Разве мы в праве что-то менять?

Я ненавижу советы! Они даже хуже плевков! Я сам найду все ответы, Избавлюсь лишь от оков. Они лезут, и лезут, и лезут, Будто своей жизни нет! И я им скажу: пусть советуют Сами себе свой совет!

       Кадзуха яростно вздохнул и оскалился:       — А ведь неплохо вышло! Слабовато конечно, но все-таки, как эмоционально! Как искренне! Я в восторге!        Сзади раздался тихий кашель, деликатно намекающий на то, что Кадзуха в классе не один. Парень обернулся. Сзади стояла Кека.       — Привет, — своим обычным строгим голосом поздоровалась она, — ты очень громко и непривычно для себя кричал. Тебе нужна помощь?        Кадзуха похлопал глазами и несколько секунд тупо смотрел на девушку. Затем вздохнул и захныкал:       — Кэ Цин, если бы тебе совали противоположные советы, а ты и сама не знала, что тебе делать, то как бы ты поступила в этой ситуации?       Кека задумчиво взглянула на парня и протянула:       — Ты жалуешься на изобилие советов, но сам просишь его у меня?... Странно.       — Да, да, я понимаю, — промямлил парень, — прости, пожалуйста, но мне реально нужен нормальный, нормальный совет!       Кэ Цин вздохнула и приобняла парня одной рукой:       — Не переживай. Все хорошо… Тихо. Давай ты просто оставишь свою проблему где-то в стороне, подумаешь над ней… Хорошо?       Кадзуха приобнял девушку в ответ.       — Предлагаешь просто избегать проблему?... — тихо переспросил он, немного успокоившись.       — Да. Не всегда, а лишь пока не поймешь, как ее решать, — девушка кивнула и вздохнула, — и да... если что... если тебя это утешит, то я тебя очень хорошо понимаю.       — Я подумаю над этим… Спасибо.       Кадзуха взял портфель и вышел из кабинета, почувствовав, что ему стало гораздо легче.       С этого самого момента он решил: больше никаких мыслей про Скару, пока не пройдут любые чувства.       И, скрепя сердце, выключил уведомления от Скары. ***       Шла первая неделя игнорирования Скарамуччи. Он не появлялся в школе, что сильно улучшало положение. Альбедо и Гань Юй не напоминали о нем, а Горо и Еимия иногда робко намекали об этом Кадзухе, но получали лишь осуждающий взгляд от Кэ Цин или Альбедо. Все все понимали. Происходящее казалось театральной постановкой: каждый играет свою роль.       Появлялись первые неприятные мысли о том, что с Скарой из быта Кадзухи ушли многие позитивные эмоции, но нельзя так быстро сдаваться.        Шла вторая неделя. Проблем пока не возникало. Жизнь стала такой скучной… Как будто он застрял во временной петле. Но нельзя сдаваться!       Шла третья неделя… Идет третья неделя. ***        Кадзуха спешил в класс, на ходу дописывая сообщение классному руководителю, завернул за угол, и…       — Каз, здорово!       Парень мгновенно вспотел и раскраснелся, но максимально спокойно ответил:       — Привет. Извини, я тороплюсь.       И очень быстро пошел, почти побежал от ничего не понимающего Скары.       Кадзуха нервно влетел в класс, бегло извинившись перед профессором Камисато и сев к Альбедо:       — Это ужасно! Катастрофа! — взвыл он, роняя голову на парту.       — Скара?... — сразу догадался Альбедо.       — Да! — захныкал Кадзуха, хватаясь руками за голову.       Друг понимающе похлопал его по плечу:       — Я тебя прикрою. Отвлечь его?       Кадзуха благодарно взглянул на Альбедо. ***       Их план был идеален: Альбедо отвлекает Скарамуччу при помощи Гань Юй, якобы по вопросам учебы и долгов. Кадзуха сбегает при помощи магического заклинания «у меня голова болит, г-н Бай Чжу…»       Но Скара, черт его побери, не повелся!       Альбедо обо всем договорился с Гань Юй, они подкараулили Скарамуччу у класса и начали его допытывать, но тот обматерил их и убежал, едва он увидел знакомый силуэт, мелькнувший в щели кабинета Бай Чжу.        Кадзуха ни о чем не подозревал, несмотря на то, что очень сильно нервничал. Он вышел прямо во время звонка на урок, и хотел было уже уйти, но пронесся темный вихрь, проявившийся в рассерженном Скаре, прижимающем Кадзуху к стене.       — Эй! Ты чего меня игнорируешь?! — обиженным тоном протянул он, заблокировав Кадзухе выход.       Кадзуха лишь смотрел на него, изредка мыча что-то невразумительное. Вот он, опять, такой настоящий, такой желанный, такой прекрасный Скарамучча! В конце концов, он выдавил слабое:       — Я не хотел! Просто…       Внезапно Скара застыл, выпучив глаза, и в ужасе протянул:       — Я понял… Ты… Тебя что, заставили? — его голос дрогнул.       — Что? — непонимающе дернулся Кадзуха, — нет!       — Нет-нет, я понял, это же Эи! Она тебя ненавидит! Она сказала тебе, чтобы ты не общался со мной! — закричал Скара, не отпуская парня.       — Нет, нет, ты неправильно понял! — почти плакал Кадзуха, — я просто не знал, что мне делать…       — В чем твоя проблема?! — непонимающе рявкнул Скара.        Кадзуха вздохнул и сказал:       — У меня есть секрет от тебя. И из-за этого секрета я не могу с тобой общаться.       — Че? Какие секреты? — Скара отпустил парня, отойдя от него на пару шагов, — колись давай.       — А если я знаю, что ты меня изобьешь до полусмерти, как только услышишь это? — страдальчески протянул Кадзуха, уводя взгляд в сторону.       Скара непонимающе захлопал ресницами:       — Ты… С чего ты взял? — он звучал потерянно, как будто тоже ни черта не понимал.       — Я знаю. Я просто знаю.       — Но ты же мой друг! Я обещаю, я не подниму на тебя руку, — вздохнул Скара, посмотрев на Кадзуху самым обеспокоенным и дружелюбным взглядом.        Кадзуха на пару секунд посмотрел... в эти чудесные глаза... сейчас он скажет то, что навсегда разлучит его с тем, кто ему так дорог. Это так неправильно. Это просто несправедливо. Почему?        Он закрыл глаза, вдохнул побольше воздуха в грудь... страдать он будет в любом случае. Его голос дрогнул, а зубы скрипнули друг об друга, с огромной неохотой пропуская сквозь себя фразу:       — Я, походу, гей. И… кажется, в тебя влюбился.        Его взгляд сразу поменялся. Тот, кто еще секунду назад излучал чистой волы беспокойство, смотрел на него с такой яростью, как будто паренек своими руками кинул в него комок грязи.       — Ты… Фу блять, так ты педик? — он звучал слишком потерянно. Он словно не хотел в это верить.       — Типа того, — пискнул Кадзуха.        Скарамучча взревел и прижал Кадзуху к стене, почти душа его. Его остановили лишь виноватые глаза паренька:       — Так блять, я обещал. Все. Теперь у меня тоже есть причина избегать тебя… Мой единственный, сука, друг! — взвыл он, словно подбитый зверь.        Скара отпустил Кадзуху, и тот медленно сполз по стене, вытирая слезы с щек:       — Прости, Скара…       — Куникидзуши, — отрезал он грубым голосом.       — Прости, — тихо повторил он, не в силах поднять глаза.       — Может быть… — стиснул зубы Скара.       И ушел. Ушел, оставив Кадзуху на полу.        А Кадзухе оставалось лишь плакать и тихо шептать, снова и снова:       — Прости, прости, прости…