Иноземец

      Следующий урок, который я усвоил в Тедасе: все сильные мира сего будут сопротивляться переменам всеми силами, на которые только способны. Сильные сущности, как мирские, так и потусторонние. Знай я лучше, сказал бы, что Тедас подобен чашке Петри в руках капризного божка, который с любопытством наблюдает, как смертные страдают таким количеством интересных способов, что не счесть. Независимо от того, что теперь известно о Тени, идея бессмертия, предлагаемого этой реальностью по-прежнему кажется мне скорее наказанием, чем наградой. Джули говорит, что души просто проходят через Тень, чтобы присоединиться к Создателю, даже после всего произошедшего. Не скажу, что уверен в этом. Конечно, здешний материальный мир имеет столько же способов причинить страдания, сколько и мой собственный, и именно он волновал меня в первую очередь до того, как открылась Брешь и началось настоящее безумие.       Практическая демонстрация этого урока состоялась через несколько месяцев после того, как мы обосновались в Латерре, но чтобы точно передать его, мне, наверное, стоит поделиться разговором, который состоялся у меня с бароном, как раз перед тем, как он представил меня моим будущим вассалам.       Де Арб пригласил нас к себе домой, о чём и упоминала Леха, и попросил своих слуг отвлечь Джули и Тэм, пока он проводил нас в гостиную. Когда мы входили в богато украшенную комнату, у меня возникли подозрения, а не хочет ли он как-то навредить мне. Ещё больше я боялся, не найду ли я там его сотни проклятую жену-прокурора, сидящей в ожидании меня с двенадцатью храмовниками и парой кандалов. К счастью, я обнаружил лишь со вкусом подобранную роскошную обстановку, включая два кресла и стол, выходящий из большого окна на сельские поля за стенами. Я был удивлен, увидев такую брешь в обороне Крепости, хотя позже узнал, что во время осады над окном опускалась решётка.       Дворянин велел мне сесть, что я и сделал. Он последовал моему примеру и налил себе бокал вина, не предложив при этом мне. Гадина.       — Вы оказались в интересной ситуации, маркиз, — начал барон на орлесианском, отложив маску на место бокала.       — Что вы имеет в виду? — спросил я.       — Ваше странное поведение, — продолжил он. — Тревожно видеть, как человек благородной крови, подобно вашей, ведёт себя так, как вы сейчас. Тратите деньги так легкомысленно на вещи, которые только купцы считают аристократическими? Скупаете половину городских запасов вместе с этим гномьим ничтожеством... О вас уже шепчутся все шевалье.       Я фыркнул в ответ на его неодобрение. В конце концов, с тем, что я знал, я мог бы быть богаче, чем вся Орлесианская Империя вместе взятая, пожелай я того. Если он решил затеять эту игру – игру в выпендрёж – то в неё могли играть двое.       — Там, откуда я, мы не тратим наши деньги на бессмысленную хрень, — соврал я. — От тех, кто занимает высокое положение, ожидают храбрости, величия и, прежде всего, благоразумия.       Самый настоящий пиздёж. Высочайшего ранга. Конечно, ожидания были, но им следовали в лучшем случае выборочно. Не уверен, понимал ли барон это, но он всё равно слегка ухмыльнулся, как будто я был диковинной зверушкой. Возможно, он мысленно сравнивал меня с ферелденским дворянством, но в тот момент я не мог этого знать. Даже сегодня, думая об этом, у меня мозги плавятся.       — Преподобная мать постоянно просит меня собрать солдат, чтобы разобраться с вашим магом-отступником, — продолжил де Арб, отхлебнув из бокала, а затем сделав глоток. — Лично мне всё равно, я бы и сам нанял такого полезного человека, будь у меня такая возможность, но я не могу быть уверенным, что она будет обращаться ко мне вечно – рано или поздно она пойдёт напрямую к её верхам.       А теперь пришли завуалированные угрозы.       — Мать Брэндон при каждом удобном случае сообщали, что мой маг – андрастианец и находится в разделённом от Круга служении, — ответил я. — Верить или не верить – её право, но она видела, на что я способен. Никому нет нужды беспокоиться об Армене, он безобиден.       На это барон коротко изогнул бровь. У меня возникло искушение добавить, что Армен не сможет причинить мне вреда, даже если превратится в гигантскую гориллу из Тени, но я решил промолчать.       — Вы скупаете странные материалы и инструменты для каких-то неизвестных целей, и мать Брэндон известно об этом, — сказал барон, серые глаза устремились прямо на меня. — Затем ещё есть вопрос, касаемый вашего оружия...       Я остро почувствовал его пронзительный взгляд и потому вернул его, как мог, пока всеми силами думал. Уверен, барон видел, как крутились шестерёнки в моей голове, пока я пытался понять, о чём вообще был этот разговор. Он сделал ещё один глоток вина, и я решил, что с меня достаточно Игры. Пора завязывать с этим дерьмом.       — Если у вас нет ко мне никаких дел, то я пойду, — сказал я, откинувшись назад в кожаное кресло с мягкой обивкой. — Если всё же есть, я слушаю.       — От вас несёт чем-то, лорд Хант, — сказал де Арб с ехидной ухмылкой на лице. — Я пока не могу понять чем, но в конце концов я обязательно узнаю.       Если бы на моём месте был кто-то другой, я, возможно, почувствовал бы страх или гнев, услышав эти слова. Однако, поскольку это был Пьер де Арб, а не кто-то другой, мне не удалось полностью подавить смех, вырвавшийся с моих губ. Если он хотел вывести меня из равновесия или даже серьёзно угрожать мне, то это был ужасный план. Он отослал своих охранников, привёл меня в комнату, где нас было только двое, и я был далеко не безоружен.       Что впечатляло так это то, что ухмылка барона не дала маху, когда я достал мою ручную пушку из-за спины своей новой шёлковой рубахи и направил ту прямо на него на уровне пояса. Хороший драматический щелчок предохранителя в положение стрельбы тоже не произвел никакого эффекта, что разочаровало.       — Быть может, мне не стоит ждать, пока вы всё выясните, — сказал я, слегка махнув стволом.       Барон вздохнул и допил свой бокал, затем поставил его и взял в руки свою маску. Он не надел её, просто держал в руках. Моя решимость не поколебалась от его явного раздражения, но я не мог не задуматься, не сошёл ли он с ума. Пьер де Арб был далёк от сумасшествия.       — Вы отняли у меня нечто очень ценное, лорд Хант, — сказал он, взмахнув бокалом.       — Не намеренно, — ответил я. — Смиритесь с этим. Она не игрушка, не то, за что можно драться, как дети за конфеты.       Мне было даже немного обидно за Тэм. В конце концов, я не один «отнял» у него Джули.       — Определённо нет, — согласился Пьер. — Но если вы стоите на моём пути, спросите себя, почему я до сих пор не предпринял ничего, чтобы... убрать вас из общей картины.       Это был разумный довод, но я не раз задумывался о нём в течение нескольких недель, в промежутке с моей первой встречей с этим человеком и текущей.       — Она узнает, — сказал я, — и все ваши чаяния коту под хвост. А потом граф Глокула и мадам Беретта нанесут вам визит вместе с очень разозлённым кунари.       Я снова помахал оружием у запястья, чтобы до него точно дошло, что я имею в виду.       Улыбка барона превратилась из коварного триумфа в настоящее веселье, хотя я не мог понять, было ли это вызвано его верой в себя или же он считал забавной мысль, что мы придём убивать его. У меня сразу слегка закрутило в животе.       — Вы всё ещё живы, потому что вы полезны мне живым, — сказал Пьер. — Вы явно военного происхождения, а сейчас неспокойные времена. Последние два года между нами, мелким дворянством Орлея, идёт борьба за то, кому суждено стать государём. Полагаю, вам это уже известно...       Я кивнул, припомнив сира Мило Дюваля и его дело.       — Кого вы поддерживаете, Селину или Гаспара? — спросил я.       — Селину, но это неважно, — сказал Пьер. — Независимо от того, кого я поддерживаю, я не могу позволить себе упустить ни одного преимущества. Игра стала ещё более беспощадной, чем обычно. Возможно, будет гражданская война. Отсутствие решения означает, что мы должны готовиться к худшему.       Испытывая раздражение от осознания, что он не хочет спускать на меня всех собак, я опустил оружие на колени и нахмурился. Сказанное бароном соответствовало моему впечатлению о нём. Джули была важна, да, но он не казался мне человеком, который бросит всё ради любовницы. Кроме того, он не мог. Ему нужно было также заботиться о семье. О его наследстве, например. О детях, которых он любил, даже если не любил их мать в обычном понимании.       — Значит, я для вас что-то вроде личной летающей обезьянки? — спросил я, вызвав искреннее замешательство у человека передо мной. Волшебник из страны Оз, если вы не видели пьесу.       — Тот, кто решает проблемы, — поправил Пьер. — Вы будете заниматься сбором налогов, как и другие мои надельные лорды, а также помогать мне уничтожать моих врагов.       Что отвечало на вопрос, зачем ему посылать мне вассалов. Невозможно собрать войска, если некого набирать, а в Орлее не было настоящих профессиональных армий. Солдаты были крестьянами, а крестьяне привязаны к земле своего лорда.       — А если я не захочу? — спросил я, уже прекрасная зная, к чему всё идёт.       — Тогда я не смогу защитить вас от сил, которые придут, — сказал он с новой победной улыбкой. — Даже если вы убьёте меня, они всё равно придут. Я могу замедлить их, я могу скрыть ваше присутствие здесь, возможно, даже помешать им вообще искать вас.       — И вы правда сделаете это? — спросил я. Теперь была моя очередь растеряться.       — Разумеется. Если Церковь убьёт вас, Джули, скорее всего, будет стоять рядом с вами, когда это будет происходить, а я бы предпочел, чтобы она жила, — сказал барон. — Конечно, учитывая опасности, которым вы подвергнетесь от моего имени, возможно, вас всё же настигнет смерть, нет?       Его улыбка исчезла, сменившись живым интересом к моему ответу.       — Оставляя вас вольным снова приударить за ней, — кивнул я. — Теперь я понимаю вашу позицию.       Другими словами, для него это был беспроигрышный вариант. Либо в его распоряжении был очень способный инструмент, либо Джули снова становилось свободной девушкой. Я не думаю, что он считался с присутствием Тэм, или, возможно, он намеревался терпеть её. В любом случае, ничего хорошего из этого не вышло бы.       — Первоначально я собирался использовать преподобную мать, чтобы разобраться с вами и вашим магом, но когда я увидел, как вы убиваете тех гигантских пауков... Скажем так, на меня снизошёл момент божественного откровения, — усмехнулся барон. — Итак, маркиз, если это действительно ваш титул, согласны сотрудничать?       Палец, приложенный к боку моей ручной пушки, на мгновение зачесался. Интуиция подсказывала мне проделать дырку в его лбу, но здравый смысл твердил мне смириться. Я нажил много врагов за очень короткое время, и очень мало друзей с таким влиянием, которое могла бы защитить меня от больших шишек. С негромким рыком я кивнул ему в знак согласия, но не смог заставить себя озвучить то.       — Замечательно, — сказал де Арб, наконец сочтя меня достойным бокала вина.       Я поднял его, мы чокнулись и выпили. Несмотря на моё отвращение характером этого человека, чего было не отнять у него, так это хороший вкус в вине. Помню, я подумал, что мне реально нужно попробовать запасы, которые были в нашем подвале, мы ещё не пробовали тамошнее вино. В комнату вошли Джули и Тэм, и их глаза округлились при виде нас. Наверняка они не ожидали увидеть нас с бароном, как мы сидим и пьём, словно цивилизованные люди. Было похоже, что мы уважаем друг друга.       

_______________________

      Вышеупомянутые вассалы, что были присланы мне, действительно выглядели жалким сбродом, если у вас есть глаза. Полуголодные молодые эльфы и люди, выглядевшие, мягко говоря, неважно. К счастью, никто не выглядел так, словно его буквально выбросили из городской тюрьмы или трущоб, но задумка заставить любого из этих разумных работать на земле в качестве крепостных казалась мне не очень здравой. Эльфы зачахнут и умрут, люди отвергнут мою власть, оба представителя взбунтуются. К счастью, мы уже давно отказались от открытого воровства такого рода.       Их было около тысячи, подавляющее большинство между возрастом Циары и моим. Молодые семьи с детьми или без, одинокие люди и случайные среднего возраста с полезными навыками. Половая принадлежность разнилась поровну, а расовая – 70 на 30 в пользу эльфов. Они приходили с любым имуществом, которое можно было легко принести, и по возвращении я обнаружил, что площадь вокруг нашего дома заставлена телегами и людьми.       Барон нашёл их на землях других шевалье. Вторые сыновья, которых не ждало никакое наследство, и дочери, которые вышли замуж не за того человека или вообще не вышли – такие вот люди оказались под моей опекой. Люди, чьих лордов они разозлили или чьи лорды просто хотели забрать их земли, часто для того, чтобы отдать их человеческой семье; вот таких эльфов мне отдали. Для большинства тедасцев, практически для всех, кроме кунари, они были отбросами, будь то люди или эльфы. Для меня же они были чистым золотом. Именно те, кто был мне нужен.       Если бы они были надёжными вассалами других шевалье или с ними никогда не случалось ничего плохого, я бы никогда не смог завоевать их преданность.       Я с порога приступил к выполнению этой задачи. Это заняло неделю, но я встретился с каждым из своих вассалов и снял с них вассальную зависимость. Они больше не были прикованы к земле феодальным дерьмом, которое появилось за много веков до моего рождения на Земле. Я не мог позволить такому существовать, и я отказывался получать от этого выгоду. Уверен, мой отец гордился бы этим, всё-таки он был патриотом. Весёлым пузатым патриотом в кресле в свои последние дни. Я заменил все клятвы верности договорами. Поддержал бы их орлесианский суд или нет, я не знаю, но ни один из них никогда не был нарушен настолько сильно, чтобы этот вопрос встал колом.       Некоторые записались фермерами, большинство – рабочей силой для нового предприятия, над которым мы с Лехой работали. Самых физически способных я отправил на солдатчину под моим началом. Платили за это лучше, но работа была тяжелее, говорил я им. Почти все, кому я это предлагал, соглашались. Те, кто не соглашался, были в основном эльфами, которые, вероятно, не доверяли мне из-за того, что я человек. Один или два человека не согласились, когда узнали, что я набираю эльфов... Их я полностью отослал.       Бывшие крестьяне были, мягко говоря, воодушевлены идеей регулярной оплаты труда. По сути это были не большие деньги , но их всё равно было достаточно, чтобы люди улыбались мне и благодарили, когда я проходил мимо. Жалование должно было повысится, как только мы начнём грести деньги, что стало большим шок, когда я объявил об этом. В такие моменты мне было невероятно жаль их, что они могут быть так счастливы из-за элементарного уважения к ценности их работы.       К концу первой недели августа у меня были любовницы и друзья, пастбища и пашни, работающие винокурня и кузница, две сотни хороших людей, готовых пройти подготовку, чтобы стать настоящими солдатами, а не ручными наёмными головорезами, и сотни других, а также союз с засранцем, который будет защищать всё это до тех пор, пока я не буду сильно перечить ему. Неплохо для парня, который месяц назад сидел в тюрьме. Впервые мои перспективы были по-настоящему позитивными по всем фронтам.       Быть может, дело было в том, что ко мне вернулась привычная обстановка, а также хорошая компания и мягкие кровати. Территория нашего шато была превращена в военный лагерь. Распорядок дня: строевая подготовка, детка, строевая подготовка.       Следующие несколько месяцев были посвящены солдатской подготовке. Я избавлю вас от деталей, они скучны, если только вы не увлекаетесь подобными вещами, и я изложил их в более широко опубликованной книге «Свободная Армия». Если в двух словах , то я учил их, как строиться, маршировать ровным строем на парадном плацу, маршировать и сражаться вместе с мечами и щитами в тесном строю, стрелять из арбалетов и длинными луками наравне с Тэм и Циарой, разбивать лагерь, соблюдать чистоту, вести ночные дозоры, обучал тактике малых подразделений, сапёрной работе, верховой езде, но, прежде всего, я прививал им военную дисциплину. Самой сложной задачей было определить, кому из них стоит поручить возглавить остальных. Мне не могли помочь резюме или проверка биографий, а то, что я почерпнул из собственного прошлого, чтобы заполнить пробелы, помогало скудно. Тем не менее, я справился, даже с верховой ездой.       К несчастью, несмотря на всю нашу активность, мы не были полностью готовы к первому испытанию, когда то нагрянуло.       Подготовкой занимались не только мы. Джули занималась обучением своих подмастерьев, число которых значительно возросло. К счастью, ей помогали ещё один или два кузнеца. За несколько недель здание кузницы превратилось из каменной хижины в небольшую фабрику. Подмастерья делали основные вещи, такие как инструменты, гвозди и тому подобное. Другие кузнецы ковали оружие. Как можно понять, его нам требовалось довольно много. Мечи, кинжалы, булавы, части для арбалетов, щиты. Сама Джули с помощью Армена и меня работала над более экзотическими вещами, но об этом мы ещё поговорим в своё время. Она была в полном восторге от результатов всей этой затеи, что было приятно наблюдать, это расслабляло. Да и ночи стали намного веселее.       Тэм взялась за обучение детей, что получалось у неё так естественно, как и следовало ожидать от человека, обученного этой работе с двенадцати лет. Джули тоже подключилась к этому, взявшись учить детишек орлесианскому и общему языку латинскими буквами. Я никогда не видел, чтобы дети в школе вели себя так спокойно. И уж точно не помню, чтобы я был в их возрасте таким спокойным. Но если бы у меня был такой учитель, как Тэм, строгий, но настаивающий на минимуме одежды, возможно, я бы и сидел, не капризничая. Она умудрялась работать по учебникам с Земли почти по каждому предмету. Вместе с основными предметами шли естественные науки, география, обществознание и музыка. Однажды утром, проснувшись, я сильно прифигел, когда двенадцать двенадцатилетних детей начали играть марш «Слава Пруссии». Тэм хорошо посмеялась, когда я рухнул на зад от удивления. На тот момент я всё ещё не знал, что в Тедасе существует кофе, поэтому по утрам легко впадал в оцепенение. Отговорки, отговорки.       Армен, как выяснилось, стал наполовину злым ученым, наполовину чудо-врачом. Он организовал лабораторию и клинику и делил своё время между ними. Поначалу к нему относились с подозрением, в лучшем случае сторонились. Только самые смелые дети разговаривали с ним, и родители ругали их за настырность. Я пытался вмешаться, но сам Армен остановил меня. Он сказал, что рано или поздно люди начнут ценить его, и эльф оказался прав. В первую неделю Царепути прошла волна кори, поразившая весь город. Благодаря Армену никто из наших людей не умер. Многим другим в городе не повезло. У нас был долгий разговор о вакцинах, после того как я вальяжно расхаживал рядом с заражёнными. Родители в возрасте после этого всё ещё были настороже, но все остальные сразу потеплели. Возможно, помогло и то, что Армен легко мог стать стендап-комиком. Слухи о том, что в Посольстве есть целитель, вскоре распространились по всему городу.       Циара возглавляла охотничьи отряды и разрешала споры, её природное обаяние и склонность докапываться до сути проблемы очень помогали в последнем, а её умение обращаться с луком – в первом. Кнут и пряник – вот её любимый подход, и благодаря ей мне почти никогда не приходилось иметь дело с тем дерьмом, которое, как я ожидал, придётся. Сад выглядел впечатляюще уже спустя несколько месяцев её работ там. Я был благодарен ей за её усилия в обоих моментах.       Леха руководила предприятиями, как и раньше, когда с ней работала ещё только Джули, и хотя нагрузка у неё была кошмарная, она, похоже, получала удовольствие. Когда она не ныла из-за денег, которые мы тратили на жалование. Какой бы ворчливой гномка ни была, она знала и делала свою работу. Мы расплатились с долгами и понемногу увеличивали нашу казну. Деньги здесь, надо сказать, красивее, и меня не покидало искушение начать купаться в куче золота и серебра.       Вопреки всему, нам всегда удавалось каждый вечер устраивать совместный ужин, часто гораздо позже, чем хотелось бы. Я спал вместе с Джули и Тэм на западной стороне усадьбы. В безопасности внутри стен того, что практически превратилось в маленький городок сам по себе.       Или так мы думали. Ассасины Бен-Хазрат или храмовники могли потревожить наше спокойствие, но был один враг, который не вызвал бы никаких подозрений при приближении, тот, которому мы пока не могли противостоять открыто.       

_______________________

      24-го октября, или 24-го Жнивеня для читателей из Ферелдена, от барона пришло известие, что он прибудет к нам с важными гостями. Он не упомянул, кто эти важные гости такие, но по тону его письма у меня сложилось впечатление, что он не рад их видеть. За прошедшие месяцы я достаточно наобщался с ним, чтобы уловить это, после выполнения для него мелких поручений, которые были далеко не обременительными. Между строк он говорил чётко и ясно: Будьте готовы.       Это было несколько сложной задачей. Армен и Циара отлучились по делам – делам Восстания магов – что оставляло меня без моих лучшей долийской разведчицы и ходячего оружия, не говоря уже о двух из единственных людей, которым я действительно мог доверить прикрыть мою спину. Отсутствие Армена рядом на случай, если кто-то пострадает, выливалось в ещё одну проблему. В поместье и так было неспокойно из-за его ухода, все гадали, куда маг подевался.       Поэтому, я с раздражением ждал, уставившись на капитанов двух моих рот на кухне во время завтрака. Я знал их только по званиям и прозвищам, как и большинство солдат. Часть процесса разрушения личности солдата и её восстановления, понимаете ли. Как бы то ни было, я отдал приказ им устроить парадный смотр к приезду барона. Оба капитана жили в шато – привилегии офицеров, которые являли собой стимул для людей получить повышение – но кухня была недоступна ни для кого, кроме нас. Обычно. Они отдали честь и пошли собирать всех.       Джули и Тэм молчали, пока мы не вернулись в нашу спальню, облачившись в земные одежды. Думаю, они были заняты собственными мыслями по этому поводу, пока я сам не открыл рот, чтобы услышать их. Кстати, это был первый раз, когда я облачился в полную форму с тех пор, как мы поселились здесь.       — Какие-нибудь мысли, кто едет к нам? — спросил я, поправляя ремни на моей броне.       — Храмовники? — сделала догадку Тэм, доставая шлем со дна её личного шкафчика. — Они, наверное, могут помыкать местными властями?       Я содрогнулся от такой перспективы, но знал, что это вполне возможно. Именно поэтому я отдал приказ об общем сборе, именно поэтому я надел земную броню так быстро, как только мог, и именно поэтому я прихватил с собой целый арсенал.       — Возможно, — признала Джули. — Если кто-то в Халамширале всё-таки догадался выяснить, сколько человек погибло в той тюрьме, мы можем столкнуться с шевалье.       Ещё одна причина, чтобы вооружиться: последствия открытого конфликта с имперскими офицерами намного серьезнее. Церковь не могла позволить себе послать достаточно храмовников, чтобы убить нас. Империя же не испытывала недостатка в шевалье.       Одной рукой Джули держала огнестрельное копьё, а другой – вытаскивала длинные волосы из-под кевларового жилета. Я успел наполовину достать крупное огнестрельное копьё, когда вдруг мой взгляд зацепился за девушку, у меня слегка перехватило дыхание от этого зрелища. Джули это заметила.       — Готовы? — спросила она с улыбкой, переводя взгляд с меня на Тэм.       Я повернулся к кунари, и увидел, что она так же очарована этой картиной. Что меня малость развеселило. Я выпрямился, не забыв ухмыльнуться, и водрузил на голову свой голубой берет. С облегчением на сердце я кивнул и прижал к себе оружие.       Мы покинули нашу комнату, в спешке прошли коридор и спустились по лестнице, где потом вышли из шато и направились через сад к северной арке. Когда я вышел из длинного прохода, меня пробила дрожь. В это время года уже начинало холодать, и все листья на деревьях приобрели эффектный красно-оранжевый оттенок. На этом фоне я увидел, что всё готово. Более или менее.       Напротив кузницы все двести человек моей маленькой армии стояли в парадном строю на плацу, солдаты были аккуратно разделёны на роты и взводы. Все были одеты в кольчатые доспехи, доставшиеся нам от солдат Дюваля, лично сделанные или купленные. Передние ряды носили шлемы, по форме очень похожие на мои собственные, с добавлением металлических полос на колпаке, нащёчниках и с широким назатыльником. Большинство солдат было вооружено короткими мечами на боку, изогнутыми прямоугольными щитами на спине и лёгкими арбалетами в руках. У других были длинные луки, круглые щиты и копья – взводы застрельщиков.       Если вы с Земли и знаете свою историю, представьте себе армию Юлия Цезаря, смешанную с армией короля Англии Генриха V и короля Франции Филиппа VI, и вы получите некоторое представление о том, что я создавал. В этом вопросе мне пришлось обратиться к учебникам истории, которые я привёз с собой, и мне не стыдно в этом признаться. Отсутствие огнестрельного оружия означает, что воевать требовалось немного по-другому, поэтому я учился у лучших представителей моего мира. К счастью, в наше время дела обстоят несказанно лучше.       Атмосфера среди солдат ощущалась какой-то неправильной, не такой, как обычно, но я не мог понять, почему, пока подходил.       — На плечо! — крикнула сержант-майор, ударив меня громкостью и тяжестью своего голоса.        Сержантом-майором была невысокая эльфийка с длинными чёрными волосами и самыми мощными лёгкими, которые я когда-либо видел у смертных существ. Именно поэтому я выбрал её на эту роль, не считая её умения обращаться с арбалетом. Я прозвал её Сержантом Микро, как микрофон – прозвище, на которое она начала откликаться так же быстро, как и на своё настоящее имя... которое я забыл, поскольку использовал его всего один раз. Причина этого очевидна. Я произносил слова с обычной громкостью, она – усиливала их в десять раз. Всё просто. Она также оказалась бывшей охотницей на волков, что тоже помогало.       Разумеется, все приказы отдавались на орлесианском. Крестьяне, как правило, владели общим лишь в общих чертах, считая свой родной язык наиболее предпочтительным. Только в купеческих семьях двуязычие считалось важным, но даже они дома говорили на орлесианском. Меня это ничуть не смущало, и, действительно, этот язык остаётся первым месте по частоте использования на моей новой родине. К неудовольствию наших соседей.       На меня напал ужас от того, как солдаты отреагировали на приказ: словно адские псы вот-вот сожрут их заживо. То есть спешно и в панике. Их отработанная хореография полностью нарушилась, когда они подняли арбалеты к плечам. Они знали, что что-то случилось. Их нервозность сильно раздражала меня, как могут раздражать только неудачи подчинённых, но я не мог ничего с этим поделать.       Джули, Тэм и я сели на своих лошадей. Тэм, естественно, на Фрица. Джули взобралась на своего орлесианского пустынного скакового, красивую белую лошадь, которая была немного меньше нашей. Она назвала её Ревас, что, если вы владеете эльфийским, должно дать вам представление о её умонастроениях в то время. Сплошной идеализм. Моим конём был громадный рыжий дестриэ́, немного крупнее Фрица. В отличие от наших прошлых скакунов, я знал, что в какой-то момент мне придётся ринуться в бой, сидя верхом на этой лошади. Поэтому, отложив юмор в сторону, я назвал её Беллона, по причинам, которые мне предстояло постоянно объяснять. Вьючные лошадки Везунчик и Боб были с Арменом и Циарой, если вам интересно.       Мы рысью направились туда, где нас ждали Микро и два других капитана.       — Они выглядят нервными, — хмуро заметила Джули.       Это было настолько плохо, что даже несолдатский глаз Джули смог это заметить. Лицо Тэм было изучающим, хотя и нейтральным, потому что она медленно ехала на Фрице вдоль строя, вглядываясь. Большинство солдат вздрагивали, когда она проезжала мимо, и на мгновение приняли притворно собранный вид. В общем, ничего особенно необычного здесь.       — Капитан МакНалти и капитан Сопрано... — сказал я, и мне тут же выдали воинское приветствие. — Почему ваши роты выглядят так, как будто они чего-то боятся?       МакНалти, по крайней мере, имел приличие выглядеть недовольным состоянием войск, слегка почесывая свои короткие чёрные волосы. Мои глаза переместились на него, ожидая ответа. Он с улыбкой пожал плечами, отчего на его кольчуге образовалась складка. В горле у меня заклокотало от гнева, но выговор за то, что он не ответил мне должным образом, остался там же. Он тоже нервничал. Я посмотрел на его роту и увидел, что больше всего нервными были именно они. Его подчинённые тоже это знали. Учитывая, что обычно МакНалти был развесёлым пьяницей, всем солдатам солдат или кипел гениальностью в пылу гнева, это было для него в новинку. И мне это не нравилось.       Сопрано, напротив, внешне была совершенно невозмутима, суровый взгляд устремлен прямо на её колонны солдат. Этот взгляд вселил бы в меня страх Божий, будь я рядовым. Высокая эльфийка была, мягко говоря, устрашающей, и в тот самый момента, когда я её увидел, я понял, что она подходит на роль офицера. Она бросалась в глаза, если говорить политкорректно, и в то же время была почти так же страшна, как Тэм в момент убийства. Возможно, даже больше, потому что она определенно не жаловала детей. До того, как она оказалась у меня на службе, я подозревал, что она была лидером какой-то банды, но во время собеседования она вела себя очень уважительно, так что я принял её. И я был вознагражден усердной работой. Она поддерживала порядок среди её людей.       У меня был соблазн дать им прозвища Пряник и Кнут соответственно, но МакНалти не походил на пряник, и я решил не делать этого. Кроме того, они слишком напоминали мне персонажей, в честь которых я их назвал. Конечно, теперь они знамениты под этими именами, так что вряд ли они жаловались.       Именно последняя из них ответила мне.       — Ходят невероятные слухи, сэр, — сказала Сопрано своим необычно басистым голосом. — Они боятся, что придёт барон, чтобы сместить вас.       И вернёт нас в нашу каморку, было невысказанным страхом. Ещё один урок. С надеждой на будущее приходит страх перед прошлым, в частности, перед тем, что прошлое вернётся и всё разрушит. В данном случае это не был необоснованный страх. Я был суров к ним, по крайней мере, в моих мыслях, требуя от них хладнокровия.       — Барон подобного не замышляет, — твёрдо сказала Джули. — А если бы даже замышлял, то не стал бы посылать весть вперёд, чтобы предупредить нас. Нет, здесь что-то другое.       С этим я согласился.       Тэм прискакала к нам, с настоящей серьёзностью в глазах.       — Нам нужно что-то сделать, — сказала она. — Иначе жди беды.       — Да что ты, — ответил МакНалти, источая голосом сарказм. — Мы просиживаем здесь задницы. Нужно послать всех к окнам внутрь, и пустить в ход луки, когда придут эти ублюдки.       Что, с большой вероятности, приведёт к нашей смерти. Мы никак не сможем замести следы, если сделаем это, но я подозреваю, что нашего бравого капитана это не волновало.       — Или мы можем выстроиться в боевую линию на дороге и напасть на них там, — сказала Сопрано, указывая на место, которое ей казалось наилучшим. — Так мы сможем преследовать любых бегущих.       Вот только враги побегут в город, а мы, вероятнее всего, поймаем их только тогда, когда окажемся на виду у стен и их стражников. Всё равно ничего путного, хотя её энтузиазм по уничтожению всех наших врагов, по крайней мере, обнадёживал.       — Мы не будем убивать барона, не узнав сначала, чего он хочет, — не терпя возражений сказала Джули им обоим. — Это понятно?       На мгновение я подумал, что они обратятся ко мне за подтверждением. Это был первый раз, когда Джули отдавала приказ кому-либо из них. Я боялся, что они отвергнут её или будут считать меня своим единственным лидером. Этого я не хотел. Возможно, они видели это, уголками глаза. Однако я недооценил Джули. Оба капитана просто взглянули на неё, а потом приняли единое решение.       — Так точно, маркиза, — сказали они, а затем отдали честь.       Чтобы удостовериться, что между сторонами нет никаких разногласий, я вмешался.       — Это здравые идеи, но маркиза права, — сказал я. — Мы не можем стрелять первыми и задавать вопросы потом. Но вы не то чтобы не правы, нам надо что-то предпринять...       Я прищелкнул языком, и Беллона рысью помчалась вдоль шеренги солдат. Все глаза следили за мной, пока я ехал. Они ждали от меня действий. Что я успокою их. Я мог додуматься только до одного.       — Сержант-майор! — окликнул я.       — Да, сэр! — прокричала в ответ Микро.       — Зарядить оружие и на караул, — сказал я.       — ЗАРЯДИТЬ ОРУЖИЕ! — прогремела непритязательная эльфийка, оскалив зубы, когда её рот выдал эти слова.       Вся шеренга солдат мгновенно приступила выполнять. Те, у кого были арбалеты, опустили те, чтобы зарядить, продев ногу в кольцо, чтобы натянуть тетиву, а затем снова встали, чтобы вложить болт в каждую предохранительную защёлку. Те, у кого были длинные луки, достали три стрелы из своих колчанов, взяв две из них вместе луком и начав накладывать третью. Тем не менее, делала солдатня всё это неаккуратно. Несколько человек умудрились уронить стрелы или болт в процессе.       — НА КАРАУЛ! — ещё раз заорала Микро, выполняя приказ.       Все двести человек сделали шаг вперёд и вытянули оружие перед собой. К моему большому облегчению, всё прошло гораздо более гладко. Я поскакал обратно к остальным, убедившись, что до всех дошло сообщение, которое я пытался передать. Может начаться бой, приготовьтесь действовать незамедлительно и без приказа. С моей стороны это также было очень вовремя.       — Сэм, Джули, смотрите! — сказала Тэм, бросив взгляд в сторону каменистой дороги к Латерре.       По аллее между деревьями двигалась большая процессия. Было легко различить барона во главе той, его красная маска выделялась на фоне остальных, так как первые ряды ехали верхом. За ними следовала колонна войск, может быть, сотня. Это могли быть братья тех людей, которых я убил во время битвы на вершине холма. По вооружению они мало чем отличались: длинные мечи, щиты, копья, кольчуги и шлемы. Они были защищены лучше, чем наши люди. Они несли синие знамена с золотым львом. Я все ещё не выбрал геральдику или собственное знамя, и отсутствие этого раздражало меня, пока я наблюдал за приближением сигилов.       Когда они подошли ближе, я увидел, что эти солдаты не были крестьянами, по крайней мере, уже не были. Возможно, им не доставало той дисциплины, которую я пытался привить моей армии, но они выглядели так, как выглядят многие наёмные головорезы. Они были ветеранами многих сражений, и их шрамы указывали на то. Это сподвигло меня приготовить большое огнестрельное копьё и проверить пояс с боеприпасами. Не то чтобы стрельба верхом на лошади была хорошей идеей, но быстрая очередь, чтобы посеять раздор в их ряды, всё ещё была реализуема, пока тем временем я слез бы с лошади.       С ними ехали три повозки, в основном пустые, с несколькими сундуками. Это должно было послужить мне подсказкой, но моё внимание переключилось на барона, который ехал впереди всех, чтобы присоединиться к нам со своими любимыми двумя лакеями. Я кивнул ему приветственно, на что он тоже ответил кивком, а затем оглядел ряды моих солдат. Я уже мог сказать, что он выглядел облегчённым, увидев их, что прогнало все мои страхи.       Шевалье на лошадях, все тридцать человек, остановились прямо перед нами. Один из них, находившийся в тылу, приказал вооруженным людям остановиться у ворот, и ему мгновенно повиновались. К счастью, данное место играло на пользу нам – мы легко могли изрешетить их, если дело примет скверный оборот. Я капельку расслабился, осознав, что у них ни за что не выйдет подобраться к Джули или Тэм, не быстрее, чем я успею среагировать.       — Что это значит? — спросил я барона.       Аристократ молчал, и я не мог понять, почему. Его маска оставалась неподвижной, скрывая черты лица, не выдавая ни-че-го.       — Мы пришли собрать налоги, — произнёс голос справа от меня.       Я повернулся и увидел шевалье во главе, тот ехал от дальнего конца своей группы по направлению ко мне. На нём была белая маска с золотой оправой и жёлтым оперением, последнее, разумеется, присуще всем шевалье. Он был атлетично сложен, как я мог судить, и у него была богато украшенная кавалерийская шпага, чтобы применить эту силу. Цель номер один, отметил я про себя.       — Вы из ума выжили?! — накричала Джули на шевалье. — Зима ведь не за горами. Люди будут голодать.       — Люди будут служить их правителю и молить о милости у Создателя за свою дерзость! — ответил шевалье. — Назревает война с Неваррой и Ферелденом, на юге и в Кругах полно проблем, и маркиза считает, что мы должны быть не готовы?       — Единственное, для готовки чего будут потрачены эти деньги – больше пирожных на твоём столе! — крикнула Джули, указывая на него пальцем. — Больше золотой подкладки для твоей одежды! Это никаким боком не связано с мечами для нашей защиты!       Конечно, вся громоздка ирония заключается в том, что эти деньги шли на войну. Просто это была гражданская война, а не попытка вернуть под каблук сучьих хозяев. Война, в которой нам не придётся воевать, слава всем богам...       Что произошло дальше, заняло считанные секунды.       Белая Маска, явно взбешенный тем, что ему бросили вызов, выхватил меч и указал им на Джули. Тэм выхватила свой длинный меч и сумела встать между ними, восседая на Фрице. Ревас отпрянул назад, чтобы уйти с дороги, едва не повалив при этом Джули на землю. Кунари и шевалье встали друг напротив друга, готовые в любой момент к удару. У Тэм было преимущество в лице земной брони и физической силы, у Белой Маски – опыт и подготовка. Последнее обычно одерживало верх.       Моей реакцией была холодная ненависть, как будто на меня вылили ледяную воду. Моё лицо посуровело, я слышал, как бьётся мое сердце, а от адреналина всё стало как в тумане. Я уже испытывал подобное раньше, и в такие моменты ты можешь вытворить что угодно. Поглощенный этим чувством, к нему присоединилось сильное напряжение, когда я поднял огнестрельное копьё к плечу и приготовился послать в ублюдка очередь. Я знал, что это будет сигналом к атаке для моих солдат; мы точно могли уложить их всех к чёртовой матери.       Нет налогам без представительства, подумал я.       Если бы не барон Пьер де Арб, война началась бы раньше времени. Он легонько опустил ствол моего оружия, а затем погнал своего коня вперёд, чтобы вмешаться в назревающую дуэль на мечах между Тэм и Белой Маской. Моя открытая ненависть не утихла, но безумного желания расправиться с ними поубавилось. Любопытная вещь в жажде крови: та может исчезнуть в одно мгновения, от малейшего жеста.       — Сир, я бы попросил извинить маркизу... она из простолюдинов и излагает свои мысли как есть, — сказал барон.       — Тогда вам следует выбить из неё всю дурь, пока она не научится держать язык за зубами! — с упрёком гаркнул шевалье, опуская оружие.       Рука Джули дернулась к оружию, на её лице появилась усмешка. Дальше этого она не пошла. Барон только вздохнул и выхватил свою шпагу, к моему большому удивлению. Рука Джули снова отдёрнулась от оружия, а Тэм даже отошла в сторону, чтобы не мешать.       — Сир, я хотел бы напомнить вам, что я хозяин этих земель, а вы – всего лишь шевалье не высокого ранга. И неважно, насколько высоко вы себя оцениваете, — вежливо сказал барон, держа меч наготове. — Как я обращаюсь со своими вассалами, это моё и только моё дело, если они платят налоги.       Белая Маска прорычал оскорбление себе под нос, но меч всё же убрал в ножны. Его товарищи на лошадях всё это время ничего не предпринимали, но теперь переглядывались. Моё желание прикончить их всех вернулось, но в уменьшенной форме, так как я понял, что сдержанность была для них чем-то из ряда вон выходящим.       — Тогда изволит ли она уплатить свою часть в защиту Империи? — спросил Белая Маска, бросив брезгливый взгляд в сторону Джули.       — Маркиз заплатит его налоги, — сказал барон. — Маркиза ещё не соединилась с ним под взором Создателя. На данный момент её титул является лишь титулом учтивости.       И вот уж кто-кто, а он был очень рад этому факту. Оба придурка повернулись и посмотрели на меня. Я сразу понял, чего они от меня ждут, и, хотя от этого у меня в горле поднялась желчь, я послушался.       — Сколько? — спокойно спросил я.        Волна злости на мгновение пронеслась по лицу Джули, но она сдержалась. Тэм, напротив, внешне оставалась невозмутимой, но, зная её, она наверняка придумывала, как лучше разделать стоящих перед ней тварин. Пока я кидал на них прищуренные взгляды, ко мне подъехал ещё один рыцарь на коне и протянул мне кусок пергамента. Я не мог уверенно прочесть ни одной буквы, но благодаря Лехе разобрался в цифрах до тонкости. Сумма, которую требовали, была колоссальной. Это нельзя было назвать смертным приговором, но заплатить столько означало пойти на серьёзные жертвы. Большинство расплатились бы за счёт кармана вассалов, но я не хотел и не мог так поступить.       К счастью, у меня был другой вариант. Ну, два других варианта, но просто убить их тогда и там же было не совсем умным решением в перспективе.       — Вы заплатите сейчас, — сказал Белая Маска. Что я как бы и собирался сделать изначально. Заплатить позже означало бы ещё один визит этого мудилы.       — Сержант-майор! — позвал я.       — Да, сэр! — ответила Микро, подойдя ко мне. Я швырнул ей большой ключ от подвальных камер.       — Дай солдатам команду вольно, а затем спустись вниз с шестью солдатами и возьмите там сундуки, помеченные цифрами один, два и три, — сказал я. — Принесите их к воротам, чтобы шевалье забрали их.       Я увидел растерянность и гнев на лицах двух моих капитанов, когда сержант отдала мне земную честь. Она отдала приказ вольно колоннам, указала на командира отряда и махнула ему рукой, после чего повела их в шато за тем, что ей приказали забрать. Увидев это, Белая Маска убрал меч в ножны и махнул своим телохранителям, после чего двинулся с ними обратно к воротам. Он знал, что получил то, за чем пришёл, и теперь намеренно игнорировал наше существование, словно мы были муравьями. МакНалти и Сопрано ушли к своими непосредственными подчинёнными, чтобы поговорить с ними.       Джули, Тэм и я пошли прямо к барону, который снял маску и ущипнул себя за переносицу. Мне удалось взять первое слово.       — Какого хуя это было? — спросил я с улыбкой на лице, держа руку на пушке. Пьер вскинул голову, и его глаза встретились с моими.       — Это великий граф шлёт послание, — сказал дворянин. — У него есть люди и власть, чтобы выжечь нас из наших же замков, если мы не поддержим его или не заплатим за устранение законной Императрицы.       Утончённость не была стилем Гаспара, как все уже знают.       — Откуда у него вообще право на это? — спросила Джули. — Мы не платим налоги осенью или зимой, иначе люди будут голодать. Это правило существует со времён победы над эльфами!       — Шевалье пришли собрать "воинскую подать" для армии, — ответил барон. — Это ещё более древняя традиция... к которой не прибегали со времён Священных Походов на кунари. Великий магистр Ордена Шевалье может наложить её на любого знатного землевладельца и в любое время, когда пожелает... и так уж случилось, что этим человеком сейчас является Узурпатор Гаспар.       Судя по всему, Пьер был таким же юристом, как и Сесиль... не то чтобы это что-то значило в Орлее.       — И Императрица вот так просто спустит это? — спросил я. — Разве это не посягательство на её власть?       — Нет, — прямо заявил Пьер. — На самом деле, если бы она решила помешать ему, пошли бы разговоры, что она якшается с эльфами. Таких шепотков и так слишком много, так что пока Гаспар будет продолжать собирать налоги в пределах Долов, ему можно не бояться вмешательства с её стороны... даже если впоследствии это приведет к восстанию...       Я вздрогнул, подумав, не ошибся ли я в выборе лошадки. Я уже знал, что за Гаспаром стоит бо́льшая часть настоящей армии благодаря Дювалю, а то, что у него также оказывается есть богатства, украденные у сторонников Императрицы, только усиливало мою уверенность в том, что он, скорее всего, добьётся трона. Разумеется, в тот момент я не мог просчитать вмешательство Бриалы.       — Сколько мы потеряли? — спросила Джули.       Я вздохнул и протянул ей бумагу. При одном взгляде на ту она смяла её и выбросила.       — Мы не сможем никому платить месяцами, — сказала Джули, уронив голову на руки. — И даже так у нас всё равно не хватит денег, чтобы прокормить всех в этом году. Возможно, нам стоит просто убить их.       — Нельзя, здесь слишком много свидетелей, — сказал Пьер, ухмыльнувшись во все тридцать два. — Иначе я бы сам сделал это. Убьёте их здесь и сейчас, и через неделю об этом заговорит весь Вал Руайо. А потом мы все умрём.       В это я мог легко поверить.       — Тогда мы просто позволим нашим людям голодать, так что ли? — спросил Джули.       — Я говорил вам не платить им, но вы не слушали, — сказал барон. — Вам может это не нравится, но дела обстоят именно так.       — Завались! — крикнули на него одновременно я и Джули.       — Тот в белом, — сказала Джули, прищурившись. — Я убью его.       Я улыбнулся ей как придурок, основательно воодушевившись этой идеей. Что увязывалось с моей задумкой, как этого добиться: вернуть наши деньги и вообще спасти положение.       — Насчёт этого... — сказал я, поворачиваясь к барону. — Тебе известно, в какие поселения этот хуйло отправится дальше?       — Не уверен, но могу сделать догадку... Верные Селине в Долах находятся недалеко друг от друга, для нашей же безопасности. С авварами на холмах и эльфами, что превосходят нас числом, мы можем многое потерять, если не будем держаться друг друга, — ответил барон. — А что?       — Слыхал когда-нибудь про Робин Гуда? — спросил я в ответ, слегка наклонившись.       

_______________________

      Робин Гуд является знаменитой фигурой в истории страны, именующейся Англией, родины многих моих предков. Когда правительство данного государства, особенно на севере страны, нависло угрозой выжимать налоги с каждой живой души, Робин Гуд организовал сопротивление и отбирал налоги у сборщиков. Король Джон, тиран, правивший вместо своего брата во многих адаптациях этой истории, пытался всеми силами подавить решимость жителей Ноттингема, города, в котором базировалось сопротивление. Как на самом деле развивалась история, я не знаю и не думаю, что когда-нибудь узнаю. Сами же интерпретации более интересны и вселяют надежду. В последний момент, когда казалось, что для Робина и его людей потеряна всякая надежда, возвращается законный король Ричард, чтобы спасти их и наказать своего брата за его злодеяния. Эта глава названа по имени леса, в котором они жили – Шервудский лес.       К сожалению, у нас не было Ричарда, который мог бы спасти нас от злого короля Джона. Поэтому нам пришлось брать всё в свои руки.       Именно из-за того, что я вляпался в эту историю, в данный момент я дрожал под дождём в свой тридцатый день рождения, 31-го октября, укрывшись поверх брони мокрым плащом с капюшоном, сидя на обочине лесной дороги к югу от Латерры. Пьер де Арб, услыхав историю о народце Шервудского леса, с радостью поделился с нами информацией, которую я просил. Впрочем, он отказался присоединиться к нам. Благодаря наводке барона мы смогли угадать маршрут, по которому Белая Маска вернётся в Халамширал. Известия от некоторых торговых контактов Лехи подтвердили присутствие большой процессии сборщиков, причём именно там, где мы и предполагали. Я очень надеялся, что Армен и Циара вернутся вовремя, чтобы помочь, однако не свезло.       Впрочем, я хотя бы не один там страдал.       Кроме Джули и Тэм, чьему присутствию я никак не мог помешать, я взял с собой семьдесят пять лучших своих солдат из трёх взводов, один из роты МакНалти и два – из роты Сопрано. Все они были одеты в такие же, как у меня, плащи с капюшонами, которые можно было увидеть на большинстве эльфов в городе. Недостатка в этой одежде, мягко говоря, не было. С того момента, как мы покинули Посольство, нагрянул дождь, так что наши передвижения остались практически незамеченными. Никакой кольчатой брони не было видно, так как она была надежно скрыта под плащами, хотя на дороге её всё равно хер разглядишь.       Мы с Джули были в передовом взводе под командованием МакНалти, двадцать пять лучших бойцов, которые у меня были. «Гренадёры», как они стали называться впоследствии. Двумя неделями ранее они наподдали своим соперникам из роты Сопрано в строевом спарринге с использованием укреплённых чучел. Ещё одна причина, по которой у меня было два капитана и две роты. Ничто так не стимулирует совершенство, как соперничество.       Естественно, парни этого балабола-пьянчуги не умели стрелять дальше собственного носа, если сравнивать со снайперами Ледяной Королевы Сопрано. Тэм с застрельщиками, вооруженными длинными луками, стояла на одной стороне дороги, а Сопрано с арбалетчиками – на противоположной, обе стороны были готовы напасть, когда ловушка захлопнется.       Этот момент наступит только спустя пять часов.       Почти всё это время мы сидели в полнейшей тишине, единственными перерывами которой бывали только проверки радиосвязи. Я дал МакНалти, Сопрано и Микро аппараты связи для этой конкретной работы. Никто из них, складывалось впечатление, не был удивлен технологией, а последняя была только очень рада сообщить, что от передового дозора ничего не поступает. Я надеялся на более изумленную реакцию, но, видимо, к тому моменту я был для всех такой аномалией, что они просто махнули на это рукой. Я уже собирался брать дело в свои руки, так как пятый час подходил к концу, когда ко мне подошёл МакНалти.       — Раз уж мы тут сидим и чешим задницы, чтобы развеять скуку, у меня есть вопрос, сэр, — обратился ко мне мой капитан, присаживаясь на срубленный ствол дерева. — Если вы не возражаете.       Джули ухмыльнулась его фамильярности и покачала головой. Мне было слишком скучно, чтобы обратить на это внимание.       — Ты всё равно спросишь, — пожал я плечами. — Валяй.       — Лошадь, — сказал он, оглядываясь через плечо, чтобы лишний раз убедиться, что все лошади привязаны крепко. — Что её имя означает?       Я слегка вздрогнул от неожиданности данного вопроса. Никому не приходило в голову спросить об этом, вероятно, опять же из-за аномального эффекта, о котором я упоминал ранее. Для всех них я был просто странным человеком.       — Оно означает война на древнем языке, — ответил я. — Беллона была богиней войны.       — Ты обозвал свою лошадь Войной? — шокировано произнесла Джули. МакНалти разделял это мнение.       — Создатель сохрани, зачем вам так её называть? — спросил МакНалти, вставая.       Довольный тем, что мне просят объяснять, я улыбнулся. В конце концов, я много думал над этим. Было несколько обидно, что никто так и не спросил, учитывая, насколько умным это имя я считал. Я был напыщенным парнем. Наверное, им же и остаюсь.       — И вышел другой конь огненно-красный, и сидящему на нём, дано ему было забрать мир с земли, и чтобы стали друг друга убивать, и дан был ему меч великий, — процитировал я. — Откровение Иоанна 6:8.       Я пересказал лучший фрагмент из лучшей версии текста, стоит признать. Оба моих спутника уставились на меня так, словно у меня выросла вторая голова. Так же поступили и некоторые из близсидящих солдат.       — Андрасте, вы иногда бываете таким жутким, — сказал МакНалти, нахмурившись. — Я также никогда раньше не слышал о Песни Откровения...       — Книге, — поправил я. — И если ты только не с... Далёкого Запада, ты и не мог слышать.       — Мне казалось, ты миротворец, — прямо заявила Джули. — Слишком уж кровавые слова для миротворца.       — Мой берет раньше был красным, — ответил я. — К тому же я солдат, и был солдатом до того, как стал миротворцем.       И в то время мне казалось, что я сама Смерть. Каким же самоуверенным сукином сыном я был. Слишком уж вдохновился, наверное, Криминальным чтивом. Даже написал книгу, главу и стих на боку своего шлема. Иногда просто нужно немного помутить мозги людям – как союзникам, так и врагам. Легче таким образом сохранить мир: если все обмочат штаны при твоём приближении.       — Вон они! — прошептала Микро по рации.       Я сделал жест рукой и приказал всем заткнуться. И, конечно же, вдалеке, даже сквозь дождь, был слышен равномерный топот копыт.       — Хорошо, капитан Сопрано, теперь всё зависит от тебя и твоих ребят, — сказал в гарнитуру. — Мы готовы отрезать их.       — Принято, — последовал отрывистый ответ.       Я вышел на середину дороги, один, из-под прикрытия деревьев и кустов, а все остальные тем временем спрятались. Таков был план.       Топот по земле становился всё громче, пока из-за угла вдали не появились шевалье на лошадях, впереди, как и ожидалось. Позади них я увидел вооруженных людей, те шли быстрым маршем, вероятно, чтобы добраться до ближайшего города в паре миль по дороге. Повозки ехали в середине процессии и выглядели гораздо более полными, чем раньше. Было видно, что они хорошо нагрузились и были в отличном настроении. Я начал медленно насвистывать «Фермера в лощине», когда они подходили ко мне, пока я не оказался прямо у них на виду. Как я уже говорил, нужно мутить мозги.       Белая Маска одним жестом руки призвал всех остановиться, и ему мгновенно повиновались пешие солдаты. Конница медленно двинулась вперёд, выудив шпаги, и ко мне направился тот самый шевалье, который вручил мне ту налоговую бумажку. Я посмотрел на него из-под капюшона, и наши глаза встретились.       — Кто ты?! — с угрозой крикнул он. — Пшёл прочь с дороги, чернь!       — Кто утром ходит на четырёх ногах, днём на двух, а вечером на трёх? — громко спросил я.       Шевалье снова принялся кричать оскорбления в мой адрес, а также снова велел мне убраться с дороги.       Я поднял палец, затем довольно резко снял капюшон и слегка приоткрыл плащ, обнажив лицо и одежду. И большой набор оружия, висящего на мне. Булава, ручная пушка, автоматическое огнестрельное копьё, осколочные гранаты, треугольный щит. Могу поклясться, что глаза этого идиота чуть не выскочили из прорезей его маски от шока, когда он понял, кто я такой.       Белая Маска что-то крикнул, не знаю, что именно, потому что я был слишком занят, готовясь стрелять во всадника, который требовал моего имени. Как бы то ни было, ловушка сработала на ура. Из леса по обе стороны дороги со свистом вылетели стрелы и болты. Прямо в тела кавалерии, превращая их в решето. Тем временем Джули и МакНалти выскочили на дорогу прямо за мной, а с ними взвод солдат с поднятыми мечами и щитами. И последний штрих, земное новшество, один из секретных проектов Джули: густое переплетение колючей проволоки, которое протянули через дорогу двое солдат в толстых перчатках.       Первая часть плана прошла абсолютно безупречно. Застрельщики получили приказ стрелять по всадникам, а не по лошадям, и они выполнили его. Неважно, насколько хороши ваши доспехи, попадание болтов и стрел с близкого расстояния под разными углами свалит вас с лошади. Все, кто сидел на конях, включая Белую Маску, упали. Большинство были только ранены, и не обязательно тяжело, но падения усугубили ситуацию, так как лошади бросились врассыпную, отдавив нескольких из них, пополняя счет трупов. Моя ручная пушка убила мою цель более или менее мгновенно, его кольчатый доспех и панцирь не выдержали пуль. Моя голова была полностью захвачена битвой, пока мы смотрели, как упавшие шевалье получают ещё один залп с деревьев, не давая им вставать. Это было очень приятно.       А вот следующая часть плана пошла по пизде.       Бойцы шевалье продвигались по дороге в виде одного массивного ежа, выставив копья из-за движущейся стены щитов. Их намерения были очевидны: добраться до дворян и защитить их, а затем вступить в бой с нами. На это я и рассчитывал. Стоять и защищать обозы не имело смысла. Золото можно было вернуть потом, а жизни их хозяев – нет, и жизни были дороже. Тэм сообщила, что они сменили цель и нацелились исключительно на переднюю часть массы. Решение было простое. Завалить нескольких из них и замедлить их продвижение.       Это не сработало.       Причина этого поначалу меня совершенно озадачила. Стрелы и болты отскакивали от щитов, даже те, которые попадали прямо в цель. Чаще всего. Было несколько падений, но их было недостаточно. Недоумение перешло в изумление, когда я понял, что некоторые выстрелы отклоняются от одежды вражеский солдат, не говоря уже о кольчуге, которые минутые ранее ничем подобным похвастаться не могли. Я махнул Джули и МакНалти и указал на стену щитов передо мной.       — Вы это видите? — спросил я. — Что это за херня?       — Магия, — сказал МакНалти. — Приглядись, видишь синие искры в местах, куда приземляется стрела?       МакНалти не был экспертом в этом вопросе, но такое зрелище любой житель этого мира распознал бы как магическое явление.       Я оглядел стену щитов и сразу понял, о чём говорил капитан. Они были едва видны, и их легко было не заметить, если не искать специально. Меня охватил ужас, когда я понял, что теперь все находятся в большой опасности. Джули, Тэм, солдаты – они были уязвимы для любого мага. А я буду уязвим для вражеских солдат, когда мои собственные будут убиты или ранены.       — О не-не, хрен вам! — крикнул я, подбегая к причине, по которой я выбрал это место для засады, помимо того, что это играло хорошее укрытие.       Я поставил своё тяжелое огнестрельное копьё на сошки, на вершине камня высотой по грудь на обочине дороги, и прицелился во вражеских солдат. Они находились в пятидесяти метрах от меня, окружая своих раненых и мёртвых господ защитной стеной. Промазать по ним было невозможно.       А потом я начал палить, огнестрел поливал потоком раскалённого металла обречённых на смерть солдат. Трассирующие пули пробивались сквозь толпу, а магия отклоняла, возможно, одну пулю на человека, прежде чем полностью гасла. У меня было почти две сотни выстрелов, и ни один из них не попал никуда, кроме как прямо в бедную душу, не имеющую ни малейшего представления о том, что весь её способ ведения боя только что устарел. Джули присоединилась со своим огнестрельным копьём, а затем с ручной пушкой, когда и у первого кончился боезапас. Это была резня. Половина противника погибла в течение минуты, пытаясь укрыться от летящего металла за щитами. Их строй был настолько тесным, что многие остались стоять даже после смерти.       Это была уродливая бойня, и мне было неприятно смотреть на неё, даже когда я сам её учинял.       Половина, вот сколько осталось, хотя всё равно в два раза меньше, чем я ожидал; магия уберегла стольких, скольких смогла. Несколько тел вывалились из стены щитов – либо гравитация потянула их на землю, либо трупы были отпихнуты живыми. Тем не менее, стена устояла. Они были из крепких орешков, или, по крайней мере, выбрали вариант «бей или беги». Полагаю, бегство казалось несостоятельным перед моей огневой мощи.       Заглянув за щиты, я заметил размахивающий посох и сразу же узнал это движение. Армен показал мне его в первый день нашего знакомства.       — ЛОЖИСЬ!!! — заорал я, ныряя за камень, когда вражеский щит открылся, чтобы пропустить атаку.       Молния, словно пушечный выстрел, вылетела из вражеского строя и устремилась прямо к нам. Так как то было электричество, за ней нельзя было проследить, вы только видели вспышку и послесвечение того места, где та была в течение доли секунды. Однако, последствия были ужасающими. Вместо того чтобы врезаться в одно конкретное место, молния взорвалась посреди взвода и с шипением пронеслась между воздухом и землей, через мужчин и женщин. Они содрогались в конвульсиях, из-за спазмов мышц те падали на землю с глухим металлическим грохотом. Я не был уверен, мертвы они или нет, но я боялся худшего, когда из их ушей и ртов хлынула кровь.       Мои мысли метались, как справиться в этой ситуации, как вдруг неподалеку вспыхнула ещё одна молния, к счастью, шокировавшая лишь нескольких человек, которые оттащили за деревья тех, кто уже был сильно ранен. Я знал, что меня задавили по огневой мощи. По крайней мере, пока щиты живых тел стояли на моём пути. И в этом крылся ответ.       — В атаку, — тихо сказал я в рацию. — Все, в атаку!       Раздался громкий крик. Мятежный крик. Люди Сопрано выскочили из-за деревьев с мечами и копьями наперевес, с криками и орами спустились с насыпи, на которой прятались. Люди Белой Маски, зная, что их перебьют, если их зажмут со всех сторон, по команде контратаковали. Пузырь из щитов и людей рассеялся, и то, что произошло после этого, было полнейшим хаосом. Обе стороны в итоге вступили в свои личные поединки. У нас должно было быть преимущество, численность была на нашей стороне, но фактор участия в битве магии никуда не делся.       Я осмотрел сцену в поисках того, кого искал, и нашёл его.       Маг находился в центре, с ним были два телохранителя, тот швырял вокруг себя маленькие молнии с помощью своего посоха. Угадать в нём мага было несложно. Мантия была отличительной, почти идентичной той, что была у Армена. Это показалось мне невероятной глупостью – выставлять самое мощное оружие в своём арсенале на обозрение любому идиоту. Кунари и тевинтерцы тоже грешат этим. С таким же успехом они могли бы просто носить светящийся рекламный щит в форме яблочка. Именно так я это и воспринял.       — Джули, иди прямо за мной, прикроешь меня, — сказал я, отстегивая своё огнестрельное копьё и откладывая его в сторону. — Прямо за мной, поняла?       Джули посмотрела на меня широкими глазами ещё зеленого солдата и кивнула. Она поняла идею. Я похлопал её по плечу и достал булаву с треугольным щитом. Я приказал убрать колючую проволоку, и мы кинулись в бой, прямо к цели.       Разумеется, бушевавшие драки умудрялись вставать у нас на пути. Быстрый удар наотмашь моей булавой или выстрел из огнестрельного копья Джули обрывал жизнь любого из головорезов ублюдка. И это играло на руку, потому что мои солдаты, сражавшиеся с ними, вслед за этим сплотились вокруг меня, и мы шли клином прямо на мага.       Маг в панике продолжал посылать в меня всё новые и новые заклинания. Электричество слегка покалывало, когда я почти непринуждённо шёл к его источнику. Однако, нервы телохранителей оставались крепкими, и они быстро встали перед магом, преграждая мне дорогу. Глупо, подумал я, ведь со мной было около дюжины солдат.       — В сторону, — сказал я, вложив в эти слова столько угрозы, сколько мог.       В ответ они набросились на меня. На меня обрушился огромный двуручный топор, который я поймал своим треугольным щитом. Металл и дерево раскололись от силы удара, и мой ответный взмах не заставил себя долго ждать. Джули выстрелила из своей ручной пушки в другого мужчину, который рухнул на колени, а затем на лицо. Маг послал в меня молнию, которая мгновенно рассеялась, однако та ослепила меня.       Топор обрушился на моё плечо, но когда он ударил, сила, стоящая за этим ударом, была слишком мала, чтобы оставить после что-то, кроме синяка. В тот момент я подумал, что так и отправлюсь в очень жаркое местечко, так как сам удар я увидел слишком поздно, чтобы как-то помешать ему. Ещё один быстрый взгляд, и я увидел причину внезапной потери силы удара. Из-под подмышки бандита торчала стрела с чёрным оперением. Он рухнул на меня, и я отшвырнул его кулаком, на миг преисполнившись яростью.       Я посмотрел в сторону леса и послал поцелуй Тэм. Она ухмыльнулась, натянув очередную стрелу и выпустив ту в очередного бедного ублюдка. После этого я перевёл взгляд на мага. Шум битвы затихал, и по его лицу я понял, что мы побеждаем.       Он использовал данное мной время, начав создавать огромный заряд с помощью своего посоха. Я поднял руку, приказав остальным ждать позади меня, а затем сделал ещё один шажок вперёд, вытянув свободную руку и руку с булавой по обе стороны от себя.       — Ну давай, сделай свой лучший выстрел! — сказал я.       Возможно, это было не очень неразумно. Положившись исключительно на свои... способности, я мог потерпеть фиаско, насколько я знал, но мне нужно было выяснить. Что может быть лучше, чем испытание с кем-то, кто определенно пытается меня убить.       Со звериным криком маг швырнул в меня электрическую атаку. Это был практически лазерный луч, сплошной свет. Он ударил меня прямо в грудь и продолжал непрерывно ударять несколько секунд. Более того, это было беззвучно, по крайней мере, вначале. Я мог слышать оханья ужаса за спиной, звон мечей, врезающихся в щиты и плоть, и даже стук дождя по земле. Когда всё закончилось, воздух наполнился мощным раскатом грома. Я моргнул, отгоняя вспышку, и на мгновение потерял способность ясно видеть.       — Ну, это щекотно, — сказал я, всё ещё будучи несколько в прострации.       — Ч-что ты такое! — крикнул маг, опуская посох. — Демон!       — Не демон, прости, — сказал я, сам по сути неуверенный в этом. — Если бы мне пришлось гадать, я бы сказал, что падший ангел. Или мертвец.       В порыве всепоглощающего страшного отчаяния маг отбросил свой посох и достал кинжал из-под мантии. Не говоря ни слова, он бросился на меня с поднятым клинком. Я вздохнул, зная, что произойдёт дальше.       Джули выстрелила ему в голову, и маг упал лицом в грязь, кровь и трупы лежали у наших ног.       

_______________________

      После боя ситуацию можно было описать только словом «бардак»       Первое, что я сделал, это приказал многим нашим выжившим собраться для инспекции, чтобы поддержать дисциплину, а также убедиться, что они целы и в порядке. Они не были. Большинство из них выглядели ужасно, они были уставшими и забрызганы кровью. Даже когда они просто выстраивались в шеренгу, я мог это заметить. На меня также бросали испуганные взгляды, которые мне стоило предвидеть. В конце концов, я только что раскрыл один из своих больших секретов. Конечно, чтобы спасти их жизни, и многие это понимали, но это не отменяет того факта, что я отмахнулся от волшебной молнии, как будто та была моросью. Чем, по сути, она и была.       Когда они выстроились в линии вдоль дороги, немного в стороне от тел, я решил, что должен что-то сказать.       — Неприятное дело, — сказал я. — Его нужно было сделать. В течение следующих нескольких дней некоторые из вас будут чувствовать себя дерьмово. Другие будут желать этого. Я прошу вас просто помнить, что мы сделали это, потому что иначе мы бы все голодали. До недавнего момента мы не могли вырастить достаточно урожая, чтобы накормить всех, и у нас также не было денег, чтобы купить еду. Надеюсь, вы все сможете простить меня за то, что я привёл вас сюда.       — Да, сэр, — прозвучал громкий ответ, лишенный какого-либо энтузиазма, но тем не менее тот был искренним.       Джули вышла вперёд, встав подле меня.       — Также помните, что никто из вас не является рабом, — сказала она. — Они крадут у нас каждый год, и даже хуже. Большинство из вас знают меня, вы видели то же самое, что и я. Шевалье, которые приходят и забирают, что и кого они хотят. Войны и кровавые распри, которых мы не хотим. Битвы, в которых мы должны сражаться или умереть от рук наших орлесианцев-земляков. Но когда с гор спускаются порождения тьмы или авварские налётчики, нас оставляют умирать, пока не возникнет угроза имуществу дворян. Когда наступает голод, мы голодаем, а они едят пирожные. Когда приходит чума, мы болеем, а они лечатся у ручных магов. И я спрашиваю вас всех: заслуживаем ли мы этого?       Джули указала на мёртвых подвижников Короны.       — Сегодня вы донесли до всех послание. Андрасте освободила нас от магистров. Она умерла не для того, чтобы мы снова угодили в рабство. Это наши деньги в тех повозках, не Селины и не Гаспара. То, что мы сделали с их солдатами, они это заслужили! Настало время перемен, и эти перемены сбудутся.       Это, по-видимому, вернуло мораль всем собравшимся, нежели мои слова. Я оказался несколько поражён этим, но тем не менее спокойно отпустил солдат, чтобы они начали собирать пожитки с мёртвых. Что они и сделали после приказа, забирая в основном оружие. У нас не было времени снимать доспехи.       — Ну что же, сэр, мы победили, — сказал МакНалти. — Надеюсь, это стоит того.       Как и я, друг, как и я.       — Ну разумеется стоит, — ответила Сопрано. — А теперь, если позволите, маркиз, мы должны позаботиться о новых лошадях.       Две из которых отошли в их пользование. Оба капитана отсалютовали мне, и я вернул им жест, после чего пара зашагала вниз по дороге.       Джули некоторое время глядела им вслед вместе со мной, после чего повернулась, затаив дыхание.       — Значит, теперь, наверное, начинается война? — неуверенно сказала она. — И твой секрет раскрыт.       — Я бы не заходил так далеко, — нахмурился я. — Не похоже, что кто-нибудь узнает, кто это сделал, и я не думаю, что они будут – по крайней мере не в ближайшее время – кричать о том, как я прошёл целёхоньким через гром и молнии.       — Это было месиво, — сказала Джули, отворачиваясь от кровавой бойни.       — Да, я надеялся, что мы справимся здесь без единой царапинки, — хмуро сказал я. — Не знал, что у них был маг.       Я чувствовал некоторую вину за то, что план пошёл коту под хвост, хотя знал, что всё дело в том, что у меня просто не было всей информации. Потери были неизбежны. Семь убитых, двадцать раненых. Последние в основном могли ходить, хотя некоторым придётся ехать в повозках с теми, кому повезло меньше. Нам предстоял дневной марш-бросок домой.       — С другой стороны, эти повозки выглядят полными, — сказала Джули, кивнув в их сторону. — И нам удалось заполучить ещё двадцать лошадей.       Это было правдой, но мне от этого не стало легче. Позже выяснилось, что шевалье не вёл учет того, кто сколько заплатил, что осложнит дальнейшее дело.       — Что насчёт этого? — сказала Тэм сзади.       Я аж подскочил на месте. Кунари спускалась по дороге, когда я видел её в последний раз.       Быстро взяв себя в руки, и передо мной предстал раненный шевалье, стоящий на коленях и вызывающе смотрящий вверх. Голубые глаза, коричневые волосы, шрам от дуэли и большой нос. Не то чтобы красивый, но и не особенно уродливый. За плечи его держала Тэм, которая крепко прижимал его к земле. Мы с Джули растерянно посмотрели друг на друга.       — Кто это? — спросила Джули. — Из кавалерии?       Тэм ухмыльнулась и протянула маску. Белую маску. Я от души хохотнул, не веря своей удаче.       — Так, так, так, — сказал я. — Да ты у нас, смотрю, счастливчик.       Белая Маска молчал, как будто с ним разговаривал таракан или кто-то в этом духе. Рассерженный его поведением, я дал ему широкую пощечину, чтобы вернуть его внимание. Боковая сторона его лица ярко покраснела, даже когда на неё попадала дождевая вода. Осенняя погода, ещё одна несговорчивая сила.       — Это за оскорбление моей невесты, — сказал я.       — Вы все сдохните, — ответил шевалье. — Когда Гаспар узнает–...       — Не узнает, — уверенно сказал я. — Никто не узнает.       Он узнал, на самом деле.       Кинжал Тэм вылетел из ножен и вспорол ему горло, выпустив водопад крови из шеи мужчины. Оставлять его в живых было нельзя. Мы не могли подкупить его, не могли держать пленным и не могли отпустить его.       — А это за тех, кого ты убил, — добавил я, как раз когда шевалье издох.       Тэм отпустила тело и начала чистить кинжал, как она делала после большинства убийств. Джули выглядела слегка недовольной, и я потому спросил, в чём дело.       — Обязательно было делать это? — спросил она в ответ. — То есть, он был нашим пленником.       — Он приказал бы своим людям вас двоих избить и изнасиловать, а меня убил бы, — ответил я. — Теперь это война. Ты сама это сказала.       Джули поморщилась, всё ещё оставаясь недовольной. Всё ещё идеалистка. У неё ещё не было опыта, который сформировал бы в ней больше прагматизма. Я находил её достойной восхищения за то, что она заботилась о жизни человека, который, тем не менее, ненавидел её. Я быстро поцеловал её, а затем поступил точно так же с Тэм. Кунари покраснела. Боже, помоги мне.       — Давайте возвращаться домой, — сказал я. Девушки кивнули, улыбнувшись.       Если бы я знал, что ждёт меня там, я бы, возможно, отправился в небольшой отпуск на несколько недель. Но я не знал, поэтому мы закончили укладывать наших убитых и раненых вместе с деньгами и оружием в повозки и поехали домой. Дождь наконец закончился, когда мы тронулись в путь.