сплетница

      Ойкава время от времени вспоминает разговор с Викторией. А именно тот, когда всё перевернулось с ног на голову, и они стали для всех самой обсуждаемой парочкой.       Он вспоминает, как она тогда к нему относилась: холодно, безразлично, будто он для неё никто; а сейчас в точности да наоборот, как ему кажется: игриво, открыто, даже в какой-то степени заботливо. Ему нравится то, как она к нему относится сейчас.       Он чувствует себя особенным.       — Тоору…       Тоору вздрагивает, когда слышит тихий шёпот на ухо. Он внезапно почувствовал, как возбуждение потекло по телу. Повернувшись, он увидел рядом с собой до ужаса довольную Ёсимуру.       — Да? — спрашивает он осторожно. В мгновение ока Виктория поднимается на носочки, притягивает шею волейболиста к себе и вновь опаляет его кожу своим шёпотом:       — Я хочу потрахаться. — такого заявления он не ожидал.       По крайней мере, в школьное время точно.       — Подожди, пока уроки закончатся. — он попытался снова встать ровно, чтобы проходящие мимо ученики ничего не заподозрили. И надо ж было ей прийти и сказать ему о своём желании удовлетворить сексуальный голод прямо посреди коридора.       — Я хочу сейчас. — она продолжает шептать, но теперь ещё и обсыпать мужскую шею мокрыми поцелуями. Она его в могилу сведёт. Знает ведь, что он слишком возбуждается от поцелуев в шею.       Дьяволица.       — Виктория, тебе не кажется, что ты слишком избалована?       — Могу себе позволить. — девушка оставляет на его шее последний поцелуй, после чего отпускает его шею и мигом хватает его пальцы, — Идём.       Он до конца надеялся, что она поведёт его в какое-нибудь пустое место, где никто никогда не ходит, хоть таких сегодня и нет. Все классы заняты. Стало страшно, когда девушка привела его в библиотеку. К самым дальним полкам с пыльными книгами, к которым не притрагивались уже несколько лет точно.       Ёсимура толкает сеттера к диванчику, наблюдая, как тот пятится назад и в итоге садится, что даёт ей возможность сесть сверху. Сумку школьница сняла и положила недалеко от места, куда усадила своего друга.       Виктория всё просчитала: отсутствие кого-либо именно в этой части библиотеки, время до конца обеденной перемены, поход в библиотеку, даже то, как она дразнила Ойкаву, ведь тех поцелуев в шею хватило, чтобы возбудить его. Он такой предсказуемый, что даже иногда смешно.       Её планы всегда до малейшей точности идеальны.       Сейчас девушка целует его губы, руками удерживая за щёки, чтобы парень вдруг не отстранился. Она уже чувствует под собой его стояк и гордится собой, ведь снова смогла, используя всего пару трюков, заполонить его мысли собой. Однако, если она хочет, чтобы всё снова прошло по её плану, медлить нельзя, поэтому она, вдоволь наигравшись с податливым языком парня, оторвалась от его губ и опустила голову.       Тонкие пальцы ловко справились с ширинкой школьных брюк и принялись ублажать мужское достоинство плавными движениями вдоль. Губы Ёсимуры вернулись к устам партнёра, начали их сминать, а язык проник внутрь горячего рта. Так бы она и продолжила, если бы Тоору вдруг не отстранился.       Чего это он?       — Может сегодня обойдёмся чем-то попроще? — спрашивает юноша. Виктория окидывает его презрительным взглядом.       — Предлагаешь мне отлиз?       — Вроде того. — выражение его лица выдавало всю его неуверенность. Прелесть.       — Король, ты две недели как не девственник, а уже тянешься в такие дебри. Не слишком ли много на себя берёшь?       — Ты в меня не веришь?       — Даже не буду скрывать.       — Я немного почитал об этом… — парень смутился и сам оборвал свою же фразу, — Просто дай я хотя бы попытаюсь.       — Хорошо. Удиви меня, король. — она взглядом бросает парню вызов: — Но если у тебя не выйдет, после уроков мы идём куда угодно и трахаемся, даже если это будет туалет в какой-нибудь забегаловке.       Сегодня она без оргазма не уснёт.       Юноша тянется к девушке за поцелуем и чувствует её пальцы у себя на затылке. Она снова впутала их в каштановые локоны на его голове и начала массировать кожу головы. Ощущение, что это было для него чем-то особенным, и он пытается получить от девушки поддержку.       Она ему нужна.       Тоору долго не тянет и опускается к её ногам, начинает осыпать поцелуями уже их. С каждым прикосновением поднимается всё выше и выше, а Виктория в это время всё больше отклоняется назад, на спинку дивана, на котором умостилась. Голова уже откинулась назад и перестала нормально функционировать, так что дальше осталось полагаться себя.       Вот Ойкава уже тянет руки к её пояснице, чтобы стянуть капроновые колготки с ног девушки. Дальше он хотел стянуть с неё трусики, но встретился с внезапным сюрпризом в виде его отсутствия.       — Ты уже сняла нижнее бельё? — удивлённо спрашивает, подняв школьную юбку, а в ответ получает тихое хихиканье, от которого у парня сердечко ёкнуло.       — Я вообще без него сегодня пришла.       — Ты, что?! — парень максимально округляет глаза от удивления и поднимает их на подругу, которая, кажется, и бровью не повела, — А что, если кто-то увидит? У тебя же короткая юбка!       — Я всё контролирую, не парься. — всё так же спокойно отвечает Ёсимура. Тоору тяжело вздыхает.       Невозможная.       — Ты меня иногда просто поражаешь.       — Скажешь спасибо, что тебе досталась такая поразительная девушка, потом. А сейчас заткнись и заставь меня кончить.       Ойкава шокированный смотрит на девушку, лежащую перед ним с раздвинутыми ногами, и нервно сглатывает. По плану Виктории эта просьба должна была его наконец заткнуть.       Это и произошло.       Шатен перестал задавать лишние вопросы и просто продолжил. Немного неуверенно, но он достиг конечной точки и уткнулся носом в женские бёдра. Сразу почувствовал, как девушка начала обворачивать свои ноги вокруг его головы, будто пытаясь приблизить. Он не стал сразу начинать, хотел немного подразнить Викторию.       Его губы опустились на внутреннюю сторону бедра и начали ласкать нежную кожу вокруг влагалища. Специально делал это мокро, поскольку каждое такое прикосновение дарило Ёсимуре порцию удовольствия. Он ещё даже не начал, а ей уже нравится.       Он на верном пути.       Когда парень перешёл на слабые укусы, почувствовал, как в его шевелюру вплетаются тонкие пальцы и притягивают ближе. Если он достаточно знает Викторию, то это была её своеобразная просьба побыстрее начать, потому как вслух она этого никогда не скажет — гордость не позволит. Он мог бы начать, мог бы поскорее прикоснуться к ней языком, но вместо этого он делает другое.       Протяжный стон.       Девушка явно не ожидала такого резкого проникновения сразу двух пальцев, но она без проблем смогла их принять. Чувствует, как ловкие пальцы двигаются внутри, и неосознанно крепче хватается за волосы Тоору. Было приятно, но далеко до совершенства.       Плавные движения становились резче, и старшеклассница начала непроизвольно постанывать каждый раз, когда пальцы связующего оказывались внутри на всю длину. Хуже стало, когда парень остановился. Только она хотела возмутиться по этому поводу, как чувствует, как его губы присасываются к клитору.       Она стонет громче.       Ойкаве хватило одного раза, чтобы понять, как сделать так, чтобы Виктория растаяла, и сейчас он бесстыже этим пользуется. Сейчас он использует и пальцы, и язык одновременно. Она пыталась сосредоточиться сначала на чём-то одном, но мозг просто отключался каждый раз, как она пыталась. Тело само знало, что делать.       Горячий язык раз за разом проходился по складкам снаружи, пока пальцы были заняты стимуляцией внутреннего мира девушки. Если бы её попросили описать то, что сейчас вытворяет сеттер, она бы просто промолчала, поскольку что-либо говорить она бы не была в состоянии, как и сейчас. Всё, что она может издавать, это приглушённые полустоны, которые — она надеялась — не были слишком громкими.       Низ живота приятно потянуло, как и её пальцы потянули каштановые локоны на себя, запирая Ойкаву в плен. Он теперь не уйдёт, пока не закончит начатое. К её огромному счастью, он не собирался.       Парень до сих пор использовал лишь два пальца, и этого должно было бы хватить, учитывая, что он дополнительно издевается над её клитором. Однако, когда он добавил к уже мокрым двум третий, Виктория едва смогла сдержать вскрик удовольствия.       Неплохо для не-девственника-недельки.       Глаза чуть не вышли за орбиты, когда она достигла своего пика. Ноги чуть затряслись, а руки ослабли, что дало Тоору возможность освободиться. Он достал из своего рюкзака салфетки, чтобы вытереть с руки и лица соки Ёсимуры, затем поднял глаза на подругу.       — Ты в порядке? — спрашивает, поднимаясь на ноги. Девушка тяжело дышала и медленно приходила в себя после оргазма. Сеттер помог ей принять сидячее положение, после чего она начала говорить:       — Ты… Ты… — немного с заиканиями, но потом она собралась и спросила: — правда делаешь это впервые?       — Да, я же сказал.       — Слабо верится.       Интересно, что же он там вычитал, и, самое главное, где. Все форумы на подобные темы — всё равно, что сборник анекдотов, так что ему наверняка пришлось хорошо искать, чтобы найти что-то стоящее.       — Всё нормально? — снова интересуется, наблюдая, как Виктория вытирает с уголков рта слюну.       — Ага, нормально.       Не глядя на волейболиста, она встала на ноги, которые стали непривычно ватными. Тот, решив придержать подругу, схватил её за талию и притянул чуть ближе.       — Отпусти.       — Ты же еле стоишь.       — Не в первый раз такое, я справлюсь.       — Не хочешь ещё немного посидеть? Всё равно ещё двадцать минут до конца перерыва.       — Нет.       — Ну же, птичка, присядь. — этот шёпот не предвещал ничего доброго.       Тоору снова тянет её к себе. Виктория хотела вырваться, но её действия прерываются её же стоном.       — Тоору, нет… — скулит шатенка, хватаясь за руку сеттера на её талии обеими руками, — остановись.       Подлец просунул вторую руку между её ног и принялся ласкать и без того чувствительный клитор, чем обездвижил Ёсимуру. Она только и могла, что тихо скулить, при этом стараясь удержаться на ватных ногах.       — Что ты там говоришь? — парень измывается над ней своим хриплым голосом, пока его пальцы проникают внутрь девушки.       — Пожалуйста… я могу снова… — она не успевает договорить.       Пальцы волейболиста задевают чувствительную точку внутри неё, заставляя сладко простонать. Виктория держится на ногах из последних сил, пока вдруг не вскрикивает, а по её ногам начинают течь внутренние соки.       Дальше она и правда больше не могла стоять. Она благодарна Ойкаве, что тот продолжал держать её талию своей рукой и успел притянуть её к себе прежде, чем она упала на пол.       — Прости, заигрался. — шепчет шатен, когда девушка приземляется в его объятия, и в знак извинения целует её висок.       Голова Виктории расположилась на мужском плече, а руки продолжали держать предплечье парня. Ей так и пришлось просидеть до конца перерыва с пустой головой.       Теперь она до конца года и думать не будет о сексе.

***

      — Ёсимура, Шинохара. Ваша очередь.       Учитель произнёс их фамилии с таким безразличием, что девушке даже стало немножко обидно. Она что, зря пыхтела и учила этот отрывок из трагедии двухсотлетней давности? Да, это было нетрудно, однако тоже стоит немалого времени.       Когда девушки встали перед классом, все глаза вмиг были обращены в их сторону. Рен принялась что-то писать на доске и параллельно рассказывать что-то про писателя. Виктория в это время просто стояла и ничего не делала, ждала, пока партнёрша по проекту закончит свою часть, чтобы она могла перейти к своей. «Ромео, милый мой Ромео. Мой старый пёс, старинный друг. Зачем же ты сквозь дождь и слякоть Бежал за мной сквозь сотни вьюг? Зачем об камни резал лапы? Зачем ты мёрз в степи ночной? Зачем ты ночью горько плакал, И выл на лик луны слепой? Зачем ты мчался сквозь бураны, От жажды тихо умирал? На твоём теле раны, раны. Мой милый пёс, ты так страдал. Твои глаза полны слезами И в них и радость, и тоска. Твой путь измерен лишь годами, Но всё же ты нашёл меня. Ты помнишь, были мы друзьями: Мальчишка — я, а ты — щенок. Нас разлучил злой рок морями, Но дружбу разлучить не смог, Ни капитан, ни грозный папа, Ни годы, ни моря вокруг. Тебя искал я, горько плакал, И вот ты здесь, мой старый друг. Но ты замёрз, устал с дороги – Вот здесь камин, а здесь еда; Долой все грусти и тревоги, Теперь мы вместе навсегда. Ну, а сейчас поспи немного, И успокойся: я с тобой, Мы этой встречи ждали долго… Ромео, друг! О, боже мой! Глаза закрыл ты и не дышишь, Не слышно сердца стук в груди. Не покидай меня! Ты слышишь? Так долго ждал ты! Подожди!!! Не покидай меня же снова, Не оставляй здесь одного. Я жил лишь мыслью, что я скоро Увижу друга своего… Всю жизнь искал ты, верил в чудо, И смерть ты столько умолял Повременить. Вдруг стало худо, И от судьбы ты не сбежал… Я вновь один — и в сердце вьюга, А рядом смерть и пустота, Ведь ты ушёл. Мне вместо друга Осталась горечь навсегда…»       Класс заполнился аплодисментами, когда девушка закончила читать отрывок, однако учитель простым жестом руки заставил их прекратить. Виктории даже стало немножко обидно, что учитель не оценил её старания.       — Неплохое чтение, Ёсимура, — говорит он, записывая что-то в классном журнале, — но можно было лучше.       Как это называется?       — Извините? — переспрашивает шатенка, приподнимая бровь.       — Твоё английское произношение хромает. Советую поискать репетитора.       А вот это уже ни в какие ворота…       — Вы меня, конечно, извините, но то, что вы сейчас делаете, не является педагогичным. — девушка поворачивается к преподавателю и всем своим видом показывает своё недовольство, когда тот соизволил повернуться к ней лицом, — Я наполовину американка. Я всю свою жизнь разговариваю на английском, и, если кому и придираться к английскому произношению окружающих, так это мне. Я уверена, вы даже близко не сможете говорить так, как это делает любой из класса.       — Ёсимура, сядьте за парту, за вами ещё ученики с проектами.       — Вам просто гордость не позволяет поставить нам достаточно высокую оценку, потому что это пошатнёт ваше драгоценное мужское эго, которое настолько же маленькое, как и Ваш член.       — Достаточно. — кричит мужчина, ударяя кулаком по столу, — девушка едва дёргается, — Я не потерплю такого отношения к себе. Завтра же ваша мать должна быть у директора.       — И что вы ей скажете? Что вы занизили нам оценку, потому что Вам гордость не позволяет поставить то, что мы заработали? — она выдавливает из себя саркастический смех, — Я Вас прошу. Что скажет директор, если узнает, что Вы таким образом пользуетесь своей должностью учителя и занижаете оценки? Неужели Вас в детстве тоже учителя обижали?       — Достаточно! — он наконец соизволил встать, пытаясь показать своё превосходство над старшеклассницей, — Ещё одно слово, и я поставлю вам обеим по нулю.       — Ещё одна такая угроза, и мне придётся самой пойти к директору и всё ему рассказать. — но и Ёсимура не пальцем деланая. Старик от души смеётся и машет рукой.       — Пожалуйста, иди на здоровье. Кто тебе поверит? У тебя нет никаких доказательств.       — Кхм… — девушка кивает головой в сторону класса.       Мужчина поворачивается и видит, что все смотрят ошарашенными глазами именно на него. В кабинете стоит идеальная тишина, было даже слышно, как за окном учитель физкультуры кого-то отчитывает. Тут он понял, что совершил ошибку и повёлся на провокации.       Какой-то глупой школьницы.       — Достаточно свидетелей, или вам видео-подтверждение нужно? Так оно у меня есть. Я всегда снимаю свои выступления у доски на камеру. — девушка показывает в сторону своей парты, и все видят, что там она умудрилась спрятать телефон со включённой камерой, — Плюс, это явно уже кто-то успел заснять, я права?       Она поворачивается ко всем одноклассникам и ждёт, пока кто-то поддержит её. Она не рассчитывает, конечно, что под сильным давлением взгляда учителя литературы кто-то сознается, она в любом случае выиграет эту битву. Однако, когда одноклассники начали один за одним поднимать свои телефоны, она самодовольно усмехнулась, повернувшись к поверженному.       Сегодня прямо её день.       — Садитесь, я поставлю вам вашу оценку.       — Неужели это стоило всех этих криков? — с этими словами Ёсимура и Шинохара заняли свои места, и к доске вышли следующие ученики со своим проектом.       Приятно было в очередной раз выходить из класса победителем. Больше учитель даже не посмотрел в её сторону и не сказал ни слова. Это уже не впервые, когда он так занижает оценки за просто так, и вот, наконец, Виктория решила его проучить. Не хотелось, чтобы её оценки страдали из-за гордости какого-то старого хмыря.       — Что ж, я считаю, что мы отлично справились. — произносит Ёсимура, когда она и Шинохара одновременно выходят из класса. Девушка немного боязно смотрит на одноклассницу и неуверенно спрашивает:       — Тебе не было страшно? Так кричать на учителя… — по голосу было слышно, что она так же шокирована, как и все в классе, — Он даже грозился позвать твою маму к директору.       — Если этот упырь смеет думать о себе настолько высоко, то этот день должен послужить ему уроком, что не все будут молчать в тряпочку, когда он самовольничает. — говорит Виктория, как нечего делать, — А мать моя даже не обратила бы на это внимания. У неё слишком много дел, чтобы разбираться на кого и сколько раз я накричала.       — Было круто.       — Благодарю. — она внезапно поворачивается к Рен, — Было приятно с тобой работать, Шинохара. — и протягивает ей свою руку.       Пышка неуверенно смотрит на одноклассницу, будто ожидая подвоха с её стороны, но всё-таки пожимает руку Ёсимуры. Однако делает это так, будто подписывает сделку с дьяволом.       — Мне тоже.

***

      Она с самого утра почувствовала непорядок.       Хотя начиналось всё, как обычно: обычная утренняя рутина, дальше школа, уроки и после дом. Так бы и закончился этот самый обычный день безо всяких неспокойных ситуаций, если бы ей вдруг не пришло уведомление на её смартфон от одного из приложений:       «Похоже, что Ваш цикл задерживается на 9 дней. Давайте посмотрим, что могло стать причиной.»       Задержка.       Разумеется, Виктория запаниковала. У неё никогда не было таких сильных задержек, поэтому голова сразу начала подкидывать самые худшие сценарии. Первой в голову сразу пришла мысль о беременности, но этого не могло быть. Она точно была уверена, что выпила средство экстренной контрацепции.       Как раз-таки нет, она про него забыла — привыкла, что обычно использует экстренные таблетки, но забыла, что перестала их пить ещё в мае.       Сейчас она действует будто на автомате. Рука тянется к телефону, но не для того, чтобы убрать непрочитанное уведомление, а чтобы набрать номер виновника её стресса. Когда она услышала гудки, груз на плечах стал ещё тяжелее. А что, если он не ответит? Что будет если он не захочет ей помогать? Что она вообще должна ему сказать?       Думать некогда.       Он взял трубку:       — Алло? Виктория?       — Можешь зайти? Прямо сейчас. — так быстро обычно тараторит Каяо, но сейчас ситуация критическая, так что ей позволительно так волноваться.       — Зачем? Что-то случилось?       — Поговорить надо. С глазу на глаз.       Она сразу сбросила звонок и отбросила телефон в сторону, будто это что-то запрещённое. На самом деле ей было нереально страшно. Когда что-то случается впервые любой бы испугался. А Ёсимура, будучи впечатлительной, начала себя накручивать.       Прихода Тоору она ждала около пятнадцати минут, которые на почве нервов длились будто вечность. Она среагировала сразу, когда в дверь позвонили, и сразу рванула открыть дверь, будто это мог сделать кто-то ещё. Однако, весь дом был пустой, так что эта спешка была ни к чему. Тем не менее, девушка, открыв дверь, резким движением затянула друга внутрь.       — Виктория…       — Идём-идём-идём. — она не дала ему и слова сказать и начала заталкивать вглубь дома, в свою комнату. Парень едва успел разуться.       В комнате девушки не горел свет. Она так и просидела с выключенным светом и не удосужилась включить его, когда они зашли в комнату и она закрыла дверь. Закрывает глаза и на автомате подходит к своему письменному столу, чтобы опереться на него руками.       — Виктория, что произошло? — она совсем забыла, что не одна в комнате, что Тоору здесь не просто так. Она чувствует его руку на своём плече и тяжело вздыхает.       Он должен об этом знать.       — У меня задержка.       Парень около десяти секунд стоит с непонимающим лицом. Зачем ему вообще знать о таком? Ему ведь это не нужно. Только потом до него доходит смысл произнесённой фразы.       — По той причине, о которой я думаю? — спрашивает он осторожно, нервно сглатывает, когда Виктория на его вопрос кивает. Он издаёт звуки недоумения, ведь понятия не имеет, что делать и как реагировать.       — Согласна, хреново. — девушка без слов поняла, чем заполнилась его голова: «Это плохо» и «Что нам теперь делать?»       — И что делать? — последнюю свою мысль он решает озвучить. Ну, на этот вопрос Ёсимура сможет ответить.       — Для начала сделать тест, а там уже решать, что делать.       А что делать дальше — ей самой интересно.       — Так, а… зачем ты сказала мне прийти, если могла сказать это по телефону?       — Не знаю, я запаниковала. У меня никогда такого не было. — её вдруг окатывает паника, — Чёрт, я не понимаю, как я могла забыть выпить таблетку? Я никогда не забываю этого делать.       Ойкава видел, как она бесцельно ходит из одного угла комнаты в другой, будто что-то старательно ища. Она искала спокойствия.       Он должен был её успокоить.       — Присядь.       Он ухватил руку подруги, когда та в очередной раз проходила мимо него, и потянул за собой на диван. Виктория просто делает, как он говорит в надежде, что он чем-то поможет ей.       Хотя чем он может помочь в данной ситуации?       Шатен посадил её на колени лицом к себе и аккуратно обвил руки вокруг её спины. Он чувствовал, как быстро билось её сердце, как сильно она волновалась. Он тоже волновался, но явно не так сильно. Не ему же в противном случае придётся вынашивать ребёнка.       — Посиди, успокойся. — он уложил одну руку ей на голову и оставил на её плече быстрый поцелуй, надеясь, что это чем-то поможет, — Мы всё решим завтра. Не нервничай раньше времени.       Ёсимура расслабилась, когда оказалась в руках друга. Обхватив его всеми своими конечностями, она закрыла глаза. Где-то в душе она надеялась, что это всего лишь сон, от которого она проснётся завтра утром. Однако ощущение сыплющихся на её плечо поцелуев Тоору возвращало её в реальность, где она под риском забеременеть.       Она так и уснула у него на коленях и проснулась, к её сожалению, в своей кровати совершенно одна. Вот когда-когда, а сегодня ей вообще не хотелось быть одной. Вся семья будто испарилась. Даже Иоши, которого обычно невозможно вытянуть из своей комнаты куда-то вдруг пошёл. Ну и ладно.       Зато не будет свидетелей.       Она сразу, как проснулась, написала Ойкаве, чтобы он, прежде чем идти к ней зашёл в аптеку. Обычно у него не занимает много времени прийти в дом Виктории, но сейчас казалось, что он идёт все полчаса. Не так долго, как могло бы быть, но ожидание просто убивает.       — Ты купил? — спрашивает девушка сходу, когда запускает парня в пустой дом. Тот кивает и протягивает ей две упаковки с тестами на беременность.       — Как-то неловко было смотреть аптекарше в глаза. — признаётся он; на его щеках выступил лёгкий румянец. Виктория усмехнулась — забавный такой.       Милашка.       — Поверь, к ней каждый день по десять таких как ты бегают, а то и младше на пару лет.       — Ужас, о чём дети думают?!       — О том же, о чём и мы. — девушка вздыхает и проходит глубже в дом, — Пошли.       Прежде чем начать, Виктория делает себе чашку чая, а Тоору — кофе с молоком. Стоит немного успокоиться, потому что иначе она не решится даже открыть упаковку. Тем не менее, даже после второй, после третьей чашки она не могла спокойно смотреть на эти коробки.       Однако всё равно пришлось.       После того как Виктория вытащила из упаковок два теста, она направилась в ванную и уже готова была войти, но её что-то остановило. Страх? Да. У неё вот-вот сдадут нервы, если она сейчас не узнает, что с ней, но она не может войти. Ей страшно, что она может оказаться беременной.       Ей это не нужно.       — Мне с тобой пойти? — слышит позади себя голос Тоору и несильно вздрагивает. Он вроде на кухне сидел.       — Обойдёшься. — она отвечает твёрдо, не оборачиваясь.       — Прости, я так же, как и ты, нервничаю.       Она снова на него наехала без причины. Вина окатила, словно холод в зимнюю ночь. Сколько ещё она будет его обвинять в том, что он просто о ней заботится?       Это надо прекращать.       — Жди здесь. — но сейчас она сделает то, что должна.       Ойкава остаётся снаружи ждать подругу, на нервах. Не одна Виктория волнуется по этому поводу. Если всё окажется плохо, то им обоим придётся решать эту проблему — не только ей. Он тоже соучастник «преступления», и расхлёбывать это они будут вместе.       Через пару минут девушка выходит к парню с двумя тонкими полосками в своей руке. Её глаза всё ещё излучали испуг.       — Всё?       — Ждём.       Девушка прошла обратно в гостиную и села на диван. Рядом примостился Тоору и жестом пригласил подругу подсесть ближе, чтобы он смог её обнять. По правде говоря, Виктории самой хотелось, чтобы её сейчас кто-то обнял, поэтому она даже не задумывалась и сразу приняла его приглашение.       Когда она уселась на его коленях и уложила голову на плечо, почувствовала, как на её поясницу приземлилась большая ладонь шатена. Она уже давно поняла, что ей нравится, когда её обнимает Ойкава. Когда она чувствует его тёплые руки на своём теле. Она будто защищена от всего на свете. Будто у них нет никаких проблем.       Маленькая комната наполнилась тишиной на некоторое время. Время, которое Виктория провела с пустой головой, едва не заснув на плече капитана волейбольной команды. Когда она опомнилась, то сразу потянулась за тестами и взяла один в руку.       — Тоору…       Парень несильно дёрнулся, когда услышал своё имя — видимо тоже задремал за это время. Он посмотрел на руку подруги и увидел, что она держала один из тестов.       Две полоски.       — А второй? — вспомнил. Девушка едва оторвалась от него, чтобы взять вторую полоску, и вернулась в начальное положение.       — Отрицательный.       — И что делать? Какому верить?       — Похоже похода к врачу не избежать. — Ёсимура вздыхает и, отложив полоски на стол, снова облокотилась на грудь парня, закрывая глаза, — Можешь пойти со мной в случае чего?       Ойкава кивает и сильнее обнимает подругу. Её сердце всё ещё стучит как бешеное, но его собственное, скорее всего, точно такое же. Было бы странно, если бы он был спокоен в такой ситуации. Они всего лишь подростки, которые даже школу толком ещё не закончили, а тут такая ситуация.       — А что будет, если ты правда беременна? — его мучал этот вопрос ещё со вчерашнего дня. Что она сделает с ребёнком? Когда он попытался переместить свою руку на живот старшеклассницы, она вообще отбила его руку от себя.       — Я избавлюсь от этого. Я не готова к детям. — ответила она резко, будто её разозлило что-то: ни то его вопрос, ни то его действия. Раз она в случае чего собирается прервать беременность, то он согласен с ней, однако…       Почему-то в глубине души ему стало обидно.

***

      Больница для каждого является не самым приятным местом, потому что любой её уголок, любое растение, даже простая мусорка может напомнить о чём-то плохом, что случилось в прошлом, о каком-то плохом дне. Видимо, теперь больница будет напоминать девушке именно сегодняшний день.       Прямо мурашки по коже.       — Ёсимура.       Стоило её фамилии прозвучать на половину коридора, как её тут же передёргивает. Она нехотя отпускает мужские руки, в которые вцепилась и всё это время не отпускала, и поворачивается к другу испуганными глазами. Она видит: он тоже волнуется, хотя всё это время он только и делал, что успокаивал её.       — Сиди здесь. — командует девушка и скрывается за дверью кабинета.       Ойкаве стало страшно.       Даже не за себя и тот факт, что придётся решать что-то с этой беременностью, а за Викторию, которая ещё слишком юна для семьи. Ей придётся калечить свой организм если не беременностью, то абортом, на который ещё и нужны немалые деньги. Хотя, плевать на них, деньги — это решаемо.       Что будет чувствовать сама Виктория?       Тоору только представить может, насколько ей неспокойно. Как она это перенесёт? А ведь всё случилось по его вине — он не вспомнил даже о контрацепции, понадеялся, что она и правда всё контролирует — и вот, что из этого вышло. Наверное, сейчас как нельзя уместна фраза «доверяй, но проверяй». В следующий раз он точно позаботится о безопасности сам.       Следующий раз?       Если он, конечно, будет.       Сеттер откидывает голову назад и врезается макушкой в стенку, но положение не меняет. Хотелось хоть ненадолго забыть, что он находится в больнице, но постоянный шум и запах различных лекарств не давали этого сделать. Долго он просидел там, накручивая себя о том, что может или не может произойти, пока не услышал, как щёлкнула ручка двери.       Той, в которую ушла подруга.       Виктория выходит из кабинета с шокированным лицом. Видит, что Тоору всё ещё сидит на лавочке и трясёт ногой от нервов. Когда она попадает в его поле зрения, он сразу встаёт.       — Ну что? — спрашивает как можно скорее. Девушка поднимает в воздух кулак и победно улыбается.       — У нас не будет детей.       — Отлегло. — с уст парня слетает вздох облегчения.       — Предлагаю сходить это отпраздновать.       — В бар?       — Нам завтра в школу, если ты не забыл.       — Не помню, чтобы тебя это останавливало.       Что правда, то правда.       — Поверь, сейчас единственное, чего мне хочется выпить, это сладкого фруктового чая.       Но сейчас — не тот случай.       — К тебе или ко мне?       — К тебе. Минимум до конца недели.       Хочется спокойствия.

***

      Её пробуждение пришлось на позднюю ночь. Очень странно, потому что раньше никогда не было такого, что она просыпается ни с того, ни с сего. Повернувшись на другой бок, она хотела попробовать снова уснуть, но замечает посторонний свет в комнате. Придётся подняться.       Ёсимура принимает сидячее положение, параллельно понимая, что проснулась она не в своей комнате, и замечает рядом с кроватью своего друга, уставившегося в монитор телевизора. Ей не интересно, что он там смотрит, нет, её больше беспокоит какого чёрта он засиживается так до поздна.       — Тоору? — она тянет его за футболку, в которую он был одет, так как парень сидел в наушниках и вряд ли услышал бы её, если бы она просто позвала его. Он немного дёргается и ставит запись на паузу.       — Я тебя разбудил? — шатен стягивает со своей головы наушники и смотрит на подругу виноватым взглядом, — Прости.       Девушка отражает его взгляд и, прежде чем что-то сказать, мимолётно смотрит на электронные часы над телевизором.       — Что ты делаешь так поздно? — она сладко зевает и трёт сонные глаза, — Уже полтретьего ночи.       — Пересматриваю матчи других команд. — Тоору нажимает на кнопку, и видео продолжает идти. Наушники он не спешит надевать — вдруг Виктория захочет что-то ещё сказать, однако, прежде чем она успевает, он спешит объясниться: — У нас скоро новый матч с Карасуно. Если буду знать, какие ошибки делают другие, то сам не сделаю их. Я не дам Тобио победить.       Она не знала, что её пугает больше: то, что он так сильно изнуряет своё тело, или то, что он этот матч смотрит уже не в первый раз. Наверняка он знает каждое движение любого игрока на этой записи, но всё равно продолжает пересматривать этот матч снова и снова в надежде, что это поможет ему стать лучше.       Она не в силах его удержать от этого, тем более — запретить. Он уже выполняет обещанное и не торчит подолгу в зале. Жаль, что она не знала о его ночных посиделках раньше. Тем не менее, он сам знает, что это губит его здоровье, но продолжает упрямиться, когда Ивайзуми просит его не смотреть до поздна, и лишь отшучивается.       Ойкава продолжает втыкать в экран, пока вновь не дергается от того, что на его плечо ложится что-то лёгкое и мягкое. Стоит ему обернуться, как он видит, как старшеклассница усаживается рядом, накрывая плечи обоих одеялом, под которым она мирно спала буквально пару минут назад.       — Что ты делаешь?       — Я тоже с тобой посижу. — она издаёт ещё один протяжный зевок, после которого заметно оживляется, — Заодно и попрактикуюсь в понимании правил.       — У вас же завтра тест, разве ты не должна выспаться?       — Если ты не спишь, то и я не буду.       — Птичка…       — Да хоть кошечка. — Ёсимура чуть повышает голос, чтобы не разбудить никого в доме.       Она смотрит на него недовольным взглядом, пока сам сеттер избегает смотреть ей в глаза. Вместо того, чтобы вновь начать отчитывать друга за его безрассудный образ жизни, девушка скользит рукой по ноге друга и дотягивается до его руки. Её голова в этот момент уже мирно покоилась на мужском плече.       — Мы всегда встревали в передряги вместе, Тоору, и я не собираюсь бросать тебя один на один с какими-то записями матчей.       Она укрепляет хватку на его ладони и моментально чувствует ответную реакцию. Ойкава кладёт свою голову на девичью макушку и с облегчением вздыхает. Он и забывает иногда, что Виктория не такая, как Хаджиме. Она его поддержит, каким бы безумным ни был его план, даже присоединится к нему, потому что они всегда делают всё вместе.       — Сделать чай?       — Сделай.       Тоору с тяжёлым вздохом отпускает тоненькую руку подруги и встаёт с пола, на время оставляя её одну.       — Тогда поставь на паузу, пожалуйста.       Но она знает, что он вернётся.