***
Давно она получала записки подойти туда-то, после чего её избивали? Если хорошо подумать, то, когда ей было тринадцать. Тогда девочки из параллельного класса подкинули ей записку подойти к кладовке и там её заперли, предварительно оставив несколько синяков. Так что теперь у неё на подобное чуйка. Она смотрела на маленький клочок бумаги с откровенной насмешкой. Текст был напечатанный, но она точно знала, от кого это послание. Пока что только один человек смеет открыто идти против неё и должен об этом пожалеть. Вряд ли она может придумать что-то действительно креативное. Тоору обязан это видеть, пусть тоже посмеётся. — Птичка? — Смотри. Девушка показала ему записку с маленьким текстом «Приходи к лестнице на третьем этаже северного крыла», улыбаясь до ушей. Ей было смешно, но юноша не воспринял это как шутку. — Я надеюсь, ты не пойдёшь. — звучал он серьёзно, поэтому Виктория сразу переключилась — тоже стала серьёзней, но лишь на самую малость. — А мне даже интересно. — Виктория, не стоит. Очевидно же, что это какая-то подстава. — Именно поэтому мне и интересно. — она уже развернулась, чтобы пойти туда, куда ей «сказала» записка, но ощутила на себе предостерегающий взор собеседника. Ойкаве не нравится, что она так пренебрежительно относится к своей безопасности, особенно после того, что случилось на прошлой неделе, но она спешит его успокоить: — Да ладно тебе, Тоору, нет в этой школе человека, с кем бы я не смогла справиться. Почти нет Ёсимура кинула напоследок обнадёживающий взгляд в сторону парня и исчезла в толпе. Она вальсировала меж учениками, ловко обходя их, словно препятствия, и неспеша продвигалась к пункту «Б». Умудрялась при этом напевать себе под нос какую-то мелодию, но всё равно оглядывалась по сторонам, чтобы не наткнуться на ненужного человека. Лестница снова пустая — все уже разошлись по своим кабинетам, хотя до урока ещё минут пять минимум. Девушка завернула за стену и остановилась, чтобы подождать своего «тайного поклонника». Она сама себе усмехнулась, когда услышала из тихого коридора посторонние шаги, и вышла из-за стены, чтобы показать, что она удосужилась явиться на встречу. — Не думала, что ты настолько глупая. — она слышит голос, хоть и не видит, но она знает кто это, — Добровольно сюда пришла, ещё и одна. Я была о тебе лучшего мнения. Виктория не сразу повернулась к пришедшей лицом, стояла сначала спиной к коридору, потому что не могла заставить себя снять с лица улыбку, которая выдавала всё её желание засмеяться прямо там. Однако, сделав глубокий вдох, она заставила себя успокоиться и повернулась к девушке с надменным выражением лица. Теперь-то она готова к переговорам, или чего эта девица там добивается. — Я просто знала, что это от тебя. — она подняла руки кверху, чтобы потянуться, показывая, что всё это слишком типично, чтобы не ожидать подобного, но затем увидела грозное лицо собеседницы и закатила свои глаза, — И что ты теперь сделаешь? Ударишь меня? Это первое, что пришло ей в голову, но последнее, что сейчас произойдёт. Нэо ничего не сможет ей сделать. Один раз она уже получила от Виктории, и это произойдёт снова, если она посмеет сделать шаг не туда. — Ну, вообще-то да, я так и собиралась сделать. — брюнетка ответила прямо, потому что её намерения и так были очевидны с самого начала — она даже не пыталась их скрывать, — Ты заслуживаешь хорошей трёпки. — Жаль, что у тебя не выйдет. Голос послышался из-за спины косплеерши, но они обе знали, чей это был голос. Камата повернулась и увидела перед собой парня из своего класса. Виктория же увидела бывшего сексуального партнёра. У обеих возник один и тот же вопрос: — Хидеки, ты какого хрена здесь забыл? — но вслух его произнесла именно Нэо. Кажется, она была раздражена его появлением больше, чем Ёсимура, что сильно удивило шатенку. Не похоже, что они часто пересекаются — они из совершенно разных миров. — Просто мимо проходил и твой голос услышал. — в его голосе тоже читались нотки раздражения, но на лице было что-то между улыбкой — что ему вообще не свойственно — и ухмылкой. Виктория не поняла посыла этого выражения лица, но решила не озвучивать этот момент. Вполне возможно, что у этих двоих свои тёрки. — Что ты там обиралась сделать Виктории? — Ничего… — бормочет Нэо и смывается с места преступления, как виноватая девочка, которую дома отшлёпают за плохое поведение. Она, конечно, знала, что этот парень оказывает подобное влияние на большинство девушек, но никак не ожидала, что это произойдёт и с этой особой. Ёсимура наблюдала за девушкой и тем, как спешно она бежала к своему кабинету, а после перевела глаза на своего «спасителя». Он не выглядел воодушевлённым встречей с шатенкой, но это можно понять. Она ведь его репутацию очернила, сделала его манипулятором. — Не ждала тебя увидеть, Яно. — тем не менее, уйти и не поздороваться она не может. Анна её по-другому воспитывала. — Да-да, и тебе привет. — о, а вот и вернулся тот самый Яно, которого Виктория выставила посмешищем. Он на мгновение приобрёл раздражённое лицо, но затем оно довольно быстро сменилось на виноватое, — Прости её. — Чего ты за неё извиняешься? — Она моя сводная сестра. — он увёл глаза в сторону, будто это был какой-то постыдный факт, — И она до сих пор злится, что я после нашего расставания «страдал», как она говорит. Начать с того, что Виктория была в шоке, что у этого парня есть сестра, пусть и сводная. Иоши тоже её сводный брат, но о нём после каминг-аута по поводу второго брака её матери все знают. Почему он скрывает ото всех, что у них с этой девчонкой почти родственные связи — загадка, которую она даже не будет пытаться разгадать. Ей не интересно в чужой жизни копаться. — А ты страдал? — она решила заострить внимание на этой части. — Да не особо. Обидно, да, но, видимо, такова судьба. Странно было слышать это, ведь они даже не встречались. Тем более Яно никогда не был любителем откровений, так что ей было в какой-то степени приятно слышать, что ему было не всё равно на то, что они оборвали все связи. А Нэо… что у неё за проблемы? Почему она лезет не в своё дело? — Так чего она так бесится? У вас с ней отношения типа «Я всё для тебя сделаю, потому что я люблю тебя, братик»? — Ты только никому об этом говори. Так, стоп. — Я вообще-то пошутила. — А я нет. Не смей об этом трепаться, иначе я больше не буду её останавливать. — Эй, спокойно, твои извращения в безопасности. — Виктория поднимает руки вверх, чтобы «защититься» от предупреждений Хидеки, после чего закрывает лицо ладонями, но это из-за усталости (?), — Жуть, меня окружают одни извращенцы. Блондин закатил глаза и едва заметно улыбнулся. Ему видимо было приятно снова поговорить с Викторией после долгого пробела общения. Они не собираются возвращаться к общению, потому что им это не нужно, но осознавать, что всегда будет кто-то, кто поддержит странные темы разговора. Возможно, они и начнут снова общаться, как друзья. — Я поговорю с Нэо, она тебя больше не потревожит. Но точно не сегодня.***
Большое здание школы начало казаться маленьким в последние дни учёбы. Все третьегодки уже начали готовиться к финальным экзаменам и выпускному — хотя второе они, разумеется, ждут больше. Учителя с каждым тестом только строже становятся, но так происходит с выпускниками каждый год. Директор считает, что так они лучше подготовятся, хотя, откровенно говоря, только единицы реально готовятся. Остальные же идут на экзамены с теми знаниями, которые успели отложиться во время уроков и выполнения домашки. Все ходят в напряжении перед каждой контрольной, но после выходят из кабинета с облегчением. Их не волнует, как они написали тот или иной тест — что сделано, того не вернуть. Главный кайф заключается в том, что больше не будет никаких контрольных. Школа закончилась, поэтому можно делать, что хочешь. По крайней мере, большинству из них. Когда Виктория вместе с Тоору прогуливалась по коридору третьего этажа, где у неё должен был проходить урок, то подметила про себя, что на неё перестали смотреть, как на чудовище. Прошлая Виктория бы спохватилась это быстро исправлять, ведь это означало бы, что она даёт слабину. Сейчас ей плевать, что о ней думают — пусть даже плохое. Совсем скоро она выйдет из этой школы и больше никогда сюда не вернётся. Она шла спокойно, будто королева, осматривающая свои владения, пока не почувствовала, как Тоору, держащий её за руку, остановился возле одного из поворотов. Девушка повернула голову в направлении, куда был направлен его взгляд, но ей не доставило удовольствия, что он пялился на спину своей бывшей подруги. Её, однако, кое-что заинтересовало. Тсирико стояла спиной к основному проходу и что-то активно строчила в своём телефоне. Невежливо пялится в чужой телефон, но не мог же парень без причины это делать, а ей тоже интересно. Тем более, она ведь пока об этом не знает. Ёсимура смогла рассмотреть лишь несколько слов. Манера письма до жути была знакомой, но она не могла вспомнить, кому она принадлежит. Вряд ли Рей, потому что с ней девушка никогда не общалась. Она ломала голову, пока не увидела на экране знакомую подпись. «Ваша Ко.» — Рей? — Ойкава решил сам её окликнуть. Девушка медленно обернулась, когда услышала голос одноклассника. Замерев, она попыталась прижать свой телефон к себе в надежде скрыть то, что она там написала, но понимала, что уже бесполезно что-либо скрывать. На лице Тоору было возмущение и удивление одновременно по весьма очевидным причинам. Виктория, однако, оставила на своём лице лишь недовольство. — Рей, ты — сплетница Сэйджо? Девушка молниеносно подносит указательный палец к своим губам, чтобы парень заткнулся. Они не должны были узнать, не хватало только, чтобы ещё кто-то узнал об этом. Она стала первой сплетницей за всю историю, которая не смогла сдержать свою личность в секрете. — Вы же не расскажите никому? Иначе мой проект полетит крахом. Они ничего ей не сказали и просто ушли. Виктория весь день не могла выпустить этот момент из головы. Даже дома её голова была заполнена этой девушкой и её хобби. Они сидели в комнате Виктории. Вернее, сидела только хозяйка комнаты, а Ойкава ходил из стороны в сторону. В его голове, наверное, бушевала целая гроза из мыслей, похожая на ту, что сейчас бушевала за окном. Любимая погода Ёсимуры. — И как с ней поступить? — парень вырывает её из транса, прекращает наслаждение звуками дождя за окном и начинает мыслительный процесс в голове старшеклассницы одной своей фразой. — Не знаю даже. Может просто сделать, как она просит? — девушка не хочет сейчас разбираться с этим. Её голова заполнена совсем другим: расследованием по собственному делу, восстановлением своего здоровья и попытками не отстать от школьной программы. — Предлагаешь оставить её безнаказанной? Виктория, она своими сплетнями портила жизнь ученикам на протяжении года так точно. Нельзя просто так это всё оставить. — Тоору. — она решает его остановить прежде, чем он скажет что-то ещё. Он начал злиться, — она поняла это по тому, как он повысил голос, — так что просто обязана была успокоить его. Хорошо, что одного его имени хватило. — Прости, вспылил. Просто не верится. — он вздохнул и провёл рукой по волосам, — Как я сам не додумался? После того, как она меня поцеловала сплетница об этом не писала. Было бы логично заподозрить… — Давай немного подождём, а там уже решим, что с ней делать. — Если ты этого хочешь. — Знаешь, чего я хочу? — Чего же? Подняв глаза, Тоору увидел, как девушка подняла раскрытые руки, прося, чтобы он подошёл и обнял её. Признаться, он никогда не думал, что увидит подобное: как она сидит на столе и тянет к нему руки, как маленький ребёнок тянется к родителям. Просит об обнимашках. Кто он вообще такой, чтобы отказывать? — Иди ко мне, моя девочка. — мурлычет он, подходя к Ёсимуре и загребая её в охапку. Она обворачивает руки вокруг его спины, но затем поднимает голову. — Просто девочка? — на её лице читалось детское недовольство из-за того, что он назвал её по-другому. — Королева. — То-то же. Виктория приластилась к нему, словно кошка, которую гладит по спине любящий хозяин. Ойкава наверняка подумал, что, будь она настоящей кошкой, замурчала бы в его руках. Хотя, по правде говоря, он бы тоже так отреагировал, будь он её котом. Она была тёплой. Холодными оставались только её руки — они всегда ледяные. Он чувствовал, как они движутся по его спине вверх-вниз, и еле подавлял утробные рыки — лишь рвано вздыхал. Когда её руки резко переползли на его живот он знатно напрягся. Её прикосновения всегда остро им воспринимались, если они были в районе пояса. Именно там она и решила разыграться, но затем побрела пальцами к его шее. — Виктория, что ты творишь? — парень нервно сглотнул и вдохнул побольше воздуха, когда холодные пальцы оказались на его затылке. — Хочу тебя поцеловать. — Виктория говорила спокойно, ведь говорила очевидные вещи. Тем не менее, ей нравилось, что она действует на партнёра таким образом. Казалось, ещё не всё потеряно. — Аккуратнее, пожалуйста. — Тоору позволил ей наклонить свою голову ниже, чтобы она имела доступ к его губам, но всё равно решил её предупредить. Он сам не знает, какой может оказаться реакция его тела на прикосновения, которых так давно не было. Всё началось спокойно и плавно, в какой-то степени даже нежно. Его это слегка удивило, ведь Виктория не любитель подобного. Она всегда сразу переходит к страсти. Однако сейчас она делает всё неспеша. Сейчас это больше напоминает её первый поцелуй, который произошёл ещё в средней школе. В тот раз, правда, она понятия не имела, как действовать. Забавный был момент. Со временем она подходит к своему привычному ритму, пока её руки обшаривают тело шатена. Чувствует его ладонь у себя на позвоночнике и неосознанно выгибается, когда он притягивает её ближе. Вторая его рука держала ляжку девушки и притягивала её ещё ближе. Виктория прижалась к нему всем телом и отказывалась отлипать. Она только начала входить во вкус, как Ойкава вдруг её отрывает от себя. Она хотела спросить, в чём дело, но глаза, опустившись ниже, сами нашли ответ на её немой вопрос. — Поэтому я и просил быть аккуратнее. — процедил парень сквозь зубы и сделал полшага назад. У него встал. Сначала она удивилась, потому что забыла, как легко возбуждается этот оболтус. Сейчас, призадумавшись, девушка вспоминает, что хватало одних лишь поцелуев в шею, чтобы его возбудить. Эта мысль её успокаивает и даже немного забавляет. Затем она притягивает Тоору обратно к столу, а в её глазах загорелась игривость. Он сразу понял, что это не к добру. — Я помогу. — Виктория, нет. — он сразу понял, что она пытается сделать, — ещё до того, как она произнесла эту фразу, — и понял, что её нужно остановить, потому что она ещё к этому не готова. — Будешь мне указывать? — но она, как обычно, действует, как ей заблагорассудится. В такие моменты она просто невыносима. Она так и не подняла глаз на парня, её глаза были опущены на его ширинку, их которой выпирал эрегированный член. Она резко стянула змейку ширинки вниз, но затем остановилась. Её бросило в холод от вида возбуждённого члена её же парня, но голова подбросила воспоминание о проклятом вечере. Её руки продолжили двигаться, но глаза отражали ужас. — Виктория, остановись. Ты же белая, как лист. — хорошо, что Тоору это увидел. Парень схватил обе её руки и поднял в воздухе к своему лицу, чтобы она посмотрела на него. Да куда угодно, но не туда, не вниз. Ёсимура сосредоточилась на его глазах и начала постепенно успокаиваться. Её дыхание всё ещё было частым, но оно медленно приходило в норму. Даже когда это случилось, парень всё равно не позволил ей оторвать взгляд от его глаз. — Всё хорошо, всё в порядке. Это нормально, помнишь? Было интересно, что именно он имеет ввиду: реакцию своего тела на её прикосновения или её реакцию на его стояк. В любом случае, и то, и другое является нормальной реакцией мозга и организма. Она снова подтянула парня к себе, — на этот раз за плечи, — чтобы обнять его. Она сжалась в его руках и зажмурила глаза, но перед глазами снова та картинка. — Я знаю, просто я… — скулит Виктория, но не может закончить мысль, — Прости меня. — Нет, ты прости. Я должен был сразу тебя остановить. — Ойкава вздыхает и гладит возлюбленную по волосам. Его тон заставил девушку напрячься и сильнее прижаться к нему. — Не уходи, пожалуйста. — потому что он звучал так, будто собирался уходить. Ойкава сильнее прижал к себе девушку, чтобы убедить её в том, что, даже если он и будет уходить, то только с ней. Даже если придётся нести её на руках. В такой позе они продержались около пятнадцати минут, после чего парень решил проверить, не уснула ли Виктория: — Виктория, как ты? — Не знаю. Он и сам не знает, что думать о произошедшем. В этом нет их вины, просто нужно было действовать осторожно и не так резко. Он протяжно вздыхает и отходит от стола, чтобы сесть на кровать, заранее подняв с него старшеклассницу и забрав с собой. Он садится на край, после чего сразу ложится, а Виктория оказывается лежачей у него на груди. — Прости, я просто… — она комкает в руке его футболку, но затем отпускает несчастный кусок ткани, — Не знаю, о чём я думала. — Всё хорошо, птичка. — он наклоняется, целует её лоб и вдыхает запах яблочного шампуня, — Только не кори себя. Ёсимура замолчала на время, обдумывая то, что она натворила. И с чего она взяла, что она готова делать что-то подобное? Если бы она сейчас не лежала на Тоору, она бы завернулась в своё одеяло и попыталась спрятаться от этого мира. Стало настолько стыдно, что и говорить ничего не хотелось. — Тебе ещё не надоело со мной возиться? Она прекрасно понимает, как сложно ему себя сдерживать в прикосновениях и объятиях — а она знает, что он сдерживается. Если бы он этого не делал, он бы обнимал её ещё чаще, чем сейчас, но он обнимает её только тогда, когда она сама того хочет. На её слова Ойкава усмехнулся. — Я хочу с тобой возиться. — но всё равно умудрился прозвучать уверенно. — Но… — Просто заткнись и насладись тишиной. Ты наверняка за сегодня устала. Гроза скоро закончится.***
— Говоришь, сама захотела, но всё равно боялась? Мира всегда смотрела на неё так, будто осуждала её или обвиняла в чём-то, от чего девушке становилось немного стыдно говорить с ней о чём-то. Немного напряжно рассказывать то, чего и до этого стыдилась, когда на тебя смотрят так, будто ты провинилась. Виктория решила рассказать о вчерашнем происшествии у неё в комнате, потому что у неё были некие сомнения и вопросы на этот счёт. Ей хотелось понять, что мог в тот момент чувствовать Тоору, и почему она не смогла себя заставить сделать то, что собиралась. Да и общий анализ картины хотелось получить не только от своего лица, но и от профессионального третьего. — Не то, чтобы боялась, просто немного нервничала. — руки девушки были сложены вместе и зажаты между ляжек, а её взгляд бегал по сторонам, боясь встретиться с голубыми глазами, выражающими любопытство и почему-то осуждение, — Понимаете, мне показалось, что пора бы уже пойти дальше. У меня голова забита мыслями, что Тоору рано или поздно надоест, и он уйдёт. — Почему ты так думаешь? На самом деле с таким взглядом блондинка думает и анализирует сказанные пациентами слова. Так она примерно представляет картину, которую ей сейчас описывает Ёсимура, чьи глаза сейчас наполняются печалью. Этому поспособствовал заданный психологиней вопрос. — Он… один раз почти ушёл. Иногда кажется, что, если бы не случилось то, что случилось, он никогда не простил бы меня. — Ты в этом уверена на все сто процентов? — она снова заставляет старшеклассницу задуматься, но ответа пока слышать не хочет, — Напомни ещё раз в деталях, что случилось прежде, чем тебя начали преследовать. — Ичиро пригласил меня в кофейню, чтобы поговорить. После разговора с ним я осознала, что у меня к Тоору не просто деловые отношения. Дальше он отправил меня домой, сказав, что мне нужно многое обдумать. По дороге я позвонила Хаджиме, попросила его передать Тоору, что я проиграла, но он сам мне позвонил, и тогда я сказала, что проиграла в нашем пари. — Что он ответил? — Он не успел нормально ответить. Только уточнил, правда ли это и плачу ли я. — Я плакала. Но дальше меня уже начинают преследовать. — Мне кажется, что ты слишком много плохого о себе думаешь. — Мира легко улыбается и принимает более расслабленное положение в кресле, откидываясь на его спинку, — Если бы он не чувствовал того же на самом деле, то не стал бы тогда сам перезванивать. Не стал бы с самого начала пытаться тебе помочь и не оставался бы до поздней ночи без сна в ожидании твоего сообщения. Её слова всегда поражают, но этого Виктория никак не ожидала. — Откуда Вам это знать? — но ответ не был прямой. Женщина будто попыталась увильнуть от честного ответа: — Простые рассуждения. Ладно, возможно у неё свои причины что-то скрывать. В конце концов это Виктория здесь пытается решить свои проблемы. Конец сеанса снова закончился улыбкой на губах Ёсимуры. Она всегда выходила из кабинета удовлетворённая разговором. Обычно она избегает такой болтовни, ведь не привыкла обсуждать, что у неё в голове на самом деле, но с Мирой как-то просто. Интересно, долго она вырабатывала этот навык залезать людям в душу и помогать им раскрываться? — Кстати, Виктория, — она вдруг окликает девушку, когда та собирается покинуть её логово, — хочу сказать тебе спасибо. Её это удивило, ведь благодарить блондинку должна она, а не наоборот. — За что? — За помощь моей сестре. — Виктория сразу поняла о ком идёт речь, хотя ни разу не заикалась об этом, — Я очень долго не могла добиться от неё полного доверия, чтобы помочь. Я благодарна, что ты помогаешь ей открыться. — Ой, что Вы? Я ничего такого не делаю. — Кажется, что так, но ты делаешь очень много, на самом деле. Девушка немного смутилась, потому что она и правда ничего не делает. Последнее, что она сделала, это переубедила Рен устраивать частые голодовки и доказала, что от них никакой пользы. В тот момент она боялась, что сделала только хуже и Шинохара попытается себе как-то навредить, но она и сама стала замечать за новой подругой, как она теперь ходит в приподнятом настроении. Кажется, она и правда начала делать что-то на пользу людям.***
Стук в дверь, после чего она сразу открылась. — Мира-сан? — Заходи, Тоору. — она не поднимает взгляда до тех пор, пока парень не закрывает дверь кабинета, — Надеюсь, ты не против обращения по имени, ведь фамилии я твоей не знаю. — Не против. — он садится на один из стульев напротив женщины, сразу настраивая себя на разговор, — Вы хотели поговорить. Это по поводу Виктории? — Частично. Я попросила прийти, чтобы поговорить лично с тобой. Хочу понять, что думаешь ты по поводу её ситуации. Она не может сказать, что не доверяет Виктории, нет, она сразу бы увидела, если бы она что-то скрывала. В ней сыграло простое любопытство, да и хотелось получить обе версии произошедшего, чтобы суметь предоставить больше помощи своей пациентке. Ойкаву немножко шокировали слова психологини, но одновременно с этим он испытал облегчение. Когда она ему позвонила и попросила о личной встрече, он испугался, потому что думал, что с Викторией что-то не так, или, что ей нужна его помощь, а она снова умалчивает. Если это всего лишь для того, чтобы получить ещё одну точку зрения, то он согласен на этот разговор. — Виктория говорила, что ты её нашёл и донёс до дома. Мне интересно знать, каковы были твои первые мысли и реакция на произошедшее. Юноша наблюдал, как Мира складывает руки в замок на своём столе и опирается на них, как во время бизнес-переговоров. Всё своё внимание она приготовилась отдавать его словам и ответам на её вопросы. Ему же оставалось лишь отвечать на них. В подробностях. — Я злился, ещё было грустно, но больше всего мне было стыдно. — Стыдно? — Что я не смог ей помочь. — он протяжно вздохнул и опустил глаза на свои руки, — В тот вечер мы ещё были в ссоре. Когда Виктория позвонила нашему другу, с которым я на тот момент прогуливался, я удивился. Когда она попросила меня о помощи, я очень боялся не успеть и, к сожалению, не успел. Его до сих пор преследуют подобные мысли, когда в голове всплывает тот день. Тяжело жить с этими воспоминаниями, но он не смеет жаловаться, ведь Виктории досталось куда хуже. Возможно, ему самому нужна помощь, но сейчас он пришёл рассказать о произошедшем в тот вечер. — Я растерялся, даже когда мы пришли к её дому, я всё ещё не знал, что мне делать. Её мама разрешила мне остаться, потому что я отказывался уходить, но в итоге меня отправили домой, и мне пришлось ждать чуть больше недели, чтобы она ответила на мои сообщения. — Виктория говорила, что ты каждый день после того, как тебе сообщили о её пробуждении, писал ей по одному сообщению в день. — Да, так и было. — он чуть улыбнулся, когда вспомнил все те сообщения, что он ей отправлял и её редкие ответы на них, но они тоже вызывают некий приступ боли, ведь те дни были такими же тёмными, — Ещё я каждый день засиживался до поздна в надежде, что она всё-таки напишет. Потом, когда она мне написала, я ей позвонил, потому что мне хотелось сказать так много, а в чат это всё писать не хотелось. Он этого не видел, но Мира внимательно его слушала и немного улыбалась. Как же они с Ёсимурой похожи: оба обвиняют себя в произошедшем, хотя их вины в том нет. Мило наблюдать, как они говорят друг о друге, будто парочка в конфетно-букетный период. Они хоть и знакомы давно и встречаются уже полгода, но по настоящим ощущениям — не больше месяца. Они всё ещё юные мечтатели, чьи мечты с друг другом связаны. — Я тогда рассказал ей, что она всегда была для меня особенной, даже с тем омерзительным характером, который она показывает окружающим. Я знаю, что она на самом деле добрая. И все эти мечты чистые, как у маленьких детей. — Её омерзительный характер — это её защитный механизм, которым она обороняется от окружающих. В прошлом, видимо, её ранили морально, и, чтобы себя защитить, мозг выработал эту форму характера в Виктории. Впервые за весь разговор Ойкава поднял глаза на женщину и увидел в её глазах уверенность в чём-то. Он будто сказал что-то, чтобы помочь ей, хотя на деле это она должна помогать ему понять, как вести себя с Викторией. Мира узнала всё, что ей было нужно, но также и чуть больше. — Ты правильно говоришь, что она на самом деле добрая. Я общалась с ней, возможно, не так много, как можно было бы, будь мы друзьями, но я смогла понять, что ту ледяную королеву, которую она показывает, легко растопить, если найти правильный подход. Это не последний раз, когда Тоору сюда приходит.