Северный ветер больших перемен

Да, эти черные кипарисы очень опасны. Пока ты спишь, их корни врастают тебе в мозги и крадут твой ум. Когда ты проснешься, ты уже ненормальный, голова у тебя пустая, как свистулька. Джеральд Даррелл, “Моя семья и другие животные”

Гермиону, сидящую в расслабленной позе на затененной террасе, восхитительно разморило. Она вытянула ноги вперед, наслаждаясь тем, как жара конца июля накрывает колени мягчайшим одеялом. Как давно ее косточки нуждались в этом. Соломенная шляпа, надвинутая на лицо, закрывала весь окружающий мир: дворик небольшого двухэтажного отеля, нагретые каменные дорожки, зеленую листву мандариновых деревьев, виднеющиеся вдали идеально симметричные оливковые рощи, бирюзовую полоску моря на горизонте. Это были сказочные пейзажи, но сейчас ей было хорошо в темноте собственной головы – когда мир познается только через шорохи кузнечика в траве, чириканье птиц и поцелуи солнца. Рядом стоял полупустой бокал – в их деревеньке в окрестностях Ханьи делали замечательную метаксу . А если разбавить свежевыжатым апельсиновым соком и добавить льда… Конечно, выпивка в дообеденное время многое о ней говорила, и в основном – нелестное, но как мудро заметила Броган “они сюда приехали не для того, чтобы оставаться трезвыми”. На террасе послышался шум. Гермиона медленно сдвинула шляпу вниз, открывая глаза. – Привет, Гермиона! – Невилл выглядел неприлично свежим. – Мы с Луной отправляемся на пляж, ты с нами? Стоящая рядом Луна, уже загоревшая до цвета расплавленного золота, с выгоревшими добела волосами и в легком ситцевом сарафане, походила на нимфу из здешних священных рощ. – Идите без меня, ребята, – улыбнулась Гермиона, сладко потягиваясь. – Я схожу попозже. Не видели Броган? – Они с Пшемиком отправились на велосипедную прогулку. – Точно, она что-то говорила. Ладно, тогда я пока почитаю. Она лениво потянулась за лежащим на столике странным магловским романом, повествующим об экзистенциально-мистических поисках молодого англичанина на греческом острове . Но углубиться в строчки так и не удалось. Мысли перескакивали с одной темы на другую и Гермиона со вздохом закрыла книгу, расстроенная, что ее негу и покой нарушили, и теперь приходится о чем-то думать. Вчера Броган уговаривала ее отправиться вместе с ней на Кипр. Ну здесь же всего-ничего, можно спокойно аппарировать, а дядя будет так рад! Гермиона, конечно, понимала, что не получится бегать вечно. Однако нежелание видеть Берроуза пока было слишком велико. И не только из-за его подозрительного к ней интереса, но и просто потому что Гермионе не хотелось сталкиваться ни с кем, кто так или иначе был связан с внутренними делами Арана. Информация, полученная от Гарри в июне, не добавляла большого спокойствия. Позвав Гермиону к себе в кабинет, он плотно закрыл дверь и повернулся к ней: – Итак, о Моубрее, – Гарри сразу перешел к делу. – Известно о нем немногое. Точнее общих сведений достаточно: богатая чистокровная семья в Ирландии, престижная работа и образование, научная и политическая деятельность… Он проходил свидетелем на судах Пожирателей смерти после Первой войны и никого не сдал, – Гарри многозначительно приподнял брови. – Ни одного показания против кого-то. Это тебе не Игорь Каркаров, однозначно. При этом Визенгамот делал запрос в Международную конфедерацию, чтобы привлечь его за отказ в сотрудничестве и начать проверку в его отношении… Ирландия тогда подала ноту протеста. Наши, как ты, наверное, догадываешься, получили отказ. И Моубрей почти не покидал территорию Ирландии с тех пор, только в составе каких-то официальных миссий. Гермиона обдумала сказанное под пристальным взглядом Гарри. – Ты же в курсе, как много тёмных магов всегда скрывалось в Ирландии? – как бы невзначай уточнил Поттер, перекладывая предметы на рабочем столе без особой надобности. – Конечно, – кивнула она. – Спасибо, Гарри, с твоей помощью я сделала некоторые выводы. – Какие? – он вскинул брови, в зеленых глазах вспыхнуло нетерпеливое любопытство. – Поделишься? – Такие, что не стоит будить лихо, пока оно тихо, – фыркнула Гермиона. – Понимаю, что тебя как аврора может это коробить… – Вовсе нет, если это означает, что ты не ввязываешься в какую-то опасную историю в одиночку, а живешь спокойной, счастливой жизнью. – Именно так и собираюсь поступить, – кивнула Гермиона. Заключалась ли роль Моубрея в организации в том, чтобы скрывать у себя сбежавших от закона? Учитывая ситуацию Снейпа, возможно он как раз и воспользовался проверенными каналами. Да и профессора рун Лору Гримсби, урожденную Шафик, родители устроили именно в Аран. Хотя это было сделано скорее, чтобы скрыть талантливую девушку из старой чистокровной семьи от нежелательного внимания. Играл ли таким образом Моубрей сразу на две стороны в своих интересах? И каким изворотливым умом надо обладать, чтобы это удалось. Дни у Поттеров промелькнули очень быстро. Джинни слегка оправилась и, казалось, вошла в колею. Гермиона с Лавандой очень старались: устраивали женские посиделки, вытащили ее на шоппинг. Благо наличие домового эльфа позволило немного разгрузить график молодой мамы, чему Гермиона, ощущая себя предательницей собственных взглядов, была рада. В отношениях Джинни и Гарри наступило затишье. Поттер, по всей видимости, старался внять советам Гермионы и как мог, проявлял к супруге повышенное внимание. Но Грейнджер видела, как тяжело ему дается совмещать это со службой в Аврорате. Все же мужчинам с такой профессией требовалась несколько иная семейная жизнь: комфортная рутина, которую полностью обеспечивает хозяйственная и добродетельная вторая половинка. Чтобы понять, что с этим делать и как помочь, Гермионе просто не хватало жизненного опыта. Оставалось надеяться, что друзья разберутся сами, как, наверное, и должны. Перед ее отъездом Джинни, светясь счастьем, сообщила, что ее согласились взять внештатным сотрудником в “Ежедневный пророк”, вести колонку о квиддиче. – Я поняла, чем хочу заниматься, – делилась Джинни, баюкая Джеймса Сириуса в сгибе локтя. – Хочу открыть первое в волшебной Британии периодическое издание о спорте. Не только квиддич… Гермиона заинтересованно слушала, отмечая, что подруга даже раскраснелась от удовольствия, и только молилась, чтобы их с Гарри семейная лодка выдержала эти бурные волны. Прощание вышло несколько скомканным, но теплым: Джинни взяла с нее обещание писать каждую неделю, рассказывая об отдыхе и красивых мужчинах, Гарри улыбался, как-то грустно поблескивая глазами, Рон крепко обнимал и напутствовал беречь себя, а малютка Джеймс тянул к ней свои пухлые ручки, чудесно пахнущие молоком. *** Все же не выдержав дневного зноя и так и не дождавшись Броган (кем вообще надо быть, чтобы в полдень кататься на велосипеде при такой температуре?), Гермиона решила сходить на море, чтобы освежиться. В голове снова стало восхитительно пусто, и к тому моменту, как она добралась до крошечной уединенной бухты, полюбившейся ей здесь, Гермиона уже готова была вновь симпатизировать всему живому вокруг. Скинув с себя одежду, она с легкой досадой обнаружила, что забыла купальник дома. Что ж, ее простенького комплекта белья не было так уж жаль. Нежные волны покачивали ее и Гермиона словно впала в транс, глядя на небо, соревнующееся в лазури с водой. Мимо проплывали косяки мелких рыбешек, слегка щекоча ее ступни. Казалось, она слилась с окружающей природой, стала ее частью. На нее опустилось, словно тяжелое бархатное одеяло, умиротворение. Вдоволь надрейфовавшись, она медленно поплыла обратно, подгоняемая легкими волнами, ближе к берегу превращающимися в молочную пенку. Выходить из моря здесь было тяжеловато, дно у берега было усеяно мелкой галькой и ракушками, которые были видны в прозрачной воде. Тяжело ступая и временами с трудом удерживая равновесие, Гермиона брела по отмели опустив голову, чтобы не наступить на острый камешек, и чтобы солнце не так сильно слепило глаза. Вдруг ее боковое зрение уловило некое движение, там, где небольшая скала скрывала этот пляж со стороны проселочной дороги. Гермиона резко подняла голову и обмерла на секунду, чтобы потом, потеряв устойчивость, все же начать заваливаться набок. – Мерлин подери, – пробормотал Снейп (а это был именно он), поспешно отворачиваясь и слегка прикрывая глаза бледной рукой. – Мисс Грейнджер… Гермиона, наконец совладав и с шоком, и с неловкостью собственного тела, вышла на берег. Спина Снейпа в белой рубашке выглядела дико напряженной, руки сжались в кулаки. Гермиона заметила, как сильно покраснело его ухо, слегка прикрытое черными прядями. – Вы что тут делаете? – резковато поинтересовалась она, применяя к своим волосам высушивающее заклинание, наплевав на последствия. – Сэр. – Гуляю, – отрывисто бросил он. – Вы уже переодели свое неглиже, чтобы я мог повернуться? Гермиона возмущенно фыркнула: – Вы на магловском курорте, здесь полно женщин и в откровенном бикини! Он дернулся, но остался стоять на месте. Справедливости ради, сквозь тонкую, хлопчатобумажную ткань её простого бюстгальтера, насквозь мокрого, хорошо просматривались контуры сосков, чего, конечно, не случилось бы, будь она в купальнике. Волосы распушились и Гермиона в раздражении стянула их в хвост, после чего поспешно натянула через голову простое светло-голубое платье, вдруг вспомнив о своем шраме: тонкая белая полоска выглядела еще ярче на фоне загара. Она начиналась от области между грудей и заканчивалась над левым полушарием. К тому времени, как Гермиона была полностью готова, ее некогда хорошее настроение уже улетучилось. – Можете повернуться. Если хотите, – с холодной насмешкой добавила она. Снейп послушался, выглядя при этом по-прежнему неловко и хмуро. Худое лицо очевидно еще не знало загара, если он, конечно, не пользовался солнцезащитным кремом. Ему, с его кожей, не помешало бы. Эти мысли непроизвольно вызвали усмешку. – Чему вы улыбаетесь? – настороженно поинтересовался он, пряча руки в карманы черных брюк. Все же полностью сменить гардероб он был, видимо, не в силах. Честно говоря, в этом райском месте Снейп смотрелся абсолютно чужеродно и, казалось, отлично понимал это сам. Даже Гермиона сейчас ощущала некий болезненный контраст между собой и ним. На его шее она уже во второй раз заметила белые, довольно грубые полосы, а закатанные рукава рубашки обнажали предплечья, покрытые черными волосками, и теперь Гермиона смогла разглядеть и поблекшие серые контуры метки. Снейп выглядел скованным и почти несчастным, возможно стесняясь такой, по его меркам, почти наготы. – Чудесной погоде, – пожала она плечами, чувствуя себя уверенней. – Ладно, не буду мешать вашим морским купаниям. Легко подхватив свою холщовую сумку, Гермиона двинулась вперед, более не оборачиваясь. *** – Что Снейп делает на Крите? – спросила она крайне недовольно, заходя в их номер, и обращаясь ко всем сразу, в том числе и к себе. – Чтооо? – Невилл изменился в лице. – Он здесь? – Представь себе, – кисло ответила она. Лонгботтом застонал. Луна с хитрой улыбкой взъерошила его волосы. – Нуу, – Броган приподнялась с кушетки, на которой возлежала. – Профессор Ньюман спрашивала меня в переписке, какие места на острове можно рассмотреть для размещения. Скоро же конференция. Должно быть, какая-то группа преподавателей решила остановиться тут. – Броган! – возмущению Гермионы не было предела. – Что ты натворила?! – А где ты его повстречала? – поинтересовалась она. – Снейпа? – На том пляже, который мы с тобой приглядели. Я как раз выходила из моря… – Ооо, – Броган весело захлопала в ладоши. – Должно быть ты выглядела как Афродита Анадиомена ! Он обалдел от такой красоты? В чем он был сам, в плавках? Пшемыслав рассмеялся, делая глоток холодного пива. – Броган, ты перегрелась или перепила, или и то, и другое сразу? – огрызнулась Гермиона. – И нет, вряд ли я выглядела как Афродита, рожденная из пены морской, скорее как каракатица. – Ну а плавки? – Он был в брюках, – устало ответила она, присаживаясь и прикрывая глаза, понимая, что иногда проще сдаться. – Жаль, – Броган пожевала губу. Гермионе было не просто жаль, она была зла. Казалось, ее волшебный мирок разбился вдребезги. Черт бы побрал Броган и ее широкие социальные связи. И зачем Снейпу вообще приезжать на эту Конференцию, сидел бы лучше в Аране. Она вспомнила о гадкой книжонке Скитер, которую приобрела, пока находилась в Лондоне. Название гласило: “Северус Снейп. Сволочь или святой?”. В лучших традициях желтой прессы эта жучара живописала трудный путь шпиона, играющего на две стороны, не забыв упомянуть неблагополучную семью, нездоровую влюбленность в Лили Эванс, сомнительные увлечения и полное отсутствие личной жизни. Переворачивая страницы, на которых факты биографии переплетались с возмутительной ложью, она испытывала гнев: живи Снейп открыто, ему ничто не помешало бы засудить Скитер за урон, нанесенный его чести и достоинству. Но из того подполья, в которое загнало его ублюдочное Министерство, он не имел возможности начать разбирательство, чтобы защититься, ведь это означало бы вызвать общественный резонанс и всенародно признать себя живым. Гермиона и сама не знала, зачем купила книгу и с тех пор даже не вспомнила о ее наличии, – настолько успешно ей удалось абстрагироваться на Крите от треволнений большого мира. Теперь же воспоминания об этом вернулись, вместе с другими тяжелыми мыслями. Срочно захотелось плеснуть себе чего-нибудь покрепче. Вечер наступил незаметно, даря прохладу и пение сверчков, мерцающих в зарослях. Она, Броган и Луна решили поужинать на свежем воздухе, наслаждаясь их аккомпанементом. – Завтра отправитесь со мной к дяде Максу? – спросила Броган, беря с тарелки ломтик белого местного сыра. – Гермиона? Голос подруги прозвучал почти заискивающе и Гермиона кивнула, более не в силах сопротивляться. Особенно после того, что Броган успела ей рассказать о времени, проведенном с семьей. Ее рассказ вызвал у Гермионы смутную тревогу. Что-то нехорошее происходило в поместье на болотах графства Мейо. – Кендра словно с цепи сорвалась, – морщилась Броган. – Буквально не давала мне проходу своими поучениями, науськивала папу… Типа мое поведение позорит честь семьи: намекала на Пшемыслава и то, что я, мол, бегала за ним, а теперь увязалась следом в Грецию. Представляешь, насколько она переворачивает факты? Раньше у нас было негласное правило – не выносить наши дрязги на обозрение отца, но сейчас моя сестрица будто перешла в наступление. Не прибавляло спокойствия и присутствие гостившего у них Кирана Моубрея. – Такой гадкий, – Броган передернуло. – Нет, конечно, очень хорош собой. Но не знаю… Мне всегда казалось, что любовь должна пробуждать в человеке все самое лучшее, но он словно вытягивает из Кендры всю ее грязь. Броган затянулась сигаретой, глядя на то, как зажигаются огоньки крестьянских домиков вдали, живописно разбросанных по склонам здешних гор. – Они на меня так давили. Мне было физически плохо в ее присутствии, прямо реально плохо, я чуть не заболела. Броган вздохнула, затушив сигарету. – Я попыталась донести до папы, что Пшемыслав хороший и перспективный, что ему светит работа в Гринготтсе, – за это спасибо тебе, – она улыбнулась. – Но он явно сомневался в моих словах. Тогда я сказала, что он может спросить у дяди Макса, в конце концов тот его хорошо знает и ничего плохого про него сказать не может, хоть сейчас они и не общаются. Папа вроде бы навел справки у Берри, но, видимо, на него информация от того не произвела впечатления. Гермиона тяжело сглотнула, пытаясь вообразить, что Берроуз наговорил Домналлу О’Доннелу о Пшемыславе. – Честно говоря, мне иногда тяжело на сердце из-за мыслей о том, что натворил мой отец. Очевидно, отдав меня на воспитание Медб, он сделал ее еще более глубоко несчастной, чем когда ушел от нее, и изуродовал Кендре детство. О себе я уже просто молчу. Мысль о том, что Броган должна бы знать правду о Берроузе больно кольнула Гермиону. Но обещание, данное Пшемыславу заставляло молчать, как и неуверенность в том, как подруга воспримет знания о том, что ее горячо любимый дядюшка Макс, во многом заменивший отца, та еще мразь. Поэтому, теперь, скрепя сердце, она решила ответить на просьбу Броган аппарировать завтра на Кипр согласием. В конце концов, держи друзей близко, а врагов – еще ближе. *** – Девочки, дорогие мои, как я рад, как рад! – Берроуз, сходящий к ним по ступенькам своей белоснежной виллы, был одет в льняной костюм и походил на греческого миллиардера. Он словил руки Броган, запечатлевая на них невесомые поцелуи. – Дядя! – Броган приподняла огромные солнцезащитные очки с зелеными стеклами. – Смотри кого я привела! Его взгляд ласково скользнул по Луне и тут же метнулся к Гермионе: – Вижу, вижу эту негодницу, – он ласково пожурил последнюю, грозя пальцем. – Вы совсем забыли своего горячего поклонника, мисс Грейнджер. Гермиона растянула губы в вежливой улыбке: – На сегодня я вся ваша, сэр. – Ох, – подмигнул он ей. – Это звучит! – он пошел вперед, взмахом руки увлекая их за собой. – Пойдемте, три мои голубки. Этот год здесь особенный, из-за конференции у меня дом полон интереснейших гостей… Пройдя следом за ним в прихожую, а после и в гостиную, они попали в прелестный средиземноморский интерьер, не слишком притязательный, но утонченный. – Смотрите, кто у нас! – возвестил он людям, присутствующим в комнате. К ним навстречу тут же подалась Агнесса Эберштайн. – Девочки, какой приятный сюрприз. Среди остальных Гермиона признала мадам Болдуин и Норму Лайонел. Она вежливо поздоровалась с первой и мысленно чертыхнувшись, все же была вынуждена любезно улыбнуться второй, уже подвинувшейся, чтобы освободить Гермионе место рядом с собой на плетеной софе. Прекрасный отпуск летел в тартарары. Все те люди, от которых она бежала, и которых не хотела видеть еще как минимум месяц, были вокруг. – Как вы? – голубые глаза внимательно ее осмотрели. – Так загорели! Вам очень идет. – Спасибо, – вежливость все же редко ей изменяла. – Отлично провожу время. А вы, давно тут? – Буквально с позавчера. Но я остановилась в Ираклионе. Знаю, что некоторые из наших, как и вы выбрали окрестности Ханьи. – Все верно, – кивнула Гермиона, поминая при этом Броган недобрым словом. Это было странно, Ираклион находился от Ханьи в 88 милях. Конечно, для волшебника не расстояние, но вряд ли Снейп набрел бы на крошечный пляж в их деревушке, если бы остановился в Ираклионе. Или он навещал кого-то? – Прошу за мой скромный стол на свежем воздухе! – Берроуз отворил стеклянную дверь, ведущую с эркера на задний двор. Все уместились за длинным столом в тени оливковых деревьев. Также, как на Аране им прислуживала тихая и заботливая Мария, здесь эту роль выполняла пожилая гречанка по имени Евгения. Берроуз не изменял своим привычкам. Местное белое вино привело всех в самое благодушное настроение. За столом слышались оживленные разговоры, перемежающиеся со смехом. Гермиона решила пройтись, заинтересованная пышной, ярко-розовой бугенвиллией, оплетающей белоснежную стену дома и источающей прекрасный, сладкий аромат. – Мисс Грейнджер, – в голосе тихо подошедшего сзади Берроуза слышалась улыбка, – как вы? Сегодня у нас почти не было возможности побеседовать, – посетовал он. – В самом деле, сэр, – Грейнджер обернулась. – Досадное упущение. Я в порядке, спасибо. – Рад слышать, – Берроуз склонил голову набок. – Признаюсь… – он немного помедлил: – Мне хотелось бы поговорить с вами о том, как вероломны бывают некоторые люди. Гермиона вздернула брови, изображая на своем лице вежливую заинтересованность. – Скажите, вы давно общались с профессором Снейпом? – глаза профессора нумерологии внимательно следили за ней. – Давненько, – прозвучало безразлично. – Под конец учебного года. – И он… не пытался вас ни в чем убедить? – Нет, абсолютно, – Гермиона покачала головой. – Признаюсь, мы с профессором Снейпом не в тех отношениях, чтобы убеждать друг друга в чем-то. Берроуз с пониманием закивал. – Этим летом Домналл, отец Броган, обращался ко мне за мнением о мистере Потульском, – Берроуз сокрушенно вздохнул. – Признаться, я не знал, что и сказать. – Что-нибудь хорошее? – невинно поинтересовалась Гермиона. – Гермиона, – он поднял на нее серьезный взгляд. – Броган мне как дочь, которой у меня никогда не было. Я знал еще ее мать, очень неординарную волшебницу. Ее будущее для меня не предмет легкомысленных суждений. – Понимаю, сэр. – Конечно, понимаете, – он положил ладонь на ее предплечье, тепло улыбаясь. – Вы очень разумная девушка. Поэтому и должны знать, что я не могу дать рекомендации человеку, чья мотивация для меня непонятна, тем более, в таком серьезном вопросе. Гермиона подавила гнев и раздражение. Мотивация ему непонятна, конечно! Она понадеялась, что мистер О’Доннел не рассказал своему приятелю о планах Пшемика трудоустроиться в Гринготтс. Неизвестно, куда могли простираться связи Берроуза. – Вы имеете полное право на собственное мнение, сэр, – расплывчато заключила она, желая закончить разговор. – Будьте осторожны, Гермиона, – отеческим тоном предостерег он ее. – Вокруг так много нехороших людей с темным прошлым. Не доверяйте чужим суждениям, не позволяйте другим вставать между вами и теми, кто искренне желает вам только добра и готов помогать во всём. Гермиона понимающе закивала, прекрасно понимая, куда профессор Берроуз на самом деле клонит. – Я думаю, вам будет интересно познакомиться с Бертой Марроу? – невзначай обронил он. Берта Марроу? Представитель Великобритании в оперативной группе по Статуту о секретности в Международной конфедерации магов? Предложение, конечно, было очень заманчиво… – Она будет у меня на следующей неделе, жду вас, – он игриво толкнул Гермиону в бок, смеясь. – Спасибо, сэр, – вымученно улыбнулась Гермиона, понимая, что он заманивает ее обратно в свои сети, но не понимая пока, как стоит действовать. Вечерело и они вернулись в дом. – Какие планы на оставшийся день? – поинтересовалась Гермиона у Броган и Луны. – Мы с Невиллом отправимся ночью в Вай , – взгляд голубых глаз Луны мечтательно блуждал. – Смотреть на люминесцирующих священных коз. – Там разве есть такие? – Гермиона нахмурилась, как всегда не в силах не указать Лавгуд на то, что некоторые ее суждения – несостоятельные фантазии. – Не замечала ничего подобного. – Это потому что они являются не всем и только ночью. – А мы с Пшемыславом хотим устроить пикник у моря, – Броган смешно подвигала бровями. – Ясно, – Гермиона задумалась: быть одиночкой среди парочек всегда риск. – Я тогда, пожалуй, аппарирую сразу в Ханью, поужинаю там в какой-нибудь кафешке, потом вернусь в отель. Она присела на диван, размышляя о планах на вечер. – Гермиона, – голос Нормы заставил ее обернуться. – Я нечаянно услышала ваш разговор, – женщина мило улыбнулась. – Вам случаем не нужна компания? Я еще нигде не успела побывать на Крите, кроме Ираклиона, и была бы благодарна за любезность. Губы Гермионы почти против воли растянулись в вежливой улыбке, все же хорошее воспитание имело свои недостатки. – Конечно, – она кивнула. – Буду рада провести вам небольшую экскурсию. *** – Какая ты еще глупышка, – Лайонелл подперла щеку рукой. Стоявший перед ними графин с узо, к удивлению Гермионы, никогда не оставался пустым, как и блюдо с местными огромными оливками, солоноватым белым сыром и восхитительными, просто лопающимися во рту, сочными маленькими помидорами. Хозяин корчмы работал на опережение. Норма продолжила: – Надо было потрахаться с этим Чарли и дело с концом. Что еще нужно в твоем возрасте? Никто бы и не узнал. Гермиона вздохнула, потерев лицо рукой, не обращая внимание на макияж. – Думаешь? – Конечно, – Норма фыркнула, наливая себе рюмку и опрокидывая ее в ту же секунду. – Нельзя отказываться от жизни, точно тебе говорю. Мне вот, по крайней мере, есть что вспомнить, если уж в настоящем радоваться особо нечему. – А что с тобой не так? – Гермиона старательно сфокусировала на собеседнице взгляд. – Ты офигенно красивая женщина, у тебя была интересная жизнь, успех у мужчин… – Спасибо, – Норма перегнулась, чтобы потрепать Гермиону за щеку. – Очень приятно слышать. Но вся эта красота, а уж тем более – мужчины, знаешь… Все это несколько переоценено. Я бы с удовольствием ушла в магловский мир, может быть, даже родила бы себе ребенка от какого-нибудь всемирно известного футболиста или Нобелевского лауреата. Только для себя ребенка, имею ввиду… Наверное, даже от второго, – она отправила в рот помидорку, задумчиво жуя и глядя на листья виноградника, оплетающего верх веранды: – Внешность, дай Мерлин, достанется от меня, а вот мозги… – Ну, это не сказать, что трудновыполнимая задача для ведьмы и женщины твоего уровня. – Кажется, что нет, – Норма печально и снисходительно улыбнулась. – Но реальная жизнь сложнее, крошка. Я же ничего не умею, кроме того, чтобы сиять. Совершенно не приспособлена к жизни, – она пожала красивыми белыми плечами. – Мне сейчас надо позаботиться о себе финансово, а потом уже думать, чем заниматься дальше. Мой новозеландский муж был волшебником, но вел игровой бизнес с маглами. Очень богатый мужчина. Конечно, никакой особой любви не было, но я рассчитывала хотя бы на уважение. Но быстро стало ясно, что даже этого я не получу. Когда новизна впечатлений от обладания такой женщиной как я, прошла, – началась вереница девок разных сортов, которых от меня даже не скрывали. Цикады издавали свои трели, а Гермиона во все глаза смотрела на Норму Лайонел, открывая ее для себя с новой стороны. – И что же, ты подала на развод? – поинтересовалась она. – Ну, не сразу, конечно, – Норма вздохнула, откидывая золотистые пряди с лица. – Я долго консультировалась с адвокатами, мы судились… Думала, это хороший шанс откусить кусок побольше. Но в итоге, поиметь его мне не удалось: мудак держал свои деньги у маглов, и наш волшебный суд до них не добрался, – она поморщилась. – Все, что я получила – годовое содержание, достаточное, чтобы не бедствовать, но не достаточное, чтобы обеспечить мне привычную жизнь. Гермиона сделала глоток узо, чувствуя, как алкоголь опаляет пищевод, оставляя на языке анисовое послевкусие. – Зачем ты приехала в Аран? Тебе должно быть скучно там, после жизни, которую ты вела? – Найти себе покровителя, конечно же, – с легкой самоиронией ответила Норма. – Замуж я больше не стремлюсь. Как я говорила, моя мечта – обеспечить себе финансовую независимость и переехать куда-нибудь на Манхэттен. А Аран – приличное место с приличными мужчинами разного калибра. Ну или хотя бы дам себе передышку рядом с сестрой, – она засмеялась низким, грудным смехом, кривя розовые губы. – А вообще, признаюсь, девочки нравятся мне самую чуточку больше, – она послала Гермионе лукавую улыбку, кидая взгляд из-под полуопущенных ресниц. Грейнджер с трудом удержала лицо, от неожиданности засунув дольку лимона в рот целиком. Кислый вкус заставил поморщиться. – А, – Гермиона перевела дыхание, не справляясь с голосом. – А как же… – слова давались с трудом, стало жарко. От теплой ночи, узо и новой информации слегка кружилась голова. Шум моря невдалеке мешал сосредоточиться. – А как же профессор Снейп? Вопрос прозвучал до противного робко, за что Гермиона тут же себя возненавидела. Тонкие брови на красивом лице Лайонелл в удивлении приподнялись: – Причем здесь Северус? – Вы разве не вместе? Вопрос вырвался у нее, хотя Гермиона не была уверена, стоило ли лезть в это дело. – Ну, – Норма прочистила горло, немного подобравшись, – мы спали несколько раз… – она кинула на Гермиону внимательный взгляд. – В постели он неплох, но всё это – совершенно не мой вариант. Как и я – совсем не его, впрочем. Но у нас хорошие приятельские отношения. Гермиона потупилась. На сердце почему-то стало тоскливо. – А откуда интерес? – уточнила Лайонелл, наклоняя голову, чтобы разобрать выражение лица Гермионы. – Ооо, – ее красивые губы сложились полукругом, в глазах мелькнуло удивление. – Тебе он что, нравится? Грейнджер подняла голову, теперь взирая на женщину с недовольством. – Да у тебя на лице все написано, милая! – Норма залилась серебристым смехом. – Послушай меня, – она протянула наманикюренные пальцы, кладя их поверх ладоней Гермионы: – Это не то, что тебе нужно. Нет, послушай, – прервала она возражения, которые грозили сорваться с губ Грейнджер, – если захочешь, ты заполучишь его! Но зачем? Зачем тебе тип с таким прошлым и, соответственно, с такими проблемами тут, – она постучала пальцем по виску. – Конечно же, я его не осуждаю… Удивительно, что он вообще нашел силы, чтобы двигаться дальше. – Ты все неправильно поняла, профессор Снейп не интересует меня, как мужчина, – Гермиона поджала губы, испытывая неловкость. Разговор зашел слишком далеко. – Ну пусть будет по-твоему, конечно, – насмешливо протянула Норма. – Я тогда, с твоего позволения, просто потеоретизирую. Если девушка твоего типа будет действовать с умом, не теряя голову, то Снейп неплохой вариант, чтобы приобрести пикантный опыт. Но в итоге тебе захочется на волю, подальше от всех этих заморочек, темных закоулков чужого разума и теней прошлого, а он привяжется. Вот здесь и случится драма, – Норма пожала плечами. – Правильная молоденькая героиня войны – это же тот еще сексуальный фетиш для мужчин его возраста и ситуации, – Лайонелл рассмеялась. – Как и мрачные мужчины с темным прошлым, вроде него, для таких паинек, как ты. Только вот твои вкусы еще сменятся несколько раз, а его увлечения с ним уже надолго. И не думаю, что сам Северус этого не понимает, он не дурак. А жить одним днём, к сожалению, он не умеет. *** На следующее утро Гермиона пропустила завтрак. Голова была отвратительно тяжелой, а лицо помятым. Она с трудом оторвала голову от подушки, не до конца понимания: все ли события прошлого вечера и ночи случились в реальности. Она действительно выпивала с Нормой Лайонелл, светской дамой и бисексуалкой, цель которой – стать содержанкой и отложить денег на безбедную жизнь в магловском мире, где она родит для себя ребенка от какого-нибудь крутого магла. Гермионе пришло в голову, что будь она сама чуть более сумасшедшей и развратной, то с Нормой можно было бы приобрести весьма интригующий опыт. Казалось, Лайонелл в тайне даже рассчитывала на что-то в этом роде. Но к ее собственному сожалению, иногда правильность Гермионы брала над ней верх в самый интересный момент. А еще эта женщина считала, что если бы Гермиона сошлась со Снейпом, Гермионе бы эти отношения наскучили первой, и она оставила бы его с разбитым сердцем. Почему-то даже просто размышлять об этом было смешно и дурно одновременно. Гермиона положила подушку на лицо, желая спрятаться от яркого солнца, пробивающегося сквозь занавески. Откуда-то со двора слышался отвратительно бодрый голос Броган, забалтывающей хозяина гостиницы, усатого грека Спироса. Его ломаный английский не мешал ему вести шутливые разговоры с симпатичной туристкой. Наскоро ополоснувшись и переодевшись, Гермиона спустилась вниз, надеясь успеть на поздний завтрак. Хотя от мысли о еде в целом мутило, от соленых оливок и апельсинового фреша она бы не отказалась. – О, вот и наша Гермиона, – воскликнула Броган, подлетая к ней и беря за руку: – Ну и чем вы занимались с этой Нормой? Признаюсь, когда мы вернулись домой в час ночи, а тебя не было, – я немного заволновалась. – Мы болтали, – такой скупой ответ – ее максимум сейчас. Гермиона уселась за круглый стол, наливая себе стакан сока со льдом и выпивая его в три глотка. – О разном. – О чем же? – О жизни. – Гермиона! – Что? – Не беси меня, – Броган нахмурилась. – Если я отпускаю тебя гулять со всякими Нормами, то рассчитываю хотя бы на рассказ. – Ты ужасно ревнива, – фыркнула Гермиона. – Бедный твой будущий муж… – Не уводи разговор. Она рассказала, шпилятся они со Снейпом или нет? Гермиона покачала головой, против воли заливаясь краской: – Ну и язык у тебя. И с чего ты решила, что мы обсуждали именно это? – Ну а что еще? Ну так что, они вместе или уже разбежались? – Они, – Гермиона замялась, – в общем, между ними все было разово и без обязательств, насколько я поняла. – Хм, – Броган задумалась, глядя внутрь своего бокала, в котором плескалось безалкогольное мохито. – Вообще их парочка изначально выглядела какой-то нелепой. – Ты намекаешь на то, что она слишком хороша для него? – против воли, Гермиона ощутила обиду за профессора. Она попыталась отогнать эти неуместные эмоции. – Не обязательно, – Броган пожала плечами. – Просто по ней видно, что она та еще штучка и не будет возиться с чужими загонами. Да и ему с ней, думаю, было бы скучновато. В интеллектуальном плане. Хотя кто их разберет, этих мужиков, – она махнула рукой. – Иногда они будто слепнут и глохнут. – Как ваш вечер вчера? – уточнила Гермиона, желая сменить тему. – Отлично, – Броган оживилась. – Звезды и море, ну ты понимаешь… – Думаю, да, – Гермиона ухмыльнулась, пряча улыбку в стакане. – Предлагаю сегодня сходить в горы. – А ты разве не хочешь подготовиться к завтрашнему дню? – удивилась Броган. – Мне бы аппарировать в Ираклион, посмотреть платья. Признаюсь, не брала с собой ничего такого, а ты? Гермиона, испытывая недоумение, уточнила: – Ты о чем? – Да хотя бы о завтрашнем открывающем вечере! Ты что, вообще не слушала дядю Макса? Завтра в 18:00 открытие Конференции. Стиль одежды произвольно-официальный: женщины допускаются в вечерних платьях, для мужчин предпочтительней мантии. – Господи, что за бред, – сокрушенно покачала головой Гермиона. – Я в отпуске. Когда я говорила, что Конференция – это интересно, то имела ввиду, что неплохо будет посетить несколько лекций, всего лишь. – Нуу! – заканючила Броган. – Это же не каждый раз! Таких торжественных дней раз-два и обчелся! Ты что, не хочешь идти? Будет столько интересных людей! Пригласительные, между прочим, далеко не у всех, это дядюшка постарался. Я взяла даже дополнительный, для Пшемыслава. Ей ничего не оставалось, как согласиться. *** Из огромного панорамного окна местного Зала волшебной науки открывался потрясающий вид на руины Кносского дворца . Гермиона посмотрела вниз, на собственные туфли, острые носки которых виднелись под краем платья. Закатные лучи подсвечивали дворец, который сейчас, благодаря своим карминным колоннам, казался объятым пламенем. Приемный зал, в котором она находилась, также пылал всеми оттенками красного и розового мрамора, что немного утомляло, хотя и могло впечатлить. – Ты выглядишь восхитительно, – Броган положила ладонь на ее плечо, разворачивая ее к большому зеркалу в золотой раме от пола до потолка. – Я же говорила, что это отличный выбор. Она действительно смотрелась неплохо в атласном платье серебристого цвета, с открытыми плечами и глухим вырезом. За лето она загорела и похудела, а ее волосы приобрели приятный выгоревший цвет, хотя и стали немного суховаты на ощупь. Но колдовство Броган помогло совладать с их буйством, оставив лишь элегантный низкий пучок и несколько вьющихся прядей около лица. Сама Броган выглядела словно Эос , в легком наряде розово-персикового цвета. Рядом стояла Луна, напоминающая лесную нимфу. Честно говоря, на их фоне Гермиона все же казалась себе несколько заурядной. Пока что гости наслаждались приветственным аперитивом, собираясь небольшими группами. Цедя шампанское в своем бокале, Гермиона неспешно скользила между людьми, прислушиваясь к оживленным беседам тут и там. Краем глаза она заметила, как Луна увлеченно беседует с неким высоким молодым человеком, живое умное лицо которого показалось ей смутно знакомым. – Кто это? – поинтересовалась она у Невилла, несколько растерянно топчущегося рядом. Он явно испытывал некоторый социальный дискомфорт. – Рольф Скамандер, – как-то тоскливо ответил Невилл. – Вернулся из своей блистательной экспедиции в Тибет, и теперь, возможно, начнет преподавать. – Он и раньше преподавал в Аране? – Нет, но он его окончил, – в этот момент Луна и Скамандер рассмеялись, как два человека, которые явно понимают друг друга с полуслова. – Все будет хорошо, – Гермиона сжала ладонь Невилла, – подойди к ним, – посоветовала она и, ободряюще улыбнувшись, отправилась дальше. – Гермиона! – она повернула голову на уже хорошо знакомый голос. – Иди же сюда! Норма Лайонелл выглядела сногсшибательно в черном бархатном платье с открытой спиной. Рядом, тоже весь в черном, мялся профессор Снейп, явно не особо довольный активностью своей приятельницы. Гермиона немного замешкалась, но выжидающая улыбка женщины не позволила ей отклонить приглашение. – Норма, – она вежливо улыбнулась ей, подходя ближе, и медленно перевела взгляд на профессора Снейпа: – Профессор Снейп… – Мисс Грейнджер, – произнесли они одновременно. Гермиона поджала губы, тут же отворачиваясь. Лицо Снейпа походило на мраморную маску. – Как тебе обстановка? – глаза Нормы горели затаенным огоньком. Гермиона задумалась, не развлекается ли она так за их со Снейпом счет, наблюдая за неловкостью их общения. – По-моему, чудесный вечер. – Несомненно, – кивнула Гермиона. – Хотя, признаюсь, еще одного такого официального мероприятия я на каникулах не выдержу. Норма мелодично рассмеялась, слегка запрокинув длинную белую шею: – Ты у нас дикарка, значит? – лукаво уточнила она. – Да нет… – Гермиона замялась, стараясь подобрать слова, но тут ее прервали. – Дамы, – раздался глубокий голос слева, – мадам Лайонелл, мисс Грейнджер, – Гермиона обернулась, чтобы увидеть профессора Моубрея в темно-зеленой мантии. – Северус, – он протянул Снейпу руку для рукопожатия. – Как поживаете? – при этом его глаза, напоминающие две синих льдинки, остановились на Гермионе. – Добрый день, сэр, – выдавила она улыбку. – Отлично. – Вы прибыли на конференцию, помогаете с организацией? – Нет, – она покачала головой. – Мы с моими друзьями просто проводим здесь каникулы. – Ах, очаровательно, – кивнул он. – Крит – волшебное место. Рекомендую местный Археологический музей к посещению. – Да, мы уже бывали, но планируем вернуться. – Мне очень понравились их Богини со змеями . В четвертом зале, – уточнила Лайонелл, пригубив шампанского и многозначительно поглядывая на Моубрея. Тот заинтересованно посмотрел на нее в ответ, улыбнувшись. Гермиона против воли мазнула взглядом по Снейпу, не принимающего участия в беседе и выглядящему отчужденно. Его взор блуждал по залу, поверх голов присутствующих и, казалось, он сам изо всех сил хотел бы оказаться где-нибудь еще, а не здесь. Мантия из какого-то весьма дорогого сукна, была тем не менее, привычно черной, как и сюртук под ней. Он выглядел таким безрадостным, каким она уже давно его не видела. Осознание того, что теперь ему доподлинно известно обо всех ее мыслях и фантазиях относительно него, внезапно вызвало в ней тошноту. Зато воспоминание о книжке Скитер теперь неожиданно принесло пусть слабое, но облегчение. Раз ему было не стыдно вломиться к ней в голову, то почему он не должен страдать от того, что тысячи британцев имеют возможность перетряхнуть вместе с завравшийся писакой его личную жизнь? Такие размышления были мелочными и даже извращенными, но прогнать их не удавалось. – Вы будете посещать лекции, мисс Грейнджер? – вдруг обратился к ней Моубрей. – Рекомендую послушать цикл, который проведет профессор Снейп. Конечно, насколько я помню, ваша специализация не относится к зельям, но мультидисциплинарность – путь настоящего развития. – Без сомнения, – легко согласилась Гермиона, уклонившись при этом от однозначного ответа. – Я уже выбрала для себя лекции, которые посещу обязательно, – ее взгляд снова метнулся к Снейпу, который, впрочем, не выказывал никакой заинтересованности в обсуждении. Гермиона ощутила уже знакомое раздражение. Казалось, что они вернулись в самое начало, когда он предпочитал просто игнорировать ее присутствие. К счастью, прозвенел звонок, известивший, что всем пора пройти в конференц-зал для слушания приветственной речи и вступительной лекции ректора Фелана, повествующей о том, какие достижения принесла прошедшая пятилетка Арану, его студентам, выпускникам, преподавателям, членам Совета, как действительным, так и заслуженным, да и просто партнерам. Идя в общей веренице приглашенных, Гермиона даже подумала, не лысая ли макушка нынешнего президента Международной конфедерации магов, африканца Бабайди Экинбада, виднеется впереди? Зал был ярко освещен, места в нем располагались амфитеатром. Оказавшись внутри, Гермиона устремилась к Броган, которую выцепила в толпе. – Какое у тебя место? – поинтересовалась подруга. – В смысле? А у тебя? – Ну у нас же разные места, Гермиона, я же говорила, – поспешно пояснила Броган. – Пригласительных было немного, я взяла у дяди без учета рассадки. Так, – она ткнула пальцем в бумажный квадратик, который Гермиона держала в руках. – У тебя 28 место, ряд 7. – Черт, – пробормотала Гермиона, разворачиваясь. Свет постепенно гас. Она спешила по ступенькам вверх, а после начала с извинениями протискиваться до нужного номера кресла, красная от неловкости. Вожделенное свободное место было совсем рядом, Гермиона подняла голову, чтобы учтиво поздороваться со своими соседями – полной дамой в красных шелках и… профессором Снейпом. Она не сдержала тяжелого вздоха. Лицо Снейпа также не выражало ни малейшей радости. – Мисс Грейнджер, это вы? – из-за плеча профессора показалось интеллигентное лицо в обрамлении седого пушка – декан Скейлз. – Какая приятная встреча. – Взаимно, сэр, – Гермиона сверкнула улыбкой, резко усаживаясь рядом со Снейпом. Тот едва заметно отодвинулся. Гермиона фыркнула. – Слышал от Берроуза, вы здесь отдыхаете? – Скейлз не унимался, теперь вытягивая к ней шею и не обращая внимания на то, что Снейп застыл с мученическим выражением лица, подобравшись. Ощущая неловкость, Гермиона все-таки тоже выдвинулась вперед для ответа: – Да, мы живем здесь, на Крите, около Ханьи. – Ах, прекрасные места, – улыбнулся Скейлз оживленно. – Северус, что с вами? – он вскинул взгляд на своего коллегу. – Мы вас раздражаем своей болтовней? – пожилой декан рассмеялся. – А вы не против тогда поменяться со мной местами, раз общество мисс Грейнджер меня очевидно радует больше? – Коллега, давайте без лишних телодвижений, – процедил Снейп, не шелохнувшись и не отрывая взгляда от сцены. – Скоро начало. Скейлз шутливо пожал плечами, посылая ей ироничный взгляд. Тем временем свет погас окончательно, погружая зал в полумрак. Тяжелый занавес раздвинулся, представляя вниманию трибуну. Заиграла торжественная музыка, на сцену под всеобщие аплодисменты вышел Фелон. Гермиона изо всех сил старалась сосредоточиться на том, что говорит ректор, но ей плохо удавалось. Присутствие Снейпа будто занимало собой все органы ее чувств. Она чувствовала жар, исходящий от его затянутого черной тканью плеча, хотя и пыталась с ним не соприкасаться. Ее ноздри заполнял его запах – сандал, кедр, чернила и дождь, – и ей почти казалось, что все это слишком. Чудилось, что она слышит даже его тихое дыхание. В голове опять возникли мучительные мысли о том, что он все знает. Гермиона старалась не шевелиться, но когда он поднял руку, чтобы дотронуться задумчивым жестом до своих тонких губ, и ее оголенной кожи коснулась плотная ткань его костюма, ее словно прошибло током. Не выдержав, она повернула голову в его сторону, чтобы сразу же встретиться с ним взглядом в полутьме. Их контакт длился недолго, может быть с полминуты, и она отвернулась первая, вытянув руки перед собой и придвинувшись ближе к своей дородной соседке. Наконец, когда все закончилось и зажегся свет, Гермиона поспешно встала. – Мисс Грейнджер, вы в курсе, что здесь ваш хогвартский профессор Флитвик? – спросил у нее Скейлз. – Северус уже говорил с ним сегодня. Хотите тоже пообщаться? – Конечно, хочу, сэр, – обрадовалась Гермиона. – Чудесная новость. – Тогда дождитесь меня у входа, я вас провожу. Она поспешила на выход, более не удостоив Снейпа даже взглядом. В холле ее быстро нашли ребята. – Вы знаете, что профессор Флитвик здесь? – спросила Гермиона у Луны и Невилла, на что те замотали головами. – Декан Скейлз обещал найти его. И действительно, через некоторое время Тимиус Скейлз позвал их за собой, к группе людей, среди которых ребята разглядели и своего низенького профессора Заклинаний. К большому неудовольствию Гермионы, рядом стоял и Снейп. – Мисс Лавгуд, мисс Грейнджер, мистер Лонгботтом! – на сморщенном лице декана Рейвенкло была неподдельная радость. – Какая приятная, приятная встреча, – он пожал всем по очереди руки. – Я только что говорил Северусу, как расстроился бы на его месте, что никто из вас не учится у меня. – Я думаю, профессор Снейп отлично справляется с такой несправедливостью, – пробормотала Гермиона, но Снейп, конечно же, услышал. – Лишь с божьей помощью, мисс Грейнджер, – колко ответил он, впервые за вечер говоря ей что-то существенное. Она отвернулась, благодарная за то, что никто здесь не начал припоминать, что у нее со Снейпом все таки были занятия. Флитвик очень заинтересованно расспрашивал их об учебе в университете и делился своими воспоминаниями. Настроение Гермионы постепенно приходило в норму и она почти не обращала внимание на присутствие профессора зельеварения. Однако постепенно ее одолевала усталость и она решилась попрощаться. Отыскав в толпе Броган, Гермиона направилась к подруге, когда случайно столкнулась по пути с незнакомым молодым человеком. – Прошу прощения, мадам, – тот учтиво склонил голову, немного отойдя в сторону. На его утонченном лице с четко очерченными скулами темные глаза горели каким-то странным, нехорошим огнем. Было что-то напрягающее в этом человеке, одетом с иголочки, с безукоризненной манерой держаться. Что-то пугающее и тревожное. – Все в порядке, – улыбнулась Гермиона. – Я сама виновата. Она думала, что разговор окончен, но парень задержал ее вопросом: – Вы куда-то спешите? – К подруге, – пояснила Гермиона, кивая в сторону Броган. – Вы знаете мисс О’Доннел? – черные аккуратные брови взлетели вверх. – Она моя сокурсница и соседка по общежитию, – ответила она, внезапно испытав легкое раздражение от того, что объясняется с человеком о котором ей самой ничего неизвестно: – А вы, мистер..? – Ох! Прошу простить мою вопиющую грубость. Кириан Моубрей, к вашим услугам, – он отвесил полупоклон. – Приятно познакомиться, – Гермиона растянула губы в улыбке. – Я Гермиона Грейнджер. – Ах, теперь я узнал вас, – Кириан тихонько рассмеялся. – Признаться, во время моего пребывания в Мейо в этом июле о вас упоминали и Кендра, и Броган. Меня это заинтересовало и я нашел газетные вырезки. По спине Гермионы отчего-то пробежали мурашки. Оставалось только гадать, в каких оттенках о ней говорила Кендра. И слова Кириана, хотя безобидные по своей сути, как будто намекали на нечто неприятное. Несмотря на невысокий рост и довольно хрупкое телосложение, жених Кендры умел заполнять собой пространство и будто подчинять себе: Гермиона продолжала стоять на месте, хотя минутами ранее торопилась. Но тряхнув головой, она все же прогнала этот морок: – К сожалению, я тороплюсь, мистер Моубрей… – Прошу, к чему официоз? Кириан. – Хорошо, Кириан, – согласилась Гермиона. – Приятного вечера. Они попрощались и Грейнджер, наконец, добралась до О’Доннел. – О чем ты с ним говорила? – вопрос Броган прозвучал слегка взволнованно. – Да вроде ни о чем, просто столкнулись случайно и пришлось представиться. Броган вздохнула: – У меня уже какая-то паранойя, дурное предчувствие, – она опустила глаза. – Не знаю почему, но меня Моубреи дико напрягают, и Кендра теперь тоже, вместе с ними. Она и раньше бесила, но не так… – Давай уже убираться отсюда? – попросила Гермиона. – Признаюсь, я жутко утомилась от этих светских увеселений. Предлагаю вернуться к себе. За этот день я невероятно соскучилась по той простой и прекрасной жизни, которую мы здесь вели. Гермионе действительно не терпелось покинуть этот зал, уже начинающий казаться ей душным, этих разряженных людей, и оказаться там – в тени мандариновых деревьев, где сама земля, казалось, остывая вечером, источает чудесный аромат. Хотелось надеяться, что ее маленький рай не будет разрушен, хотя какое-то тревожное, гнетущее предчувствие оставалось с ней даже тогда, когда она уже сидела с напитком на маленькой набережной в их деревушке. Вокруг гуляли маглы, а Броган с Пшемиком самозабвенно целовались на соседней скамейке. Завтра она непременно отправится в горы, даже если никто не захочет составить ей компанию. День в отдалении ото всех неопределенностей большого мира был как раз тем, что должно было помочь ей вернуть ускользающее душевное равновесие.