My little moon

В ту же секунду Цзинь Лин, не приходя в сознание, внезапно принял сидячее положение. Не открывая глаз, он неуклюже поднялся на ноги. Лань Венлинг заинтересовалась, что же юноша предпримет дальше, поэтому она не остановила Цзинь Лина, когда тот медленно прошествовал мимо них, сделал большой шаг вперед и зашел обратно в стену, где стоял еще совсем недавно. Юноша вытянул руки вдоль тела, приняв прежнюю позицию, и замер. Лань Венлинг вновь вытащила Цзинь Лина из стены, одновременно и удивляясь происходящему, и находя его забавным. Она только-только собралась сказать отцу, что лучше бы им не задерживаться здесь надолго, как вдруг в ужасе вздрогнула, услышав вдалеке разъяренный лай собаки. С тех пор, как они скрылись за стенами каменной крепости, черный пес-оборотень вел себя весьма воспитанно, смиренно сев у входа и помахивая хвостом. Он взволнованно, но покорно ждал, пока ему вернут хозяина, потому больше не выл и не тявкал. Однако сейчас его лай стал еще яростнее, чем ранее. — Снаружи что-то происходит, — произнес Лань Ванцзи. Он потянулся за Цзинь Лином, и взвалил того на спину, девушка побежала вперед: — Пойдем проверим! Они поспешно вернулись тем же путем, что и пришли. Склонившись, они вышли наружу и увидели, что пес-оборотень стоит к ним спиной, и, пригнув голову к земле, глухо скалит зубы в сторону. Лань Венлинг держалась изо всех сил, однако все же не смогла совладать с собой и, услышав рычание, невольно попятилась. Собака обернулась, заметила на спине отца столь долгожданного Цзинь Лина и тот час же во весь опор пустилась к ним, заставив девушку издать истошный вопль ужаса. К счастью, тот был настороже и мгновенно преградил псу путь, закрыв дочь своим телом. Пес-оборотень замер как вкопанный, вновь зажав хвост между лап. Теперь заклинатели поняли, почему собака рычала, а не лаяла как обычно – из ее пасти что-то торчало. Ханьгуан-Цзюнь склонился над ней, вытащил из зубов пса кусок ткани и передал дочери. Это оказался обрывок одежды. Похоже, что кто-то шпионил за ними, или же просто бродил по лесу, но вызывал подозрения, поэтому лай пса-оборотня стал таким враждебным. — Кем бы они ни были, они не могли уйти далеко. В погоню! — заключила Лань Венлинг. Однако отец ответил: — В этом нет нужды. Я знаю, кто это был. — Я тоже догадалась. — произнесла Лань Венлинг. — Это те же люди, что распускали слухи о хребте Синлу, запустили сюда ходячих мертвецов, соорудили лабиринт и построили каменные форты. И не забывай про сабли. Но если мы не отправимся в погоню сейчас, то потом их будет весьма непросто отыскать. — Я пойду один. А что будете делать вы с Цзинь Лином? — Я отнесу Цзинь Лина вниз и доставлю в Цинхэ, в то место, где мы встретили шарлатана. Увидимся там, — ответила девушка. Разговор вышел весьма стремительным. Лань Ванцзи на мгновение засомневался, заметив это Лань Венлинг быстро добавила: — Лишняя секунда промедления, и они уже убегут слишком далеко. Я буду на месте! Услышав ее «Я буду на месте», отец бросил на нее внимательный взгляд и, не проронив больше ни слова, двинулся в путь. Тем временем собака, поняв, что опасность миновала, приготовилась вновь напрыгнуть на нее. — С-с-с-стой! Забери с собой пса! Забери его от меня!!! — завопила Венлинг. Лань Ванцзи пришлось вернуться. Он повелительно посмотрел на пса-оборотня, и тот, не осмеливаясь выказывать неповиновения, потрусил за ним, временами потявкивая и смущенно оглядываясь на Цзинь Лина. Лань Венлинг утерла со лба капли холодного пота, еще раз взглянула на хоровод белокаменных фортов, перекинула руку Цзинь Лина, себе через шею и отправилась вниз с хребта Синлу. День уже клонился к закату. Заляпанные грязью с ног до головы, девушка с юношей в бесчувственном состоянии притягивали взгляды праздных зевак. Лань Венлинг вернулась на улицу, на которой Цзинь Лин натравил на нее пса-оборотня, и отыскала постоялый двор. На деньги, что ей ранее дал отец, Лань Венлинг приобрела два комплекта новых одежд и сняла комнату. Уложив младшего на кровать, девушка усмехнулась: — Ну что братишка, позволишь старшей сестренке переодеть тебя? Сначала она стащила с юноши мантию с вышитым пионом «Сияние средь снегов» – одежду его Ордена, что пришла в негодность после захоронения Цзинь Лина в стене, потом принялась за обувь. И тут она вдруг застыла. На голени Цзинь Лина показалась какая-то тень. Лань Венлинг присела у кровати, а закатав штанину юноши, обнаружила, что это вовсе не тень, а черный кровоподтек. Более того, он не был последствием травмы – это была проклятая метка. Проклятую метку оставляли твари на своих добычах. Ее появление означало, что жертва перешла дорогу существу исключительной зловредности, и уж если на теле вырисовывался подобный знак, то тварь непременно найдет тебя, возможно, через много лет, а возможно, сегодня ночью. От глубины нанесенного оскорбления зависел и исход жертвы: в легком случае тварь отрывала пораженную конечность, а в тяжелом – убивала. У Цзинь Лина почернела уже вся нога, и метка продолжала ползти вверх. Лань Венлинг никогда не видела таких темных и покрывающих столь большую площадь отметин. Чем дольше она смотрела, тем мрачнее становилось ее лицо. Она оставила в покое ногу Цзинь Лина и немного подумав раскрыла его нижние одежды. Убедившись, что живот и грудь юноши не задеты, Лань Венлинг издала слабый вздох облегчения. В ту же секунду Цзинь Лин открыл глаза. Поначалу он лежал в смятении, но свободно гуляющий по полуобнаженному телу холод отрезвил юношу, потому Цзинь Лин вскочил, залившись румянцем. — Т-т-ты что делаешь?! — взревел он. — О, глядите-ка, кто очнулся! — никапельки не почувствовав смущения ухмыльнулась заклинательница. Цзинь Лин выглядел чрезвычайно напуганным. Он торопливо запахнул нижние одежды и в ужасе вжался в угол кровати: — Что тебе от меня нужно?! Где моя одежда?! Где мой меч?! Где моя собака?! — Я как раз собиралась одеть тебя, — ответила Лань Венлинг. Она говорил ласково и заботливо, словно бабушка, которая хотела надеть на своего любимого внучка одежку потеплее, однако Цзинь Лин с всколоченными волосами впечатался в стену. Цзинь Лин так отчаянно сцапал меч, лежащий подле кровати, словно сделай Лань Венлинг хоть шаг перед, – и юноша, не раздумывая, умертвит ее, а затем покончит жизнь самоубийством в доказательство своей целомудренности и чистоты. Лань Венлинг усилием воли заставила себя прекратить хохотать: — Чего ты боишься? Это же просто шутка! Я, не щадя живота своего, освободила тебя из стены и принесла сюда, и вот она – твоя благодарность. В пылу ссоры Цзинь Лин все же умудрился пригладить рукой растрепанные волосы и принять более благопристойный вид: — Если это не так, т-т-т-то за то, что ты посмела снять с меня одежду, ты подвергнешься смерти десять тысяч раз! — Я, пожалуй, откажусь от такой перспективы. Ну же. Опусти меч, — ответила Лань Венлинг. Смутившись, Цзинь Лин послушался и сложил оружие. Несмотря на то, что при исполнении Лань Ванцзи «Расспроса» душа Цзинь Лина уже покинула его тело, и потому он многое не мог воспроизвести в памяти, юноша все же смутно помнил лицо той, кто вырыл его из земли, всю дорогу с хребта Синлу тащил его и доставил сюда. Оказавшись погребенным в стене, он еще некоторое время был в сознании, в полной мере ощутив весь ужас и безнадежность. Юноша никак не мог ожидать, что той, кто спас его от этих ужаса и безнадежности, в конце концов, окажется человек, к которому он питал странные чувства. Цвет его лица менялся от белого к красному и обратно, в мыслях была сумятица, а голова кружилась. Тут взгляд Цзинь Лина упал на окно, и он в испуге заметил, что на улице уже темнело, и редкие звезды высыпали на небо. По стечению обстоятельств Лань Венлинг как раз в этот момент наклонилась, чтобы поднять новые одежды, упавшие на пол. Цзинь Лин воспользовался паузой, соскочил с кровати, натянул обувь, схватил свою мантию и вылетел из комнаты. Девушка надеялась, что, пережив столько неприятностей всего за один день, Цзинь Лин хотя бы немного побудет не таким прытким, но тот в мгновение ока растворился в ночи. Кто бы мог подумать, что он останется столь живучим! Заклинательница Лань вспомнила о проклятой метке на его ноге, представлявшей собой далеко не пустяк. — Зачем ты бежишь?! Вернись! — кричала она ему в след. Цзинь Лин на ходу нацепил на себя помятую и испачканную в земле мантию Ордена. — Не смей меня преследовать! — выкрикнул он. Поступь его была легкой, потому он в несколько больших шагов одолел постоялый двор и выскочил наружу. Лань Венлинг пробежала за ним несколько улиц и окончательно потеряла юношу из виду. Она немного побродила в поисках Цзинь Лина, пока совсем не стемнело и случайные прохожие почти перестали попадаться на пути. — Да что же это такое! Какой же все-таки несносный мальчишка! — девушка скрежетала от досады зубами. Она уже было опустила руки, как вдруг с дальнего конца улицы послышался рассерженный мужской голос: — Стоит сказать тебе хоть слово, как ты тут же испаряешься. Ты что, юная госпожа? С каждым днем твой нрав становится все дурнее и дурнее! «Цзян Чэн!» Лань Венлинг торопливо юркнула в ближайший переулок. Через мгновение раздался голос Цзинь Лина: — Я уже вернулся, целый и невредимый. Хватит меня пилить! «Выходит, Цзинь Лин прибыл в Цинхэ не один». Впрочем, в этом нет ничего удивительного: в прошлый раз, на горе Дафань, тоже появился Цзян Чэн, желающий помочь племяннику, так почему бы ему не явиться и в этот раз? Однако, судя по нынешнему раскладу, между ними разгорелась ссора, потому Цзинь Лин отправился на хребет Синлу один. Тогда становилась ясна и причина, по которой юноша так поспешно бежал: вероятно, Цзян Чэн пригрозил Цзинь Лину расправой, если тот не вернется до наступления темноты, или что-то в этом роде. — Невредимый? — вспылил Цзян Чэн. — Ты выглядишь так, будто извалялся в лужи грязи и при этом говоришь, что ты невредимый! Тебе не стыдно носить мантию своего Ордена в таком виде?! Сейчас же переоденься во что-нибудь другое! И объясни, наконец, во что ты влез? — Я же уже сказал, что никуда я не лез! — нетерпеливо ответил Цзинь Лин. — Я бродил по лесу, и все бестолку, а потом еще и споткнулся. Ай! — Он воскликнул: — Не тащи меня так! Мне не три года! — И ты думаешь, что я больше не смогу задать тебе трепку? — сурово оборвал его дядя. — Заруби себе на носу, будь тебе хоть тридцать, я все равно буду тебя таскать, если понадобится. И в следующий раз, если вздумаешь удрать без спроса, познакомишься с кнутом! — А я потому и пошел один, что не хотел ничьей помощи или нравоучений! — сказал Цзинь Лин. Лань Венлинг подумала: «Не знаю, как там с остальным, но, когда Глава Цзян сравнил нрав Цзинь Лина с нравом юной госпожи, то тут он явно попал в точку». — Ну так и что? Ты что-то поймал? И где пес-оборотень, что подарил тебе дядя? «Отец прогнал его куда подальше». — Однако стоило ей подумать об этом, как с другого конца переулка послышался уже знакомый лай. Лань Венлинг на мгновение оцепенела, а затем ноги сами понесли свою хозяйку из укрытия, будто бы в нее выпустили целый град отравленных стрел. Черный пес-оборотень на всех парах пронесся по переулку, обогнал ее и кинулся Цзинь Лину под ноги, принявшись любовно обмахивать того хвостом. То, что собака объявилась здесь, означало, что отец уже поймал тех, кто шпионил за ними у каменной крепости и теперь, должно быть, направлялся на место их встречи, обговоренное ранее. Но сейчас Лань Венлинг было недосуг думать о подобных вещах. Свой короткий побег она закончила прямо перед носом Цзинь Лина и группы адептов Ордена Юньмэн Цзян. На мгновение повисла тишина. Стоило Лань Венлинг поднять голову, как ее глаза встретились с фиалковыми глазами Цзян Чэна. Тот вопросительно смотрел на девушку, что сидела у его ног. «Позориться так до конца!» — Кажется я немного заблудилась... — воскликнула Лань Венлинг. И недолго думая, вскочила, надеясь сбежать. Но кто-то успел схватить ее за руку. Цзян Чэн переводил взгляд с девушки на племянника, оба выглядели так словно весь день принимали грязевые ванны. — Думаю, Дева Лань устала. Не хотите ли отведать со мной чаю? — стараясь быть вежливым, предложил Цзян Чэн. Только его ехидная улыбка, ничего хорошего не сулила. Не дожидаясь ответа Цзян Чэн проволок ее пару метров, дошел до ближайшей лавки и пинком открыл деревянную щеколду, что была уже наполовину задвинута. Хозяин уже собирался закрываться на ночь, однако, увидев, как к нему силой ворвался роскошно одетый мужчина с мрачным лицом, тащивший за собой какую-то девушку и, трактирщик пришел в такой ужас, что не осмелился подать голоса. Один из адептов подошел и что-то прошептал ему на ухо. Получив в ладонь несколько серебряных, хозяин поспешно исчез в задней половине дома и больше и носу не казал. Адепты Юньмэн Цзян, не нуждаясь в дополнительных указаниях, незамедлительно покинули лавку и рассредоточились по периметру так плотно, что и мышь не проскочит. Все это время Цзинь Лин стоял в стороне и словно хотел что-то сказать, но был слишком ошеломлен происходящим. Цзян Чэн свирепо глянул на него: — Я разберусь с тобой позже. Жди здесь! С тех пор как он себя помнил, Цзинь Лин еще ни разу не видел Цзян Чэна в таком состоянии. Его дядя с ранних лет руководил именитым Орденом Юньмэн Цзян и в любой ситуации вел себя одинаково холодно и жестоко. Он не имел склонности к добрым поступкам, и слова пощады с большой неохотой вылетали из его рта. Однако сейчас, несмотря на то, что он изо всех сил пытался скрыть свои истинные чувства, глаза его по-настоящему пугали. Грозовые тучи высокомерия и язвительности всегда заволакивали лицо Цзян Чэна непроницаемой маской. В эту же минуту, казалось, каждый его мускул ожил.