My little moon

На этот раз за всю ночь Венлинг так и не удалось сомкнуть глаз. В голове было много вопросов, и думая о них, появлялось все больше. Что произошло с Вэнь Нином? Кому это надо? Связанно ли все это с их другом? Заметив, что за окном уже стало светать, Венлинг отбросила безрезультатные попытки заснуть. Не зная чем себя занять, девушка хотела было выйти прогуляться, но стоило ей накинуть на себя верхние одежды, как внезапно раздался дребезжащий звук. Звук оказался весьма знакомым: она уже второй раз слышала его, и в этот раз звук исходил из комнаты отца. В спешке запахнув верхние одежды, Венлинг выхватила флейту и рванула в комнату Ханьгуан-Цзюня. Мешочки Цянькунь, лежавшие на столе, вновь принялись ворочаться и скидывать на пол чайные чашки, и на этот раз частей тела было целых три, потому они вертелись еще яростнее. Прошлой ночью они забыли про свою игру на музыкальных инструментах. Ханьгуан-Цзюнь уже стоял в полной боевой готовности, Венлинг могла в который раз лишь позавидовать ему. К этому моменту одна из бечевок, связывающих мешочки, слегка ослабла, и половина мертвенно-бледной руки уже выползла из крошечного отверстия. Больше медлить было нельзя, и Лань Ванцзи достал семиструнный гуцинь. Из трех мешочков Цянькунь один содержал левую руку, другой – ноги, а последний – торс, и все эти части могли собраться в уже довольно большой фрагмент тела. Кроме того, они влияли друг на друга, отчего темная энергия приумножалась, и справиться с конечностями и туловищем становилось труднее, чем раньше. В результате волнения прекратились только после того, как заклинатели сыграли «Покой» три раза подряд. Лань Венлинг убрала флейту и принялась собирать выбравшиеся из мешочков и разбросанные по полу части тела. — А наш дражайший друг при жизни не отлынивал от упражнений, — разглядывая часть торса мертвеца, проговорила Венлинг. Пояс погребального одеяния на торсе мертвеца уже почти развязался, и воротник раскрылся, обнажая мощное и крепкое туловище мужчины в самом расцвете сил: широкие плечи, узкая талия в дополнение к четко очерченным, но не выпяченным, мышцам брюшного пресса – такое мужественное телосложение спали и видели во сне бесчисленное множество юношей, и некоторые девушки. Вот и Венлинг и так и сяк рассматривала торс и, не удержавшись, пару раз ударила по кубикам: — Смотри. Ударь я его, когда он был жив, мышцы спружинили бы, и я получила бы в ответ. Как же упорно он должен был тренироваться?! Брови Ханьгуан-Цзюня будто дрогнули, но он ничего не ответил. Тем временем Лань Венлинг не теряла времени даром и еще пару раз ударила по торсу. Лань Ванцзи молча достал мешочки Цянькунь и с лицом, лишенных каких-либо эмоций, начал запечатывать части тела. Венлинг сразу же посторонилась. Мужчина довольно скоро управился с заклинаниями и крепко-накрепко завязал мешочки мертвыми узлами. Закончив Лань Ванцзи осмотрел дочь, и вопросительно приподнял бровь. Венлинг окинула себя взглядом. Затянув свой пояс туже, и приняв более-менее благопристойный вид, девушка неловко улыбнулась: — На этот раз рука указывает на юго-запад. Пока ты будешь приводить себя в порядок, давай я куплю завтрак? Ханьгуан-Цзюнь кивнул. Венлинг вышла из комнаты, и закрыла за собой дверь. Девушка неторопливой походкой спустилась вниз, покинула постоялый двор и с удовольствием прогулялась по окрестностям, захватывая по пути разные легкие закуски. Затем она уселась на ступеньки, и, нежась на солнышке, принялась завтракать. Через некоторое время по улице пронеслась стайка подростков. Мальчик, возглавлявший процессию, зажал в кулаке длинную бечевку и несся со всех ног. На конце этой бечевки высоко в небесах, покачиваясь в разные стороны, танцевал воздушный змей. Дети, преследующие первого мальчика, держали в своих руках игрушечные луки со стрелами, с громким улюлюканьем пытаясь догнать и подстрелить бумажную фигуру. Стрельба из лука входила в число необходимых навыков для всех учеников из именитых кланов, однако большинству из них не нравилось тренироваться, стреляя точно по мишеням. Однако тренироваться на обычных мишенях было не особо интересно, Убийство тварей во время ночной охоты и преследование воздушных змеев – вот чем наслаждались подростки. Каждый запускал своего змея: тот, чья игрушка взлетит выше всех, дальше всех и точнее всех собьется, объявлялся победителем. Поначалу игра пользовалась популярностью только среди учеников орденов заклинателей, но со временем и обыватели узнали о ней, и их дети также полюбили ее, хотя, безусловно, урон, наносимый их маленькими стрелами, значительно отличался от поражающей способности обученных младших адептов. Венлинг с интересом наблюдала за ними, чувствую приятную ностальгию. Папа рассказывал, что в годы своего детства он жил в Пристани Лотоса и сбивал воздушных змеев, соревнуясь с другими учениками Ордена Юньмэн Цзян. Он очень часто побеждал в этой игре, Цзян Чэн же, напротив, приходил вторым. Иногда его змей уносился слишком далеко ввысь, поэтому стрелы не долетали до него; а иногда бумажная фигура хоть и была легкодоступной для выстрела, змей папы все равно оказывался выше. Размерами воздушный змей почти в два раза превосходил игрушки остальных, а внешним видом походил на страшного летающего монстра, расписанного яркими кислотными цветами, с огромным зияющим ртом и несколькими заостренными хвостами, хлопающими по ветру. Но на самом деле, на большом расстоянии он, такой живой и неугомонный, выглядел не так уж и свирепо, а даже немножко по-ребячески. Каркас бумажной фигуры Цзян Фэнмянь всегда собирал собственноручно, а потом отдавал Цзян Яньли на покраску. Вот почему каждый раз, забирая готового змея, и папу, и Цзян Чэна переполняла гордость. Когда папа рассказал ей об этом развлечении, Юи оно пришлось по душе. Но в силу своего возраста стрелять из лука она еще не умела, но это не помешало им с папой соорудить летающего змея и запустить того в воздух. Папа сделал его из подручных материалов, и навряд ли хоть чем-то напоминал змеев Цзян Фенмяня. Но даже несмотря на это папа говорил, что их змей был даже красивее. Грустно улыбнувшись Венлинг вернулась во времена своего сознательного детства. В Облачных глубинах в подобные игры никто не играл. Поэтому Венлинг очень удивилась, когда после очередного обучения их с братом стрельбе из лука, Ханьгуан-Цзюнь принес им летающих змеев. Эта игра стала ее любимой. Сейчас же Венлинг часто использует ее для младших учеников, когда те учатся стрелять. Узнав об этом дедушка был в ярости, что из тренировок она устраивает балаган, но дядя с отцом отметили, что эта отличная тренировка для младших адептов. Не зря же Венлинг, даже попросила Сан-гэ научить ее красиво рисовать, чтобы самой украшать змеев для ее шиди. Девушка никогда не забудет как у Сан-гэ горели глаза, когда она попросила его об этом. Сычжуй и Цзинъи до сих пор хранят у себя первые нарисованных ею змеев, специально для них. При мыслях об этом губы Венлинг растянулись в улыбке, и она, не сдержавшись, задрала голову, чтобы посмотреть, как выглядел змей, которого пытались сбить дети. Игрушка имела круглую форму и золотистый цвет. Венлинг задумалась: «Что же это? Жареная лепешка? Или какой-то зверь, которого я не знаю?» Внезапно налетел порыв ветра. Воздушный змей теснился в узкой улочке и парил не очень высоко, поэтому тут же обрушился на землю. — О нет, солнце упало! — воскликнул один из мальчиков. Лань Венлинг немедленно сообразила, в чем дело. Похоже, эти дети играли в воображаемую Аннигиляцию Солнца. Сейчас они пребывали в Юэяне. Из уроков истории Венлинг помнила, что когда Орден Цишань Вэнь достиг поры своего расцвета, он самодурствовал практически повсеместно. Юэян находился не так уж и далеко от Цишаня, а значит, местные наверняка очень сильно пострадали от его действий, будь то выпущенные на волю твари, или жестокость и притеснение со стороны его адептов. По завершении Аннигиляции Солнца, когда объединенные силы различных орденов положили конец существованию клана Вэнь, многовековой порядок в одночасье рухнул. В то время и в Цишане, и в его окрестностях многие люди ликовали и устраивали празднества в честь уничтожения Ордена, и многие торжества впоследствии стали своего рода традициями. Скорее всего, так вышло и с этой игрой. — И что нам делать? Мы ведь не сбивали солнце, оно само упало. Кто теперь ведущий? — собравшись вместе, стали спорить дети. — Я, кто же еще! Я Цзинь Гуанъяо, я убил самого большого злодея Ордена Цишань Вэнь! — взмыла вверх одна рука. Венлинг, сидящая на ступеньках, ведущих на постоялый двор, с большим интересом наблюдала за ними. В подобных играх Верховный Заклинатель, Ляньфан-Цзунь, который сейчас обладал наибольшей властью, безусловно, являлся самым распространенным персонажем. Его происхождение порой побуждало дурные толки, но люди восхищались им как раз за то, что он забрался так высоко с самых низов. Во время Аннигиляции Солнца Цзинь Гуанъяо, действуя под прикрытием, с ловкостью влился в ряды адептов Ордена Цишань Вэнь и обманом выведал несметное количество тайн противника, при этом оставляя их в полнейшем неведении. Когда же Аннигиляция Солнца завершилась, он, где лестью, где сообразительностью, а где другими методами, но все же добился звания Верховного Заклинателя и теперь с честью нес его. Такая славная жизнь заслуживает определения легендарной. Выбрать этого мальчика ведущим было бы весьма справедливо! — Но я – Не Минцзюэ! — запротестовал кто-то ещё. — Это я выиграл большинство битв и захватил больше всех пленных! Ведущим должен быть я! — Но я Верховный Заклинатель! — возразил «Цзинь Гуанъяо» — И что с того, что ты Верховный Заклинатель? — замахнулся кулаком «Не Минцзюэ». — Ты все равно мой младший брат. И вообще, при виде меня ты должен убегать, поджав хвост. «Цзинь Гуанъяо» следовал правилам игры и действительно хорошо вжился в роль. Он втянул голову в плечи и бросился наутек. — Недолго же ты прожил, дурак, — сказал кто-то ещё. Похоже, что дети выбирали себе роль, исходя не только из простых предпочтений, и в сердце «Не Минцзюэ» таилась частичка настоящего Не Минцзюэ. Он немедленно вспылил: — Цзинь Цзысюань, уж кто бы говорил, ты умер еще раньше меня! — Ну и что с того, что моя жизнь была коротка? Я третий в списке самых лучших заклинателей! — надменно парировал Цзинь Цзысюань. — Да ты третий только из-за своей внешности! В это время один из мальчиков, казалось, устав от беготни и стояния на ногах, подошел к лестнице и присел рядом с Венлинг. Помахав руками, он примирительно вклинился в разговор тех двоих: — Ладно, ладно. Хватит ссориться. Я Старейшина Илин, а значит, я самый сильный из вас. И так и быть, я могу быть вашим ведущим. — … Лань Венлинг опустила свой взгляд на мальчика. Действительно, за пояс того была заткнута маленькая палка, скорее всего, Чэньцин. Только простодушный ребенок мог снизойти до роли Старейшины Илин, принимая во внимание лишь могущественность Вэй Усяня и забывая о том, хорошим он был или же плохим. Кто-то еще вмешался в разговор: — А вот и нет. Я Саньду Шеншоу. Я самый сильный. — Цзян Чэн, с чего ты решил, что можешь сравниться со мной? — ответил «Старейшина Илин». — Разве ты хоть раз побеждал меня? Как ты можешь без тени смущения утверждаешь, что ты самый сильный? Тебе не стыдно? — Пф, значит, я не могу сравниться с тобой? А ты помнишь, как ты умер? — хмыкнул «Цзян Чэн». Легкая улыбка, играющая на губах Венлинг, тут же испарилась. Словно игла со смертельным ядом резко вошла в нее, и слабая, колющая боль охватила все ее естество. «Старейшина Илин», сидящий подле него, хлопнул в ладоши. — Так, взгляните на меня! Слева у меня Чэньцин, справа – Тигриная Печать, а еще со мной Призрачный Генерал: мне нет равных в Поднебесной! Хахахахахаха! — Держа в левой руке палку, а в правой – камень, он довольно долго хохотал, как сумасшедший, а потом вдруг поинтересовался. — А где Вэнь Нин? Идем сюда! — Я здесь… — поднял руку стоящий позади толпы мальчик. — Эм… Просто хотел сказать… Во время Аннигиляции Солнца я был еще жив… Венлинг почувствовала, что пора их перебить. — Заклинатели, могу я кое-что узнать у вас? — спросила она. Еще ни один взрослый не вмешивался в их игру, к тому же, эта девушка не бранила, а на полном серьезе задавала вопрос. — Что ты хотела узнать? — «Старейшина Илин» посмотрел на нее одновременно с опаской и любопытством. — Почему у вас нет никого из Ордена Гусу Лань? — сказала Венлинг. — Есть. — И где же они? — Вот он, — «Старейшина Илин» указал на мальчика, который с самого начала хранил молчание. Венлинг посмотрела на ребенка. Он оказался весьма изящной наружности, росток прелестного, грациозного мужчины. Вместо головной повязки вокруг его гладкого лба была обмотана белая веревка. — А кто он? — спросила девушка. — Лань Ванцзи, — «Старейшина Илин» презрительно скривил губы. Что ж… Эти дети ухватили саму суть. Тот, кто играет роль Ханьгуан-Цзюня, и впрямь должен закрыть рот и не говорить ни слова! Уголки губ Венлинг вновь поползли вверх. Когда Лань Ванцзи спустился вниз, он увидел, что дочь сидела на ступеньках, а вокруг нее расположились дети, с аппетитом поедающие паровые пирожки с мясом. Венлинг жевала свой пирожок и давала наставления двум мальчикам, спина к спине стоявшим перед ней: — Так, допустим вас окружают тысячи и тысячи заклинателей из Ордена Цишань Вэнь. Все они в полном боевом снаряжении, и так плотно взяли вас в кольцо, что и капле воды не просочиться. Ваш взгляд тверд. Да, вот так. А теперь, Лань Ванцзи, послушай меня. Сейчас ты – не обычный ты. Ты весь залит кровью! Жажда убийства переполняет тебя! Ты пугаешь одним своим видом! Вэй Усянь, прижмись к нему сильнее. Умеешь играть с флейтой? Покажи, как ты крутишь ее одной рукой. Держись увереннее! Знаешь, как это? Подойти, я тебя научу». «Вэй Усянь» послушался и передал ей свою маленькую палку. Девушка ловко завертела «Чэньцин» между двумя пальцами, заставив детей столпиться вокруг нее и восхищенно заахать. — … Лань Ванцзи беззвучно приблизился к мальчикам. Увидев, что отец уже спустился, Лань Венлинг стряхнула пыль со штанов и принялась прощаться с детьми. Насилу поднявшись на ноги, она подошла к отцу, весело смеясь на ходу, словно приняла какую-то странную отраву. — … — Хахахахахаха, прости, отец, — сказала она. — Я отдала им весь твой завтрак. Давай потом купим еще. — Мгм. — Ну, что скажешь? Правда, те двое ребятишек совершенно очаровательные? — спросила Венлинг. — Угадай, кого играл тот, что с веревкой, обязанной вокруг лба? хахахахахаха… Отсмеявшись, Венлинг приняла деловой вид: — Стук по гробам на кладбище клана Чан отсутствовал многие годы. Однако вчера он внезапно возобновился, и это определенно не простая случайность. Тому должна быть своя причина. — И что, на твой взгляд, это за причина? — спросил Лань Ванцзи. — Хороший вопрос. Я полагаю, все дело в трупе, который выкопали. — Мгм. Венлинг продолжила, сохраняя все тот же важный вид: — Мне кажется, труп расчленили не только из-за обычной мести или ненависти. Это – жестокий способ подавления. Тот, кто разрубил мертвеца, умышленно выбрал места, где бушуют твари, и поместил туда части тела. — Изгоняй яд с помощью яда. Они уравновешиваются и сдерживаются друг другом, — произнёс отец. — Вот именно, — согласилась девушка. — И, поскольку вчера могильщик вырыл торс, больше нечему было подавлять затаенную злобу духов клана Чан, и стук по гробам начался вновь. По тому же принципу усмиряют друг друга сабли и трупы в стенах в родовом некрополе Ордена Цинхэ Не. Возможно, этот прием и берет свое начало именно с некрополя клана Не. Все указывает на то, что тот человек связан и с Орденом Цинхэ Не, и с Орденом Гусу Лань. Боюсь, противник нам достался нелегкий. — Подобных людей не так много. — Ага. Значит, истина мало-помалу проясняется. Раз наш неприятель уже начал перемещать части тела, то, выходит, он или они уже волнуются. Наверняка, вскоре они сделают следующий шаг, и даже если мы не станем выслеживать их, они сами примутся нас искать. А высматривая нас повсюду, они, безусловно, наследят еще больше. К тому же, рука нашего дражайшего друга также укажет нам направление… Но сейчас, все же, нам стоит поторопиться. Остались только правая рука да голова. И мы должны оказаться на месте раньше противника. Заклинатели отправились на юго-запад. На этот раз призрачная рука вела их в Шудун, место, известное своими безграничными туманами. В этой провинции находился город, в котором обитали призраки, и никто из обывателей не осмеливался приближаться к нему.