My little moon

Вместе с отцом Венлинг вернулась в цзинши, все еще раздумывая над историей основателя Клана Лань, Лань Аня, и Цинхэн-Цзюня, удивляясь про себя: «Орден Гусу Лань и впрямь хранит множество тайн, несмотря на то, что основатель Ордена являлся монахом, и невзирая на столь консервативные правила Ордена, даже здесь не обошлось без… любовных похождений». После таких размышлений она не смогла удержаться от взгляда на еще одного потомка Ордена Гусу Лань в этой комнате. Отец как раз опустил голову над книгой. Тусклый свет бумажного фонаря в углу письменного стола отражался на лице мужчины, холодный взгляд светлых глаз окрасился теплым цветом – казалось, реальный человек не может выглядеть столь возвышенно и утонченно. Не задумываясь девушка села ближе к отцу, и вцепилась в его руку. Лань Ванцзи приподнял глаза от книги. — Что такое? — спросил он. — Просто захотелось обнять тебя, — зарывшись носом в складки его одеяний, ответила Лань Венлинг. Уголки губ мужчины дернулись, и тот приподнял руку, позволяя дочери устроиться у него под боком. Венлинг довольно улыбнулась. Закрыв глаза девушка вновь чувствовала себя в безопасности, ее окутывал знакомый запах сандала, и что-то еще... Распахнув глаза девушка, осмотрелась: — Какая интересная закладка! Закладка отца оказалась высушенным цветком с отлично сохранившимися светлыми лепестками: их цвет все еще выглядел ярким, а прожилки на лепестках были тонкими и нежными, словно цветок только что сорвали. Хранящийся между страницами книг, он источал легкий цветочный аромат. Венлинг протянула руку к цветку, аккуратно взяла его в руки. — Пион? — взяв его в руки поинтересовалась заклинательница. — Мгм, — ответил Лань Ванцзи. Поиграв цветком какое-то время, девушка вернула его отцу: — Это ведь тяжелый удар для дяди. Ханьгуан-Цзюнь бережно положил сухой цветок пиона обратно между страниц, закрыл книгу: — Если он найдет доказательства, чувствам потакать не станет. — Ну еще бы. Он же Лань, — согласилась Венлинг. Какими бы хорошими ни были отношения между Лань Сичэнем и Цзинь Гуанъяо, у адептов Ордена Гусу Лань существовали собственные принципы. — Ты тоже Лань, — заметил Лань Ванцзи. — Не-а, — Венлинг покачала головой. Заметив потемневший взгляд отца, она рассмеялась: — Я ещё и наполовину Вэй! А это ещё хуже! Венлинг с удовольствием слушала тихие смешки отца, был бы ещё А-Юань здесь... Лань Ванцзи вернулся к чтению книги, понаблюдав за тем как он переворачивает страницы, Лань Венлинг сама не заметила как заснула. До рассвета провалявшись в полудреме, она внезапно пробудилась. Содрогнувшись от неожиданности, девушка схватилась за жетон, Венлинг поднялась в кровати и обнаружила отца, с мечом и гуцинем за спиной. Она задумчиво посмотрели на предмет из белого нефрита в своей ладони: — Незваный гость? Нефритовый жетон для входа в Облачные Глубины главной семьи, обладал высоким уровнем, и в том случае, если кто-то вторгался в чертоги Облачных Глубин, жетон реагировал на это. За последние пару десятков лет никто не осмеливался без приглашения вторгаться в Облачные Глубины. Отец кивнул, и девушка вскочила с кровати. — Кто это может быть? — находу спросила Венлинг. Лань Ванцзи покачал головой, намекая Венлинг, чтобы та шла за ним. Они прокрались прямо к строению, скрытому среди зарослей бамбука. Сквозь бумажное окно виднелся огонь лампы. — Ханьши? — спросила Венлинг. В действительности внутри покоев скромно и торжественно восседал Лань Сичэнь. Он вовсе не удивился, увидев их, лишь переглянулся с Лань Ванцзи, выказывая понимание. Лань Ванцзи с дочерью зашли за ширму. Спустя некоторое время бамбуковая занавеска на входе в ханьши отодвинулась, и чей-то легкий шаг послышался внутри комнаты. Затем гость, кажется, сел напротив Лань Сичэня. В затянувшейся тишине раздался мягкий стук нефрита, словно кто-то положил на стол какую-то вещь и слегка передвинул. — Что это значит? — первым заговорил Лань Сичэнь. — Возвращаю его эр-гэ, — ответил другой. Это был Цзинь Гуанъяо. — Я уже преподнес тебе его в дар, — произнёс Лань Сичэнь. — Этот жетон долгие годы сохранял свою силу. Раз уж теперь его действие сошло на нет, стоит вернуть его прежнему хозяину, — ответил Цзинь Гуанъяо. Венлинг знала, из-за прекрасных отношений между Ляньфан-Цзунем и ее дядей, Лань Сичэнь когда-то преподнес Цзинь Гуанъяо жетон для входа в Облачные Глубины, чтобы тот мог беспрепятственно приходить сюда и так же свободно уходить. Однако, возможно, из-за того, что за последние дни запретные барьеры вокруг Облачных Глубин подверглись изменениям, или же потому, что пропуск Цзинь Гуанъяо лишили права беспрепятственного прохождения границ Облачных Глубин, того не пустили на порог, когда он явился на этот раз, и потому он решил добровольно вернуть пропуск. Как и Лань Ванцзи, Лань Сичэнь совершенно не умел притворяться в дипломатических целях. Цзинь Гуанъяо вначале отступил, чтобы перейти в наступление. Лань Сичэнь при этом помрачнел и спустя мгновение задал вопрос: — Какова цель твоего нынешнего визита? — О местоположении Ханьгуан-Цзюня и дочери Старейшины Илин все еще нет никаких вестей. Я не позволил остальным кланам заклинателей обыскивать Облачные Глубины. Однако многие из них начали протестовать, движимые сомнениями. Эр-гэ, советую тебе выбрать удобное время и открыть врата в Облачные Глубины на два часа, чтобы я мог привести людей и покончить с этими подозрениями, — ответил Цзинь Гуанъяо. Венлинг считала, что ныне Цзинь Гуанъяо явился требовать полного обыска Облачных Глубин. Она даже не догадывалась, что тот обставит все таким образом, словно ему самому совершенно не интересно ее местоположение. Венлинг невольно изумилась его хитрости. А за ширмой тем временем вновь заговорил Цзинь Гуанъяо: — Эр-гэ, что с тобой? — На моего брата и мою племянницу объявлена охота, — ответил Лань Сичэнь. — А-Яо, ты ведь знаешь А-Юи. Она росла на твоих глазах, эта девочка никогда никого не обидит. Цзинь Гуанъяо продолжал наступать. — Ханьгуан-Цзюнь – человек честный и благовоспитанный, это очевидно для всех кланов заклинателей уже долгие годы. Наверняка он поступил подобным образом, будучи околдованным, как и ты. Неужели эта девчонка смогла околдовать Вас, и заставить потакать ей? Неужели ты не видел, чья она дочь? Очнись эр-гэ, она не твоя племянница. Она дочь монстра, и пока вы с Ванцзи не успели совершить ничего непоправимого, приди в себя. Когда наступит время, достаточно будет простых объяснений на словах. Я не позволю остальным распространять ненужные сплетни. Тебе не о чем будет волноваться. — Когда наступит время? Какое время? — переспросил Лань Сичэнь. — По завершении карательного похода на гору Луаньцзан, — ответил Цзинь Гуанъяо, заставив Венлинг остолбенеть. — На гору Луаньцзан? — переспросил Лань Сичэнь. — Ровно с того дня погони в Башне Кои, в Молин, Ланьлин и Юньмэне, а также и в других местах стали происходить странные явления: разоряются кладбища, а трупы пропадают бесследно. Также имеются признаки продвижения больших групп мертвецов в направлении Илин. Я опасаюсь, что их цель – гора Луаньцзан. — Но для чего они это делают? — удивлённо спросил Лань Сичэнь. — Это мне не известно. Предположительно, Вэй Венлинг могла запустить какое-то темное заклятие или же использовала Стигийскую Тигриную Печать, — ответил Цзинь Гуанъяо. — Но ведь в Башне Кои Цзинь Лин ранил А-Юи своим мечом, неужели в таком состоянии она все еще способна использовать подобные методы? — возразил Лань Сичэнь. — Эр-гэ, вспомни, ее способности. Разве для Старейшины Илин ранение может стать преградой? Неужели ты думаешь, что какое-то ранение сможет остановить его дочь? Девчонка собирается отомстить всему заклинательскому миру, за Вэй Усяня, — возразил Цзинь Гуанъяо. Венлинг потерла подбородок с мыслями: «Ты слишком меня переоцениваешь…» Цзинь Гуанъяо продолжал. — Поэтому, боюсь, что в скором времени произойдет вторая осада горы Луаньцзан. Я уже оповестил некоторые кланы, чтобы они отправились в Башню Кои для обсуждения данного происшествия. Брат, ты должен присоединиться. Ты ведь это понимаешь. — Да понимаю. Подожди меня немного в яши, я отправлюсь туда вместе с тобой, только сделаю кое-какие приготовления. Когда Цзинь Гуанъяо ушел, Лань Сичэнь, зайдя за ширму, столкнулся с гневом племянницы. — После всего, что весь заклинательский мир совершил шестнадцать лет назад, он вновь хочет пройтись по кровавой земле?! Почему заклинатели не могут оставить Луаньцзан в покое? Это могила! Могила моего отца! Могила клана Вэнь! Лань Сичэнь склонил голову: — Мне жаль Юи, но остановить их я не в силах. Мы можем только не допустить того, что на горе вновь пролилась кровь. Лань Сичэнь переглянулся с Лань Ванцзи, затем произнёс: — Я отправлюсь в Башню Кои, а вы отправляйтесь на гору Луаньцзан. Будем действовать раздельно. — Хорошо, — кивнул Лань Ванцзи. — Если я действительно обнаружу коварный умысел в его действиях, ни в коем случае не стану церемониться, — смотря на племянницу, добавил Лань Сичэнь. — Я знаю, — ответила Венлинг. — Будь осторожен. Они спустились из Облачных Глубин по узкой тропе. На их пути заросли травы сбоку от вымощенной белым камнем дороги шевельнулись, затем внезапно раздвинулись – и из травы высунулись маленькая, похожая на меховой снежок голова и пара длинных ушей. Кролик повел розовым носом, увидал Лань Ванцзи, и его сложенные уши вдруг поднялись. Зверек прыгнул в его сторону. Когда они приблизились к лугу, где под деревом устроились остальные, его уже окружали несколько десятков круглых пушистиков: большинство мирно спали, закрыв глаза, но некоторые все же копошились в траве. Приближение заклинателей, разбудило собравшихся в кучу кроликов. Зашевелив длинными ушами, малыши поскакали в их сторону и окружили ноги в белоснежных сапогах, толпились и бегали вокруг, радуясь неизвестно чему. Кролики приподнимались на задние лапы, а передние складывали на ноги Лань Ванцзи, словно хотели, чтобы он взял их на руки. Однако Лань Ванцзи устоял перед их очарованием, что не скажешь о Венлинг. Схватив несколько зверьков, девушка с удовольствием потискала их. Ни один из них не выражал большого удовольствия. Когда заклинатели отправились к вратам из Облачных Глубин, кролики поскакали следом за их белыми сапогами и не желали уходить. Только тогда Лань Ванцзи склонился, поднял на руки одного кролика и с таким же невозмутимым видом нежно почесал мордочку зверька. Кролик дернул длинными ушами, подставил мордашку и прикрыл красные, словно рубины, глазки, наслаждаясь почесываниями. Венлинг подошла, чтобы тоже погладить кролика, но тот увернулся от ее руки.  — Они так меня сторонятся, а любят только тебя одного! Вот уж точно признали хозяина, — обиженно произнесла Лань Венлинг. Отец взглянул на нее и протянул дочери кролика. Однако, когда та приняла зверька, кролик начал вырываться из ее объятий, так сильно, что Венлинг пришлось схватить его за уши и сказать: — Что, не нравлюсь? Так попробуй сбежать, только, как ни старайся, а от меня не уйдешь. Все равно тебе придется меня полюбить. Венлинг удерживала вырывающегося кролика до самых врат Облачных Глубин, лишь после этого отпустила бедняжку, взлохматив всю его белую шерстку. Кролики не могли последовать за ними дальше, и потому, грустно опустив ушки, остались на месте и смотрели вслед уходящему хозяину. Венлинг, обернувшись и увидев эту картину, рассмеялась: — Они не хотят тебя отпускать! Отец, эти маленькие зверьки тебя так сильно полюбят. Вот почему этому выводку я так не нравлюсь? — Не нравишься? — спросил Лань Ванцзи, Венлинг кивнула. — Я совсем не приходила к ним, когда они были маленькими. Наверно из-за этого они мне и не доверяют. Вот с Перчинкой, Угольком и Одуванчиком было по другому. Эти кролики могли узнать Венлинг издалека, пару раз они даже сбегали с поляны, чтоб прибежать к ней в класс. Лань Ванцзи покачал головой: — Я скажу тебе когда будут новые крольчата. Венлинг улыбнулась. — Мне уже придумывать им имена? — с горящими глазами спросила Венлинг. Лань Ванцзи не ответил, но Венлинг поняла его без слов. Уж на этот раз она придумает, что-то интересное.