My little moon

Лань Ванцзи направился вперед, собираясь перешагнуть руины, когда заметил, что дочь не сдвинулась с места: — В чем дело? Было глупо задавать этот вопрос, он был равен тому, чтобы спросить у ребенка «В порядке ли он?», рядом с телами его родителей. Венлинг покачала головой. Всем своим нутром она чувствовала, что что-то произойдет, и ее это пугало. Глубоко вздохнув она посмотрела на руины. За ними она не существует. За этими руинами нет никакой Лань Венлинг, за этими руинами существует только А-Юи. Ребенок потерявший семью. Ребенок чья жизнь могла закончиться много лет назад. Шестнадцать лет назад один человек забрал ее и А-Юаня с этой горы, забрал их темное прошлое, подарив им новое светлое будущее. Сейчас же этот человек с беспокойством смотрит на нее, стоя там где граничит ее прошлое. Непроизвольно Венлинг послала молитву папе, Вэнь Цин, бабушке и многочисленным тетушкам и дядюшкам, ей показалось, что те услышали ее молитвы. Ветер ударил ее в спину, подталкивая ее вперед. Девушка едва заметно вздрогнула, когда в завываниях ветра, распознала папин голос. «Доверься мне» Сжав руки в кулак Венлинг направилась вперед, и перешагнула через руины каменной стены. Встретившись взглядом с отцом Венлинг улыбнулась, и они вместе направились вверх по горной тропе. Очень скоро на глаза Венлинг попалась безголовая каменная химера. Весила она более тысячи цзиней и уже многие годы охраняла подъем на гору Луаньцзан. Всю ее облепили ползучие листья вьюна, а углубления на изваянии заросли мхом. Голова химеры, отрубленная тяжелым топором, валялась неподалеку, Венлинг увидела другую химеру, расколотую на две половины от головы до основания. Девушка с интересом осмотрела ее, раньше химер здесь точно не было. Химеры обладали свойством подавления темной энергии, поэтому требования к их выполнению являлись крайне высокими, за такую работу требовали немалую цену. Венлинг сразу догадалась, что химер поставили здесь кланы заклинателей после папиной смерти, ровно в точках на меридианах фэншуй, для охраны горы Луаньцзан. Теперь же, вероятно, все они оказались кем-то разрушены. Вот уж действительно немыслимое расточительство! Венлинг продолжила путь рядом с отцом, но, случайно обернувшись, увидела, что Вэнь Нин уже присоединился к ним. И теперь он стоял рядом с химерой, неподвижно опустив голову. — Дядя Нин? На что ты смотришь? — позвала его Венлинг. Вэнь Нин указал на основание химеры. Химера покоилась над невысоким, но широким пнем дерева. Рядом располагались еще три пня поменьше и пониже, черные от сажи, словно сожженные пожаром. Вэнь Нин преклонил колени, запустил пятерню в землю, собрал горсть антрацитовой грязи и сжал в ладони: — Сестра... Венлинг, опустилась рядом с Вэнь Нином, и погладила того по плечу. Никто из них не планировал возвращаться в эти места. Вот только гора Луаньцзан являлась для них более чем просто местом, которое невозможно забыть. Это был их дом. Венлинг вновь ощутила, как налетел порыв холодного ветра, зашумело бескрайнее море деревьев вокруг, словно миллионы тоненьких голосов шепотом общались между собой. Венлинг, внимательно прислушалась, и действительно она слышала много разных голосов. Какие-то казались ей знакомыми, какие-то нет, все они на перебой шептали. Венлинг напряглась, вслушиваясь каждой клеточкой своего тела. Она услышала: «Спроси у земли» Венлинг преклонила колено, согнулась ниже и что-то тихо прошептала почве под ногами. Неожиданно поверхность земли слегка приподнялась. Словно бледный цветок, выросший среди чернеющей грязи, сквозь почву медленно показалась костяная рука. Запястье скелета мягко и бессильно тянулось вверх. Лань Венлинг протянула ладонь и крепко взялась за руку, склонившись еще ниже. Длинные волосы опали с плеч, закрывая половину ее лица. Склонившись губами к руке скелета, она что-то неслышно прошептала, затем умолкла, будто внимательно слушая. Спустя какое-то время она приподняла голову, а рука вновь сжалась нераскрывшимся бутоном и спряталась в землю. Венлинг поднялась на ноги, отряхнула пыль с одежды и произнесла: — Несколько дней назад сюда привели больше сотни пленников, сейчас все они на вершине горы, пока живые. Те, кто привел пленников, уже покинули гору. Не ясно, какова их цель. Во всяком случае, нам нужно быть осторожнее. Троица направилась выше и на своем пути увидела разрушенные строения возле горной тропы. Большинство хижин были очень маленькими и простыми, даже примитивными. С первого взгляда становилось ясно, что построены они наспех. Некоторые оказались сожжены до основания, некоторые лишь покосились на бок и сохранились лучше остальных, но даже среди таких половина была разрушена. Спустя более десятка лет пережитых ветров и ливней, оставшись без людской заботы, каждый домик выглядел, словно призрак в изодранных лохмотьях, доживающий последние дни, молча взирающий на тех, кто взбирается на гору. С тех пор, как они оказались на горе, взгляд Венлинг цеплялся за любую мелочь, а шаг Вэнь Нина с каждым разом становился все тяжелее, и теперь, остановившись перед одной из хижин, он вновь неподвижно застыл. Эту хижину Вэнь Нин когда-то построил своими руками. И когда он покинул эти места, постройка все еще была целой. Несмотря на примитивную простоту, она отлично защищала от ветра и дождя тех людей, которые жили внутри, тех, с кем он был знаком, и кем он дорожил. Точно как во фразе «люди уходят, а вещи остаются», здесь остались только «вещи». Но даже среди этих хижин не осталось ничего, что напомнило бы ему об ушедших людях. — Дядя... — прошептала Венлинг. — ...Я давно подозревал, что здесь все стало таким. Просто хотел посмотреть, не сохранилось ли хоть что-то... Он еще не успел договорить, когда в одной из разрушенных хижин внезапно поднялся с земли покачивающийся человеческий силуэт. «Человек» этот медленно поковылял наружу из хижины, мягкий солнечный свет озарил его наполовину сгнившее лицо. Венлинг хлопнула в ладоши, но ходячий мертвец совершенно никак не отреагировал, продолжая идти в их сторону. Лань Венлинг отступила на пару шагов и заключила: — Он под контролем Стигийской Тигриной Печати. Трупы, которых Венлинг могла подчинить себе, больше не подвергались воздействию Печати, точно так же как и она не могла управлять мертвецами, которых контролировала Печать. Принцип был до смешного прост: кто успел, тот и съел. Вэнь Нин шагнул вперед и с ревом оторвал голову мертвецу. Однако после этого со всех сторон послышалось низкое рычание. Из чернеющего леса вокруг них медленно вышли сорок-пятьдесят ходячих мертвецов. Все они различались по полу и возрасту, большинство захоронены недавно, одеты в погребальные саваны. Наверняка слухи о пропаже трупов говорили именно о них. Лань Ванцзи достал гуцинь, как бы между прочим провел рукой по струнам – мелодия разошлась в стороны, словно рябь по воде, и толпа мертвецов, только что окружившая их со всех сторон, в одно мгновение повалилась на колени. Вэнь Нин поднял обеими руками труп исключительно высокого рослого мужчины и отбросил его на несколько чжанов прочь. Тот грудью напоролся прямо на торчащий деревянный сук и не смог освободиться самостоятельно. — Не время с ними возиться, поднимаемся на гору! — воскликнула Венлинг. Неизвестно, сколько трупов при помощи Тигриной Печати Цзинь Гуанъяо в безумной спешке призвал под свое командование за эти дни, они наступали волна за волной. Троица поднималась наверх, попутно отбиваясь от мертвецов, и чем ближе к пику Луаньцзан, тем плотнее становилась толпа мертвых. К небесам возносились кроны черного леса, мелодия гуциня воспаряла к облакам, беспорядочно метались в воздухе стаи воронов. Лишь спустя почти два часа им все-таки удалось добраться до места, где можно передохнуть. Усевшись на разломанную каменную химеру, Венлинг тяжело вздохнула: «Когда-то папа справлялся с врагами при помощи этого приема. И вот настал тот день, когда кто-то использовал его против меня. Символично не правда ли? Тигриная Печать ужасна. На месте остальных я бы тоже захотела прикончить того, кто создал это дьявольское орудие». Троица продолжила продвигаться наверх, пока, наконец, не увидела в конце горной тропы чернеющий вход в горную пещеру. Каменный зев пещеры имел более пяти чжанов в ширину и в высоту. Даже издали можно было ощутить вырывающийся изнутри холодный ветер, который доносил едва слышные стенания людей. Легендарное гнездо Старейшины Илин, где он убивал людей и делал из них ходячих мертвецов, а также творил все остальные непотребные вещи, попирая все человеческие и небесные законы – Пещера Усмирения Демона. Венлинг усмехнулась. Для нее эта пещера была домом. Там она играла с отцом, там он рассказывал ей история о заклинателях и своем детстве. Оттуда же его постоянно выгоняла Вэнь Цин, когда папа засиживался за своими изобретениями. Внутри пещера высилась широким куполом. Трое, затаив дыхание, прокрались к входу, шагая совершенно беззвучно, при этом голоса, раздающиеся из глубины пещеры, становились все более громкими и шумными. Венлинг помнила устройство пещеры как свои пять пальцев и, пройдя немного вперед, сделала знак остановиться. От входа в грот пещеры, в котором могло уместиться около тысячи человек, их отделял лишь один поворот. Сквозь щель в каменной стене можно было увидеть, что в центре грота сидит более сотни пленников, связанных по рукам и ногам веревками божественного плетения. Оглядев цвета одежд и оружие этих людей, оценив их возраст, можно было определенно сказать, что здесь собрались либо лучшие адепты, либо прямые наследники своих кланов. Венлинг переглянулась с отцом, но не успела прошептать ни слова, когда один сидящий на земле в гроте юноша проговорил: — Мне вот что интересно: почему ты нанес всего один удар насквозь, вместо того, чтобы полоснуть сразу по горлу? Венлинг застыла, голос этот звучал негромко, но из-за широких сводов пещеры Усмирения Демона любое слово отдавалось звучным эхом, поэтому даже не приходилось подслушивать, слова и так звучали достаточно громко. Голос юноши показался ей знакомым. Ненадолго задумавшись, она вспомнила, что это ведь тот самый Цзинь Чань, что повздорил с Цзинь Лином! Заглянув внутрь, она отыскала рядом с говорившим другого юношу, с помрачневшим холодным выражением лица. И если это не Цзинь Лин, то кто же? Цзинь Лин даже не взглянул на Цзинь Чаня, не произнес ничего в ответ. У другого юноши рядом с ними заурчало в животе: — С чего ты взял, что в нашем похищение виноваты именно они? Эти люди не имеют никакого отношения к Ханьгуан-Цзюню и моей шицзе! Они не возвращаются уже несколько дней. Мне интересно, что они в конце концов, задумали? Если они так уж хотят убить нас, так пускай бы поскорее избавили от страданий. Лучше бы меня загрызли твари на ночной охоте, чем помереть здесь от голода! Я даже на стряпню шицзе согласен! Этот юноша непрестанно жаловался. На душе Венлинг потеплело, конечно же, то оказался ее шиди. Но тут девушка осознала, что если Лань Цзинъи здесь, значит и А-Юань тоже в плену! Переглянувшись с отцом они пришли к единому выводу. — Как после всего произошедшего, вы еще можете защищать это отродье? Неужели она и вас околдовала? Что еще она может задумать? Конечно же, сделает с нами то же, что и ее отец. Неужели вы не помните, что стало с псами клана Вэнь во время Аннигиляции Солнца: уверен, она повторит его действия, превратит в своих мертвых марионеток, а потом... потом заставит нас убивать своих же родных, чтобы они не смогли атаковать в ответ, и тогда все враги сами друг друга перебьют, — ответил Цзинь Чань. — Цзинь Чань заткнись, пес ты поганый! — Губы Венлинг поползли вверх стоило ей услышать голос брата, она была готова броситься бежать к нему, но отец ее удержал. Голос Сычжуя был пропитан ненавистью, Венлинг опешила, ее брат никогда не повышал ни на кого голос, он даже слова плохого не мог кому-то сказать. Девушка боялась услышать его слова, ей было страшно услышать, что он мог сказать о ней с такой ненавистью в голосе. — Если ты произнесешь еще хоть слово о моей сестре, я заставлю тебя пожалеть о том что ты родился! — Гнусная, бесчеловечная сука Вэй! — сжав губы Цзинь Чань добавил. — А ну заткнись, — раздался ледяной голос Цзинь Лина. — Ты это мне говоришь заткнуться? Что это значит? — оторопел Цзинь Чань. — Что это значит? Ты оглох или совсем отупел, что не понимаешь человеческого языка? Я сказал тебе заткнуться, чтобы ты перестал здесь шуметь! — ответил Цзинь Лин. Будучи связанным уже долгое время, Цзинь Чань явно был на взводе, и теперь сорвался: — С какой стати ты говоришь мне заткнуться?! — К чему нам сейчас вся эта ерунда, которую ты несешь? Неужели веревки порвутся от твоей болтовни? Мне надоело слушать, — не уступал Цзинь Лин. — Ах ты!!! — Мы связаны здесь по рукам и ногам, и не известно, когда ходячие мертвецы на горе доберутся сюда. А вы затеяли ссору в такой момент? — раздался голос другого адепта. Венлинг опознала Оуян Цзычжэня. — Да ведь он первый начал! — возмутился Цзинь Чань. — Разве тебе можно ругать других, а мне нельзя?! Цзинь Лин, хех, кем ты себя возомнил? Думаешь, если Ляньфан-Цзунь стал главой всех заклинателей, то и ты тоже перенял эту должность? Вот и не заткнусь, понятно? Посмотрим, что ты... «Бум!» – раздался удар, Цзинь Лин атаковал Цзинь Чана головой, и от боли тот завопил дурным голосом: — Подраться решил, так я составлю тебе компанию! Как раз настрой подходящий. Ах, ты, мать родила, да не воспитала! Услышав подобное, Цзинь Лин и вовсе переполнился неудержимым гневом. Связанными руками драться было неудобно, поэтому ему пришлось воспользоваться локтями и коленями, чтобы нанести противнику несколько ударов, от которых тот заверещал от боли. Но Цзинь Лин был один, а вокруг Цзинь Чаня постоянно крутилась его свита. Как только они увидали, что тот попал в беду, тут же с криками «Я тебя выручу!» бросились на подмогу, окружая дерущихся. Лань Сычжуя, который сидел поблизости, без его согласия затянуло в этот вихрь тумаков, и если поначалу он еще пытался из последних сил заехать кому-то по морде, то оказавшись поблизости от Цзинь Чаня с удовольствием заехал пару раз тому локтем, юноша поморщился от боли. В конце концов, все юноши с громким криком решительно присоединились к потасовке. Троица снаружи больше не могла на это смотреть. Не удержавшись Венлинг первая выскочила на каменные ступени перед пещерой Усмирения Демона и крикнула: — Эй! Посмотрите сюда! Ее выкрик громогласным эхом прокатился по сводам пещеры, так что у всех остальных едва не заложило уши. Юноши, сцепившиеся в дерущийся клубок, подняли головы и посмотрели на него. — Юи! Отец! — увидев знакомые силуэты, радостно воскликнул Лань Сычжуй. — Шицзе! Ханьгуан-Цзюнь, Ааааааааааа! — Лань Цзинъи закричал ещё громче. — Чему вы радуетесь? Они... они же все заодно! — в ужасе завопил Цзинь Чань. Венлинг прошла внутрь пещеры Усмирения Демона, вынула Суйбянь из ножен, рядом с ней возник и Вэнь Нин. В тот же миг толпа юных адептов из разных кланов завопила, словно стая демонов: — При... при... призрачный Генерал! — Молодая госпожа, позвольте лучше мне, — не замечая их выкриков спросил Вэнь Нин. Венлинг покачала головой, и не спеша направилась к юношам. На лице ее играла игривая улыбка, осмотревшись она выбрала свою жертву. Замахнувшись Суйбянем и нанесла удар в сторону Цзинь Лина, юноша сжал зубы и зажмурился, но внезапно путы на его теле ослабли: веревка божественного плетения оказалась разрублена острым лезвием Суйбяня. Юноша в ужасе посмотрел на девушку. — Мы квиты. — Вернув себе привычную улыбку, Венлинг рассмеялась: — Видели бы вы свои лица. Затем Венлинг прошлась по всему пространству пещеры, разрубая веревки. Освобожденные ей адепты не могли ни сбежать, ни остаться. Ведь в пещере теперь оказались дочь Старейшины Илин с Призрачным Генералом и предателем правильного пути – Ханьгуан-Цзюнем, а снаружи завывали бесчисленные ходячие мертвецы в поисках добычи: куда ни подайся, всюду опасность. Оставалось лишь сжаться в кучу в углу пещеры и, вытаращив глаза, пялиться на бесстрастно бродящего вокруг Вэнь Нина. Стоило Венлинг освободить учеников Лань, как те тут же подбежали к Ханьгуан-Цзюню. Цзинъи бросился к девушке. Повиснув на шее девушки, Лань Цзинъи кричал громче всех: — Шицзеееее! Я так и знал, что ты придешь и спасешь нас! Я знал, что это не ты послала людей, чтобы схватить нас. Ведь так? И хотя фраза прозвучала вопросом, лицо Лань Цзинъи сияло абсолютным доверием и радостью. Сердце Венлинг потеплело. Она потрепала шиди по голове, взлохматив волосы, которые оставались идеально убранными, даже несмотря на несколько дней в ужасных условиях. — Разумеется я бы выбрала более безобидный способ, как бы избавиться от надоедливого шиди. — Да, я так и знал! Я знал, что моя шицзе, слишком добра для такого! — согласно закивал юноша. Чуть погодя до юноши дошло сказанное Венлинг. — Эй! Венлинг разразилась громким смехом, пока Лань Цзинъи был готов проклинать ее на чем свет стоит. Венлинг оказалась заключена в крепкие объятия. — Юи. Развернувшись она уткнулась в плечо Сычжуя. — Прости... — прошептала она. Лань Сычжуй прошептал ей на ухо: — Я буду рядом. Венлинг испуганно на него посмотрела, но юноша тут же отошёл к отцу. Она не хотела, чтобы А-Юань пострадал из-за неё. — Скажи, сколько у противника людей? Они устроили засаду поблизости? — придя в себя спросила Венлинг. — У противника тьма народу! — выкрикнул раньше Сычжуя Цзинъи. — Лица закрыты черным туманом, так что их не распознать. Они связали нас, бросили здесь и забыли, как будто оставили на произвол судьбы. Ооооо, снаружи так много ходячих трупов! Они все время ревут! Бичэнь со звоном покинул ножны и разрубил оставшиеся веревки, связывающие адептов. Лань Ванцзи убрал меч и обратился к Лань Сычжую: — Вы молодцы. Имелось в виду, что Лань Сычжуй и Лань Цзинъи смогли сохранить спокойствие духа и по-прежнему доверяли им, поэтому они молодцы. Сычжуй с Цзинъи торопливо поднялись на ноги, выпрямились в струнку перед Лань Ванцзи, но не успели даже улыбнуться, когда Венлинг, посмеиваясь, похвалила: — Ага, отлично сработано! Сычжуй, даже драться научился. Лань Сычжуй в один момент залился густой краской. — Ну... просто... я на мгновение поддался импульсу... — Венлинг с удовольствием заметила, как глаза брата расширились в ужасе. — Вы...вы...слышали? Слышали что я... говорил? Венлинг засмеялась и показала брату большой палец, Лань Ванцзи кивнул сыну. Внезапно Венлинг ощутила, как кто-то подошел к ней. Обернувшись, она увидела Цзинь Лина, который остановился позади нее и застыл как статуя, с одеревеневшими конечностями. Лань Ванцзи сразу же оказался перед дочерью, закрыв ту собой, а Лань Сычжуй встал перед отцом: — Молодой господин Цзинь. — Что вы затеяли? Встали передо мной как пирамида. — Обогнув обоих, Венлинг вышла вперёд. Выражение лица Цзинь Лина постоянно менялось, кулаки то сжимались, то расслаблялись вновь, затем опять сжимались, словно он хотел что-то сказать, но не мог произнести это вслух, лишь смотрел на то место на животе Лань Венлинг, куда пришелся удар его меча. Лань Цзинъи, побледнев от страха, выпрыгнул вперёд. — Ты, ты, ты! Ты же не собираешься снова протыкать ее мечом! Только попробуй это сделать и я... — воскликнул Цзинъи. Лицо Цзинь Лина застыло. — Цзинъи! — крикнула Венлинг. Слева от нее стоял Цзинъи, справа – Сычжуй, она обняла обоих юношей за шею: — Ну все, давайте-ка поскорее убираться отсюда. — Идем! — согласился Сычжуй. Остальные юноши все еще жались друг к дружке в углу, не смея пошевелиться. — Вы идете? Или хотите остаться здесь? — обратился к ним Цзинъи. — Снаружи бродит толпа мертвецов, вы хотите повести нас... на смерть? — воскликнул один юноша. — Молодая госпожа, я могу прогнать их прочь, — предложил Вэнь Нин. Венлинг кивнула, и Вэнь Нин немедленно вихрем вылетел наружу. — Веревки божественного плетения сняты. В крайнем случае, мы сможем объединить усилия и прорваться с боем. Если сейчас не уйти, не ровен час, мертвецы ворвутся сюда, и, судя по форме этой пещеры, мы просто окажемся в западне, — произнёс Сычжуй. Договорив, он повел за собой Лань Цзинъи, а также нескольких адептов Ордена Гусу Лань и первым направился следом за Вэнь Нином прочь из пещеры. Толпа юношей беспокойно переглянулась. Совсем скоро кто-то закричал: — Сычжуй-сюн, подожди меня! — и побежал следом, присоединяясь к уходящим. Этим юношей оказался Оуян Цзычжэнь. Тот был единственный наследник клана Балин Оуян. Следом потянулись и остальные юноши, чьи лица Венлинг видела в городе И. Остальные все еще в страхе раздумывали, но увидев, что Лань Венлинг и Лань Ванцзи смотрят прямо на них, ощутили тревогу от взглядов обоих, и потому решили все же собраться с духом и последовать за ушедшими, обойдя этих двоих стороной. Последним на месте остался Цзинь Лин. И вот, когда большая часть адептов уже почти достигла выхода, снаружи в пещеру внезапно влетел чей-то силуэт, оставив на противоположной стене пещеры глубокую вмятину в форме человека. А когда осела серая пыль, впереди раздались потрясенные голоса нескольких юношей: — Призрачный Генерал! — Дядя Нин? Что произошло?! — забеспокоилась Венлинг. — ...Ничего, — с трудом отозвался Вэнь Нин. Он выпал из вмятины, поднялся, и молча грубым движением приделал на место оторванную руку. Венлинг, присмотревшись, разглядела перед пещерой Усмирения Демона силуэт молодого человека в фиолетовом одеянии. Он стоял, опустив руку, в которой с треском извивалась Цзыдянь, сияющая духовным светом. Это он только что отбросил Вэнь Нина в самую глубь пещеры. Цзян Чэн. Не удивительно, что Вэнь Нин и не подумал атаковать в ответ. — Дядя! — воскликнул Цзинь Лин. Лань Венлинг непроизвольно вышла вперед, Цзян Чэн встретился с ней взглядом. — Цзинь Лин, подойди, — холодно произнёс мужчина. За его спиной из черного леса постепенно стали появляться заклинатели в одеждах разных кланов, чем дальше, тем больше, при грубом подсчете их оказалось около двух тысяч. Огромная толпа немедленно окружила вход в пещеру Усмирения Демона. Каждый заклинатель, включая Цзян Чэна, весь измазался в крови, на лице их отражалась усталость. Юноши немедленно высыпали из пещеры Усмирения Демона, выкрикивая на бегу «Отец!» «Матушка!» «Брат!», и врезались в толпу заклинателей, в объятия близких. Только Цзинь Лин все смотрел по сторонам в задумчивости, не принимая решения. — Цзинь Лин, что ты там мнешься, сейчас же подойди! Умереть захотел? — голос Цзян Чэна прозвучал строже. Среди заклинателей стоял и Лань Цижэнь, на вид он стал заметно старше, в бороде показались нити седины. Он посмотрел на Венлинг, и девушка поклонилась. — Учитель, — Цижэнь отвернулся от нее, переведя взгляд на племянника. — Ванцзи, — произнёс он. — Дядя, — тихо отозвался Лань Ванцзи, но даже шага не сделал в его сторону. Лань Цижэню не требовалось объяснений, что это и был непоколебимый и решительный ответ Лань Ванцзи. Учитель покачал головой, но не стал даже пытаться его отговорить. Вперед вышла заклинательница в белых парящих одеждах. — Ханьгуан-Цзюнь, что же с вами случилось? Вы... вы теперь стали совсем другим человеком. Ведь раньше вы со Старейшиной Илин существовали непримиримо, словно вода и пламень. Каким же способом его отродью удалось обольстить вас, перетянуть вас на свою сторону и сделать нашим противником? — со слезами на глазах произнесла она. Лань Ванцзи не удостоил ее вниманием. Заклинательница, не получив ответа, с сожалением произнесла: — Как недостойно для столь прославленного заклинателя! — Выбирайте слова! — не сдержалась Венлинг голос её был пропитан холодом. Заклинательница замолкла, девушка же произнесла: — Вы снова пришли. — Разумеется, мы пришли, — отстранённо ответил Цзян Чэн, взгляд его был прикован к стоящей перед ним заклинательнице в черном. Она усмехнулась его словам. Су Шэ со своим семиструнным гуцинем за спиной также стоял впереди толпы. — Если бы ты не стала раскапывать трупы и хватать людей, словно испугавшись, что никто в мире не узнает о тебе, боюсь, что мы бы не столь скоро почтили своим визитом это старое гнездо, — его беззаботный голос напряг Венлинг. — Но ведь мы спасли адептов ваших кланов! Между прочим не в первый раз! Что же вы вместо благодарности принялись на меня нападать? — возмутилась Венлинг. Многие так и прыснули со смеху, раздались шепотки «вор кричит: держи вора». Венлинг понимала, что любые споры сейчас тщетны, но совершенно не беспокоилась об этом, лишь произнесла с легкой усмешкой: — Вот только мне почему-то кажется, что вам нелегко далась битва по дороге сюда, очевидно, не хватало двоих весьма важных персон. Осмелюсь спросить уважаемых господ, почему же Ляньфан-Цзунь и Цзэу-Цзюнь не прибыли поучаствовать в столь грандиозном событии? На самом деле Венлинг с беспокойством оглядывала лица заклинателей, ведь если ее дяди здесь не было... Значит он был вместе с Цзинь Гуанъяо. — Хмф, вчера неизвестный совершил покушение на Ляньфан-Цзуня в Башне Кои. Он тяжело пострадал, и Цзэу-Цзюнь остался подле него, чтобы залечить раны. Зачем ты спрашиваешь, когда тебе это прекрасно известно? — с холодной улыбкой ответил Су Шэ. Услышав слова «тяжело пострадал», Венлинг немедленно вспомнила героическую позу Цзинь Гуанъяо, когда тот притворился, что собирается покончить с собой перед тем, как напасть на Не Минцзюэ, и не смог сдержать смешка. — Чего ты смеёшься? — слегка нахмурился Су Шэ. — Да так. Просто мне кажется, что Ляньфан-Цзунь слишком уж часто оказывается тяжело ранен, вот и все. — Отец, матушка, возможно, это действительно не ее вина. В прошлый раз это ведь она спасла нас в городе И. В этот раз она, похоже, снова пришла помочь... — внезапно раздался юный голос. Венлинг посмотрела в сторону голоса и увидела, что говорил Оуян Цзычжэнь. Однако его отец тут же принялся бранить сына: — Ты еще ребенок, нечего говорить то, чего не понимаешь! Ты хоть знаешь, что это за место? Ты понимаешь, что за человек перед тобой?! — Ясно, — непринуждённо бросила Венлинг. Что бы она ни сказала, никто в это не поверит. То, чего она не признает, ей навяжут; то, что она признает, извратят. И даже ее отец, если раньше слова Ханьгуан-Цзюня имели вес, то теперь, когда тот спутался с ней, то также сделался мишенью для порицаний. Она надеялась, что хотя бы дядя сможет сдержать недовольство заклинателей, выступив посредником между ними и всеми кланами, но к несчастью ни он, ни Цзинь Гуанъяо сюда не явились. — Хм, удивительно во время первой осады горы Луаньцзан Орденом Цзинь командовал Цзинь Гуаншань, Орденом Цзян – Цзян Чэн, Орденом Лань – Лань Цижэнь, а Орденом Не – Не Минцзюэ. Не спорю, что первые двое являлись основной силой, участие последних же не играло столь важной роли, не в обиду вам Учитель Лань. Теперь же Глава Ордена Ланьлин Цзинь не явился вовсе, вместо себя отправив людей под знаменем Ордена Гусу Лань, которым по-прежнему командует Лань Цижэнь. Не Хуайсан занял место своего старшего брата и теперь прятался где-то в толпе, все также полностью соответствуя своему прозвищу и повторяя «Я ничего не знаю», «Я ни во что не хочу вмешиваться», «Я здесь только для численного превосходства». Правда Глава Цзян, остается все тем же Цзян Чэном. Окруженный злостью, с ожесточенным лицом он все тем же убийственным взглядом. Вот только раньше ваша ненависть была направлена на Вэй Усяня, сейчас же ваша ненависть направленна на меня. Среди хищно глядящих на нее заклинателей, числом более тысячи, один мужчина средних лет все же не выдержал. — Откуда тебе знать, что было шестнадцать лет назад? Что может помнить годовалый ребенок? — выскочив вперёд он закричал. — Неужели ты думаешь, что мы будем жалеть об истребление демона? Сам Вэй Усянь, во время войны, истреблял Вэней. Что же заставило его, пригреть их на своей шее? Вот мой ответ, он стал таким же монстром, как и Вэнь Жохань. Та битва в Безночном городе была столь же страшна, как и война. — холодно усмехнулся один из заклинателей. Он немедля вздернул полы своих одеяний, обнажая деревянную палку вместо ноги, и продолжил: — Я потерял ногу в битве с твоим отцом в Безночном городе. Посмотри на меня. Я, И Вэйчунь, хочу, чтобы ты знала, что сегодня в карательном походе против тебя есть и мой вклад. Карма настигнет каждого, если твой отец не может ответить за содеянное, то за это ответишь ты! Его слова как будто подбодрили другого заклинателя помоложе, тот вышел вперед и громко заявил: — Лань Венлинг, ты не достойна всего того, что имеешь сейчас. У тебя есть деньги, слава, твоё имя у всех на устах. Мои родители погибли от рук твоего отца, на его совести слишком много крови. Я, Фан Мэнчэнь, не забуду, то что он сделал! И никогда его не прощу! Вэй Венлинг, ты ответишь за его деяния. Остальные, поддавшись стократному вдохновению, начали выходить вперед один за другим и громко заявлять о намерении сражаться: — Мой сын в числе убитых на тропе Цюнци, ему разорвал горло верный пес Вэнь Нин! — Мой брат умер от ядовитого проклятия, которое он на него наслал, все его тело покрылось нарывами! — Ни ради чего иного, только чтобы доказать, что в мире все еще осталась справедливость, которая не позволит злу процветать! — В мире все еще есть справедливость, которая не позволит злу процветать! — То есть сейчас вы осознали, что тогда я была еще ребенком? Вы понимаете, что я не помню нечего, из своего детства? — не обратив внимание на обвинения, спросила Венлинг. Кажется ее слова вызвали сомнения у заклинателей, те стали перешептываться. Заклинатели замолчали. Цзян Чэн переглянулся с Лань Цижэнем. Тот покачал головой, а Венлинг продолжила: — Я была ребенком! У меня был любящий отец, была семья. Да, да, те самые псы из клана Вэнь! Все те кого вы убили, были моей семьей! Мое имя Вэй Юи. Хотите знать сколько мне было когда я впервые увидела труп? Хотите знать когда на моих глазах умер человек? Когда я увидела как убивают человека? Худой мужчина, с яркими глазами, вышел вперед. Он походил на безупречного ученого мужа средних лет. — Ты дочь монстра, конечно же запах крови преследует тебя с рождения. У меня нет желания отомстить твоему отцу. Я присоединился к походу, чтобы ты поняла, что такое "справедливость"! — сказал мужчина. — Отлично сказано, Глава клана Яо! — услышав его речь, толпа разразилась радостной овацией. Глаза Венлинг вспыхнули алым, и заклинатели обнажили мечи. Лань Ванцзи хотел подойти к дочери, но Вэнь Нин удержал того за плечо. — Тут вы правы Глава Яо. Запах крови преследует меня с детства, вот только не из-за отца. А из-за вас... Заклинатели разозлились: — Что ты такое говоришь! — Ты из ума выжила! — Хватайте ее! Однако никто не сдвинулся с места, а Венлинг продолжила: — Первый труп которого я видела, принадлежал Вэнь Нину, убитым Сектой Цзинь. А какой справедливости вы говорите? Это та из-за которой вы убивали ни в чем не повинных людей? Прям здесь, на этом самом месте. Вы пронзали их тела своими мечами, перерезали им глотки. Эти люди даже меча в руках не держали... — Откуда тебе знать были они виновны или нет? Во время Аннигиляции солнца, ты еще даже не родилась! — Глава Яо опять подал голос. — Я жила с ними. Это был клан простых целителей! Моя память и одна сплошная загадка, и все же... — усмехнулась Венлинг. — Глава Цзян, вы до сих пор видите ее? — Что? — Цзян Чэн напрягся. — Вы до сих пор видите последнюю улыбку Вэй Усяня? Перед тем как его разорвали мертвецы? Цзян Чэн застыл, он перевел взгляд на Лань Ванцзи. Мужчину ранее сдерживал Вэнь Нин, но теперь они вдвоем во все глаза смотрели на Венлинг. — Откуда ты... — прошептал Цзян Чэн. Взгляд Цзинь Лина метался от Лань Венлинг к Цзян Чэну. — Глава Цзян, я ненавижу вас всем сердцем. Я ненавидела вас до тех пор, пока не вспомнила... — улыбнулась Венлинг. Во взгляде Цзян Чэна появилось осознание. Он вернул меч обратно в ножны. — Ты была там, — сказал он. Это был не вопрос, он знал ответ. — Неужели я бы стала сидеть там где сказали, в то время как мой дом рушили, — пожала плечами Венлинг. — Я видела как вы пронзили его мечом, видела как на него накинулись мертвецы. Но в тот момент мой взгляд был прикован не к нему, а к тебе. Я хотела запомнить лицо того, кто лишил меня отца. Но я не смогла этого сделать. Я помню лишь ваши глаза светящиеся лютой ненавистью к Вэй Усяню, ровно до того момента пока лютые мертвецы не бросились на него. В тот миг ваш взгляд изменился, там был страх. Страх потери. Цзян Чэн не ответил, все взгляды заклинателей были прикованы к нему. Цзинь Лин смотрел на своего дядю с непонятными чувствами. Венлинг взглянула на заклинателей. Их лица пылали горячей кровью, каждая фраза пестрила словами о справедливости и правде, каждого переполняло непоколебимое чувство долга, воодушевленное рвение и благородный гнев. Каждый ничуть не сомневался, что совершает великий акт мужества, справедливое и благородное деяние. Карательный поход «справедливости и правды» против «порочного зла», достойный всеобщего восхваления, слава о котором останется в веках!