My little moon

Взяв Суйбянь девушка перелетела на рыбацкую лодку. Вэй Венлинг, ступив на палубу слегка покачнувшись, выровнявшись она задала вопрос: — Дядя Нин, что произошло? Ты разве не сказал, что только посмотришь со стороны? — Прости, А-Юи. Это моя вина, я не удержался… — ответил Вэнь Нин. Цзинь Лин направил на него лезвие меча. — Нечего оправдываться! — гневно взревел Цзинь Лин. — Цзинь Лин, давай для начала ты опустишь меч? — обратилась Венлинг к юноше. — Не опущу! Венлинг собиралась сказать что-то еще, но тут случилось то, чего никто не ожидал. Цзинь Лин громко, во весь голос, разрыдался. Все вокруг, услышав такое, прямо-таки остолбенели. Венлинг, знала, что делать в подобной ситуации, ей не раз приходилось успокаивать маленьких шиди и шимэй, но с Цзинь Лином было по другому. Она шагнула к Цзинь Лину и спросила: — Что… что с тобой? Цзинь Лин заливал я слезами. — Это меч моего отца, — громко закричал он, горестно всхлипывая. — Я не опущу его! Он крепко прижал к груди меч, который принадлежал Цзинь Цзысюаню, Суйхуа – единственную вещь, которая досталась ему от родителей. Некоторые сверстники Цзинь Лина уже успели завести семью, а те, что постарше, даже обзавелись детьми. Для него слезы были весьма позорным делом. Расплакаться у всех на глазах… Насколько же огромной была обида в его сердце? В такой момент Венлинг ощутила собственную беспомощность.  Девушка опустилась на колени перед Цзинь Лином. — Я не прошу тебя взять меч твоего отца, и выкинуть его за борт, А-Лин, — Венлинг аккуратно взяла его за руку. — Я хочу, чтобы ты перестал направлять его на невиновных людей. Вэнь Нин был ножом в руках моего отца, разве он должен расплачиваться за это? Как все не раз говорили, я расплачиваюсь за его грехи. Можешь направить этот меч на меня. Цзинь Лин потер глаза: — Нет. Не хочу, ты ведь нечего плохого не сделала! Один из юношей сказал: — Поэтому ты вонзил в нее меч, в Башне Кои и ммм.. — Тебя никто не спрашивал! — сказал Лань Цзинъи. — Ты сказала, что когда-то я произнесу эти слова в слезах. Ты оказалась права. Прости, Венлинг. Девушка притянула юношу к себе, и тот уткнулся носом ей в плечо. — Иногда мне хочется отрезать себе язык, — Цзинь Лин, как и юношу из города И вздрогнули. Венлинг виновато улыбнулась, и погладила Цзинь Лина по спине. — Ты сказал, что считаешь, что я не сделала нечего плохого? Потому что ты меня знаешь, знаешь какой я человек. Так же и я знаю какие на самом деле Вэй Усянь и Вэнь Нин. Но А-Лин, ты ведь нечего не знаешь о них, кроме того что о них говорят. Не отрываясь от ее плеча, он кивнул. — По прибытии в Пристань Лотоса, мы узнаем правду, — продолжила Венлинг. — Но до этого момента, давай не будем ничего судить об этих людях? — Хорошо, — отодвинувшись от неё, согласился Цзинь Лин. Венлинг улыбнулась и щелкнув его по носу, поднялась. Отряхнув, итак, порванные одеяния, она спросила: — Цзинь Лин, ты же извинишься перед А-Юанем? — Лань Сычжуй, я прошу у тебя прощение за то, что толкнул тебя. Лань Сычжуй принял извинения. В этот момент с реки раздался крик: — А-Лин! Пять-шесть больших джонок подплыли ближе, окружив рыбацкую лодку. Каждая была заполнена заклинателями, на носу стоял глава какого-либо клана. Джонка Ордена Юньмэн Цзян оказалась по правому борту рыбацкой лодки, ближе остальных, всего в пяти чжанах. Цзинь Лин, глаза которому все еще застилали слезы, увидев дядю, принялся вытирать заплаканное лицо. Он сжал зубы, когда Цзян Чэн оказался рядом с ним. Тот схватил племянника с криком: — Что с тобой случилось? Кто обидел тебя? Цзинь Лин изо всех сил тер глаза, не желая разговаривать. Цзян Чэн, наградил Вэнь Нина ледяным взглядом, и вопросительно посмотрел на Венлинг. Вэй Венлинг подошла к ним и приобняла Цзинь Лина за плечи. — Всё хорошо Цзян Чэн, — сказала она. — Правда А-Лин? Юноша кивнул, взгляд Цзян Чэна потеплел. — Вэй Венлинг, зачем ты пересела на эту лодку? — настороженно крикнул глава какого-то клана. Подозрение в голосе говорило, что он все еще считал, что Вэй Венлинг никаких добрых намерений в душе не несет. Кто угодно не обрадовался бы, услышав такое. — Глава клана Яо, почему вы разговариваете с ней подобным тоном? Если бы Вэй Юи хотела сделать что-то с нами, боюсь, сейчас мы бы не имели возможности даже взойти на эти лодки в целости и сохранности, — в ответ воскликнул Оуян Цзычжэнь. Стоило прозвучать этой фразе, многие взрослые заклинатели почувствовали себя не в своей тарелке. Разумеется, это была чистая правда, но никому не нравилось, когда ее высказывали вот так, без обиняков. — Цзычжэнь верно говорит! — тут же поддержал Лань Сычжуй друга. Остальные юноши стройным хором вторили ему. — Глава клана Оуян. — Слегка повернув голову сказал Цзян Чэн. Заклинатель, к которому он обратился, Глава клана Оуян, ощутил, как вместе с внезапно заколотившимся сердцем дернулось веко, стоило ему услышать холодный тон Цзян Чэна: — Насколько я помню, тот, кто высказался, — ваш сын. И впрямь красноречивый юноша. Что же, хотя бы младшее поколение научилось различать черное и белое. — Цзычжэнь! — торопливо выкрикнул Глава клана Оуян. — Вернись, подойди к отцу! — Отец, но ведь вы сами отослали меня на эту лодку, чтобы я не раздражал вас, разве нет? — в замешательстве проговорил Оуян Цзычжэнь. — Довольно! — смахнув пот со лба ответил Глава Оуян. — Сегодня ты еще недостаточно показал себя? А ну, сейчас же подойди! — Отец, вам лучше пойти в каюту отдохнуть, ваши духовные силы еще не восстановились, — озабоченно произнёс Оуян Цзычжэнь. — Вы не сможете перебраться на лодку. Не стоит необдуманно взбираться на меч! — Ты, ты, ты! Чем старше, тем непослушнее становишься! — снова набросился с криками на сына Глава Оуян. — Ты подойдешь ко мне, в конце концов, или нет? Если сейчас же не вернешься, я притащу тебя силой! Сейчас у множества заклинателей духовные силы постепенно восстанавливались, но при управлении мечом в таком состоянии существовала опасность свалиться вниз головой, поэтому они и поплыли на лодках. Кроме того, глава клана Оуян отличался необыкновенно крепким и рослым телосложением, и сейчас он действительно не мог отправиться за сыном, чтобы притащить его на свою джонку. Ему осталось только, сдерживая гнев на сына, взмахнуть широкими рукавами и удалиться в каюту. Не Хуайсан на другой джонке, не сдержавшись, громко хохотнул. Главы кланов посмотрели на него, но не нашли, что сказать. И те, кому больше нечего было добавить, разошлись по каютам. Убедившись, что конфликт миновал, Вэй Венлинг испустила долгий спокойный выдох. Однако стоило ей вздохнуть, как лицо тут же окрасилось крайней степенью усталости. Она повалилась на бок. Вот оно что. Опустившись на палубу, Венлинг покачнулась вовсе не потому, что лодка колыхалась на волнах. А потому, что уже просто не осталось сил стоять. Цзинь Лин первым увидел, что с Венлинг, что-то не так. Увидев что девушка стала падать он крикнул: — Дядя! Венлинг! Теперь и остальные юноши, обернулись к ней не обращая внимания на ее запятнанные кровью одежды, от вида которых мурашки бежали по коже, бросились к ней, чтобы поддержать так же, как только что в несколько рук держали Лань Сычжуя, не давая тому упасть. Однако их помощь совершенно не требовалась – Глава Цзян слегка наклонился, одной рукой закинул руку Венлинг себе на плечо, другую завел под колени и одним движением поднял ее на руки. Вот так, с Венлинг на руках, он и направился в каюту. Теперь же на палубу спустился и Лань Ванцзи, заметив что дочь потеряла сознание, он перелетел на лодку к юношам. — Что произошло? — спросил мужчина. Лань Сычжуй вместе с другими юношами столпились у входа. Заметив отца, он заметно успокоился. — Юи, потеряла сознание, — беспокойно произнёс он. Лань Ванцзи подошел к сыну, и остальные юноши расступились. Внутри каюты не предусматривалось места, чтобы лечь, лишь стояли длинные деревянные скамьи. Цзян Чэн одной рукой держал Венлинг за талию, положив ее голову себе на плечо, а другой подвинул четыре скамьи друг к другу, чтобы можно было принять горизонтальное положение, и осторожно уложил девушку. Ранее заботиться о внешнем виде не было времени. Теперь же Цзян Чэн вынул платок и осторожно стер засохшие пятна крови с лица Венлинг. Очень скоро фиолетовая ткань окрасилась черно-красным. Цзян Чэн поднял взгляд на Ханьгуан-Цзюнь: — Она спит. Лань Ванцзи кивнул, затем обратился к юношам: — Идем. Лань Сычжуй протянул отцу свой платок: — Отец, твое лицо. Лань Ванцзи принял платок, опустил голову и протер лицо одним движением, вновь обнажив белоснежную кожу. Лишь после этого юноши облегченно вздохнули. Поскольку именно к такому лицу Ханьгуан-Цзюня, снежно-ледяному, они привыкли. — Ханьгуан-Цзюнь, почему Венлинг вдруг упала без сознания? — поинтересовался Оуян Цзычжэнь. — От усталости, — ответил Лань Ванцзи. — Я думал, шицзе никогда не устанет! — будто увидев чудо, воскликнул Лань Цзинъи. Другим юношам это также казалось чем-то невероятным. Новая гордость Ордена Лань, оказывается, тоже могла утомиться, сражаясь с ходячими мертвецами! Они то считали, что ей достаточно мимоходом махнуть рукой, и все само собой разрешится. Лань Ванцзи покачал головой, сказав им всего три слова: — Все мы люди. Все мы люди. Разве есть на свете человек, который никогда не устает и никогда не падает без сил? Цзян Чэн все скамьи сдвинул вместе, так что юношам вместе с Ханьгуан-Цзюнем оставалось лишь, беспомощно хлопая глазами, усесться на корточки в круг. Если бы Вэй Венлинг находилась в сознании, она бы стала отпускать шуточки да болтать с юношами, поддевать, то одного, то другого, и в каюте наверняка бы воцарилось веселье. К сожалению, сейчас она просто лежала, а Глава Цзян сидел рядом с ней. Поэтому только Ханьгуан-Цзюнь с прямой как струна спиной сидел с ними рядом. Обычно в такой ситуации кто-то должен был начать праздный разговор, чтобы разрядить обстановку, но он молчал, и остальные не решались заговорить. Они просидели так какое-то время, но тишина в каюте так и осталась нетронутой. — …Скукотища, — про себя запричитали юноши. Им было настолько скучно, что они начали общаться взглядами: «Почему он ничего не говорит? Почему Венлинг все еще не проснулась?» Оуян Цзычжэнь, обеими руками подпирая щеки, незаметно делал знаки остальным, намекая: «Ханьгуан-Цзюнь всегда такой молчаливый?» Лань Сычжуй тут же закачал головой, говоря: «Ханьгуан-Цзюнь не всегда такой!» В скором времени они должны были подплыть к Юньмэну, так как Глава Цзян находился на их лодке, Ханьгуан-Цзюню пришлось перелететь на другую лодку и отдать его команды. Оставшись одни юноши вновь вернулись к каюте. Внезапно Вэй Венлинг нахмурилась и свесила голову набок. Цзян Чэн осторожно вернул ее в прежнее положение, чтобы та не вывихнула шею. — Цзян Чэн, — невнятно пробормотала Венлинг. Все решили, что она вот-вот придет в себя, и потому обрадованно посмотрели на Венлинг, но ее глаза остались плотно сомкнуты. Цзян Чэн же с преспокойным лицом, сказал юношам: — Чем дольше она проспит, тем больше сил восстановит. Венлинг перестала бормотать, словно разом успокоившись, только придвинулась поближе и продолжила сопеть. Юноши, остолбенело глядя на этих двоих, по неизвестной причине покраснели. Цзинь Лин первым поднялся и, проговорил: — Дя… Дядя, мы пока что выйдем… Схватив Сычжуя с Цзинъи за шкирку, он бросился наружу, остальные последовали за ним словно от погони, а когда оказались на палубе, где их остудило ночным ветром, то странное невыносимое ощущение, наконец, исчезло. — Что за ерунда, с какой стати мы выбежали оттуда? — спросил кто-то. — Почему это? Оуян Цзычжэнь, закрывая лоб рукой, ответил: — Я и сам не понял, почему. Просто почувствовал, что оставаться как-то неуместно! Юноши, указывая друг на друга, обменялись восклицаниями: — Чего ты покраснел? — Я покраснел, потому что увидел, как ты покраснел! Только Вэнь Нин с самого начала не бросился поддерживать Вэй Венлинг и не пошел вместе с ними в каюту, а остался сидеть на палубе. Юноши тогда еще подивились, почему он не вошел внутрь, но теперь поняли – Призрачный Генерал оказался самым мудрым среди них. Там абсолютно не было места для кого-то третьего! Увидев, что юноши вышли, Вэнь Нин, будто предвидел подобное, уступил место, где можно сесть. Однако к нему подошел и уселся рядом один лишь Лань Сычжуй. Остальные с противоположной стороны палубы стали тихо переговариваться: — Почему Сычжуй ведет себя так, будто они с Призрачным Генералом приятели? — Молодой господин Лань, можно я буду называть вас А-Юань? — спросил Вэнь Нин. Юноши в душе затрепетали от страха и подумали: — …Ого, Призрачный Генерал, только познакомившись с человеком, общается как со старым другом! — А-Юи ведь называет вас своим дядей, значит вы можете звать меня А-Юанем! — охотно согласился Лань Сычжуй. — А-Юань, как ты поживал все эти годы? — спросил Вэнь Нин. — Очень хорошо. Вэнь Нин кивнул: — Мог бы ты рассказать мне о Вашем с А-Юи детстве? — Я и сам плохо помню, более ранних воспоминаний у меня не осталось, — задумавшись ответил Лань Сычжуй. — Когда я был еще младше, отец не мог о нас заботиться, и тогда нас несколько лет воспитывал Цзеу-Цзюнь. Помню как А-Юи еще долго считала его отцом. Кажется, тогда Ханьгуан-Цзюнь несколько лет провел в заточении. Юноша вдруг вспомнил, что именно в то время, когда Ханьгуан-Цзюнь находился в заточении, произошла первая осада горы Луаньцзан. Внутри каюты Цзян Чэн поднял взгляд на дверь, которую юноши распахнули, когда бросились прочь, затем вновь посмотрел на склонившую голову на бок Вэй Венлинг. Кончики бровей девушки снова нахмурились, словно ей было неудобно лежать, и она завертела головой. Тогда Цзян Чэн поднялся, задвинул деревянный засов, вернулся и сел рядом с Венлинг. Приподняв ту за плечи, он мягко положил голову спящей себе на грудь. После этого Венлинг, наконец, перестала мотать головой, только устроилась поудобнее на груди Цзян Чэна, нашла удобную позу для сна и затихла. Мужчина усмехнулся, опустив голову и внимательно вгляделся в ее облик. Волосы цвета воронова крыла раньше были собраны в хвост, сейчас же они рассыпались каскадом. Красная и белая лента все еще были вплетены в прическу. Цзян Чэн аккуратно снял их. Ресницы Венлинг дрогнули, и очень скоро она проснулась. Когда она медленно открыла глаза, первым, что она увидела, был дощатый потолок каюты. Поднявшись, она увидела Цзян Чэна, который стоял у деревянного окна и смотрел вдаль, на яркую луну в центре речной тропы на горизонте. — Глава Цзян, только что я потеряла сознание? — спросила Венлинг. — Да, — ответил Цзян Чэн. — Я напугала ребят? — неловко улыбнулась Венлинг. — Они ловили твой каждый вздох, надеясь что ты скоро очнешься, — усмехнулся Цзян Чэн. Венлинг рассмеялась. Только что она действительно очень хотела спать, но ослабла еще не до такой степени, чтобы взять и упасть в обморок. Кто же мог предположить, что стоит Венлинг всего-то покачнуться, как Глава Цзян стремительно, не говоря ни слова, подхватит ее на руки? Венлинг стало даже неудобно открывать глаза и говорить — эй, не нужно, я могу сама стоять. К тому же, она и не хотела, чтобы ее снова поставили на пол. Ведь если кто-то носит тебя на руках, с какой стати ходить самой? Вэй Венлинг потерла шею, только сейчас заметив, что ее волосы распустились. Ощупав голову, она не нашла лент. Заметив ее испуганный взгляд Цзян Чэн сказал: — Я привязал их, к твоей руке, чтобы они не потерялись. Венлинг вскинула руку, действительно к ней была привязана красная лента подаренная отцом, и белая клановая лента с вышитыми облаками. Девушка схватила белую ленту и быстро завязав хвост, выбежала из каюты, бросив Главе Цзян: — Спасибо. Юноши встретили ее радостными возгласами, однако Вэй Венлинг не обратив на них внимание перелетела на другую лодку. В душе Сычжуя загорелось не доброе предчувствие, и он бросил взгляд на вход каюты. Глава Цзян также недоуменно смотрел вслед девушки. — Мне показалось, или щеки шицзе были красные? — спросил Лань Цзинъи. Сычжуй покачал головой. К трем утра лодки прибыли в Юньмэн. У главных ворот Пристани Лотоса и на причале горели огни, отбрасывая золотистое сияние на поверхность воды. В прошлом этот причал крайне редко принимал столь огромное количество больших и маленьких лодок за раз, и не только караульные у ворот, но и несколько старых лоточников у реки, торгующих ночными закусками, остолбенели от подобного зрелища. Цзян Чэн сошел на берег первым, раздал указания караульным, и через миг бесчисленное множество адептов в полном боевом снаряжении высыпали наружу из главных ворот. Остальные покидали лодки друг за другом, разделившись на группы в соответствии со статусом. Приглашенные заклинатели Ордена Юньмэн Цзян провожали гостей внутрь. Глава клана Оуян наконец добрался до сына и потащил отпрыска за собой, по дороге тихо читая ему нотации. Цзян Чэн дождался пока Венлинг вместе с отцом спрыгнули с лодки на берег. Он хотел подойти, однако его опередили. — А-Юи, я подожду вас снаружи, — обратился Вэнь Нин к девушке. Венлинг понимала, что Вэнь Нин не станет входить в главные ворота Пристани Лотоса, да и навряд ли Цзян Чэн допустит этого. Однако Вэнь Нин тоже должен был знать правду. — Господин Вэнь, я побуду с вами, — произнёс Лань Сычжуй. — Побудешь со мной? Он совершенно не ожидал этого и очень обрадовался. — Ага, все равно все старшие заклинатели идут, чтобы обсудить важные дела, так что я там точно не пригожусь, — с улыбкой ответил Лань Сычжуй. — Глава Цзян, Вэнь Нин тоже должен это увидеть, — посмотрела на Цзян Чэна Вэй Венлинг. Цзян Чэн смерил Призрачного Генерала холодным взглядом, но кивнул. Венлинг улыбнулась: — Дядя Нин, тебе тоже нужно будет это увидеть. Взяв его за руку она потащила его на Пристань, Сычжуй побежал за ними. В конечном итоге единственными стоящими у входа остались Цзян Чэн и Лань Ванцзи. — Почему мне кажется, что я пожалею о том, что согласился на это? — вздохнул Цзян Чэн. — Если это касается А-Юи, так оно и будет. Переглянувшись двое мужчин направились внутрь.