My little moon

Заклинатели опять погрузились в темноту. В то время как младшие продолжали общаться и делиться друг с другом всякими историями, между старшими царило напряжение. В конечном итоге Венлинг не выдержала, давящую на них атмосферу и подошла к дедушке: —  Учитель Лань, вы можете, еще рассказать про годы вашего обучения? Услышав ее просьбу даже молодое поколение затихло. Лань Цижэнь кивнул: — Думаю это будет долгий рассказ. Давайте лучше присядем. Венлинг не стала спорить и первая плюхнулась на пол, к ней тут же подскочил Цзинъи. Остальные младшие расселись неподалеку. Цзинь Лину хотелось сесть рядом с Венлинг и Сычжуем, но юноше не хотелось оставлять дядю, однако Цзян Чэн сам подошел и сел рядом с Лань Ванцзи позади них. Заметив, что все заклинатели сели Лань Цижэнь начал свой рассказ: — После того, как Цансэ помогла нам на охоте, мой отец пригласил ее погостить в Гусу Лань. Свободолюбивый нрав никак не сочетался с правилами Облачных Глубин, ее появление стало настоящим спасением для остальных. Она многому научила адептов, и ее действительно любили. Цансэ даже удалось уравновесить буйный нрав Не Зихао, и пустить его в нужное русло. — Как ей это удалось? — услышав о своём отце осторожно спросил Не Хуайсан. Нынешний Глава Не плохо помнил своего отца, пусть тот и умер когда мальчику было около пяти, Не Хуайсан с ним практически не виделся, последний год своей жизни он проводил в своих покоях, не подпуская никого. Поэтому в детстве он только и делал, что слушал рассказы слуг, из которых и узнал, что его да-гэ многое унаследовал от отца, в том числе и его крутой нрав. Хуайсан не мог представить, что хоть что-то могло его уравновесить. Лань Цижэнь многозначительно посмотрел на веер в его руке. Не Хуайсан нервно теребил его, однако уловив взгляд Учителя Лань, мужчина выпустил его из рук. Лань Цижэнь посмотрел на него, и Не Хуайсан в неверии прошептал: — Не может быть... Лань Цижэнь кивнул: — Я бы сам не поверил, однако Не Зихао был настоящей пороховой бочкой, и Цансэ не раз видела, как тот выходил из себя. Как-то раз она заявилась к нему на порог с целой коробкой бумажных вееров. Этой женщине пришлось выслушать весь словарный запас Не Зихао, прежде, чем тот согласился. И это действительно помогло, Зихао мог долгие вечера просиживать над веерами, а Цансэ с удовольствием составляла ему компанию и расписывала их вместе с ним. — Сан-гэ, так получается что твоя любовь к веерам наследственна? — задумалась Венлинг. Не Хуайсан продолжал смотреть в одну точку, услышав слова А-Юи, он усмехнулся. «Знал ли об этом да-гэ?» — Даже с Вэнь Жоханем они были неплохими друзьями, — продолжал Лань Цижэнь. Младшие адепты зашептались: — Разве Вэнь Жохань не был тираном? — Да-да, он только и делал, что практиковал Темные искусства. Его разум был помутнен. — Наверное он и в юности был не лучше. Услышав их перешептывание Цижэнь ничего не сказал, лишь покачал головой: — В то время все мы были еще детьми, чуть старше Вас. Никто из нас не знал, как обернется жизнь через много лет, мы жили лишь настоящим. У нас на уме были лишь охота, да демонстрация своих сил. В то время Вэнь Жохань был нашим другом. Вот только тот Жохань, что знали мы и тот с кем  сражались спустя десятки лет на войне, разные люди. Я не знаю, что произошло с ним, но сейчас я рассказываю о перспективном юноше. Вэнь Жоханя и Цансэ Саньжэнь, часто можно было встретить в библиотеке, им нравилось обсуждать все, что только можно: поэзию, романы, научные трактаты, техники боев, они могли говорить часами. С моим братом их связывала общее чувство справедливости. Лань Ванцзи удивленно посмотрел на дядю. Дядя никогда не упоминал об их с Сичэнем отце, а они и не спрашивали... Вот только ему очень хотелось узнать о родителях все, что только можно. Заметив интерес племянника Цижэнь поглотил в себе чувство вины: — Цансэ с удовольствием сопровождала Лань Миншенга в Гусу, им обоим нравилось наблюдать за жизнью простых людей... — Лань Цижэнь глубоко вздохнул. — Возвращаясь с очередной охоты они остановились передохнуть в Гусу, Миншенг не успел и глазом моргнуть, как Цансэ исчезла. Пока мой брат бегал по всему Гусу ища ее, Цансэ беззаботно болтала со своей новой знакомой. Когда же Миншенг нашел ее, она представила ему свою новую знакомую, будущую Госпожу Лань – Фэн Шуанг. Венлинг повернулась к отцу, тот во все глаза смотрел на Лань Цижэня. Девушка поклялась, что сделает все, чтобы заставить дедушку рассказать отцу с дядей об их родителях, все что тот знает. — После того, как Цансэ Саньжэнь покинула Гусу они вместе с Фэн Шуанг охотились некоторое время вместе, пока Шуанг не решила вернуться в отчий дом. Когда они расстались, Цансэ решила навестить своих друзей. Гусу она обошла стороной, но побывала в Безночном городе, Башни Кои, Нечистой Юдоли и в конце концов осела в Пристани Лотоса. Бровь Венлинг взметнулась вверх: — Неужели бабушка была подругой Цзинь Гуаншаня? Лань Цижэнь помотал головой: — Назвать их друзьями сложно, Цансэ не любила то как Гуаншань относится к девушкам. Сама Цансэ не раз осаждала Гуаншаня, когда тот приставал к ней, ей потребовалась всего пару ударов, чтобы у Гуаншаня пропал к ней интерес. Однако во время обучения Цансэ часто вправляла ему мозги, когда тот начинал ухлестывать за девушками. Их отношения строились на взаимных подколах и насмешках друг над другом. — Эх, хотела бы я посмотреть, как бабушка вправляет кому-то мозги, — усмехнулась Венлинг. — Поверь мне вы с Вэй Усянем столь же колки на язык, как и она, — обречённо вздохнул Лань Цижэнь. Венлинг невинно улыбнулась, заставив сидящего рядом шиди рассмеяться. — Почему Мадам Вэй осела именно на Пристани? — спросил Цзян Чэн. — Ваши с Вэй Усянем отцы с детства были лучшими друзьями, ваш дед принял Вэй Чанцзэ в семью и воспитал, как своего сына, — ответил Лань Цижэнь. — Думаю их вполне можно было назвать братьями. Цзян Чэн знал это, Вэй Чанцзэ был лучшим другом его отца, потому-то он и искал Вэй Усяня. Вот только есть еще и второй вариант этой истории. — Однако, как я уже и говорил во время обучения Цансэ действительно покорила сердце Цзян Фэнмяня. Она буквально олицетворяла истинный дух Юньмэн Цзяна, а его девиз был ее смыслом жизни. Делать то что невозможно. Цзян Чэн покачал головой. Его отец не раз говорил, что Вэй Усянь прекрасно понимает девиз Юньмэн Цзян. Оказывается то же самое можно было сказать и о матери Вэй Усяня. Венлинг мягко улыбнулась своим мыслям, папа не раз говорил ей эти слова, о том что это девиз Юньмэн Цзян, она узнала уже после его смерти. От счастливых воспоминаний, ее унесло совсем не в ту сторону. Как же она скучает по родным. — Хоть в сердце Фэнмяня было отдельное место для Цансэ, они были друг для друга лишь друзьями, близкими друзьями. Кажется они привязались друг к другу в тот же день, когда впервые друг друга увидели, а вот с Чанцзэ у них не складывалось. Вэй Чанцзэ по натуре был полной противоположностью Цансэ, он был не многословен, спокоен и собран, что не скажешь о Цансэ. Чанцзэ полностью игнорировал ее, и терпел только из-за Фэнмяня, поэтому им все равно приходилось проводить много времени вместе. После той охоты Чанцзэ изменил о ней свое мнение. Венлинг уже хотела задать вопрос, что же произошло, но Лань Цижэнь опередил ее: — Предвещая твой вопрос отвечу, на той охоте по моей ошибке... По тому как я беспрекословно слушался правил Цзян Фэнмянь и Вэй Чанцзэ чуть не лишились жизни. Цансэ во второй раз спасла наши жизни. Тогда я не признал свою ошибку, и Цансэ покинула Облачный Глубины поклявшись больше никогда не переступать их порог. Лань Цижэнь продолжил: — Глава Цзян с радостью принял Цансэ в Пристани Лотоса. Эти трое проводили много времени вместе, Чанцзэ и Цансэ были людьми одного сорта: простые, свободные, рядом с ними Фэнмянь мог забыть о своих обязанностях наследника, и наслаждаться юностью. Цансэ очень полюбила Пристань Лотоса, но даже несмотря на это, остаться там она не могла. Ее душа всегда стремилась куда-то далеко, спустя много месяцев, она приняла решение покинуть Юньмэн. Цзинь Лин перевел взгляд на Венлинг, та сидела с задумчивым взглядом, и кусала нижнюю губу. Тогда после города И, она сказала ему, что ее душа тоже все еще ищет свой покой. Заметив его взгляд, Венлинг улыбнулась ему. — Чанцзэ и Фэнмянь знали, что этот день настанет. Глава Ордена был расстроен тем, что Цансэ уходит, но препятствовать ей он не смел. Она не была адептом его Ордена и была вольна уйти, когда захочет. Только вот, тем же вечером к нему пришел Чанцзэ с просьбой позволить ему уйти. Родители Чанцзэ умерли несколько лет назад от болезни, а больше его нечего не держало в Юньмэне. Он пообещал, что после своего ухода расплатиться с Юньмэн Цзян, за все те годы, что они растили и заботились о нем. Глава Цзян, тогда был зол на него, за то что тот посчитал, что обязан им за то что те приняли его в семью. Венлинг напряглась, она тоже считает, что обязана отплатить Ордену Лань за то, что те приняли ее. В то время, как Цзян Чэну это напомнила о частых словах своей матери о том, что Вэй Усянь многим обязан им за то что они пригрели его, после смерти родителей. Оба почувствовали стыд. Отец был бы зол узнай он, что думает Венлинг, а дядя наверняка был бы разочарован в ней. — Разумеется Глава Цзян не препятствовал его уходу, он дал ему родительское благословение и напомнил, что Юньмэн всегда будет его домом. Тем же вечером Фэнмянь проводил Цансэ и Чанцзэ до границы с Ланьлинем. Ему было тяжело с ними прощаться. Разумеется он был рад за них, но тяжесть того, что он остался один его не грела. Долгое время мы ничего от них не слышали. Первое полученное письмо от них, было поздравлением Не Зихао с первой свадьбой. После этого на каждую женитьбу они присылали поздравление, а также подарки для детей. Они поздравляли Не Зихао с обеими женитьбами и рождением сыновей, Цзинь Гуаньшаня с женитьбой и рождением наследника, даже Вэнь Жохань получил от них поздравления, как и мой брат. Лань Ванцзи был поглащео рассказом дяди. Оказывается их с Вэй Ином родители были хорошими друзьями. Как бы сложилась жизнь оставшись они в живых? — Когда же женился Цзян Фэнмянь, Цансэ и Чанцзэ так и не прислали письмо. Фэнмянь был их лучшим другом, то что они не поздравили его вызвало тревогу. Но, вместо того чтобы писать, они сами прибыли в Юньмэн, чтобы лично поздравить своего друга. Они гостили на Пристани несколько недель прежде, чем отправиться дальше. За это время Чанцзэ всячески старался помочь Фэнмяню с управлением Ордена, в то время как Цансэ всячески им мешала, — Лань Цижэнь усмехнулся своим мыслям. — Через три месяца Цзян Фэнмяню пришел конверт, в котором была искусно сделанная золотая заколка, конверт был без письма, однако Фэнмянь уже тогда понял от кого этот подарок, вот только не знал кому. Юй Цзыюань ни за чтобы не приняла этот подарок, она не любила украшения, и заколка осталась лежать в его покоях. Через еще семь месяцев у Цзян Фэнмяня родилась дочь. — Золотая заколка? — переспросил Цзян Чэн. — Учитель вы видели эту заколку? Задавая этот вопрос, Цзян Чэн ощутил, что вернулся в годы юности, и сейчас сидя в классе задает Учителю Ланю важный вопрос. Но ведь этот вопрос действительно важный. Лань Цижэнь прикрыл глаза, что-то вспоминая: — Я не видел, ее в живую. Фэнмянь, прислал мне письмо, он сказал, что «эту заколку точно выбирала Цансэ, она сделана в ее стиле просто но изящно» на ней еще был девятилепестковый лотос – символ Юньмэн Цзяна. — Эта любимая заколка Яньли. Отец дал ей ее, когда Цзян Яньли исполнилось десять. Сначала она одевала ее только на праздники, так как считала, что она слишком красивая для повседневной носки. — тепло улыбнулся мужчина. Цзян Чэн усмехнулся своим мыслям. — Вэй Усянь, очень долго уговаривал ее носить заколку чаще. Он говорил, что заколка самая обычная, но когда Яньли ее одевает, то своей красотой, она делает эту заколку, настоящей драгоценностью. Уголки губ Лань Ванцзи поднялись вверх, Вэй Ин всегда осыпал всех комплиментами, а уж о Деве Цзян он мог говорить часами. — Дядя... А где сейчас эта заколка? — осторожно спросил Цзинь Лин. — Мне удалось найти эту заколку в сожженных покоях Яньли, после того как Пристань Лотоса сгорела. Она была вся в золе, но к счастью нисколько не пострадала. Когда твоя мама выходила замуж, я вернул ее ей. А-цзе была счастлива, все это время она думала, что заколка потеряна. Это было памятью, Яньли говорила, что находясь в Ланьлине заколка напоминает ей о том, откуда она родом, — ответил Цзян Чэн, после чего его голос дрогнул. — После ее... После того как Яньли погибла, Мадам Цзинь передала мне все ее вещи. Заколка, как и все остальное лежат в сокровищнице. Напомни, мне потом отдать их тебе. Глаза Цзинь Лина просияли, он усиленно закивал. Лань Цижэнь продолжил свой рассказ: — Спустя два года, на тот момент уже все главы получили одинаковые письма. Вэй Чанцзэ и Цансэ Саньжэнь поженились, в какой-то деревушки, и оттуда же отправили письма нам. Затем было письмо от Чанцзэ, тот писал другу, что у них с Цансэ будет ребенок. Фэнмянь тогда так смеялся над тем, как по почерку Чанцзэ можно было понять, его предвкушение. Среди заклинателей послышались смешки. — С реакцией Цзинь Цзысюаня, Господину Вэю точно не сравниться, — фыркнул Цзян Чэн. Увидев вопросительный взгляд Цзинь Лина, тот пояснил: — Когда твой отец узнал о том, что твоя мама беременна, он в прямом смысле запрыгал от радости. — Папа правда был рад? — покраснел Цзинь Лин. — Разумеется рад, — усмехнулся Цзян Чэн. — Куда бы он делся. — Конечно же господин Цзинь был рад, вот только ему еще долго пришлось бегать от Главы Цзян, после этой новости. Тете Яньли пришлось вылавливать своего мужа по всему Ланьлину, Глава Цзян так и хотел посемейному пройтись по нему Цзыдянем, — звонко рассмеялась Венлинг. Девушка продолжала смеяться, пока не поняла, что взгляд Цзян Чэна прикован к ней. — Что? — Откуда ты это знаешь? — удивленно спросил Цзян Чэн. — Тетя Яньли, сказала это папе, когда... Ее глаза распахнулись, и она нахмурилась. — Юи? — спросил Лань Ванцзи. Венлинг покачала головой. — Не знаю. Кажется... Мы с папой были в Ланьлине, и папа виделся с тетей Яньли, и узнал, что та беременна... Папа расплакался и тете пришлось его успокаивать, а потом он не знал, что ему делать, толи заключить павлина в объятия, толи избить его до полусмерти. Тетя рассмеялась, и сказала, что Цзинь Цзысюань еще не отошел от реакции Цзян Чэна, и попросила папу, чтобы тот немного подождал... — Венлинг потерла голову, так будто она болела. — Почему я помню это.... — Воспоминания? — опустился рядом с ней Лань Ванцзи. Венлинг покачала головой: — Воспоминания возвращаются по крупицам, это что-то другое. Цзян Чэн продолжал смотреть на нее, при этом хмуря брови: — А-Цзе не говорила мне, что Вэй Усянь приходил в Ланьлин. Венлинг нахмурилась, закрыв глаза, она попыталась вспомнить что-то ещё. — Я больше ничего не помню... Папа много шутил, а тетя Яньли делилась с ним новостями. Но это было очень важно, только вот для кого... — Последнее предложение она прошептала про себя. Венлинг встряхнула головой, отгоняя дурные мысли, и обратилась к дедушке: — Если я еще что-то вспомню, то обязательно скажу вам. Учитель Лань, что было дальше? Лань Цижэнь недоверчиво смотрел на нее, но продолжил рассказ: — Помимо письма, Цансэ позаботилась о небольшом подарке, для еще не рожденного ребенка Фэнмяня. Венлинг перевела взгляд на Главу Цзян. Мужчина вопросительно смотрел на Учителя Лань, тот сказал: — Ваш меч – подарок от Цансэ. — Саньду, был подарком мне? — схватился за ножны Цзян Чэн. — От родителей Вэй Усяня? Про себя же Цзян Чэн спросил: «Сколько раз я пронзил Вэй Усяня, подарком его родителей?» — Цансэ знала толк в подарках, — усмехнулся Лань Цижэнь. — Разумеется, для детей своего лучшего друга она выбрала лучшие подарки. Однако для детей своей подруги, она тоже постаралась на славу. Лань Ванцзи опешил. — Учитель Лань, подруга бабушки это Фэн Шуанг? — предположила Венлинг. — Получается бабушка сделала подарок отцу и дяде? Лань Цижэнь кивнул: — В то время Мишенг и Шуанг уже находились в уединении, когда родился Сичэнь, Цансэ прислала ему в подарок флэйту. — Лебин? — спросила Венлинг. Лань Цижэнь вновь кивнул: — Когда же родился Ванцзи, Цансэ прислала Шуанг письмо с поздравлениями, а подарком был гуцинь. — Отец и дядя всегда пользуются Лебином и Ванцзи, — улыбнулась Венлинг. Лань Ванцзи кивнул, он обязательно поблагодарит Госпожу Вэй за этот подарок, дядя точно не будет против если он поставит им палочки благовоний. — Учитель Лань, а вы знаете какие подарки были у остальных? — спросил Не Хуайсан. Лань Цижэнь задумался: — Кажется для Первого господина Не это была игрушечная сабля, для Вас золотой веер, для господина Цзинь был колчан со стрелами, а для господ Вэнь кажется рубиновые броши. — Навряд ли эти собаки хоть раз одевали ее подарок, — воскликнул кто-то из заклинателей. С другой стороны раздался кашель: — Кхм. Вэнь Сюй и Вэнь Чао всегда надевали эти броши на торжественные мероприятия, Глава Вэнь заставлял их... Все обернулись. Вэнь Нин не готовый к такому вниманию захотел провалиться сквозь землю. — Дядя Нин, вот ты где! — подскочила со своего места Венлинг. — А я тебя уже хотела искать. Схватив его за руку Венлинг дотащила мужчину до своего места, Вэнь Нин присел позади них, с другой стороны от Лань Ванцзи. Лань Сычжуй улыбнулся ему и Вэнь Нин послал ему робкую улыбку. — Продолжайте, Учитель, — извинилась Венлинг. Лань Цижэнь откашлялся. — После этого мы ничего о них не слышали. Фэнмянь надеялся, что Чанцзэ приведет Цансэ на Пристань, когда той будет пора рожать. Однако, у него самого уже родился сын, а от его друзей не было никакой весточки. Весточка пришла спустя четыре года, Фэнмянь получил письмо, в нем Чанцзэ просил его найти и позаботиться об их с Цансэ сыне. Каждый раз когда они отправлялись на охоту, они оставляли письмо хозяйке и давали той срок, если в течении двух дней они не вернуться, тогда это письмо должно будет быть отправлено в Пристань Лотоса. Учитель Лань прикрыл глаза, словно рассказ о прошлом отнял у него много сил. — Это было их последнее письмо, Цансэ Саньжэнь и Вэй Чанцзэ так и не вернулись с последней охоты в Илине, а Цзян Фэнмянь отправился на поиски их сына, — наконец вздохнул Лань Цижэнь. — Цансе Саньжэнь и Вэй Чанцзэ погибли на охоте. Затем погиб Не Зихао от отклонения Ци, Лань Миншенг скончался от ран, после того как Облачные Глубины были сожжены, Цзян Фэнмянь умер при сожжении Пристани Лотоса, Вэнь Жохань был убит, как самый настоящий злодей, а Цзинь Гуаншань умер с позором... При упоминании своих родных заклинатели опускали глаза. Лань Ванцзи с болью вспоминал о матери, и сожалел о том, что не смог провести больше времени с отцом. Что бы было если бы все было по другому? Может быть Госпожа Вэй все же вернулась в Облачные Глубины, чтобы навестить его мать, тогда бы он мог с ней познакомиться, а еще с Вэй Ином... Цзян Чэну больше всего на свете не хватало родных. Он очень скучал по родителям, по сестре, по брату. Как же хотелось вновь оказаться ребенком, проказничать с братом, есть суп сестры, видеть улыбку отца, слышать голос мамы. Подобно маленькому ребенку Венлинг перекатилась к отцу и боднула его в плечо. Сычжуй опустился рядом, даже Цзинъи осторожно сел рядом с Ханьгуан-Цзюнем. Это вызвало у Лань Ванцзи едва заметную улыбку, после которой Венлинг улыбнулась куда сильнее. Дочь, как обычно, прижалась к его боку, а юноши сели с другой стороны. Ванцзи потрепал их по голове, Сычжуй привыкший к такому с радостью прижался к отцовской руке, а Цзинъи так и замер, боясь, пошевелиться. «Ханьгуан-Цзюнь гладит меня по голове. Ханьгуан-Цзюнь гладит меня по голове. Ханьгуан-Цзюнь гладит меня по голове» — проносилось в его голове. Венлинг лишь рассмеялась над поведением друга, после чего перевела взгляд на сидящего рядом Цзян Чэна, тот тоже потрепал макушку, подошедшего к нему Цзинь Лина. Цзинь Лин наплевав на все прижался к дядиному боку. Тот вначале опешил, боясь что его прогонят, Цзинь Лин сильнее сжал руки. — Если сломаешь мне ребра, сломаю тебе ноги, — похлопал его по спине Цзян Чэн. Цзинь Лин фыркнул, но хватку все же ослабил. Смотря на них Венлинг задумалась, о том что дедушка был единственным, кто остался в живых. Один его друг стал причиной смерти трех других... «Как бы все они бабушка с дедушкой, Глава Цзян, Цинхэн-Цзюнь и остальные отреагировали на то через что пришлось пройти их детям?» Не Минцзюэ должен был повторить судьбу отца и умереть от искажения Ци. Так и получилось, только вот он мог прожить еще десять, а то и больше лет, если бы не Цзинь Гуанъяо. Не Хуайсан никогда не хотел становиться Главой Ордена, но теперь должен был нести ответственность за пришедший в упадок Орден Не. Лань Сичэню, как и остальным пришлось пережить ужасы войны, найти близких друзей, похоронить одного брата, и  пережить предательство от другого. Лань Ванцзи мог повторить судьбу своего отца, пойдя против своего Ордена, защищая любимого человека, а в итоге потерял его навсегда. Судьба сыновей Вэнь Жоханя была столь же ужасна, как и их отца. Вэнь Сюй лишился головы от Не Минцзюэ, в то время как Вэнь Чао умер ужасающей смертью от рук Вэй Усяня. Цзинь Цзысюань мог бы стать Главой Цзинь, полной противоположностью своего отца. Он должен был любить свою жену до конца жизни, учить своего сына владению мечом и луком, вместо этого он умер в праздник его первой луны. Цзян Яньли пришлось заменить своим младшим братьям обоих родителей, что были заняты ссорами друг с другом и старыми ранами. Она была той ниточкой, что держала своих братьев вместе. Как никто другой она заслуживала своего счастья и она получила его, только вот ее счастье продлилось недолго. Она не задумываясь приняла меч предназначенный человеку, убившему ее мужа, человеку, который был ее младшим братом. Цзян Яньли спасла его, при этом оставив своего сына сиротой. Вэй Усянь – жизнерадостный, неугомонный, подающий огромные надежды заклинатель, ступивший на Путь Тьмы, спасший остатки Вэней, отказавшийся от своего дома, от своей семьи, обретший новую семью, потерявший ее в один миг, умерший от руки своего брата как злодей. Перед этим, успев, спасти две жизни, что стали смыслом жизни другого человека. Цзян Чэн потерял родителей, свой дом, отомстивший за них, ставший Главой Ордена, отстроивший свой дом с нуля, потерявший сестру, ослепленный гневом и болью стал смертью своего брата, коривший себя долгие годы вспоминая о невинных жизнях на Луаньцзан. Он стал самым молодым Главой еще даже не подготовленным к этому, ему пришлось учиться всему самому. Самому возрождать Пристань Лотоса из пепла, возвращать его былое величие, одному заниматься воспитанием осиротевшего племянника. «Через сколько всего им пришлось пройти? Сколькие смогли дойти до конца?» Венлинг задумалась о своем поколение. Им с Юанем уже пришлось пройти через многое, Цзинь Лин был таким же. «Что будет ждать их дальше? Через что придется пройти ей, А-Юаню, А-Лину и А-И? Смогут они быть такими же сильными, как и их родные?» Венлинг даже не заметила, как А-Юань устроился под другим боком отца, даже Цзинъи уже успокоился. Цзян Чэн продолжал сидеть с прижавшимся к его боку племянником. Вэй Венлинг могла поклясться, что мужчина слегка покачивался будто баюкая младшего. Не Хуайсан сидел рядом с Вэнь Нином и что-то рассказывал, вызывая у мертвеца робкую улыбку. Пусть здесь и не хватала ее дяди, Венлинг была уверена, что тот бы обязательно насладился подобной атмосферой тепла и уюта. Будто поняв ход ее мыслей Лань Ванцзи сильнее прижал к себе дочь, возвращая ту в ее реальность. Это действие заставило Венлинг понять, что ни она, ни ее братья, никогда не будут предоставлены сами себе. После всего, что пережил отец с дядей и Глава Цзян, никто из них не позволит им пережить то же, что пережили они. Отец не позволил ей выступить одной против заклинателей, а дядя не позволит А-Юаню решать все проблемы в одиночку. Глава Цзян низа что не оставит своего племянника без поддержки. Будто узнав, что она подумала о нем, Цзян Чэн посмотрел на них. Венлинг послала ему нежную улыбку. В то же время Лань Ванцзи как бы случайно закрыл ее рукавом, что вызвало в Венлинг волну негодования: — Эй! Значит, когда Цзян Чэн и А-Юань тут устроили спектакль ты молчал, а стоило мне улыбнуться ему, так все? — Тогда это было в твою защиту, а сейчас нет, — кивнул Лань Ванцзи. Лань Сычжуй сидящий с другой стороны рассмеялся, и если бы не воспитание, он бы даже показал сестре язык. Лань Цзинъи кого не беспокоило подобное точно так и сделал, вызвав у наблюдающего за этим Цзинь Лина громкий смех, который все подхватили. Венлинг слушала громкий смех со всех сторон, слышала тихие смешки отца, девушка сильнее прижалась к нему. Стоило ей закрыть глаза, как она словно со стороны увидела сидящих заклинателей. Вот сидит Лань Цижэнь, а рядом с ним сидит мужчина в белоснежных одеяниях с лентой на лбу. Оба мужчины с теплотой смотрели на сидящих перед ними заклинателей. Вот Не Хуайсан, что-то весело рассказывает сидящему рядом Вэнь Нину, а за его спиной сидит грозный мужчина в зеленых одеяниях с саблей на поясе и веером в руках, в то время как рядом с ним расположился мужчина помладше такой же грозный, но с мягкой улыбкой на губах. Она перевела взгляд на Вэнь Нина, и сердце ее забилось сильнее. Красивая женщина в одеждах Цишань Вэнь нежно гладила мертвеца по голове, а тот совсем не замечал ее. Цзян Чэн потрепал своего племянника по голове, а тот как маленький ребенок зарылся носом в его одеяния, что вызвало у мужчины улыбку. Глава Цзян не мог видеть, что со спины его нежно обнимает девушка в сиреневом платье, в то время как взрослый мужчина в фиолетовых одеяниях гладит его по голове. А Цзинь Лин скорее всего не чувствовал, как мужчина в золотых одеяниях с киноварной точкой на лбу с любовью смотрит на младшего. Девушка боялась смотреть туда где сидела ее семья, однако желание было сильнее. Венлинг увидела себя, она спала лежа на коленях отца, и Лань Ванцзи нежно гладил ее по голове, о чем-то тихо разговаривая с Цзинъи и А-Юанем, вызывая восторг у первого и улыбку у последнего. Рядом были три человека. Красивая женщина с яркой улыбкой на лице, гладила А-Юаня и Цзинъи по голове, мужчина в черных одеяниях с яркими серыми глазами стоял рядом и смотрел на них с теплой улыбкой, а молодой мужчина в черных одеяниях перенявший черты двух других, сидел положив голову на плечо Лань Ванцзи, и заботливо перебирал ее локоны.