My little moon

Заклинатели перенеслись на следующий день. Перед их отъездом, Цзян Фэнмянь во время обычных напутствий и приготовлений сказал им одну фразу: — Сыны Ордена Юньмэн Цзян не столь слабы, чтобы ломаться от легкого дуновения невзгод внешнего мира. Цзян Яньли провожала их поворот за поворотом, и все никак не могла отпустить. «А-Цзе никогда не хотела нас отпускать» Цзян Чэн перевёл взгляд на сидящего рядом с ним Цзинь Лина, юноша с благовением смотрел на свою мать. Мужчина был действительно рад тому, что теперь его племянник сможет наконец узнать своих родителей, куда лучше. Цзян Чэн боялся, что из-за все ещё болезненных воспоминаний о сестре, он не сможет рассказать ему все сам. Это было слишком больно. Но сейчас переживая все это заново, он боится увидеть все снова, пережить все те чувства заново. Она до отказа набила пазуху каждого различными припасами, всерьез опасаясь, что в Цишане юношей не будут кормить вдоволь. Венлинг с Сычжуем переглянулись, как же они понимали их. Их отец тоже бывает крайне заботливым, когда они уходят на охоту. Двадцать молодых людей, еле волоча ноги от съестной ноши, покинули Пристань Лотоса и ко времени, установленному Орденом Цишань Вэнь, прибыли на место, где его адепты назначили общий сбор и инструктаж. Здесь присутствовали адепты от каждого ордена и клана, и малого, и большого. Все они относились к младшему поколению, и среди сотен и сотен людей нашлось немало тех, что уже были знакомы между собой. Юноши и девушки собрались в группки по три-семь человек и тихо переговаривались друг с другом. На лицах присутствующих отражалось явное уныние: похоже, всех заставили прийти сюда, особо не церемонясь и не интересуясь их мнением. Вэй Усянь, повертев головой по сторонам. — А вот и люди из Гусу, — сказал он. По неизвестным причинам ученики Ордена Гусу Лань стояли с несколько изможденным видом, а Лань Ванцзи был бледнее всех, хотя по-прежнему сохранял холодное и равнодушное выражение лица, заставляющее держаться от него на расстоянии. — Отец... Лань Ванцзи увидел как Юань и Юи впились в него обеспокоенным взглядом. Даже Цзинъи нервно теребил рукав глядя на его младшую версию. — Ванцзи, — в тишине произнёс Цижэнь. Он не знал, что его племянник был в таком состоянии. После бегства Сичэня, Ванцзи сам вызвался в Цишань Вэнь, а он не стал его отговаривать. Тогда ему нужно было заботиться о раненых, восстанавливать Орден, он беспокоился о старше племяннике и скорбел о брате, совсем позабыв, что его младшему племяннику не лучше. — Мне жаль. — Дядя, я сам решил отправиться в Цишань Вэнь, — покачал головой Ванцзи. — Юань, Юи вам не о чем переживать, Цзинъи не оторви рукав. Юноша дёрнулся, но рукав опустил. Лань Ванцзи в полном одиночестве стоял в стороне от всех, а за спиной его по-прежнему висел Бичэнь. Вэй Усянь вознамерился подойти к нему и поздороваться. Ванцзи почувствовал теплоту в груди. Вэй Ин помнил о нем. — Не ввязывайся в неприятности! — одернул его Цзян Чэн. И Вэй Усяню пришлось оставить эту затею. Внезапно перед юношами предстал человек, зычным голосом приказывающий всем встать в строй перед высоким помостом. По рядам прошлись несколько адептов Ордена Цишань Вэнь, зашипев: — Тишина! Всем молчать! На помосте стоял юноша, немногим старше собравшихся: около восемнадцати-девятнадцати лет на вид. Выпятив вперед грудь и высоко задрав нос, он важничал сверх меры, но при этом едва попадал под определение «красивый», а его лицо и волосы почему-то казались присутствующим крайне засаленными. Это был Вэнь Чао. Венлинг почувствовала непреодолимое желание ударить в этот задравшийся к верху нос. Девушка даже посмотрела на свой кулак, оценивая подходящую силу удара. Цзинь Лин сидящий рядом с ней почувствовал надобность слегка отодвинуться, его дядя смерил его вопросительным взглядом, когда племянник прополз мимо него. Увидев задумчивое лицо девушки, он усмехнулся. Ей точно понравится то что сделал с Вэнь Чао её отец. Вэнь Чао обожал выступать на людях и рисоваться перед другими. Чуть позади Вэнь Чао, по правую и левую стороны, стояло еще два человека. При виде этих людей кольцо на пальце Цзян Чэна заискрилось с новой силой. Слева находилась очаровательная и грациозная девушка с тонкой фигуркой, мягко очерченными бровями, миндалевидными глазами и огненно-красными губами. Ее красоту портила лишь черная родинка над верхней губой, засевшая на столь видном месте, что каждый невольно хотел выковырять ее ногтями. Справа же стоял высокий, широкоплечий мужчина неопределенного возраста, где-то от двадцати до тридцати лет. На лице его читалось равнодушие к происходящему, да и в целом от него веяло лишь холодной бесстрастностью. Вэнь Чао находился на возвышении, сверху вниз поглядывая на всех, и, похоже, упивался собственным величием. Он вознес руку к небесам и провозгласил: — А сейчас всем сдать свои мечи! — Что?! — воскликнули младшие. — Что он себе позволяет? — крикнул Цзинь Лин. — Меч – это спутник заклинателя! — негодовал Цзинъи. Венлинг заметила, как Цзян Чэн и её отец сильнее сжали свои мечи. Сама девушка посмотрела на Суйбянь. Меч будто почувствовал, что она смотрит на него, задрожал в ножнах. Девушка с нежностью погладила его. По сравнению с Суйбянем, Сянцзян был куда спокойнее, он не норовил выскочить из ножен лишь по первой мысли о нем. Венлинг с тоской подумала о своём мече, что Цзинь Гуанъяо мог сделать с ним? В толпе начались волнения. — Но ведь меч – неотступный спутник заклинателя, — выкрикнул кто-то с места. — Зачем вы хотите забрать их? — Кто это сказал? Из какого ты ордена? — спросил Вэнь Чао. — Выйди из строя и покажись мне! Человек, только что подавший голос, в испуге затих, не осмеливаясь продолжать. Толпа у помоста, наконец, замолчала. — Вот именно потому, что в ваших рядах до сих пор есть люди, которые, подобно тебе, не признают ни правил приличия, ни иерархии, ни скромного послушания, – вот именно поэтому я здесь – здесь, чтобы перевоспитать вас и не позволить загнить изнутри, — удовлетворенно продолжил Вэнь Чао. — Вы уже ведете себя безрассудно дерзко, и если ваши манеры не привести в порядок сейчас, то в будущем обязательно появятся те, кто тщетно попытается бросить вызов сильным мира сего и вскарабкаться на голову Ордена Цишань Вэнь! — Они хотели сделать вас беззащитными, — предположил Сычжуй, Лань Ванцзи кивнул. Все понимали, что он требует их мечи отнюдь не с добрыми намерениями, тем не менее, пока Орден Цишань Вэнь сиял, словно солнце в жаркий полдень, остальные ступали, словно по тонкому льду, поэтому никто не рисковал оказывать хоть малейшее сопротивление. Все присутствующие опасались вызвать недовольство Вэнь Чао, потому что любое ослушание обернулось бы обвинениями в сторону их собственных кланов. В итоге молодым людям пришлось безропотно подчиниться. Цзян Чэн крепко вцепился в Вэй Усяня, и тот шепотом спросил: — Зачем ты меня держишь? — Думаю, как бы ты не учудил чего, — буркнул Цзян Чэн. — Ну так подумай еще. Сальный тип, конечно, тошнотворный, но я не собираюсь избивать его до полусмерти, хотя и очень хочется. — Как же я тебя понимаю, — вздохнула Венлинг. — Мне от одного его вида тошно. — Я прекрасно понимаю, что сейчас не время для этого, и не вовлеку наш орден в неприятности. Так что успокойся. — У тебя и впрямь кулаки чешутся побить его? — спросил Цзян Чэн. — Боюсь, эта твоя затея заранее обречена на провал. Видишь мужчину подле Вэнь Чао? — Ага, — кивнул Вэй Усянь. — Он явно искусный заклинатель, но, похоже, в юности ничего особенного не достиг. Кажется, про таких говорят «поздно расцвел». — Его зовут Вэнь Чжулю, но все знают его как «Сжигающего ядра», — сказал Цзян Чэн. Его взрослая версия вздрогнула от упоминания этого человека. Венлинг насторожилась подобной реакцией. Среди заклинателей раздались крики проклятий. — Он состоит в свите Вэнь Чао исключительно для его защиты. Не вздумай связываться с ним. — Сжигающий ядра? — переспросил Вэй Усянь. — Верно. Его ладони всем внушают ужас. Кроме того, Вэнь Чжулю пособничает тирану в его злодеяниях. Раньше он помогал Вэнь... Юноши смотрели прямо перед собой, неслышно переговариваясь и заметив, что к ним приближался адепт Ордена Цишань Вэнь, тут же замолчали. Вэй Усянь решительно отстегнул свой меч и передал адепту, в то же время невольно взглянув в сторону Ордена Гусу Лань. Он полагал, что Лань Ванцзи наверняка откажется отдавать свое оружие, но тот неожиданно отстегнул Бичэнь, хотя лицо его при этом приняло до жути холодное выражение. Лань Цижэнь вздохнул с облегчением, в этой ситуации это был единственный выход. Когда очередь дошла до Цзинь Цзысюаня он без жалоб отдал свой меч, при этом смерил Вэнь Чао убийственным взглядом. Цзинь Лин сжал рукоять Суйхуа. Насмешка мадам Юй внезапно оказалась пророческой. После постулатов «перевоспитания», объявленных на общем сборе в Цишане, юношей и впрямь стали кормить пустой похлебкой. Все съестные припасы, которыми обвешала их Цзян Яньли, быстро подошли к концу. — Пожалуй больше мы не будем жаловаться, на то что отец даёт нам слишком много припасов, — прошептала брату Венлинг, Сычжуй согласно кивнул. К тому же, никто из учеников еще не владел инедией, потому всем приходилось довольно туго. Само «перевоспитание» заключалось во вручении молодым людям «Лучших произведений Ордена Цишань Вэнь» - сборнике о славных подвигах бывших глав Ордена и его прославленных адептах,  пестрящем их крылатыми изречениями. Каждый получил по экземпляру вместе с требованием вызубрить от корки до корки всю книгу и навсегда сохранить ее в памяти. Вэнь Чао не проводил ни дня, не забравшись куда повыше и не разглагольствуя о том, о сем. Он требовал громко и в унисон приветствовать его одобрительными возгласами и принимать за образец каждое свое слово и действие. На ночные охоты Вэнь Чао всегда брал с собой учеников и заставлял их идти вперед. — Трусливая крыса, — прошипела Венлинг. Молодым людям приходилось расчищать ему путь, отвлекая на себя различных тварей и борясь с ними не на жизнь, а на смерть, а в последний момент являлся Вэнь Чао и с легкостью добивал добычу, уже полумертвыми усилиями других. Отсекши твари голову, он принимался направо и налево хвастать, что победил ее в одиночку. — Бесстыдное, высокомерное отродье, — высказался Цзинъи, напоминать о правилах юноше никто не спешил. Если же находился кто-то, кто особенно ему не нравился, Вэнь Чао выводил его из строя и прилюдно поносил, словно тот человек был хуже грязной свиньи, и шелудивого пса. — Мне кажется или я знаю кто это? — задумался Сычжуй. — Ты абсолютно прав Юань, — кивнул Глава Не. — Этими людьми был Вэй-сюн, Ванцзи-сюн и Цзысюань-сюн. — Из-за их победы на соревновании, — догадался Цзинь Лин, Не Хуайсан кивнул. — В прошлом году на Совете Кланов, проходившем в Ордене Цишань Вэнь, Вэнь Чао также принимал участие в состязании лучников, вступив в охотничьи угодья вместе с Вэй Усянем и остальными. Он ни секунды не сомневался в своей победе, поскольку считал само собой разумеющимся, что прочие ученики должны уступить ему. Тогда Вэнь Чао успел сделать три выстрела: первым попал в цель, вторым промазал, а третьим сбил пустого манекена. По правилам ему полагалось немедленно покинуть площадку, но, тем не менее, он и не подумал уйти, а остальные не осмелились противоречить ему. По результатам соревнования первые четыре места заняли Вэй Усянь, Лань Сичэнь, Цзинь Цзысюань и Лань Ванцзи. Последний мог бы выступить и лучше, однако он досрочно вышел из состязания по собственному желанию. Вэнь Чао испытал большое унижение, и с тех пор питал лютую ненависть ко всей четверке. На этот раз Лань Сичэнь не смог появиться на сборах, поэтому Вэнь Чао направил всю свою злость на оставшихся троих и ежедневно бранил их на глазах у всех, показывая свою власть. Венлинг насторожилась. Ее дядя точно знал, что Цишань Вэнь опасное место, он не мог позволить своему младшему брату рисковать. Больше всех от его выходок страдал Цзинь Цзысюань. Он с малолетства привык быть любимчиком, нежно лелеемым и защищаемым от всех невзгод своими родителями, и еще никогда в жизни не подвергался подобным оскорблениям. — Цзысюань был готов убить Вэнь Чао голыми руками, — сказал Цзинь Лину, Цзян Чэн. Если бы не Вэнь Чжулю, представляющий серьезного противника, и не ученики Ордена Ланьлин Цзинь, сдерживающие его, Цзинь Цзысюань в первый же день рванул бы в атаку и с готовностью обратился бы в прах вместе с Вэнь Чао. Лань Ванцзи же, напротив, всегда оставался безучастным, словно разум его являл собой спокойствие стоячей воды, а душа уже освободилась от всех мирских сует. Лань Цижэнь кивнул полностью одобряя поведения племянника. Венлинг же с беспокойством смотрела на отца. Он был слишком замкнут, даже для Второго нефрита были свои рамки по сдержанности. Вэй Усянь, в свою очередь, за годы пребывания в Пристани Лотоса привык к несусветной брани от мадам Юй и тихонько хихикал каждый раз, когда его отпускали с помоста, и едва ли вообще обращал внимание на происходящее. Венлинг скривилась от подобного объяснения, ей это абсолютно не нравилось. Цзян Чэн понимал, что это ненормально, но сделать что-то он уже не мог. Однажды адепты Ордена Цишань Вэнь, как обычно, растолкали молодых людей на рассвете и, словно скот, погнали к месту следующей ночной охоты. Оно называлось гора Муси. — Муси?! — воскликнули адепты. — Это же то место где была Черепаха-Губительница? — Да-да, — кивали юноши. — Её убил Старейшина Илин? — А разве не Ханьгуан-Цзюнь? — Может вы замолкните, и дадите нам это узнать? — громко поинтересовался Цзинъи. Чем глубже ученики проникали в лес, тем гуще становилась листва над их головами, и тем длиннее растягивались тени под их ногами. Вскоре в воздухе раздавался лишь звук шагов да хруст веток, а редкие голоса птиц, зверей и насекомых в царящем безмолвии воспринимались неожиданно громко. Через некоторое время они дошли до горного ручья, в чьем журчащем потоке лениво кувыркались листья клена. Веселый плеск воды и вид безмятежно плывущей листвы несколько разбавили атмосферу всеобщей подавленности. В передних рядах даже послышался легкий смех. Вэй Усянь и Цзян Чэн брели вместе с остальными, шушукаясь и на все лады проклиная псов из клана Вэнь. Венлинг так и хотелось услышать эти проклятия из уст отца и Цзян Чена, жаль, что воспоминания сфокусировались не на этом. Вэй Усянь случайно обернулся и увидел фигуру в белоснежном одеянии: Лань Ванцзи находился неподалеку от него. Из-за своего неспешного шага Лань Ванцзи очутился в самом конце строя. Венлинг подошла ближе к младшим версии своих отцов. Теперь девушка стояла рядом с Лань Ванцзи и внимательно всматривалась в его лицо. Все эти дни Вэй Усянь несколько раз порывался подойти к нему и завязать дружеский разговор о былых временах, но Лань Ванцзи при виде него каждый раз отворачивался, да и Цзян Чэн бдительно предупреждал не творить глупости. Сейчас Вэй Усянь оказался совсем рядом с Лань Ванцзи и невольно задержал на нем своей взгляд. Внезапно он заметил, что, несмотря на то, что Лань Ванцзи старался идти, как обычно, его правая нога гораздо менее плотно прилегала к земле, чем левая, словно он не мог толком опереться на нее. Лань Цижэнь нахмурился. Вэй Усянь тут же замедлил ход, чтобы оказаться рядом с Лань Ванцзи, и, поравнявшись с ним, спросил: — Что с твоей ногой? Не глядя на юношу, Лань Ванцзи ответил: — Ничего. Теперь Венлинг стояла между Вэй Усянем и Лань Ванцзи. Девушка впилась в ногу отца нечитаемым взглядом после чего подняла взор ярких серых глаз. Венлинг посмотрела на взрослую версию отца. — Это. Определённо. Не. Ничего. — прошипела она. — Как можно быть таким беспечным?! А если бы рана загноилась? Ты мог потерять ногу из-за своего упрямства! Лань Ванцзи молчал. — Ванцзи, тебе действительно стоило, сказать Вэй Усяню об этом, — вдруг сказал Цижэнь. — Он...мог помочь тебе. Всё разом повернулись к Учителю Ланю. Венлинг даже рот приоткрыла. Дедушка только, что согласился с ней? Он упомянул Вэй Усяня? Венлинг пыталась понять не послышалось ли ей. Но удивлённые и шокированные взгляды говорили сами за себя. В образовавшей тишине раздался голос Вэй Усяня: — Но мы же с тобой приятели? — Мы не приятели, — ответил Лань Ванцзи. Вэй Усянь развернулся и пошёл спиной вперёд, намереваясь вынудить Лань Ванцзи посмотреть в его лицо: — Тебе ни к чему бравировать, если что-то и впрямь случилось. Твоя нога ранена или сломана? Когда это произошло? Он собрался добавить «хочешь, я понесу тебе на спине», но тут он внезапно принюхался. Венлинг не могла не рассмеяться от выражения лица отца. Вэй Усянь вновь развернулся и покосился в сторону аромата. Глаза его тут же загорелись. Заметив, что Вэй Усянь резко прекратил болтать, Лань Ванцзи проследил за его взглядом и увидел около полудюжины девушек, шедших вместе. Та, что посередине, была одета в легкое облачение бледно-алого цвета с шифоновой накидкой, порхающей по воздуху. Со спины очертания ее фигуры казались весьма приятными. Именно на эту фигуру и уставился Вэй Усянь. Венлинг настороженно взглянула на Лань Ванцзи ожидая увидеть его хмурое(ревнивое) выражение лица. К её удивлению отец не выражал ни капли ревности. — Мянь-Мянь, твой мешочек для ароматных трав и в самом деле чудесен: когда он со мной, комары совсем не досаждают мне, — засмеялась одна из девушек. — И запах стоит приятный, я бы даже сказала, бодрящий. — Мянь-Мянь, — повторила про себя это прозвище девушка. Она заинтересовано взглянула на эти чудо-мешочки. Почему они показались ей какими-то знакомыми? Голосок девушки, названной Мянь-Мянь, действительно звучал мелодично и мягко: — Внутри мешочка толчёные лекарственные травы, поэтому он может пригодиться в разных случаях. У меня есть еще парочка. Кто-нибудь хочет один? Вэй Усянь порочным ураганом подлетел к ней: — Мянь-Мянь, оставь его для меня. Девушка опешила, не ожидав, что сзади нее внезапно прогремит голос незнакомца. Она обернулась, явив Вэй Усяню свое прелестное лицо, слегка нахмурилась. — Ты кто такой? — спросила она. — И почему тоже зовешь меня Мянь-Мянь? — Я слышал, что все зовут тебя Мянь-Мянь, поэтому подумал, что это твое имя, — ухмыльнулся Вэй Усянь. — А разве нет? Лань Ванцзи равнодушно наблюдал за развернувшейся перед ним картиной, а Цзян Чэн страдальчески закатил глаза. — Он все время флиртовал, — устало произнёс Цзян Чэн, Венлинг бросила на Главу Цзян предупреждающий взгляд. — Кхм, но как я сказал, дальше он не заходил. — Тебе нельзя так звать меня! — щеки Мянь-Мянь вспыхнули. — Почему нельзя? — спросил Вэй Усянь. — Давай ты скажешь мне свое имя, а я больше не буду называть тебя Мянь-Мянь, идет? — Думаешь, я должна сказать тебе свое имя, только потому, что ты его спросил? Между прочим, перед этим тебе следовало представиться самому! — ответила Мянь-Мянь. — А мое имя совсем простое, — согласился Вэй Усянь. — Запоминай. Меня зовут Юаньдао. Заклинатели были в замешательстве. Глава Цзян хлопнул себя по лицу, когда Лань Ванцзи устало вздохнул. Венлинг же задумалась. — Юаньдао... — прошептала она. Уже через секунду девушка недовольно фыркнула и закатила глаза. Мянь-Мянь несколько раз пробормотала себе под нос «Юаньдао». — Мянь-Мянь, я не могу вспомнить ни одного молодого господина с этим именем, — сказала одна из девушек. — Его внешность и манеры точно говорят, что он не простой ученик. Мянь-Мянь продолжала озадаченно смотреть на уголки губ Вэй Усяня, едва изогнутых в дразнящей ухмылке, не понимая, в чем дело. Вдруг позади них послышался ледяной бубнеж Лань Ванцзи: — Глупая игра слов. Заклинатели настигло озарение. Мянь-Мянь тут же сообразила, что Вэй Усянь имел в виду строчку из стихотворения «Бескрайность любит дальние края» и подшучивал над ней. Строки этого стихотворения буквально говорили «Мянь-Мянь любит Юаньдао». Она яростно топнула ногой: — Да кто тебя полюбит? Бесстыжий! Остальные девушки прыснули со смеху, наперебой защебетав: — О, Вэй Усянь, ты и впрямь бесстыжий! — Впервые встречаю такого надоеду! — Я скажу тебе, ее зовут... Мянь-Мянь дернула ее за рукав и потащила всех прочь: — Пойдемте, пойдемте! Не говори ему мое имя. — Хорошо, иди, но подари же мне мешочек с травами! — прокричал девушкам вслед Вэй Усянь. — Неужели ты вот так просто оставишь меня? Или тебе жалко? Если не подаришь, то я все-таки разузнаю, как тебя зовут. Уверен, кто-нибудь обязательно скажет мне... Окрик Вэй Усяня прервал мешочек, запущенный прямо ему в грудь. Тот охнул и притворился пронзенным в самое сердце. Венлинг опять фыркнула. Покручивая добычу, Вэй Усянь вернулся к Лань Ванцзи, не переставая ухмыляться и вертеть мешочек за тесемки, обмотанными вокруг пальца. Заметив, что лицо того леденело с каждой секундой, он спросил: — Что? — Нечего себя так вести, — буркнула себе под нос Венлинг. Ее определённо интересовало, то как спокойно её отец смотрел на их взаимодействия, не то что его младшая версия. — Опять ты смотришь на меня подобным образом. Ладно, на чем мы остановились? Так вот. Хочешь, я понесу тебя на спине? — Ты со всеми ведешь себя столь легкомысленно? — спокойно взглянул на него Лань Ванцзи. Он определённо не был спокоен. Вэй Усянь на миг задумался, затем ответил: — Кажется, да. Лань Ванцзи опустил глаза и через некоторое время произнес: — Какая распущенность! Он сквозь зубы выдавил из себя эти два слова, наполненные долей крайней ненависти, гнушаясь даже еще раз гневно посмотреть на Вэй Усяня, и из последних сил ускорил шаг. Лань Цижэнь не добро вздохнул, готовясь разразиться недовольствами. Поняв, что Лань Ванцзи вновь превозмогает себя, Вэй Усянь поспешил сказать: — Хорошо. Можешь не пытаться идти быстрее, я просто уйду. Лань Цижэнь удивлённо выдохнул. Он в два прыжка нагнал Цзян Чэна, но и тот не оказал ему радушно приема. — Да что ты за убожество такое! — злобно прошипел он. — Это считается? — спросил Цзинъи. — Нет, только «убожество» Ханьгуан-Цзюня считай. — Ты, вроде, не Лань Чжань, так с чего вдруг зовешь меня «убожеством»? Кстати, ты заметил, что сегодня он выглядит хуже, чем обычно. Что с его ногой? — А тебе, конечно, больше делать нечего, кроме как переживать за него! Лучше бы за себя так переживал! — раздраженно ответил Цзян Чэн. Пусть эти слова и были произнесены давно, Цзян Чэн все равно постарался не смотреть в сторону Лань Ванцзи. В тот момент он всеми силами старался не принести вреда своему Ордену. Сейчас он понимает, как глупо и бесчувственно себя вёл. — Кто знает, что этот болван Вэнь Чао задумал, заставляя нас искать вход в пещеру на горе Муси.  Надеюсь, будет не как в прошлый раз, когда мы кругами рыскали по лесу, да еще и служа ему живыми щитами. — Конечно, он выглядит хуже, чем обычно, ведь в прошлом месяце Облачные Глубины сожгли дотла, — прошептал позади них какой-то юноша. — А вы разве не знали? Вэй Усянь остолбенел. — Сожгли?! — переспросил он. — Что?! — адепты Лань подпрыгнули. Они тут же посмотрели на старших. — Постойте, — замахал руками Цзинъи. — Это было тогда? Я думал это случилось куда позже. — Но ведь Облачные Глубины восстановили, все не могло быть так плохо, — успокаивал всех Лань Мин. — Правда ведь? — Вы не замечали, что наши Облачные Глубины отличаются от их? — вспомнил ещё один адепт. — Если у отца сломана нога, — произнёс Сычжуй. — То что было с дядей? Венлинг вздрогнула, она успокаивала себя тем, что её дядя жив и здоров, и скоро они увидятся. Цзян Чэн же, в отличие от Вэй Усяня, за последние несколько дней слышал уйму подобных историй, поэтому почти не удивился: — Адепты Ордена Цишань Вэнь? — Можно сказать и так. Но можно также сказать, что... Орден Гусу Лань сам все сжег. Лани переглянулись. — Вэнь Сюй, старший сын главы Ордена Цишань Вэнь, приехал в Гусу, в чем-то обвинил главу Ордена Гусу Лань и заставил его адептов сжечь свое собственное жилище! — Да как они посмели! — возмутился Цзинъи. — Многие Кланы пострадали без уважительных на то причин, — сказал Лань Цижэнь. — Они были не первыми, и не последними. — Клан Вэнь торжественно нарек свои действия «очищением», провозгласив дальнейшее возрождение из пепелища.  Большая часть Облачных Глубин вместе с прилегающими угодьями оказалась уничтожена: вековая обитель безмятежного блаженства в одночасье погибла. Пусть Венлинг и не могла назвать это место домом, но ведь это не меняет того, что Облачные Глубины были прекрасным местом. — Глава Ордена Гусу Лань тяжело ранен, и пока неизвестно, выживет ли он. Увы... — Цинхэн-Цзюнь... Ванцзи выдохнул при упоминании своего отца. Лани знали, что Цинхэн-Цзюнь не переживет это ранение. Венлинг с братом и шиди, отделились от друзей и сели рядом с отцом. — Нога Лань Чжаня как-то связана с этим? — спросил Вэй Усянь. Горько усмехнувшись Лань Ванцзи удивился тому, что Вэй Ин зациклился на нем, и его раненной ноге. — Конечно. Первым делом Вэнь Сюй приказал сжечь библиотеку, заявив, что преподаст урок каждому, кто не станет выполнять его требование. Лань Ванцзи отказался выполнять его приказ, поэтому люди Вэнь Сюя схватили его и сломали ногу. Рана еще не зажила, а его уже притащили сюда! Кто знает, чего они добиваются от нас! — Ванцзи, — Лань Цижэнь повернулся к племяннику. — Тогда я не говорил этого, но я очень горжусь тобой. Лань Ванцзи в шоке повернулся к дяде. — Я все равно не смог их остановить. — Это не имеет значения, — покачал головой Цижэнь. — Ты пытался, и боролся до последнего. Лань Ванцзи кивнул. Сычжуй увидел, как загорелись глаза сестры, когда она наблюдала за отцом и дедушкой. Венлинг всегда переживала, когда дядя и отец ссорились со своим дядей, ведь чаще всего это случалось из-за неё. Вэй Усянь припомнил, что все это время Лань Ванцзи и в самом деле никуда не ходил, кроме как на ежедневные выволочки Вэнь Чао, а во всех остальных случаях либо сидел, либо стоял, не говоря ни слова. Он всегда ставил превыше всего безупречные манеры и достойное поведение, поэтому, само собой разумеется, не мог допустить, чтобы остальные видели его изувеченную ногу. Венлинг вздохнула. Юань был таким же, он был похож на отца. Эта их черта заставляла ее ещё внимательнее следить за ними, и долго злиться на них, если те утаивали от неё свои раны. В чем им всем троим не было равных, так это в упрямстве. Наверняка в этом их даже осел не переплюнет. Заметив, что Вэй Усянь явно вознамерился вновь подойти к Лань Ванцзи, Цзян Чэн потянул его за рукав: — Что ты опять творишь?! Неужели у тебя все еще хватает смелости задирать его? Роешь себе могилу своими собственными руками! — Я не собираюсь задирать Лань Чжаня, — возразил Вэй Усянь. — Лучше взгляни на его ногу. Он уже столько дней вынужден ходить туда-сюда: состояние раны наверняка ухудшилось, и, думаю, мы смогли заметить увечье лишь потому, что ему больше не удается скрывать его. Если он и дальше продолжит бередить свою ногу, то, вероятно, вскоре она совсем отнимется. Венлинг поежилась от подобных мыслей. То как Вэй Усянь волновался о его племяннике заставляло Цижэня думать, что он был не таким уж плохим человеком. — Я понесу его на спине. Цзян Чэн притянул Вэй Усяня еще ближе: — Вы с ним – не закадычные товарищи! Ты разве сам не замечаешь, насколько он терпеть тебя не может? Хочешь понести его на спине? А он явно хочет, чтобы ты ни на шаг не приближался к нему. — Ну и пусть он терпеть меня не может – я-то могу. Я схвачу его и тут же посажу себе на спину. Он же не задушит меня в пути. — Я бы поспорил, — заметил Цзинь Лин, Венлинг не могла не согласиться. — Мы не в том положении, чтобы беспокоиться даже о самих себе; считаешь, сейчас самое время заботиться чужими неприятностями? — напомнил ему Цзян Чэн. — Во-первых, это не чужая неприятность, — заметил Вэй Усянь. — А во-вторых, рано или поздно, кому-то придется обо всем позаботиться! — Тогда мне хотелось уберечь свой Орден от неприятностей, — Цзян Чэн взглянул на Лань Ванцзи. — Мне стыдно, что тогда я забыл о том, что мы все были в одной лодке. И должны были помогать друг другу. В то время как он думал об Ордене, Вэй Усянь беспокоился о других. — Я не виню тебя, — спокойно сказал Лань Ванцзи. — В этом. Цзян Чэн вернул свое внимание к воспоминанию. Ему не требовалось пояснять в чем именно его винит Лань Ванцзи. Их тихий спор прервал подошедший слуга Ордена Цишань Вэнь, прикрикнувший на них: — А ну прекращайте перешептываться и займитесь делом! Следом за ним перед юношами появилась очаровательная девушка по имени Ван Линцзяо. Она была одной из приближенных прислужниц Вэнь Чао, и все без лишних объяснений знали, как именно она ему служила. — Раньше Ван Линцзяо состояла служанкой при главной жене Вэнь Чао, но, обладая определённой долей красоты, она забралась в ложе к своему хозяину, лишь пару раз стрельнув глазками. — Каждый из нас делает то, что умеет лучше всего, — скривилась Венлинг. Она точно не одобряет подобные методы. — И как часто происходит на свете, тот, кто влез наверх, тянет за собой всю родню: в среде заклинателей нежданно-негаданно возник Орден Инчуань Ван. Уровень духовных сил девушки оставлял желать лучшего, поэтому она не могла использовать высокоуровневые мечи заклинателей. Вместо этого Ван Линцзяо, подобно прочим слугам Ордена Цишань Вэнь, держала в руках длинное железное тавро. Этому клейму не требовалось нагрева: оно оставляло на теле глубокий и болезненный ожог при малейшем прикосновении. Венлинг нахмурилась. Девушка опять подошла ближе к людям прошлого. Покрепче вцепившись в тавро, Ван Линцзяо с напыщенным видом забранилась: — Молодой господин Вэнь приказал вам отыскать вход в пещеру, а вы тут шушукаться удумали? — Служанка пытается помыкать молодыми господами? — на этот раз с высказыванием адепта Цзинь, согласились многие. Юноши также не знали, смеяться им или плакать. — Нашел! — в стороне от них послышался голос. Ван Линцзяо тут же забыла про Вэй Усяня и Цзян Чэна и поспешила к говорящему, мельком взглянула на находку. — Молодой господин Вэнь! Нашли! — ликующе воскликнула она. — Вход в пещеру! Вход представлял собой дыру в земле, надежно скрытую под баньяном со стволом, который едва ли могли обхватить три взрослых мужчины. Найти его оказалось столь трудно, потому что, во-первых, само отверстие было совсем маленьким, около полутора метров в диаметре, а во-вторых, толстые, беспорядочно сросшиеся корни и вьющиеся растения переплелись в прочную паутину, напрочь загораживающую вход. Кроме того, над дырой также лежал слой опавших листьев и сухих веток, перемешанных с землей и мелкими камнями: нора едва виднелась за всей этой массой. Разгребая мертвую листву и грязь, обрубив жесткие корни и ветки, молодые люди, наконец, добрались до зияющей, мрачной дыры. Очевидно, она вела глубоко под землю: прохладный воздух пахнул в лица всех присутствующих, вызвав неприятные мурашки, пробежавшие вдоль спины, а камушек, брошенный внутрь, бесследно исчез, не издав ни звука. — Должно быть, это он! — восторженно воскликнул Вэнь Чао. — Быстрее, спускайтесь! Терпение Цзинь Цзысюаня лопнуло, и он ледяным тоном произнес: — Ты привел нас сюда на ночную охоту. Так позволь поинтересоваться, какую все-таки тварь нам стоит ожидать? Если ты заблаговременно оповестишь нас, то мы сможем точнее согласовать свои действия и не побежим, кто в лес, кто по дрова, как получилось в прошлый раз. — Прошлый раз? — удивился Цзинь Лин. — Вэнь Чао много раз посылал нас поймать для него какую-нибудь тварь, — пояснил Цзян Чэн. — Мы были безоружны, и в одну из таких «охот» пострадал адепт Цзинь. Твой отец был в настоящей ярости, после того, как увидел состояние своего человека. — Оповестить вас? — переспросил Вэнь Чао. Он поднялся на ноги и ткнул пальцем сначала в сторону Цзинь Цзысюаня, а потом на себя. — Сколько раз мне еще придется повторять вам, чтобы вы, наконец, запомнили? Не заблуждайтесь на свой счет. Вы – всего лишь заклинатели, которые служат мне, а приказы здесь отдаю я. И я не нуждаюсь ни в чьих советах. Я один веду войска в бой и управляю ходом сражения. Лишь я один способен повергнуть зверя! — Тут я бы поспорил, — рассмеялся Цзинъи. — Ты единственный кого этот зверь мог сожрать! Цзинь Лин согласно кивнул. Вэнь Чао особенно выделил слова «лишь я один», и тон, коим он их произнес, звучал столь высокопарно, чванливо и хвастливо, что все собравшиеся одновременно почувствовали и омерзение, и желание громко расхохотаться. — Вы, разве, не слышали, что сказал молодой господин Вэнь? — шугнула их Ван Линцзяо. — А ну спускайтесь немедленно! Цзинь Цзысюань стоял впереди всех. Он усилием воли сдержал свою ярость, приподнял полы мантии и, ухватившись за крепкую лозу, без колебаний прыгнул в бездонную пропасть. На этот раз Вэй Усянь прекрасно понимал его чувства: какие бы жуткие твари ни водились в той пещере, встреча с ними все равно представлялась куда более приятной, чем дальнейшее пребывание с Вэнь Чао и его свитой. Вэй Усянь всерьез опасался, что если эта парочка шавок еще хоть мгновение будет оскорблять его взгляд, то он предпочтет кануть в небытие, забрав их с собой! Все остальные последовали за Цзинь Цзысюанем, друг за другом шагая в дыру. У молодых людей, принудительно согнанных в Цишань, отобрали мечи еще в самом начале перевоспитания, поэтому они с большой осторожностью спускались вниз. Вдоль стен норы росли весьма прочные лозы, толщиной с запястье ребенка. Вцепившись в одну из них, Вэй Усянь не спеша погружался под землю, мысленно прикидывая глубину пещеры. Когда его приблизительный подсчет дошел до тридцати метров, ноги Вэй Усяня коснулись твердой поверхности. Вэнь Чао что-то прокричал им сверху и, убедившись, что внутри безопасно, вольготно спланировал вниз на своем мече, держа в руках Ван Линцзяо. Через пару мгновений в дыру также слетели его слуги и адепты Ордена Цишань Вэнь. — Надеюсь, на этот раз с добычей, на которую он нацелился, будет не слишком трудно справиться, — прошептал Цзян Чэн. — Не знаю, есть ли отсюда другие выходы, но если тварь вдруг впадет здесь в бешенство, то может порвать лозы, и тогда нам будет непросто даже спастись бегством. У остальных учеников мелькали схожие мысли. Они невольно подняли глаза на маленькое, белое пятнышко входа высоко над ними, встревожившись и насторожившись. — Почему вы все еще стоите? — соскочил с меча Вэнь Чао. — Неужели мне надо объяснять, что вам делать? Вперед! Молодых людей погнали вглубь грота. Поскольку им надлежало прокладывать ему дорогу, Вэнь Чао приказал слугам раздать ученикам несколько факелов, однако потолок пещеры оказался высоким и необъятным, поэтому свет пламени не достигал его. Вэй Усянь внимательно слушал эхо, ощущая, что чем дальше они шли, тем более рассеянным становился звук, словно над их головами нависала уже целая гора. Разведчики, возглавляющие шествие, бдительно смотрели вперед и через некоторое время заметили в отдалении огромный водоем. Если бы он находился на поверхности, то считался бы глубоким озером. Воды его были зловещего черного цвета, а темная гладь – усеяна островками и выступами различных размеров. Лань Ванцзи и Цзян Чэн теперь настороженно следили за любым всполохом воды. Дорога заканчивалась здесь. Тем не менее, несмотря на то, что молодые люди зашли в тупик, они так и не обнаружили никаких следов добычи. К тому же, ученики до сих пор не знали, на кого охотятся, и сердца их наполнила пугающая неопределенность, и без того обостряя нервную настороженность. Вэнь Чао, не найдя столь желанного им зверя, также встревожился и принялся проклинать всех и вся, но тут вдруг его осенила «блестящая» идея: — Найдите кого-нибудь, подвесьте повыше и пустите ему кровь. Ее запах выманит зверя. — Что?! — Да как он смеет! — Это не простительно! Живая приманка это же надо... Со всех сторон были слышны возмущения заклинателей. Венлинг с искренним удивлением наблюдала за ними, Сычжуй сверлил их всех взглядом способным заморозить любого, кто на него посмотрит. — Когда дело не касается ваших жизней, вы наконец вспомнили, что хорошо, а что плохо, — ядовито сказал Цзян Чэн, заклинатели недоуменно на него посмотрели. — Вам напомнить, кто был живой приманкой в пещере Фу Мо на Луаньцзан? Пока Вы пытались спасти свои жизни? Подавляющее множество тварей до одури алкало крови: добыча наверняка выползет на свежий аромат теплой, алой жидкости, исходящий от живого человека, беспомощно висящего в воздухе! — Давайте ее! — с готовностью предложила Ван Линцзяо, указывая на одну из девушек. — Ах, ты мерзкая сука! — воскликнула Венлинг. Никто не стал напоминать ей о манерах. Этой девушкой оказалась та, что по пути сюда подарила Вэй Усяню мешочек с ароматными травами, «Мянь-Мянь». Когда палец ткнулся в ее сторону, Мянь-Мянь ошарашенно замерла на месте. — Со стороны выбор Ван Линцзяо выглядел словно бы случайным, однако, на самом деле, она давно вынашивали подобные планы. Большую часть орденов и кланов отправили в Цишань молодых людей мужского пола, поэтому на ту горстку девушек, что прибыла на перевоспитание, Вэнь Чао обращал особое внимание. Особенно доставалось Мянь-Мянь, являвшейся весьма хорошенькой. Вэнь Чао уже несколько раз тянул к ней свои сальные ручонки, а ей оставалось лишь молча сносить обиды. Но Ван Линцзяо все примечала и таила в сердце ядовитую злобу. — Сука, — повторила Венлинг. — И кобель. Мянь-Мянь, наконец, осознала, что выбор пал на нее, и с перекошенным от ужаса лицом сделала несколько нетвердых шагов назад. Поняв, кого Ван Линцзяо имела в виду, Вэнь Чао вспомнил, что так и не успел заняться ей как следует, и немного раздосадовался: — Эту? Давай кого-нибудь другого. — Зачем? Я выбираю эту. Ты что, будешь по ней скучать? — притворилась незаслуженно обиженной Ван Линцзяо. Ван Линцзяо принялась беззастенчиво ластиться к нему, и Вэнь Чао вознесся на небеса от счастья, постепенно тая в ее руках. Он окинул взглядом облачение Мянь-Мянь и убедился, что девушка явно не входила в состав главенствующего клана какого-нибудь ордена, а скорее всего, была обычной ученицей. Мянь-Мянь станет идеальной приманкой, потому что даже если вдруг она не вернется домой, ее орден навряд ли заявится к Вэнь Чао и примется канючить на все лады. Подумав так, он сказал: — Глупости! С чего бы мне вдруг скучать по ней? Поступай, как тебе угодно. Все решает моя Цзяо-Цзяо! Венлинг почувствовала как к ее горлу подступила тошнота. Ее точно стошнит от подобной картины. Она почувствовала, как по спине разлилось приятное тепло, заставив Венлинг расслабиться. Сычжуй с нахмуренными бровями продолжал наблюдать за показанными воспоминаниями, помогая сестре пережить этот ужас. Мянь-Мянь понимала, что если сейчас ее подвесят, то живой она уже точно не спустится. Девушка попыталась спастись бегством, но все, за кем она пыталась укрыться, тут же расступались в стороны. Вэй Усянь дернулся всем телом, но Цзян Чэн крепко вцепился в него. Цзян Чэн в самом деле испытывал стыд, наблюдая за самим собой. Неудивительно, что его отец был в нем разочарован. Тут Мянь-Мянь неожиданно заметила, что двое юношей остались стоять на месте, непоколебимо, словно скалы, и, трепеща от страха, спешно бросилась за их спины. Юношами оказались Цзинь Цзысюань и Лань Ванцзи. Лань Цижэнь кивнул Лань Ванцзи. Моральные качества его племянника всегда были на высоте. Венлинг всегда знала, что ее отец буквально несет в себе все ценности Ордена Лань. — Ты поднялся над своей ревностью, чтобы защитить Мянь-Мянь, — сказала Венлинг. — Я никогда не перестану тобой восхищаться. Цзинъи и Сычжуй активно закивали соглашаясь со своей сестрой, заставляя уши Лань Ванцзи краснеть. Он с нежностью погладил юношей по голове. — Вы станете куда лучше, — произнес он, заставив их глаза сиять. Лань Сычжуй и Лань Цзинъи всегда восхищались Ханьгуан-Цзюнем. Они обязательно станут такими же как он. — Обещаем! — хором сказали они, заставив Венлинг рассмеяться. — Цзинь Цзысюань пошел наперекор Вэням, — заметила Венлинг, бросая взгляд на Цзинь Лина. — Это о многом говорит. Цзинь Лин улыбнулся глядя на отца. Он действительно не был плохим человеком, все дело в характере, и в его отношении к окружающим. Слуги Ордена Цишань Вэнь подошли к ним, намереваясь связать Мянь-Мянь, но поняв, что эти двое не собирались давать им дороги, прокричали: — В сторону! Лань Ванцзи равнодушно молчал. Увидев, что дело принимало дурной оборот, Вэнь Чао пригрозил: — Что вы встали столбами? Не понимаете человеческой речи? Или корчите из себя героев, спасая дамочку в беде? — А тебе все мало? — поднял бровь Цзинь Цзысюань. — Мало того, что ты используешь людей в качестве щитов, так теперь еще хочешь пустить кровь живому человеку, чтобы выманить тварь?! Вэй Усянь с некоторой долей удивления подумал: «Все-таки у этого павлина Цзинь Цзысюаня кишка не столь тонка». — Это определенно был комплимент, — усмехнулся Цзян Чэн. — Вы восстаете против меня? — показал на них пальцем Вэнь Чао. — Что ж, предупреждаю, я слишком долго проявлял к вам снисхождение. А сейчас немедленно подвесьте эту девку своими собственными руками! Иначе ни один человек из ваших орденов не вернется домой живым! Цзинь Цзысюань издал презрительный смешок, не двигаясь с места. Лань Ванцзи тоже, казалось, будто совсем его не слышал, оставшись стоять безмятежно, словно погруженный в глубокое созерцание. Однако один из учеников Ордена Гусу Лань тихо трясся в уголке, внимая угрозам Вэнь Чао, и в конце концов, не стерпел, кинулся вперед и схватил Мянь-Мянь, намереваясь связать ее. — Су Шэ! — прошипел Цзинъи, его ненависть к Главе Молин Су все росла и росла. — Ублюдок, — согласился Сычжуй, заставив брата с сестрой одобрительно переглянуться. Их старший братик рос на глазах, и уже стал браниться! Ох, это стоило услышать хоть раз. Лань Ванцзи сурово нахмурил брови и тут же с силой оттолкнул юношу в сторону. Он так и не произнес ни слова, но взгляд его, направленный на ученика, был более чем внушителен и понятен каждому: настоящий позор, что Орден Гусу Лань взрастил ученика, подобного тебе! — Абсолютно верно, — кивнул Цижэнь. Вот главное, не смываемое пятно его позора. Юноша медленно отступил назад, вздрагивая плечами и не решаясь посмотреть в глаза остальным. Вэй Усянь прошептал Цзян Чэну: — Ой-ей, с характером Лань Чжаня это добром не кончится. Руки Цзян Чэна также сжались в кулаки. В подобной ситуации уже никак нельзя печься лишь о себе и надеяться обойтись без кровопролития! — Да как вы смеете! — пришел в неописуемую ярость Вэнь Чао. — Убить их! Несколько адептов Ордена Цишань Вэнь обнажили свои мечи и бросились на Лань Ванцзи и Цзинь Цзысюаня. «Сжигающий ядра», Вэнь Чжулю, остался стоять на месте, заложив руки за спину. Он не пошел в атаку, словно считал, что необходимость в этом отсутствовала: юноши и в самом деле были в меньшинстве, да, к тому же, безоружны. Последние дни, проведенные в бесконечных походах, крайне вымотали их, особенно пострадала и без того раненая нога Лань Ванцзи: они явно не продержатся долго. Вэнь Чао, наблюдая, как яростно его подданные сражаются с юношами, заметно повеселел и с презрением плюнул: — Да кем вы себя возомнили: перечить мне?! Такие, как вы, заслуживают смерти. — Все верно, — раздался ухмыляющийся голос. — Тот, кто притесняет других и вершит беззаконие, прикрываясь мощью своего клана, заслуживает смерти. И не только смерти. Ему следует отрубить голову и оставить на всеобщее поругание в назидание потомкам. Все уставились на говорившего. Цзян Чэн и Лань Ванцзи оба улыбнулись вспоминая тот момент, Вэнь Нин сидящий позади удивленно уставился на Вэй Усяня. — Чего ты там болтаешь? — резко обернулся Вэнь Чао. — Хочешь, чтобы я повторил? — притворился изумленным Вэй Усянь. — Конечно. Тот, кто притесняет других и вершит беззаконие, прикрываясь мощью своего клана, заслуживает смерти. И не только смерти. Ему следует отрубить голову и оставить на всеобщее поругание в назидание потомкам. Теперь расслышал? При этих словах Вэнь Чжулю окинул Вэй Усяня взглядом и словно призадумался о чем-то. — Да как смеешь ты нести подобную несусветную чушь! — взбесился Вэнь Чао. — Бахвальный бред сумасшедшего! Неслыханная дерзость! Вэй Усянь насмешливо фыркнул, а затем и вовсе разразился громким, разнузданным хохотом. Он едва не лопался от смеха под растерянными взглядами всех присутствующих, вцепившись в плечо Цзян Чэна и урывками выпаливая: — Бред сумасшедшего? Неслыханная дерзость? А, по-моему, это как раз про тебя! Вэнь Чао, тебе известно, кто автор этих слов? Скорее всего, нет, верно? Но я просвещу тебя. Эти слова принадлежат одному очень-очень-очень прославленному заклинателю, твоему величайшему предку и основателю твоего ордена – Вэнь Мао. И это его крылатые изречения ты обозвал бредом сумасшедшего и неслыханной дерзостью? Отлично сказано! Просто замечательно! Ха-ха-ха-ха... Заклинатели удивленно переглядывались между собой. Осознав, что сделал Вэй Усянь, младшее поколение с восторгом и благовением смотрела на него. — В сборнике «Лучшие произведения Ордена Цишань Вэнь», экземпляры которого раздали всем ученикам, даже самым заурядным выражениям придавался скрытый смысл. Каждое слово снова и снова рассматривалось со всех сторон, а его «глубокое» значение расписывалось сотнями витиеватых фраз. Вэй Усяня тошнило от отвращения, даже когда он просто пролистывал книгу, не говоря уже о том, чтобы вызубрить ее наизусть, тем не менее, это изречение Вэнь Мао он нашел весьма ироничным, поэтому с легкостью вспомнил его. — Память Вэй-сюна настоящая загадка, — рассмеялся Не Хуайсан. — Я уверен, что он смог запомнить ее с одного раза. — Он никогда не утруждал себя в зубрежке, — усмехнулся Цзян Чэн. — Но если ему, что-то нужно, он запомнит это с одного раза. — Талант, — горько вздохнул Не Хуайсан. Ему бы такую память, да вернуться во время свое обучения... Лицо Вэнь Чао то краснело, то бледнело. — Так вот, — добавил Вэй Усянь. — Какое там наказание полагается тому, кто посмел оскорбить прославленного заклинателя из Ордена Цишань Вэнь? Какая кара его ждет? Кажется, казнь без суда? Да-да, припоминаю. Ну что ж, значит, ты можешь сдохнуть прямо сейчас. Заклинатели разразились смехом, осознавая, что младший наследник Вэнь, опозорил сам себя перед множеством учеников. Они затихли, осознав, что он мог решить не оставлять при этом свидетелей. Ученики все ещё находились на вражеской земле, где у них не было никаких прав. Вэнь Чао, растеряв остатки самообладания, обнажил меч и кинулся на Вэй Усяня, при этом также выбежав из-под защиты Вэнь Чжулю. Вэнь Чжулю привык ограждать его от нападений других и никак не ожидал, что Вэнь Чао сам ринется вперед, оставив его позади, поэтому он несколько замешкался, столкнувшись с неожиданными трудностями. — Он спланировал это, — осознал Сычжуй. Венлинг кивнула. — Папа намеренно разозлил Вэнь Чао, он ждал когда тот окончательно выйдет из себя. Он молниеносно атаковал, сохраняя на лице ничуть не увядшую улыбку, и за долю секунды обернул ситуацию в свою пользу, одним движением одолев Вэнь Чао и выхватив у него меч! — Он буквально за секунду переменил ход сражения! — воскликнул Лю Янг. — Потрясающе! Вцепившись одной рукой в Вэнь Чао, Вэй Усянь в несколько прыжков достиг островка посреди озера, держась на расстоянии от Вэнь Чжулю. Второй рукой он приставил меч к горлу Вэнь Чао. — Всем стоять! Шевельнетесь - и я пущу кровь вашему молодому господину Вэнь! — пригрозил он. — Не двигаться! — заверещал Вэнь Чао. — Никому не двигаться! Ученики, окружившие Лань Ванцзи и Цзинь Цзысюаня, замерли на месте. — Сжигающий ядра, ты тоже опусти руки! — выкрикнул Вэй Усянь. — Тебе прекрасно известен нрав главы Ордена Цишань Вэнь. Ваш господин у меня, и если он потеряет хоть каплю крови, то никто из нас может не надеяться остаться в живых, включая тебя! И Вэнь Чжулю действительно опустил руки. Убедившись, что ситуация под контролем, Вэй Усянь открыл рот, намереваясь продолжить, но тут вдруг почувствовал, как земля вздрогнула под его ногами. Заклинатели подпрыгнули от неожиданности. Послышалось несколько вскриков, со стороны Ордена Не. Лань Цзинъи вцепился в руку Цзинь Лина, Венлинг переглянулась с братом и оба нахмурились. — Цзян Чэн! Это землетрясение? — тут же насторожился юноша. Сейчас молодые люди находились в подземной пещере и пуще всего опасались землетрясения или оползня, способного завалить вход и похоронить их заживо. — Нет! — Тем не менее, Вэй Усянь явственно различал толчки, нарастающие с каждой секундой. Лезвие меча несколько раз коснулось шеи Вэнь Чао, заставив того истошно заверещать. — Это не землетрясение – что-то двигается под тобой!!! Глаза Венлинг расширились осознавая происходящее. Вэй Усянь также заметил, что земля вокруг оставалась в покое, и лишь один его островок сотрясался от толчков. Кроме того, он внезапно начал подниматься и расти вширь, занимая все большую и большую площадь озера. Цзинъи уже во всю верещал. Вэй Усянь, наконец, понял, что оказался вовсе не на островке, а на огромном существе, притаившемся в глубинах озера, и сейчас стоял прямо на чешуйчатой спине зверя!...