Любовь.

Бегло всматриваюсь в нижнюю строчку и не спешно переворачиваю глянцевую страницу пособия истинного ценителя искусства. На мгновение отвожу взор, всматриваясь в бирюзовую воду Индийского океана, и широкая улыбка озаряет миловидное лицо. Умиротворение. Гамак медленно колышется под Мальдивским ветерком, и густые волосы развиваются в рекламной компании шампуня для объема. Соленая вода придала истинную красоту моему телу, здоровое сияние кожи; пушистые, немного непослушные волосы и внутреннее умиротворение. — Кир, у тебя телефон! — мужской возглас нарушает недолго существующую атмосферу штиля. Безжалостный! — Ответь. — равнодушно отвечаю я, аккуратно прикрывая дорогостоящую литературу. Подарок от мамы. Возможно, она и правда не может завязать, но взять сущность под контроль — определенно. И её небольшие пытки для пропитого десятилетиями организма тому подтверждение. Не употребляет. Почти год. Соприкасаюсь оголенными ступнями с деревянными рейками на полу, ненароком приподнимая зеленоватый взор задумчивости. И режусь. Об обезумевший взгляд светлой радужки напротив. Сжимает в правой кисти мой смартфон, и я проклинаю момент, когда позволила себе что-то недоговорить. — Это смс. — сдержанно протягивает смартфон, и я аккуратно перенимаю элемент технологического прогресса. — Интересуется, как скоро ты отреагируешь на его предложение. Нервно усмехаюсь, старательно избавляясь от образа психопатки из девчачьего романа, предпочитающей устроить истерику о нарушении личных границ при прочтении сообщения. Однако, это буду не я. Слишком лживо, даже для меня. — Возможно, я должна была рассказать. Но не про пошлую обручалку, а про то, что он отравляет мне жизнь. До сих пор. — приподнимаюсь, выравниваясь напротив мужского тела в темных шортах и белоснежной хлопковой футболке. — Но ты сам сказал, что займёмся решением проблем по возвращении из отпуска. Это была твоя идея, Дима. И этот отдых был тоже твоей идеей! Срываюсь на крик. Резко дергаю рукой, раскрывая щупленький кулачок. Дорогостоящий телефон с грохотом соприкасается с деревянной поверхностью и несколько раз подлетает. Страх вернуться в пустую квартиру Чертаново порабощает. Чем больше я нахожусь здесь, в любовных тисках Димы Масленникова, тем сильнее приближаю смертный одр. И, кажется, мне осталось совсем немного. — Блять, Кира, ты должна была сразу рассказать всю хуйню, что он творит! Ты стараешься всё вывозить сама… Но не вывозишь же! — зарывается кистью в мягкие волосы. — Он поднял руку на мою мать и даже не вызвал скорую помощь. За один, сука, миллион! Один, Дима, один! Я блять за неделю зарабатываю в разы больше! А я не знала! Я ни черта не знала! И позволила семье столкнуться с этим ублюдком! Истерическая компульсивность. Кислорода не хватает. Судорожно захватываю молекулы морского бриза, окутываясь телом любимого. Вплотную прижимает, намертво впечатывается в себя. Тепло и благодарность разливается по всему кровеносному руслу, добираясь до каждого крошечного капилляра. Поджимаю нижнюю губу, уютно располагая подбородок на мужском плече. Ласково поглаживает позвонки через тонкую ткань, неспешно оставляя влажный след губ на лбу. — Твоя мать и брат сегодня же переедут. — успокаивает. — Я всё решу. Отрицательно покачиваю головой. — Не стоит недооценивать его. Я была избита слишком часто, чтобы не знать этого не понаслышке. Множество мелких шрамов, молниями вспыхивают в моем сознании, и оболочка предательски содрогается. — Ты же знаешь, я мастер кун-фу. Придавлю его своим пузом. — немного отодвигаюсь, наслаждаясь изображенной серьезностью на лице Димы. Его чары околдовывают мгновенно. Уголки моих губ немного приподнимаются, и я вновь зарываясь довольной мордашкой в плечо собеседника. И пахнет он вкусно. Парфюмом, подаренным его самой проблемной девушкой, после поездки в Санкт-Петербург на мастер класс по выставочному оформлению. — Мне нравится твоё пузо. — стёбно шепчу я, ощущая, как челюсть мужчины вытягивается и давит на женскую макушку. — Эй! Ты блять должна была сказать, что я—атлет! — наигранно сообщает блогер, филантроп и просто красавец. Искренний смех срывается с моих уст. И вновь умиротворение. — Ну, не атлет, конечно, но и до Даника прилично. Это хорошо. Оттягивает моё тельце, когда я разрываюсь в эмоциональном порыве. Недовольно мордашка заводит меня ещё больше, и я неустанно хватаюсь пальчиками за пресс, старательно избавляясь от неприятных болезненных ощущений. — Ты ранила моё нежное сердечко…

***

Восторженное женское лицо неустанно всматривается в огромное количество лепестков возле тощих щиколоток, сложенных в крупное, объемное сердечко. И что-то в моей грудной клетке замирает. Иголочки тепла неспешно прокалывают чувственную оболочку рецепторов, проникая внутрь. Красивый фужер наполняется золотистым сухим вином, и я недолго всматриваюсь в приятные оттенки жидкости, перед тем, как взор окончательно порабощает создатель сие мероприятие. Улыбается, неловко поправляя светлую льняную рубашку. И выглядит невероятно обольстительно. — Ух, — немного нервозно, — давай выпьем столь прекрасный, кислючий напиток за совместны отдых. Я за эти дня трижды проклял себя, что не нашел тебя раньше и дважды, что порой веду себя как мудак, пропадая на съемках. А, и единожды, когда уснул, не дождавшись тебя в новом бельишке из душа… Искренне улыбаюсь. — Звучит подобно монологу перед предложением. — иронично заявляю я, замечая, как глаза напротив немного округляются. Некое невидимое беспокойство ниточкой пронизывает его тело, и он несколько выдыхает, аккуратно лавируя в лабиринте своих мыслей. И я, подобно, Эйнштейну, желаю взломать научную теорию и проникнуть в его мозг. — Сейчас не время. — крошечная фраза врывается из моих уст прежде, чем я успеваю ухватить её за последнюю буковку и придать адекватность. Боже, что за сюр. Идиотка. Уголки мужских губ немного приподнимаются, а рука направляет свой бокал в мою сторону. Немного грустновато соприкасаемся стеклом, прежде чем я спешно приложу материал к губам, опрокидываю емкость и совершаю несколько увесистых глотков. Анестезия от моей неадекватности, не иначе. — И всё же, уточню. — сдержанно произносит Дима, ставя фужер на светлую скатерть. — Когда время? Ну так, на будущее чисто. — язвительно. Пожимаю плечами. — Потому что нет, Кира, никакого конкретного момента, чтобы пара решилась на создание семьи. Увы, это так. Можно пиздеть, что «это случилось в тот момент, когда мы оба были готовы». — на последнем издыхании в фразе вырисовывает в воздухе кавычки и несколько искажает свой голос, ехидство. — В этом и прикол, что никогда блять нельзя быть готовым. Аккуратно приподнимаюсь, наклоняясь через небольшой круглый стол к мужчине своей жизни. Густые шоколадные волосы немного кружат в танце под Мальдивским ветерком, и я медленно приближаюсь к его губам. Оставляю небольшой нежный отпечаток на его устах, не позволяя ужесточить и опошлить поцелуй. Лишь признание его превосходства. А мурашки от прикосновения с мужским телом возникают мгновенно. — Я тебя люблю, Дима Масленников. — мой шепот звучит несколько громко для его чувствительных и заостренных рецепторов. Наспех целую в уголок губ, возвращаясь на уютный стул с мягкими подлокотниками. — За три месяца ты сказала это трижды. Прикольно. — положительно киваю на его высказывание, аккуратно перенимая кухонные приборы для употребления морепродуктов в салате. — Ну, а я скажу это в миллион сорок седьмой раз. А нет, сорок восьмой. Я тебя невероятно люблю, Кира Малинина. Отправляю воздушный поцелуй человеку напротив, ехидно улыбаясь. И правда, не будет определенного момента для признания, ощущения и любви. Момент всегда будет сменяться, но моих ощущения к нему — никогда. И лишь бы всегда спорить по пустякам, выяснять, кто будет главенствовать в видео, кидаться реквизитом и постоянно дурачиться. — И всё же. Беременность—это тот самый момент. Единственный. — задумчиво отвечаю я, всматриваясь в мнимую точку позади Димы. Несколько откашливается, складывает кисти рук под подбородком. Интересно, эти волоски на его коже вызывают некий дискомфорт на собственном эпителии? Или же это для меня иногда действует, подобно колючкам. — Ты беременна? — Нет. — шумно и на выдохе. Выдыхает, немного размякая на стуле. Явно испуг поработил интеллектуально развитый мозг мужчины. — Мне двадцать два. Последний год учебы, множество проектов, выставки, съемки, путешествия, блоги. Всё это—вложение в будущее. И в моих возможных будущих чад… — задумчиво произношу я, вилочкой ковыряя мидии в тарелке. — И всё же ты готова? — вопрос Димы застает врасплох. — Да. — не задумываясь. Спешно подношу морепродукт к устам, тщательно пережевывая. Становится неуютно от болтливости малышки-Киры внутри моего сознания. Мысленно ставлю кроху в угол и отбираю плюшевого медведя из её ручонок. Девочка надувает губы и демонстрирует язык. И кто тебя за него тянул, Кира? — Я очень хочу, чтобы ты родила мне дочь. — Сына пока не рассматриваю. — стёбно отвечаю я, продолжая пронизывать наши отношения импульсивностью и весельем. И даже в серьезности необходимо разыскать эмоциональные нестабильности. Так легче. И упустим момент, что лишь от его сперматозоида зависит закладка пола. Роль женской яйцеклетки за малым. Выносить. Всего-то. — Планируем выход в свет? — серьёзный тон Димы и обольстительная улыбка на его лице. Красивое противоречие. — Я считаю, что нам пора подтвердить догадки всех токсичных антифанатов и милых поклонников. — спокойно произношу я, воспоминания прекрасный кадр, выполненный на берегу океана. И вновь поперхнулся. Немного. Явно обескуражен и радостен. И милые ямочки на его лице притягивают так, что хочется упасть и не выбираться. Долго. Например, всегда. — Чур, я пишу подпись! — вскрикивает подобно ребенку. — Такую охуенную накатаю! Подлетает к женскому телу, молниеносно обволакивает талию крупными руками, усаживает на своих колени и вытягивает смартфон из светлых шорт. Искренний смех, издающийся из женской грудной клети, порабощает атмосферу романтизма. И я вновь заостряю внимание на очаровательном снимке, уже предвкушая как сделаю его репост на свою страницу в запрещенной розовой сети. Всматриваюсь в клавиатуру, медленно приподнимая взор подпись к снимку. И восхищаюсь. Правда, красиво. Но не достаточно для красоты людей на снимке.

Выловил русалку! 🧜🏼‍♀️ И сошел с ума. Обольщение лечится? 🧐

Улыбаюсь. Опубликовать. И в один пост жизнь перестала быть прежней. Три месяца раскрылись прекраснейшим бутоном на ладонях подписчиков. И совсем не страшно, да, Кира?