«Селин наказана. Просила передать, чтобы ты ей не писала некоторое время, потому что мама читает все ее письма.»
Видимо, родители Селин не одобряют употребление столетнего, эльфийского вина своей шестнадцатилетней дочерью. Кто бы только мог подумать? Еще раз прокрутив в голове события того вечера, Фел громко выдохнула, едва не заскулив от отчаяния. Не находя себе места, от жуткого, щекочущего ощущения в желудке, она начала с остервенением стягивать с рук, так раздражающие ее, перчатки. Девушка умышленно блокировала мысли о Лео Монтегю, настолько, насколько это было возможным. Каждый раз прокручивать сцену их прощания у окна и умирать от стыда было невыносимым. Но то чувство неловкости, что испытала Фел стоя в ночи наедине с влюбленностью своего детства, явно не шло ни в какое сравнение с тем, что ее ожидало этим вечером. Он явно будет присутствовать на балу, мечтать о противоположном было бы глупо. — Надеюсь ты сняла их, дабы помочь своей бабушке? — Подходя и останавливаясь рядом с внучкой делала замечание, Элисия Руквуд. Одетая в парадную мантию из темно-синего бархата и фамильные драгоценности. С элегантной прической, в которую были уложены ее светлые волосы. Именно так по мнению Фел и должна была выглядеть настоящая хозяйка вечера и глава семьи — роскошно и величественно. Элисия очень усердно и заблаговременно готовилась к празднику. Она обожала внимание людей к своей персоне. Но еще больше любила похвастаться своим умением в организации светских раутов. Ведь в данное время не каждая волшебная семья могла принять в своем доме, такое количество гостей. — Под ними невероятно зудит кожа, — пробормотала Фелисити, насупившись. — Ты стоишь в бальном платье из фатина. У тебя должно зудеть все тело. Но я надеюсь, что сегодня я единственная, кто об этом узнает. Элисия строго посмотрела на внучку, на что та, только закатив глаза, снова попыталась глубоко вздохнуть, в своем ужасно тесном платье. —Дорогая, — снова обратилась к ней Элисия, наблюдая за работой в зале. — Сегодня тебе нужно выглядеть как можно более непринужденно. —То есть, сделать вид будто я инфантильный и беззаботный ребенок? —Да, и желательно радовать гостей, своей очаровательностью. —Так себе развлечение… Фелисити аккуратными движениями, так чтобы не повредить невесомую ткань, начала надевать перчатки обратно. Когда Элисия остановила ее, мягко взяв за руку. — Просто постарайся держаться сегодня моей юбки, и как можно больше избегать своих родителей. — она осторожно приподняла подбородок девушки, заглянув в такое родное лицо. — Венона сразу заподозрит по этим глазам, что — то неладное. Ты не умеешь врать, ровно, как и твой отец. — Зачем же вы платите столько денег Гарольду, за мое обучение? — Улыбнулась Фел. — Я тоже им говорила, что это пустая трата денег, — подмигнула ей Элисия и приподняв подол своего платья, направилась в сторону лестницы. Задумавшись на несколько секунд, девушка потупила свой взор. Та ситуация с бабушкой ночью возле лестницы, хоть и выбила немного ее из колеи, но одновременно с этим, расставила все точки над «и» в их отношения. Да, Элисия была строга и скептична в своих взглядах. Но она была полностью на стороне Фел. Переживала за внучку больше чем за кого-либо. Ведь одна только мысль о том, что на месте бедной девочки Селвин, могла оказаться ее Лисси. Заставляла леди Руквуд прийти в полнейший ужас. Эта женщина стояла горой за свою семью, и готова была пожертвовать очень многим для счастья Фелисити. Глупо было это отрицать. Методы ее воспитания конечно резко отличались от родительских, которые из-за частой нехватки времени, старательно лелеяли своего единственного ребенка. Но в тех условиях, что предоставила ей судьба, методы применяемые Элисией были действенней. —Бабушка, мне нужно во Францию. Женщина остановилась, занеся ногу над очередной ступенькой и посмотрела на внучку снизу — вверх, манерно изогнув бровь. Повторив за бабушкой движение с платьем, Фел тоже начала спускаться. — Я хочу навестить библиотеку в поместье. Найти дневник Антуана. Я совсем не могу ничего… — Ты его там не найдешь. Дневник у твоих родителей, — вымолвила Элисия продолжив свой путь вниз. — И ради Мерлина! Библиотека Фикельмонов?! Эти святоши, наверное, и о непростительных никогда не слышали. Не говоря уже о темных проклятиях рода. — Но что мне делать? Я же не могу просто сидеть и ждать судного дня! В нашей библиотеке, поверь, тоже путного ничего не найдешь! — Доверься мне, Лисси. Тебе точно не нужно во Францию. Женщина подмигнула Фел и скрылась за огромными, ведущими на террасу дверями. Оставив внучку стоять у подножья лестницы.***
В бальном зале играла приятная, мягкая мелодия, это позволяло немного отвлечься от создаваемого гостями шума. («Menuet» и «Reflections» — Toshifumi Hinata). Тонкий звон бокалов, громкие приветствия, смех, шуршание платьев, цоканье каблуков и позвякивание украшений. Все звуки смешались воедино, создав атмосферу великолепия и легкого праздничного хаоса. Миссис Руквуд, с искренней улыбкой встречала своих многочисленных гостей. Сегодня, в день празднования зарождения магии, в этом старинном поместье собрались все, кто имел хоть какое — то влияние и вес в магическом сообществе. Бизнесмены, известные алхимики, именитые профессора, спортсмены, руководители отделов Министерства магии, родовитая знать и прочие селебрити волшебного мира. Они приветствовали хозяйку вечера и друг друга, неизменно вежливыми улыбками и плавными кивками головы. Вокруг сновало множество фотографов и журналистов, а на территории поместья, отвечая за безопасность этой великолепной публики, дежурили авроры. Элисия была действительно воодушевлена вечером. Ведь проведение такого праздника, непременно должно было прибавить ей пару условных баллов к репутации. Довольные радушными приветствиями, гости принялись за дегустацию напитков и закусок. Которые им предлагали отведать, снующие с подносами, одетые в строгие черные мантии официанты. Бальный зал пестрил разнообразием великолепных нарядов, разных цветов, форм и силуэтов. А голова наблюдающей за этой феерией Фелисити, пестрила мыслями о вариантах незаметного побега с вечера. Что, конечно же, оставалось всего лишь ее мечтаниями. Она стояла по правую руку от бабушки, и мило улыбаясь на все комплименты в свою сторону, и старалась рассмотреть в толпе хоть одного знакомого. Сегодня была не просто светская встреча, а полноценный грандиозный бал. С соблюдениями всех средневековых, волшебных традиций. Начиная с ярких и помпезных образов, стилизованных под более современное время, но сохранив свою винтажность. Заканчивая своеобразным меню и древними ритуалами, что передавались среди волшебников из поколения в поколение. Люди, свечи, цветы все вокруг мелькало и вращалось словно в замедленной съемке. Сливаясь перед взором Фелисити в одно пестрое пятно. Из которого она пыталась выцепить знакомые ей силуэты. Вот взгляд девушки нашел стоящих почти в центре зала, семейство Хиггс. Дафна, в вычурном красном одеянии, что-то мило обсуждала с Розмари Уоррингтон, показывая на цветы украшающие фуршетный стол. Уоррингтон в свою очередь выглядела очень заинтересовано и любезно отвечала своей будущей свекрови, с мягкой улыбкой на губах. Селин Хиггс, одетая сегодня в легкое, струящееся медно — золотистое платье, стояла подле своей матери, с откровенно унылым и скучающим выражением на лице. Время от времени, Дафна, сама того не осознавая, делала замечания дочери, чтобы поправить ее осанку, или одернуть платье. Младшая Хиггс машинально исполняла указания матери, не проявляя при этом никакой реакции. В другом конце зала, возле одной из ниш, расположилась весьма колоритная пара. Высокий, смуглый, несомненно красивый и элегантный мужчина, в котором Фел узнала мистера Забини. Очень галантно вел беседу с одной таинственной ведьмой. Женщина по возрасту примерно его ровесница, внешне выглядела очень суровой и неприступной. Собраны в тугой, гладкий, низкий, хвост жгуче-черные волосы и нахмуренные брови. Темные, карие глаза и бледный цвет лица. Строгое приталенного, серебристо-серое платье в пол разбавляли множественные цепочки на оголенном до пояса участке спины. Тонкие руки незнакомки, затянутые в серые высокие перчатки, под цвет платья, держали бокал. Из которого волшебница время от времени, потягивала игристый напиток, не отрывая томного взгляда от своего собеседника. Который в свою очередь, судя по его виду, был просто в восторге от такого положения дел. Скользнув взглядом по гостям, Фел заметила, что Николетта Забини, так же неотрывно смотрела в сторону этой пары. Облаченная сегодня в изумрудно-зеленое платье девушка теребила кончик своей массивной, украшенной золотистой цепочкой черной косы. Змейка — это действительно то, что наилучшим образом сейчас описывало Николь. Ее ядовитый взгляд, мог прожечь дыру в человеке даже с расстояния. Фабиас Забини не разделял с сестрой ее ужасного расстройства, наоборот, он наслаждался атмосферой вечера и чувствовал себя полностью в своей среде. Стоя между сестрой и лучшим другом, Леонардом — как представил его отец бабушке, Монтегю. Парень изо всех сил, пытался отвлечь свою сестрицу шутками, или на крайний случай сплетнями. Но развлечься удавалось разве что парням. На фоне мрачных лиц, одна персона выглядела на удивление очень воодушевленной. Несмотря на все препятствия, что она преодолела, как знала Фелисити. Это была, наверное, единственная девушка, что облачилась сегодня в полностью черное платье. Сшитое из полупрозрачного шифона, оно выделяло свою хозяйку из толпы гостей. В комплекте с высокими сатиновыми перчатками, такого же черного цвета и золотым обручем в светлых волосах. Стоило Эбби Яксли, попасться на глаза лишь на миг, и ее уже невозможно было потерять из виду. Сейчас девушка с широкой улыбкой стояла возле отца, и громко и заливисто смеясь, любезничала с разными знаменитостями. Но когда дело дошло до какого-то низкого мужчины в очках, с густыми усами, одетого в строгую мантию. То он, одним лишь жестом руки остановил бесконечный лепет девушки и поджав губы, ретировался в противоположном направлении. Как оказалось — это был профессор Бродерик, декан факультета Магического права в Лондонском Магическом Университете. И судя по его жесту, Яксли только что потерпела поражение, в попытке наладить дела со своим поступлением. Эбби в миг похолодела в лице, и выслушав что-то нелицеприятное от отца, резко развернувшись на каблуках, вышла на улицу. «Ну хоть перчатки приобрела, уже повод для радости, чтобы там у нее не случилось» Разглядывая картину вечера, Фел видела людей насквозь. Выражения радости, предчувствия праздника, на их лицах, так же как и вежливость — не имели ничего общего с их реальными мыслями. Выросшая в этой атмосфере девушка знала, что все это маска, которую родители приучают носить свое чадо с самого детства. И с годами она лишь еще больше срастается с человеком, стирая границы между реальными чувствами и их иллюзией. Только люди, не имеющие подобного воспитания, могли похвастаться искренностью своих эмоций в проявлении чувств. Взять к примеру тех же самых Поттеров, которые только что представились миссис Руквуд. Ведь их четырнадцатилетняя дочь, выглядела действительно как подросток. Не увешанная дорогущими украшениями, хотя Фел не сомневалась, что доходы Гарри Поттера явно позволяют осыпать свою дочь драгоценностями. Она не была затянута в тугой корсет платья и не была вынуждена демонстрировать свои идеальные, светские манеры. Девочка Поттеров могла себе позволить, прилюдно запрыгнуть на шею отца, не получив при этом укоризненного взгляда со стороны матери. Потому, что та не бдила за каждым ее шагом, а была занята шуточной разборкой двух старших сыновей. Родители этой девочки не делали вид, они и правда были счастливы вместе, потому, что женаты по любви. Их присутствию всегда были рады в любом доме. Потому, что они были не бывшими Пожирателями Смерти, а Героями войны. И их дочь явно с радостью ждет своего совершеннолетия. Ведь единственной проблемой, приуроченной к этому празднику, будет выбор цвета мастики на праздничный торт. А не решение «маленькой проблемы», в виде смертоносного, семейного проклятия. Фелисити впервые в жизни, посмотрела на весь этот фарс, совершенно с другой стороны, отчего ей стало до жути тошно. — Добрый вечер, миссис Руквуд, — донёсся до слуха Фел, тихий и немного хриплый мужской голос. — Извините не запомнил вашего имени, — сквозь ухмылку произнес светловолосый парень, быстро и невесомо целуя затянутую в синюю, шелковую перчатку, руку Элисии. Скорпиус Малфой, собственной персоной приветствовал хозяйку дома, под строгим, наблюдающим, взглядом своей бабушки. Должно быть, он пришел немного позже своих родственников, а Нарцисса никак не могла допустить, дабы он появился без приветствия. Одно то, что никто из их семейства не арестован, как предполагалось в СМИ. По мнению Фел уже опровергало факт их причастия к отравлению мисс Селвин. Но никто из присутствующих, не был намерен выстраивать такую сложную, логическую цепочку из фактов и причинно-следственных связей. Слух уже был пущен и действовал как бомба замедленного действия, постепенно разрушая и без того несовершенную репутацию Малфоев. Теперь им нужно было смотреть в оба, дабы не создать еще больше поводов для судачеств. Знать имени хозяйки праздника совсем было необязательно. Но выбесить педантичную Нарциссу, без сомнения входило в список его занятий на сегодняшний вечер. — Ну мистер Малфой, считайте мы квиты, — Элисия сдержанно улыбнулась. — Бабушка велела мне похвалить ваш дом и что-то в этом роде… На этой реплике у стоящей рядом с внуком Нарциссы перехватило дыхание, а Фелисити, напрасно попыталась скрыть ухмылку, поэтому не придумав ничего лучше, просто развернулась в другую сторону. — Но у меня сегодня нет настроения для лести, — продолжил Малфой. — Поэтому, сэкономим время друг друга. Вы не будете врать о том, что восхищены моим воспитанием, а я не буду портить ваше представление о собственном празднике. Приятного вечера. Скорпиус, поправив свою иссиня-черную рубашку, развернулся к уже откровенно насмехающейся, Фел. — Мисс Фикельмон. Стоя перед девушкой, он учтиво кивнул, сложив руки в замок за спиной, без единого намека на тактильный контакт. Фел изящно изогнула бровь в ответ на его приветствие. Странно, но она никогда раньше не замечала, что Малфой такой высокий. «Интересно, эта черта у него от Малфоев, или от Гринграсс? Наверное, все-таки смешались гены обоих семейств.» Мазнув взглядом по улыбке Фел, что никак не стиралась с ее лица, парень тоже самодовольно ухмыльнулся и растворился в толпе гостей. «О Мерлин, и почему ее умение контролировать эмоции дало сбой именно при нем? Еще подумает, что он и вправду смешон. Идиотское чувство юмора.» — Салазар милостивый, Элисия приношу свои извинения, — нехотя молвила миссис Малфой, сквозь стиснутые от злости зубы. — Не нужно этого Нарцисса. Поверь, я более чем знакома с приступами юношеского максимализма, — ответила леди Руквуд укоризненно взглянув на Фелисити. Сама же девушка с интересом наблюдала за удаляющейся фигурой. Задумываясь, долго ли Малфой упирался, чтобы идти на бал? Потому, что этот протест, был заметен даже по его внешнему виду. Поверх приталенной рубашки с расстегнутыми верхними пуговицами не было надето ни пиджака, ни хотя бы жилета. Не говоря уже о праздничной мантии. Всем присутствующим была известна причина его хмурого образа. И, сыгранный им только что, фарс был совсем неудивительным для Фел. Даже, наверное, чем-то очевидным. Хотя, навряд ли она уполномочена судить о степени очевидности поведения человека, которого толком и не знает. «Ох, чувствуется, что вечер будет долгим, а ведь он еще даже не начался.» От мыслительного процесса, девушку оторвало внезапное вторжение в ее личное пространство, в виде лежащей на ее локте руки. Бабушка, спеша, отвела в другую сторону зала. Поближе к окнам. И остановившись, развернулась лицом к внучке, раскрыв, взявшийся словно из ниоткуда, веер. — В этом зале слишком мало охлаждающих чар, — вымолвила она, глубоко вдыхая, с болезненным выражением лица. — Мне кажется у меня все симптомы отравления. Или это всегда так при жаре? —Эм...что? — Пробормотала Фелисити. — Говорю, что это у меня случается часто. При жаре такое чувство, словно я сейчас упаду в обморок. — Говорила женщина, задыхаясь, усиливая взмахи веера. — У моей мамы была такая же проблема. А вдруг это семейное проклятие? Фелисити удивленно округлила глаза услышав последнее слово. «Что вообще несет эта женщина?» — Бабушка, я уверена, что ты преувеличиваешь… — она точно не знала, как поступить, но то что Элисия сейчас не в порядке — это факт. — Ох девочка, я уверена, что это не простое недомогание. Как думаешь существует этому какое-то противоядие? Миссис Руквуд незаметно подмигнула девушке, прикрывшись веером, и твердо сжала ее ладонь. Фелисити почувствовала ощутимый всплеск уверенности, исходящий от бабушки. И подчинившись ее утренним указаниям про послушание, покорно подыграла. Даже не пытаясь найти этому разумное объяснение. — Конечно бабушка, — произнесла она с улыбкой, взявшись за ее ладонь обеими руками. — Думаю «Густой золотой напиток» лечит почти любое темное проклятие. Но зельевара, способного его сварить, ты вряд ли сейчас сыщешь. Поэтому придется подлечиться шампанским. Девушка ловко забрала бокал с подноса проходящего официанта и подала своей собеседнице. Сбоку послышался, приглушенный кашлем, тихий женский смех. — Ваша внучка совершенно права. Кроме шампанского Вам сейчас ничего не поможет. Перед ними стояла та самая элегантная дама, что недавно вела приятную беседу с мистером Забини. Ее цепкий, оценивающий взгляд был направлен на Фелисити. — Да и думаю вы преувеличиваете насчет проклятия, миссис Руквуд, — продолжила она. — Просто Вы, наверное, переволновались из-за праздника. Мы ведь только недавно обсуждали, как это для Вас важно. — Ох, Эльвира Лермонт, дорогая я Вас не узнала в этом шикарном платье. Познакомьтесь, моя внучка — Фелисити Фикельмон. «Не может быть! Это тот самый новый преподаватель Хогвартса. Знаменитая мисс Лермонт.» Пребывающая в шоке Фел, перевела взгляд со стоящих возле нее женщин, в зал. И наткнулась на прищуренные, карие глаза Николетты, на что девушка лишь пожала плечами, показывая, мол «эта женщина первая с ней заговорила.» Развернувшись обратно Фелисити пожала протянутую ей руку в ответ и наклонила голову в дружелюбном приветствии. В голове крутился один вопрос: «С каких пор эти двое знакомы?!» — Приятно познакомиться. Что же я вижу Вы интересуетесь Зельеварением? Или же больше контр-заклятиями? — Если честно, я довольно посредственно владею знаниями в этой сфере. Моя настоящая страсть — история. Считаю, что изучение пошагового развития разных сфер жизни с самого ее зарождения, дает намного больше шансов в их постижении. Фел заметила только мимолетную улыбку бабушки. Эльвира была удивлена и одновременно удовлетворена ответом молодой волшебницы. — Я рада, что в Хогвартсе сейчас учатся такие образованные волшебники. Надеюсь Вы уже выбрали для себя практикумы? — К сожалению, я не… — У нее не было времени еще записаться, из-за плотного графика внеклассных занятий, — перебила ее Элисия. — Ну что ж, надеюсь, встретиться с Вами на занятиях в сентябре. Хорошего вечера. — Обязательно, мисс Лермонт! — Элисия улыбнулась широкой улыбкой прощаясь с гостьей. Повинуясь правилам учтивости, она удалилась к другой компании волшебников. В то время как Фелисити стоящая в ступоре, старалась переваривать информацию. «Какого дракла здесь происходит? Она теперь, что, студентка Хогвартса?» Бабушка с очень довольным выражением лица сделала жест, который был призван остановить поток готовых сорваться с губ Фел вопросов. Настойчиво подтолкнув ту к краю образовавшегося в центре бального зала круга. Музыканты объявили о первом вальсе. Это было традицией классического бала в честь дня Мерлина, начиная с ХVIII века. Молодые люди из высшего общества, всегда обучались классическому танцу и не имело значения аристократ ли ты из числа маглов, или волшебников. При каждом удобном случае, эти умения принято было демонстрировать. Фелисити, будучи еще в возрасте шести лет, засыпала под мелодию вальса из волшебной, музыкальной шкатулки. И представляла себя, скользящую в этом чарующем танце, с любовью всей жизни, посреди огромного зала, в свете сверкающих, хрустальных люстр. Сейчас же, стоявшая в кругу всех этих фееричных снобов и сплетниц, с головой, наглухо забитой теориями зарождения Непреложного обета, окруженная интригами и новостями о покушении. Фел застыла в твердом нежелании сдвинуться хоть на миллиметр со своего места. Сейчас она как никогда понимала решение своих родителей, скрыть от дочери все гнусные семейные тайны. Девушка наблюдала за молодыми волшебниками, что расчетливо (или нет) выбирали себе пару для показательного танца. Она любила разгадывать людей, основываясь на каких эмоциях, они совершают те или иные поступки. Николь Забини, по всей видимости, решившая отомстить отцу за подпорченные ей нервы. Выбрала своим спутником на вечер какого — то высокого брюнета, по виду старше ее лет на десять, не меньше. Эбби Яксли — стояла в стороне в компании среднего сына Поттеров. Который крутился в кругах их змеиного кодла. Кажется, его звали Альбус. И похоже вальсировать сегодня они не собирались. Чарити Маккинон — отморозилась от Фабиаса Забини, который кажется ни на миг не расстроился, и вышла танцевать со своим лучшим другом — Честером Гампом. Ее однокурсником, старостой факультета, и судя по его приветствию еще и довольно милым парнем. Самым странным оказался выход на танцпол Скорпиуса Малфоя, под руку со своей кузиной — Селин Хиггс. Которой скорее всего запретили сегодня пересекаться со знакомыми. Но Дафна конечно не позволила бы ей остаться в тени в такой важный момент. В связи с чем, заставила племянника сопроводить кузину. Выражение лица Малфоя в точности описывало чувства Фел в последний месяц в Британии. Ей было интересно, почему же он не со своей девушкой? Ведь чета Уизли-Грейнджер, тоже присутствовали на вечере, но почему-то без старшей дочери. — Мисс Фикельмон, позволите пригласить Вас на танец? Лео Монтегю элегантно-лоснящийся, смотря очарованным взглядом, протягивал ей свою руку. Медленно дотронувшись до которой, Фел не отрывала глаз от его широкой улыбки. Улыбки, от которой что-то легко кольнуло в груди. Сквозь невесомую ткань перчаток, ощущалось тепло его ладони, пуская по кровеносным сосудам волну трепета и секундное блаженство. С этим прикосновением девушка ощутила его заинтересованность, что смутило ее еще больше. — Лео… — К сожалению, это не ответ, — произнес он тихо, сквозь смешок. — Я… Да, конечно Фелисити опомнилась, учтиво поклонилась придерживая платье, и все так же не отрывая взгляда от его карих глаз. Они были последними. Леонард подвел свою партнершу к ряду, стоящих в центре зала, волшебниц, поцеловал костяшки пальцев Фелисити и ушел в противоположную сторону, где стояли молодые люди. Надо же, она и не подозревала, что он может быть так старомодно галантен. Наступило полное безмолвие. Свет в зале приглушили, оставив горящей лишь огромную люстру в самом центре. Прозвучали первые ноты, сыгранные фортепиано. («Merry Go Round of Life» — Grissini Project) Сердце Фел сделало кульбит и бешено заколотилось в области горла. Почему было страшно, непонятно. Она тысячу раз танцевала эту партию, и могла исполнить ее, даже с закрытыми глазами. Партнеры приветственно поклонились и плавно, подавшись звучанию мелодии направились навстречу друг другу. Лео манерно принял маленькую ладошку Фел, закружив и развернув ее спиной к себе. Аккуратно держа ее правую руку, одновременно придерживая за талию левой. Пары, начали плавно перемещаться в разные точки паркета. Прямая спина Фелисити, строгое соблюдение горизонтальных линий, согнутые локти — выдавали в ней девушку, проторчавшую в танцклассе, не один день. Что естественно не укрылось Монтегю. Они сделали пару «квадратов», и парень снова ловко закрутил ее вокруг своей оси. А когда музыка наконец набрала обороты, заиграв громче, все пары синхронно закружились в движениях прекрасного и благородного вальса. От красоты кружащихся бальных платьев, сверкающих в свете свечей, захватывало дух. Танцующие слаженно, так словно тренировались делать это вместе годами, повторяли движения рук, повороты головы, и шаги. Музыка, нежная, плавная, будоражила слух Фел, пуская табун мурашек по всему телу. Желая раствориться в ней без остатка. — Не знал, что ты так танцуешь, — улыбнулся Лео. — Все здесь так танцуют, — ответила Фелисити, сделав очередной поворот, вокруг него. — К тому же неприлично разговаривать танцуя. Она укоризненно взглянула на парня едва заметно подняв уголки губ. — Ха! Не хочешь похвалить и меня? — Скажем так. Моя бабушка бы не оценила твои навыки. Но ты хорошо стараешься. Она не приуменьшила нисколько, Лео танцевал очень посредственно, по крайней мере, для нее. Не хватало той гибкости и равновесия, что олицетворяли классический аристократический танец. — Не знаю, мне кажется ей и так нравится! Парень усмехнулся подняв ее на вытянутых руках, закружив в воздухе. И сделав еще пару па, снова крутанувшись уже стоя на земле, медленно наклонил, прогибая Фел в спине. Склонив голову вбок, девушка вскинула свою правую руку, а затем медленно опуская ее, дотронулась пола кончиками пальцев. Ровно в момент сыгранной последней ноты и зал взорвался аплодисментами. Фел как можно дольше, избегала взгляда своей бабушки. Знала, что он будет оценивающим, и не хотела находить в нем ответы на интересующие ее вопросы. Сделав реверанс и поклон они отошли в сторону. Фел искренне захотелось наконец то поговорить с Лео наедине. «Это что, увлеченность?» Но вездесущий Фабиас прибежавший навстречу, забрал своего закадычного друга, тысячу раз извинившись перед Фел. — Мисс Фикельмон! «Мерлин, может она сегодня побыть хоть пару минут наедине с собой?» Фел не помнила вечера более насыщенного общением чем сегодня. Это напрягало. Развернулась на отклик она увидела ту самую подругу бабушки. «Очень хорошо! Ее как раз и не хватало. Прекрасная замена парню, которого по всей видимости, она привлекала.» — Добрый вечер, миссис Фоули. Как поживаете? — Прекрасней и быть не может! На часах близится десять вечера, а я еще не в кровати. Чувствую, как молодею с каждой минутой ближе к полуночи, — смешно кряхтела Джанет Фоули. — Ну что вы, я думала вы посещаете такие мероприятия каждый вечер, — Фелисити поддержала диалог, осматриваясь в поисках спасительницы в лице бабушки. — Хм конечно, посещаю. Я, в отличие от некоторых — желанный гость в любом доме. — Она укоризненно осмотрела на Фел снизу-вверх. — Миссис Фоули, если вы хотели мне что-то рассказать, думаю, сейчас самое время. — Я всего лишь хотела поинтересоваться, как твоя бабушка осмелилась пригласить Малфоев сегодня, навлекая так много осуждений в свою сторону? — А что не так с ними? — Милочка, со мной можешь не лукавить. Я в курсе всех новостей волшебного мира, ровно после пяти минут их возникновения. — Ну тогда вы должны понимать, что в Британии действует принцип правосудия и верховенства права… — «она что сейчас собралась защищать Малфоя?» — Ооо, конечно я знаю, что они ни в чем не виноваты. Враги никогда не дремлют, не уследишь за всеми. Хотя это и неудивительно. Люциус настолько преисполнил свою роль, что теперь даже его внук не отмоется. Но Элисия по старой дружбе хочет угодить Нарциссе. А вам нужно сохранять как можно лучшие позиции в свете. — Извините меня, но мне кажется, вы все никак не поменяете заезженную пластинку старых взглядов. Сейчас никому уже нет дела до победивших и проигравших. Началась новая жизнь и пора прекратить этот бред, связанный с местью, передающийся по наследству. Иначе мы сами будем продолжать создавать новое зло. — Вспыхнула Фел, сама, не ожидая от себя такой дерзости. Ей срочно нужно было найти бокал с шампанским, она снова не знала куда ей деть свои руки от волнения. «Где же эти черные мантии, когда они так нужны?» — Никто и не говорит о противоположных сторонах, милочка. Не всегда тот, кто активно противоречит твоим взглядам, является врагом. Мерзко ухмыляясь, тихо произнесла Джанет. Фелисити беззвучно вздохнула, не находя никаких аргументов для ответа. Нервно теребя мягкий фатин своей пышной юбки. — Что вы имеете в виду? — Как думаешь почему в Азкабане оказались почти все Пожиратели, кроме Люциуса? В те времена, когда на кону стояли жизни, люди жертвовали теми, с кем боролись в одном тылу. Твой дедушка в свое время, несмотря на свой ярчайший ум, тоже поплатился свободой, а со временем и жизнью. — Зачем вы...? — Фел в мгновения ока развернулась к Джанет и уставилась на нее, будто увидевшая фестрала. Услышать слова об Руквуде, что являлся ее родственником, она совсем не ожидала. — Я соболезную твоей утрате. Проклятый Малфой не дал тебе шанса даже познакомиться с кровным родственником. А ты ведь так на него похожа. Фикельмон с усилием преодолела оцепенение, которое настигло ее в это мгновение. «Август Руквуд мертв? Конечно же она должна узнавать это от чужих людей. Не от родственников.» Не сказать, что она почувствовала боль от утраты человека, имя которого ей даже нельзя было произносить вслух. Просто неприятный холодок пробежал по ее спине. «Но какое к черту имеет отношение к этому Малфой? Даже если он и посодействовал его заключению в тюрьму. Разве Август не был обвинен в сотни нарушений законов? Дракл почему она до сих пор ничего не знает о своей семье?!» — Вы что сейчас намекаете, на то, что месть Малфоям это моих рук дело? — Фел чуть ли не прикрикнула от возмущения. — Какая разница, чье это деяние. Если самое главное то, что справедливость наконец-то восторжествует. Женщина «мило» улыбнулась и удалилась на поиски новой собеседницы. Хотя, правильнее было бы сказать, жертвы. Так и не найдя в поле зрения ни одного официанта, Фел выбежала в сад. Желая оказаться подальше от толпы. Пройдя по террасе вдоль стены к крайнему крылу дома, она глубоко вздохнула почувствовав облегчение. Хуже, сегодня уже точно ничего не могло случиться. Ей срочно нужно было сконцентрироваться, закрыть глаза и уравновесить свои эмоции. «Она обязана, выбросить все это из головы, хотя бы до завтрашнего дня. Ей нужно выглядеть перед родителями как можно менее подозрительно. Неужели они не читали в приглашении, об указанном времени прибытия. Иначе почему еще можно так опаздывать?» Собравшись с мыслями, Фел наконец подняла голову и буквально ахнула от удивления. Как она раньше могла этого не видеть, перед глазами открывался невероятный вид безупречной красоты. Сад был прекрасен. Под низкими, раскидистыми кронами старых деревьев, расположились круглые столы. Накрытые белоснежными скатертями и украшенные композициями из благоухающих синих и голубых цветов, они образовывали полукруг, в центре которого возвышался постамент с огромной мраморной чашей. Над сидящими за столиками, весело общающимися между собой, и дегустирующими изыски кулинарии волшебниками, летали среди ветвей тысячи маленьких светлячков. Попасть к столикам и чаше можно было пройдя через живую арку, увитую бледно-лиловыми розами и плющом. А на террасе, у входа в поместье, располагались фуршетные столы. Украшенные полевыми цветами, они буквально ломились от угощений и напитков. Освещали террасу. Плавающие в воздухе и заливающие своим волшебным светом все вокруг, небольшие, разноцветные фонари. Фелисити всегда до безумия нравился этот сад. Выглядевший очень первобытно он казался, немного заброшенным. Здесь росло много полевых цветов, и древних деревьев, чьи стволы были причудливо изогнуты от времени. Повсюду встречались высеченные из камня скамейки, вросшие в землю и покрытые мхом валуны. А огромные вычурные фонтаны, которыми обычно украшали сады, здесь были заменены на облагороженные, природные источники. Своим журчанием они услаждали слух, всякого кто решил прогуляться среди этой красоты. Но кажущаяся дикость сада была лишь видимой, потому что Фел знала, ее бабушка нанимала лучших садовников. Они неустанно ухаживали за древними растениями, которые высаживались здесь столетиями, повторяя ту же схему, что и во времена постройки замка. Для Фел всегда казалось удивительным то, как женщина, родившийся в другой семье, и обретшая этот замок только после замужества, может так ревностно и с обожанием относиться к нему. А сейчас, Элисия превратила его в настоящую сказку. И в сумраке опустившейся летней ночи, все выглядело еще прекрасней чем при свете дня. В саду собиралось все больше и больше волшебников. Поскольку летние ночи Северного Ирландского побережья, отличались своей прохладой, многие женщины и дети были укутаны в праздничные мантии. Гости неспешно подтягивались в большой круг, возле той самой мраморной чаши, взволнованно перешептываясь от предвкушения. Фелисити нашла среди толпы Николь, и подошла к ней со спины. Девушка тоже надела поверх своего изумрудного платья темно — коричневую мантию и сейчас куталась в нее. — Привет, — тихо прошептала Фелисити. Вздрогнув от неожиданности, Николетта резко развернулась и увидев Фел, улыбнулась. — Неужели? Ты сегодня прям как на работе. Ни секунды свободного времени, — она вздохнула и, небрежно фыркнув, продолжила. — Даже не с кем поговорить. — А как же твой новый ухажер? — Подмигнула Фелисити. — Брось Фел, не будь занудой, — улыбнулась девушка. — Расскажи лучше, как тебе моя новая мачеха? — Спросила Николь, намекая на ее разговор с Эльвирой Лермонт. — А они разве уже женаты? — Пфф! Только через мой труп. — Нуу, она довольно приятная и умная волшебница… — Забини резко вскинула брови от удивления и злобно посмотрела на Фелисити. — Но я только с ней познакомилась. Кто его знает, что скрывается за маской первого впечатления. Забини заметно расслабилась, а после секунды неловкой паузы и вовсе рассмеялась. Тихо прошептав «спасибо». — Хочешь поговорить об этом? — Нет, — резко оборвала Николетта, а потом немного помедлив, добавила. — Не сейчас. К девушкам подошли развесёлые Фабиас и Лео. Монтегю сразу накинул на плечи Фел свой фрак, за что тут же получила очень многозначительный взгляд от младшей Забини. — Ну что милые дамы, наигрались сегодня в принцесс? Спросил Забини, поправляя запонки на своих манжетах. Сейчас у него, как и других семнадцатилетних волшебников, начиналась важнейшая часть праздника. —Наиграешься тут, — буркнула Николь. — Нет прекрасного принца для полного ощущения сказочности. Фел в голову пришла точно такая же мысль. Но шутить таким образом, в подобной компании, ей было слишком неловко. — Сестренка, тут тебе стоит говорить только за себя. Я, например, для кого — то уже исполнил все свои королевские обязанности, — подмигнул Фабиас девочкам. На что Лео расхохотался. — Надеюсь она теперь как в «Золушке» убежит с бала и больше не будет меня искать. Фабиас с наигранной заботой притронулся к прядке волос Николетты, чтобы вернуть ее на свое место в замысловатой прическе. На что девушка только раздраженно шлепнула брата по руке. — А если будешь такой злюкой, то тебе принца и не видать. Ребята тихо засмеялись. А Фелисити в это время, незаметно из-под опущенных ресниц, наблюдала за стоящем возле нее Лео. Мог ли он оказаться ее прекрасным принцем? В его первоначальном смысле, а не придуманным Фабом. Среди собравшихся уже началась подготовка к проведению ежегодного магического передаваемого из поколения в поколение ритуала. Если верить легендам, он был создан самими Мерлином и Морганой. Как известно, Моргана отвезла Короля Артура после его смерти, на одинокий и скрытый от глаз, волшебный остров Авалон. Где похоронила его под печатью древней магии, той, что должна будет возродить короля в момент критической для Британии опасности. Для этого ей понадобились огромные силы, чтобы управлять островом. Магия которого действует и по сей день, даже спустя сотни лет после ее смерти. Считалось, что именно Мерлин, с помощью подобного ритуала наградил ее такой силой. Силой — которую она впоследствии черпала от природы. На сегодняшний день, никто уже не знал о подлинности легенды, или фактов повторения кем-то данного обряда, совершенного много столетий назад. Сейчас волшебники Британии, повторяли его только как традицию, тем самым отдавая дань уважения своим великим предкам. Согласно этой традиции, вокруг чаши собираются в круг взявшись за руки, молодые, недавно достигшие совершеннолетия волшебники. Они должны «передать» силу и опыт подрастающему поколению — маленьким волшебникам, тем, у которых впервые проявились магические способности. Во время обряда чародеи, стараясь соединить свою магию, читают вместе текст для одного несложного, невербального заклинания. Заклинания — создания огня. Что и символизирует зарождение самой магии. Старшие волшебники верят, что в этот момент, в каждом из присутствующих перерождаться их сила и энергия. Подпитываясь силами природы, волшебники сливаются с ней воедино. Многие также говорят, что в этот момент магическом огне, можно увидеть будущее, или свою судьбу, даже не имея при этом дара прорицания. Пусть, все это казалось слишком притянутым за уши, но сама атмосфера праздника, всегда была очень интригующей и волнительной. Фабиас давно ушел, чтобы занять свое место среди сокурсников в числе которых были Розмари, Эбби, Альбус, Чарити, Честер и многие другие, которые уже стояли вокруг чаши. Лео же, участвовавший в ритуале в прошлом году, остался с девушками, смотреть церемонию со стороны. Все собравшиеся с интересом наблюдали за участниками. Взгляд Фелисити скользя по лицам, зацепился за маленькую русоволосую девочку. Малышка тихо плакала, закрывая лицо рукой, она была очень расстроена боясь, что может испортить церемонию. Фел уже намеревалась сделать шаг, чтобы успокоить девочку, но резко остановилась. Скорпиус Малфой, державший малышку за руку, опустился на одно колено взяв обе ее руки в свою. Он что-то тихо зашептал ей на ухо и малютка, быстро вытерев слезы, согласно закивала ему в ответ. А когда парень, улыбаясь, слегка отстранился убирая со лба светлую челку, чтобы заглянуть ей в глаза, девочка и вовсе легко улыбнулась ему в ответ. — Бедная малышка. В том году у нее умерла мама, так и не дождавшись ее первой церемонии. Грустно прошептала Николетта, тоже смотревшая в сторону Малфоя. «У него тоже». Промелькнуло в голове у Фелисити. Она еще долго смотрела в холодное бледное лицо Малфоя, гадающая, как же он все-таки успокоил бедного ребенка. Не успела Фел додумать свою мысль, как через пару мгновений все вокруг погрузилось в такую звонкую тишину, что напрягала слух. Затихла все, музыка, разговоры, и даже шелест травы и деревьев. Молодые люди стоящие вокруг чаши, взявшись за руки, закрыли глаза и в унисон начали произносить заклинание на латыни: <center>«Растают снега и оденутся в зелень Деревья, поля и луга. Земля поменяет свой облик на деле, И воды войдут в берега. И три обнаженные нимфы предстанут, И свой поведут хоровод. И в Лету ристания холода канут, И только мечта не умрет. И тут не успеет зеленое лето Изгнать из объятий весну, Как осень плоды собирает для света, Готовя живое ко сну. В земной круговерти, луна за луною, Пойдем в запредельные сны, Туда, где Эней, Тулл и Анк под звездою Покинули полог весны. Кто знает, всевышние ль боги владеют Воистину завтрашним днем? Ведь всё, что нам дорого было, истлеет Когда-нибудь желтым огнем.» [1] Как только звук произнесенного последнего слова затих, в большой мраморной чаше вспыхнуло яркое высокое пламя. Языки волшебного огня, разнообразных оттенков, вздымались к небесам, освещая ночь. Вокруг взорвался хор аплодисментов и послышался первый бой часов. Полночь. Фелисити охватила легкая паника. Второй удар — Монтегю положил руку ей на талию, слегка притягивая к себе, рядом радостно хлопала в ладоши, улыбающаяся Николетта. Третий — не обращая внимания, на растущую словно снежный ком, внутреннюю тревогу, Фел нашла в толпе взволнованный взгляд бабушки. И тут, языки волшебного огня превратились в сотни маленьких огненных птичек. Большой светящейся стаей, они вылетали из костра, рассыпаясь по территории сада. Яркими искрами стремясь к каждому из присутствующих волшебников. Фел заворожено протянула руку, наблюдая как маленький птенчик, трепеща огненными крылышками, садится на ее ладонь. Но с последним двенадцатым ударом часов, все птички мгновенно растворились в темноте Ланкашира. Ровно, как погасли и остальные источники света. На сад опустилась непроглядная тьма и тишина. Но не успели глаза девушки привыкнуть к темноте, как свет вернулся, а сад наполнился аплодисментами и криками поздравлений, но Фелисити больше не замечала ничего вокруг. Первое на что она наткнулась, как только зажегся свет, большие, темно-серые глаза Скорпиуса Малфоя. Смотрящие прямо на нее. В эту минуту его взгляд не был пустым и отстраненным, удивленным, или снисходительным как обычно. Он просто смотрел, долго и не отрываясь словно заколдованный, так же и сама она не могла отвести от парня взгляд. — С днем рождения, — прошептал Монтегю ей тихонько на ухо. Фелисити не сразу поняла, о чем идет речь. Моргнув несколько раз, она оторвала взгляд от завороживших глаз и медленно словно в трансе, повернулась к обнимавшему ее одной рукой, Лео. Находясь все еще под впечатлением от церемонии, прерывисто выдохнув с тяжестью выдавила из себя тихое: — Спасибо, но как ты узнал? — Мысли о ее дне рождении, не покидали Фел целый день. До того, как пару минут назад, глубокий взгляд Малфоя, напрочь выбил все из головы. — Довольно глупый вопрос, — засмеялся парень. — Не хочешь отойти? Здесь немного шумно. — Да… Наверное. Фел была слишком растеряна и все еще находилась под впечатлением, от всего случившегося с ней за последние минуты. Поэтому совершенно не могла собрать мысли в кучу. Уходя с держащим ее за руку Лео, не совсем понимая зачем она это делает, девушка обернулась в ту сторону, где до этого стоял Малфой, но блондина уже не было. Фелисити держалась за теплую ладонь Лео и плелась позади него, не успевая за быстрой походкой и широкими шагами парня. Они двигались по коридорам первого этажа той части дома, которая находилась в противоположном от бального зала крыле. Потому что, уже слегка подвыпившие волшебники, после окончания церемонии, принялись по-настоящему веселиться, танцуя и наслаждаясь вечером. И поговорить в шумном зале им точно бы не удалось. Фел все рассказывала Лео о портретах каких-то давно умерших родственников и в который раз убеждаясь, что замечает за собой, много пробелов в семейной истории Руквудов. Монтегю, усердно делая вид, что ему интересно. Смешно морщил нос и постоянно поправлял свои волосы рукой. — Всегда было лень запоминать всю свою родословную, поэтому я знаю только как зовут одного из моих дедушек, который жил с нами. — Не может быть! — Воскликнула Фел, с немалым удивлением в голосе. — Я могу тебе перечислить всех Фикельмонов поименно, начиная с тринадцатого века. — Я верю, только не делай этого, пожалуйста. Они засмеялись остановившись друг напротив друга у высокого выходящего в сторону моря окна. Фелисити вдруг покраснела, стараясь смотреть куда угодно, но только не на стоящего перед ней парня. Лео же в свою очередь выглядел очень уверенным в себе. Он опирался на подоконник, спрятав одну руку в карман своих брюк. — Ты очень красива сегодня, — сказал он немного самодовольно. Так словно это была его заслуга. — Спасибо, — Фел заулыбалась и вдруг поняла, что даже понятия не имеет, о чем с ним разговаривать. «Она же совсем его не знала. О чем она вообще думала, уходя с незнакомым парнем, вглубь замка, так далеко от всех знакомых?» — Мы с тобой не закончили прошлый разговор. — Ты, о чем? Девушка принялась судорожно вспоминать, их последнюю встречу. — С какого времени ты безмерно в меня влюблена? — О Мерлин! Тебе нагло соврали в лицо! — Она громко засмеялась от неловкости. — Неужели? — Также сквозь смех спросил он. — Да. Во-первых — не безмерно. Во-вторых — в таком возрасте, это нельзя назвать любовью. И в-третьих — ты сам виноват, ты тогда пригласил меня показать, как ты катаешься на метле! — Ах точно! Припоминаю. Это сколько нам было? — Нуу мне семь. — Ну если я, в девятилетнем возрасте звал девчонку, для катаний на метле, значит я точно был в нее влюблен. — Ох, конечно! Фел еще больше засмущалась, что очень понравилось Монтегю. Они заболтались и не заметили, как из-за поворота вдруг вышел парень, очень быстро, почти бегом направляясь их сторону. Напряженное выражение лица, руки спрятанные в карманах, расстегнутая рубашка, взъерошенные светлые волосы. Малфоя было трудно не узнать, даже издалека. Оставалось понять, что он делает в этой части замка. Да еще и такой разозленный? Единственное помещение, что находилось в этой стороне, это кабинет Элисии. — Чувак, не советую тебе прикасаться к графине. Еще упекут за решетку Азкабана, — злобно бросил он, уже из-за спины скрываясь за поворотом. — Что? Растерянно пробормотал Монтегю не понимая, что произошло. Возле такой же растерянной Фел неожиданно из воздуха, с глухим хлопком, появился домашний эльф. — Мисс Фикельмон, хозяйка попросила Вас срочно пройти в ее кабинет. — Недовольно проговорил эльф и быстро испарился. Фел совсем не удивиться, если про ее уединение с парнем, бабушке доложит этот же самый эльф. Мерлин! «Да она же сидит в коридоре с живыми портретами. О какой приватности может идти речь?» — Извини, я должна идти. Молодая волшебница сняла фрак со своих плеч возвращая его парню. Лео принял его левой рукой, правой притянув девушку поближе. — Конечно. Еще раз с днем рождения, — он медленно наклонился оставляя невесомый, теплый поцелуй ее на щеке. Фелисити вздрогнула от неожиданности и ее лицо мгновенно залилось краской. Монтегю загораживал собой окно, и над его головой образовался ореол, из льющегося лунного света. Хотя, возможно это светилась его безупречность. Мерлин! Фел не понимала, как он мог быть таким милым и романтичным? Особенно если брать во внимание, что его лучшим другом был Забини. — Спасибо, — тихо прошептала она, медленно и нехотя вытянув свою руку из его пальцев. Может ей и не нужно было, так бояться своего шестнадцатилетия?***
Фелисити толкнула тяжелую дубовую дверь кабинета бабушки, и прищурилась, чтобы разглядеть хоть что-то в полумраке комнаты. На массивном столе из темного дерева, горела одинокая маленькая свеча, скудного света которой совершенно не хватало, чтобы осветить всю немалую площадь комнаты. Немного привыкнув к полумраку, девушка осмотрелась по сторонам и чуть не взвизгнула от неожиданности. В дальнем углу, возле камина, стоял светловолосый мужчина в белоснежной рубашке. — Папа? Мужчина, резко дернувшись, повернулся на голос. — Фелисити? — А тебя еще кто-то зовет папа? — На лице девушки расцвела широченная улыбка. Сняв осточертевшие ей до безумия перчатки, Фел подбежала к отцу, с разбегу уткнулась носом, в его мягкую рубашку. На душе у нее, мгновенно стало тепло от чувства облегчения и защищенности. А в глазах, заискрились непрошеные слезы. — Когда вы прибыли? Я так скучала! Вы пропустили ритуал. И мой танец. И даже не поздоровались с миссис Фоули. Она тебе этого точно не простит. — Бессвязно бормотала девушка в район груди отца. — Мы тоже соскучились, mon chéri, — мсье Фикельмон, прикрыв глаза, сильно стиснул в объятиях дочь... — И даже больше чем ты, — послышался позади голос мамы. — С днем рождения, Лисси! Фелисити почувствовала, как женщина обнимает ее со спины, присоединяясь к их семейному единению. В миг освобождая ее от всех волнений прошедших часов. Несмотря на счастливую улыбку, графиня выглядела совсем иначе, чем все ее привыкли видеть. Одетая в строгую, твидовую юбку карандаш, с заправленной в нее шелковой рубашкой, жемчужного цвета. Которые явно не были предметами ее праздничного образа. Но никакая элегантная одежда не могла скрыть темных кругов под глазами. Исхудавшего лица и потускневших измученных глаз. Под маской очарования и грациозности, было сложно не увидеть тень глубокой усталости. — Почему вы опоздали? Проблемы на работе? — Пропищала Фел, стараясь сделать как можно более невинный голос. С родителями ей и нужно было играть инфантильность. Она очень скучала по чувству родного дома и безопасности, что появлялось, когда они все трое были вместе. — Да, у нас возникли непредвиденные обстоятельства в подготовке чемпионата. Пришлось провести на работе больше времени, чем предполагалось. — Ответил отец, косясь в сторону жены. — Извини, Лисси, что оторвала тебя от неотложного дела. Но твои родители были непреклонны, и хотели поздравить тебя именно сейчас, — произнесла Элисия с ласковым жеманством, входя в свой кабинет и прерывая единение Фел с ее родителями. — Ну что будем начинать, или еще продолжим прелюдии? — Спасибо, мама, за такую оперативность, — нахмуренно ответила Венона и взяла дочку за руки. — Милая, ты стала уже совсем взрослой девушкой, и по правде говоря, мы проводим с тобой слишком мало времени, чтобы разбираться во всех твоих интересах. — Хм, так спросили бы меня. Я всегда готова поделиться своими наблюдениями. Элисия поправила свою бархатную шаль опустившись в большое кожаное кресло, за своим рабочим столом, посмотрев внучке прямо в глаза. От чего у Фелисити снова порозовели щеки. — Мы очень хотим, чтобы подарки не теряли своей ценности. И не превращались в банальную подачку, — продолжил отец. — И мы решили, что в этом году, сперва мы спросим твои пожелания. Я знаю, что это избавляет от эффекта ожидания и какой-то интриги. Но у нас критически не хватало времени на поиски чего-то достойного. У Фел в голове сразу возникло тысячу идей. Все, чего ей хотелось несколько лет до этого, вдруг всплыло на поверхность и добивалось оглашения целого списка вариантов. «Что же попросить? Новое седло, или поездку в США? Что ей требовалось в этот момент в наибольшей степени? Пропуск в самую большую древнюю библиотеку? Смешно. Вряд ли родители настолько ее не знают, что поверят в то, что их Лисси взялась за ум.» Навыки проницательности помогали ей, понять, что на уме у ее родителей. Из-за понимания нехватки внимания, которое они уделяют дочери, они были готовы на все, чтобы искупить свою вину перед ней. Все это время Элисия, улыбаясь одним ей известным мыслям, молча разглядывала свой маникюр. В какой-то момент она оторвавшись от своего занятия, подняв голову, пристально взглянула на внучку. Встретившись с ней глазами и в этом взгляде Фелисити нашла ответ на свой вопрос. — Вы совершенно правы. У меня есть одно желание. И если честно, я даже не рассчитываю на то, что вы мне в нем откажете, — ответила Фел. — Мы никак не посмеем, — посмеялся отец. — Так что же это? — спросила мама. Фел совсем не знала, как родные отреагируют на такое ее желание. Но взвесив все «за» и «против» осталась в нем уверенной, выпалила быстро, не давая себе шанса опомниться. — Я хочу учиться в Хогвартсе!