Потребности

Как оказалось, Джей был совсем неплохим человеком. Он очень долго и неловко благодарил Малкольма за помощь, а потом взял за привычку передавал мужчине разнообразные блага цивилизации, чтобы запертому с живой игрушкой человеку не было слишком тоскливо. Конечно, Малкольм мог узнавать, что происходит в мире по интернету в телефоне, но как же приятно оказалось взять в руки простой журнальчик с простыми статьями, анекдотами и кроссвордами. Уже не говоря про фаст фуд. Да, кормили мужчину хорошо, но порой вновь почувствовать вкус привычной за последние годы еды было, как бальзам на душу. Передача благодарственных посылок осуществлялась под присмотром охраны, но Хагги, удивлявший вооруженных людей своим чрезмерно спокойным поведением, уже не обращал внимание на посетителей, но любил тут же усаживаться рядом с Малкольмом и с интересом рассматривать что-то новое для него. В первый раз мужчина был не слишком осторожен с этим, и добрая половина жареной картошечки из МакДака, так вкусно пахнущая, что живот сводило, словно человек днями не ел, оказалась в зубастой пасти чудика. Поэтому теперь Малкольм, если тот склонялся слишком близко, капая своими слюнями в ожидании вкусняшки, легонько щелкал пальцами по плоской морде там, где у человека должен быть нос. Хагги ворчливо что-то произносил на своем неведомом языке, но, как оказалось, для видимости, потому что любил усаживать человека себе на уложеные в виде пуфика ноги (колени, как и локти, в желейных лапках отсутствовали), обнимать за туловище так, чтобы руки Малкольма оставались свободными, и уже с такого ракурса наблюдать, что нового будет доставаться из пакета. И непременно получал свою долю чего-то вкусненького, если передачка являлась едой. Малкольм был просто рад, что, похоже, у него появился, если не друг, то доброжелатель точно. Несмотря на свой юный возраст (он оказался на одиннадцать лет младше мужчины), Джей был довольно начитанным парнем. Общаться с ним (обмен телефонными номерами никто не запрещал) было интересно почти на любые темы, кроме рыбалки, которую лаборант люто не любил. Как выяснилось, его отец слишком часто и насильно брал пацаненка ловить рыбу, что уже тогдашнему любителю книг не нравилось. «Пустая трата времени» — так он это назвал. Малкольм не хотел с ним соглашаться, но, благо, не увлекался рыбалкой так сильно, да и последние несколько лет просто отбили всякое желание тратить время на что-то, что не принесет денег и не погасит долги. Новая встреча с Джеем состоялась удивительно быстро. Малкольм вытянулся в лице, когда вечером вместо привычной охраны в помещение вошел парень, дрожа с головы до пят и нервно теребя в руках зеленую папку, которую мужчина узнал сразу. Новые инструкции для корректирующего поведения Хагги. — П-привет, — только и смог выдавить из себя лаборант, выглядя как-то совсем невнушительно в своей повседневной одежде. Он то и дело косился в сторону синего чудища, которое заинтересовано направилось в его сторону. Казалось, еще немного и парень грохнется в обморок. — Он не обидит, — как можно более мягко сказал Малкольм, в надежде успокоить Джея. Тот сделал дерганные шаги назад и вжался спиной в закрытые двойные двери. Мужчина почувствовал, что творится что-то не то. — Джей, — осторожно обратился он к парню, начиная двигаться наперекор Хагги. Игрушка будто поняла, почему его нянька препятствует его сближению с новичком, и остановилась, спокойно усаживаясь на ковер. Но его черные глаза продолжали сверлить лаборанта своим немигающим взглядом. Ох, Малкольм хорошо помнил, как может напрягать этот взгляд, хотя его владелец не таил в себе никаких злых намерений. — Это тебе, — тихо проговорил Джей, протягивая дрожащей рукой зеленую папку. Малкольм, подошедший вплотную, взял документы, приобнял свободной рукой парня за плечи и проводил его в свой уголок, справедливо решив, что дверь, отрезающая лаборанта от выхода, не случайно не дает ему выйти. Сзади что-то разочаровано проскулил Хагги, понимая, что пообщаться с новичком ему не дадут, но, не желая терять людей из виду, он осторожно приблизился к ширме и уселся рядом. Джей судорожно вздохнул, заметив огромную тень, и отвернулся к стене. Он покосился на Малкольма, уже открывшего папку и читающего новые указания. На его лбу проступила морщинка. — Перестановка кадров? — он непонимающе повернулся к парню. — Читай дальше, — лаборант выглядел жутко расстроенным и растерянным. Казалось, он готов расплакаться, как ребенок. Впрочем, ему было всего двадцать четыре, а Малкольм по своему опыту знал, что некоторые люди взрослеют только тогда, когда жареный петух клюнет в жопу. Ознакомившись с распечатками, мужчина понял одно — пускать на опыты своих сотрудников входит в одну из вредных привычек Компании. В тексте говорилось, что в дальнейшем в «детской» должен присутствовать один из медицинских сотрудников для своевременного взятия необходимых образцов и более детального сбора информации. Так же это ознаменовывало вступление во вторую фазу «Программы по формированию необходимых поведенческих привычек». Кто их вообще пишет? Психолог для игрушки? Было бы смешно, если не так страшно. Не из-за Хагги, который мог в ответ на раздражители убить обидчика. А из-за того, как далеко пойдет Компания ради своих идей и целей. — Почему ты? — после непродолжительных раздумий спросил Малкольм. Джей помолчал, а потом, покосившись на любопытные черные глаза, выглядывающие над ширмой, ответил: — Они решили, что мы с тобой достаточно слаженно общаемся и сумеем ужиться. К тому же, я единственный человек, который не вызвал агрессивное поведение Хагги в процедурной, — он скинул с ног ботинки и, усевшись по-турецки, полностью развернулся к мужчине. — А это может хорошо способствовать привыканию… подопытного к разным людям. Вот уж чего Малкольм не ожидал, так это того, что подопытный тут вовсе не он или новоприбывший Джей, а синее существо, созданное в лаборатории Компании. Не найдя, что ответить, мужчина тупо спросил: — И ты согласился? Джей виновато опустил голову, перевел взгляд куда-то в сторону и, поджав губы, тихо ответил: — Нет. Но особого выбора у меня не было. Либо увольняться, либо идти сюда, — он слегка прочистил горло и снова покосился на почти вечную улыбку сотворенного чуда Компании. — Деньги мне нужны… Да, согласился. Малкольм, на какой-то короткий миг решивший, что парень тут чуть ли не ради него, как-то помрачнел. Но, коротко вздохнув, спустил себя с небес на землю — то, что он так сильно привязался к лаборанту за столь короткое время, не обязывает того привязаться к нему так же. Все-таки он — вольная птица, покидающая фабрику каждый вечер, чтобы воссоединиться с семьей. — Родным хоть сказал? Тут указывается, — он слегка постучал пальцем по зеленому пластику, хранящему убранные бумажки, — что ты обязан находиться в «детской» сутками, — мужчина слегка озадаченно дотронулся до своей шеи, словно проверяя, на месте ли шокер в виде тонкого черного ошейника. — Почти, как я. — Можно и так сказать, — как-то обреченно махнул рукой Джей. И вновь покосился на Хагги. — Пора знакомиться, — решительно сказал Малкольм и встал, резко отодвигая ширму. — Заходи. Парень шокировано замер на месте, когда чудище, радостно заворковав, тут же переступило невидимый порог личного пространства, о котором вбил ему в голову мужчина. Хагги расстелился рядом с кроватью, опустив свою голову на заправленное, но уже слегка сбитое, одеяло. Черный пронизывающий взгляд вперился в лаборанта, задрожавшего, как осиновый лист. — М-малкольм? — испугано пискнул тот, боясь лишний раз пошевелиться. Никогда прежде он не был рядом с монстром, не обездвиженным или не усыпленным на операционном столе. — Руку сюда, — просто ответил Малкольм, мягко сжав чужое запястье и без лишних предупреждений положивший подрагивающую кисть на пушистую голову. Он расплылся в улыбке, наблюдая, как расширились от удивления глаза Джея. Парень, словно на автомате, слегка зарылся пальцами в синюю шерсть, чутка надавил и едва тихо выдохнул: — Так мягко… Хагги, продолжая пронзать лаборанта своим жутким взглядом, тихо заурчал. Его руки, словно змеи, взобрались на кровать, напоминая своим появлением страшные щупальца подкроватного монстра из детских кошмаров. И растелились по одеялу вокруг Джея, готовые при первом же признаке одобрения нежно сжаться в пушистые объятья. Но парень, будто очнувшись, встрепенулся и осторожно убрал руку с косматой головы. Он немного нервно перевел взгляд на Малкольма, хотя теперь выглядел намного спокойней. — Не так уж и страшно, правда? — мужчина с удовольствием почесал лохматую макушку, услышав в ответ приглушенное клокотание — Хагги нравилось, когда ему уделяли внимание. — Он ведь не набросится на меня? — настороженно спросил Джей, явно вспоминая все, о чем говорилось в отчетах по поведению чудика в компании Малкольма. Мужчина вздохнул — среди узкого круга сотрудников у него явно не самая лучшая репутация. Однако это не помешало парню сдружиться с ним, из-за чего именно его и сослали сюда в качестве подопытного кролика. Пора показать, что синий чудик не так страшен, как это представляет себе лаборант. — Нет, если не сделаешь так, — Малкольм раскинул руки и ожидаемо увидел, как Джей недоуменно повторил за ним. — Так? Поч… — договорить он не успел — его моментально сграбастали желейные лапки и вжали всем телом в пушистую тушку игрушки. Парень чуть ли не в ужасе уперся руками в мягкие бока, но его ноги уже соскользнули с кровати, и человек оказался полностью в теплых объятьях радостно заурчащего чудища. Малкольм ощутил укол жалости к Джею, который совсем не ожидал такого, хотя должен был знать о Хагги лучше самого мужчины, но ничто не расскажет о живой игрушке, как личный опыт. И, глядя, как удивительно-быстро успокаивается лаборант, начинающий осторожно приобнимать чудика в ответ, он быстро послал вопящую совесть куда подальше. Парень, почувствовавший живое тепло и упоительную мягкость синей шерсти, немного неловко (Малкольм усмехнулся) зарылся лицом в пушистую грудь. Как бы сильно он недоверчиво не относился этому существу, но не признать, что его ласковые объятья производят потрясающий терапевтический эффект, не мог. Они напоминали о чем-то давно забытом, таком родном и, увы, утерянном. К своему новому ужасу, Джей понял, что не хочет отлипать от что-то нежно воркочущей игрушки. Компания определенно знала, что создавала. — Можешь занять кровать, пока вторую не принесут, — Малкольм никак не мог убрать со своего лица широкую улыбку — вид парня, наслаждающегося обнимашками, невольно умилял. — И я бы посоветовал так долго не нежиться в его объятьях. — Лимит? — поинтересовался Джей, сумев развернуть голову в сторону мужчины. — Облизывать будет, — просто ответил тот и увидел, как быстро парень отскакивает от Хагги, неловко путается в его мягких руках, но умудряется-таки отцепить от себя эти теплые лапки. «Становится все интереснее», — немного воодушевленно подумал Малкольм, внезапно понимая, как он соскучился по людскому обществу. *** Хагги сидел широко раскрыв пасть. Острые иглы зубов являли себя взору лаборанта во всем своем великолепии, но тот удивительно бесстрашно, взяв стерильную ватную палочку, чуть ли не засунул свою голову в глотку чудища. Его лицо находилось в опасной близости от белоснежного и блестящего в слюне частокола, пока он сосредоточенно собирал одному ему ведомые образцы между зубами. Малкольм, медленно дожевывающий бутерброд с колбасой, с широко раскрытыми от удивления глазами смотрел, как Джей отдается своей работе с головой. Всего за день он привык к Хагги настолько, что сам лезет ему в рот, от вида которого у мужчины до сих пор мурашки бегут по коже. Вторую кровать, кстати, так и не занесли, поэтому Малкольму пришлось тащить из маленькой кладовки сменный матрас с постельным бельем. Места за ширмой было не шибко много, так что днем матрас был свернут в рулет и оставлен рядом с тумбой, чье нутро полностью заняли вещи Джея. Или точнее, все то оборудование, которым надо было собирать образцы. Верхняя полка все так же принадлежала мужчине с его немногочисленными вещами, коими являлись телефон да зарядка от него. — Любопытно, какая слюна вязкая, — привычно пробормотал Джей себе под нос, аккуратно засовывая ватную палочку в стерильную пробирку. — Избыточная выработка муцина? — Пробирка отправилась в штатив к остальным. «Дома он тоже сам с собой разговаривает?» — невольно пронеслось в голове у Малкольма. На его памяти так делали люди, живущие в одиночестве. Лаборант одобрительно почесал Хагги по голове, за что получил довольное клокотание. А потом осторожно упаковал штатив в переноску и оставил на специальном столике у двойных автоматических дверей — утром это должны были забрать и доставить в лабораторию. Джей стянул перчатки, сбросил их в мусорный ящик и повернулся к мужчине. — Пойду в душ, не заходи, хорошо? Малкольм, в этот момент поднесший бутылку с водой ко рту, чуть не подавился. Ох, уж эти гейские стереотипы. Даже обидно, хотя, казалось, к своему возрасту он должен был уже не обращать на это внимания. Мужчина, тяжело откашливаясь, только махнул рукой в сторону ванной комнаты и показал большой палец. Но от его взгляда не укрылось, как Джей немного виновато потер свое предплечье и кивнул. Когда парень исчез за дверью каморки, Малкольм повернулся к Хагги, увидел, как тот, высунув свой непомерно длинный язык, прижимается им к тем местам, которые трогал Джей, пока взбирался к его голове. Это немного походило на вылизывание себя кошкой, но почему-то мужчина понял, что чудище собирает информацию о новичке. Его вкусовые и обонятельные качества так сильно развиты? Покончив с ужином, Малкольм бросил одноразовую тарелку в тот же мусорный ящик, куда улетели использованные перчатки. А потом подошел к Хагги, прихватив с собой салфетку. Мокрый горячий язык попытался не раз игриво лизнуть мужчину в лицо, пока тот вытирал действительно вязкие слюни с его шерсти. Игривое поведение — хорошее качество для игрушки — решил Малкольм и, закончив приводить внешний вид довольно защебетавшего чудика в порядок, пошел подготавливать свое спальное место — кровать он оставил Джею. Заодно прихватил новое полотенце и чистое белье — когда парень освободит ванную, он пойдет следующим. Задерживаться в душе долго Малкольм не стал — слишком тревожно было оставлять Джея наедине с Хагги. Он знал, что чудик не причинит вреда парню, спасибо четким инструкциям Компании по воспитанию, но сам парень может разнервничаться. Почему-то этого никак не хотелось допустить. Либо дело было в том, что мужчина хотел показать, какой неплохой тренер из него вышел, либо в том, что ему не нравилось, когда его подопечного боялись и чуть ли не всей фабрикой обвиняли во всех смертных грехах из-за того… инцидента. А может, Джей начал слишком нравится самому Малкольму? Мужчина озадаченно провел рукой по лицу, будто пытаясь смыть все ненужные мысли. А потом, наскоро вытершись и обернув полотенце вокруг бедер, вышел из каморки, чтобы увидеть, как бледный, словно смерть, Джей, обвитый пушистыми руками, сидит у чудища в ногах, а его оголенный еще совсем недавно чистый верх неторопливо слюнявит чужой язык. Из груди игрушки раздавалось тихое урчание, так похожее на мурлыканье кота. — Малкольм? Что происходит? — хриплым шепотом проговорил Джей, крепко держась за лапки Хагги, и мужчина только сейчас понял, что он пытается не дать чужим пальцам еще ближе подобраться к его паху. Полотенце, которое не успели закрепить на бедрах, тут же спало, когда Малкольм бросился к лежанке. Игрушка тут же выпрямилась и теснее обвила свои желейные лапки вокруг вздрогнувшего лаборанта, прижав его к себе. — Ему это не нравится, Хагги, — Малкольм остановился, но мгновение спустя начал осторожно подходить ближе. — Отпусти его. Монстр будто удивился, только шире открывая свою пасть, чтобы высунуть свой язык на всю длину. Его тело, подобно настоящей мягкой игрушке, согнулось, чтобы плоская морда оказалась прижатой к мокрой от слюней человеческой спине — Хагги принюхивался. — Джей, — немного напряженно начал Малкольм, начиная складывать мозаику в голове, — мне надо, чтобы сейчас ты честно ответил мне на деликатный вопрос. — Что? — чуть ли не вскрикнул парень, но быстро пожалел об этом — чужие пальцы, почувствовав, слабину удерживающих рук тут же спустились ниже, обхватывая чужую плоть. Лаборант охнул, стремительно краснея. Он зажал рот рукой, понимая, что уже ничего не исправить. — Давно у тебя был секс? — ЧТО?! — вот теперь Джей не выдержал. Он бросил озлобленный взгляд на мужчину и тут же с новым оханьем согнулся — чудище мягко прошлось пальцами по его члену. — Просто ответь! — вспылил Малкольм. — Это поможет разъяснить ситуацию и избежать повторение всего это! — Да! Давно! — Он остро реагирует на запахи… Не знаю, как это правильно называется, — мужчина, подойдя достаточно близко, присел на край мягкой лежанки. — Думаю, у тебя сейчас такой период, когда хочется снять сексуальное напряжение, накопившееся за время отсутствия полового контакта, — Малкольм слегка прочистил горло, понимая, что заговорил, как какой-нибудь профессор. Но Джей его понял. — Это… ммх… объясняет избыток муцина в его слюне… — парень старательно пытался сдерживаться, пока Хагги нежно массировал его встающий член. — Эта тварь уже тогда… мм… — Его трясло, но не от приятных ощущений или нарастающего возбуждения. И Малкольм прекрасно понимал это чувство. — Закрой глаза и постарайся представить свою девушку, — мягко начал мужчина, наблюдая, как чудище вновь с любовью прошлось языком по подрагивающим плечам. — Если хочешь, я принесу покрывало, закрою тебя от… — Нет, — хрипло и тихо сказал Джей, закусив губу, когда Хагги удивительно умело приласкал головку, размазывая проступившую вязкую каплю. — Не приносить? — озадаченно уточнил Малкольм, не совсем понимая такое желание парня. — У меня нет девушки, — Джей вскинул голову, бросив на мужчину отчаянный взгляд. — Не уходи. Мужчина промолчал. Он пододвинулся ближе, и тут же в его плечо судорожно вцепилась чужая рука. Малкольм решил, коль такая опора не смущает парня, пускай держится. Джей, начиная неровно дышать, только сильнее опустил голову, пряча глаза, по виску стекла капля пота. А потом он неожиданно подался вперед, утыкаясь головой в грудь Малкольма. Худощавое тело напряглось и задрожало под неумело подавленный стон. Мужчина очень хотел приобнять плечи парня, даже несмотря на слюни, блестевшие в свете потолочных ламп, но не был уверен, что это было хорошей идеей. Джей хотел опоры, он ее получил, а вот про лишние руки, которые будут прикасаться к нему или обнимать, он ничего не говорил. Хагги ослабил свои петли и стянул одну лапку, чтобы поднести испачканную ладонь к своей пасти. Гибкий язык быстро очистил пальцы, и чудище удовлетворенно заклокотало. — Это недопустимо, — только и смог почти беззвучно выдохнуть Джей, стыдясь поднимать глаза. — Если это попадет в программу, нас всех не просто уволят… — Ну… — Малкольм неловко усмехнулся, — программировать животных все равно невозможно. Вот тогда Джей и поднял голову, посмотрев в глаза мужчины удивленно и с недоверием. Румянец еще не сошел с его щек, но смущение от произошедшего не помешало парню сказать то, от чего Малкольму стало не по себе: — Разве ты не знал? У всех экспериментальных образцов, включая Хагги Вагги, в головной мозг имплантирован чип. Он собирает и записывает всю информацию, касающуюся рефлексов. И крайне важно, чтобы они были положительными, а не угрожающими или… — Джей снова опустил голову, будто вспомнил, где он сейчас и чьи лапки продолжают его хоть и неплотно, но обнимать, — такими… Корпорация запустила процесс создания… гм… «подружки» для него, — он слегка кивнул назад, на синее чудище, которое тихо мурлыкало себе под нос и с интересом следило своими блестящими черными глазами за людьми. — Они надеются, что это поможет отшлифовать такое… неверное поведение. Нельзя это подавать в программу для его игрушечных версий. Или ты думаешь, почему кукла Поппи такая… — Живая? — У Малкольма похолодело внутри. Кукла Поппи — очень популярна. Она отвечает, разговаривает и ведет себя, как настоящая девочка. Но он и подумать не мог, что все дело в том, что был прототип, с которого скопировали все эти живые реакции, разговоры и поведение. И где сейчас эта маленькая живая игрушка, отработавшая свое и ставшая больше ненужной для Компании? Джей быстро отцепил свою руку от мужчины и зажал себе рот. Кажется, он сболтнул то, что нельзя было знать простой няньке.