[НАЗНАЧЕНИЕ]
***
Я закричала и подскочила в кровати, тяжело дыша. Мышка склонилась надо мной, успокаивающе поглаживая по спине. — Просто кошмар. Всё хорошо, я в безопасности, это просто кошмар, — горло пересохло и хрипело. Похоже, я опять кричала во сне. Просто прекрасно. Ханна ни за что не оставит меня в покое, если она снова это слышала. Нужно было позволить Адаму устроить мой переезд. Или пусть бы с этим разобралась СКП. Но я… Я просто не могла дать им победить. Я не хотела, чтобы они смеялись последними. Я выжила. Я получила силы. Я победила. Они не заставят меня бежать из собственного дома. К тому же, если кто-то придёт за мной сюда, я всегда могу скрыться. Или позвать Ханну. А через две недели, когда я буду готова привести свой план в исполнение, это вообще перестанет быть проблемой. Да, это заняло много времени, и мне пришлось рассказать СКП слишком многое о своих способностях, чтобы они отстали от меня и разрешили остаться дома, однако у меня всё ещё был мой секрет, и они всё ещё не знали всего. — Это сработает, — сказала я, глядя в пространство и пытаясь прогнать отголоски кошмара. Проекция не ответила, но улыбнулась немного шире и погладила меня по голове. Я прижалась к её руке и судорожно вздохнула. — Они получат своё, Мышка. Мне осталось только заполучить моих «козлов отпущения», и тогда… Тогда мы сможем заняться нашими настоящими целями. И может быть, тогда кошмары прекратятся.***
Мими вошла в импровизированную лабораторию, поигрывая зажигалкой в руке. Ампутация приветливо улыбнулась, не отрываясь от своего последнего проекта. Это могло оказаться опасным. Ей нужно было поддерживать… максимальную… стабильность… — Мими, можешь подать Мистеру Ножки ту отвёртку? Он, кажется, не может сообразить, какая именно мне нужна, чтобы закончить сращивание этих двух шипов. Мими ухмыльнулась, ещё раз щёлкнув крышкой зажигалки, и наклонилась, чтобы поднять инструмент. — Нет, глупышка! Не эту! Зелёную. Ага! Пирокинетик выпрямилась и протянула отвёртку Мистеру Ножки. Робопаук ухватил её и двинулся через стол, чтобы приняться за пациента по команде Ампутации. — Спасибо! Я скоро закончу. Мистер Джек зовёт нас ужинать? — На самом деле он послал меня убедиться, что твоя лаборатория хорошо изолирована на случай, если случится утечка новых болезней, — сказала Мими. Зажигалка снова появилась у неё в руке, и она задумчиво смотрела на пламя. — Понятия не имею, какая ему разница, у нас же всё равно иммунитет. — Ну, на самом деле не у всех. Я ещё не успела поработать над Душечкой, а если из резервуаров освободить некоторые из моих прототипов, они убьют нас так же легко, как и любого другого, — сказала Ампутация. Она нахмурилась, когда один из пациентов перед ней дёрнулся. — Регенераторы иногда так раздражают! Вечно промахиваюсь с дозировкой. — Она вздохнула, и Мистер Ножки ввёл пациенту ещё одну смесь. — Ну вот, теперь он проспит до конца процедуры. Жаль, что его разум уже разрушился, но, думаю, мне удастся это исправить, если срастить его с кем-нибудь, кто мог бы управлять телом. — Ампутация, лаборатория, — невозмутимо напомнила Мими. — Ой, точно! Прости — технарство, ну, ты понимаешь, — она хихикнула. — Передай мистеру Джеку, что я приняла все необходимые меры предосторожности. Мы вовсе не хотим, чтобы кто-нибудь узнал, что мы здесь, пока мы, наконец, не схватим мисс Мышь! Просто шлёпни по кнопке у двери и — пуф! Всё сгорит в пламени жарче солнца! Вполне достаточно, чтобы всё стерилизовать. Просто на всякий случай. Мими замерла, уставившись на неё. — Что? Ампутация закатила глаза. — Может быть, мы и в глухом лесу, но всё же не на Луне. Хорошие девочки соблюдают технику безопасности в лаборатории! Я всегда соблюдаю технику безопасности. «Не вызывай чуму, если не собиралась этого делать» — так мистер Джек говорит! Мими встряхнулась и щелчком захлопнула зажигалку. Она погладила Ампутацию по руке и сказала: — Да уж, лучше перестраховаться, чем потом жалеть. Хотя эта стерилизация кажется довольно опасной для всех, кроме меня. — И меня, — снова хихикнула Ампутация. — Мой внутригрудной процессор может всё отключить, если я вдруг случайно споткнусь и запущу её. Я установила задержку срабатывания в пять секунд. Этого более чем достаточно! — Отлично. Что ж, ужин через час. — Ладно. Я закончу с Пагодой через несколько минут и приберусь! Мистер Ножки, скальпель! Бормотание Ампутации было прервано звуком захлопнувшейся двери. Завыла внутренняя сигнализация, под потолком замигала красная лампа. Ампутация распахнула глаза, глядя на стальную дверь лаборатории. Мими, легко улыбаясь, смотрела на неё из-за защитного стекла. Её подруга — её сестрёнка! — помахала рукой. И плюшевая кукла Мыши-Защитницы, застывшая возле кнопки запуска стерилизации, бросилась вперёд. Ампутация попыталась запустить отключение через имплантированные системы, но прежде чем сигнал успел пройти, игрушка врезалась в неё, впечатав кулак прямо в грудь. Урон оказался гораздо значительнее, чем должен быть при таком небольшом замахе, и она двигалась слишком быстро. Как и Ампутация: она подлетела в воздух с ускорением вдвое большим, чем предполагал удар. И так как она стояла почти вплотную к операционному столу, когда её спина врезалась в него… любая надежда, что имплантат перезагрузится и завершит отправку пакета, была оборвана треском, заглушившим даже вой сирены. Мистер Ножки прыгнул на игрушку. Через окошко в двери Ампутация встретилась взглядом со скрытником, принявшим образ Мими. Пламя с рёвом вырвалось из сопел, но она не могла оторвать глаз от девушки, даже когда проекция исчезла из комнаты и снова возникла за дверью. «Интересно, может ли она менять форму проекции так же, как меняет лица? Какой потрясающий набор сил. Ты могла бы быть замечательной сестрёнкой. Или подопытной».***
Джек Остряк снова взглянул на Ампутацию и нахмурился. Все его чувства кричали о том, что что-то не так, и всё же он никак не мог понять, в чём дело. Виновата в его тревоге почти наверняка была Душечка. Только с воскресенья она пыталась повлиять на его эмоции шесть раз, и всё же он сомневался, что его маленькое пари с командой разрешится так быстро. Душечка была глупой девчонкой, но не настолько глупой. Дети Сердцееда умели работать медленно и выжидать. Никто, кроме них троих, не явился на ужин. Это означало проблемы. Он отложил вилку и покрутил нож в руке. Указав им сначала на Душечку, а затем на Ампутацию, он стёр с лица обеспокоенное выражение и оттолкнулся от стола. — Ладно, девочки, я думаю, мы ждали достаточно долго, не так ли? Пять минут опоздания я ещё мог бы простить, но пятнадцать — это уже смешно. Пора собрать всех цыпляток в корзину и наказать непослушных мальчиков и девочек! Душечка сглотнула. Ей неплохо удавалось скрывать беспокойство, так что кто-нибудь другой на его месте мог бы и не заметить. — Может быть, я пойду поищу Мими и Алана, пока вы собираете остальных?.. Джек лишь улыбнулся ей и коротко хохотнул, склонив голову набок и дёрнув ножом в сторону двери. — Ну-ну, не горячись, ma chérie, вместе безопаснее, и всё такое. Ведь может оказаться, — он сделал паузу для драматичности, — что на нас напали! Чтобы исчезли все разом?.. Похоже, что среди нас враг, прямо здесь и сейчас. Он потянулся к Ампутации. Та спокойно улыбнулась и схватила его за руку. Его чувство опасности никак не отреагировало: всё та же общая угроза и ощущение, что необходимо начать действовать прямо сейчас, или станет поздно. Кто-то пришёл за ними. Кому-то удалось добраться до его паствы, не подняв тревоги. Как им это удалось? Как они вообще смогли справиться с Краулером? Избавиться от Сибири было в действительности не сложно, если знать её секрет. Мантон сам по себе был жалким тупым червяком, не способным превратить себя ни во что полезное. Как из них двоих больше мозгов оказалось у его собственной проекции — просто загадка века. Если предположить, что врагу удалось проникнуть в его группу так глубоко, он, конечно же, должен был знать о Мантоне. Скорее всего, он стал первой целью. Глупо с их стороны было оставить его и Ампутацию напоследок. Они должны были обезвредить его в первую очередь. Может быть, они хотели спасти его маленькое совершенное произведение искусства? Нет, вряд ли, это бессмысленно и не соответствовало тому, о чем предупреждало его предчувствие. Ампутация сейчас была опасна для него ровно настолько же, как и любой из врагов. Видимо, почувствовала запах крови в воде. Ему придётся держать её поближе к себе и тщательно выдерживать роль, чтобы напомнить ей, что именно он был тем, кого она должна бояться. Не имеет значения, что нападающим удалось справиться с остальными, Джек был всё ещё главным, и Джек всё ещё держал её поводок. Ампутация просто иногда нуждалась в небольшом напоминании. С последней попытки побега с её стороны прошло много лет, но — что ж, на каждой улице свой праздник, или как там правильно звучит эта ерунда. Первой на их пути оказалась комната Краулера. Джек кинул туда только один взгляд и вынужден был проглотить ругательство. Он даже не попытался скрыть злость. — О, чёрт, — пробормотала Душечка. — Чёрт, чёрт! Джек, кто-то включил подачу бетона! Он… Я чувствую его там. Он… Господи, никогда не чувствовала от него такого… Специально расширенная под размеры Краулера комната была заполнена тинкертех-бетоном. Никто не должен был вообще знать, что он там есть. Краулер знал, потому что это сдерживало его: угроза обездвижить ублюдка, если он повернётся против них, была единственным, чего Нед и правда боялся. Знала Ампутация: она помогала обслуживать систему — но она никогда бы не стала действовать против Краулера, поскольку страстно мечтала когда-нибудь увидеть его на своём операционном столе. Что ещё?.. Какой-то технарь или мыслитель? Или же кто-то со способностью видеть электронику… Нет, Нед точно сожрал бы вражеского технаря. Значит, всё-таки технопат. Что ж, Джек собирался повеселиться, когда наконец поймает сукиного сына. Следующей была комната Птицы-Хрусталь. — Ампутация? — прошептала Душечка. — Я думала ты говорила, что твои улучшения не позволят вот так свернуть нам шеи? Ампутация прижалась к окошку, сложив вокруг лица рамку из рук, и хмуро заглянула внутрь. — Я говорила «сделают устойчивыми», а не «иммунными». Достаточно сильный удар под правильным углом пробьёт сетку. Но для этого нужно очень много силы. То, что ударило её, двигалось, я не знаю, около тысячи миль в час? Джек моргнул. Посмотрел на Ампутацию. Снова моргнул. Затем его губы искривились в оскале, и он шагнул вперёд, впечатав её в стену напротив двери. — Ай! Мистер Джек, мне больно! Что вы… — Неплохо. Тебе удалось водить нас за нос довольно долго. Но Ампутация знала бы точно, удар какой силы могут выдержать её имплантаты, — прорычал он. Скрытник, притворявшийся его произведением искусства, вздохнул и обмяк в его руках. — Чёрт. Жаль, что к моей силе не прилагается руководства по человеческим мозгам. Я едва представляю, как вести себя после того как превращусь. Знаешь, я изучила вопрос, мой аспект скрытника на самом деле довольно слабый. Я всего лишь меняю лицо и массу тела. У меня есть некое общее представление о том, как человек должен говорить и вести себя, но ничего конкретного; и мне обязательно нужно пообщаться какое-то время с тем, в кого я хочу превратиться. СКП сочла бы это неубедительным, где-нибудь около тройки или четвёрки по их рейтингу в лучшем случае. А скорее двойка. — Джек, осторожно, она слишком уверена в себе. — Само собой. — Девочка извернулась в его хватке, и он позволил ей освободиться. В конце концов, гораздо удобнее угрожать ей, если она будет видеть приближение лезвия, готового порезать её на куски. Белокурые локоны Ампутации осыпались и истаяли, тело вытянулось и потемнело. Вдоль лица протянулись шрамы, а руки покрылись ожогами. Если бы она только что не убила большую часть его людей, он мог бы быть впечатлён. Но, конечно, она это сделала, и была столь глупа, что даже не переживала о трёхфутовом столовом ноже, остановившемся напротив её глаза. Она лишь улыбнулась. — Вы — последние, кто остались. Вы, кстати, знали, что Сибирь — это проекция? Сказать по правде, это оказалось неожиданностью, но сделало всё гораздо проще — я действительно собиралась оставить её в покое, потому что понятия не имела, как её убить. Ну а так — одно короткое прикосновение к её руке, и она полностью под моим контролем. После этого отыскать его койку было раз плюнуть! Я сделала то, что не удалось Александрии! Даже не представляешь, как это повышает самооценку. И теперь я точно смогу завершить свой план. Джек провёл кончиком ножа по её щеке вдоль уже существующего шрама, оставляя тонкую кровавую полоску. — Какой план, девочка? Она пожала плечами. — Мне просто нужно было вас скопировать. Не мог бы ты убрать нож? Только-только всё зажило. Джек ухмыльнулся и надавил сильнее. Затем его чувство опасности завопило, и он шарахнулся в сторону. Нож оторвался от лица, когда огромная плюшевая мышь буквально пролетела мимо на невообразимой скорости, едва не задев его. Джек снова увернулся, и мышь врезалась в стену, промахнувшись всего на несколько дюймов. В стене осталась глубокая яма. Джек поднял бровь, когда игрушка заняла позицию между ним и девушкой, оберегая её. Душечка не принимала участия в происходящем, оставшись стоять в стороне. Глупая девчонка, очевидно, ждала, кто возьмёт верх в схватке, чтобы присоединиться к победителю. Вот идиотка. — Знаешь, девочка, ты могла бы вместо этого присоединиться к нам, — промурлыкал Джек. Он уже мог представить это. Она стала бы вторым Хорошим Парнем. Конечно, едва ли кто-то мог заменить Ампутацию и Краулера… Но у них давно не было хорошего скрытника. — Тебе бы точно понравилось. Я мог бы показать тебе столько удивительного, дитя. Помог бы освободить твою истинную сущность, твоего внутреннего зверя. Она вздохнула и цыкнула языком. В самом деле цыкнула на него! — Знаешь, Джек, мне приходится бороться с этим искушением уже около трёх лет. Мой отец управляет наркоимперией, и каждый раз, когда я прихожу повидаться с ним, я напоминаю себе, что это не тот путь, по которому мне бы хотелось идти. Я убиваю вас не ради своей прихоти, а только по необходимости. То, что это поможет другим — приятный бонус. То, что ваша ручная психопатка проболталась, что вы, засранцы, собираетесь напасть на Мышь-Защитницу, всего лишь сделало это более личным. Джек ещё раз взглянул на проекцию и фыркнул. — Так вот, что это должно изображать? Дьявол, девочка, тебе нужно поработать над своей силой. — Придурок, это игрушка! — Вы двое что, собираетесь заболтать друг друга до смерти? — спросила Душечка, переводя взгляд с одного на другого. — Кто-нибудь начните уже что-то делать! — А разве мне нужно делать что-то ещё? — удивилась девушка. — Я делаю это с тех пор, как мы начали наш маленький танец. Тебе приходилось слышать выражение «тянуть время», Душечка? Джек нахмурился. Его чувство опасности не подавало никаких новых сигналов. Она не вызывала подмогу, он заметил бы, если бы она сделала это. Затем он кашлянул. И кашлянул снова. И на его рукаве осталась кровь. Он поднял расширившиеся в осознании глаза. Девушка за спиной проекции рассмеялась. — Я тоже подготовилась, Джек. Тебе правда нужно быть осторожнее с тем, что ты ешь. У Ампутации в лаборатории было полно всякой гадости. Я волновалась, что это работает слишком медленно, но ты захотел прогуляться, ну и вот. Он ударил ножом. Проекция не отреагировала. Он ударил снова. Потом нож со стуком выпал на пол из его теряющих чувствительность пальцев. Он продолжал кашлять, не в силах прекратить. Колени подогнулись, и он упал, держась за живот. Мир вокруг померк, и он упал ничком, всё ещё кашляя. Его предчувствие взвыло в последний раз, но он не мог пошевелиться, не мог никак отреагировать. Проекция сделала небольшой шаг вперёд, и ударила его ногой по голове.***
Я перевела было взгляд на Душечку, когда мой телефон неожиданно зазвонил. Она таращилась на меня и судорожно, почти задыхаясь, втягивала воздух большими глотками. Я вздохнула и подняла палец, отвечая на звонок. — Привет, Адам, я немного занята, можно я перезвоню позже? — Девочка, где тебя, бля, носит? Я закатила глаза и прислонилась к стене. Мышка схватила Душечку за руки, развернула и подтолкнула в сторону столовой. Мне действительно следовало просто убить её, но я чувствовала себя довольно уверенно, и непохоже было, что у неё есть возможность освободиться. Не было ничего плохого в том, чтобы поговорить с отцом пару минут. Убивать кого-то во время телефонного разговора с ним было бы слишком… по-злодейски. Ну, я имею в виду злых злодеев. Теперь я, наверное, тоже считалась злодеем — по крайней мере по целям и устремлениям. — Зачем тебе, Адам? — Может быть затем, что в прошлый раз, когда я не мог тебя отыскать, тебя пытали ёбаные мудорожие нацистские ублюдки, ёб тв… Тейлор, где ты? — Убиваю Бойню 9. — Мышка усадила Душечку на её место за столом, я тоже отодвинула себе прежний стул. На минуту я пожалела, что Душечка так и не притронулась к мясу. Если бы она была голоднее, мне удалось бы убить двух зайцев одним выстрелом. — Ха-ха, очень смешно. Я серьёзно, где тебя нахуй носит? Я нахмурилась. — Теперь я действительно ничего не понимаю. Что происходит? Очевидно, со мной всё в порядке, раз я спокойно с тобой разговариваю. Так с чего вдруг ты меня разыскиваешь? — На Лорд Стрит была какая-то пое… хуе… какая-то рекламная хрень. Мы собирались разнести там всё к чертям, пока не выяснилось, что это была хрень со Стражами, от которых мы держимся подальше. И тебя там не оказалось! Ты не можешь просто пропускать такие важные вещи! Тейлор, твоя соседка позвонила — мне! — чтобы спросить, не знаю ли я, где ты! Ты хоть представляешь, как я пересрался, учитывая, что в прошлый раз она звонила с вопросом, кто может захотеть тебя похитить! Да половина ёбаных пиздосранцев в этом городе! — Чёрт, я же сказала Ханне, что меня не будет весь день! — зарычала я. — Она не должна была… Ай, чтоб, у меня будут проблемы, когда я вернусь. — Где ты находишься?! — Я же говорю, убиваю Бойню 9! Адам отвёл от лица телефон и разразился чередой проклятий. Наконец, выговорившись, он произнёс в сторону: — Шеррил, давай ты. Легче пьяного шимпанзе заставить ссать прямо, чем добиться ответа от этой чертовки, когда она такая. — Вся в отца, — хихикнула Шеррил. Затем её голос зазвучал громче. — Привет, Тейлор, тут кое-кто слегка переволновался. Ты не могла бы сказать мне, пожалуйста, где точно ты сейчас находишься? — Эй, Душечка, как думаешь, мы в сорока или пятидесяти милях от Бостона? — Примерно в пятидесяти. — Пятьдесят миль к западу от Бостона, переоборудованный под базу отель. Шеррил молчала несколько секунд. Затем произнесла очень медленно и осторожно: — Тейлор, что ты делаешь в пятидесяти милях от Бостона в переоборудованном под базу отеле? — Третий раз повторяю: я убиваю Бойню 9. Шеррил прикрыла динамик рукой, но недостаточно, чтобы полностью заглушить звук: — Звони Мисс Ополчению, Адам. По-моему, она не прикалывается. — Нет! — завопила я в трубку, резко выпрямившись. — Не звони ей! Тогда это всё станет абсолютно нахрен бессмысленным! Шеррил отняла руку от трубки и прошипела: — У тебя десять секунд. — Все уже мертвы, кроме Краулера и Душечки. Краулер погребён в жидком тинкертех-дерьме, а Душечка тиха и мила, пока Мышка держит руки на её горле! Последовала исключительно долгая пауза. — Ты… не могла бы, пожалуйста… повторить? — Они были подготовлены к прямым атакам и нападению из засады. Они не были готовы к тому, что скрытник проникнет в их собственные ряды. Я просто выбила их одного за другим. Я в порядке. Пожалуйста, не звони Мисс Ополчению, потому что тогда мне придётся искать других козлов отпущения. Ты хоть представляешь, как долго мне пришлось готовиться к этому? И сколько пришлось ждать, чтобы они подошли достаточно близко, чтобы это выглядело хотя бы минимально правдоподобно? Шеррил снова замолчала, достаточно надолго, чтобы я заволновалась, что она бросила трубку. Наконец она сказала: — Тейлор, я, по-моему, слишком трезва для этого разговора. Пожалуйста, объясни, что ты имеешь в виду. Я кивнула и указала на Душечку, хоть Шеррил и не могла видеть меня. — Я хочу убить ублюдков, которые пытали меня. Их и Кайзера. Он одобрил это. Я была на их сходке. Они смеялись над этим, смеялись надо мной. Я хочу, чтобы все они умерли. Но я не могу это сделать прямо сейчас, я буду первой подозреваемой у СКП, и закончу — в лучшем случае — испытательным сроком, как Призрачный Сталкер, или колонией для несовершеннолетних. — Или Птичьей Клеткой. Они помещают кейпов, которые убивают других кейпов, в Птичью Клетку, Тейлор. На Кайзера нет приказа на убийство. Ты не сможешь доказать, что он распорядился сделать это с тобой. И с учётом того, что Адам твой отец… Всё очевидно. — Именно! Таким образом, я не могу сделать это сама. Мне нужна личина, нужен козёл отпущения. Кто-то, в ком никто не усомнится, услышав, что они убили Кайзера и его хнычущую нацистскую мразь, — прошипела я. Я посмотрела на Душечку, и мои губы искривились в ухмылке. — Девятка подошла идеально. Они приходят, развлекаются и уходят. Я скопировала почти всех. Я не смогу изобразить Манекена, Краулера или Сибирь, но у меня есть все остальные, и всё, что мне нужно сделать — это немного помаячить на публике, и — бабах! — я могу убить Кайзера и всех остальных из моего списка, и никто никогда не догадается. — Но СКП… — Ничего не знает о моей силе скрытника, Шеррил, — перебила я. Она задохнулась. — Что?.. Адам отобрал телефон обратно. — Что за ёбаная хуйня? Как, блядь, тебе удалось скрыть это от этих хуе… придурков? — Адам, мои силы — ебучая «сборная солянка»! — почти выкрикнула я. — Это редкость. Я сказала, что могу создавать проекцию и регулировать её скорость по желанию, и они приняли это. Я не стала упоминать, что могу изменять внешний вид этой проекции или изменять моё собственное лицо. — Почему?.. Тейлор, ты планировала это с самого начала? — очень тихо спросил он. — Нет, не совсем, но что-то вроде, — вздохнула я. — Тогда это было скорее просто мечтой. Если бы это не сработало… Что ж, у меня бы был козырь на случай, если бы дела пошли плохо, и они решили бы всерьёз заняться вами двоими. На той стороне трубки снова повисло молчание. — А Сочень? — наконец сказала Шеррил. — Нахуй Соченя. Он мерзкий извращенец, и он подталкивает вас обоих погружаться в забвение. Нахуй Соченя. — Тейлор, я… — Малыш, — сказал Адам, и даже по телефону было слышно, как дрогнул его голос, — когда ты вернёшься, нам надо будет поговорить. Я позвоню Ханне и передам, что связался с тобой, и что ты возвращаешься. — Спасибо. — Э-э, ещё кое-что, ты же понимаешь, что если доведёшь свой план до конца, то не сможешь получить награду за этих ублюдков? Тейлор, ты могла бы жить в роскоши до конца жизни. Тебе всего лишь нужно… — Забудь, — я провела рукой по лицу. — Я знаю, но я не могу. Я просыпаюсь с криком каждую вторую ночь, Адам. Я должна это сделать. Прости. — Знаешь, — сказала Шеррил, — если тщательно рассчитать время и хорошо всё разыграть с СКП после твоего маленького представления… Ты могла бы сохранить овец целыми, а волков сытыми. Мы немного сдвинем даты твоей небольшой загородной поездки, может быть, пустим слухи о следах присутствия Девятки… Ты же раздобыла какие-нибудь свидетельства, пока веселилась? — Обсудим это, когда она вернётся, — оборвал её Адам. — Тейлор, ты точно уверена, что с тобой всё в порядке? — Всё хорошо. Скоро увидимся, Адам, Шеррил, — я завершила вызов и вернула всё внимание Душечке. — Итак, что же мне делать с тобой? — Я могу быть твоей приспешницей! — торопливо выдохнула она. Она всё ещё тяжело дышала и смотрела на меня большими глазами. — Я присоединилась к Девятке, потому что мне нужен был кто-то сильный, чтобы защитить меня от… от… — Теперь ты знаешь обо мне ужасно много, — произнесла я, постукивая ножом. Мышка опустила руку ей на плечо. — Обычно я не настолько болтлива, особенно в присутствии посторонних. Что ты сделала? — Я дала тебе, ну, уверенность. Это всё, клянусь! — Точно? — Мышка сжала её плечо крепче. — Точно! Я могла бы довести тебя до самоубийства, но я этого не сделала! Я просто хочу быть в безопасности! Я нахмурилась. — Просто хочу прояснить, Душечка, Мышка не нераздельно подчинена мне. Чем дольше я держу её в одной форме, тем более независимой она становится. Я не меняла её форму несколько месяцев. Если я начну вести себя странно, она сможет убить тебя по собственной инициативе, а затем вырубить меня, прежде чем я сделаю что-то, о чём могу пожалеть. Так что давай, попытайся заставить меня убить себя, посмотрим, как это у тебя получится. — Я не собираюсь этого делать, — заплакала она. — Я просто хочу сбежать от своего отца! Я замерла. — Что? — Мой отец — Сердцеед. Он уничтожает всё, к чему прикасается. Я больше не могла оставаться с ним. Не после триггера. Не после того, как стала для него полезной. Я сбежала. Но папа, он… он не очень-то позволяет своим детям уйти от него, понимаешь? Поэтому мне нужно было найти кого-то сильного, кого-то, кто сможет его напугать, кто удержит мою семью от того, чтобы преследовать меня. — И поэтому ты присоединилась к Бойне Девять?! — Они оказались поблизости, а я не знала, к кому ещё обратиться, — прошептала она. — Меня воспитывал злодей, меня учили причинять боль людям. Я подумала, могут ли они быть сильно хуже? Я получила ответ, — она взглянула на меня, и её глаза вспыхнули. — Я счастлива, что ты их убила. Они — чудовища. Я пыталась настроить остальных против Джека, но, думаю, он знал. Он глумился надо мной, не высказав ни одной насмешки. Это трудно объяснить, но я знаю, я выросла среди подобных вещей. Я молча смотрела на неё. Рука Мышки сжимала её плечо, достаточно явно угрожая, но не так сильно, чтобы причинить боль. — Пожалуйста, не убивай меня. Я буду хорошо тебе служить. Ты же пытаешься притвориться героем? Я могу быть твоим тайным инструментом для грязных дел. Я помогу покончить с людьми, которые причинили тебе боль. Я побарабанила пальцами по столу. — Как много людей знает, что ты была членом Девятки? — Только те, кого ты убила, — пробормотала она. — Следующий город должен был стать моим дебютом. Я ещё даже не получила улучшений от Ампутации. К чёрту. — Если — повторяю, если — я это сделаю, и если я услышу хоть одно слово о том, что ты причинила кому-то в моём городе боль без моего на то позволения, я закончу то, что начала сегодня. — Звучит справедливо. — Не факт, что я смогу убить твоего отца. Мышка устойчива к воздействию властелинов, но я — нет. То, что я могу выдержать твоё воздействие достаточно долго, чтобы убить тебя, не значит, что мне удастся подобраться к Сердцееду так близко, чтобы Мышка смогла его достать. Это… возможно, в зависимости от того, как работает его сила, и если мне удастся скопировать одного из уже очарованных им людей, но… в первую очередь мои собственные цели. — Ты скрытник. Отец ни за что не придёт за мной сам, он отправит кого-нибудь из семьи. Я расскажу тебе про каждого из них, и что они могут делать. Ты сможешь подкрасться незаметно к большинству из них. Они не смогут направить силы, если не будут знать, кого им бояться. К чёрту меня и мои проблемы. — Ты усиливала мою уверенность. Ты можешь… повторить то же самое для других людей? Делать их увереннее в себе в строго определённые моменты? Она нахмурилась. — Ты имеешь в виду, вызывать довольство или недовольство собой после определённых действий? Типа, павловский рефлекс? Да, с моей силой это очень легко. Мы, ну, играли так дома… Может быть… — Я точно об этом пожалею… — она уставилась на меня, приоткрыв рот. — Ладно, давай попробуем. Если я буду удовлетворена результатом, после того, как мы избавимся от Империи, я подумаю о том, чтобы продлить наше соглашение. — Я полностью согласна! — И помни, ранишь… — …хоть одного человека в твоём городе, я умру, всё понятно, босс! — она отдала честь с сияющей улыбкой на лице. Она схватила Мышку за руку — ту самую, что больше не лежала у неё на плече — и пожала её. — Я счастлива работать с вами! Я буду очень полезной! «Привет, пап, я принесла домой бездомного члена Бойни Девять, можешь за ней, пожалуйста, присмотреть?» Я застонала про себя. Мышка отошла от Душечки, позволив ей встать. Я закрыла лицо руками. «Меня так накажут».