***
В динамике послышались гудки, оповещающие об окончании разговора. Аккуратно положив на край стола заблокированный телефон, Чика сжалась в удобном кожаном кресле. Склонив голову над гладкой поверхностью туалетного столика, она еле слышно бормотала проклятья сквозь зубы. Бледно-розового цвета ногти впились в ладонь, оставляя после себя глубокие красноватые лунки. Нет, сейчас она не может просто сидеть и рефлексировать. Только не в то время, когда нужно действовать, а не предаваться глупым размышлениям или самобичеванию. Вот, опять. Кажется, снова не рассчитав силу, она расцарапала себе ладони. Острые нарощенные ногти болезненно впивались в нежную кожу, слегка выступившая от еще большего давления кровь испачкала дорогой маникюр. А ведь Чика сделала его пару дней назад. «– Молодец. Только и умеешь все портить.» — с усилием разжав кулаки, женщина поморщилась от болезненных ощущений. Ее целиком охватило чувство бессилия. Она снова оказалась бесполезной. Не смогла помочь, удержать. А ведь не раз замечала, что со старым другом снова творится что-то не то. И сама же постоянно откладывала разговор на потом, малодушно отступая. «Ведь Фредди никуда не убежит?» — кажется, так Чика постоянно оправдывала свою трусость, постоянную нерешительность, боязнь просто подойти. Она прекрасно помнила, как все начиналось в прошлый раз. Почему же она не заметила таких очевидных подсказок, крутящихся у нее прямо под носом? Вставая, Чика по привычке оперлась на ручки кресла, прошипев сквозь зубы от пронзившей ладони боли. Руки все же нужно было помыть, не стоит Грегори видеть ее переживания. Бедные ребенок и сам настрадался, ни к чему грузить его своими проблемами. В конце концов, она уже давно не маленькая и состояние справиться со всем сама. В том числе и со своей трусость, которая обошлась слишком дорогой ценой. Давно было пора вынуть голову из песка и осмотреться вокруг. Почему она это сделала только сейчас, когда уже что-то произошло? Слегка покачиваясь от внезапного головокружения, женщина подошла к раковине, которые находились в каждой гримерке у всех четырех артистов. Теплая вода смывала следы недавней слабости, которую Чика боялась проявлять даже в полном одиночестве. При других женщина всегда была открытой и жизнерадостной. От, казалось бы, переполняющего ее счастья все вокруг неизбежно заражались позитивом, энергия бурлила в ней, выплескиваясь через край. Но это продолжалось до тех пор, пока она не оставалась в одиночестве. Увидь ее кто-то из друзей или знакомых такой потухшей, они бы точно не поверили, что это их Чика. Яркая, солнечная — такой ее видели окружающие. Такой она сама хотела быть для них. Или же нет? Как давно натянутая на лицо улыбка перестала быть искренней? Когда она уже с потуги выдавливала из себя утешающие и ободряющие фразы поддержки? Наверное, самым ужасным было то, что никто не замечал этого. Или не хотел замечать. Никто не хотел заглянуть под трескающуюся маску веселья. Всем было просто удобно видеть ее такой. Единственный, кто знал ее настоящую — давно пропал без вести. Только с ним она могла быть открытой. Настоящей. Тихой, унылой и скучной. Меланхоличной, не доверяющей людям. Если только ему. Но даже здесь Чике не повезло. Ее единственная любовь не была взаимной. Как же могло так угораздить? Нет, она не пыталась добиться даже более значительного внимания к себе. Как и Фредди, женщина с самого начала прекрасно видела летающие между двумя другими членами их группы искры. Яркий бушующий океан искренних чувств. Настолько же сильных, как и ее собственные. Но увы, невзаимных… Она почти ненавидела Фазбера, когда он наконец-то подтолкнул этих придурков навстречу друг другу. Бессонные, полные одиночества и слез ночи до сих пор отдаются внутри болезненным удушливым облаком. Но она не могла не радоваться за Бонни, каждый день наблюдая, как при виде Фокси он расцветает, становится чуть более шумным и надоедливым, но таким живым. Чика не могла — не имела права пытаться хоть как-то разрушить их маленькое счастье на двоих, в котором ей не было места. И не к месту улыбаясь в ответ на радостный взор, адресованный не ей, она почти не притворялась. Как будто бы не было жгучей ревности, впивавшейся в душу мелкими осколками. Ведь его благополучие гораздо важнее и ценнее, чем ее. Годами женщина как могла, заглушала в себе боль от кровоточащей раны в сердце. Словно не она, свернувшись калачиком дома на пустой постели, скулила в подушку от опустошающей безысходности, которая почти переросла в полноценную депрессию, когда Чика узнала о пропаже Бонни, а затем то же самое случилось и с Фокси. Господи, лучше это была бы она, потому что и без того лишенная всякой радости жизнь стала просто невыносимой. Постоянное накручивание постепенно преобразилось в острую ненависть к себе. «Лучше бы убили меня» — до сих пор эта мысль не отпускала ее измученное сознание. Чика был реалисткой и понимала — в большинстве случаев «пропал без вести» автоматически равно смерти. И в гибели Бонни она винила только себя. Безосновательно, но чувство вины преследовало ее, сжигало остатки разума и чувств, которые даже сейчас не утихомирились, хоть и слегка подвернулись пеплом от непрекращающейся скорби. Звонок Грегори, его измученный дрожащий голос вновь всколыхнули притихший океан в душе. Чика до дрожи не хотела снова терять близких. Пропажа друзей сплотила ее с Фредди, они стали друг для друга единственной опорой и поддержкой. Как оказалось, херовой. Каждый из них тонул в своих проблемах, захлебываясь в отчаянии. Возможно ли спасти утопающего, если сам уже давно захлебнулся? Она не могла дать ответа на этот вопрос. « — Черт, Грегори! — она совсем забыла про время. А ведь еще надо успеть оббежать хотя бы первый этаж комплекса и заглянуть в директорский кабинет. Глупая надежда, что Фредди может быть здесь потихоньку крепла. Чика уже представляла, как закатит ему смачную оплеуху за лишние переживания. За Грегори и себя. — Чертов придурок, ну я ему устрою…» Поправив задравшуюся юбку, она вылетела из гримёрки, громко цокая каблуками. Будь у нее побольше времени, женщина могла бы посмотреть записи с камер, но Грегори ждал ее, она ведь обещала приехать, была нужна ему как никогда. Может, не настолько, как его дурной папаша, по которому сейчас ребенок наверняка льет слезы, но все же… Мысль об мальчике всегда согревала ее изнутри. Чика любила детей, их шумную непосредственность, поражающую до глубины души искренность. Пусть сын Фредди уже не был тем миленьким малышом с забавными ямочками, женщина все равно испытывала к нему глубочайшую привязанность. Как можно было не обожать этого милого ребенка, который вырос в немного дурного, но такого очаровательного парнишку? Грегори был ей почти как сын и все его проблемы она всегда принимала очень близко к сердцу, ощущая ответственность за мальчика, с которым ее часто просил посидеть лучший друг. В такие моменты она лишь укоризненно покачивала головой, не понимая, как можно променять любимого сына на работу. Если бы у нее был ребенок, Чика бы отдала ему всю себя, не жалея ни времени, ни сил. И сейчас, когда ее дорогому мальчику было плохо, его боль тяжелым комом оседала у нее в груди. Фредди и вправду идиот, по другому назвать его сейчас она не могла. От быстрой ходьбы, которая чуть ли не переходила на бег, сценический костюм уже давно помялся, если не треснул от неосторожных резких движений. Но женщине было все равно. Она обходила зал за залом, спрашивая редко встречающихся работников, не видели ли они их «глубокоуважаемого» директора? Но все отрицательно покачивали головой, настороженно смотря на взбешенную артистку. Чика могла их понять: она почти никогда не показывала злости на людях, только изредка, уже после концерта, устраивала мальчикам разбор полетов. От желания надрать Фредди задницу у нее безумно чесались покалеченные по неосторожности ладони и она еле сдерживала себя, чтобы вновь не впиться в них ногтями. Не разбирая дороги, она на автомате шла к директорскому кабинету, воображая прекраснейшую картину: Фредди, пятящийся в угол от наступающей на него разъярённой фурии. Резкий толчок в плечо стал для женщины полной неожиданностью. Черт, как же не вовремя «повезло» столкнуться с ней. — Извини, слишком спешила, — Чика не пыталась помочь Ванессе собрать рассыпавшиеся по полу листки бумаги. Она и без этого потеряла кучу времени и по идее уже должна была ехать в направлении дома Грегори. Да и ее костюм бы точно не выдержал ползанья на коленках. — Ты не видела мистера Фазбера? Его не было в кабинете? — Не видела я никого. — пробурчав себе еще что-то под нос работница с чертыханиями наконец-то собрала все документы и быстрым шагом пошла в противоположную от Чики сторону. Ее походка была нервной и дерганой, а черные круги под глазами заставляли задуматься, а все ли у нее в порядке? Но артистке не было до ее проблем никакого дела. Будь у нее выбор, она наняла кого-нибудь другого на должность охранника. Женщина не собиралась следить за Ванессой, сейчас у нее была совершенно другая задача. Подергав ручку директорского кабинета, Чика с огорчением убедилась, что он заперт. Теперь только оставалось дойти до парковки и быстренько завести машину, все-таки парнишка ждет ее уже достаточно времени. Черт, еще ведь и переодеться надо, женщина совершенно забыла, что она до сих пор находится в костюме для выступлений. Наверное, стоило предупредить Грегори, что она совсем чуть-чуть припоздает…***
Грегори только начал натягивать штаны, когда раздался звонок в дверь, оповещающий о прибытии гостей. Быстро натянув на себя пижаму, он вылетел из своей комнаты, по пути снова поздоровавшись плечом с дверным косяком. «– Ауч, что же они меня так не любят?» — подросток парочкой прыжков преодолел лестничный пролет, слегка проскользив по голому участку пола перед ступеньками, чуть не упав на него. Звонок зазвучал настойчивее, как будто человек перед дверью со всей силы выжимал в кнопку пальцем. — Да иду я, иду! Парень спокойно протопал через гостиную к прихожей, не спеша проворачивая ключ в замке. Судя по частоте звуков это определенно был Мун. Чика точно бы не стала так настойчиво истязать несчастный звонок. В какой-то степени Грегори понимал нетерпение друга, но чуть не свернув шею около лестницы, он решил более осторожным путем добираться до двери. Конечно, выражение «свернуть шею» было явным преувеличением. Максимум, подросток отбил бы себе копчик, но это тоже было бы не слишком приятно. И без этого ему было совсем дурно от происходящего вокруг абсурда, еще не хватало по собственной неуклюжести заработать синяк на полжопы. — Ну привет. — лицо Муна по-прежнему не блистало эмоциональностью. Небольшой черный рюкзак на плече и одежда темных тонов слегка делала его похожим на гота, лишь только яркие блондинистые волосы выделялись на общем, весьма мрачноватом фоне. Глаза у Муна могли бы очень хорошо подойти по сегодняшний прикид. В отличие от Санни они всегда были бледными и какими-то потухшими. До этого. Сейчас синий оттенок стал гораздо насыщенней, глубже. Грегори с первого взгляда стало понятно, что друг очень-очень зол. Но на разборки у него не было ни сил, ни времени. От непонятного исчезновения Фредди просто опускались руки, желание сделать хоть что-то сделать для возвращения отца уже потерпело поражение окутывающей безнадежности. — Давай мы сейчас не будем ругаться и просто поговорим, окей? — Грегори устало подпирал дверь, ожидая, когда этот придурок уже зайдет. Спина и шея безумно болели. Возможно, это из-за вчерашней, не совсем удобной позы? Черт, не к месту вспоминать события этой ночи. На подростка это нагоняло еще больше тоски. Но если подумать, все равно сейчас придется рассказывать все другу. — Пока не пришла Чика, я расскажу тебе все, что успею. И извини, что заставил так сорваться.***
— Да ничего страшного. Только ты расскажешь мне всё во всех подробностях. Иначе будешь бит. — Мун спокойно разулся, внимательным взглядом исследуя помещение. Следуя за Грегори наверх, он только молча вертел головой туда-сюда, запоминая, как выглядит дом, в котором живет его друг. Везде чувствовался уют, приятный глазу интерьер ни капли не напрягал, а лишь вызывал желание расслабиться. Например, зависнуть в том мягком бежевом диване перед телевизором. Кажется, сейчас они шли через гостиную. Неужели они будут сидеть не здесь? Но Грегори уверенно пёр вперед к лестнице. Кажется, только что они миновали кухню. Оттуда доносился приятный запах травяного чая. Фазбер всегда начинал пить что-то подобное, когда сильно нервничал. Да и сейчас подросток выглядел не лучшим образом: бледное лицо, покрасневшие щеки и глаза, а трясущиеся руки заслуживали отдельного внимания. « — Видимо все куда серьезнее, чем я предполагал, — Мун неодобрительно покачал головой, сетуя на свою беспечность. Он должен был понять, что с Грегори что-то не так, когда тот только перестал отвечать на его сообщение и звонки. Наверное, надо было приехать раньше самому, разведать обстановку. — Наверняка он накрутил себя и сделал какую-то глупость. Очень похоже на него. Но судя по свежим засосам на шее, предыдущую ночку эти двое провели весьма неплохо. Только вот походка у него не особо хромает. До самого главного не дошло? Или как раз перед этим он что-то такое натворил, чего его несчастный папаша не выдержал и сбежал?» Грегори встал как вкопанный на предпоследней ступеньке, резко обернувшись. Санрайз тоже посмотрел назад, перед этим несколько секунд вглядываясь в лицо друга. Тот пристально смотрел в сторону коридора, нервно сжимая кулаки. До этого грустные глаза выражали что-то непонятное, а тремор в руках перекинулся на все тело. Мун не понимал, что произошло, пока не присмотрелся получше. Они проходили мимо кухни, а что было дальше? Лестница? Нет. Они миновали старую закрытую дверь, которая точно не была приоткрыта, как сейчас, скрипя старыми заржавевшими петлями. — Она всегда была закрыта. — в голосе парня слышалась едва уловимая паника. — И открывалась лишь папиным ключом. Он говорил, что там старые неотремонтированные помещения, куда мне не стоит заходить. Почему она оказалась открытой именно сейчас? Неужели в доме есть кто-то кроме нас? — Тихо, не части, — Мун поднес палец к губам, в умоляющем намеке заткнуться. Если сейчас здесь кто-то, кроме них двоих, лучше б это был беспутный папаша Грегори. — Я не слышал скрипа замка, что было бы вполне логично, учитывая то, какая она старая. Думаю, твой отец открыл ее еще утром, но почему-то не стал запирать. Скорее всего, она приоткрылась из-за сквозняка. — Может, посмотрим? — Грегори неуверенно кивнул в сторону двери. Эта маленькая случайность изрядно напугала его, Муну даже догадываться было не нужно. Достаточно просто взглянуть на друга и увидеть его трясущимся, как осиновый лист на ветру. — Хотя я и побаиваюсь, но нам нужно сделать это. Возможно там будет ещё одна подсказка… — А у тебя есть подсказки? — слишком живо поинтересовался Санрайз. — Думаю, одна несчастная дверь никуда от нас не убежит. Ты же вроде пообещал мне всё рассказать. Если в доме и правда есть кто-то посторонний — не бойся. Я смогу нас защитить. Мун приподнял полу своей черной рубашки, где на ремне к поясу был подвешен увесистый гаечный ключ. Грегори шумно сглотнул, наверняка в очередной раз подумав, что его друг полнейший псих. Впрочем, возможно так и было. Но лучше бы Фазберу не знать, против кого на самом деле он приготовил это… странное оружие. Лом, конечно, был бы лучше, но очень тяжело таскать его с собой. И зачем Санни так настаивал на этом?! — Ладно, пошли, — Грегори, насупившись, потопал наверх. Мун бы никогда не признался в этом, но его очень умиляло по-детски беззащитное выражение, появляющееся на лице шатена, когда тот обижался. Оказавшись в большой просторной комнате, ему только и оставалось жадно пялится по сторонам. Бо́льшую часть пространства занимали шкафы, до верха заставленные книгами. Шторы, которыми были занавешены окна, не пропускали ни лучика света, от чего все в помещении было весьма мрачно. Чтобы не потеряться, ему оставалось лишь следовать за другом, который уверенно шел по затемнённому коридору куда-то в бок. «– Куда мы премся? Как же здесь узко… И каким образом мистер Фазбер каждый раз протискивался здесь? — вслед за Грегори Мун вышел в небольшую, но довольно просторную часть библиотеки. Заваленный бумагами подоконник, кресло рядом с ним, а еще шкафы с кучей папок… — Должно быть, это кабинет его отца. Здесь довольно душно. Но в принципе, всё так же, как он мне и описывал.» Солнце еле пробивалось маленькими лучиками через заслоненное стопками и короткими шторами стекло. Было видно, как в преломляющихся лучах света летают маленькие пылинки. Оба подростка синхронно плюхнулись на диван, подняв вокруг себя водоворот пыли, которая замельтешила перед глазами, щекоча ноздри. — Ну, излагай, — Мун вальяжно развалился, закинув руку на мягкую спинку. — И давай побыстрее, пока там твоя нянька не приехала. — Ее зовут Чика. — Грегори нервно теребил края рубашки. — И мне кажется, сначала ты должен кое-что увидеть, я давно обещал показать тебе те фотографии и еще он хотел оставить записку… — Тогда тащи. Вряд ли ты стал прятать что-то здесь. Или я не прав? Грегори только пятками не сверкал, когда бросился прочь из библиотеки. Нервные движения друга, которые Санрайз наблюдал еще с момента встречи до сих не унялись. На его лице изредка проступала лёгкая паника, которую Фазбер еще пока мог скрывать. Но если они не предпримут решительных действий, Грегори наверняка станет хуже. Мун примерно понимал, что тот ощущает, но моральной поддержки никакой оказать не мог. Возможно это мог бы сделать Сан, но им троим известно, что участие, которое может показать маска не более, чем искусная игра. Да и не станет Санни делать ничего такого. Особенно для Грегори. «– Где же может носить его папашу? Сан, как думаешь?» «– И знать не хочу. Я же просил тебя держаться подальше от этого психа, но ты просто феерический идиот! Сам приперся в его логово, так еще и хочешь найти его? От меня помощи не жди, я не буду принимать участия в этом цирке» Мун решил обратиться к маске чисто из любопытства, но эти резкие слова его ошеломили. Он и сам толком не понимал, почему Сан настолько ненавидит Фредди Фазбера. Или же… боится? Что такого он разглядел в обычном (ну ладно, богатом красивом отце-одиночке) директоре детского комплекса? И в добавок, как назло, этот паршивец ни разу не объяснил причину своего странного поведения. Пытаясь добиться хоть какого-то внятного ответа от Санни, он пропустил возвращение друга, который держал в руках… содержание пакета из помойки без самого пакета? — Я принес их. Ну, и как я говорил, еще кое-что… — Санрайзу показалось, что Грегори вывалил рядом с ним на диван кучку мусора: грязный потрепанный жизнью желтый механический обрубок, куча смятых бумажек и… черная папка, из которой торчали какие-то бумажки. «– Неужели…» — Мун неуловимо быстрым движением руки выхватил уголок из этой, по его мнению, отвратительной кучи, и вывалил себе на колени множество потрепанных фотографий и старых газетных вырезок. Их было не более двух-трех десятков, но в основном на них были изображены дети в возрасте до 8-10 лет. На некоторых из них сзади отсутствовала надпись «пропал/а без вести». Вместо нее стоял жирный прочерк на том самом месте, где с обратной стороны должна была находиться шея ребенка. Порывшись хорошенько, он обнаружил, что в огрызках, когда-то принадлежавших какой-то старой газете, затерялась небольшая заметка об убийце и нескольких найденных жертвах, по которым его и вычислили. Мун начал сравнивать имена в заметке с фотографиями, большая часть из которых находилась в газетных обрывках, каждый из которых был помечен как «Помогите найти человека». Каждая из них подписывалась именем и фамилией пропавшего. Среди них были и изображения тех детей, чьи фото были перечеркнуты сзади. — Смотри, тут сзади тоже кажется что-то написано. Наверное, карандашом, ведь многие буквы уже стёрлись, — слова Грегори вывели парня из мыслей, которые бешеными обезьянами скакали у него в голове, сменяя одной другую. — Этот лист похоже вырвали из полицейского отчета, я пару раз как-то видел подобное, правда, уже не помню где. Да, он слишком закопался во все эти бессмысленные бумажки. В конце концов, что могут рассказать фотографии, если благодаря этому клочку известно имя убийцы. Да и сзади правда что-то накарябано. Но в этой темени не разберёшь ни слова. Все, что было написано спереди он уже прочел. С подозрительной строчкой можно разобраться позже. Сейчас важнее было узнать, что произошло с другом за эти дни. Да и у самого Муна тоже были весьма забавные новости. К сожалению, в этот момент они точно будут не в тему, поэтому наверное он расскажет это Грегори чутка позже, когда тот слегка успокоится. Да и ему весьма понадобиться помощь Фазбера. Который младший, да. Не стоит забывать подобные мелочи. Парень еще не разобрался, какого черта у весьма подозрительного типа была фамилия его лучшего друга? Они однофамильцы? Родственники? Если последнее, то насколько близкие? «– Хм, у него же был вроде старший брат… Точнее, старший сводный брат. Мог ли им быть этот коп? — Мун слегка нахмурился, мысленно сравнивая Генри и Грегори. — По внешности не определишь: он полнейшая копия своего отца, за исключением некоторых деталей. Волосы и глаза очень похожи, но у Грегори они явно светлее, чем у Генри. В Америке существуют тысячи людей с такими же рожами, но может ли это быть простым совпадением при учете общей фамилии? Ладно, подумаю об немного позже, в более приватной обстановке. Сейчас надо раскрутить его на разговор.» — Ладно. Про этот мусор я послушаю потом. — Санрайз брезгливо поморщился, смотря на торчащие из желтого… нечто (???) провода. — Как я уже и говорил тебе, рассказывай во всех подробностях. — Даже про «это»?! — Грегори отшатнулся на другой конец дивана, видя маньячный взгляд друга. — А у вас что-то было? — Мун наигранно злобно захихикал, увидев, как порозовел Фазбер. — Ладно уж о «таких» подробностях допрашивать не буду. Но в общих деталях хотя бы… — он довольно усмехнулся, смотря, как парень просто пылает от смущения. — Ладно!!! Хрен с тобой! Но ты еще пожалеешь об этом! — Посмотрим. Только давай быстрее, я уже умираю от нетерпения…***
Ванесса еле сдерживала желание вцепиться в шею этой накрашенной курице. Как же хорошо, что Чика не могла увидеть ее лица, иначе ей пришлось бы закопать артистку где-нибудь в уголочке, как и предыдущего охранника. Надоело. До чертиков опротивело осторожничать. Но иначе нельзя. Она любой ценой должна выполнить свою миссию, иначе ей придётся несладко. Будучи недовольным, господин был весьма жесток. И все же, как же хочется прирезать хоть кого-то! Стоять на коленях и собирать эти чертовы бумажки было ужасно противно. В ее обязанности не входило выполнять роль девчонки на побегушках. Тогда почему же они все думают, что имеют право приказывать ей делать всю работу за других. Ванесса то, Ванесса сё… «– Успокойся. Когда ты сделаешь то, что должна, они поплатятся за все.» «– Да, вы правы, мне нужно собраться с мыслями. Сейчас никак нельзя расслабляться, » — совет господина был как никогда вовремя. Она слишком забылась за парочку дней бездействия. Но план уже вступил в свою основную фазу. Все ее марионетки потихоньку начинали действовать еще до того, как основная фигура наконец-то попалась в расставленные сети. На этот раз Ванессе удалось полностью захватить контроль над разумом Фредди Фазбера, хоть это было и нелегко. Теперь ей оставалось лишь убедиться, что он в точности следует ее приказам. Господину были нужны идеальные результаты, нельзя допустить ни малейшей оплошности. Когда цокот каблуков стих, женщина огляделась по сторонам. Отлично, никого поблизости не было. Оставалось надеяться, что после того, как она выполнит все свои обязанности, как сотрудник комплекса, на пути не будет лишних помех. Некоторые листки так и валялись на полу, но Ванессу это ни капли не волновало. Ей было прекрасно известно, что все эти отчеты бесполезны и существуют лишь для галочки. И зачем только поручать такую работу человеку, который отвечает за безопасность этого огромного здания? Еще раз убедившись, что Чика точно ушла, Ванесса уверенной походкой направилась в совершенно противоположную сторону от кабинета, где должны были находиться все эти бумажки, выкинув их в ближайшую мусорку по пути. Не будь у нее более важного дела, она с удовольствием бы по ним потопталась. Но раскидывать их по полу после того, как она несколько минут ползала на коленях, собирая их, не очень хорошая идея. Хорошо, что ей была известна настоящая карта пицца-плекса, значительно облегчающая жизнь. Некоторые служебные здорово помогали сократить пусть, а высший уровень допуска, полученный благодаря господину, открывал женщине все двери, многие из которых не были известны даже директору. Хм… Фазбер. Директор комплекса, харизматичный и непоколебимый человек был всего лишь марионеткой в ее руках. Чувство власти над таким самоуверенным мужчиной опьяняло ее получше крепкого алкоголя. Ванесса почти ненавидела его, но теперь, когда он полностью в ее руках, ей не терпелось встретиться с ним. Увидеть, как на этот раз он склонит перед ней свою непокорную голову, готовый выполнить все приказы. Что ж, это будет весьма забавно. «– Думаю, господину должно понравится.» <…> Стоя перед зеркалом в своей тайной каморке, Ванесса вглядывалась в отражение. Если честно, ей не сильно нравился сшитый из лоскутов костюм кролика. По крайней мере, самым главным минусом были трудности при стирке. Пятна крови выводились с белой ткани крайне неохотно, оставляя после себя некрасивые бурые следы. Но в остальном он был довольно неплох. В нем она в прямом смысле становилась совершенно другим человеком. Благодаря этим метаморфозам в сознании у нее проявлялись особые способности, сила, недоступная ранее. Возможно, это было влияние экспериментов. Или же господина… Но просить о большем было бы глупостью. Имеющихся возможностей было вполне достаточно для исполнения плана. Что ж… Уже пора было выходить, время поджимало. Ванесса лишь на миг оглянулась, взглянуть на ярко мерцающий экран автомата. Пока эта игра не завершена, она в безопасности. И уж точно постарается чтобы до третьей части никто не добрался, ведь это поставит под угрозу все, что она сделала. Закрыв дверь, женщина уверенно спускалась вниз, спокойно проходя через лабиринт. В такое время здесь уже не было детишек, которые любили поиграть в войнушку против «роботов-инопланетян», пытаясь добыть приз. Фазер-бластер… Какая глупость. Максимум, на что способна эта вещица — выбить из стоя окружающих роботов и ослепить человека на секунд 10 максимум. Против нее это точно не сработает, да и кто бы попытался? Снова в голову лезет какая-то чушь. Обладать пропуском, открывающим все двери перед ней, было очень приятно. По крайней мере, Ванессе не приходилось ползать по пыльным вентиляциям или бродить по запутанным коридорам, коих в здании было огромное количество. Не будь в комплексе столько роботов-уборщиков, пицца-плекс уже наверняка давно бы зарос в грязи, ибо у компании не было денег нанимать огромное количество народу только ради одной уборки. На самом деле, кроме посетителей, особо то людей здесь и не было. Даже удивительно, что с таким подходом все оставалось на месте и еще ничего не сперли. Все же, стоило признать, что служба безопасности была на высоте. И не в последнюю очередь благодаря самой Ванессе. Ей очень не хотелось, чтобы кто-то прознал о ее темных делишках, поэтому свою работу она выполняла на все 100 баллов. Раньше, когда она только устроилась сюда охранником, женщину жутко раздражало находиться в окружении кучи металлолома, которая здесь всем заправляла. Но сейчас отсутствие людей было ей только на руку. Нет ни свидетелей, ни неудобных вопросов, которые появились бы к ней, заметь кто присутствие странного человека в костюме кролика. Подчищать записи она и так умела, можно сказать, на уровне профессионала. И в этом огромном здании ей здорово пригодились подобные умения. Благодаря господину, Ванесса уже давно не плутала в служебных помещениях, быстро и наикратчайшим путём направляясь к месту встречи. Правда, пришлось пройти по ярко мерцающему огнями залу на втором этаже, но она уже постаралась, заблокировав на время камеры, на которых можно было заметить ее присутствие. С каждым пройденным коридором и лестничным пролетом видимость ухудшалась, было заметно, что этими, зачем-то отстроенными помещениями никто не пользовался, от чего везде царило запустение. Редко попадавшиеся роботы тоже становились все страшнее. Парочка из них чуть не заметили женщину, светя около нее мигающими фонариками. «– Надо быть аккуратнее. Если хотя бы один подаст сигнал тревоги, все насмарку. Черт, как же я могла умудриться забыть отключить их?» Продолжая спускаться, женщина чуть ли не скакала в припрыжку. Маленькие препятствия по пути ни капли не подпортили ей настроения. Ванесса с нетерпением шла вперед, предвкушая встречу с Фазбером. Уже прошло несколько дней с момента его пропажи. Но учитывая отпуск мужчины как директора, вряд ли его хватятся в ближайшее время. А когда он завершит свою часть работы, то спокойно вернется к себе домой, будто бы ничего и не было. Чика тоже куда-то запропастилась, возможно, тоже взяла выходные, ведь без главного солиста вряд ли будут проводиться их выступления. Идеально сложившиеся обстоятельства предоставляли шикарный шанс. Несколько связанных с канализацией круглых туннелей, через которые Ванессе пришлось пройти, открыли обзор на огромное пространство. Потолок терялся где-то наверху, в подавляющей слабый отсвет от лампочек генератора темноте. Серые бетонные стены скрывались за огромными горами мусора, который находился здесь в необозримых масштабах. Другого описания для свалки под пицца-плексом и не подберёшь. В этой огромной куче барахла можно было найти всё что угодно и одновременно искать вечность нужную вещь. Было здесь и кое-что примечательное: между высокими кучами возвышалась гигантская голова медведя, взявшаяся здесь непонятно откуда. Возможно, это был первый проект диджея-аниматроника, место которого сейчас занимал веселый паренёк. Несколько лет назад ходили слухи, что проект с гигантским аниматроником все же удался, но огромный, к тому же еще и восьмирукий Диджей явно пугал детей, после чего его решили убрать, заменив обычным человеком. Судя по роботам-уборщикам и роботам-охранникам предыдущий директор был весьма скуп, что, конечно, не влияло на качество работы роботов, которые вполне успешно справлялись со своими функциями. Петляющая среди кучи мусора тропинка вывела Ванессу к старому туннелю, над которой висела яркая вывеска: «Freddy Fazbear's Pizza Place». Она периодически мигала, а изредка и вовсе гасла, но даже при таком освещении можно было разглядеть сгорбившуюся фигуру у прохода. Некто в костюме аниматроника, неподвижно стоял рядом со странной кучей, под которой была хорошо видна растекающаяся темная лужа. Когда женщина подошла поближе, кучка и человек приняли вполне понятные очертания: тела детей были небрежно свалены друг на друга, изломленные и окровавленные. Таким же окровавленным выглядел костюм, в который был облачно Фредди Фазбер. При приближении Ванессы, он снял с себя маску, открывая бледное осунувшееся лицо. Запутавшиеся грязные волосы и полопавшиеся капилляры глаз ни капли не добавляли ему той самой непоколебимости и уверенности, которые обычно наблюдались за директором. Пустой взгляд, слегка отдающий фиолетовым свечение и вовсе вызвал в ней неподдельный восторг. — Подойди ко мне, — мягкий вкрадчивый голос Ванни никак не вязался с прозвучавшим приказным тоном. — Ты сделал, что я сказала? — Да, как видите, — мужчина аккуратно передал ей несколько тускло светящихся стеклянных герметичных банок, которые она тут же убрала в спрятанный поблизости тайник, — теперь я могу идти? — что-то в его поведении настораживало Ванессу. Вроде все было нормально, но какая-то неправильность ускользала от ее внимания, усиливая возникшее из ниоткуда беспокойство. Почти обычный Фредди Фазбер, если не считать его неопрятного внешнего вида. Опущенная вниз голова не позволяла рассмотреть в окружающей темноте его лицо даже с улучшенным зрением. Да и этот вопрос — к чему он был? — Тебе теперь некуда спешить, господин директор. — злорадно ухмыляясь, она подошла к трупам, — Кто бы мог подумать, что такой уважаемый человек, обожающий детей, мог так поступить. — ухватившись за торчащую из кучи руку, она потянула ребенка вверх и весело рассмеялась. — А ты здорово их отделал, покромсал на совесть. И ничего не дрогнуло, а, Фазбер? Может быть ты сейчас чувствуешь угрызения совести, сожаления, вину? Расскажи мне, как ты это сделал, я с удовольствием послушаю. Волоча тело за собой, она подошла Фредди, кинув его около ног мужчины. Маленький мальчик с каштановыми волосами устремил свой неподвижный взгляд карих глаз в пустоту. Что удивительно, в отличие от других жертв, у него на лице не было и царапинки, да и тело было почти целым, если не считать дыру в груди. — Ничего особенного. Я сделал все так, как вы приказали. — равнодушие, звучавшее до этого в его голосе на секунду дрогнуло. — Если интересует, что я чувствовал, то не могу сказать, потому что мне было все равно. — Хм… Ты оказался еще более черствым, чем я ожидала. Неужели это и есть твоё настоящее лицо? Тогда тебе должно было тяжело скрываться под маской добрячка, не так ли? Что-то было не так. Ванесса ощущала это своим обостренным на неприятности чутьем. Причин для тревоги не было, но вот поведение Фредди… Он будто бы не решался посмотреть ей в глаза, постоянно отводя взгляд. Но и без этого она уже успела заметить подрагивающие руки и потускневший фиолетовый свет в его радужках. «Судя по всему, он каким-то образом смог ослабить контроль над собой. Видимо я не смогла окончательно доломать его. — женщина пристально вглядывалась в него, наконец понимая причину своей настороженности. — Если я сейчас просто отпущу его, он может окончательно выскользнуть из моих рук и в следующий раз у меня не получится так легко подчинить его. Хорошо, что я не успела раскрыть свою настоящую личность. Черт, что же может окончательно вывести его из равновесия, чтобы я полностью подавила его?» Бросив случайный взгляд вниз, Ванесса чуть не вскрикнула от радости. Как же все удачно сложилось. Может, она просто любимица Фортуны, ведь прямо под ее ногами лежал мальчик, поразительно похожий на сына Фазбера. Осталось только лишь приказать… — Мне тут в голову пришла одна идея. — она пнула труп в сторону Фазбера, от чего тот с приличной силой впечатался в ноги мужчины, на мгновение лишая его равновесия. — Мне так хотелось увидеть тебя в деле. Можешь сделать с этим мальчишкой тоже самое, что и с остальными? — уже не так широко ухмыляясь, она внимательно наблюдала за Фредди, подмечая изменения на его лице: безразличие еле уловимо сменилось злобой, а за тем отчаяньем. — Ну же, я жду. Теперь женщине было совершенно не до шуток. Если сейчас она допустила ошибку, то наверняка останется здесь, пополнив кровавую кучку неподалеку. Пока он выполняет приказ, а Фазбер выполнит его, ведь контроль всего лишь ослаб, а не исчез, Ванесса сможет добраться до припрятанных здесь сывороток. По мерцанию в его глазах, которые то ярко, светились, то на несколько секунд тухли, счет шел на минуты. Лишь бы она смогла за оставшееся время она смогла добраться до шприца вовремя.