Ахелоид

Вова уронил голову и закрыл ее руками. Но, вопреки ожиданиям, ничего более не произошло. «Это что было?» спросил он, когда шум утих. «Это был я,» сказал Крапов невозмутимо. «Перднул что-ли?» спросил Вова. Из расщелины послышался смех - негромкий и какой-то скомканный, как будто Крапов не смеялся уже много лет и подразучился. «Не, серьёзно, что это было?» «Самое главное сейчас,» сказал Крапов, «не терять голову и не паниковать.» «А есть от чего паниковать?» заволновался Вова. «Что происходит? Херовый из тебя утешитель, я скажу тебе: до этого я был спокоен, а вот теперь как раз начну паниковать!» «Извини,» вздохнул Крапов. Ему оставалось всего метра три до края, и Вова теперь видел его чумазое лицо и кровоточащую царапину от виска вдоль щеки. «Что ты там вообще делал?» «Долго рассказывать. Скажи, а ты ничего не слышишь сейчас?» Вова прислушался. «Нет. А что я должен слышать?» «А раньше? Пение ты слышал?» «Пение...» Вова попытался вспомнить. «Я голос слышал, пока ты лез. Шелестящий такой.» «Нет, это не то,» сказал Крапов. «Это мой дискман с Мисс Марпл.» «Что?» «Мисс Марпл.» Крапов кряхтя потянулся куда-то вверх и в сторону, вернул руку, и протянул ее снова, уже в другом направлении. «"Тринадцать загадочных случаев." Агата Кристи.» «А-аа...» «До этого ты что-нибудь слышал?» «Н-нет,» сказал Вова с сомнением. Почему то ему хотелось сказать «да», но он сам не знал почему - ведь он не помнил ничего такого. «Или... Нет, не помню.» «Понятно. Память отшибло.» Крапов сказал это безо всякой иронии или едкости – просто констатировал как факт. Внизу загудело опять. Крапов поднял лицо вверх и зажмурился. Через секунду в лицо Вове, смотрящему вниз, ударила волна пыли, заставившая его опять отпрянуть от края. За пылью последовала мелкая щебень, но она уже падала ему на затылок. Вова лежал уткнувшись лицом в камни и закрывая макушку руками, пока волна не спала, затем вытер лицо рукавом и заглянул за край опять. «Обвал?» спросил Вова. «Немного,» сказал Крапов. «Так лезь скорее, пока несущая стена не рухнула!» «У меня кончились закладки.» «Какие закладки? Что за закладки?» «Закладка, это приспособление для установления точки страховки,» назидательно сказал Крапов. «Их вставляют в щели. Или забивают туда молотком, в зависимости от типа закладки и размера трещины.» «Так. И что теперь?» Крапов помолчал. «Спущусь вниз и сниму несколько уже пройденых.» Вова с опаской смотрел как Крапов копошиться с веревкой, вытравляя несколько метров и опускаясь обратно вниз, в облако еще не осевщей пыли и каменной крошки. Вскоре внизу послышался и зашумел эхом кашель. Наконец Крапов опять появился, карабкаясь вверх. Каменная пыль осела у него на каске, на лице, на рюкзаке – теперь он более чем когда-либо походил на шахтера. «Ну как?» жадно спросил Вова. Крапов вертел в руках какую-то единственную железяку. «Помнишь где центр?» вдруг спросил он. «Да.» «Когда выходишь из двери центра, налево, потом опять налево, потом через коридор, и направо. Повтори.» «Что?» «Повтори что я сказал.» «Из Центра налево, налево, через коридор, направо.» «Правильно. Теперь иди.» «Куда? Ты спятил? А ну давай лезь!» Крапов окинул взглядом рельеф перед носом. «Мне тут еще повозиться придется.» «Слушай, может спустить тебе чего-нибудь? Веревки еще есть где-нибудь? Я могу принести.» Крапов покопался в рюкзаке, который перевесил себе на живот, и извлек оттуда молоток. Перевесив рюкзак обратно, он вскарабкался опять по своей лестнице из строп. «Сейчас бы фифу,» пробормотал он, ведя по скале молотком и изредка постукивая. «Или даже две фифы.» Фига се, подумал Вова. «Ну ты даешь,» сказал он. «Это тебя от экстрима пробило?» Крапов приладил к скале крюк и несколько раз ударил молотком. «Пробило?» переспросил он, когда эхо опять утихло. «На секс,» прояснил Вова. Крапов подергал за крюк, встегнул в него оттяжку с лестницей, и начал осторожно ступать вверх. «Нет,» сказал он. «Причем тут секс? Фифа - это такой крюк...» Крапов встал в последнюю стропу и посмотрел наверх на Вову. Тот перегнулся через край и потянулся к нему рукой. «Не достану,» сказал он с досадой. Крапов протянул свою руку, примеряясь. Расстояние между двумя ладонями было от силы полметра. Но эти полметра были непреодолимы. «Никак,» сказал Вова. «Что делать будем?» «Не волнуйся. Когда пыль осядет, я спущусь и возьму еще.» Как будто в ответ Крапову внизу опять раздался гул и поднялся столп пыли в колодце. «А если пыль не осядет? Вон все крошится! А если и эта стена обвалится?» «Лучше повтори куда тебе идти.» «Один я никуда не пойду. Мы пойдем вместе, ты мне сам покажешь куда.» Вова вскочил и принялся раздеваться. «Значит так,» сказал он, расстегивая ремень. «Я тебе протяну ремень. Ты его схватишь, и я тебя вытащу.» «Спасибо за добрую мысль. Но ты не удержишься на ногах. И меня ты тоже не удержишь - либо выронишь, либо мой вес попросту утащит тебя вниз.» Вова вытянул ремень, и чуть подумав, начал снимать штаны, затем китель. Сложив оба рукава кителя, он привязал их к штанине двойным узлом, злясь на себя что не выучил более надежных узлов в детстве. «А если так?» спросил он, показывая контрукцию Крапову. Тот помолчал, обдумывая. «Только лежа,» наконец сказал он. Вова бухнулся плашмя, немедленно царапая живот о камни. «Хватайся. Я лежу.» Он спустил китель вниз, держась за штанину. «Не так. Возмись за край одной штанины левой рукой, и обмотай один раз вокруг кисти. Затем пропусти через спину поверх поясницы, и ухватись за другую штанину правой рукой,» напуствовал Крапов. «И обмотай еще раз вокруг нее.» «Если я так сделаю, то мне почти нечего будет опустить тебе вниз,» возразил Вова. «Если ты так *не* сделаешь, ты в любом случае не удержишь меня.» Вова сделал как велели, перекинув одну штанину через поясницу и спустив другую, с привязанным к ней кителем за край. «Достанешь?» крикнул он. На том конце Крапов взялся за конец кителя и потянул. Вова рефлекторно сжал руки. Ткань натянулась, еще, еще, и вдруг рывком потянула Вову к обрыву – если бы он стоял или даже сидел на корточках, он бы уже летел в пропасть. Но держать Крапова на весу лежа оказалось не так уж и трудно – держал ведь даже не Вова, а сила трения. Хорошая штука, физика, подумал он. Попробовать теперь медленно отползти? Послышался треск ткани. Вова не успел выматериться как вес на другом конце исчез. Но зато на краю пропасти появились белые кончики пальцев. Вова хотел схватить Крапова за руки но у него хватало ума вовремя остановить свой порыв – сделай он это сейчас, он бы попросту сбросил его в пропасть. Вова подполз еще ближе к краю и перекинул обе руки, раскрывая ладони. Но Крапов не спешил перехватывать их. Он просто висел на краю, слегка перебирая пальцами, будто ища где бы поудобнее упереться. «Бери меня за руки, я же лежу!!» заорал Вова. «Спасибо, не надо,» тихо ответил Крапов и начал подтягиваться. Но через секунду под пальцами у него закрошилось. Тут Вова не выдержал, намертво схватил его у локтя, и потащил. Вскоре над расщелиной показалась каска, затем плечи с рюкзаком. Вова пополз назад, чтобы дать Крапову место вылезти, садясь на корточки и наклоняясь назад, таща его на себя. «Спасибо,» сказал Крапов еще лежа на животе. Перекатившись на бок, он посмотрел на свои кровоточащие пальцы, потом облокотился на левую руку, встал на колени, затем на корточки, а затем и на ноги. «Пошли,» позвал он, и Вовка покорно пошел за ним, все еще в одной рубахе, трусах и кроссовках, держа в руке волочащийся шлейф из кителя и штанов связанных в эрзац-веревку. В глубине опять загрохотало. На этот раз пыль поднялась до тоннеля и заволокла все вокруг. «Бежим!» Крапов прибавил ходу. Вова следовал за ним вслепую, то и дело подворачивая ноги на щебени, и стараясь не вдыхать пыль. Словно читая его мысли, из темноты впереди протянулась рука с мокрым платком. Вова взял его, не замедляя хода, и прижал ко рту обеими руками. Пыль осталась позади минуты через две, но это было долгие и страшные минуты. Вова прислонился к стене и начал откашливаться, смотря на Крапова. Тот стоял с темной банданой завязанной вокруг рта, и в этот момент дико напоминал грабителя поездов с «Дикого Запада», только в каске вместо стетсона, и без кольта в руке. Но когда он кивнул Вове идти дальше и повернулся, Вова заметил на его спине нечто почище кольта. Из полураскрытого рюкзака Крапова торчал арбалет.