Второй шанс

      Маску не сильно заботил спор с Фантомом. Тело огрызалось на внешний раздражитель скорее по привычке, последней прихоти, чем действительно осмысленно хотело взять верх. Бесценные крупицы времени ускользали сквозь пальцы, а его все еще не желали слушать. Балбесы.               Блондин прислушался к себе. Фокусы с Шедоу стоили дорого, — рядом не было Наги с почти бесконечным источником энергии, - пришлось тратиться своими остатками. Расточительно, но иначе он не мог. Не получалось. Спектра был прав — промыть мозги ещё кому-то не выйдет. Да и Шедоу рано или поздно придёт в себя. Скорее всего «рано», его разум не стабилен.               И все же крашеный щенок кое-чего так и не понял.              Спектра считает, что он на коне. Сильнее и умнее своего оппонента в разы. И единственное, что Маска может предложить — Карта смерти. Хах, да. Пожалуй, это правда. И вот уже сам Фантом убирает с доски неугодные фигуры, убеждённый в своём великолепии. А когда их взгляды все же разойдутся… что ж, Маски уже как такового не будет. А значит и его сила раствориться в небытии.              Нил оказался намного сильнее, чем можно было предположить.              Кажется, боец даркуса лишь на мгновение прикрыл глаза, и вот он уже лежал на холодном песке. Всё тело горело огнём, но он не мог заставить себя двинуться с места. Каждый атом тела горел в агонии.               Тяжёлый вздох, мысленное усилие — и вот блондин уже стоит. Ничего нового в этом нет, привычка идти к своей цели во что бы то ни стало, пожалуй, основополагающая его образа. Бросив короткий взгляд на округу, он не пришёл в восторг. Место, похожее на Измерение Смерти, но ещё более пустое, тёмное и безжизненное. И это его внутренний мир?       Уныло...       Блондин прикрыл глаза. Что-то внутри заставляло… отступать. Перестать сражаться. Это что-то… Всё то, что осталось от Нила. Не душа. Не разум. Просто мелкий осколок человеческого ребёнка, что впился в глубине его сознания. Всё, что заставляло самого Маску существовать и осознавать себя.       — Из-за тебя я стал слабее, — блондин прикусил губы в бессильной злобе. От стекла маски отломился кусок. — Из-за тебя… я трушу.              На секунду ему показалось, что под ним разверзлась пропасть и он куда-то падает. Но боец даркуса знал — это все не по-настоящему. Предсмертная галлюцинация, длящаяся для целого мира лишь миг, а для него самого она может растянуться на столетия. Пытки и страдания, агония или же блаженство, душевный покой и умиротворённость, — все это дарит ему собственный мозг, пытаясь из последних сил решить проблему. Забавно, насколько сильно человек не способен понять собственную природу.              Пролетев в пустоте какое-то количество времени, все такого же субъективного и абстрактного одновременно, он спустился в самые глубины подсознания. Если он не отыщет его тут, то, пожалуй, его уже нигде нет. И путь это место нисколько не было похоже на прекрасные зелёные луга, ветер гулял и тут. Только чертовски холодный, пробирающий до костей.       Маска медленно шёл по… воде? По крайней мере поверхность эта была прозрачной и достаточно пластичной, мокрой. В ней отражались яркие звезды, галактики и Луна. Холодный космос, которым так грезит и одновременно боится человечество, был, пожалуй, как никогда к месту. Хотя, подняв свой взгляд к небу, парень видел всю ту же пустоту. Всепоглощающую и темную.       Какое странное подсознание...       Маска не знал, что конкретно он ищет. Но наглый осколок должен прятаться где-то здесь. Блондин посмотрел на воду вновь, теперь внимательно рассматривая уже своё отражение. Знакомый белый плащ со множеством карманов, где хранились карты и бакуганы, штаны, ботинки и рыжие локоны. Что ж… Нужно отдать хозяину этого места должное, он прав.              Маска — это все ещё Элис Гехабит. Её страхи и запреты, обрётшие форму и разум при помощи энергии Зоны Безмолвия. Он — всего лишь отражение.              — Значит, твоё настоящее сознание там? — Боец даркуса прикоснулся к воде. Но незримый барьер был все так же был крепок и не желал поддаваться тонким бледным пальцам. — Что ж… Пусть так. Но кое-кто здесь, со мной, все же есть. Покажись.              В пустоте медленно проявилась смеющаяся мордашка. Ухмылка из диодов зависла на расстоянии вытянутой руки, будто наблюдая. А вот и «маска» Нила — Джокер. Пусть будет это имя, раз оно так настаивает. Это не самостоятельная личность, нисколько. У него недостаёт энергии проявить себя, сформировать. Да и незачем на самом деле тратиться на такую ерунду. И если бы не Маска, тот бы даже не зародился в этой пустоте.              Они не будут драться, не будут делить тело или пытаться ужиться вместе. Зачем?              Маска прикоснулся к еле аморфному сгустку, тот слегка сжался, а после лопнул с тихим «пуф». Лишь маленькие сиреневые искры, что сорвались с пальцев блондина и сгорели в пустоте — вот и весь «великий» Джокер.              Вода всколыхнулась. Видимо этого раздражителя наконец-таки стало достаточно, чтобы разбудить хозяина этого тела. Из водной глади медленно поднялось зеркало и зависло в пустоте, изнутри сияя мягким серебристым свечением. Все ещё защищается.              Массивная серебряная оправа поражала своей нелепой аляповатостью и безвкусицей. Шипы, цепи, обвивающие какие-то рожи монстров, впаянные будто насильно в конструкцию и изнывающие в агонии. Всё та же усмешка в изголовье. Маска удивлённо наклонил голову, рассматривая отражение. Нил. Бледный, больной, в своей глупой вязанной шапочке, что вмещала в себя всё цвета радуги. Интересно, куда она запропастилась? Впрочем, неважно, не сейчас.              Мальчишка смотрел на него пустыми границами, в которых заключался космос, глаза — зеркало души, так ведь? Он смотрел на Маску, но не видел его. Или же наоборот, перед глазами Нила то, чего ему, антагонисту детского мультфильма, никогда не понять. Кто этих иномирян знает?               Больной мальчишка медленно протянул руку и уткнулся в невидимую преграду. Его удерживало стекло зеркала. Парень поджал губы, надавив посильнее. Не вышло. Нила затрясло, будто от лихорадки, и крючковатые пальцы попытались впиться в стеклянную гладь. Но никакого толку. Он ударил кулаком. Ещё и ещё. Видимо, огрызок души был в панике и страдал.        Мальчишка бился в истерике. Колотил по стеклу и звал на помощь. Кто знает, сколько до этого раз он приходил в себя и занимался тем же самым? Элис довольно часто брала контроль над своим телом. А он? Мог лишь молить о помощи. Но никто не придёт.              Никто никогда не приходит спасти. Не таких, как они.              Маска хмыкнул. Пожалуй, стоит это исправить.              Блондин замахнулся и ударил по зеркальной глади со всей силы, а после замер, всматриваясь. Замер и мальчишка. Его губы беспомощно открывались и закрывались, не издавая ни звука. Как у выброшенной на берег рыбы. Но слова мольбы ударили по ушам Маски.       Так значит… это их конец?              Раздался хруст стекла.