2014
Стив почти не осознавал реальности, что пролетала за окнами машины. Голова гудела, а тело налилось привычной и по-мазохистски приятной болью. Руки, что были крепко зафиксированы наручниками, такими, что даже он не смог бы сломать, слегка онемели, и чувствовалось, что один палец точно сломан. Он не слышал слов, что говорил ему Сэм, который сидел рядом, улавливал шум его голоса на фоне, но как бы ни старался, разобрать дословно просто не мог. Сознание уплывало вдаль, настолько далеко, что достучаться сейчас можно было только одним способом, который никто не использовал. Воздух пропах грязью и кровью, что оставалась на тряпке, которую выдали Наташе при задержании. Пуля практически прошла насквозь, и только врач сможет сказать, задела ли она что-то важное или нет. Хотя, думал Стив, врача им дадут не скоро, ведь он уже несколько недель считается преступником, дезертиром, который предал Щ.И.Т. Стив перестал понимать, что происходит, в тот миг, как увидел до боли знакомый взгляд давно оплаканных и оставленных в прошлом серых глаз, что теперь смотрели так холодно. Неузнавание, застывшее на родном, некогда любимом лице, ранило душу. Нож в ловких сильных пальцах грозил изранить и тело. Мир в который раз вновь разбился вдребезги, когда Стив услышал голос. Жёсткий, режущий так глубоко одними лишь словами. Мысли отвлекали, столько непонимания плескалось в синих глазах. И Стив пропустил атаку. Автозак, словно издеваясь, ехал медленно. Будто назло оставляя больше времени для мыслей, что терзали изнутри, так, что хотелось выть. Покрасневшие глаза пусто смотрели в пол, Стив просто не мог найти сил, чтобы поднять их на Наташу, что шумно дышала от боли пульсирующей раны; или Сэма, который сидел рядом, и которого Стив втянул в эту заварушку. Стива часто преследовало чувство вины. Когда больше, когда меньше, но оно составляло неотъемлемую часть его жизни. И сейчас, когда Сэм, который просто бегал с ним по утрам, сидит рядом в автозаке за то, что стал соучастником и связался с преступником, это чувство переливало за край. Но Стив знал, это не основное, что его волновало сейчас. Он давно принял то, что Баки нет, принял это ещё в сорок пятом, а после и в новом времени, после того как провёл семьдесят лет во льдах, пока сознание подбрасывало странные картинки, что сливались в один сон. Он был технически мёртв, но видел сон, в котором чувствовал себя наиболее счастливым, чем когда-либо. Он принял это, но винить себя не перестал. Ведь было множество вариантов и возможностей, которые Стив упустил. Он мог прыгнуть тогда следом, мог настоять на поисках. Но не сделал ничего, абсолютно ничего, кроме как впал в полную безэмоциональность и начал мстить. Загрубел. И в тот миг, когда маска спала, а за длинными волосами показались знакомые черты, Стива словно под дых ударили. Словно не было всех этих долгих лет разлуки, которая настала так преждевременно. Теперь Баки был Солдатом, как рассказывала про него Наташа. Если бы он знал тогда… знал бы, но ничего не изменилось бы. Было видно, что Солдат исполнял приказ, что Стива он просто не узнавал. И это разбивало сердце на мелкие осколки. Движения Баки — Солдата — были молниеносны, Стив едва успевал уклоняться от серии атак. Уклонялся, но не бил в ответ. Просто не мог позволить себе, даже когда разум кричал, что перед ним не некогда любимый человек, потеря которого оставила след на всём, что было у Стива. Перед ним противник. Опасный, вооружённый лучше спецназа противник, который не собирался отступать. Но сердце так не считало, Стив это чувствовал. Такой диссонанс, который сбивал с толку, из-за чего он и получил несколько раз по лицу кулаком, что оставил несколько ссадин. Он не мог атаковать в ответ, потому что никогда бы не поднял руку на Баки. Будь тот хоть во сто крат сильнее или не помнил его. Стив ведь его помнил. Из раздумий его вырвал резкий звук, что раздался практически рядом. Стив резко поднял голову, глядя со смесью недоумения и опаски на агента, что находился внутри машины как подстраховка. Он лежал на полу, а на шее виднелись следы от электрошокера, звук которого и услышал Стив. — Эта штука чуть не раздавила мне мозг, — послышался женский голос, который Стив точно не ожидал услышать здесь. — Встаём, ребята, мы приехали. — Ты нас действительно сдашь? Это не похоже на тебя, Мария, — скептически устало заметил Сэм. — Если бы я вас сдавала, этот, — она слегка толкнула ногой отрубившегося агента, — не лежал бы здесь. — Как ты… — выдавила Наташа, стараясь оставаться в сознании даже после большой потери крови. — Всё потом, — она махнула рукой, отбрасывая чёрный шлем, что поначалу скрывал её лицо, в сторону. — Мне нужно вам кое-что показать. Если вы… если не хотите остаться здесь. Практически каждая тайная база Щ.И.Та была расположена на месте старых, давно неиспользуемых заводов, под которыми шли километры ходов. Стив знал, какой выбрала Мария, ведь изучал карты, чтобы лучше ориентироваться на местности и знать, куда можно выйти, гуляя по катакомбам. Не знал он лишь одного — куда этот подземных ход их приведёт, ведь множество развилок под землёй вело в совершенно разные направления. Сил думать и анализировать почти не осталось, Стив лишь мог плестись следом за Марией, в глубине души надеясь, что она не станет копией Рамлоу, который предал. Он просто старался ей доверять, как и каждому из присутствующих. На доверии строится всё в этом мире, Стив помнил это хорошо, ведь это была правда, которую однажды ему сказал Баки. И был же чертовски прав. Несмотря на попытки сосредоточиться на реальности, что обволакивала темнотой плохо освещённых проходов, Стив каждый раз возвращался мыслями к событиям сегодняшнего дня. В сознании проносились воспоминания, странные и суетливые, вперемешку с далёким прошлым. Голова раскалывалась от мигрени, что давила на виски. Мария что-то рассказывала, ей через силу отвечала Наташа, у которой, похоже, болевой шок достиг пика, и рана, что кровила, почти не причиняла боли. Она шла, поддерживаемая под руки Стивом и Сэмом, но старалась оставаться в сознании и даже разговаривать с Марией. Стив двигался на автомате, почти не чувствуя, как шагали ноги. В голове набатом билась одна мысль, яркая и настолько сюрреалистичная, что если бы не сегодняшнее событие, Стив ни за что бы не поверил. Это звучало как бред, а ещё несколько часов назад это и было бы бредом! «Баки жив».***
Из больницы Стива выписали почти сразу — не без его уговоров и бесконечных повторений, что тот витаминный состав, что ему колют каждый день, всё равно на него не действует. Сэм уговаривал побыть под присмотром немного дольше, ведь Стив не здоров до конца, но нет. Больничные стены угнетали, давили. Да и заняться здесь было особо нечем. Раны от пуль затягивались быстро благодаря регенерации. Шрамов тоже скоро не останется, если не считать те... на душе. После хеликарриера их добавилось. Ведь не так ранили удары, нанесённые метко и чётко, безжалостно. Не доставляли столько боли выстрелы, последствия которых Стив сейчас бережно залечивает. Ранило неузнавание, полная отдача приказам, которые были заложены в голову. Жестокость, которая была так присуща Солдату. Попытки достучаться, такие безнадёжные, но полные пьянящей надежды, не принесли ни капли успеха.«Я не знаю тебя».
«Ты моё задание».
Стив прокручивал в голове события последних дней, спотыкаясь из раза в раз на словах, что звучали из родных уст знакомым голосом. Он не помнил, как оказался на берегу реки. Не помнил, но догадывался, пусть догадки эти и казались совершенно сюрреалистичными, такими призрачными и ненастоящими, что всё запросто списывалось на больную фантазию и сотрясение после нескольких ударов бионической рукой по голове. Сперва Стив заметил странный серебристый блеск в самую первую встречу, на крыше домов в районе, где он жил. В темноте почти неосвещённой улицы трудно было разобрать, от чего исходит это едва уловимое свечение, что так привлекало внимание. Когда Солдат, спрыгивая с крыши машины, затормозил с помощью источника этого блеска, Стив понял, что это рука. Настоящая, словно сделанная из металла рука. Впрочем, практически так и было. В папке, которую принесла ему Наташа в один из вечеров, было сказано, что материал — бионика. Способ, которым Солдат получил эту руку, ужасал. Стив никогда не считал себя впечатлительным, но после прочитанного ему понадобилось бы несколько стаканов самого крепкого рома, если бы он мог опьянеть. Но Стив не мог. Ему оставалось лишь сделать перерыв, который затянулся на несколько дней, после чего он смог вновь открыть папку и читать дальше. Врага нужно знать в лицо, говорили все. Но Солдат — Баки — не был врагом, несмотря на то, что следы их стычек не сходили полностью ещё на протяжении нескольких дней. Стив не просил, а Наташа просто проявила инициативу и добыла то, что Стив отчаянно хотел бы забыть. Сейчас, отчаянно маскируясь, Стив сидел с Сэмом в небольшом кафе, о котором знало не так много людей. Практически все посетители, как и Стив, были завсегдатаями, которые не изменяли любимому тихому месту. Сэм позвал его просто попить кофе, сменить обстановку, если быть точнее. Смена обстановки привела к разговору, которого Стив хотел избежать несмотря на то, что выговориться кому-то хотелось до одури. Ведь раньше рядом был Баки, с которым Стив мог обсудить всё что угодно. Баки, который не только слышал, но и слушал: внимательно и вдумчиво. — Ты выглядишь так, будто сейчас у тебя начнётся истерика, — аккуратно заметил Сэм, когда столкнулся взглядом со Стивом. — Всё в порядке, — буркнул Стив и припал к своему кофе, что стыл на столе. — Было, пока не началась эта хрень со Щ.И.Том и Солдатом? — Сэм невесело усмехнулся, увидев, как Стив глянул исподлобья. — Дерьмо случается. К сожалению, в этот раз его масштабы гораздо больше предыдущих. — Ты вообще не помогаешь, — Стив тяжело вздохнул. — Я бы предпочёл вновь несколько часов подряд драться с инопланетянами, хотя до некоторых пор думал, что их не существует, чем увидеть… увидеть того, кого считал мёртвым. — Но ты сейчас взволнован по другой причине, — проговорил Сэм. — Точнее, по той же, что и пару дней назад, только ты копнул глубже, так? — Наташа принесла папку, — нехотя начал Стив, раздражающе стуча по бортикам чашки, пока помешивал кофе. — О том, кто такой Солдат. Я не дочитал даже до середины, но… мне хватило увиденного. Если до этого я думал, что в ГИДРЕ работают нелюди, то сейчас я в этом точно уверен. — Даже не знаю, хочу ли я знать подробности. — Не хочешь, Сэм, — Стив удивительно твёрдо посмотрел на него. — Ты не хочешь этого знать, если не желаешь страдать от бессонницы каждую ночь. Сэм поджал губы. В кафе прибавилось людей, шум на фоне нарастал, заполняя гомоном гнетущую тишину. За всё время, пусть и недолгое, что Сэм знал Стива, он ни разу не видел его настолько эмоционально разбитым и беззащитным. Стив сидел точно напротив, ссутулившись, словно старался казаться меньше. Как будто эта гора мышц не могла запросто поднять мотоцикл или отобрать его на полном ходу. — Он мне часто снится, — тихо начал Стив, не поднимая глаз от стола. — Когда я настолько устаю от бессонницы и кошмаров, которые не проходят ещё с две тысячи одиннадцатого, что отрубаюсь за кухонным столом или на диване в гостиной. Он снится мне, Сэм. А когда просыпаюсь, долго не могу прийти в себя. — Не осознаёшь реальность? — Осознаю, но не могу её принять, — признался Стив. — Отчаянно хочу вернуться в сон, в котором я был счастлив. — Ты о чём? — Сэм недоумённо взглянул на него. — Я не рассказывал об этом практически никому, — Стив залпом допил кофе и махнул официантке рукой, прося ещё порцию. — Это может звучать, как сумасшествие, но… Я не был мёртв те семьдесят лет, что лежал во льдах. И не был жив. Учёные, что исследовали моё состояние, когда я очнулся, говорили, что это было состояние анабиоза. — Но люди не могут находиться… — Как оказалось — могут, — Стив благодарно кивнул милой девушке, что подливала чёрный кофе, аромат которого разносился по помещению. — Но сон, что мне снился… Я даже не могу быть уверен, что это сон. Сознанием я находился в странном месте, сейчас я сказал бы, в жутком. Но был так до одури счастлив… Последний раз. — Он… Баки, верно? Он был с тобой? — спросил Сэм, чуть склонив голову. — Да, был. А потом я увидел свет, думал, что ослепну. Только вместо уже знакомых стен, что поначалу пугали, я увидел яркий свет лампы. И очнулся. — Никто не знает, что с тобой произошло? — Я не рассказывал тем, кто мог бы знать. Тони начал бы расспрашивать, проводить исследования. Брюс также, только в более мягкой и ненавязчивой форме. Дело в том, что я не хочу знать ответ на это. Не хочу, чтобы кто-то в этом разбирался, рылся в моих воспоминаниях… — И ни разу не думал, что тебе стало бы легче, если бы ты знал, что это был сон? Или, наоборот, лишь шутка воображения. — Думал, конечно, — Стив отпил кофе и слегка поморщился. В этот раз он вышел гораздо крепче предыдущего. — Никогда не беги от своих страхов, так ведь? Но я просто не могу… Пусть это останется нераскрытой тайной. — Дело твоё. Но почему ты об этом рассказал? — Я хотел, чтобы ты об этом знал, — Стив пожал плечами. — Зря? — Конечно нет, Стив. Я рад, что ты поделился. Стив натянуто улыбнулся, стараясь вложить как можно больше искренности в свою улыбку. Сложилось лишь ощущение, что улыбаться он разучился — так, как это делал раньше. Он прекрасно знал, что Сэм видел, насколько сложно ему давалось это в последнее время. Видел, но ни слова не говорил, за что Стив был безумно благодарен. — Ты ведь думаешь его искать, да? — неожиданно спросил Сэм. — Я не знаю, — честно ответил Стив. — Но я хотел бы попытаться. — Уверен, что сможешь это сделать? Его искали очень долго разные люди, когда в ГИДРе случались накладки, но их попытки не увенчались успехом. — У них было лишь слепое желание найти, отомстить или сдать правительству. Было терпение, но не было надежды. Я надеюсь, что найду. — А что дальше? Найдёшь ты, и? — Я не знаю, Сэм, — Стив твёрдо посмотрел на него. — Я, честно говоря, не имею ни малейшего понятия, что будет завтра. Разберусь по ситуации. — Только не дави. Он ведь тебя совсем не помнит. — Вспомнит, — сказал Стив так, словно сам убеждал себя в этом. — Я надеюсь на это. «Ведь Баки жив, а остальное не так важно».***
В квартире, которая так и не стала для Стива домом, царила гнетущая атмосфера. Папка, что лежала на столе, пугающе манила к себе, но Стив просто тихо закрыл дверь, оставив ещё неизвестные подробности всех ужасов, что пришлось пережить Баки, за ней. Если бы Стив не знал, кем на самом деле был Солдат, информация воспринималась бы легче. По крайней мере, так он убеждал себя каждый раз, как волосы на затылке вставали дыбом. Он читал перевод, который кто-то когда-то сделал, ведь, в отличие от Наташи и тех, кто писал всю эту документацию, он не знал русского. При одной лишь мысли, что всё это происходило с Баки, с его Баки, которого он помнил так чётко и ясно: помнил его светлую улыбку, глубокий взгляд тёмных, словно грозовое небо, глаз. Помнил, как Баки смотрел на него, когда был пьян, когда был зол или до одури восхищён, возбуждён одним лишь видом Стива. И воспоминания эти шли совершенно вразрез с теми, что он получил не так давно. Никогда прежде Баки не выглядел так, как сейчас; не смотрел холодно и жёстко. За окном моросил дождь, точно передавая настроение и состояние Стива. Несмотря на его попытки улыбаться, оставаться в тонусе и просто продолжать жить, он делал это всё настолько неестественно, словно дрянной актёр. Мышцы лица отвыкли от искренней улыбки, оставив лишь нечто, что походило на оскал. Лето только-только начиналось. Первые июньские вечера были прохладными, оставляли витать в воздухе едва уловимый аромат мая, что бесследно прошёл. Стив давно заметил, что последние недели весны и первые лета всегда были дождливыми, словно природа пыталась смыть след прошедших холодных месяцев. На кухне свистел чайник — Стив всего через несколько минут после порыва, которому поддался и захлопнул дверь, открыл её снова, ведь есть хотелось ужасно. И отчаянно хотелось согреться, ведь нервное состояние, в котором он находился на протяжении долгого времени, давало о себе знать. Его постоянно морозило, иногда не хватало даже двух одеял, чтобы почувствовать тепло. После практически литра выпитого кофе спать не хотелось, несмотря на две бессонные ночи, что остались позади. Стив не принимал снотворное — ещё не нашли такого, что подействовало бы на его организм. Снотворные не помогали уснуть, а вот кофеин почему-то бодрил. На множество вопросов об его организме никто так и не нашёл ответов. Он маялся по квартире ещё около часа, ходил из одного угла в другой, выпил кофе. В один момент остановился, резко выдохнув. Телефон лежал рядом с папкой, и Стив сдался внутреннему порыву, который пытался сдерживать на протяжении часа. — Да? — послышался в трубке слегка усталый женский голос. — Наташа, я больше так не могу, — обречённо начал Стив, массируя переносицу. — Ты не можешь что? — уточняюще протянула Наташа, скрыв зевок за выдохом. — Не могу просто сидеть на месте, когда точно знаю, что он жив, — быстро протараторил Стив и вновь припал к кружке кофе. — Просто не могу упустить этот… этот шанс. — Хочешь найти его? — Стив слышал, как Наташа постукивала пальцами по какой-то поверхности. — Хочу, — твёрдо проговорил Стив. — Если ты думаешь меня отговаривать или… — У меня есть несколько координат, — Наташа перебила его на полуслове. — Было скучно на досуге, и я порылась во всех архивах. Начни со старых баз ГИДРы, ты не можешь быть уверен, что он не там. — Он вытащил меня из Потомака тогда, — голос слегка охрип, и Стив прокашлялся. — Может, он не вернулся в ГИДРу? — Он-то может и не вернулся, но вернули его, — логично заметила Наташа. — Мне кажется, ГИДРА сейчас будет светиться как можно меньше, для этого и существуют старые базы, которые на современных картах даже не значатся. — Откуда тогда ты знаешь, где они? — Стив, я умею пользоваться архивом карт и планов прошлых лет. Отдам с рук на руки, не хочу пересылать. — Даже по своим шпионским каналам? — Ты ведь знаешь, я и им не особо-то доверяю. Всё можно найти, если знать, как и где искать. Или ты просто не хочешь меня видеть? — Ты одна из тех, кого я хочу видеть в любое время, — искренне ответил Стив и, услышав, как хмыкнула Наташа на другом конце провода, тоже позволил себе улыбку. — Не станешь отговаривать меня от этой затеи? — Я не твоя мать, чтобы ставить тебя на путь истинный, — тон Наташи сменился на серьёзный. — У меня своё мнение по этому поводу, как и насчёт многих других ситуаций. Я помогу тебе, Стив, если моя помощь будет нужна. Я ведь в долгу у тебя. — Брось, — отмахнулся Стив, присев на край стола. — Ни о каком долге и речи быть не может. То, что я тебе спас жизнь в военном лагере… это не долг, Наташ. Я бы ни секунды не сомневался и вновь прошёл бы через огонь, если бы это нужно было сделать снова. — Тогда я просто помогу тебе, — признала Наташа. — Вне зависимости от чего-то там. И… и я буду рада, если ты найдёшь его. — Сделаю всё возможное, — честно ответил Стив. Ведь иначе он поступить и не мог. Слишком долго жил с мыслями о прошлом, которое должно было остаться в прошлом, если бы не недавние события. Наташа молчала, было слышно, лишь как она тяжело вздыхает — рана на плече не затягивалась так же быстро, как у Стива. — Стив, — вдруг начала она, — ты ведь знаешь, что как раньше уже не будет? Что твой друг уже не тот, кем был когда-то. — Я знаю, конечно, знаю, — пробормотал Стив. Умом он понимал, прекрасно понимал, но сердце не хотело принимать эту действительность. Действительность того, что Баки его не помнил и уже точно не являлся тем солнечным юношей, который клеил всех девушек на районе. — Я не хочу нагнетать, но будет сложно, если ты всё-таки его найдёшь. — Я справлюсь. — Справишься, да. Но я не хочу, чтобы ты справлялся один. Если что, горячая линия психологической поддержки имени Натальи Романовой всегда для тебя открыта. — Не разбрасывайся словами, а то ещё будешь выслушивать от меня, — Стив невесело хмыкнул. — Я серьёзно, Стив, — Наташа шуршала чем-то на фоне. — Если что, звони. В любое время. — Спасибо, — Стив тяжело вздохнул. — Правда спасибо, Наташ. — Только не распускай нюни сегодня, — издевательски протянула она. — Давай хотя бы после первой неудачи. — Обычно желают удачи, а не настраивают на противоположное. — Удачи желают только неудачникам, Стив. Я и так знаю: если ты захочешь что-то сделать, ты это сделаешь и доведёшь дело до конца. — Надеюсь, в этот раз система не даст сбой. — И я. Поэтому удачи тебе. — Знаешь, что? — Стив хрипло рассмеялся. После разговора с Наташей настроение всегда поднималось, пусть ненадолго, но этих считанных минут хватало. Она не жалела, не утешала в привычном понимании этого слова. Всё сказанное ею было… было просто тем, что хотелось услышать. Выйдя на балкон, который он не так давно разобрал от коробок, Стив вдохнул полной грудью свежий июньский воздух. Лето обещало быть долгим.