***
Грохот и какие-то перестановки в комнате продолжались на протяжении всего дня. Алек испытывал раздражение от того, что комната Джейса теперь не останется прежней. Эти яркие цвета, макияж, – все было так чуждо Эрондейлу, что Лайтвуду казалось, будто и его самого с его атмосферой уже выживают. И как в подтверждение его мыслей Магнус появился на кухне в следующую минуту, нарушая священную тишину заканчивавшего свой обед Алека. – Нам нужно решить несколько вопросов совместного пребывания в квартире, – деловито заявил Бейн, усаживаясь с листком бумаги и ручкой напротив Лайтвуда, едва успевшего спрятать раздражение за маской равнодушия. – Если ты собираешься раскладывать по пунктам, то первый и последний – «не пересекаться», – ответил Алек, намереваясь уйти. – Весьма прямолинейно, но не выйдет, Лайтвуд. Этот пункт – самая умная твоя мысль за все то недолгое время, которое я тебя, к сожалению, знаю, но это невозможно, – остановил его Магнус, жестом призывая сесть и слушать. – Ну? – недовольно выдохнув, произнес Алек, пока Бейн сосредоточенно что-то записывал в листок. – Во-первых, составим график уборки. Убираться будем по очереди, не считая комнат. Доступ туда запрещен. Я не захожу без стука к тебе, ты – ко мне. – Даже не мечтал, – язвительно заметил Алек, тут же замолчав, так как Магнус был не из робкого десятка. – Это пока, – спокойно ответил тот на выпад, продолжая пробегаться взглядом по пунктам, проверяя, есть ли что-то, что он упустил, из того, что необходимо озвучить соседу. Пока Алек обдумывал последнюю наглую реплику Магнуса, тот перечислил еще несколько пунктов, касающихся таких вопросов, как вынос мусора и прием гостей, но до них уже ни одному не было дела. Их деловую беседу прервал стук в дверь, на который первым отреагировал Бейн. Показательно закрепив листок магнитом на холодильнике, он направился к двери, возле которой на некоторое мгновение воцарилась тишина. Алек почти готов был встать и проверить сам, кто к ним изволил явиться без приглашения, однако раздавшиеся голоса сразу же поработили это желание. – Богиня! Это что-то наследственное, определенно! – восхищенно произнес Магнус, и в ответ ему раздался звонкий смех, который Лайтвуд узнал бы из тысячи. Сестра. – Магнус Бейн собственной персоной! Какой душка! Очень рада познакомиться лично, Изабель Лайтвуд, просто Иззи. – Хотелось бы верить, что ты пришла из-за меня, но, думаю, надеяться на это опрометчиво, – наигранно разочарованно ответил Магнус, судя по звукам, пропуская девушку в квартиру. – Изначально из-за брата, но теперь вижу куда больше причин. Как жаль, что ты больше не выступаешь, тебя так не хватает. Рафаэль хотел бы, чтобы ты снова вернулся к нам, – отозвалась Изабель, вскоре показавшись на кухне. – Ничто не вечно, дорогая. Пришло время двигаться дальше, – туманно отозвался Магнус, – что ж, не смею вас беспокоить. Рад был повидаться и познакомиться. Заходи к нам почаще. Не могу не испытывать потребность в общении с приятными людьми, – кивнув в сторону Алека, но, даже не смотря на него, с очевидным намеком добавил Бейн и удалился к себе. – Привет, Изабель, – раздраженно произнес Алек, смотря на сестру, все еще улыбающуюся вслед Магнусу. – Здравствуй, дорогой! Ну, ты и счастливчик! Джейс прямо-таки от души постарался, подбирая тебе соседа, – наконец, ответила девушка, усаживаясь рядом с братом. – Это в чем же? – Ты с ума сошел?! Это же Магнус Бейн, знаменитость такого уровня, – шепотом ответила та, удивляясь незаинтересованности брата. – Твои восторги ни о чем мне не говорят, – буркнул Алек, поражаясь такой эмпатии. Его злило такое внимание к этому королю блесток. – Алек, ты словно в коконе провел всю жизнь! Магнус – звезда, он дрэг-квин! Ты бы видел его шоу! Таких, как он, больше не существует, – все ещё слишком эмоционально, по мнению Алека, объяснила Иззи, наивно ожидая от брата понимания. – По мне совершенно банальный, заносчивый и скучный тип, – равнодушно бросил Алек, конечно, лукавя. Вчерашнее появление Магнуса было каким угодно, но совершенно не банальным. – Мне кажется, ты проецируешь себя на него, – спокойно заметила Изабель, поразив Алека своей прямотой и таким сравнением. – Что ты имеешь в виду? – предупреждающе спросил тот, и Изабель не была бы собой, если бы промолчала. – Ты слышал. Заносчивость и банальность – это о тебе. То, что ты не признаешь этого, ничего не меняет. Тебе удобно сидеть в этой зоне комфорта... Даже нет, деградации, прости. Тебе спокойно, когда ты делаешь то, что тебе говорят делать. Ради этого ты приносишь себя в жертву. Очнись, Алек! Ты не робот! Жить не запрещено, думать своей головой тоже, а проявлять эмоции не то, что не запрещено, а полезно для здоровья! Перестань быть таким трусом! Алек почувствовал острую необходимость задеть. Не то, чтобы это входило в рамки "чувств", но он хотел. Хотел и сделал, перестав контролировать главное – границы. – От меня, во всяком случае, родители не отреклись. А я от них. Они нуждаются во мне, и я могу им помочь. А ты? – бросил Александр, глупо меряясь неизвестно чем, но мгновенно пожалев о каждом вылетевшем слове при виде потухшего взгляда Изабель. – Ну, и дурак же ты, – тихо произнесла она, практически сразу покидая кухню, а следом и квартиру. Громкий хлопок двери забил последний гвоздь в гроб понимания того, что он, Алек, натворил. Оставшись на кухне, парень молча смотрел на часы, словно желая повернуть стрелки назад, хоть и не имея представления, что бы это изменило. – Браво, Александр! – вдруг раздался голос новоиспечённого жильца. Магнус, подперев стену плечом, скептически осматривал Алека, и его взгляд передавал все то презрение, что парень недополучил от Изабель. – Тебе чего надо? – стараясь не смотреть на Магнуса, угрюмо спросил Алек, прекрасно зная все последующие слова. Справедливые, даже от настолько постороннего. – В попытках не признавать ее слова ты очень жалок. А то, как ты отнёсся к своей сестре, даже комментировать не надо. Наверное, это довольно грустно – иметь рядом брата, но при этом не иметь защиты, – прокомментировал Бейн и, набрав стакан воды, удалился к себе так быстро, словно его и не было здесь. Алек не успел ничего ему ответить, да и не спешил с этим. Бейна вообще не должно касаться то, что происходило в его жизни, хоть он и стал невольным свидетелем слишком личных проблем его взаимоотношений с людьми.***
После дневного инцидента Александр едва ли вообще выходил из собственной комнаты, погрузившись в рабочие документы, не желая портить себе настроение ещё больше нежелательным и раздражающе проницательным соседом. Тем не менее, находиться через несколько стен и не видеть друг друга было практически нереально, и Алек это понимал, хотя все равно ярко ощутил досаду, когда, проходя вдоль гостиной, заметил на балконе силуэт, да ещё и с сигаретой во рту. Он мог бы спокойно пройти мимо, не желая даже близко заводить разговор с человеком, который еще утром упрекнул его за ссору с сестрой. Алек должен был игнорировать того, кто сейчас стоял к нему спиной. Только не получалось не задаваться глупыми вопросами в отношении него. Кому придет в голову курить в три часа ночи? Алек, может, и хотел бы пройти мимо, но ссора с сестрой и порицание Магнуса Бейна заставляли язык зудеть от детского желания или скорее даже каприза ответить каким-нибудь едким замечанием. И вот он случай. – Здесь не курят, – довольно произнес Алек, меняя свой маршрут до кухни на балкон. – Правда, что ли? Быть может, мне просто лень идти на чердак, как некоторым, – беспардонно парировал Магнус, продолжая выдыхать едкий дым, который, на самом деле, совсем не был таким. Табак был едва уловим и перебиваем запахом вишни. – Серьезно? Ты следишь за тем, где я курю? – скрестив руки на груди, удивился Алек, продолжая сверлить взглядом профиль Бейна. – Довольно сложно не заметить твои ночные скрытные вылазки наверх. Когда открыто окно, хорошо слышно, как ты изливаешь душу, – у Алека с ним в одной квартире была всего одна ночь, которую он наполовину действительно провел на крыше, общаясь с Лидией голосовыми сообщениями, однако Магнус за столь короткое время чересчур далеко проник в его жизнь. – Ещё и подслушиваешь, – недовольно добавил Лайтвуд, вспоминая, сколько раз он упоминал самого Бейна ночью. – Скорее, не препятствую получению информации, которая предоставляется мне в весьма свободном доступе, – туша о балконные перила окурок, заключил Магнус, наконец, соизволив перевести взгляд на Алека. – На самом деле, тебе не стоит во все это лезть, – сквозь зубы предупреждающе произнес Лайтвуд, внутри призывая себя не раздражаться на такое поведение и откровенный пронизывающий взгляд в свою сторону. – Это действительно так сложно для тебя? – ещё несколько секунд водя взглядом по Александру, вдруг произнес Магнус, заставив парня смутиться. – Что? – Быть собой, – вздохнув, пояснил Бейн, не рассчитывая, что Алек поймет его сразу и не будет отпираться. – С чего ты взял вообще... – начал Алек, но Магнус лёгким взмахом руки и снисходительным взглядом заставил его умолкнуть. – Я слышал твой разговор, сам непосредственно имел контакт с тобой, был свидетелем твоего общения с Изабель... Я могу делать некоторые выводы о тебе. Ты мог бы показаться просто заносчивым мальчишкой, склонным разочаровывать всех, кто ведётся на твою внешность, но, очевидно, это все не ты. Есть что-то ещё, что и хотела увидеть в тебе твоя сестра. Потому и задаю тебе вопрос. Это так сложно? Алек не знал, что сказать. Его возмущало мнение Магнуса? Или то, что тот считает, что знает его? Или что-то ещё? – А ты? Настоящий? – немного подумав, все же решил уйти от ответа Алек, ожидая, что Магнус «закроется» мгновенно для любых разговоров. Бейн снова повел себя не так. – Да, более чем, – прямо ответил он, не взяв даже секунды на размышления. – Хочешь сказать, всегда таким был? – недоверчиво переспросил Лайтвуд. – Да, всегда. Мне особо нечего скрывать и, как следствие, нечего терять. Уже, – помедлив в конце, все же подытожил Бейн. – Уже? – Уже. За право быть собой я рассчитался. – Это чем же? – язвительно бросил Алек, но Магнус был серьезен. – Всем, что у меня было на тот момент, на час расплаты, так сказать. Впрочем, после этого на все смотришь иначе. Скорлупа более не требуется, и знаешь, легче дышится. Попробуй как-нибудь на досуге. Сестра плохого не посоветует, если не веришь мне. Доброй ночи, Александр, – обходя парня, едва улыбнувшись, уклончиво ответив на вопрос, попрощался Магнус. Любой бы понял, что он куда более погружен в мысли, чем старался показать, но Лайтвуд не решился даже пожелать хороших снов взаимно, не то, чтобы залезть в чужую жизнь. Магнус ушел, оповестив об этом щелчком замка на двери в свою спальню, а Алек так и остался на балконе, смотря туда, где в последний раз в сумраке видел силуэт Бейна. Что раздражало его больше всего? То, что от разговора с Магнусом вопросов стало только больше. То, что теперь, вместо Иззи, появился другой источник угнетения. Между тем, Бейн вроде как был предельно откровенен и открыт, но при этом не сказал ничего, что могло бы позволить узнать о нем больше. Алека одолевали противоречивые эмоции. Магнус вел себя, как его наставник, поддаваясь пафосным и правдивым речам о жизни и рисках, но, между тем, пару минут они все же смогли поговорить по-человечески. То есть это возможно. Лайтвуд не стремился к этому, но словно что-то подсказало ему, открыло глаза на то, что Магнус подходил к нему с терпением, которого он, Алек, в некотором роде не заслуживал. Во всяком случае, так ему казалось. Всегда. Со всеми. Магнус считал иначе, сидя в своей комнате, вспоминая самого себя, такого же, как Алек, загнанного в рамки мальчишку, которого волей случая погрузило в пучину страстей и также легко выплюнуло на берег совсем не подготовленным. Он, безусловно, знал больше обо всех угрозах самоопределения, но не спешил помогать с этим Лайтвуду. Так же, как не спешил раскрывать плату за свою свободу. Магнус прошел свой путь и, хоть и не был в нем полностью разбит и уничтожен, даже считал себя счастливчиком в некотором роде, все же не знал, каков исход был в выборе Алека. Быть может, та его привычная жизнь, о которой говорила Изабель, была безопаснее. Возможно, в этом и была суть самостоятельного пути. Алек ведь все равно оказывал сопротивление. Сестре, но все же. Где та грань, которая делит всех на добро и зло? Жизнь Изабель оказалась успешной в своей независимости, но не у всех есть место под солнцем. Возможно, Александр прав, плывя по течению, не меняя курса. У Магнуса не было четкого ответа. Алек довольно быстро поселил в его душе сомнения, и это вызывало раздражение, как и сам парень в первые минуты их нелепой встречи. Красив, но заносчив, упрям и, определенно, не с одним скелетом в шкафу. Это интриговало и отталкивало. Магнус умел многое, но видеть людей насквозь до сих пор не получалось безошибочно. А он был азартен до сложных душ. Тех, кто способен уничтожить его собственную. Магнус всегда летел, как мотылек на свет, к таким людям, только теперь отрезвляюще боясь, что и в этот раз образ Александра Лайтвуда он себе сам сочинил и приукрасил, заведомо всячески оправдав перед собой на будущее. Это было слишком опасно, и Магнус решил не допускать впредь никакого сближения с этим парнем, чтобы не разочаровываться в себе и своей интуиции. Она и так сыграла роковую роль в его прошлом. Прав на ошибку больше не было.