Внешний образ обманчив

Прошло уже несколько недель с момента их последней встречи. Итэр был занят в Инадзуме важными делами. Он частенько отправлял письма в Ли Юэ, но почта была так себе и они редко доходили до Адепта. Сяо скучал, и эти недели казались ему самыми длинными за всю его жизнь, он с нетерпением ждал встречи с Путешественником. Итэр в это время помогал Сангономии Кокоми решить проблему с Энканомией. Ему это путешествие доставало мало удовольствия. Снова встречи с так надоевшими магами Бездны, а теперь ещё и этот Чтец из преисподней которому так и хочется дать раз пять с ноги прямо в рожу. В общем настроении было так себе, но Итэр продолжал строить милого и доброго. Ну не то чтобы он на самом деле был другим, нет, ему нравилось помогать, но.. Он постепенно уставал от этих бесполезных путешествий, ни одной хотя бы маленькой зацепки или даже намека на его сестру.. Люмин.. Но он не сдавался и продолжал упорствовать, до истощения, до потери сознания ..до потери рассудка.. Сколько бы он крови не пролил, сколько бы крови не потерял, он все равно найдет её, любой ценой. Любой ценой.. Вот он плывет на корабле обратно, в Ли Юэ. Сердце радостно трепещет когда взору открываются знакомые крыши домов. Итэр стоит лицом к морю, облокотившись на бортики и вдыхает морской бриз. Как только корабль подходит к пристани, Итэр буквально выпрыгивает из судна, кинув пару фраз благодарности капитану Бей Доу. Путник сразу направляется на постоялый двор Ваншу навестить своего возлюбленного Адепта. И не только навестить.. Он идёт по темноте, когда из неба уже моросит дождь. И вот он подходит к назначенному месту весь мокрый. Коса совсем теряет свою ухоженность в итоге ее пришлось совсем расплести и теперь мокрые, пшеничного цвета пряди волос, небрежно свисают с плеч на спину. На одежде кое-где виднеется застывшая кровь. Итэр клянётся, что отмоет ее по приходу, не являться же своему любимому в таком виде? Подходит к стойке, там как обычно на своем посту сидит Верр Голдет, жена босса. Она оглядывает гостя с ног до головы и невольно морщится. —Вот вам ключ от номера, денег не надо, служанка принесет ведра горячей воды. Итэр берёт ключ и отправляется в предложенное ему помещение. Комната простенькая, но уютная. Около стены совсем близко к окну стоит большая двухспальная кровать, рядом прикроватная тумбочка. Небольшой столик, вокруг него пара стульев. Окно занавешенное красными шторами. Ширма за которой деревянный таз и бочка для купания. Как и говорила Верр Голдет, буквально через несколько минут приходит служанка с ведрами горячей воды. Итэр берёт у нее их и сам вносит в комнату. Все таки он не мог позволить девушке носить такие тяжести. Он наполняет таз водой и ложится на дно. Многочисленные царапины и шрамы неприятно щипят. Итэр морщится, когда наносит на раздраженную кожу шампунь с ароматом пихты. Путник спокойно моется, пока до его слуха не доносится скрип дверцы окна. Она не может сама открыться. Первой мыслью была — воры? Но они не могут сюда забраться, слишком высоко, да и охрана есть у двора. А если не воры, значит..? И как в подтверждение его мысли за ширмой вырастает силуэт невысокого парня с свисающим вниз рукавом. А уже через секунду он стоит перед ним. Адепт изящно скрещивает руки на груди и склоняет голову на бок, прищурившись смотря на голого Итэра. Нижняя часть его тела была в воде, а верхняя — на виду у жёлтых глаз. Итэр смущается от такого бесстыжего рассматривания. — Добрый вечер, Сяо, — путник мило улыбается. — Добрый, —Адепт слегка приподнимает кончики губ и подходит вплотную к Итэру. Он садится на карточки близко к лицу любимому. Путешественник понимает намек парнишки и мокрой рукой притягивает его за подбородок, утаскивая в нежный, короткий поцелуй. Итэр быстро отстраняется и смотрит в жёлтые глаза, выражающие некую радость и, кажется, разочарование. Сяо хочется продолжения. — Всего четыре недели прошло, а я уже успел соскучиться. Итэр, раньше я не испытывал таких чувств, — Сяо берёт полотенце и вытирает его ключицу и грудь. — Но, тебе же это нравится? — путник неотрывно следит за действиями Адепта. — Нравится, ещё как нравится, — Сяо не улыбается, но глаза горят лукавым блеском и предательски выдают его эмоции. Адепт легко подхватывает Итэра на руки и заворачивает его в полотенце. Он выносит его из-за ширмы и осторожно усаживает на стул. Итэр вытирается от воды и с нескрываемым любопытством поглядывает на Сяо. Тот же снова выпрыгивает из окна, напоследок бросив что-то типа: «сейчас вернусь». Через несколько минут он приходит с мотком алых веревок в руке. Итэр тем временем уже успевает одеться и стоит в белой пижаме. Взгляд янтарных глаз сразу зацепляется за интересный предмет в руке любимого, который он уже видел не в первой. Путник выжидающе смотрит на Адепта, пока тот смущённо отводит глаза. Итэр уже понимает, чего тот хочет, но специально не торопит и не начинает разговор первым. Он сполна лукаво наслаждается видом смущённого возлюбленного. Сяо стоит так примерно тридцать секунд, подбирая слова. Наконец он решается: — Итэр, может это странно, но.. Как ты смотришь на то, чтобы..? — Адепт неловко переминается с ноги на ногу, так и не закончив мысль. — Смотрю положительно, — с лукавой, совсем не детской усмешкой говорит Итэр. — А как ты смотришь на то, чтобы переместиться в другое, более тихое и безлюдное место, где нам никто не помешает? Сяо согласно кивает. Путник достает из рюкзака Чайник безмятежности и переносит их внутрь. Взору открывается зеленая поляна, усыпанная самыми разными цветами и каменная дорожка, что ведёт прямо к воротам красивого дома. — А где Паймон? — спрашивает Сяо, когда они уже находятся в одной из комнат дома на первом этаже. — Там на втором, спит, но не переживай, мы её не потревожим, она дрыхнет как убитая, пушками не разбудишь. Хотя я даже не знаю что громче, твои стоны или.. Договорить Итэру не даёт прилетевшая ему с размаху в лицо подушка, которая чуть ли не сбивает с ног. И пусть она и мягкая, в нос вмазывается будь здоров. Путник убирает рукой мягкий предмет и встречается с испепеляющим взглядом желтых глаз, направленных на него. Сяо возмущен, а ещё стыдно, ведь слова Итэра правдивы. Он действительно во время процесса сдерживается, как может, запрещает себе стонать, но это выше него. Он корит себя за то, что не может во время остановиться, а путник специально дразнит, то замедляется, то ускоряется, чтобы вывести. А Адепт так не хочет выдавать свою слабость. — Я уже начинаю жалеть что предложил это, — недовольно бросает Сяо и отворачивается. — Ладно-ладно, не обижайся, милый, —Итэр обнял любимого. Адепт ещё какое-то время строит возмущенное лицо, но потом сдается и отвечает на объятия. Путник бережно укладывает возлюбленного на кровать и принимается снимать с него одежду. Раздевать Сяо — целый ритуал, ожерелье с кисточками и причудливыми фигурами, которые Адепт носит как оберег, красивый рукав с множеством узоров что порой так изящно развивается на ветру, увесистый металлический пласт с острыми зубцами, похожими на клыки какого-то монстра, разного цвета перчатки, белая безрукавка с вырезом в районе лопаток, куда Итэр любит класть руку и тонкими пальчиками забираться под слегка шершавую ткань, с наслаждением наблюдать, как Сяо вздрагивает, а потом покрывается лёгким румянцем и послушно подставляется под теплую ласку. И конечно же широкие синие штаны с тонким, но прочным фиолетовым поясом с звенящими бубенчиками по обе стороны. Сначала снимает их, Итэр намеренно растягивает этот процесс, чтобы заставить Адепта прикусывать нижнюю губу и извиваться в предвкушении. Путник поддевает двумя пальцами поясок, но не спешит его снимать. Трогает подушечками пальцев, будто проверяет на ощупь, а сам только и ждёт, когда Сяо начнет просить. Якса это прекрасно понимает, но нет, он не будет, нет-нет и нет, не опуститься до такого, нет.. И просит. — Пожалуйста.. Итэр, я хочу.. Ну же.. Прошу.. — закусывает губу, а его щеки заливаются алым румянцем. Путник удовлетворённо кивает. Он наконец снимает, снимает этот пояс, этот чертов пояс. Припускает штаны, открывая вид на нижнее бельё, высокие сапожки уже давно стоят около двери, и ничто не помешает Итэру полностью снять этот прекрасный элемент одежды. Все шмотки и драгоценности Яксы в том числе и маска Демона аккуратно разложены на рядом стоящем диване. Адепт уже полностью обнажен, только Итэр ещё находится в своей белой пижамке которую Сяо так и хочется стянуть. Что он и делает. Итэр наклоняется к шее, обдавая горячим дыханием, осыпая ее поцелуями вперемешку с укусами, оставляя красные отметины, засосы. Он берет тот самый моток красных веревок, разматывает и перекатывает возлюбленного на живот. Связывает его запястья, опутывает талию, торс, посильнее стягивает так, чтобы они натирали кожу и оставляли розовые полосы. Знает, что Сяо это понравится. Якса тихо мычит, пока путник водит руками по его спине, оглаживая торс, целует оставляя засосы, лижит и ласкает языком чувствительные запястья. Кожа у Адепта холодная, теплые руки Итэра согревают и вызывают табуны мурашек по телу. Путник продолжает целовать его торс. Одной рукой он тянется к прикроватной тумбочке и достаёт из выдвижного ящика тюбик смазки, выдавливая себе на пальцы горошину с любимым запахом Сяо — цинсинь. Адепт еще не слишком сильно возбужден, потому отчетливо слышит каждый шелест над собой. Он в предвкушении. Итэр растирает горошину между двумя пальцами и скользит рукой вниз, нащупывая возбуждённый член Яксы, сжимает, обмазывая смазкой. Сяо глубоко вдыхает и утыкается лицом в подушку, кусая наволочку. Путник переворачивает Яксу на спину и ухватывается за вставший орган большим и указательным пальцем. Смазки было много и он может свободно двигать "кольцом" по всему стволу вверх, вниз. Второй рукой он мягко оттягивает яички и массирует. Адепту в таком положении теперь не чего кусать кроме как свою губу, только бы не застонать от удовольствия, но это плохо помогает. Тело плотно опутывают алые веревки, самому не шелохнуться, остаётся только лежать и наслаждаться ласками партнёра. Якса кусает губы, щеки, да так сильно что по подбородку начинают скатываться капельки крови. Близкое раздражение заглушает получаемое удовольствие. Адепт хмурится и пару раз дёргается в руке Итэра. Путешественник наклоняется к подбородку Сяо и слизывает кровь. Он освобождает руки и снова тянется к тумбочке. Но на этот раз достаёт оттуда кусочек чистой ткани и бутылочку воды. Он подносит ко рту Адепта смоченную тряпочку, тот в знак согласия открывает рот, позволяя просунуть кляп. Когда ткань уже во рту, Итэр снова ухватывается за орган. Он так продолжает примерно четыре минуты, иногда меняя руки, посильнее сжимая пенис и ослабляя хватку. Адепт стискивает между зубами мокрую тряпку, глотая влагу и не давая себе заскулить от удовольствия. Путник с опаской поглядывает на Сяо, тот мог просто задохнуться, поэтому идея с кляпом ему не нравится, но вот Якса похоже не разделяет его мнение. Когда в очередной раз путник сжимает пенис, по телу прокатывается волна оргазма, Адепту труднно дышать, да и ещё ткань во рту становится проблемой, он напрягается в руках Итэра и громко мычит сквозь кляп. Путешественник понимает, к чему это, и намеренно перестает двигать руками. Сяо явно не ожидал такого поворота, он был готов к тому чтобы скорее кончить. Адепт заглядывает в полуприкрытые янтарные глаза парня над ним, в них четко отражается ни чем не прикрытая похоть. Якса хочет что-то сказать, но вместо слов путник слышит лишь мычание. Итэр вытаскивает изо рта Адепта кляп, давая возможность отдышаться. Через несколько секунд, когда волна оргазма постепенно сходит на «нет», путник снова принимается за дело. Он делает «отсрочку» три раза, не давая кончить. Сяо протяжно стонет в сладостных мучениях. Это дьявольски хорошо. Адепт извивается и умоляеь не останавливаться, на что Итэр отвечает новой лукавой ухмылкой. Парень подкладывает под член полотенце, и на четвертый раз доводит дело до конца. Сяо с громким стоном обильно кончает, пачкая специально подготовленную ткань. Путешественник вытирает сперму с головки. Скомканное полотенце летит куда-то в направление дивана. Якса тяжело дышит, не в силах произнести хотя бы слово, его лицо словно помидор, глаза прикрыты и черные ресницы мелко дрожат. — Ну что, мне продолжать? —сладко мурчит путник. Сяо кивает и закрывает глаза. Итэр опускает руки к ногам, поглаживая острые коленки и ниже. Рукой он проводит по бледной коже и останавливается на свежем шраме около стопы. Путешественник слегка задевает его большим пальцем, на что слышит тихое шипение. Путник опускается к ране и прижимается к ней губами, мягко целуя. — Зачищал окрестности, — коротко бросает Адепт, отвечая на немой вопрос. Итэр не видит лица Сяо, но может догадаться, как он сейчас смущённо зажмуривает глаза. Путник снова нависает над Яксой и тянется к тюбику. Первый палец он вставляет только тогда, когда убеждается, что смазки достаточно. Он не хочет насиловать, причинять возлюбленному новую боль, хотя прекрасно понимает, что Адепт был бы не против. Страдания занимают больше половины его жизни, если не всей. Испытывать боль вполне нормально для него, обыденность. Но Итэр хочет исправить это, подарить ему ласку и нежность, чтобы Сяо понял, что значит получать искреннее удовольствие, наслаждение. Он медленно водит пальцем по мягким стенкам, растягивая и наблюдая, как Сяо жмурится. Итэр любит потянуть время, сладко помучать, смотреть, как возлюбленный извивается в желании. Это слегка раздражает Сяо, хочется ощутить резкую заполненность, боль от грубых толчков, но нет, путник не позволит, он будет действовать, но долго по своей тактике. Будет дразнить, больно будет, но не так сильно, как хотелось бы, а потом и это пропадет вовсе, останется только удовольствие, дьявольское удовольствие. Сяо хочет ласки, но не позволяет ее себе, и не допускает, только боль для него истинная и только в нее он верит. Но разве Итэра это остановит? Нет, разумеется. Второй палец он добавляет через небольшой промежуток времени, который для Сяо кажется целой вечностью. Адепт пробует сам двигаться и насаживаться, но это причиняет боль, так как тонкие веревки сильно опутывают и впиваются в кожу, которая сейчас уж через чур чувствительная. В итоге он оставляет попытки высказывать своеволие и отдается на произвол желаниям партнёра. А желания этого самого партнёра остаются для него тайной. Что он собственно хочет этим всем добиться? Хочет сделать приятно, доставить удовольствие, но в то же время мучает, сладко иногда даже болезненно. Что самое странное, боль Сяо никогда не нравится, но эта, причиняемая Итэром, какая-то особенная. Путешественник, похоже, решает пожалеть возлюбленного и не слишком долго тянет с растяжкой. Довольно быстро он вставляет третий палец и переходит к самому главному, к тому, чего так сильно хочет Сяо. Продолжая растягивать его изнутри, путник берёт вторую подушку и подкладывает ее под поясницу Адепта. Потом, в одно мгновение, не давая Яксе очухаться он вытаскивает все пальцы и резко толкается внутрь. Сяо примерно этого и ждал, но это происходит так неожиданно, что он не может сдержать громкий стон и грациозно, словно кошка, выгибается в спине. Веревки больно впиваются в фарфоровую кожу и оставляют там полосы, но парень не обращает на это никакого внимания. Итэр отрывает взгляд от красного лица своего ненаглядного и переводит его на красивый, изогнутый позвоночник. Как следует налюбовавшись этим зрелищем, он продолжил толкаться в разгоряченное тело. Толчки были хаотичные, то резкие и приносящие боль и тепло, то размеренные, лёгкие и нежные. Сяо же хочется, чтоб его как следует, не жалея, болезненно вдолбили в мягкий матрас, но понятное дело путник такого себе не позволит, хотя хочется, очень хочется. С каждым новым особенно глубоким толчком по телу разливается сладостное тепло, а по комнате разносятся протяжные стоны, просящие не останавливаться и заполнить всего, до самого донышка, отключив полностью мозг, отдаться только желанию и похоти. Сяо выгибается и дрожит всем телом от сильного переизбытка чувств, натянутые алые путы не щадя врезаются в кожу. Итэр продолжает двигаться, он берёт ногу Яксы под колено и закидывает себе на плечо. Такое положение позволяет толкнуться ещё глубже, а подушка под поясницей Адепта оказывает свое действие и придаёт новый эффект. Сяо поворачивает голову в сторону, уткнувшись носом в рядом скомканное одеяло. Глаза закрыты, лицо горит румянцем, на щеках виднеются капли горячих слез. Итэр покоряет Адепта грубыми толчками до тех пор, пока от плотно опутывающих тонких веревок на его теле не появляются капли крови. Боль и раздражение усиливаются, но для Яксы это сущий пустяк по сравнению с тем, что происходит у него в нижней части тела. А точнее сказать, что делает Итэр в его нижней части тела. Путник слегка замедливается и хватается руками за связанные запястья, прижимая их к матрасу. Веревки впиваются сильней, но удовольствие заглушает боль, Сяо зажмуривается и тут же удивлённо распахивает глаза, почувствовав, как слабеют путы. Итэр, под вопросительный взгляд Адепта, медленно развязывает веревки, что так плотно опутали тело. — Я не хочу чтоб тебя сейчас что-то отвлекало, — произносит Итэр. Он отпускает запястья и наклоняется к животу возлюбленного, слизывая языком кровь и оглаживая красно-розовые полосы. Сяо кряхтит, схватившись руками за спину парня над ним. Закончив с этим, Итэр оставляет в покое торс Адепта и опускает руки на его бедра, придерживая большими пальцами. Путешественник снова резко толкается, но только ещё глубже, чем в тот раз, от чего Сяо громко стонет и кончает себе на живот. Путник салфеткой вытерает семя и продолжает грубо вдалбливать Яксу в матрас, но не болезненно, а доставляя ненасытному Демону удовольствие и то удовлетворение, которое он так жаждет почувствовать, получить, но не может себе позволить. —Эт-то так неправильно.. Не надо меня жалеть.. Я.. я ничего не достоин, ничего не заслужил, кроме боли и мучений.. Сбитое дыхание, шепот, но даже в таком состоянии он говорит это, выражая протест своему наслаждению, но сделать ничего не может, сил на сопротивление перед Итэром попросту не было. И совсем не хочется сопротивляться. Совсем не хочется. Путник наклоняется к уху Сяо, так что губами касается мочки. Ласково, но настойчиво произносит. — Не говори так, не считай так, даже не думай. Отпусти себя, отдайся наслаждению. Отдайся мне. Ты хочешь этого. Ты заслуживаешь получать радость, удовольствие, никто не запрещает тебе чувствовать, любить. И ты не запрещай, — последние слова очень важные, потому он выделяет их, опускаясь до шёпота. Кто-то должен говорить ему такие слова, кто-то должен быть рядом с ним когда тяжело, кто-то, из-за кого он должен чувствовать себя нужным, значимым и что нужен не для того, чтобы каждый раз идти убивать, нужен не как оружие, а как он сам, только как он сам, не пряча себя за непробиваймой маской Демона. Улыбка касается его губ. Неуверенная, слабая, совсем лёгкая, но такая искренняя, что сердце радостно трепещет и стучит быстрее. Он может донести до него смысл слов. — Итэр, пожалуйста, продолжай.. Сладкая, манящая в пучину похоти просьба, но кто такой Путешественник чтобы противостоять ей? Путник лукаво улыбается и продолжает, продолжает двигаться, толкаться и с наслаждением слушать протяжные, ласкающие уши стоны, всхлипы и мольбы Демона под ним. Сяо намеренно старается издавать такие до ужаса сексуальные звуки. Это маленькая слабость о которой знает лишь Адепт. Итэр наклоняется к груди, поочередно кусая и втягивая красиво набухшие соски, а Сяо кажется, готовится уже второй раз кончить. Воздух становится все тяжелее, становится труднее дышать. До предела возбуждённый Адепт дрожит и сжимается, полностью обхватывая мышцами член внутри себя. Он стонет и откидывает голову назад, устремляя взгляд в такой интересный на данный момент потолок. — Тише, потерпи немного, — шепчет Итэр, поглаживая по крепкому животу и значительно ускоряясь, разливая по телу такое желанное тепло. Путешественник с тихим стоном изливается в Адепта, принося тому новые ощущения горячего семени, что разносится по тщательно разработанным, мягким стенкам. Сяо же чуть позже кончает во второй раз. Итэр выходит из него и нежно чмокает в лоб и в мокрую от горячих слез щёку. Якса в полу сидячем положении смотрит куда-то в пустоту то и дело всхлипывая. Путешественник придвигается поближе и обнимает Сяо. Тот прижимается к нему, кладя голову на плечо. — Тебе понравилось? — спрашивает путник, внимательно смотря в золотистые глаза парня. Послышались тихое, почти неразборчивое: «угу». — Я рад, —Путешественник улыбается и целует в нос. —Ладно, пойдем отмываться. Не дожидаясь согласия, он берёт обессиленного Яксу на руки и несёт в ванну. Сяо собственно совсем не против. Они лежат вдвоём и моются. Точнее моется Итэр, а Адепт ждёт, когда его искупают. Он сворачивается комочком в теплой воде, прижимаясь к телу Путешественника. Сейчас Великий Защитник Якса всегда холодный и не слишком дружелюбный кажется беспомощным котёнком в надёжных руках.