Внешний образ обманчив

—Я не уверен, что это хорошая идея.. —Сяо с сомнениями осматривает лиру в своих руках. Они всё на той же скале, но теперь музыкальный инструмент держит Адепт, а всё потому что Итэру пришла гениальная мысль (а Паймон её поддержала) заставить его попробовать сыграть хотя бы пару нот. —Да ладно, это не сложно,—Путешественник прижимается к нему со спины, протягивая руки к его ладоням. —Я покажу. Для начала попробуй вот эту.. Спустя какое-то время мучений по просторам каменного леса всё же разливаются довольно приятные звуки первых нот. Якса постепенно углубляется в процесс, не замечая, как путник опускает руки на его талию, больше не помогая и не подсказывая. Сяо обращает внимание, только когда Путешественник уже кладёт голову ему на плечо, устраиваясь поудобнее. —Итэр?—он останавливает игру, поворачивая голову в бок. —Твоя мелодия усыпляет, ничего не могу с собой поделать,—путник выпускает Яксу из своих объятий, зевая и прикрывая рот ладонью. —Ты устал, давай возвращаться,—произносит он, заворачивая лиру обратно в пакет и убирая в рюкзак. —Ты меня недооцениваешь,—с усмешкой произносит Итэр, встречаясь со строгим взглядом Яксы. —Идем, тебе нужно набраться сил, прежде чем снова отправляться куда-то в путешествие,—он скрещивает руки на груди, всем своим видом показывая серьёзность своих слов. —Когда я говорю тебе примерно тоже самое, ты начинаешь противиться, а от меня ждёшь послушания?—путник улыбается, ставя руки в боки. Сяо колеблется, не зная, что на это можно ответить, но в итоге произносит в своей манере. —Я Адепт. У меня больше выносливости, и пусть ты и необычный человек, но тебе всё равно нужен отдых. —Ладно–ладно, пойдём,—Путешественник строит недовольство, доставая из сумки Чайник, однако стоит им только очутиться в пространстве парящих островов, как он меняет возмущение на задумчивость, пристально оглядывая двор перед домом. —Что-то не так?—Якса останавливается перед входной дверью и тоже осматривает территорию. —Да вот думаю, может заменить декор в беседке, а то как-то не клеится,—Итэр прислоняет пальцы к подбородку, уже что-то прикидывая у себя в уме. Сяо только вздыхает, он уже подумал про каких-нибудь незваных гостей. —Это обязательно? —Конечно, буду обучать тебя садоводству,—Итэр пускает смешок и направляется к беседке, оглядывая высаженные по периметру кусты и подмечая, какие ветки уже стоит подрезать.—Ну, или ты можешь прополоть морковную грядку на заднем дворе. Сяо выгибает бровь. Такой работы ему ещё не предлагали. Путешественник же с улыбкой наблюдает за его смятением. —Шучу я, шучу,—Путешественник вытаскивает из кармана штанов платок, заходит в саму беседку и наклонившись, стирает пыль со скамьи. Присев, он подзывает Адепта к себе, и тот молча опускается рядом с ним. Стоит только ему ровнее усесться на деревянной поверхности, как Итэр заключает его в объятия, придвигая поближе к своей груди. У Яксы помимо воли срабатывает инстинкт и он на мгновенье дёргается, но сразу после уже спокойно обмякает в его руках, чувствуя некоторое облегчение. Путник поправляет пряди у его уха и поддаётся ближе, опаляя кожу горячим дыханием. —Ты так рвался сюда, чтобы посидеть со мной в уютной обстановке или чего ты хочешь?—мягко шепчет он, ласково поглаживая в районе талии. Лёгкий румянец украшает щёки Адепта и тот на выдохе произносит: —Ты устаешь, я вижу. Я лишь хотел проявить..—Сяо запинается, образовывая небольшую паузу,—..заботу. И да, провести с тобой время здесь. Путешественник приятно удивлен, он до этого времени и не думал, что Якса может быть таким откровенным. —Я рад,—шепчет Итэр, приподнимая кончики губ,—Но я могу только до вечера.. Прости. —Не извиняйся. Я понимаю,—Сяо разворачивает корпус, закидывая ноги на скамью, полностью облокачиваясь спиной на путника.—Просто не геройствуй, пожалуйста.. —эти слова звучат особенно тихо, и в них горькими нотками проскальзывает будто несдержанная мольба. —Ты же знаешь, я буду осторожен,—пытается убедить его Итэр, но Сяо не верит, он слишком хорошо его знает, чтобы просто повестись на простые речи. —Я знаю, что не будешь,—спокойно отзывается Якса и, не услышав никакого последующего ответа, только ещё сильней убеждается в правоте своих слов. —Тогда давай не будем об этом,—через некоторую паузу подаёт голос Итэр,—Я бы хотел радостно провести с тобой оставшееся время,—уже звонче произносит он, стараясь подбодрить затихшего Адепта, но тот только молча смотрит в пустоту. —Оставшееся?—хрипло переспрашивает он. Одно только слово выводит его из круговорота раздумий. —Ну, не то чтобы прям.. Я просто ухожу в Сумеру на длительный срок, но в Чайнике я обязательно появлюсь. —Можно.. можно мне с тобой?—вдруг неожиданно спрашивает Адепт, перед этим толком даже не обдумав свой вопрос. —Ты хочешь отправиться со мной в путешествие?—путник смотрит на него чуть удивлённо. Сяо утвердительно кивает. —Если ты, конечно, не против,—как бы уточняет он и от лёгкого волнения, которое отзывается странным, но при этом приятным чувством в животе, холодеют ладони в перчатках. Ему не видно лица Путешественника, но он хочет верить, что оно сейчас не выражает эмоций противоречивых или отторженных. О, как же он хочет получить согласие.. —Но твои обязанности.. Ты готов их бросить ради этого?—прежде чем ответить, Якса переваривает его интонацию. Голос не проявляет сомнительных нот, звучит всё так же мягко, но ощущается тонкая вибрация беспокойства. Итэр тревожится, не будет ли у Сяо после этого проблем. —Контракты с Адептами разорваны, я выполняю их теперь только по собственной воле. Но если ты не хочешь меня брать, то просто так и скажи. Я пойму,—речь звучит уверенно, беспристрастно и навевает мысли о глубокой преданности. —Конечно хочу. Я искренне рад,—Путешественник не сдерживает своих эмоций, посильнее прижимая теплое тело к себе и зарываясь носом в волосы на макушке, отдающие тонким запахом цинсинь, унесённых горным ветром с пиков Гуюнь.—Что ж, раз ты будешь моим вторым, после Паймон, компаньоном в путешествии по Сумеру, я должен ввести тебя в курс дел,—он подхватывает под ребра медленно сползающего на скамью Яксу.

***

—Мы исследовали эту территорию, теперь нам нужно отправиться сюда,—Итэр водит пальцем по расстеленной на письменном столе карте, ставя карандашом метки на неизученных местах и интересных объектах, которые предположительно могут там оказаться. Сяо уделяет объяснениям Путешественника максимум от своего внимания. Он сам предложил себя в это странствие и теперь обязывает себя выполнить всё без сучка и задоринки. Сам же Итэр больше смотрит на сосредоточенное лицо Сяо и его нахмуренные брови, уже на автомате тыкая пальцем в разные области на цветном полотне. Они сидят за этим столом до самого вечера. Итэр уже заканчивает свой рассказ про пустыню в Сумеру, когда в камине догорают последние щепки. —..и после этого мы покинули пирамиду,—Путешественник чиркает карандашом пометки в тетради, кивая головой своим мыслям.—Ты не утомился ещё?—он поднимает на Адепта взгляд, откладывая аккуратно исписанные листы. —Нет, ты хорошо рассказываешь,—произносит Якса, мельком заглянув в записи Итэра и увидев там слово «марана». —Я рад. Но поздно уже, завтра нужно рано выдвигаться,—он складывает листы в ровную стопку, убирая её на край стола.—А мне ещё нужно ночью уйти, закончить одно дело в лесу Авидья, утром я этого уже сделать не успею. Ты ложись, присоединяйся к Паймон,—путник улыбается, указывая рукой на кровать, где дремлет консерва, натянув одеяло чуть-ли не до глаз. —А ты? —Еще посижу здесь,—достав из ящика записную книжку он утыкается в неё, поочередно перелистывая страницы. Сяо ложится на постель, наблюдает за тлеющими углями в камине и вскоре засыпает. Сон выдаётся беспокойным. Красная пелена застилает глаза, а конечности спутывает жёсткими и натянутыми, словно паутина, нитями. В памяти всплывают осколки воспоминаний и силой больного разума, на языке всплывает уже до едкости знакомый металлический привкус на языке. Оборванные куски давнишних мыслей вырисовываются ядовитыми змеиными пастями, готовыми разодрать в клочья. Перед глазами мелькают картинки: снег, хаотично украшенный алыми пятнами и мгла, покрывающая всё живое на пути. Копьё в руках зажато, а зубы скрипят, жалостливый взгляд, брошенный куда-то в пустоту, будто желающий найти там путь домой, которого не существует. Боль, яркая и такая реальная, не фантомная, не иллюзированная сознанием колит острыми иглами в самое сердце. На лицо непосильной тяжестью ложится маска демона. Не видя никого перед собой он мечет острым наконечником в стороны, слыша душераздирающие крики и шлепки падающих трупов в лужи черной грязи. Хочется остановиться, но невозможно.. Адепт с хрипом резко подскакивает на кровати, тяжело дыша. Перед глазами всё ещё мелькают красные пятна, а голову ломит боль. Он тянется к лицу, чтобы содрать невидимую маску, но вовремя хватает себя за руку, осознавая, что ничего нет. Своим внезапным приступом он тревожит Паймон, которая проснувшись, сонно потирает глаза и непонимающе осматривая обстановку. Сяо приходит в себя, беспомощно озираясь по сторонам, ловя на себе обеспокоенный взгляд Итэра, который поворачивается к нему на стуле и Паймон, что сидит рядом с ним. —Всё в порядке,—как можно ровнее выдавливает Якса, но Путешественник уже подходит к постели. Он молча садится на край кровати, притягивая его к себе, ощущая, как быстро бьётся чужое сердце. Сяо прикрывает глаза, скрещивая руки на его спине. —Точно?—Итэр отстраняется, за плечи укладывает его обратно на подушку, нависая над ним и оставляя на знаке посередине лба лёгкий поцелуй. Охотник на демонов только прикрывает глаза, выдавая тихо мычание. Паймон отодвигается, освобождая место рядом с Сяо и призывая Итэра лечь. Путешественник одаривает её благодарной улыбкой и укладывается между ними, прикасаясь ладонью к щеке Адепта. Тот же не реагирует, только восстанавливает дыхание, но на лице его отражается усталость и это не то чувство, когда хочется спать, это то ощущение, когда от бессилия горит желание потерять сознание и свалиться мёртвым грузом на пол. И Итэру совсем не нравится такое его выражение лица. Путешественник наклоняется к Яксе, подсовывая руки под его спину и приподнимая над простынью. Прижавшись к нему, он резко переворачивает Сяо. Теперь Итэр на спине, а его возлюбленный—на нём, уткнувшись носом в его грудь. Заёрзав, Адепт бросает исподлобья взгляд на путника. Тот только приподнимает кончики губ, запуская руку в волосы и осторожно оттягивая мягкие пряди. —Хочешь, расскажу тебе что-нибудь?—спрашивает Путешественник, понижая голос до шёпота. И эти тихие нотки кажутся чем-то немыслимо нежным. Сяо кивает. Он не удивляется предложению, ему уже в привычку, что каждый раз Итэр пробует разные способы бороться с бессонницей. И слушать его ласковый голос перед сном.. Это пожалуй лучшее из всех. —О, Паймон знает хорошую историю, как мы собирали вместе с Флорой семена одуванчиков в окрестностях Мондштадта!—спутница улыбается, укутываясь в одеяло. И её радости есть причина—после дел они пошли в «Хороший охотник». —Да, помнишь, как твои семена улетели, не успела ты их положить в мешочек? —Эй, Итэр, вот надо было тебе всё испортить!—консерва обиженно надувается,—Паймон хотела вспомнить что-нибудь веселое! —А это разве не.. —Итэр! Путешественник приподнимает уголки губ и с детской радостью наблюдает за злой консервой. Сяо, уже привыкший к их мелким перепалкам, только с равнодушием бросает взгляды. Вскоре Паймон умолкает, засыпая, и Путешественник продолжает рассказ в своей привычной лёгкой манере, паралельно поглаживая Яксу по голове. Его голос убаюкивает, и недавний кошмар незаметно отходит на задний план, освобождая место спокойствию в душе и сознании. Он даже не вслушивается в слова, только ловит некоторые обрывки предложений и фраз. Адепт немного понимает суть, но эти мысли теряются в нагоняемой сонливости. В итоге сдавшись, он засыпает. Как иронично, Сяо хотел, чтобы отдохнул Итэр, но сейчас именно он спит, развалившись сверху на его туше. Путник некоторое время лежит, любуясь спящим, но внезапно опомнившись, бросает взгляд на часы и в панике понимает, что опаздывает, ведь уже должен быть на месте. Он со всей осторожностью выбирается из под Адепта, укладывая его на кровать. Итэр садится на постель, намереваясь пойти к шкафу за уличной одеждой, но вдруг замирает, чувствуя хватку на своём запястье. Он поворачивается,—Сяо так и лежит с закрытыми глазами, но с его губ срывается тихое, еле слышное: «Не уходи». Путешественник аккуратно освобождается от цепких пальцев, терзаясь сомнениями и закусывая губу. Но эти размышления длятся недолго, в итоге выкинув все мысли из головы, он возвращается к нему в кровать. Благополучно плюнув на дела и на того учёного из Академии, с которым ему нужно было встретиться этой ночью, Итэр остаётся с ним.