***
— Почему ничего не ешь? — дружелюбно интересуется Арсений, видя, что Шаст даже до ложки не дотронулся. Врачу прекрасно было понятно, что Антон просто злился. — Не хочу, — увильнул парень, продолжая прожигать взглядом Попова. — Я тоже много чего не хочу. И всё-таки, мой дорогой, тебе надо покушать. — довольно спокойно говорит Арс, убирая за собой тарелку в раковину и сразу принимаясь мыть посуду. И, наконец-то, спустя полчаса Шаст доел свою порцию, помыл посуду и уже даже начал собирать свои вещи, все ещё обижаясь. Ничего, я ещё отыграюсь, Арсений Сергеевич. — Тебе ещё долго? — спрашивает Попов, заходя к мальчику в комнату. — Могли бы и помочь, — Антон наконец кладёт наушники в переднее отделение рюкзака, застегивает его и пихает телефон в карман штанов, — Всё, я готов.***
Сначала Шастун решил не докучать водителю, поэтому просто слушал музыку. Но такое занятие парню быстро надоело, ну и на ум ничего лучше не пришло, кроме как «побеседовать» с водителем-врачом, тем более надо было отомстить. — Давайте что ли за сигаретами заедем? — спрашивает Антон и улыбается, когда на него смотрят два голубых глаза, пытающиеся прожечь Шаста. Но ему хоть бы хны, — Да, у меня заканчиваются. А жить с вами, знаете ли, такой стресс, я повеситься готов. — Ты дурак или косишь? — с раздражением отзывается Попов, продолжая дальше следить за дорогой, хотя безумно хотелось забить на это дело и дать хороший подзатыльник несносному «ребёнку». — Да нет. Скучно. Не агрессируйте вы так. — совершенно спокойно говорит подросток, — Может хоть выпьем? По 0,5 чего-нибудь крепкого, а? — Шастун, заткнись лучше. — сквозь зубы цедит Арсений. — Не с той ноги встали, да? Понимаю, тоже такое быва… — Антону не дают закончить. — Ещё одно слово… — перебивает педиатр, — И твоё лечение станет в два раза дольше. — озвучивает Арсений свою угрозу, отчего у подростка округляются глаза, а брови забавно поднимаются вверх. — Вы злой. — обиженно бубнит паренёк себе под нос, поджав губы. — Я не ясно выразился? — рычит Попов, стараясь внимательно следить за дорогой. — Пфф… Я уже больше одного слова сказал. И не надо мне угрожать. — уверенно отвечает Шастун, потому что знает, что ему за этого ничего не будет. Ебать я смелый. — Это была не угроза. Ты сам напросился. Раз ты не понимаешь предупреждения, то я вынужден переходить к действию. — глубоко вздохнув, стараясь справиться со злостью, говорит врач. Ага, щас. — А я не дамся. Я, если вы не знали, умею сопротивляться. — смело заявляет Антон, уже сам с себя офигевая. Блять, а я хорош. — Ну так, Антош, у меня и сил-то больше, чем у тебя. — на удивление мягко, но обманчиво начинает Арс, — Смотри, ты больной, организм у тебя ослаблен, и я — здоровый, сильный мужчина. А ещё ты в моей машине. Уверен, что справишься со мной? — констатирует факт взрослый, заворачивая во двор. Антон обиженно молчит, ему нечего сказать, только отворачивается к окну, не желая смотреть в лицо мучителя.***
Антон не разговаривает, даже когда заходят в квартиру Арсения. Несмотря на обиду ему все же понравилась обстановка дома, выполненная в черно-белых тонах. Старший выделил больному отдельную комнату. Хоть и комнатка небольшая, но вполне уютная: диван, маленький журнальный столик, шкаф и стеллаж с книгами. Антон очень доволен своим временным местом жительства, но по-прежнему сохраняет обет молчания. — Обиделся, да? Такой ты, конечно, разный, Антошка. — в очередной раз пытается заговорить Попов. Шастун лежит на диване и продолжает играть в телефон, не обращая внимания на врача, отчего второму становится неловко. — Зайчонок, не злись. — мягко говорит Арсений, поглаживая подростка по плечу. И на большое удивление врача Шастун не отталкивает его, разрешая примирительную выходку. — Ладно-о-о, — вздыхая, отвечает Антон, — Не отвяжетесь же. — Вот и славно. Раз ты не обижаешься, то пойдем займемся твоим лечением. А то вчера мы пропустили одну немаловажную процедуру. — врач встает и направляется к выходу из комнаты. — Не хочу! — капризничает мальчик. — Давай-давай, надо. Еще чуть-чуть повыежившись Шастун все-таки встает и идет за педиатром в ванную комнату. — Нам с тобой нужно промыть носик. — говорит врач, доставая с коробочки странное приспособление, и начинает заливать туда солевой раствор, приготовленный заранее. — Это что такое? — удивленно интересуется паренек, слегка нахмурившись. — Специальная лейка для промывания носа. — поясняет взрослый и, закончив с приготовлением, просит подростка подойти к ванной. — Теперь головку наклони на бок. И дышать нужно через рот. Не бойся, это не больно. — Шастун слушается, выполняя все указания доктора. Арсений, не желая медлить, аккуратно помещает носик лейки в ноздрю, и жидкость начинает своё путешествие по слизистой парня, вызывая у того бурю эмоций. Антон дергается, стараясь убрать от себя подальше это дьявольское приспособление, поэтому педиатру приходится придерживать голову парня и наблюдать, как раствор вытекает с противоположной ноздри. Дальше врач повторяет процедуру с другой ноздрей под недовольные фырканья и шипения парня и наконец убирает чудо прибор обратно. — Больше никогда в жизни не дам с собой такое сделать. — вопит Шастун. — Это штука не сопли вымывает, а мозги. — Все-все, ты умничка. Неприятненько, понимаю, но зато носику легче будет, отечность пройдет. — мягко разъясняет мужчина, подавая Антону полотенчико.***
Шаст возвращается к себе в комнату и снова ложится на диван, как-то нервно потряхивая ногой, стараясь выбросить из головы эту ужасную промывку мозгов. — Идем, мой мученик, фильм что ли посмотрим, — предлагает Попов. — Хорошо, мучитель. Только чур я выбираю, — подросток вскакивает с постели, попутно открывая заметки в телефоне в поисках чего-нибудь интересненького для просмотра, — О, нашел. Будем смотреть «Похороните меня за плинтусом» — наконец восклицает Антон, когда взглядом наткнулся на желаемое. — Странное название, конечно. Но ладно, пойдем глянем, оценим твой вкус. — Арсений идет в гостиную, включает телевизор и вбивает в поисковую строку название. Тут же получает результаты запроса, среди которых быстро находит нужное. — Пока посиди, я пойду попкорн сделаю. — дает наставление врач и направляется на кухню. И буквально через 20 минут мужчина возвращается с обещанной кукурузной закуской.***
— Ну и как вам фильм? — спрашивает Шастун, когда просмотр подошел к логическому завершению. — Тяжелый фильм, очень жалко ребенка. — отзывается педиатр с грустным выражением лица. Он не привык смотреть такое, обычно он предпочитает комедии, а не слезливые и душераздирающие драмы. — Зато ему повезло в том, что бабушка его к гомеопату водит, а не к обычным врачам на растерзание. Уж лучше кристаллами лечиться, чем уколами и таблетками всякими. — «по-умному» рассуждает парень. — Ну да, конечно. Всякие штуковины, которые никак не относятся к медицине, помогут выздороветь. Тем более в фильме он явно шарлатан. — Не знаю, я бы с радостью лучше кристалликами лечился. — У меня их, конечно, нет, но могу предложить альтернативу. Можешь с детской песочницы взять камушки, вдруг тоже помогут. Потом только мне результаты расскажи. — говорит педиатр, улыбаясь. — Очень смешно. — коротко отвечает на шутку Шастун, сурово хмурясь, что очень забавно выглядит со стороны. — Ладно, время уже позднее. Пойдём укол сделаем и спать ляжем, котёнок — напоминает врач, сменив улыбку на сожаление. — Нет. — подросток махает головой из стороны в сторону. — Ну что ты опять капризничаешь? Вчера же спокойно сделали. Идём, котик. Я же не так уж и больно делаю. — уговаривает Арсений. — Ага, конечно. Ещё как больно. — продолжает пререкаться Антон, не желая подставлять свое мягкое место на растерзание. — Пойдём, солнышко. Совсем чуть-чуть надо потерпеть. Зато потом спать будем. — не теряет надежды Попов, но паренёк даже не шевелится, лишь поджимает губы. — Антош, мне что силой тебя брать? Не вынуждай меня. Давай лучше по-хорошему. — Нет. Я не дамся. Я буду драться. — предупреждает младший, прижимаясь к спинке дивана, и, притягивая коленки к груди, обхватывает их руками. Арсений тяжело вздыхает, но никак не комментирует, просто молча разворачивается и уходит на кухню заниматься приготовлениями. Спустя 5 минут врач возвращается с уже наполненным шприцом. — Давай, малыш, ложись на животик. Не бойся. — предпринимает ещё одну попытку взрослый, но по итогу опять тяжело вздыхает, видя, что «ребёнок» его игнорирует. Врач кладёт свою дьявольскую вещичку на тумбочку и пытается уложить буйного подростка к себе на колени. Шастун цепляется за руки Попова, пытаясь высвободиться, но, как и говорил ранее мужчина, он сильнее. Поэтому буквально через пару минут пацан лежит на коленях старшего, зафиксированный и готовый. — Арсений Сергеевич, ну отпустите. Прошу. — требует Антон, начиная всхлипывать, а педиатр несмотря на все снимает одежду, оголяя ягодицы, и пару раз проходится в наработанном жесте по верхнему квадрату ваткой. И тогда Шастун начинает извиваться, как на сковородке, в попытках если уж не вырваться, то хотя бы не дать доктору сделать задуманное. — Заяц, будешь так брыкаться, я тебя сильнее прижму. И вместо одного укола сделаю ещё инъекцию успокоительного. — ласково-строго говорит Арсений, начиная сильнее придерживаться парня одной рукой, а другой быстро вводит иглу, потихоньку давя на поршень и наблюдая, как уменьшается лекарство, при этом стараясь игнорировать рыдания уже взрослого ребёнка. И как только в шприце исчезает жидкость, быстро вынимает иглу, прижимая ранку спиртовой салфеткой, через которую впоследствии массирует место инъекции. — Вот и все! Стоило ли так капризничать и брыкаться? — мягко интересуется он, поглаживая спинку истерически плачущего мальчика, успокаивая. Прождав ещё пару секунд педиатр возвращает страдальцу одежду на законное место и переворачивает ребёнка, притягивая в свои объятия. Совсем обессиленный, Антошка сидит, прижавшись животом к груди взрослого, жалобно всхлипывая. Как это по-взрослому, Антон… Хотя уже так похуй. — Ну ты чего? Совсем расклеился, котёнок. — по-прежнему ласково спрашивает педиатр, не прекращая поглаживать мученика по спине, крепко прижимая к себе. А Шастун и сам не понимает, что это с ним такое. Боль от укола прошла уже, а слезы уходить не собирались. Кажется, слишком много проблем сразу. И эта учёба, родители свалили без него на море, друзья разъехались. Попов ещё нарисовался со своим лечением и заботой, хотя пареньку вроде и было приятно, но временами это бесило. И он бы не вспоминал ничего этого, если бы не просмотр фильма, который заставил встряхнуть и вспомнить все неприятные моменты из жизни. — Тише-тише, зайчонок. — успокаивающе шепчет мужчина. — Так тяжело, — устало лепечет Антон в плечо Арсения. — Бывает такое, малыш. Это же жизнь. Но я уверен, что скоро все обязательно наладится. — искренне поддерживает врач, хотя и не понимает, что у этого ребёнка стряслось. Для себя он сделал пометочку — поговорить завтра с Шастом на эту тему. А сейчас просто даст измученному «крохе» успокоиться. И действительно, буквально через минут 20 врач слышит тихое, но беспокойное сопение у себя под ухом. Мальчик уснул прямо в объятиях взрослого. Педиатр поднимает несмотря на возраст довольно лёгкое тельце подростка и уносит в комнату, заботливо укладывая на диван и укутывая одеялом. Несколько минут любуется спящим Антоном, который так мило во сне причмокивает губками и не ругается, показывая свои иголки и зубки, как какой-то ёжик или дикобраз, как это делает обычно, и тоже уходит к себе, сначала долго размышляя о произошедших событиях в его жизни, ведь она за последнее время кардинально изменилась. Потом все же засыпает.