Эрна в выделенной ей комнате, чертыхаясь, распутывала колтуны, драла волосы, приводя в более или менее приемлемый вид. Сухие истонченные чуть завивающиеся не в попад патлы ниже плеч никак не хотели разглаживаться. Мастер Сплинтер не высказал напрямую замечание о том, что девушке пора взяться за расческу, но как бы невзначай предложил свою щетку, полагая, что своей у гостьи не было. Что не сильно расходилось с реальностью. В походном рюкзаке никогда не находилось места для гребешка и прочих уходовых и украшающих штучек. Ведьмачка довольствовалась тем, что проводила несколько раз рукой по волосам и подбирала несколько передних прядей в узенький хвост, ложащийся сзади поверх распущенных волос. Никогда не хотела подстричься коротко, несмотря на очевидное удобство для воина, чтобы сохранить в себе то немногое женское, что осталось у следопыта по отлову монстров. Чудовища хватали за волосы, вырывали, люди-недоброжелатели поджигали, то и дело заводились вши, – одни минусы. Но лишаться их никогда не хотелось. Пусть бы болтались, никакущие, рвано, неровно обрезанные, лишь бы были. Тем более у некоторых учителей, эльфов, длинные волосы являлись чем-то традиционным, непостижимо символичным, признаком чистой благородной крови. Стремиться к красе этой величественной расы сродни путешествию к звездам, — почти нереально для неотесанного чурбана. Непосредственный уход раздражал. Плюнув на сие неблагодарное дело на полпути к успеху, Эрна подвязала волосы обрывком бечевки в привычный хвост. Уже и так явно стало много лучше, чем когда-либо.
Клан Хамато спал. Умиротворяющее чувство комфортного спокойствия, домашнего уюта, убаюкивающей безопасности. Гробовая тишина вокруг изредка прерывалась звуками капель воды и писком крыс, бегущих по трубам. Гостья же не сомкнула глаз. Переваривала услышанное и прочитанное, никак не желавшее систематизироваться и усвоиться. Рассказы ниндзя вперемешку с фактами о планете превратились в кашеобразную ахинею. Подобным пресыщением информацией бесобор ранее не страдал. Даже медитация впервые не шла, словно у неусидчивого рассеянного новичка. Мысли скакали обрывками, сводя с ума до головокружения. Мозг отвык развиваться, преимущественно выполнявший только контроль над рефлексами, выработанными годами до автоматизма.
Эрна не считала себя откровенно глупой. Середнячком, посредственной разумом. Но, ощутив явный пробел в образовании, решила постепенно наверстать упущенное. Тем более в этой относительно мирной вселенной бывшему солдату без каких-либо полезных умений, не считая боевых, больше нечем заняться. Познавать новое весьма интересно. Особенно после рутины на передовой, где вроде как никогда не знаешь, с какой стороны бомбанет, но в этом и заключается надоедающая зацикленность нескончаемого напряжения. Такая же однообразная отупляющая повседневность по восприятию, как в любой другой профессии.
Однако сперва необходимо было справиться с передозировкой потока знаний. Что с этим лучше не справляется, кроме как физическая тренировка? Когда занимаешь тело, дух отдыхает, подключая совершенно иные процессы, и наоборот. Именно в этом и состоит баланс. К тому же необходимо разрабатывать ногу.
Подкинув за спину ножны с двумя мечами, Эрна, уже почти не ковыляя, прошла в додзе. Свет не горел, но повсюду были расставлены потухшие свечи. Щелчком пальца ведьмак зажег огонь — языки пламени послушно вспыхнули разом, заклубился дым, заплясали тени. Почувствовав себя в своей тарелке, охотница воодушевленно вздохнула и со звоном вынула стальной меч размером почти с двуручник.
Тяжелый клинок со свистом пролетел над головой манекена. Повертев кистью с оружием, перекинула лезвие в другую руку и повторила движение, добавив перекат. Запуталась в широкой одежде и завершила прием неэстетично. Разозлившись, истребитель чудовищ нападал на ни в чем не повинную куклу с песком. Не оставляя при этом порезы-шрамы на ткани, из которых непременно посыпалось бы содержимое на пол. А так хотелось распороть, располовинить чучело, ставшее невольным очевидцем проколов воина. Больная нога все же не давала выполнять приемы, как следует, хоть и очень близко к необходимой технике. Один взмах — блок. Два удара ребром – подсечка. Еще!
— Недурно, – раздалось за спиной.
Попаданка не испугалась, заприметив вошедшего развитым чутьем. Вытерев проступивший пот со лба тыльной стороной ладони, Эрна, тяжело дыша, обернулась к Леонардо:
— Ранняя пташка?
— Вроде того, – склонив голову, ответил старший. – А ты?
— И не ложилась, – отозвалась девушка, криво улыбнувшись одной стороной губ.
Взгляд лидера проскользил по стали с резными буквами-узорами, будто подмигивающими легким голубым свечением, если присматриваться. Еще когда впервые ниндзя взял в руки клинки чужака для заточки, ощутил особую скрытую в них мощь необъяснимого характера.
— Что за письмена на мечах? – подойдя ближе, сгорал от любопытства поклонник клинков. – И зачем тебе два разных?
— На клинки нанесены руны зачарования. Стальной меч, – Эрна поднесла лезвие повыше, – для сражений с людьми, зверями и прочими обычными существами заряжен обдавать колким льдом, нанося дополнительный урон жгучим холодом, парализовывать, сковывать, обездвиживать на секунду-другую. Серебряный меч, – ведьмачка вытащила второй, бликующий красным, и также подняла к подбородку черепахи, – для уничтожения нечисти и магических существ обжигает огнем, самым опасным, смертельным для них элементом. Точнее, для большинства из них. Сразу двумя не сражаюсь, как ты догадался, – охотница резким отточеным движением убрала оба в ножны. – Разное назначение. Потеря стали меня не особо огорчит. А вот без серебра мой промысел не возможен. Не знаю, как тебе удалось привести оба в порядок, ведь зачарованное оружие способен отменно починить только мастер-кузнец, но спасибо еще раз, что позаботился о них, – искренне поблагодарила попаданка, поклонившись. Насмотрелась, как братья проделывали сей жест с сэнсэем. – Сама лучше никогда не сделала бы.
— Как мог иначе? Клинок есть душа воина, – кивнул Леонардо одобрительно. – Хотя учитель всегда твердит, что для настоящего мастера не имеет значение выбор орудия, а лишь его умения. Полностью с ним согласен. Но все же, – доставая катану, продолжал Леонардо, – питаю к металлу некую необузданную страсть и благоговейный трепет, – в японском лезвии отразился азартный блеск синих глаз. – Пожалуйста, окажи честь, – произнося негласную просьбу к сражению, лидер отступил на несколько шагов назад и стал в боевую позу.
— С удовольствием приму вызов, – также отойдя подальше, сказала Эрна и вытащила серебрянный меч.
— Считаешь нас волшебными существами? – заметил Лео, ухмыльнувшись. – Не волнуйся. Пока ты прихрамываешь, я буду наносить удары в полсилы и небыстро.
— Нет необходимости меня жалеть, – прошипела гостья, закружив. Ее задели слова учтивого предостережения, – вполне обычная черепаха.
Эрна была уверена в своих способностях укладывать на обе лопатки противников высокой весовой категории в том числе. Сраженные скалоподобные тролли и каменные элементали тому подтверждение. В одиночку, пусть и на грани смерти, к примеру, умудрялась вырезать целые стаи токсичных кикимор, колонии огромных ядовитых насекомых размером с медведя. Титаноподобные циклопы, великаны да и много кто еще из крупных представителей, не говоря уже о средних и мелких, фауны чудищ, так же пали от ее меча. С двуногой черепахой уж точно должна бы справиться раз плюнуть.
Но жизнь богаче наших планов. Девушка запыхалась, устала скакать вокруг искусного воина, лишь отбивавшего удары. Лязг серебра о сталь и — никакого результата. Леонардо словно дразнил, открываясь для ввода в заблуждение и тут же уворачиваясь, будто ничего не весил и был мелок. Ведьмак просек эту фишку, однако ответно обмануть не удавалось, ведь противник предугадывал любое изменение в ведении боя. Это с чудовищами прокатывал конкретный известный алгоритм действий, составленный благодаря опыту предков. Но против неизученного вдоль и поперек соперника готовой схемы нет.
Наигравшись в отбойник, старший подсек охотницу, по-классическому пригвоздив к полу острием у шеи. Убрав, протянул руку, чтобы помочь встать. Эрна потянулась и попыталась вывернуться, чтобы хотя бы изрядно толкнуть лидера. Безуспешно. Девушка оказалась в еще более уязвимом положении — лежа на животе спиной к врагу. Рубить направо и налево преимущественно безмозглых бестий и танцевать на боевой арене с хитрым мастером совершенно разные вещи. А если учесть, что соперник на самом деле боролся не то что вполсилы, а то и вовсе не напрягаясь? Стыдоба. От досады, перевернувшись, взмахом руки охотница выпустила телекинетическую волну на черепаху. Лео подпрыгнул, чтобы ее избежать, однако высоту толчка не учел и все же рухнул на пол поодаль. Неспортивно, зато действенно. У каждого свои козыри в рукаве.
— Да! – злорадостно прокричала Эрна, поднявшись. – Наконец-то! Чего ж ты такой юркий?!
— Это ты еще с Майком не выходила на ринг, – вскочив на ноги, сказал Синий, отряхиваясь. – Вот он у нас реально ловкач.
— Так что скажешь? – раздраженно спросила девушка, досадуя от технического поражения.
— Твои движения грубы и резки, – повествовал Сплинтер-младший, – что, пожалуй, в твоем ремесле против мощных недалеких противников выгодная стратегия. Бей или умри. Но не хватает тактической обдуманности. Гибкости и гармонии. Ты легко поддаешься на провокации и теряешь контроль над ситуацией, даже когда мысли повернуты в нужное русло. Заметно, как со старта стараешься доказать, что превосходишь противника. В этом кроется главная ошибка. Кто бы не был перед тобой, следует отдать должное оппоненту. Теперь, когда ты видела, на что способен ниндзя, давай повторим. Без оружия. И магических фокусов. Посмотрим на твой потенциал врукопашную. Ведь именно от него исходит успех с применением оружия. Идет?
Уязвленная Эрна, сдвинув брови к переносице, согласилась. Мало того, что отчитали, так еще и вынуждают взять раунд на самое слабое место. Но оттого лишь становилось интереснее. Позорно ретироваться не в ее стиле. Стоило хотя бы попробовать.
Сжав кулаки, гостья выжидала реакции лидера. Не бросилась в этот раз первой, что никогда не гарантировало победу. Расхожее мнение, как в шахматах: кто начинает, тот имеет преимущество. Весьма спорная позиция. Лидер напал. Дотронулся несколько раз по плечу, спине, бедру, чтобы не бить реально. Соперница распалялась, раз за разом промахиваясь в сущих миллиметрах от мутанта. В какой-то момент, когда Леонардо, заметив усталую растерянность Эрны, выгнул руку для апперкота. Та, отклонив шею, неожиданно грузно приземлилась на пятую точку и схватила за лодыжку. Лео от неожиданности опешил, но и тут выкрутился, не дав себе упасть. Вырвался и надавал еще парочку–другую условных лещей, не допуская, чтобы ведьмачка поднялась, отбиваясь хаотично, как могла, в подобном положении.
— Ладно, хватит! Лежачего не бьют! – возмущенно крикнула Эрна. – Этому не учит ваш кодекс?
— Однако ты не лежишь, – ехидно заметил Лео, прекратив нажимать на точки опоры, отчего встать у девушки не удавалось. – Продолжим?
— Нет. Признаю поражение, – рявкнула попаданка и села по-турецки. – Мои умения без лезвий ничтожны.
Охотница отстегнула ножны и положила на колени, всматривась задумчиво в металл, будто в нем таились ответы на все вопросы. Злилась на себя, а хотелось бы на сталь с серебром. Но не могла оболгать единственных верных друзей. Преданных союзников, поддерживающих любые начинания.
Леонардо присел в позу лотоса напротив, и, дав некоторое время остыть, осторожно сообщил:
— Они правда по-своему великолепны и достойны хозяина. У клинков явно есть своя история. Как ты их заполучила, расскажешь?
Гостья зыркнула на черепаху, пытаясь найти в его выражении лица издевку, но увидела лишь неподдельный интерес. Тогда, помолчав, собираясь с мыслями, поведала две истории.
Первые экземпляры были выданы в крепости после финального испытания. По мере приключений, путешествий один меч сменялся другим. Обменивала, продавала, покупала, крала, изготавливали кузнецы по найденным чертежам. Пока однажды во время раскопок при раскрытии тайны гибели стародавнего богатого дома знаменитой фамилии, приближенной к королевскому роду, не наткнулась на останки соратника. Там, на месте истлевшего трупа, легко представила свое сгинувшее тельце. Скелет ведьмака с кулоном медведя несколько сотен лет пролежал безвестно, так и не выпустив оружие из костлявых рук. Добротные мечи невероятной красоты из крепчайших стали и серебра редких сортов, к тому же зачарованные, стали лучшей наградой за изгнание духов, чтобы летописцы, ученые мужи, могли изучать и фиксировать историю предков, пока еще жила надежда на будущие поколения. Тело погибшего собрата Эрна сожгла, как завещано ритуалом, и с благодарностью приняла дар освобожденного покойника. С тех пор оба клинка неизменно ложились в перчатку.
Леонардо в ответ поведал, как получил свою первую пару катан, и как выплавил новые самостоятельно с помощью брата, а после пришлось вновь заменить на другие, и еще. Он не был настолько привязан к конкретным клинкам после потери изначальной, чему отдавал дань уважения и всегда помнил с благодарностью за драгоценный опыт, ведь с ними вкусил первое море крови и серьезное поражение, считая своим прямым продолжением. Однако каждую пару смертоносных лезвий берег как зеницу ока и не позволял прикасаться просто так без спроса. Парные катаны были тем лидерским символом, без коих не представлял свое существо, оттого и ревностно относился.
Тщательно отполированные катаны звякнули, отбликовав пламя свечей. Глаза Эрны также сверкнули от попавшего на хрусталик металлического блеска. Девушка недоуменно поглядела на протянутый клинок.
— Эрна, что насчет поменяться на один поединок? – предложил Леонардо. – Мы с братьями зачастую обмениваемся, чтобы не терять хватку на случай потери своего оружия. Подержав твой меч в бою, мне станет проще подсказать, в каком направлении тебе следует совершенствоваться. Если ты, конечно, не против, – старший, судя по всему, загорелся идеей вложить знания в благодарного, как он надеялся, ученика, – послушать советы и рекомендации. Мне до сэнсэя еще долго и упорно продолжать работу. Но опыт, закаленный практикой, богатый.
Ведьмачка перевела несколько раз вопросительный взгляд с меча на лидера и обратно. Красноречивое выражение лица: «Ты серьезно? Только что сказал, что даже косо смотреть на катаны нельзя, а сейчас сам тыкаешь мне прямо в руки?» – сменилось на флегматично-печальное. Она взяла японское произведение искусства со словами:
— Наверное, в таких случаях и говорят «это честь для меня»?
— Только если ты чувствуешь это сердцем, – серьезно ответил Леонардо, ударив себя кулаком в грудь.
— Тогда, так, да, – кивнула гостья. – Это честь для меня, Леонардо, – и протянула мутанту серебряный меч, важнейший из своей пары.
— Взаимно, Эрна, – слегка улыбнулся зеленый, принявшись балансировать новым клинком, чтобы привыкнуть.
— Что касается помощи, то обойдусь, – отбрила Эрна. – Я должна дойти до всего сама. Если не будет получаться, значит, таков мой путь. Зато всегда будет оставаться, к чему стремиться.
— Что ж, как пожелаешь, – поднимаясь, не дрогнув, говорил Лео.
Не столько расстроился, что не угадал ответ охотницы (гордость или неуверенность?) и оттого что не дают зеленый свет на поучение, а что ему будет непросто подмечать ошибки и молчать. Вся надежда на мастера. Что-то подсказывало, что против его наставлений ведьмак не пойдет. Хотя с чего ему в принципе не все равно на то, как сражаются чужаки? Эрна права. Следовало идти своей дорогой, но Хамато вмешались не спрашивая, столкнув с нее. Только если это они не оказались на чужом пути. Так или иначе судьбы переплелись по крайней мере на какое-то время, и Леонардо ощущал ответственность за все, что происходило с гостьей.
Девушка поднялась следом, покрутив легкую, по сравнению с ее мечом, катану с непривычно коротким лезвием. Совершенно иной баланс, требующий особо тщательной концентрации и продуманной серии приемов для наибольшего урона. Тем более с учетом того, что приходилось в таком случае подпускать противника на опасно близкое расстояние. Если бы охотнице пришлось постоянно пользоваться подобным клинком, она бы точно захотела использовать щит при приближении. Даже лишая себя возможности лишний раз вскинуть руку для вызова магического знака. Казалось, так было бы наиболее безопасно. Однако знала, что мастерски парным оружием владеют лишь те, кто способен совладать со своими страхами, обрести гармонию, избавившись от внутренних противоречий, и поэтому умеет отражать атаку клинком не хуже щита.
Ниндзя предположил, что тяжелый меч, по сравнению с катаной, с длинной рукоятью можно обхватить двумя руками для лучшей управляемости. Что и проделал, взяв обеими. Совершенно другое дело — лег как влитой. Черепахе показалось странным, что мелкая девушка предпочитала держать внушительный для человеческих размеров клинок исключительно в одной руке. Но понимал, что ее вторая также была оружием и всегда оставалась на подхвате для складывания пальцами рун. Привычка, сохранявшая жизнь, пусть и во вред мастерству фехтования. Однако было заметно невооруженным взглядом, что Эрна держала меч уверенно, цепко. Скорректировать бы ее технику исполнения, и дело в шляпе.
Став напротив друг друга, воины поклонились. Хитро прищурившись, Эрна щелкнула пальцами — огни с фитилей махом потухли.
— Надеешься использовать свое преимущество в способности видеть в темноте? Смело, – ощерился лидер. – Но ты еще не осознала, что темнота лучший друг ниндзя. А поединки вслепую моя сильная сторона. В этом я мастер.
Открылась дверь. Щелкнул свет. Ведьмак и крадущийся посмотрели на выход. Удивленный Рафаэль, увидев, что соперники поменялись оружием, закатил глаза, пробасив:
— Мечники.
Отчего-то Эрну позабавила ситуация. Едва подавив смешок, вызванный представлением, будто их с Лео в темноте застали за чем-то криминальным, выдавила:
— Кинжальщик? Стилетчик? Как спалось?
— Превосходно, – разведя в стороны руки, ответил Раф и обратился к брату: — Там Сплинтер вздумал заняться готовкой, прикинь. Сто лет же к плите не подходил. Не считая варки риса. Оладьи из кабачков, – парень скривился, – вздумал напечь. Тебя в спальне не было. Разбудил меня, попросил заказать овощи. Шесть, панцирь, кило. Кажется, у него опять… того, – черепаха покрутил пальцев у виска. – Никого не подпускает, говорит, что справится, веселый такой. Слишком бодрый, – подчеркнул интонацией слово хулиган. – Но Донни присматривает на всякий пожарный исподтишка.
— Понял, – омрачился Леонардо и сказал Эрне. – Прости, перенесем на другой раз.
— Старость не радость, – сообразила ведьмачка.
Воины снова обменялись клинками. Звякнул металл, неохотно возвращаясь в ножны. Лидер, как по щелчку отключившись, отстранился от происходящего. Вышел. Темперамент перед уходом сдал брата с потрохами:
— Если будешь искать свою книженцию по прикладному волшебству, ее стащил Майки. Кстати, если не сложно, – закинул за затылок руку Раф, – сделай одолжение, пож. Потусуйся с малым, пока отец… кашеварит. Окей?
***
Микеланджело, грезящему стать магом, не давало покоя издание гостьи. Понадеявшись, что застанет Эрну спящей, хотел полистать страницу-другую в поисках интересного заклинания и вернуть на место до пробуждения не в силах терпеть местного подземного утра, начавшегося в тот день вечером. Но все оказалось гораздо проще, ведь попаданка в комнате отсутствовала. Тогда, без труда найдя книгу в рюкзаке, балагур воровато скользнул в свою спальню, наткнувшись на злого невыспанного Рафаэля. Бунтарь схватил за грудки, попросил «вернуть чужое на место немедленно». Но младший сумел уговорить «закрыть на эту невинную шалость глаза на полчасика». Раф отпустил брата, дав подзатыльник за то, что «одолжил без разрешения», и «взял слово, что больше так палиться не будет».
Качок смолчал о неоднозначном состоянии отца, чтобы не впутывать лишний раз младшего, ведь тот принимал крайне близко к сердцу и откровенно хандрил, страдал, увядал вместе с пожилым отцом. Надеялся, что учителя вскоре отпустит, как и всегда. Сэнсэй периодами демонстрировал нехарактерное поведение, как правило, нездоровую радость или буйство. Не забывался, но сам от себя не ожидал. Чего продолжительное время не наблюдалось перед его отъездом, когда у сыновей и отлегло на сердце, чтобы отпустить мастера в добрый путь, не переча его беспрекословным желаниям.
В предвкушении похлопав в ладоши, Майки открыл книгу заклинаний и — разочаровался. Непонятный язык, картинок мало, сложные схемы, чертежи, расчеты. Как будто и не пособие для магов, а учебник по математике. «Раздел алхимия», – догадался Оранжевый, когда долистал до особых кругов с письменами, символами вокруг. Следующая глава составляла наброски разнообразных растений. Черепаха узнал подорожник, имбирь, гортензию… В дверь постучали незнакомым ритмом. Икнув от неожиданности, Микеланджело засунул книгу под одеяло, и отозвался:
— Открыто!
Эрна, не глядя на хозяина комнаты, осмотрела помещение: бардак. Зоркий наметанный глаз остановился на бугристых складках покрывала.
— Верни, – девушка протянула руку, требуя свое. – Это может быть небезопасно.
— А? Что? У меня ничего нет! – размахивая кистями, выгораживал себя голубоглазый.
— Не ври. Вон там, – потянула подбородок охотница, – книга под одеялом.
— Эх, что ж ты будешь делать?! – раздосадовался весельчак и вытащил кражу, осязал черную дырявую обложку, обнял. – Я так мечтаю стать волшебником, сжалься!
— И как ты собираешься читать, не зная язык? – заметила раскрасневшаяся Эрна, облокотившись о дверной косяк. Сказывалась усталость после разминки, нога заныла от резкого перенапряжения.
— Присаживайся, пожалуйста, – похлопал по кровати младший, переводя тему. – Ты что, вагон разгрузила?
— Так, – опустившись на продавленный матрас, вела беседу девушка, – каков был твой план?
— Ну, я надеялся, что если по картинкам ничего не получится и не превращусь в лягушку, обращусь к профессионалу, – отшучиваясь, подмигнул Майки, не подумав, что мог намутить нечто опасное.
— Пф, – фыркнул ведьмак. – Из всего многообразия заклинаний мне доступны самые банальные, касающиеся минимальных умений, что могут теоретически, подчеркну, только теоретически усилить воздействие знаков. Слушай внимательно. Магию нужно изучать долгими годами, постигать сущность через старания, тренировать шестое чувство, найти связь с природой, ощутить вибрации эфемерной плоскости бытия. И то, если не родился магом или ведьмой, тайны волшебства могут так и не открыться. Земля сама решает, кого наделять способностями, а от кого закрыться за семью печатями. И кого наказать за беспечность. На вашем голубом шарике вовсе не ощущаю присутствия так называемых мест силы. Мест, где расположены магические очаги, откуда можно зачерпнуть особую энергию стихий. Мой мир буквально пронизан ими, хоть и был истощен по сравнению с тем, как было в давние времена. Без подпитки освоить ремесло Слияния Сфер фантастика. Я сама по себе продукт воздействия магии и ношу в себе ее частицу, поэтому кое-что мне подвластно. Но лишь ничтожная толика, еще раз делаю акцент. И, нанося шрамы на запястье, – девушка прикрыла рунные надписи на коже, – я не была уверена в том, что сработает. И не знаю, как долго продержится эффект. Или же он постоянен.
— Хм, так мы опять можем тебя не понимать? – огорчился Микеланджело.
— Быть может, – пожала плечами гостья.
— Ладно. Потом что-нибудь придумаем. В конце концов язык жестов никто не отменял, – поднял себе настроение балагур и вдруг повысил голос: — Э-э-й, погоди-ка! Так мы же с братьями были аколитами. Управлялись с магическим оружием. Вызывали своих внутренних драконов-аватаров. Разве это не значит, что магия нам подвластна хотя бы микроскопически, м?
— Прости. То ли магия наших миров разного происхождения, то ли в вас, ребята, я неспроста не ощущаю ничего необычного. Не глядя на то, что вы говорящие черепахи, – примирительная ухмылка получилась криво-извиняющейся.
— Я не согласен, – буркнул Микеланджело, насупившись. По-детски надул щеки.
— Обиделся, что ль? – толкнула плечом Эрна. – Почему? Почему не согласен? Что мне нужно знать еще?
— Ну, – успокаивался Микеланджело. – Иногда я вижу вещие сны. Ладно, очень редко. Крайне. Странные такие. Но реальные. Сбываются иногда.
— Сновидение и магия не одно и то же, – возразила гостья. – Однако могу согласиться с тем, что не каждому дан такой талант. В нашем мире подобные уникумы пользуются почетом. Правда, некоторые повадятся усыпить таковых в вечный кошмар, лишь бы постоянно слышать шепот провидца.
— Жестко, – скривился Майк, – ведь они и так всегда только такие и есть, ужасы. А что тебе обычно снится?
— Смерть, Микеланджело, – кратко бросила девушка, явно не желая говорить об этом. – Благо, когда я отключаюсь так, что вовсе ничего не вижу.
— Понимаю, тяжело. Она всех нас преследует, – эмпатично отозвался младший и, все еще держа на коленях книженцию, поглаживая, спросил: – Может, тут все-таки есть крохотулечное легенькое безопасное заклинаньице для чайника?
— А с чего ты хотел бы начать вообще? – вопросом на вопрос била Эрна.
— Для начала хотя бы просто достать настоящего кролика из шляпы! – глаза мутанта загорелись, и младший снял с прикроватной тумбы черный помятый цилиндр, списанный реквизит из театра. – Гляди, дажа специальная шляпа есть!
— Пространственная метаморфия живых существ один из сложнейших видов магии, – покачала головой Эрна. – Требует эпичной прокачки мастерства. Я уже не говорю о том, какую цену нужно для ее применения платить. Страшнее только некромантия.
— Вот так всегда, – поутих энтузиазм балагура.
Раздался стук. За дверью послышался голос умника:
— Майки, Сплинтер ждет в додзе!
— Понял, бегу! – крикнул голубоглазый и вскочил, едва не уронив книгу, что на лету подхватила охотница, не дав упасть. – Труба зовет!
— Аккуратнее, – занервничала девушка. – Это не просто сборник заклятий. Дорог как память о самостоятельном первом задании. Тогда казалось, что мне любое море по колено. Не то, что сейчас, бывает, и ручеек не перешагнуть.
— Правда? И что было за оно? – притормозил черепаха, заинтересовавшись.
— Избавиться от юродивого ученика ведьмы, – иронично поведала Эрна. – Это его рукописи.
***
Гостье виделось, что Сплинтер лютовал, хоть и не без основания. Братья же, кажется, счастливы были слышать поток упреков, замечаний, изредка сменявшихся справедливой похвалой. Крыс нещадно топил словом, лупасил палкой, но по делу. Сыновья выкладывались, и усилия награждались гордостью отца.
Ведьмачка наблюдала со стороны, массируя ноющую стопу, и ее уносило в воспоминания собственных тренировок. Суровых коллективных упражнений на начальном этапе, во время которых слабые падали замертво от усталости, а сильных отчитывали за то, что недостаточно старались. Позже проводили парные спарринги, которые зачастую завершались чьим-нибудь увечьем. Незаживающие раны и не зарастающие травмы не являлись оправданной причиной отлынивания. Лекари только и поспевали, что пичкали отварами, не приносящими долгого облегчения. Ссылались на то, что в любом бою послаблений нет, будь до чудище или армия. Уйти из ведьмачьей крепости было нереальным. Тем, кто не выдерживал и пытался провернуть побег, был подписан смертный приговор без права искупить вину. Дух закаляли через переламывание личности, без зазрения совести сжигая тела неугодных единиц. Расточительство потенциальных боевых ресурсов окупалась безупречной репутацией авторов эффективной подготовительной программы. После прохождения коей один ведьмак стоил дюжину простых солдат.
Черепахи выступили против сэнсэя. Смотреть на ребят было любо-дорого: вот Микеланджело защитил Донателло, а Леонардо подстраховал Рафаэля. Отточенная слаженная совместная работа, отчего зеленая команда походила на единый, неделимый механизм, вызывала зависть. В крепости коллективные тренировки никак не сводили к обучению воевать сообща. Каждый сам по себе и за себя. Только в одиночку следовало выстоять ведьмаку, чтобы не заслужить ярлык позора и добиться минимального подобия признания. Эрне еще повезло, что ее довольно устойчивая от рождения психика позволяла не быть сильно восприимчивой к порицанию. Она легко сквозь пот и слезы обманывала себя в особом предназначении.
Совместно парни смогли выбить трость из лап мастера и повалить его. Палка полетела аккурат туда, где сидела взгрустнувшая Эрна вполоборота к центру тренировочной. Воины синхронно обратили взор на траекторию. Никто не успел и пикнуть, как охотница, услышав свист, словила предмет и катапультировала обратно, предупредив владельца:
— Ловите!
Учитель, в отличие от замешкавшихся ниндзя, не растерялся ни на секунду и выкрутился. Четверо по очереди попадали с грохотом и охами. Секундной заминки хватило черепахам, чтобы потерять контроль над обстоятельствами. Эрна возликовала от того, что идеальная группа буквально развалилась. В назидание мастер изрек:
— Ступивший однажды на путь воина во время схватки обязан сосредоточиться лишь на уничтожении врага, подавлять сострадание и забыть о чувствах. Иначе беспокойство о семье и друзьях нецелесообразно и приведет лишь к гибели.
Заволновались за гостью сбоку припеку? Любопытствовали о реакции?
— Да, сэнсэй, – хором произнесли ниндзя, прекрасно понимая, в чем их слабость, что лишь подтвердилось в очередной раз, и низко поклонились. – Спасибо за ценный урок.
Ответив тем же, старик пригласил на не то поздний завтрак, не то обед, не то ужин.
За дружным столом Эрне было невдомек, отчего взбунтовавшийся до готовки старик заставил понервничать, ведь гора оладьев вышла отменной, а кухня осталась цела.
