***
Таня, Тихая и Бэлла снова шли по тёмному коридору. Аня, как и в прошлый раз, освещала дорогу факелом. Наверху, к слову, стояла просто невыносимая жара. Поэтому окунуться в темноту и прохладу бункера было очень приятно. Но голова всё же побаливала от недостатка кислорода. Кузнецова шла посреди и аж подпрыгивала от нетерпения, задевая потолок головой. – Белка, у нас и так в волосах скоро птицы гнёзда вить будут, а ты их ещё и землёй подкармливать собралась? – Таня в очередной раз отряхнулась, недовольно пиная подругу между лопаток. – У меня проснулась тяга к исследованию неисследованного, – Бэлла, пригнувшись, упорно ломилась вперёд, наступая Тихой на пятки. – Мелкая, я сейчас что-нибудь подожгу, – Аня показательно помахала факелом. – Тебя, например. Их голоса эхом отражались от сырых стен. В голове вертелись сотни вопросов. Бессмысленные споры и болтовня хоть немного заглушали этот шум. Наконец они дошли до конца тоннеля, оказываясь в большой тёмной комнате. Тихая наощупь нашла керосиновую лампу и, вспоминая действия Алины, зажгла её. – Ого... – Бэлла с открытым ртом оглядела лабораторию. Подошла к длинному столу, сразу же хватая бутылёк с сомнительно ярко-голубой жидкостью, которая ко всему прочему немного пузырилась и пенилась. – Осторожнее, не облейся кислотой, – с ухмылкой предупредила Тихая, отбирая у любопытной девушки колбу и аккуратно кладя её обратно. Они с Таней начали обшаривать стены в попытках найти ещё какие-нибудь потайные дверцы. А Кузнецова полезла под стол. – О, смотрите, – вдруг воскликнула она, вытягивая из под стола небольшую картонную коробку. И как они её в прошлый раз не заметили? Этот вопрос заставил напрячься. – Что там? – спросила Аня, ведя по земляной стене ладонью. – Не знаю, насколько это хорошая новость, но здесь книги, – Бэлла достала из коробки пыльную энциклопедию по химии и биологии. Какое-то пособие по лечению инфекционных заболеваний. Учебник зоологии. – Да тут сплошные книги по медицине. Все на английском, и все старые. Такое ощущение, что учёный специально изучал дикую природу и всякие болезни, чтобы потом выживать на острове. Он точно чокнутый. – Наверное, у человека просто была куча младших братьев, которые мешали ему работать, и поэтому он решил свалить сюда, – пожала плечами Тихая, заканчивая бессмысленное исследование стен и садясь рядом с подругой. – Чтобы здесь ему мешали ядовитые змеи и тарантулы, – Таня тоже опустилась в общий кружок, оглядывая книги. – Предлагаю хоть несколько отнести Алине. Вдруг ещё какие-то зацепки найдём... Ого, а это-то что тут делает? На самом дне коробки лежала книга не по медицине или животному миру. Знакомый всем «Робинзон Крузо» Даниэля Дефо. На обложке был изображён мужчина, замотанный в шкуру какого-то животного. Повествование, конечно же, тоже было на английском. – В тему, – хмыкнула Бэлла. – Предлагаю и её захватить. Больше ничего интересного не нашли? – Нет. Разве что на столе лежит куча каких-то заумных бумаг, расчётов... – Аня взяла пару рукописей. – Он явно был нездоров, – сочувственно вздохнула она, демонстрируя исписанный химическими уравнениями лист. Девочки тихо посмеялись, честно пытаясь вникнуть в смысл кривых строчек. – Знать бы в каком временном промежутке он здесь жил... – задумчиво протянула Таня. – С одной стороны, самым новым консервам от силы несколько месяцев. Но с другой стороны, эти книги – такой раритет... Читавший их мог жить и семьдесят лет назад. – Думаю, что всё-таки недавно, – отозвалась Тихая. – Книги раритет, конечно, но срок годности – более веское доказательство. Бэлла в это время поднялась на ноги, тщательнее разглядывая бумаги на столе. И тут она нашла что-то интригующее. На одном из листочков, в самом низу груды макулатуры, было написано большими красными буквами: «HELP ME». – Меня одну это напрягает? – спросила Кузнецова, показывая депрессивный рисунок подругам. – Не одну, – Таня нахмурилась. – Судя по лицам наших переводчиц, в дневнике тоже всё невесело... Слушайте, а если он и вправду был сумасшедшим? Согласитесь, вряд ли человек в здравом уме отправится на необитаемый остров, где выроет какой-то странный бункер, будет изобретать непонятно что, писать всякие устрашающие фразы... – Во что мы вляпались... до сих пор понять не могу, – вздохнула Бэлла. – Если вернуться в первый день и вспомнить все наши вопросы... Лучше этого не делать. А то на острове будет жить уже девять сумасшедших. – Давай понадеемся, что всё-таки восемь, – хмыкнула Тихая. – Потому что, если этот человек ещё здесь... то я предпочту нырять в океан и уплывать на своих четырёх. – Голова здесь кружится, – прервала их дискуссию Таня. Она была немного побледневшей. – Предлагаю хватать книги и продолжить разговор наверху. – Хорошо, идём. Ты как, нормально? – Тихая похлопала её по плечу. – Да, сойдёт, – Таня взяла несколько книг, направляясь к выходу. Аня потушила лампу, идя за ней. Бэлла тоже захватила находки, замыкая процессию.***
К вечеру все наконец-то вернулись к пещере. Близняшки и Алина сидели с такими лицами, что сразу стало понятно: дневник переведён, и тайна открыта. Пришедшие из под земли подпрыгивали от нетерпения, ожидая получить ответы на свои вопросы. Лишь Маше и Крис было не до этого. Они после взаимного откровения в лесу вообще притихли. Сидели друг рядом с другом, держась за руки одними мизинцами. Трепетно. Но всё же и в них проснулось любопытство, когда Алина с торжественным выражением лица подняли над собой кучу исписанных переводом бумажек. – Вы готовы охренеть? – спросила она. – Никогда так готова не была, – подскочила Бэлла. – Давай уже. Что там такого интересного? – Дай сюда, – Лариса отобрала бумаги. – Ты сейчас со своей любовью к подробностям и медицине до утра объяснять будешь, нам этого не надо. Я просто зачитаю. И девушка, порой сбиваясь, начала читать переведённый дневник. По мере того, как она пересказывала историю загадочного учёного, у девочек всё больше округлялись глаза.4 июня 2018. Меня зовут Джереми Олсен, и сегодня мой первый день на острове. Спросите, с какой целью 31-летний мужчина решил оборвать связь с цивилизацией? Это долгая история. Я родился и вырос в Техасе. Но когда мне было 14, мы с семьёй перебрались в Гавану, столицу Кубы. Именно там прошла моя молодость, и именно там я встретил свою будущую жену. Мы обручились в феврале 2011, и уже через полгода у нас родился сын. Мне тогда было 24, я заканчивал институт по специальности врач-хирург. В конце 2017 произошло событие, перевернувшее мою жизнь с ног на голову. В Ховельяносе, небольшом городке по близости от Гаваны, где мы жили, неожиданно вспыхнула эпидемия Болезни Крейтцфельдта-Якоба.
– Дальше он две страницы расписывает её симптомы, – отвлеклась Лариса. – Мы не стали заморачиваться, если хотите, Алина сама всё расскажет. – Не надо! – хором вскрикнули Таня и Тихая. – Углубляться не буду, – вздохнула медсестра. – Скажу только, что лекарства от этой болезни нет. Она страшнее рака. Проходит в тяжёлой форме, возникают проблемы с психикой, координацией, слухом, зрением и так далее... Короче, не выживает почти никто, давай дальше. Лариса продолжила читать, не обращая внимания на побледневшие лица подруг.Также именуемым «коровьем бешенством» заболело шесть человек. Это для нашего крошечного города – много. Заболели в том числе и моя жена и семилетний сын. Они не продержались и месяца. Погибли. Семья у нас была дружная, и я тогда чуть не сошёл с ума от отчаяния. Проведя долгое время в депрессии, я твёрдо решил, что должен бороться, чтобы такое горе больше никого не постигло. Я задался нереальной целью: изобрести вакцину от Крейтцфельдта. Но для этого мне нужно было остаться одному. В Ховельяносе было слишком много людей. Когда я заявил, что собираюсь на неопределённое время перебраться на необитаемый остров, соседи посчитали, что я совсем рехнулся. Наверное, так оно и было.
– В первый день Олсен сделал самую длинную запись, – вновь прервалась Лариса. – Дальше идут довольно короткие отрывки, которые он делал с очень большими интервалами.18 июня 2018. Я на острове уже две недели. Здесь легче. Нет людей. Тихо. Я построил хижину и уже начал копать. Трудное это дело, но почва поддаётся. Буду надеяться, что к зиме хотя бы спуск с тоннелем будет готов.
– Он копал эту хрень вручную? – ужаснулась Крис. – Видимо и впрямь сошёл с ума.10 июля 2018. Больше месяца на острове. Моя психика понемногу восстанавливается. На природе легче справляться с этими переживаниями. За едой езжу раз в две недели. Все материалы для работы уже здесь. Начал изучать всë необходимое для создания вакцины. 26 августа 2018. Раскопка идёт отлично. Я копаю каждый день. Работаю каждый день. Делаю перерыв, чтобы поспать и поесть. Уверен, у меня всё получится, вакцина будет изобретена. Никого больше не постигнет такое горе, какое постигло меня.
– Дальше мы зря убили кучу времени, – вздохнула Кравцова. – На протяжении года было одно и то же. Он работал, копал. Копал, работал... Изобрёл те вакцины, которые вы нашли. Что-то более интересное началось только в мае 2019.15 мая 2019. Тоннель готов. Лаборатория – почти. Вакцина в процессе создания, но в хижине трудно работать. Там слишком жарко. Скоро укроюсь под землёй. 11 июня 2019. Я на острове больше года. Думаю, в течение месяца смогу уже перебраться в лабораторию, осталось совсем немного. Но одиночество уже начинает давить... Я устал слушать тишину. 19 июля 2019. Я работаю. Мой бункер наконец готов. Вакцина в процессе. Я чувствую, осталось совсем немного... Уже жду не дождусь, когда смогу вернуться к людям. Но теперь бросить не могу, слишком далеко зашёл. Все материалы на острове. 3 сентября 2019. Мне кажется, я начинаю сходить с ума. Я не могу больше находиться один. Мне снятся кошмары. Человеку нужны другие люди рядом. Иначе можно потерять рассудок. Вакцину начал тестировать. 17 октября 2019. Я заразил «коровьем бешенством» троих животных: курицу, суриката и козла. Начинаю испытывать вакцину на них. Выживут – заражу сам себя, чтобы протестировать вакцину на человеке. Желания жить всё равно уже нет. 5 ноября 2019. Курица умерла через час после введения вакцины. Пишу кратко, так как подробные расчёты в других записях. Сегодня пытаюсь лечить остальных зверей. 15 декабря 2019. У суриката после вакцины выросла опухоль. Вскоре он умер. Чуть больше месяца исправлял свои ошибки. Козёл – мой третий эксперимент – уже заражён. Ждём результата действия вакцины. Моё состояние всё хуже. Полтора года в одиночестве. Выезжаю лишь за продуктами. Люди смотрят на меня, как на психа. Говорят, обо мне пишут в газетах. Становлюсь местной знаменитостью. 16 декабря 2020. Вчера я забыл привязать лодку. Её унесло в море. Ни один человек не знает моего местонахождения. Теперь я точно обречён. 23 января 2021. Козёл долго боролся. Но в итоге он начал разлагаться заживо. Чтобы не мучить бедное животное, я пристрелили его и бросил в пещеру на берегу. Пришёл проверить пару дней назад – разложился до кости. Я никогда в жизни не видел такого. Вырезал на его черепе короткую подпись. Зачем? Да просто занять себя нечем. Ходил в гору – потерял ботинок. Я заразил себя и уже чувствую приближение конца. Вскоре введу вакцину. Терять нечего. 11 февраля 2021. Вакцина не работает. Она делает только хуже. Я будто тоже начинаю разлагаться. Начались панические атаки и галлюцинации. Её нельзя отдавать людям, она уничтожит человечество. Я устал бороться. Сегодня я вырежу на дереве свои инициалы и повешусь на его ветке.
– И вы всё это перевели? – вздохнула Тихая. Девочки с открытыми ртами перевели взгляд на неё. – Тебя... ничего, кроме этого, не смутило? – осторожно поинтересовалась Алина. – А, ну да, история жёсткая, конечно. Жалко мужика, – пожала плечами Аня. – Но тоже надо было думать, прежде чем отправляться к чёрту на рога. Мне непонятно лишь одно... Как он умудрился вырыть бункер вручную? По-моему, это нереально. – Теоретически возможно, – медсестра осмотрела дневник со всех сторон, будто пытаясь ещё за что-то зацепиться. – Меня волнует другое. Девочки, никого из вас не напрягает тот факт, что на острове находится опасное для человечества лекарство? А если сюда кто-то придёт, найдёт вакцину, и врачи начнут лечить ей? – Алина, этот человек был не в себе, – мягко возразила Лариса. – Тут же ясно написано, он повесился. А галлюцинации могли и от одиночества... Девушка вдруг осеклась, и глаза её стали огромными. Подруги сначала в непонимании смотрели на неё, а потом и до них дошла страшная догадка. – Он... повесился.. – севшим голосом повторила Тихая. – Дерево с инициалами... мы же его видели! Возле этого дерева Настю ужалила змея... Но там никто... не висел. Значит, кто-то всё-таки побывал на острове и забрал тело. – И не просто побывал... а жил здесь, – у Тани округлились глаза. – Самым свежим консервам семь месяцев. Значит, они были сделаны в феврале 2021. А он умер в феврале 2020! Кто-то другой находился на острове ещё целый год, если не больше... – Знаете что, – перекричала всех Оля. – Мне кажется, это не наше дело. Хорошо, мы нашли секретную лабораторию, дневник сумасшедшего учёного... Почему это должно нас касаться? Если здесь находился профессионал, он по любому понял, что вакцину нельзя использовать. Давайте не будем что-либо предпринимать. Эта история произошла больше года назад, она уже не важна. А нам тем более не важна. Мы выжить должны, а не участвовать в этом дешёвом детективе. – Есть в твоих словах что-то умное, – согласилась Алина. – Но сомневаюсь, что можно просто взять и забить, это же очень серьёзно. А вдруг и правда есть угроза человечеству? – Ой, не могу. У меня сейчас голова лопнет от всего этого, – промямлила Лариса, отползая в пещеру. – Я спать, разбирайтесь без меня. – Правда, Алин. Вы сегодня и так заработались. Надо отдохнуть, – сказала Таня. Медсестра вздохнула и послушно собрала бумаги в кучу. Девочки в тяжёлом молчании начали заваливаться в своё убежище. – Но мы же сегодня особо не работали? – тихо спросила Маша, с улыбкой глянув на Крис. Та лишь улыбнулась в ответ, съезжая к краю выступа.Им не нужны слова, чтобы понять друг друга.
***
Крис лежала на плече Маши, прикрыв глаза. Впервые между ними царило такое спокойствие и умиротворение. Девушки держались за руки одними мизинцами. Они молчали. Но молчание не напрягало. – Маш? – наконец подала голос Желточенко, потираясь носом о её щëку. – М? – Лебедева вздрогнула и очнулась от полудрëмы, сжимаясь от такого нежного жеста. – Расскажи о своей девушке, – попросила Крис, гладя её по руке. – Ну... – Маша задумалась, окунаясь в свои воспоминания. – Она была чем-то похожа на тебя. Заставляла меня улыбаться, дарила яркие ощущения... А ещё у неё были такие же глаза. – Не верю, что у кого-то могут быть такие же прекрасные глаза, – фыркнула Крис. – Ты ревнуешь, – Маша тихо посмеялась. Дредастая решила пропустить это мимо ушей. – Я всё хотела спросить... – девушка нервно вздохнула. Этот вопрос не даёт ей покоя уже давно, – Ты... хочешь вернуться к ней? – Нет... – тихо ответила шатенка. – Я её очень сильно любила. Она была лучшим, что случилось в моей жизни. Но сейчас всё изменилось. Здесь мне выпал шанс оставить её в прошлом. И я наконец сделала это. Меня больше ничего не держит. Я люблю другого человека. – Кого? – Крис улыбнулась до ушей, прижимаясь к ней. Такая гора с плеч свалилась... – Не буду говорить, чтобы не раздувать твоё эго. – Ну-ну. А за сравнения я обиделась. – И как же мне извиниться? – ладонь Лебедевой скользнула на бедро Кристины. – Убирай от меня свои похабные ручонки, – Штрэфонд хлопнула её по плечу. – Что, думаешь, я вот так просто тебе продамся? – А как же, – Маша резво перекинула свою ногу через неё, садясь на животе девушки и упираясь руками по обе стороны от её головы. Крис самоуверенно усмехнулась, глядя на шатенку снизу вверх. Маша наклонилась к её уху, кусая и оттягивая чувствительную мочку. Правая рука скользнула вниз, проходясь по груди. – Ну посмотрим, сможешь ли ты меня впечатлить, – голубоглазая откровенно нарывалась. Лебедева приподнялась, опаляя её кожу горячим дыханием. Лишь на секунду прижалась к тёплым губам, сразу же переходя на татуированную шею. Крис тихо выдохнула, откидывая голову. – Нравится? – Маша с довольной улыбкой кусает нежную кожу. – Теперь на постоянной основе снизу будешь? – Не дождёшься, – шепчет Крис, пытаясь восстановить дыхание. – Это моя тактика: притворяюсь слабой девочкой, чтобы потом неожиданно показать, на что я способна. – Ну да, ну да, – Маша запускает руки под её футболку, холодными пальцами проходясь по животу. – Как-то затянулся твой спектакль. – Ладонь ложится на грудь, несильно сжимая её сквозь ткань лифчика. Крис резко выпускает воздух из лёгких, выгибаясь навстречу. Лебедева с хитрой улыбкой приподнимается и стягивает с девушки футболку, вновь любуясь её подтянутым телом. Законно ли каждый раз так восхищаться? Она снова наклоняется, проводя языком по татуировке крылатого льва, спускается ниже, параллельно справляясь с застёжкой лифчика и отбрасывая ненужную вещицу в сторону. Прикосновения влажного языка в области груди заставляют прогнуться в спине ещё больше. Маша игриво оттягивает чувствительный сосок, тут же зализывая место укуса. Вторая рука резво скользит ниже, оглаживая бедро. Кареглазая перемешается, упираясь коленом в естество нижней и разводя её ноги шире. Неспешно избавляет Кристину от шорт вместе с бельём. Одновременно продолжает покусывать чужой сосок, свободной рукой сжимая вторую грудь. Желточенко оставалось лишь шумно выдыхать, сдерживая рвущиеся стоны. Сколько всего между ними было, а огонь всё не угасал. С Машей каждый раз, как первый. Ладонь перемещается на внутреннюю сторону бедра. Крис, не в силах себя контролировать, трётся влажной промежностью о чужую ногу и что-то удовлетворённо мычит, когда родные губы возвращаются на шею. Маша медлительно втягивает кожу, с характерным мокрым звуком оставляя след. Пальцы проходятся по естеству Крис, собирая влагу, ложатся на пульсирующий от возбуждения клитор, давя и массируя. – Маша... – девушка тихо стонет, зарываясь в её волосы и сжимая их на затылке. Шатенка оставляет большой палец на клиторе, заставляя нижнюю задыхаться в возбуждении, а средний медленно вводит во влажное лоно. Слишком плавно и нежно. Крис готова кончить лишь от этого. Безумие. – Моя девочка, – хрипловатый шёпот в самые губы, заставляющий всех бабочек в животе разом ожить и затрепетать. Один палец двигается медленно, проникая по самое основание. Штрэфонд закусывает губу, разводя ноги шире и приподнимая бёдра в в попытке насадиться глубже. Слишком мало для разрядки. Девушка удовлетворённо стонет, когда Маша добавляет второй палец и ускоряет движение. Её губы покрывают каждый сантиметр чужой шеи. Утром на ней живого места не останется. Пальцы двигаются плавно, растягивая хрупкие стенки. – Господи... – Крис неосознанно двигается навстречу и протяжно стонет, когда средний палец находит чувствительную точку внутри. – Маша... – Что такое? – Лебедева улыбается, оставляя тягучий поцелуй на острой скуле. – Попроси, если чего-то хочешь. – Быстрее, пожалуйста... – едва выговаривает Крис. Движение между ног резко ускоряется, внутрь неё входят сразу три пальца, от чего девушка едва ли не вскрикивает. Не исключено, что страдающие бессонницей подруги их слышат. Но сейчас до этого нет дела. Образ Маши расплывается перед глазами. Ощущаются лишь грубые толчки и приближающаяся волна удовольствия. Пальцы раздвигаются внутри, прокручиваясь. Крис внутренними мышцами сжимает их, снова выкрикивая имя девушки. Несколько глубоких толчков – и Желточенко дрожит всем телом, оттягивая волосы Маши. Та аккуратно выводит пальцы, показательно облизывая их перед лицом подруги. Пару минут слышится лишь прерывистое дыхание Крис. Лебедева ложится рядом с ней, глядя в звёздное небо. – Я прощена? – интересуется она, с улыбкой наблюдая за Крис, когда та начинает одеваться. Холодно как-никак. – Это было неплохо, – манерно отозвалась Штрэфонд, передразнивая её. – Иди к чёрту, – фыркнула Маша, пиная её в плечо. Крис тихо смеётся, пристраиваясь рядышком и обнимая её поперёк талии. – Ты самая прекрасная девушка, которую я только встречала, – шёпот на грани слышимости и поцелуй в висок. Слишком нежно. – Знаю. Ты тоже ничего. – Сучка, – Крис хихикает, а потом с придыханием заглядывает в глаза напротив. Как же давно она хотела сделать это... Ну, по правде говоря, всего несколько дней. Но на острове каждый день ощущается, как целая вечность. Теперь она наконец решается. – Ты будешь моей девушкой? – вопрос заставляет оба сердца забиться в ускоренном темпе. – Да, – короткий ответ сразу успокаивает, оставляя за собой ощущение полного счастья.Оказывается, они ещё не утратили способность любить.