Метаморфоз

Мирабель надеялась, что никто не догадается о двух ее бессонных ночах. Пусть в глазах двоилось, а по телу пробегал озноб, разум был на удивление ясным и спокойным. "Не думать об этом. Рано или поздно меня вырубит," - решила девушка. - Сеньорита Мадригаль, - поприветствовал ее снятием шляпы очередной житель общины. Что означало смирение с решением Альмы в выборе преемницы. Своему образу Мирабель не изменяла, изображая улыбчивую и оптимистичную девочку. Разве что старалась реже врезаться в людей и чаще смотреть под ноги. Экспроприация злосчастной тяпки была произведена чисто: сеньор Ортис с заметной паникой в глазах пихнул ей в руки улику и захлопнул перед носом дверь. - Спасибо, что целая, - придирчиво осмотрела инструмент девушка. * Зато сеньор Мендез обрадовался тяпке настолько, что вручил девушке большую плитку панелы. Как оказалось, инструмент сделал его покойный отец, поэтому был дорог сердцу. А с соседями они вчера вечером помирились так крепко, что до сих пор отходили от похмелья. Было решено общими усилиями откормить поросенка и торжественно забить через год. - Ты ведь понимаешь, как получается? Это же еще и годовщина возвращения магии вашей, - объяснял мужчина. - Ты точно не будешь? - Мне еще рано, - в очередной раз отказалась от рома Мирабель. - Большое спасибо за сахар. Боюсь, мне пора бежать на помощь бабулечке. - Ох, конечно. Передай мое почтение донне Мадригаль. - Конечно, сеньор Мендез. Девушка поспешила уйти, пока ее не задержали очередной историей о плантации тростника. * - Ох... - чуть было не споткнулась Мирабель, когда в глазах раздвоилось особенно явно. Показалось сперва, что виделось совсем не то, что было перед носом. Галлюцинации от недосыпа не были для нее открытием. Размяв шею, девушка спокойно продолжила путь. Старушку Мадригаль она застала аккурат перед ее речью. - Дорогая, все прошло хорошо? - нахмурилась Альма. - Да, - покачала бруском сахара внучка. - Ты неважно выглядишь. Бледная такая. - Плохо спала, - отмахнулась та. И перевела стрелки: - Может, я сама поговорю с общиной? Все равно меня уже недолюбливают. Так хотя бы твой авторитет не пострадает. - Моя жизнь, - рассмеялась Альма на шутку, - если бы какие-то заявления могли подорвать мой авторитет, я бы здесь не стояла. Лучше иди домой. Еле стоишь на ногах. - Все... - девушка хотела по привычке соврать, что все в порядке, но очередная муть перед глазами заставила ее передумать. - Ты права. - Мирабель, постой, - по-настоящему заволновалась глава семьи. Цепкий взгляд выследил в стороне внучку. - Луиза! Силачка прискакала по первому зову. - Луиза, свет мой, проводи Миру домой. Она еле стоит. - Все в по... Нет. Спасибо, Луиза, - пробормотала младшая, благодарно принимая руку помощи. Через пару минут сестра подняла ее на руки, как малого ребенка, так как та постоянно спотыкалась на ровном месте. - Мира, ты вся горишь. * Маленькую девушку успели уложить на кровать в комнате Джульетты и призвать целительницу, но заслуженную плитку панелы она из рук так и не выпустила. - Мирабель, что за ребячество? Открой рот, пожалуйста, - пыталась успокоить хотя бы себя Джульетта. Лихорадка заставила девушку плотно сжать зубы, не давая напоить лечебным чаем. Сложно было сказать, оставалась ли она в сознании. - Я сам, - подлез к племяшке Бруно, и крепко схватил за подбородок, разумно полагая, что лучше пусть чуть-чуть поболит и быстро заживет, чем ребенок будет мучаться в ознобе и судорогах. Большая часть чая пролилась на простыни и новое платье. - Почему не помогает? - озадаченно пробормотал провидец. И сам же ответил: - Джу, это не воспаление. К большей панике не помогли еще несколько концентрированных травяных настоев. - Бруно, ты можешь посмотреть? - умоляюще попросила женщина. - Да-да, я как раз пытаюсь. Он все не мог сосредоточиться. - Чего ты ждешь? - Тишины! - неожиданно резко для себя самого гаркнул мужчина. - Извини, Джу, я тоже паникую. Дай мне пару минут. Для удобства Бруно опустился рядом с кроватью сестры на колени и схватил племянницу за кисть. Мягкая кожа практически обжигала пальцы, зато помогала сконцентрироваться. Первые несколько секунд рассыпались практически неотличимыми друга от друга вариантами. Усилием воли провидец начал перебирать оставшиеся в шкатулке снадобья в надежде, что найдется нужное лекарство, что оно вообще есть и Джульетта способна лечить то, чем заболела Мирабель. С каждой секундой видения выцветали и меркли. Не успел он дойти до третьей склянки, как перед глазами предстала бесконечно глубокая бездна. - Ах! - взвизгнула Джульетта, услышав глухой стук. Звук заставил ее отвлечься от блокнота с собственными заметками, чтобы обернуться и увидеть лежащего на полу брата. - Бруно!!! Так целительница не паниковала со времен открытой черепно-мозговой травмы у пекаря лет двадцать тому назад. Перебор всех микстур подряд не помогал. Джульетта успела споить дочери и брату почти все, что у нее было, прежде чем Агустин застал жену в истерике. - Эта точно должна помочь. Иначе быть не может, - шептала себе травница, дрожащими руками вливая последнюю настойку в рот Мирабель. - Что ты делаешь? - замер ее супруг, обозревая бедствие и пустую шкатулку. - Ты все использовала!? Джу, ты же их отравишь! Мужчина кинулся, но было поздно. Каким-то чудом ему удавалось держать себя в руках при виде двух обморочных тел, а не прилечь рядом третьим. - Я приготовлю еще. - Что ты приготовишь? Ты все перепробовала, - мужчина с липким ужасом на спине осознавал, что действительно все. Это означало, что супруга была бессильна. Оставалось только молиться, что пострадавшие не отравились коктейлем из концентрированных снадобий и справятся своими силами. * Пока Агустин поил жену успокаивающим чаем, в дом вернулись остальные и подняли очередную волну паники. Горячая латинская кровь не давала переносить волнение спокойно, а потому члены семьи накручивали друг друга до состояния "сейчас рванет". Первой ожидаемо взорвалась Пепа. - Я не могу!!! - крикнула она на мать, когда та попросила ее успокоиться. - Бруно в глубоком трансе! Мирабель сейчас сгорит! Я не понимаю, что происходит! Агх!.. Махнув руками, женщина вылетела из комнаты сестры, чтобы не нагнетать атмосферу. Но было поздно. Окружившие кровать с двумя почти бездыханными (по общему мнению) телами расшумелись так, что голова начала болеть у здоровой Альмы. - Камило, уведи Антонио, - приказал Феликс сыну. Мелкий вовсю рыдал, обнимая шею ягуара. В дальнем углу сжалась Джульетта. Ее пытался успокоить муж. Исабела истерично создавала лозы, которые вдвоем с ревущей Луизой пыталась разорвать голыми руками. Лишь бы вымести на что-то эмоции. С каменным лицом на краю кровати сидела Долорес. Она прислушивалась к малейшим изменением в дыхании и сердцебиении болящих. И каждый раз вздрагивала всем телом, как что-то менялось. Только Альма выглядела достаточно спокойной. Ее волнение выдавал дрожащий в руках успокаивающий отвар. Чашка вдруг выпала и ее рук. Одновременно подскочила Долорес, во все глаза глядя на резко севшего провидца. - Сожжет. - Что?.. - растерялась старушка. Сияющие травяной зеленью глаза смотрели сквозь нее. Взгляд без фокуса выдавал расширенный зрачок. - Бруно! - бросилась к брату Джульетта. - Стой! - вскинул тот руку и на ощупь начал слезать с постели. - Дядя Бруно, - Луиза поспешила на помощь. - Все замрите! - громче прикрикнул мужчина. - Не прикасайтесь к Мирабель. Она вас сожжет, - и навернулся с кровати на пол. Подскочив одним слитным движением, он медленно протянул руки и оттащил Долорес подальше от кузины. - Было близко, - в голосе прозвучало облегчение. Снова повторил: - Ни в коем случае не прикасайтесь сейчас к Мирабель. - Что? Почему? Что ты видишь? - вопросила Альма. Остальные тоже окружили провидца. - Ничего, - пожал тот плечами. - То есть будущее вижу очень ясно. Ближайшие секунды, минуты и часы. Мирабель проспит до заката. Быстрее, давайте выйдем. - Я не понимаю, - вцепилась в брата травница. - Что происходит? Что с Мирабель? Почему... - Мне понадобится твоя лепешка, - обреченно выдохнул Бруно. - Ты ранен? - Мира! - воскликнула Луиза, привлекая внимание к сестре. В груди девушки постепенно разгорался теплый свет. Сквозь ребра проступала багряная тень бьющегося сердца. Джульетта метнулась к дочери, но Бруно успел раньше нырнув перед ней человеческим барьером. Левая рука задела плечо спящей, и провидец не удержался от жалобного скулежа. - Джу, назад! - оттолкнул он сестру. - Вот. Провидец наглядно показал всем покрасневшую ладонь с растущими волдырями. В одном месте лопнула кожа, открывая гадкое зрелище. Отчетливо запахло паленым. - Кха! - кашлянула Долорес, срочно зажимая нос и рот ладонью. - Выходим, - вкрадчивым голосом скомандовал Бруно. - С Мирабель все будет хорошо. Вы ничем не поможете. Пошли-пошли. - Быстрей. Твоя рука, - металась Джульетта перед пострадавшим братом. Сам провидец ко всеобщему изумлению врезался в дверной косяк. - Бруно! - послышалось в который раз за день. - Ох, - потер тот скулу. - Я цел. - Что-то не видно, - взвинчено выдохнула Альма. - Ты можешь выйти из транса? - Ах, - моргнул мужчина. Сияние в радужке потухло, но взгляд так и остался расфокусированным. Бруно осторожно двинулся вдоль стены, прощупывая путь здоровой рукой. - Твои глаза, - с ужасом на лице прошептала старушка, пока бледная травница пялилась на брата. - Ах, ничего страшного, - отмахнулся провидец. - Я знал, что это когда-нибудь случится. Это не совсем слепота. То есть совсем. Я могу видеть, просто не в настоящем. Зато я вас отлично слышу прямо сейчас. Нога едва не соскользнула со ступеньки. К мужчине тут же кинулись несколько помощников. - Осторожно. Рука, - напомнила Джульетта. * Дружной толпой они спустились на кухню, отчего помещение стало совсем маленьким и тесным. Следом примчался Антонио в компании зверей. - Крысы рассказали. Я не смог его удержать, - оправдывался Камило, стараясь не смотреть в сторону дяди. - Позвать маму? - Не стоит, - разумно решила Альма. - Лучше рассказать, - возразил Феликс и прижал к себе младшего сына. - Пепа только сильнее разозлится. - Не пускайте Антонио к Мирабель, - предупредил Бруно в десятый раз за последние пару минут. Ладонь поглаживала одну из серых подружек. Несколько крыс взобрались на пончо, чтобы убедиться, что приятель в порядке. - Мы поняли. Я его держу. - Она точно проснется? - с надеждой спросил малыш. - Проснется. Только не подходи к ней, герой, прошу тебя, - почти молился Бруно. Глаза снова сияли зеленью. - Животных тоже не посылай, - на всякий случай добавила Альма. - Животные не пострадают. Люди. Нет, любые люди. Это не дар. Я не знаю, - экспрессивно отвечал провидец на еще незаданные вопросы. - Да не знаю я! - Бруно, вернись в настоящее! - прикрикнула на сына старушка. Тот подавленно сник, прижимая к груди зажившую ладонь, а другой прикрывая двух пушистых малышей. - Так. Если ты сказал, что Мирабель проснется вечером и с ней все будет в порядке, мы будем ждать. Исабела, Долорес, Луиза, Камило, составьте мне компанию. Нужно не допустить какие-либо слухи в общине. У нас все хорошо! Джульетта, приготовь обед и новые снадобья - хотя бы отвлечешься. Агустин у тебя сегодня есть неотложная работа? - Нет, я... - Значит, займешься Антонио. Ему пора учиться писать прописью. Антонио, я очень надеюсь, что вечером ты порадуешь Мирабель несколькими красивыми буквами. Ты ведь справишься, мой славный? - Альма нежно улыбнулась внуку, поправляя на нем рубашку. - Не подпускайте... - едва слышно шептал Бруно, пялясь в никуда. - Я справлюсь, бабушка, - насупился Антонио. - Хорошо, - кивнула старушка и плавно разогнулась. - Феликс, будь с Пепой. Пусть сидит дома. Если получится, помогите Джульетте. Она вылила все снадобья, что у нее были. Необходимо восстановить запас. Мы пошли. Перед выходом из кухни Альма замерла, поправляя волосы. - Касита? - подняла она подбородок. - Не пускай никого в комнату Джульетты, кроме нее самой, Агустина и Бруно. Притихший дом неуверенно стукнул плитками на рабочей поверхности кухни. - А я? - спросил провидец. Взгляд был направлен на пару метров левее ее лица. - Продолжай смотреть в будущее. Если что-то увидишь, сообщи Агустину или Феликсу. На супругов дочерей Альма полагалась, как на самых спокойных в критических ситуациях. Даже сейчас они держали себя в руках, помогая другим справиться. С этих двоих точно не начнется очередная волна паники, даже если Бруно сообщит о грядущем роке. * Чтобы не мешаться у сестры под ногами, провидец сидел в комнате отдыха, рядом с граммофоном. - Ах, это Мирабель должно понравиться, - хихикнул он, вспоминая сюжет увиденных ночью серий. О девушке он почти не переживал. Дар его успокоил, а значит, волнение было деструктивным. Бруно только и оставалось, что привыкать к новому состоянию. Слепоту он предвидел еще в детстве, но не знал, что придет она в комплекте с новым взглядом в будущее. Неудобно - да, зато гораздо лучше ожидаемого. Сам мужчина бы пошутил, что он совсем не калека, да не перед кем было держать лицо. В зале раздалось тихое фырканье. * Все в семье Мадригаль старались чем-то заняться в надежде ускорить время до заката. Кому-то повезло с работой, а кто-то испытывал адские страдания, тренируясь в прописи. На ужине, казалось, в головах шел обратный отсчет. Во всех, кроме одной, для которой время больше не являлось прямым потоком. - Помните, что прикасаться нельзя, - напомнил всем Бруно. Джульетта в очередной раз оглянулась на окно. - Я не знаю (Это навсегда?), - прозвучали одновременно ответ и вопрос. - Я не могу ее даже обнять, - травница смотрела в тарелку. К еде она не прикоснулась. Бруно было хуже. После десяти лет добровольной изоляции мужчина испытывал жизненную необходимость в тепле человеческого тела. Мирабель была единственной в семье, кто позволял ему прикасаться к себе в любое время дня и ночи. "Малышка должна открыть комнату, чтобы проявить дар," - подумал он, но вслух не проронил ни звука. На остаток жизни провидец запомнил незримое пламя в бесконечной бездне. Именно оно сожгло его возможность видеть в настоящем. Глаза были в порядке - нечего исцелять, даже если бы Джульетта нашла лекарство. Самому мужчине казалось, что бездна и пламя были тем самым спящим даром. У него тоже не было ответов на все вопросы. - Малышка будет очень голодна, - вздрогнул он неожиданно для всех. Особенно дернулся Камило, который боялся нового дядю сильнее, чем прежних страшилок мамы. - Она проснулась? - уточнила Альма в готовности встать с места. Джульетта подскочила. - Еще нет. Джу, присядь. - Я думала... - травница медленно опустилась на стул. - Бруно, не нагнетай, - шепнул свояку Агустин. - Все взвинчены. - Я понимаю. Просто она так кинется на еду. Бедняжка. Нужно забрать у нее панелу, иначе будет несварение, - бормотал провидец, пялясь в пустоту перед собой. - На что же?.. Ох! Конечно, эмпанада с сыром. Еще остались? Семейство посмотрело на пустое блюдо. - У меня есть, - Джульетта потупила взгляд в свою тарелку. - Как чувствовала. - Хорошо. Я подсуну ей твои пирожки вместо той гадости? - Ты не обожжешься? Бруно, ты ослеп, - напомнила Альма. - Все в порядке, - беспечно отмахнулся мужчина с улыбкой. - Для меня она не так жжется. Вы сами видели - всего лишь ожог. Вас ее прикосновение сожжет на месте. Антонио и Долорес... Эм. Лучше вам не знать. - То есть все могло не закончиться простым ожогом? - в полнейшей тишине спросила старушка. - Я же сказал: сожжет. Я много раз вам сказал это. - Ох, - дернулась Луиза. Пепу перекосило. - Джу. - Да? - с надеждой оглянулась на брата травница. - Это всего лишь тарелка. Не стоит так переживать. - Какая?.. Бруно, прошу тебя, хватит. Я еще ничего не разбила. Некоторые события были вероятнее других, чаще повторялись в видениях. Бруно еще не научился отличать их от того, что происходило с ним здесь и сейчас, поэтому иногда говорил невпопад и отвечал на незаданные вопросы. * Вопреки ожиданию большинства все тарелки остались целы. Из семьи в комнату Джульетты вошли только Бруно и Альма, как наименее уязвимые по мнению провидца к загадочному жару девушки. Остальные остались в столовой, слушая комментарии Долорес. - О! - пискнула куколка. - Эмпанады и правда понадобились. Дядя Бруно очень ловкий. Мирабель не в курсе, что тут происходило целый день. Она просто... спала. О. Ясно. Она не могла уснуть двое суток. Чувствует себя хорошо. О! Девушка совсем умолкла. - Что там? - не выдержала Джульетта. - Она... Чувствует мой дар. Сказала, что я сейчас слушаю. - Это очевидно, - буркнул Камило. - Нет, прозвучало иначе. Уверенно. Она и других чувствует, - Долорес замерла. И вкрадчивым тоном передала: - Иса, Антонио и Луиза горят прямо сейчас. Она так сказала "горят", не я. Красавица замерла, перестав ласково поглаживать только что созданный суккулент. - Иса, ты очень яркая. Ее слова, не мои. Кажется, она на тебя жалуется. - Что!? - Ты неправильно используешь свои чары и расходуешь слишком много сил, - смущенно поджала губы куколка. - Мне лучше знать, как использовать мой дар! - фыркнула девушка-цветочек. На суккуленте выскочили шипы, превращая его в полноценный кактус. - Что еще? - подтолкнул сестру Камило. - Ну... Она кушает. Бруно объясняет, что происходит. Мире не понравилось, что она не может прикасаться к другим. Очень не понравилось. Тетя Джульетта... - Что? - Она спрашивает о тебе. Переживает. Послушайте, я... - Долорес сбилась. - Мира хочет сама со всеми поговорить, не через меня. Через несколько секунд в комнату ворвалась всклокоченная девушка с пирожком во рту. Кое-кто вздрогнул. Антонио тут же рванул к любимой кузине. Раздался громкий возглас. Не успел Феликс схватить сына и стихнуть вопль Пепы, как мелкий врезался в живот Мирабель. - Все хорошо, - с набитым ртом приобняла его девушка. И вскинула голову, повторяя для остальных: - Все хорошо. Просто источник бушевал. Вчера и в день возрождения Каситы он разгорелся слишком сильно, вот и не мог сегодня успокоиться. По ее мнению объяснение вышло сумбурным. По мнению остальных вообще все происходящее было непонятным и страшным. Пепа с круглыми глазами медленно выдохнула, и дрожащими руками поманила сына: - Антонио, отойди от Миры. Мальчик нехотя, но все же отпустил лучшую няню на свете. - Есть еще еда? - кинулась на кухню младшая сеньорита Мадригаль. - Готова съесть крокодила! В проеме появились Бруно под руку с матерью. На этот раз поддержка, чтобы идти, нужна была не старушке. - Малышка, не пугай всех, - с упреком сказал провидец. - Да никого я не сожгу! Что за чушь! - возмутилась та с кухни. - Ма, тут остался печеный батат. Можно я доем? Джульетта не ответила, она на дрожащих ногах приблизилась к дочери и молча обняла. - Ладно-ладно. Нет, так нет, - закатила глаза Мирабель. - Незачем разводить драму из-за какого-то батата. - Я всех напугал, - признался Бруно. - Сказал, что ты можешь кое-кого сжечь. - Э-э-эм, - протянула девушка, все еще стиснутая в любящих объятиях. - Я контролирую источник. Вот, смотри, что могу! Она вывернулась из материнских рук и вприпрыжку подбежала к дяде, чтобы схватить его за руку. Провидец замер с сияющими травяной зеленью глазами. - О-о-о, - протянул он. - Интересно. Ого! Свидетели затаили дыхание в ожидании. Слава небесам, терпение Пепы выдержало несколько секунд. - Это было... информативно, - тихо выдохнул мужчина, прикрывая глаза после непривычно четкого и ясного видения. - Я могу усилить дар, - просияла Мирабель, когда обернулась к семье. - Но наши дары сильны, как никогда, - Альма стояла рядом, все еще настороженно относясь к прикосновениям внучки. В памяти был свеж образ обожженной ладони. Казалось, кудрявая была еще более энергична, чем обычно, будто ее распирало изнутри. - У всех по-разному, - возразила девушка. - Долорес, Луиза, Антонио и мама используют только внешний источник, без участия своих сил, поэтому уровень их дара остался прежним. У тебя, бабуль, практически отделенный свой очаг, как и у дяди Бруно... - Милая моя, - перебила ее старушка, - мы не понимаем. - Ах. То есть у дара каждого из вас есть первичный источник, - подбирая слова, Мирабель склонила голову набок. Неосознанно продолжала сжимать руку Бруно. - Раньше это была ты, бабуль. Ты "зажигала" дар, а Касита служила очагом. Потом дар погас из-за... - она запнулась, уперев взгляд в пол. - Из-за того, что Касита буквально разрывалась между мной и тобой. Я стала вторым хранителем десять лет назад. Думаю, с того дня начали появляться трещины. Слова прозвучали совсем тихо, как будто Мирабель стыдилась своего же заявления. - То есть Касита тогда стала твоим даром, моя душа? - подошла Джульетта. - Касита - не дар. Она храм, очаг, мост, дух-медиум. Я не могу объяснить, - с легким раздражением вздохнула ее дочь. Ей пришлось выпустить руку дяди, чтобы помочь в объяснении жестами. - Представьте, что каждый из вас - это лампада. У вас есть фитиль и некоторое количество своего горючего. Касита - это наш храм. Мы с бабулей - кто-то вроде жриц, которые зажигают фитили и подливают масло по мере его сгорания. Точнее, теперь только я подливаю... масло. Все это глупые аллегории, не знаю, как объяснить точнее. Хах! Вчера вы столько топлива сожгли, тетя Пепа, что хватило бы лет на пять жизни Камило. - Я!? (Моей!?) - воскликнули мать с сыном. Одна возмущенно, другой испуганно. - Звучит, как бред, - выразила мнение Исабела. - Должно быть, жар повредил твою голову, сестренка. - Угу, - сжала губы младшая, мысленно добавляя: - "Посмотрим, как ты запоешь через несколько дней." Со старшей сеньоритой Мадригаль большинство согласны не были. Сумбурные аллегории Мирабель звучали странно, но частично объясняли природу семейной магии. В ее защиту выступить никто не успел из-за громкого заявления Пепы. - Сегодня мы видели совсем не хорошее проявление дара, - женщина рефлекторно прикрывала руками сына. - Солнышко, я ни в чем тебя не обвиняю, особенно после вчерашнего потрясения. Думаю, со мной все согласятся: ты должна понять, что сейчас ты опасна для окружающих. - Что? Но я ведь ничего... - Бруно ослеп, - пискнула Долорес. Мирабель быстро развернулась к дяде. - Это забавная история, - вздрогнул тот, сияя зеленью в радужке. Долго прикрываться трансом не вышло. - Не переживай, моя дорогая. Это все равно случилось бы. Мне так даже больше нравится. - Ты правда?.. - лицо девушки замерло каменной маской. - О, нет. Я все вижу. Просто не прямо сейчас, а через несколько секунд. Или минут. Или часов. Порой дней. Время немного скачет волнами. Я пока не совсем ювелирно контролирую видения. - Это из-за... - Нет! Точно не из-за тебя! Говорю же: это было предопределено. Что-то вроде того, что, как ангел получает свои крылья, так и истинный пророк зарабатывает звезды на погонах тем, что он слепнет. И я пророк, знаешь ли. Говорят, недурный. Хех. - И ожог, - холодно добавила Пепа. - Тебя там даже не было в тот момент, - встала на защиту дочери Джульетта. - Да! Феликс рассказал, как Бруно едва тебя спас! Представь, что бы чувствовала бедняжка, если бы... - Пепа осеклась, не в силах произнести слова о возможной гибели сестры. Только сильнее прижала к себе Антонио. - Мам, мне больно, - тихо пожаловался тот. - Прости, мой славный, - склонилась с дрожащей улыбкой женщина и поспешила отвести его в дальний угол столовой. - Мам, это правда? Что произошло? - замерла Мирабель. - Ничего страшного. Бруно всего лишь пытался увидеть, какое лекарство должно помочь. Так как сестра замолчала, мужчина сам продолжил, стараясь добавить толику юмора: - Сам виноват. Нырнул слишком резко, аж в глазах потемнело. Но я был прав! Твой дар бушует внутри тебя. Я его видел, точнее его зародыш. Он еще не принял определенную форму. Это ведь хорошая весть. Нет? Племянница и единственная подруга смотрела на него широко распахнутыми глазами. - Моя дорогая, было бы здорово, если бы ты что-то ответила. Сейчас мне сложно оценить твою мимику. Ха-хах. - Что насчет ожога? Когда я проснулась, ты запретил мне прикасаться к кому-либо. Я думала это из-за источника. Чувствовала, как он успокоился. - Ах. Ну... Просто ты горячая девушка. - Бруно, хватит твоих шуточек. Все серьезно, - Альма устало вздохнула. День в напряженном ожидании вымотал ее сильнее вчерашнего. - Да я случайно прикоснулся к Мире. Ожог был несильным... Нет, он был довольно серьезным. Малышка, ты должна понимать, что твой жар волшебный, как и ты сама. Думаю, он способен... сжечь кого-то... до тла, - последние слова Бруно выдавил через силу. Видения подсказывали, что лучше вывалить правду сразу, чем оставить недомолвки. - Ха, - пораженно хмыкнула девушка. - Мало того, что Касита не дает мне ночлег, несмотря на то, что я буквально своим прикосновением вернула ее к жизни. Еще и мой собственный дар не хочет просыпаться, и тем самым вредит семье!? Тетя Пепа права. Я какой-то урод. - Я такого не говорила! Мирабель было все равно, что тетя успела наплести о ней детям и общине за последние годы. В тот момент она чувствовала, что соответствовала самым жутким опасениям. Да она искалечила Бруно! Лучше забиться в дальний угол, чтобы не сделать хуже.