Второй шанс для двоих

      Итак Это случилось Моя жизнь никогда не была лишена странностей. Казалось бы, что в ней такого может быть необычного? Но все проявлялось в мелочах. И в совокупности эти мелочи давали картину того, что произойти может всякое. Но чтобы вместе с лучшим другом каким-то неведомым образом попасть в альтернативное прошлое и примерить на себя роль пионера? Увольте. Прямая дорога в психушку. Однако, это произошло. И сейчас я пишу это, лежа на кровати в пионерском лагере «Совенок». Макс уже видит десятый сон, но это и неважно. Так я смогу хотя бы немного собрать мысли в кучу. Впрочем, обо всем по порядку.       Меня зовут Денис. И я алкоголик неудавшийся футболист. Хотя мне многие говорили, что у меня есть все задатки, но будем честными – в среднем, футболисты заканчивают карьеру игрока в тридцать два года. А мне уже не много-не мало, а двадцать семь. Куда уж тут. Да, был момент, когда у меня могло получиться пробиться в высшую лигу, но все закончилось довольно неприятно. Кажется, именно этот момент стал последним гвоздем в крышку гроба моей футбольной жизни. Выше головы не прыгнешь. А на мне еще семья висит. Тешить себя надеждами, что вот, ну вот не сегодня, так завтра получится – не в моей ситуации, увы. Так что пришлось спускаться с небес на землю и начать делать что-то более реальное. Пусть я и обещал в свое время отцу, что не брошу занятия. Обстоятельства. Так и осел я окончательно в нашем Богом забытом поселке.       А конкретно эта история эта началась с голоса. Наверное. Я не до конца уверен, что эти события как-то связаны между собой, но скорее всего. Конечно, можно было предположить, что голос этот был не в моей голове, а все остальное – плод моего воображения, но я точно уверен, что рядом со мной в тот момент никого не было. Да и вопрос был какой-то странный – «Ты пойдешь со мной?». Куда? Зачем? Короче, получив порцию мурашек, я поспешил поскорее выкинуть этот эпизод из головы. Больше мне ничего такого не чудилось, посему я вскоре скинул этот эпизод на банальную усталость.       Тот субботний вечер не должен был стать каким-то особенным. Я вообще планировал отсидеться дома. Но протекший кран у приятеля моего покойного деда из дома напротив был другого мнения. Нехотя пришлось оторваться от просмотра видосов на ютубчике и идти выполнять свой гражданский долг. Сестренка напрашивалась со мной, но эта егоза мне бы только там мешала. Потрепав ее по голове и почесав за ухом Бакса, мою любимую собаку, я выдвинулся разбираться с обозначенной проблемой, искренне горя желанием поскорее с ней закончить и вернуться в манящие объятия лени.       И все по началу шло по заданному сценарию. Кран я починил довольно быстро и, кое-как отделавшись от старика, так и зовущего меня пропустить с ним стопочку-другую, я поспешил домой.       Стоило отметить, что метель в тот вечер стояла жуткая. Я буквально не видел ничего дальше своего носа. Ругаясь на чем свет стоит, я уже был одной ногой в подъезде, как вдруг меня кто-то окликнул. Я уже было сначала перепугался, что меня опять начало глючить, но, обернувшись на зов, я увидел его, моего лучшего друга Макса.       Сколько мы с ним не виделись? Долго. Я даже и не вспомню сходу, сколько конкретно. Лет пять, кажется. Вялые переписочки Вконткте, разумеется, не в счет. В тот момент я не мог поверить своим глазам – казалось, что Макс плотно засел в Москве, где строит блестящую карьеру ветеринара. Снова видеть его здесь было неожиданно. Но вот он – стоит, улыбается, машет мне рукой. Посему, забыв обо всем на свете, я тут же кинулся к нему.       Если внешне он почти не поменялся, то вот внутри я поначалу видел совершенно другого человека. От того Макса, которого я когда-то знал, почти что ничего не осталось. Он стал каким-то слишком уж циничным. И даже каким-то социопатичным что ли…       – Эй! – возмутился я. – Я разве похож на социопата?       – Я догадывался, что ты оценишь, – ухмыльнулся Дэнчик, не отрываясь от тщетного прохождения Geometry Dash. – Ладно тебе, не возмущайся. Это я еще выразился, как это сказать, литературно.       – Ага, литературно, – я обиженно фыркнул и вернулся к чтению.       Впрочем, я не стал заострять на этом внимания. Тогда мне думалось, что, возможно, я просто отвык. Радость долгожданной встречи это никак не омрачало.       Слово за слово, и как-то незаметно мы добрались до ближайшего магазина, где взяли выпить, после чего переместились в ближайший дворик. И так увлеклись беседой, что сами не заметили, как бутылка водки приказала долго жить, а легитимное время для покупки дополнительной порции спиртного мы, увы, прошляпили. В моей уже достаточно хмельной голове промелькнула шальная мысль поехать в ночной клуб в соседнем районе, которую Макс, на мое удивление, поддержал. Туда мы и выдвинулись.       Я не очень хорошо помню, что было дальше. Точнее сказать, самый конец. Помню, как мы пришли, расположились, я взял еще одну бутылку водки, и в какой-то момент потерял связь с реальностью. Смутно припоминаю, как я рассказал Максу историю про голос, на что он как-то странно отреагировал, тут же резко засобиравшись домой. Странно кстати, что мы потом этой темы больше не касались.       – А я тебе разве не рассказывал? – удивленно уточнил я.       – О чем? – переспросил Дэнчик.       – Ну, я ведь тоже голос слышал незадолго до того, как мы сюда попали, – пояснил я. – Тот же самый вопрос. «Ты пойдешь со мной?». Я ведь из-за этого и подорвался в наши края. Думал, что умом уже тронулся.       – Да? – тот тут же оторвался от игрушки. – То есть, это все же связано? Блин, вот ведь…       – Помнишь, Пионер говорил про какого-то божка местного? Он ведь упоминал о нем, как о девушке. Может, это она и была? Она звала нас?       – Может быть, – нахмурился Дэнчик. – Но ведь Пионер говорил, что мы здесь случайно. Ведь так было? Какая-то из его вариаций просто договорилась с этой вот… сущностью, что взамен него он дает «Совенку» двух случайных людей.       – Я помню, что он говорил, но тогда получается несостыковочка, – я перевел взгляд в окно, где за стеклом легкий ветер лениво покачивал ветви деревьев, служащих укрытием для местных обитателей от солнца.       – А я ведь говорил, что он что-то недоговаривает! – торжественно заявил Дэнчик. – Теперь ты понимаешь? Мы здесь не просто так! Осталось лишь понять, что именно от нас требуется. И, выполнив этот квест, мы вернемся домой!       Домой… Звучало обнадеживающе и дико одновременно. Я совершенно не представлял, что от меня может хотеть мистический лагерь. Ладно, допустим, это, по классике жанра, каких-то перемен в лучшую сторону. И в чем они должны выражаться? Я вот, например, не хочу меняться. Меня в моей жизни все устраивает. Переть против себя? Хороши условия, нечего сказать.       – Ну, значит, у него и спросим, как представится возможность, – заключил я. – Ладно, я пока продолжу. Очень уж, кстати, неплохо получается у тебя. Хотя я местами все же выражался бы более витиевато.       – Ну вот и доверяю тебе роль соавтора, – улыбнулся Дэнчик, возвращаясь к мобилке.       Дальше помню, как он меня вытащил на улицу и посадил в автобус. Я был слишком пьян, чтобы тогда удивляться, ибо автобусов в этой местности отродясь не ходило. Макс об этом может и догадывался, но знать наверняка точно не мог. Будь наши состояния противоположны, я бы точно поостерегся туда усаживаться. Какая-то черти пойми откуда взявшаяся махина, да еще и с подозрительно услужливым водителем. Но имеем, что имеем. Короче, в этом автобусе я и вырубился.       Проснулся же я от криков Макса. И сразу понял, что что-то не так. Даже крайне хмельная голова смогла сообразить, что ночь внезапно сменилась на ясный день, а за окном с какого-то перепоя не конец декабря, а самое настоящее гребаное лето. Чего в принципе быть никак не могло. Так будто этого было мало, помимо всего прочего я увидел изменения еще и в себе. Видите ли, я долго отращивал бороду. Ухаживал за ней, все дела. И тут она пропадает. Моя бородушка. Короткая стрижка меняется на старые-добрые кудри, и я становлюсь похожим на себя в подростковом возрасте. Короче, происходил полнейший бред, и это еще очень было мягко сказано. До последнего я думал, что это сон. Я редко запоминаю сны, но если что и запоминается – то как раз что-то из такой серии. Но факт реальности происходящего обухом упал но мою тяжелую голову.       Я зачем-то пытался дозвониться до мамы или сестры, пусть Макс и говорил, что это бесполезно, но в шоковом состоянии я его не слушал. Лишь немного придя в себя, я осознал идиотизм своих действий. От дальнейшего сидения в автобусе толку было мало, посему мы решили осмотреться.       И как только мы выползли, перед нашими глазами предстал он – пионерский лагерь «Совенок». Сейчас я отдаю себе отчет, что все могло быть куда хуже. Но из всех возможных мест, нас занесло именно сюда, в теплую ностальгическую атмосферу советской юности моих родителей. И бонусом – окружение, сплошь состоящее из прекрасных дам. Честно, я уверен, что большинство многое бы отдали, чтобы оказаться на нашем месте. Мы уже здесь неполных два дня, а лично я впечатлений набрался уже с вагон и маленькую тележку. И, чего уж греха таить, мне здесь нравится. Очень. Да и Максу, пусть он и корчит постоянно недовольную рожу, тоже, я в этом уверен.       Это я все к чему подвожу… Никогда не знаешь, где подвернется возможность встретить человека, который с первого взгляда тебе начинает казаться своим. Может, кто и обвинит меня в какой-то поспешности, инфантилизме, и будут по-своему правы, но как только я увидел Славю, то сразу внутри что-то поменялось. И дело было даже не в том, что при ее фигуре в своей этой пионерской форме она выглядела просто сногсшибательно. Нет, не в этом. Просто я услышал ее голос. Такой добрый, звонкий. Меня словно прошибло током…       – Ой, ну началось, – промурлыкал я.       – Чего ты там? – подал голос Дэнчик.       – Да не, не, ничего.       … и я понял, что очень хочу быть рядом с ней. Просто рядом. Да, мысли определенного характера тоже имели место быть, лукавить уж не буду перед самим-то собой, но они были мимолетными, вызванными естественными желаниями мужчины при виде красивой девушки. Тут нет ничего противоестественного.       Довольно странная тема, если уж вдумываться – ибо по факту у нас разница в десять лет, пусть даже сейчас границы условно стерлись. Давайте просто не будем об этом, окей? Я не считаю это чем-то неправильным. Наша с Максом одноклассница в одиннадцатом классе встречалась со взрослым мужчиной и ничего, все у них было хорошо. Не знаю уж, как сейчас, но это и не мое дело. Короче, продолжу свою писанину о возвышенном и прекрасном.       Еще такой момент, что в ее обществе как-то становилось даже проще, что ли, принять факт нашего внезапного перемещения. Она, сама того не подозревая, очень успокаивающе действовала на меня. Чего, увы, нельзя было сказать о Максе, который вел себя довольно нервозно. Хоть и видно, что всеми силами пытался сохранять спокойствие.       И тут до меня доходит одна истина – я просто обязан был как-то отблагодарить эту красивую девушку с двумя золотыми косами, плавно плывущими вслед за ее спиной. Не знаю уж, нуждалась ли в этом обычная доброжелательность, но я почувствовал себя кем-то вроде должника. И шанс представился, когда она предложила нам принять участие в их творческой самодеятельности. Знал бы я, конечно, на роль какого идиота подписался, может и подумал бы, но тогда очень хотелось сделать ей приятно. Поэтому я, без особых раздумий, согласился. Вот только Макс начал выпендриваться. Это меня, признаться, тогда немного разозлило, но я твердо пообещал себе, что смогу его уговорить.       Кстати говоря – помимо того, что возрастной порог пионеров в этом мире отличался от нашего, здесь также имели место быть и неизвестные мне, да и, как оказалось, Максу, политические деятели. Заместо традиционного для таких мест памятника Ленину, центральную площадь «Совенка» украшал монумент некоему Генде. Забавно, что я до сих пор так и не смог узнать, что это за мужик и чем он так знаменит. Краем уха слышал только, что он борец за чьи-то права.       Вообще, раз уж зашла речь, здесь на редкость молчаливы о некоторых совершенно обыденных вещах. Даже в путевке, которая таинственным образом оказалась в наших карманах, не было никакой конкретики. Ни точной даты, ни точного места расположения лагеря. Но, если не думать об этих странностях, то в целом все вокруг казалось совершенно нормальным. Другой момент, что не думать об этом как-то не особо получалось, но, как бы выразился Макс, это все лирика.       Славя отвела нас к вожатой нашего будущего отряда, Ольге Дмитриевне. Во время знакомства с ней Макс попытался провернуть финт ушами и поговорить с нашими родителями из этого мира, но, в том числе и к моему сожалению, ничего у него не вышло. Будто у вожатой заранее были припасены отговорки на любое его ухищрение. Плюс в копилку небольших странностей. Но вот что действительно напрягло и мысль о чем до сих пор не отпускает – это то, что вожатая упомянула о какой-то нашей с Максом «общей проблеме». Вожатая явно знала больше, чем говорила, хоть и не афишировала. Было бы неплохо в перспективе, если бы появилась возможность как-то проникнуть в административный корпус и постараться найти там наши документы. Что-то же ведь на нас должно быть, правильно? Я не уверен, но скорее всего какую-то базовую документацию на своих подопечных верхушка лагеря должна же была собрать.       – По поводу проникновения в администрацию – есть идейка, – хитро заулыбался я. – Ты тащишь ключи у Слави, дальше берем ДваЧе с Ульяной, просим их устроить дебош на стороне, и пока все там разбираются, что к чему, мы проникаем в здание. Профит.       Дэнчик меня проигнорировал. Ладно-ладно, сам тогда хитроумные планы строй, раз такой умный. А то Макс, придумай то, Макс, придумай се, а по итогу еще и нос воротит.       – Не, ну если тебя не устраивает понятие «стащил», то ты всегда можешь переиначить, как «временно одолжил», – уже менее уверенно продолжил я, все так же разговаривая со стенкой.       Хамство сплошное, да и только.       В общем, вожатая торжественно вручила нам ключи от домика, оставив нас обоих в небольшом недоумении. Надеюсь, что наша «проблема» это не что-то существенное.       Итак, домик мы вскоре нашли. И тут мне приспичило покурить. Я уже давно в себе держал эту мысль, но не думаю, что Славя, да и вожатая, одобрили бы пионера, несущего за собой повсюду запах табака. Да, грешен, каюсь. И вот честно, лучше бы я этого не делал. Мой новый организм немного прихренел с такой внезапной и, очевидно, диковинной для него порции никотина, отчего яро воспротивился, посредством мгновенного удара по мозгам. Меня даже пошатывать начало. Только тогда Макс соизволил оговориться, что у него была похожая реакция на его эту электронную сигарету. Предложил мне. Я, признаюсь, не был сторонником подобных инноваций, но за неимением особого выбора, принял его предложение. И, честно говоря, остался вполне удовлетворен. Так у него и стреляю до сих пор периодически. Правда, хватит ли нам ее на оставшиеся тринадцать дней смены еще большой вопрос, но пока справляемся.       Мы начали потихоньку обустраиваться. Тогда-то Макс и застал меня врасплох своим вопросом о вступлении в местную секцию футбола. Куда я по итогу все же вступил, но об этом чуть позднее. Сначала я наотрез отказывался. Причины у меня были, я уже упоминал. И пусть в нетрезвом состоянии я и жалел об упущенных возможностях, но для себя адекватного я уже все решил. Как мне казалось. Потому что так некстати вспомнился один из моих последних разговоров с отцом. Мне было тринадцать…       Я оторвался от записей. Посмотрел на друга немного затуманенными глазами. Так вот значит, почему он согласился. А я-то думал, чтобы меня замотивировать на этот чертов спектакль. А тут – вот так… Я и думать забыл о том, что в первую очередь Дэнчик так убивался на поле в память об отце.       … когда он умер. И в том разговоре я обещал ему, что буду стараться, что сделаю все для того, чтобы наша общая мечта осуществилась. И так его подвел по итогу. Эта мысль меня довольно сильно терзала. А тут вдруг такой вот шанс на своеобразную реабилитацию. Я воодушевился, но и, признаться, боялся. А вдруг снова дам маху? Еще одного такого падения я бы просто морально не выдержал. Но этот чертов лучик какой-то непонятной надежды так и бился сквозь подбивал меня на решительные действия. И я решил, что, чем, как говорится, черт не шутит. Правда немного слукавил – Максу сказал, что пойду на это только если тот примет участие в постановке. Тот повозмущался, но я понимал, что брешь в его защите найдена.       Дальше, в принципе, не происходило ничего необычного – Ольга Дмитриевна прислала нам в помощь чувачка по имени Сережа Сыроежкин с гордым псевдонимом Электроник, что меня весьма рассмешило. Я еще тогда не знал, что встретить ожившего персонажа из одного из любимых фильмов детства здесь в порядке вещей. И это было даже еще ничего. Странные имена, да и внешний вид пионеров, явно не подходящий для типажей нашего СССР, здесь были нормой. Я тут даже умудрился познакомиться с самим Егором, мать его, Титовым. И это при том, что Титов из моего мира, скажем так, вроде как не ездил по подобным местам, ибо с восьми лет занимался в футбольной школе «Спартака». Но это я уже немного вперед забегаю.       Так вот бишь, едем дальше. Пару слов о некоторых представителях нашего отряда. Компания у нас собралась, прямо скажем, разношерстная. Помимо, разумеется, Слави с уже упомянутым Электроником, в наш отряд входили – боевой товарищ Электроника Шурик, заведующий клубом кибернетики, который являлся точной копией Шурика из фильмов. Идеальная парочка, короче. Тихая скромница Лена, с почему-то фиолетовыми волосами, и я без понятия, как так вышло. Крайне болтливая Мику, наполовину японка, заведующая музыкальным клубом и его «единственная член». Прекрасно выполняет функцию местного психологического оружия. Ворчливая Женя, в которой Макс увидел объект для издевательств и периодически с ней грызется, заведует библиотекой. И две рыжие бандитки, о которых хотелось бы рассказать подробнее, – Ульяна и Алиса.       Так уж получилось, что в результате нашего случайного соседства и парочки прочих обстоятельств эти две оторвы стали нашими довольно частыми спутницами. Ульянка – типичная озорная девочка-подросток с излишней гиперактивностью, и пусть вас не обманывают ее глаза-бусинки, дьяволенок тот еще. А Алиса… Ох. Чего греха таить – очень красивая девушка. Только вот характер – не влезай, убьет, что называется. Гроза всего лагеря, основная головная боль Ольги Дмитриевны, и предмет томного воздыхания ребяток из младших отрядов. По факту все началось с их розыгрыша, в результате которого мы оба были облиты из ведра холодной водой. И все могло на этом и закончиться, но я кое что заметил. И пусть Макс это без боя не признает, но между ним и Алисой в тот момент определенно проскочила искра.       – Какая еще искра? – воскликнул я. – Не было никакой искры, чего ты чушь пишешь всякую?       – Ладно, хорошо, не было, не кипятись, – безразлично ответил Дэнчик. – Я это сам себе надумал. Фантазия разыгралась.       Я шумно выдыхал воздух, стараясь не наорать на друга. Искра у него, блин. Тоже мне, писатель-фантаст великий.       – Знаешь что? – грозно начал я, но тут же стушевался. – Ничего.       – А зачем тогда начинал? – хитро улыбнулся Дэнчик.       – Просто так, для виду, – махнул рукой я.       Наш первый день мог бы завершиться на такой вот неприятной мокрой ноте, и я был бы в принципе доволен. Конечно, неприятно, что нас, двух без пяти минут тридцатилетних мужиков так легко развели две школьницы, но что уж теперь, как говорится, лох – это судьба. Однако у лагеря были свои планы. Вернувшись домой, мы встретили его.       Я даже не знаю, как толком рассказать о Пионере. Сумасшедший психопат, уверовавший в собственную безнаказанность. Да, думаю, это будет самым точным описанием. Его эта вечная наглая ухмылочка, пафосные речи, все это просто невероятно злит. Да, он отчасти пролил свет на то, что с нами произошло. И что нас может ждать в дальнейшем. И, если верить его словам, то по окончанию смены она просто тупо начнется заново. И так до бесконечности. Но что-то мне подсказывает, что он врет. Нутром чую. Он явно ведет свою игру, правила которой не ясны, и где нам отведена далеко не последняя роль. Макс к нему относится более лояльно, чем тот пытается воспользоваться и влиться к нам в доверие, но я не позволю этому произойти.       Да, как бы, я не более лояльно отношусь, на самом-то деле, просто не думаю, что в отношении него стоит рубить с плеча. Я аккуратен. Если Пионер думает, что использует нас, то я, тем временем, использую его. Эдакие своеобразные кошки-мышки. Тут ты, мой друг, уж точно не совсем прав.       Так, стоп, почему именно здесь? Он и касательно меня с Алисой тоже не шибко в воду-то глядел. Ах, почему я опять допускаю такие мысли? Что со мной, блин, не так?       После нашей небольшой экскурсии по альтернативным «циклам», так своевременно устроенной Пионером, требовалось отвлечься. То, что мы там под конец увидели, было жутко. И это еще очень мягко сказано. Я до сих пор покрываюсь мурашками, когда вспоминаю то, с чем нам пришлось столкнуться. А так все начиналось… Ночное озеро и невероятной красоты девушка, плескающаяся в нем… Я бы очень хотел был бы совершенно не прочь увидеть это вновь. Да, это было как-то не очень этично, но я ведь не специально. Я же ведь не знал, что Пионер потащит нас любоваться обнаженной Славей. И теперь я это просто не мог выкинуть из головы. Особенно мне тяжко было, когда мне пришлось с ней остаться вдвоем, давая возможность Максу с Алисой благополучно сбежать после вскрытия столовой.       Кстати говоря об этом – наша ночная вылазка обернулась довольно занятно. Мы ведь сами планировали чем-нибудь поживиться, а тут нам такая помощь. И плюс – возможность немножко отыграться за водные процедуры. Грех не воспользоваться. Конечно, идея Макса с тем, чтобы изобразить из себя привидение, казалась бредовой, но сработала она на «ура». Да, Ульянка на следующий день уже об этом и не вспоминала, но ее сверкающие пятки в тот момент до сих пор вызывают у меня улыбку.       Так вот, пока Макс там о чем-то ворковал с Алисой, я так вовремя заметил нашу активистку. Пришлось брать ее на себя, дабы не подставлять товарищей. В целом, это была еще и отличная возможность познакомиться со Славей поближе. Так почему бы ей и не воспользоваться?       Поначалу беседа не очень клеилась. Славя очень разозлилась из-за того, что кто-то вскрыл столовую, причем уже, как оказалось, не в первый раз. И, закономерно, сразу же подумала на Алису с Ульяной. Хотела уже было идти к вожатой, но я все же умудрился немного остудить ее пыл. Она еще так расчувствовалась в этот момент, что рассказала мне, как Ольга Дмитриевна постоянно отчитывает ее за их проделки, и как она уже от этого устала. Я не был до конца уверен, что должен был это знать. Да и вообще немного растерялся. Попытался воспроизвести в голове различные глупые девчачьи мелодрамы в попытках вспомнить, что стоит делать в подобной ситуации. Но так ничего толкового и не вспомнив, я решил просто банально побыть милым. Я взял ее за руку, которая оказалась очень мягкой и теплой. И преданно глядя в глаза попросил ее не раскисать по пустякам. И осторожно намекнул, что это не обязательно должны были быть рыжие. И вроде как даже сработало. По крайней мере, к ней снова вернулась ее потрясающая улыбка, после чего она неожиданно сама предложила нам вдвоем посидеть в столовой и чего-нибудь перекусить. Как я мог отказаться?       Она принесла мне стакан кефира и пару булок, на которые я тут же не без удовольствия накинулся. Странное дело, но пока я ел, Славя просто сидела напротив и смотрела на меня. Меня это даже немного засмущало, но, как выяснилось, зазря. Она спрашивала, как мне первый день в лагере, какие впечатления от него в целом. И я говорил, как на духу. И она это, кажется, чувствовала, поскольку после каждого моего восторженного отзыва, она улыбалась все шире и шире, а ее голубые глаза как будто все больше начинали светиться от счастья. И я чувствовал себя на седьмом небе от осознания того, что сейчас эти глаза направлены исключительно в мою сторону.       Мы еще поболтали о всяком, прежде чем она сказала, что уже пора и расходиться. Если мы, конечно, не хотим долгую и нудную беседу с дежурным по лагерю. Мне очень не хотелось покидать эти стены, которые пусть и ненадолго, но объединили нас. Но я вовремя себе напомнил, что впереди еще меня должны ждать чудесные две недели. А там уж всякое может случиться.       Я снял очки, чтобы протереть глаза, которые уже немного устали вникать в почерк моего друга. Нужно было сделать небольшой перерыв.        – Пойдем прогуляемся? Воздухом подышать хочу, – предложил я.       – Все, уже дочитал? – удивленно покосился на меня Дэнчик.       – Нет еще, просто хочу костяшки размять, – ответил я, аккуратно сворачивая тетрадку в трубочку. – Дочитаю на пляже, в тенечке.       – Туда предлагаешь?       – Ну да, может даже искупнемся пару раз по возможности, а то как-то душновато становится.       Выйдя на улицу, мы не торопясь побрели вновь к тому месту, где расположились вчера. Лагерь пустовал, хотя и не выглядел безжизненным. Некоторые пионеры из старших отрядов таки норовили показаться то тут, то там, спешащие куда-то по своим делам. Я невольно оглянулся на домик рыжих, когда мы прошествовали мимо. Девочки либо спали, либо играли напряженную партию в карты, ибо деревянная постройка не ходила ходуном, что немного, да настораживало.       Мы уже проходили мимо дороги, ведущей к лодочной станции, как вдруг услышали из кустов тихий плач. Недоумевающе переглянувшись, мы раздвинули листву, чтобы увидеть там сидящего на земле, обхватившего колени руками, маленького мальчика. При виде нас он тут же стих, лишь слезы на щеках выдавали его.       – Эй, малой, ты чего? – ласково спросил Дэнчик.       – Ничего, – тихо ответил тот. – Все хорошо. Я просто тут сижу. Не сдавайте меня вожатым, ладно?       – Не будем, – твердо пообещал Дэнчик. – Ты только скажи, что с тобой случилось? Ты ведь не просто так же тут плакал сидел.       – Ничего не случилось, – буркнул мальчик, вытирая рукавом мокрую щеку.       – Не хочешь жаловаться? – догадался я.       Тот в ответ лишь угрюмо кивнул, склонив голову так, что его глаза пропали из виду.       – Почему? – поинтересовался я. – Типа, не по-мужски и все в таком духе? Мой тебе совет, – я подошел поближе и присел рядом с мальчиком. – Пошли куда подальше того, кто вбил тебе этот бред в голову. Жаловаться и просить о помощи – это совершенно нормально. В этом нет ничего постыдного, мы все люди. Нельзя все проблемы в себе держать только из-за глупого стереотипа, что это «не по-мужски». Так и с ума сойти недолго. Уж поверь старику, мне ведь все же… семнадцать лет.       Да, старик, нечего сказать. Песок сыплется.       – Так что у тебя случилось?       – Некоторые ребята надо мной издеваются, – наконец выдавил он. – Из-за того, что я динозаврами увлекаюсь.       Я даже сперва не нашелся, чего сказать. Уже и забыл давно, как жестоки могут быть дети и какие нелепые причины могут стать поводом для издевательств.       – А что в этом такого? – я даже искренне удивился. – У тебя замечательное увлечение, вот, что я тебе скажу с полной ответственностью. Динозавры это круто. Тебя как зовут?       – Антон, – едва пошевелил тот губами.       – А меня Макс, – я доверительно положил руку ему на плечо. – А у тебя какой любимый динозавр?       – Птеранодон, – без заминки выдал Антон, чуток расслабившись. – Это, конечно, не совсем динозавр, но мне он очень нравится. Я иногда представляю, как летаю на собственных крыльях и смотрю на землю сверху своим острым взглядом.       Вот тебе на, а был уверен, что малец скажет что-то банальное по типу тираннозавра или трицератопса. А тут действительно необычный экземпляр.       – Удивительно, не так ли? – улыбнулся я. – У тебя отличные мечты и увлечения. И ничего постыдного в них нет, так и знай. Не позволяй их загубить из-за парочки придурков.       – Твои бы слова, да Богу в уши, – едва слышно подколол меня Дэнчик.       – В крайнем случае, – теперь уже моя очередь была игнорировать. – Ты всегда можешь тонко намекнуть своим недоброжелателем, что в лагере есть такая девочка по имени Алиса Двачевская, и что она очень не любит, когда кто-то издевается над слабыми.       – А я о ней слышал, – ответил Антон. – Она постоянно Ольгу Дмитриевну доводит. Ты ее друг, да?       – Что-то типа, наверное, да, – замялся я. – Это неважно сейчас.       – Ты засмущался, – отметил тот. – Ты ее любишь?       Да вы издеваетесь?       – Что? Нет! – замахал головой я. – Просто так… К слову…       – Просто мне в школе зимой нравилась девочка, я тоже так очень смущался, – чего-то малец слишком умный прям попался. – Поэтому мне и показалось, что она тебе тоже нравится.       – Ничего подобного, – я сердито отвернулся, поймав полный насмешки взгляд друга.       – Ну, ладно, – вздохнул Антон. – Спасибо, Макс. Ты мне очень помог.       – Да не за что, – протянул я. – Тебя проводить до домика?       – Не надо, – махнул рукой Антон. – Тут еще посижу, до конца успокоюсь. Все же не хочу, чтобы меня еще и заплаканным видели. Да и вожатые меня тут точно не заметят. Нам же нельзя одним на тихом часу гулять.       – Как скажешь, – кивнул я. – Слушай, Антох, если захочешь пообсуждать динозавров, то приходи в двадцать седьмой домик. С удовольствием с тобой побеседую.       – Хорошо, – тот наконец-то счастливо улыбнулся. Крайне довольный собой, я ему подмигнул, и мы с Дэнчиком продолжили путь до пляжа.       Там мы просто побрели без цели вдоль берега, пока Дэнчик не нашел веточку и остановился, чтобы начать что-то чертить на мокром песке. Я заметил, как он старательно выводит имя нашей активистки. Потом, видимо, до него дошло, что это как-то немного странно, и он быстро ботинком стирает следы своего прилива романтизма.       – Не считаю это чем-то зазорным, если что, – соврал я.       – Ага, – вяло ответил Дэнчик. – Скажи, Макс, вот ты же ведь читал сам мои записи, да и сам поди задавался таким вопросом… Ты же ведь тот же. Тот самый Макс, который был моим другом. Не подумай, что ты сейчас им не являешься, – тут же оговорился он. – Я к тому, что ты ведь не стал на самом деле таким циником, каким пытаешься казаться.       – Если ты сейчас про Антона, – вздохнул я. – То тут я просто… Себя что ли увидел в нем в его возрасте. Мне тогда казалось жутко несправедливым то, что надо мной издевались исключительно потому, что я был не таким, как остальные. На меня все это нахлынуло и… Я всегда мечтал, чтобы у меня был взрослый друг, который бы меня понял и с которым я мог бы поговорить.       – Типа, ты таким образом закрыл свой гештальт?       – Можно и так сказать.       Ноги почему-то сковало. Я осторожно присел на теплый песок и уставился вдаль, провожая взглядом скрывавшийся за горизонтом товарняк. Когда его стук колес стал уже едва различим за шумом воды, я распластался на песке и достал из кармана скрученную тетрадь. Дэнчик не стал меня тревожить, чуть отошел в сторону и стал обстреливать почти что стеклянную водяную гладь мелкой галькой.       Следующее утро выдалось жарким. Я спросонок зачем-то огрел Ольгу Дмитриевну подушкой. Не знаю, чем руководствовалось в тот момент мое подсознание. Но ошарашенное лицо вожатой мигом вернуло меня к реальности. Отчитав меня по полной программе, она гордо удалилась, пообещав мне придумать наказание. Которым по итогу оказалось дежурство возле столовой вместе со Славей. Уж не знаю, исключительно ли подобного рода наказания практикуются в «Совенке», но если так, то я совершенно не прочь избивать вожатую подушкой каждое утро.       Но сперва нам с Максом предстоял небольшой квест – пробежаться до обеда по лагерю и собрать пару подписей в местных кружках. Непыльная задачка, тем более в обществе Слави, обернулась парочкой приключений. Во-первых – местная медсестра, Виолетта Цернова Церновна Кала Кола, оказалась той еще штучкой. Концентрация пошлых шуток и двусмысленных намеков из ее уст была просто какой-то запредельной. Она, казалось, могла опошлить буквально любую фразу. К такому меня жизнь точно не готовила.       Ну и второе – уже не единожды упомянутый мною футбол. Дернула сыграть нелегкая. На физрука я, кажется, произвел впечатление. По крайней мере, глазки его буквально светились, когда он зачислял меня в команду. А еще я познакомился с Егором Титовым. Меня это неслабо выбило из колеи. Я несколько минут в себя прийти не мог. Трудно все же, оказывается, сохранять самообладание, когда ты видишь рядом с собой кумира, пусть этот самый кумир еще даже и не догадывается, кем ему предстоит стать.       Во время тихого часа наши две знакомые рыжие бандитки отчебучили очередной номер – Алиса неожиданно ворвалась в наш домик, зачитала Максу «оду» и поцеловала. Эх, жалко, что у меня не было в этот момент камеры под рукой – его лицом в тот момент я его мог бы шантажировать до конца дней. Выяснилось, что Алиса проиграла Ульяне в карты. И вот подумалось мне, что было бы неплохо втянуться в их азартные игрища. Все рано было скучно. Только вот первую же катку мы благополучно слили. За что и поплатились. Ну, как поплатились – в основном досталось Максу. Его шикарный вид в розовых труселях вновь заставил меня пожалеть о невозможности снимать происходящее на видео. Так мы еще чуть не попались Лене аккурат во время исполнения желания девчонок. Это было нечто. Я давно так искренне и от души не веселился.       На пляже, куда мы выдвинулись после всех приключений, я не без удовольствия для себя отмечал, как мило между собой общаются Алиса с Максом.       Блин, прибью. Жестоко и беспощадно. А они действительно неплохо так смотрелись вместе. Все же, если спросите меня, то Алиса могла бы стать для Макса действительно тем самым «своим» человеком, если этот черствый сухарь-таки сбросит свой кокон.       Время неумолимо катилось к очередному вечеру, который мне предстояло провести вместе со Славей. Я буквально считал секунды до первой репетиции водевиля и своего последующего за ним справедливого наказания. Мне еще ведь нужно было ее пригласить на завтрашние танцы. Я был так сосредоточен в своих мыслях, что даже не особо обращал внимание на то, что происходит вокруг. Даже когда Макс по пути в библиотеку умудрился с моей золотоволосой красавицей самую малость поругаться ввиду своего нежелания соответствовать образу «настоящего пионера», реакция моя на происходящее была достаточно вялой. В том числе и потому, что я, если уж откровенно, был на его стороне. Я не понимал, зачем Славя так с этим со всем носится. Будто она не подросток, а уже взрослая женщина, в которой напрочь отсутствует дух бунтарства. Но друга я для виду все же немного пожурил. Ему полезно в том числе.       Говорят, что если поторопиться с каким-то решением, то можно очень серьезно сесть в лужу. Я уже в самом начале оговаривался, что моя роль в этом ужасе хоть и была одной из главных, да и по сюжету мой персонаж должен сблизиться с персонажем Слави, но вашу же мать! Он такой идиот, что мне без малого было стыдно его реплики читать! Ну а что я теперь мог сделать? Не отказываться же? Приходилось, стиснув зубы, изображать заинтересованность и надеяться, что мне за это воздастся. Еще и Макс постоянно так и норовил съязвить, скотина эдакая.       Хорошо, что все имеет свойство заканчиваться. Вот многие говорят, что это плохо, но нет, они врут, я теперь могу это официально заявить. Да и я теперь уже ждал какой угодно подлянки. Вдруг вожатая в последний момент даст нам третьего? Плакали тогда все мои планы. Нервы были крайне взвинчены, и зудящий во время приема пищи Электроник их успокоению не способствовал.       Я упоминал, что Макс устроился помощником Виолетты Церновны? Это, конечно, было смешно, но чувствовалось мне, что, будь я на его месте, поступил бы также. Как ни крути, а отчасти знакомая среда, пусть мой друг и зверячий, а не человеческий врач. В общем, когда ужин наконец-то закончился, и я попрощался с Максом, принялся уже с опаской ждать Славю с вожатой. Но, когда дежурные официально закрыли столовую, то помимо них мое общество больше никто не стал украшать. Можно было выдохнуть.       Пара минут бесполезного инструктажа от Ольги Дмитриевны, угрозы чуть ли не распятия в случае нового проникновения в столовую, и вот я снова тет-а-тет с золотоволосой красавицей. Это все определенно стоило всех этих мучений.       Славя много говорила, как всегда интересно и оживленно. Рассказывала о своем родном городе, чье название мне ничего толком не сказало. Она лишь уточнила, что это где-то на севере. Рассказывала о своих увлечениях, как она периодически делает вылазки на природу и собирает всякие травы, чтобы варить вкусные чаи. Даже пару раз шутила по поводу того, что практикует самое настоящее колдовство. Якобы у нее бабушка самой настоящей ведуньей была, и ей дар по наследству достался. Я в ответ лишь снисходительно улыбнулся, что не осталось без ее внимания. Заразительно посмеиваясь, она пожурила меня за мое неверие, напомнила о том, что сотню лет назад реалисты высмеивали гипноз, утверждая, что это фантастический трюк, как в одном из забавных рассказов Эдгара По, а теперь это почти что официальная наука для исцеления и успокоения людей. А потом предложила провести небольшой тест. От меня требовалось загадать число. Я не очень хотел заниматься этой ерундой и подумывал сперва о том, чтобы просто отшутиться, но поддался-таки ее настроению. И загадал цифру «семь».       И каково же было мое удивление, когда она угадала! Хотя это было вполне логичным, средний человек обычно загадывает именно эту цифру. Вряд ли это было прям уж телепатией. Тогда она попросила, чтобы я загадал цвет. Тут она все же ошиблась – я загадал голубой, в то время, как она назвала красный.       Какое-то время мы еще продолжали эксперимент. Славя не всегда была права, но в каждом случае была на удивление близка к отгадке. И самых любопытных результатов она почему-то достигала с именами разных людей. Некоторые ее догадки были почти мистическими. Так, когда я загадал актера Леонида Броневого, она назвала Всеволода Санаева, который был в шаге от того, чтобы получить роль Мюллера в знаменитых «Семнадцати мгновениях весны», но отказался от роли. Когда я думал о Высоцком, она назвала имя его близкого друга Всеволода Абдулова, а задуманного мной Александра Хвыля она приняла за Деда Мороза. Хотелось пару раз смухлевать и загадать ей актеров, которых она в принципе никак не могла знать, кого-то из XXI века, но потом решил, что это будет немного нечестно. В конце концов мне пришлось сдаться. Подумалось уж грешным делом, а не приворожила ли она меня? Хотя это было глупо. Зачем ей это? Ей просто не нужно никого привораживать, все и так должны быть у ее ног.       Хотелось взять ее за руку. А она будто нарочно маняще болталась рядом с моей пятерней. Всего-то одно легкое движение. Я безумно хотел ощутить ее тепло. Но каждый раз тормозил. Рано. Еще не подходящий момент. А нужен ли таковой? И что вообще значит этот самый подходящий момент? Какой сакральный смысл вкладывают люди в это понятие? Как его узнать? Почему этот самый момент не может быть сейчас?       И правда, почему? Вздохнув, я обхватил ее ладошку. И тут же почувствовал, как она едва-едва сжала мою руку в ответ. Момент, чтобы пригласить ее на танец, напрашивался сам собой. И я предложил ей.       И она согласилась.       – Что, все? – я даже расстроился. – Блин, только прям вчитался.       – Ну, уж извините, дальше я решил попить водички и увидел в окне ту бабу с горящими глазами, уже как-то не до писанины стало, – пожал плечами Дэнчик.       – Слушай, так может это она была? – шутливо предположил я. – Сам же писал, что она ведьма.       – Не ведьма, а ведунья, – поправил меня Дэнчик. – Там есть разница, она вчера объясняла. Я, правда, не особо запомнил, но она есть.       В нашу сторону шел до боли знакомый силуэт. Мы сразу поняли, что это была Ольга. Она размеренно шла, весело пиная песочек и улыбаясь во все тридцать два.       – Прохлаждаетесь, хлопцы? – поинтересовалась она.       – Да нет, почему, – глухо ответил я. – Приобщаемся к прекрасному.       – Понятненько… Что, Максим, нашел себе пару? – спросила вожатая, нагло ухмыльнувшись.       – Да, Ольга Дмитриевна, нашел, – ответил я без особой на то охоты.       – Ну, вот видишь, а ты все отнекивался, – радостно воскликнула та. – И совсем не трудно, верно? Для этого и нужен ведь лагерь, чтобы молодые люди могли убрать свои собственные внутренние барьеры.       «А когда с этим не справляются вожатые, на помощь приходят пришельцы из другой реальности, случайно затесавшиеся в старшие отряды», – язвительно подумал я, памятуя об Антоне.       – Да, – согласно кивнул я. – Все так. Все так. Замечательно, когда цель оправдывает средства, Вы ведь тоже так считаете?