Второй шанс для двоих

      Формально я сделал то, что от меня требовала Ольга Дмитриевна. В полном объеме, хочу заметить. Соответственно, я могу быть официально свободен, по крайней мере, до той поры, пока не попадусь ей снова на глаза. И в любой другой ситуации я бы, возможно, заперся с книжкой в домике или пошел бы греть пузо на пляж. Да только вот на повестке дня-таки оставалось еще одно дельце, с которым следовало бы поскорее управиться. А именно найти Ульянку и провести с ней беседу. Но для этого нужно сперва выцепить Алису с Дэнчиком. А это значит сперва искать их. Так что ни о каком личном досуге речи, увы и ах, не шло. Радовало, что тут я хотя бы имею представление, где они могли бы находиться.       Но сперва надо наушники на зарядку кинуть. А то без музыки так ходить вообще не комильфо. Да и переодеться в пионерскую форму не мешало бы. Чисто, чтобы потом не слушать Панамкино нытье.       Неожиданно на крыльце нашего домика замечаю Алису, которая сражалась с Жулькой. Она легонько щелкала ей по носу, отчего собачка радостно прыгала и, потявкивая, так и норовила легонько укусить девушку за руку. В один момент Жулька замерла. Я увидел, как затрепетал ее влажный нос. Она повернула голову в мою сторону и кинулась ко мне навстречу, радостно виляя хвостом.       – Эхей, блохастая, – я присел на одно колено, подставляя лицо вездесущему Жулькиному языку. Алиса со снисходительной улыбкой наблюдала за нашим приветствием.       Наигравшись с Жулькой, я еще разок взъерошил ей шерсть на загривке и пошел к Алисе, которая все это время так и сидела на крыльце.       – И что такие две прекрасные дамы делают подле моей опочивальни? – поинтересовался я.       Рыжая вскинула брови и уставилась на меня с веселым недоумением:       – Я правильно поняла, что ты меня только что сравнил с собакой?       Опаньки, а это чего за наезды такие? Я же вроде комплимент сейчас сделал, нет?       – Умеешь ты все вывернуть наизнанку… – напряженно ответил я, чувствуя, что весь мой задор куда-то испарился.       Алиса рассмеялась и окатила меня восхитительной белозубой улыбкой:       – Макс, блин, ну я же пошутила! Да и потом – никогда не видела ничего плохого в сравнении с собакой. Что такого дурного в этом звере, что это считается за оскорбление?       Интересно, Алиса сейчас намеренно отослалась к «Мастеру и Маргарите» или просто совпадение?       – Сам не знаю, – ответил я. Теревшаяся рядом Жулька довольно заурчала. – Как по мне – собаки намного лучше людей. Homo Sapiens – вот уж что самое изысканное оскорбление.       – А у тебя есть собака? – спросила Алиса.       – Была, – тускло отозвался я, чувствуя, как сжимается сердце. – Ее не стало полтора года назад.       – Извини, – торопливо оговорилась девушка, смущенно отвернувшись. – Ты поэтому захотел стать ветеринарным врачом?       – Нет, – улыбнулся я, давая понять Алисе, что никакого дискомфорта наш разговор во мне не вызывает. – Датч умер от старости. А к ветеринарии я еще с детства неровно дышал.       – Поняла тебя, – ответила расслабившаяся рыжая, вновь вернув свой фирменный надменный взгляд. – Ну а вообще я тебя ждала. Мы же, помнится, с Ульянкой хотели поговорить.       – Да, я уже как раз тоже со всеми делами закончил, вроде как, так что сам уже думал тебя и Дэна искать, – сказал я, заходя в домик. – А где она сейчас сама-то, не в курсе?       – Дома и на футбольной площадке ее нет, дружок ее этот, Егорыч, тоже ее не видел, – Алиса задумчиво перечислила результаты своих небольших поисков и покосилась в сторону, где начинался лес. – Есть у меня одно предположение, но для этого надо будет тайком за территорию вылезти.       – Через ту дырку в заборе?       – Агась.       Помню-помню. Вроде как уже и не очень-то и обидно за тот мокрый вечер, но осадочек остался. Надеюсь, что вся эта история не очередной их какой-то дурацкий розыгрыш. Хотя, если подумать, то вряд ли. Не особо верилось, что рыжие настолько коварны, что продумали бы все до таких мелочей, что аж Ольгу в свой обман невольно втянули.       Зайдя в домик, я первым делом подошел к розетке, где заряжался телефон Дэнчика. Убедившись, что заряда у того уже достаточно, я кинул телефон ему под подушку и поставил свои наушники. Пару раз пыхнул электронкой, проверяя заодно ее работоспособность. Красненьким огонек еще не мигал, так что до тихого часа можно не париться.       – Чего ты там телишься? – бросила Алиса, которая вновь вернулась к сражению с Жулькой.       – Переодеваюсь, – ответил я. – Ты куда-то торопишься?       – Нет, просто сама по себе ждать не люблю, – хотя по Алисе явно нельзя было сказать, что она скучала. Жулька решила попроказничать и легонько схватила ее за подвязанный узелок рубашки. Понявшая, что ничем хорошим это не закончится, Алиса теперь пыталась отогнать собаку, но каждое ее движение только больше раззадоривало животное.       Я торопливо натянул форму, галстук уже по привычке затянул напульсником, рассовал по карманам шорт телефон с сигаретой и присоединился к Алисе. Жулька оторвалась от нападений на рыжую, одарила меня полным обожания взглядом и ткнулась головой мне в ногу.       – Мне кажется, что она голодная, – отметил я.       – Я ее покормила, – ответила Алиса. – Не царский обед, конечно же, но заморить червячка сойдет. Вечером чего-нибудь из столовой стырим, нормально покормим. Мы же с тобой охранники сегодня, – на этих словах она не удержалась от ехидной ухмылки.       Ох, рано встает охрана…       – И чем ты ее кормила? – спрашиваю.       – Хлебом, – непринужденно пожала плечами Алиса. – А больше-то особо и нечем.       – Смотри, не переусердствуй, – включил я ветеринарного врача. – Большое количество углеводов в рационе может негативно сказаться на состоянии собаки.       – Например? – заинтересовалась девушка.       – Ну, например, промежуточные продукты расщепления, накапливающиеся в кишечнике, задерживают воду. В связи с отсутствием нужного количества ферментов в организме собак, перерабатывающих продукты…       – Макс, ты не вступительный экзамен в универ сдаешь, – поддразнила меня Алиса подозрительно нежным голосом, не вязавшимся с колкостью. – Попроще будь.       – Запор может быть, – проще так проще.       – Оу… – Алиса подозрительно окинула взглядом сидящую напротив нас Жульку. – Ладно, я поняла, больше никакого хлеба. Ну вот, а я уж было подумывала ее на ночь в домик сегодня пустить. Ну, ладно, перетопчется. Не холодно. А то обнаружила бы по утру сюрприз похлеще белых тапочек.       – Чего? – тут же переспросил я, мигом вспомнив вчерашний день. Со всей его мистикой такая банальщина, как невесть откуда взявшиеся посреди ночи на нашем крыльце белые тапочки, совершенно вылетели из головы.       – Да ладно, ты не слышал об этой страшилке? – удивленно отозвалась Алиса. – Извини, ты в каком вакууме был всю свою жизнь?       – Так я пришелец из будущего, – напустил я таинственности в свой голос. – И Дэн, кстати, тоже. Из две тысячи двадцать первого года. И пионерия у нас уже давно упразднилась. И вообще мне на самом деле двадцать семь. Так что откуда мне знать эти ваши страшилки?       Алиса с явным скепсисом смотрела в мою сторону. Понятно, что она восприняла все это, как шутку. На секунду представил ее реакцию, если бы она поняла, что я сейчас ни разу даже и не соврал. Честно, я бы многое отдал, чтобы это увидеть.       – А, ну да, конечно, очень смешно, – сморщилась она. – В полете фантазии тебе определенно не откажешь. Будущее, ха! Ладно, так уж и быть, поведаю тебе эту историю.       – Уж сделай милость, – я сел рядом с Алисой на крыльцо, с неподдельным интересом готовясь слушать ее рассказ. Что-то мне подсказывало, что это далеко не просто страшилка.       – Короче, суть такая – в один пионерский лагерь устроилась работать одна бабка. На должность кастелянши, или вроде того, короче, что-то по типу нашей Анны Петровны. Администрация уже тогда заметила у нее одну странную особенность – вместо, ну, нормальной обуви на ногах у нее были белые тапочки.       «Это они еще в московское метро не заходили, там порой и не таких фриков можно встретить», – почему-то подумалось мне.       – Ну, решили тогда не обращать на это внимание, человек старый уже, не все дома, мозоли трут, ну и все в таком духе, – продолжила приглушенным голосом Алиса, улыбаясь во все тридцать два. Фонарика только не хватает, чтобы светить им из-под подбородка. – Главное ведь, чтобы она сидела там спокойненько себе на складе, пионерам и вожатым вещи выдавала. А уж что у нее на ногах – не суть важно. Ну и взяли ее на работу.       А потом начало происходить страшное – пионеры в этом лагере пропадать начали. Каждую ночь пропадало по мальчику или девочке. Вожатые забеспокоились, вызвали милицию. Отряд приехал, человек двадцать, не меньше. Положили они в один домик банку с литром крови, покрыли одеялом, а сами в засаду сели. Ночью из этого домика раздался стук, и милиционеры увидели, как к кровати подкралась эта бабка и начала выпивать кровь. Один из милиционеров выстрелил в нее, она закричала нечеловеческим голосом и убежала в неизвестном направлении.       Потом началось расследование, все дела, бла-бла-бла, короче выяснилось, что бабка эта из сумасшедшего дома сбежала. Ее еще по молодости за убийство всей своей семьи туда отправили. Поэтому она и была в тапочках. Обуви-то другой и нету.       Алиса закончила повествование и торжественно взглянула на меня. Не знаю, чего она ожидала по итогу – что я испугаюсь или еще чего, но на лице у меня было абсолютное безразличие, ибо история оказалась, извините, полной херней. Как будто страшилку для дошкольников про людоедские тапочки попытались скрестить с чем-то более взрослым, и получился такой вот аляповатый гибрид.       – Ясно, – протянул я, стараясь все же своей интонацией не обидеть Алису, которая с таким воодушевлением все это рассказывала. – Ну, стандартная страшилка, ничего такого ахового в ней нет. Читал и пострашнее.       – Да ты погоди, – Алиса прикусила губу и заговорщицки оглянулась по сторонам. – Это не все еще. Говорят, что старуха та в итоге коней двинула, но ее жажда крови оказалась сильнее смерти. И с тех пор дух ее летает по разным пионерским лагерям и ищет себе жертву. И если в одно прекрасное утро ты найдешь у себя около домика белые тапочки, то все, вечером жди ее призрак.       Я непроизвольно закашлялся. Вот это уже было… занимательно. Стыдно было признавать, но через тело словно прошли волны серого ужаса. Его даже будто Жулька почувствовала, когда ко мне прижалась и осторожно лизнула руку.       – Макс, все в порядке? – обеспокоенно уставилась на меня рыжая.       – Да, я поперхнулся, – сказал я первое, что пришло в голову. – И, что, допустим кто-то действительно столкнулся с этим призраком… Дальше-то что?       – А я откуда знаю? – Алиса захохотала. – Не осталось никого, кто мог бы об этом рассказать.       Все, что я смог из себя выдавить – был лишь хлипкий стон. И это со стороны наверняка даже выглядело забавно. Вот только мне было вообще не смешно, ведь я же собственными глазами вчера вечером видел нечто. И это нечто явно приходило по мою душу.       – Макс, ну ты чего так взбледнул-то? – Алиса дружески хлопнула меня по плечу. – Это же ведь всего лишь страшилка для ребятни.       – Да это у меня, понимаешь, фантазия просто разыгралась, – какая-то часть здравого смысла все же настойчиво твердила, что я сейчас просто сам себя запугиваю по большей части. Ну, то есть, серьезно, да? На меня в самом деле открыл охоту призрак? Смешно.       Хотя еще неделю назад я бы в лицо рассмеялся тому, кто сказал бы, что я попаду в Советский пионерлагерь. Итог, думаю, понятен.       – Ну, раз разыгралась, то отыгрывай ее назад и пошли уже искать мою подругу, – Алиса решительно встала с крылечка и направилась по дорожке в сторону дырки. Жулька засеменила следом. Я все же приложил немного усилий и окончательно прогнал из головы мысли о призраках и прочей нечисти. В самом деле, чего я тоже-то панику навел? Если бы оно хотело меня грохнуть, то грохнуло бы еще вчера. А единственное, что от него пострадало – банная дверца из-за криво выцарапанного иероглифа. Если у этого призрака и есть какая-то логика в действиях, то она явно хромала. Причем на обе ноги.       – Подожди, нам же еще Дэна… – окликнул я рыжую.       – Да хрен с ним! – бросила та через плечо. – Чего мы, вдвоем не справимся что ли? А пока еще его найдем – сто лет пройдет!       Я уже хотел было возразить, но тут вспомнил, что мой друг сейчас проводит приятные минуты вместе со Славей. И сталкивать активистку с Двачевской сейчас было бы чревато.       «Ладно, пусть кайфует, – подумал я. – А мы уж действительно как-нибудь сами».       Встав, двинулся следом за моими спутницами. Прогулка обещала быть как минимум занимательной.       Мы прошли по уже знакомому мне пути до дырки. Жулька при виде нее странно ощетинилась, но Алиса своим прикосновением ее успокоила. А мне эта затея почему-то перестала казаться безопасной.       – Чего это она? – спрашиваю.       – Да мало ли, белку почуяла, – пожала плечами рыжая. – Это же собака – поди, пойми, что у нее на уме.       Ясно, Алису такое поведение Жульки не смутило. Вот же боевая девчонка-то! Ну и что мне остается? А ничего. Послушно следовать за ней.       – А ты уверена, что Ульянка именно там, куда мы идем? – решил уточнить я, перед тем как самовольно покинуть территорию лагеря.       – А больше негде, – ответила Алиса, по-кошачьи изогнувшись, чтобы пролезть в дырку. – Не тормози, Макс! Путь не то, чтобы не ближний, но пройтись придется. Причем не по самым удобным для этого местам.       – Вы времени, смотрю, зря не теряли, – вздохнул я, наклоняясь следом. Жулька внимательно следила за процессом, периодически поглядывая в сторону лагеря. – Столько мест облазали. И когда только успели, с нашей-то вожаткой и с повышенным вниманием к твоей персоне?       – На самом деле тут по большей части все я в одиночку еще на прошлой смене исследовала. Еще до того, как, ну, ты знаешь, наверное, Генду подорвала. И старый корпус, и то место, куда мы сейчас идем, – откровенно заявила Алиса. – Ульянке мне по большей части только все показывать приходилось, да и сама она, честно говоря, не особо проявляла инициативу. На ее личном счету только те замечательные кусты, где мы вас водой облили.       После этих слов она захихикала. Я скорчил страшную рожицу, но как-то злорадствовать в ответ не стал. В конце концов, я тогда сразу почувствовал неладное. Так что я не такой уж и лошара. Наверное.       Стоило нам отойти буквально метров на десять, как до нас донеслись голоса. И они все приближались. Сквозь толщу деревьев я разглядел две неспешно бредущие фигуры. Глаза Алисы округлились, она схватила меня за руку и потянула вниз. Жулька, поджав хвост, также затаилась. Мы едва успели как следует замаскироваться в ближайших кустах и перестать шуршать, как на наши глаза показались Дэнчик со Славей. Активистка о чем-то увлеченно болтала, пока мой друг лишь изредка вставлял какие-то комментарии.       – Да вы издеваетесь что ли? – простонала Алиса.       Я уже облегченно выдохнул и хотел уже выйти из укрытия, но Алиса меня одернула:       – Ты куда собрался?       – В смысле? – недоуменно спросил я. – Свои же.       – Какие, нафиг, свои? – прорычала рыжая. – Ну, ладно, может друг твой и действительно свой, но вот белобрысой я хрен покажусь.       – Алис, ну перестань, – я мягко накрыл руку девушки своей. – Они ведь сейчас сами незаконно за территорией находятся, так что формально мы в равных условиях, разве нет?       – Ага, в равных, – буркнула Алиса. – Этой-то ничего не будет, если ее за территорией увидят, а на меня как обычно всех собак повесят.       – Да никто на тебя ничего не повесит, – хмуро заметил я.       – Это ты так думаешь… Так, все, тихо, – Алиса еще больше припала к земле, оставив одну свою руку в моей, а второй приобняв Жульку.       Наша сладкая парочка все приближалась. Я уже без проблем мог разобрать, о чем там таком интересном толкует Славя.       – Наши предки верили, что именно в купальскую ночь распускались магические цветы и показывались чародейские травы. Деревенские лекари и знахари запасали растения на целый год, а смелые юноши шли в ночь на Ивана Купалу в лес за мифическим цветком папоротника. Считалось, что нашедший цветок обретет способность отыскивать клады, станет невидимым или сможет понимать язык животных, – рассказывала активистка с каким-то благоговением.       – Я читал, помнится, что-то такое у Гоголя, – ответил Дэнчик. – Давно еще, правда. Но в памяти отложилось.       – «Вспыхнула звездочка, что-то тихо затрещало, и цветок развернулся перед его очами, словно пламя, осветив и другие около себя», – процитировала Славя. – Это из повести «Вечер накануне Ивана Купалы», так что ты совершенно прав.       – Любишь Гоголя?       – Обожаю, – парочка была уже от нас в максимальной близости. Славя остановилась от нас в считанных метрах и присела на корточки. Поверни она голову чуть правее – и без труда бы увидела две торчащие из кустов макушки. – Денис, смотри. Как думаешь, что это?       Она показывала ему красивые синие с желтой серединой небольшие цветы. Дэнчик отрицательно качнул головой и, между делом, уткнулся взглядом прямо в нашу сторону. Жулька при этом навострила уши и издала тихий гортанный звук. Алиса едва слышно шикнула, но этого было достаточно, чтобы заинтересовать моего друга. Он подался вперед и наши взгляды встретились. Секунды две мы играли в гляделки, и как только мой друг начал довольно скалиться, я приложил указательный палец к своим губам, надеясь, что у него хватит ума не начинать горячее приветствие.       К счастью, он трактовал все так, как нужно. Лишь втихаря помахал рукой. Алиса в ответ пригрозила ему кулаком.       – Славь, может мы дальше пойдем? – обратился он к активистке, коварно улыбаясь. – Наверняка, если углубиться чуть дальше в чащу, то там можно будет найти другие, более интересные экземпляры?       – Анютины глазки тоже интересны, – возразила Славя. – С ними связано множество поверий. Например, у римлян была легенда, что анютины глазки появились после того, как несколько мужчин подглядывали за купающейся Венерой, и боги в наказание превратили их в цветы.       Сразу вспомнил, как мы в другом цикле случайно подглядывали за купающейся Славей. Какая ирония. Судя по резко изменившемуся лицу моего друга, тот подумал именно о том же.       – Жестоко как-то, – неловко улыбнулся он.       Внезапно Жулька ощерилась и выскочила из укрытия, заливисто лая. Алиса попыталась в последний момент ухватить ее за задние лапы, но не получилось. Славя вскрикнула и спряталась за Дэнчика. Тот на черно-белую злючку отреагировал со спокойствием. В собаках он все же худо-бедно разбирался, понимал, что она просто брешет.       – Славь, ты чего? – Дэнчик по-доброму улыбнулся и чуть отступил, давая Жульке возможность видеть обоих. – Это же просто собачка.       – Да я вижу, что это просто собачка, – Славя пыталась сохранить непроницаемое лицо, и то ввиду огромного самообладания. – Просто она так неожиданно выскочила…       – Ну выскочила и выскочила, – Дэнчик попытался погладить Жульку, но та боязливо отступила. – Видишь, она нас боится больше, чем мы ее.       – Это ни о чем не говорит. С ее стороны изначально была агрессия, а собаки просто так на людей не кидаются, – активистка окончательно пришла в себя, судя по выровнявшейся интонации. – Нужно сообщить Ольге Дмитриевне. Вдруг она бешеная?       – Я тебе дам бешеная! – тут же выскочила из кустов максимально грозная Алиса. Ну вот и накрылось инкогнито. Поняв, что деваться уже некуда, вылез следом.       – Макс! Алиса! – натянуто улыбнулся Дэнчик. – Какой сюрприз!       – Тронешь мою собаку, я тебя налысо обрею, ясно? – Алису даже я сейчас без шуток испугался. – Она меня защищала, а не просто так кидалась!       Славя по началу замерла в растерянности, но тут же собралась, расправив воротничок на черной футболке.       – Уж не буду спрашивать, что вы делали за территорией… Я не собиралась трогать твою собаку, Алиса, – отчеканила девушка. – И вообще, если ты думаешь, что я способна причинить вред живому существу, то ты меня очень плохо знаешь! Я просто хотела принять меры предо…       – Знаешь, у меня и нет желания узнавать тебя поближе, – янтарные глаза метали молнии, казалось еще чуть-чуть и одна из них кого-нибудь, да зашибет. – Прошлой смены хватило, спасибо.       – Ой, ты правда хочешь об этом поговорить? – неожиданно едко уточнила Славя. – У тебя действительно хватает совести меня обвинять в том, что Ольга Дмитриевна узнала о подрыве? Я ведь еще тогда тебе говорила, что это не я была. И начнем с того, что нечего было вообще осквернять памятник. Это же еще додуматься надо было!       – Подумаешь, пыхнуло там немножко, трагедию устроили, будто я убила кого как минимум, – Алиса была похожа на вытянувшуюся змею, готовую в любой момент броситься в атаку. – А что до обвинений – ты одна все время перед вожаткой и тем жирным придурком из администрации выслужиться пыталась. Да и я лично сама тебя видела в ту ночь, ошивалась там, вынюхивала, чем я занимаюсь…       – Двачевская, чтоб ты понимала, мне меньше всех надо выслуживаться перед кем-то, – предупреждающим тоном ответила Славя. – А что я делала в ту ночь – не твоего ума дело, но это и близко не было слежкой за тобой. Умерь свое чувство собственного величия!       – Так, дамы, давайте-ка мы… – начал было Дэнчик, но убийственный взгляд двух пар глаз мигом оборвал все его начинания. Даже Жулька, почуяв неладное, отошла от Алисы и прижалась к моей ноге.       – Денис, не мешай, пожалуйста, – попросила смягчившимся голосом активистка. – Дай девочке выговориться и в очередной раз повесить свою собственную вину и дурость на кого-нибудь другого, но только не на саму себя. Думает, что я ее целенаправленно сдала Ольге Дмитриевне, а то, что я так же как и все понятия не имела, кто подорвал памятник и просто честно выполняла свою работу, пытаясь выяснить, кто это сделал, ее не волнует. Как и не волнует то, что совершенно не моя вина, что только она постоянно создавала такое количество проблем, что с нее и спросили в первую очередь.       – Ясенева, а не пойти бы тебе на ху…       – Иисусе, как же вы достали! – вскипел я. – Хватит, что вы как дети малые? Эта не там ходила, эта не так посмотрела… Что это ваше разбирательство вам сейчас даст? Ничего не даст. Все живы, все в порядке. У нас сейчас других дел по горло, чем прошлогодние обиды перетирать.       – Я просто хочу понять, на что она обижается, – развела руками Славя. – Строит из себя сейчас жертву, а на деле тогда еще легко отделалась. Даже выговора не влепили.       – Да что ты можешь понимать, – в глазах Алисы выступили маленькие слезы. – Святоша тут нашлась.       Так ладно, пора выкатывать тяжелую артиллерию. Конечно, это выглядело слишком самонадеянно с моей стороны, но мне хотелось думать, что у нас с Алисой уже достаточный уровень доверия. Мысленно перекрестившись, подошел к рыжей хулиганке и в наглую приобнял ее. Ожидал чего угодно, но Алиса просто уткнулась мне в плечо и пару раз всхлипнула.       – Может, я смогу понять, если ты расскажешь? – шепнул я ей. – Но не сейчас. Сейчас у нас Ульянка в приоритете.       – А что с Ульянкой? – обеспокоенно спросила Славя.       – Не твоя забота, – зло пробурчала Алиса из-под моего плеча.       – Как раз-таки моя, – решительно ответила активистка. – Я, как помощница вожатой, несу за вас такую же ответственность. И если с ней что-то случилось…       – Славь, там ничего такого серьезного, – вставил Дэнчик. – Просто у нее вчера, видимо, вечер прошел не так, как она думала, расстроилась, вот Ольга Дмитриевна и просила нас с Максом и Алисой поговорить с ней. Обычная бытовуха.       – А в лагере ее нигде нет, – добавил я. – Но Алиса, чисто в теории, знает, где она сейчас может быть. Вот мы и решились на самоволку.       – Максим, да черт с этой самоволкой, наша младшая подруга ходит неизвестно где и, насколько я понимаю, ей нужна наша помощь, – Славя выпрямилась и горделиво вздернула подбородок. – Поэтому мы идем ее искать. Все вместе.       Алиса недобрым взглядом зыркнула на активистку. Я уж было грешным делом подумал, что она сейчас начнет капризничать, что вместе со Славей не пойдет никуда, но был рад ошибиться, когда рыжая молча прошла мимо, таща меня за собой. Жулька тявкнула и побежала за нами следом, подозрительно поглядывая на нашу парочку.       Уж не знаю, могло ли все только что произошедшее стать первым маленьким шажком к примирению девушек, но почему бы и нет? По крайней мере стала хотя бы ясна суть конфликта. В целом, если нам с Дэнчиком хорошенько поработать словами, то можно рассчитывать на положительный результат. Задел имеется.       – А что, кудрявый, вы с Максом правда из будущего? – внезапно спросила у моего друга Алиса.       Тот аж чуть на зад самостоятельно не присел:       – Что… Откуда ты… – прохрипел он.       На мгновение все замерло. Что Алиса, что Славя испытывающим взглядом смотрели на Дэнчика. А я стою с разинутым ртом и не знаю, как реагировать. Понятное дело, что надо было все срочно переводить в шутку. Вот только как бы это сделать более непринужденно? Беда-бедовая, однозначно.       К счастью, Алиса рассмеялась, опередив мои мысли:       – Хорош, хорош актер. Почти поверила. И ведь лицо такое натуральное сделал.       – И не говори, Алис, я сам почти чуть не поверил, – поддакнул я, пытаясь просигнализировать Дэнчику, чтобы тот успокоился.       А тот стоял потерянный, совершенно сбитый с толку и глазами ищущий помощи у каждого листочка.       – Я сейчас ничего не поняла, – нахмурилась активистка.       – Я с утра над Алисой пошутил, что мы с Дэном из будущего, вот и все, – объяснил я, фальшиво улыбаясь.       – Что ж, это, наверное, объясняет, почему вы по приезду были такими потерянными, да еще и в зимней одежде, – сделала задумчивый вид Славя.       – Серьезно? – покосилась на меня Алиса. – Вы были в зимней одежде?       – В автобусе дул кондиционер и было холодно, – особо не задумываясь, бросил Дэнчик.       – Очень холодно, – кивнул я.       – Да ну вас, – махнула рукой Алиса. – Два придурка. Начитаются Хлебникова с Хайнлайном и пудрят мозги девушкам.       К нашему с Дэнчиком удивлению, Славя сдавленно хихикнула. Рыжая исподлобья глянула на активистку, но никак комментировать это не стала.       Мы еще какое-то время петляли за Алисой через лес, которому, казалось, не было конца и края. И вот мы вышли к безмятежному озеру, в которое впадала небольшая ленивая протока реки. Озеро было почти круглое, кристально чистое, можно было даже невооруженным глазом заметить там снующих туда-сюда рыбок.       И да, это было то самое озеро, где в другом цикле купалась Славя.       – Слышь, Максон, а мы ведь здесь уже… – чуть было не ляпнул Дэнчик, но я вовремя легонько наступил ему на ногу.       Алиса озиралась по сторонам, прежде чем ее взгляд остановился на какой-то точке. Приглядевшись, я увидел вдалеке небольшой деревянный мостик, на котором, свесив ноги в воду, сидела знакомая фигурка в красной футболке и бросала камушки.       Не тратив времени, мы всей толпой двинулись к ней. Ульянка нас заметила, но убегать не стала. Что ж, уже плюс. Бегать по лесу и ловить чертовку не хотелось от слова «совсем».       – Зачем вы пришли? – безразлично спросила девчушка, не оборачиваясь и не обращаясь ни к кому конкретно, когда мы подошли к основанию мостика.       – Мы… волновались, – неуверенно начала Алиса.       – Ну, я очень рада, – пожала плечиками девчушка, запустив в воду очередной камушек. Судя по характерным движениям, она старалась заставить его прыгать по водяной глади, но получалось не ахти.       Повисла неловкая тишина. Я поочередно смотрел на каждого из нашей группы дипломатов. Кажется, что мало кто имел представление, в какое русло двигать беседу дальше. Что, опять инициативу в свои руки? Пф, да пожалуйста! На вашу же беду, господа. Поправив очки, решил сразу в лоб:       – Уль, может ты расскажешь, в чем дело?       – Пусть только она уйдет, – ответила хлюпнувшая носом Ульянка, небрежно ткнув куда-то в сторону.       Я сначала подумал, что она про Славю. Да и не только я, так подумали все. Славя расстроенно вздохнула и тихо проговорила:       – Ульян, ну если меня поставили помощницей вожатой, то это ведь не значит, что я вам враг или…       – Я не про тебя, – оборвала ее рыжая-младшая. – А про нее.       Так это она про Алису? Ничего себе.       – Да что я сделала-то? – в звонком голосе Двачевской одновременно звучали расстройство, непонимание и злоба. – Почему ты на меня злишься?       – Сама подумай, – буркнула Ульянка.       – Да я не понимаю! – уже даже с отчаянием воскликнула Алиса.       – Ульян, что бы там ни произошло, я уверена, что Алиса правда не виновата или, по крайней мере, сделала то, что сделала без злого умысла, – я много чего видал на своем веку, но даже при всех этих знаменателях, Славя, защищающая Алису, выглядела очень дико. – Она же ведь тебе как старшая сестра.       Ульянка повернулась, одарив нас затравленным взглядом, ее губы дрогнули и скривились:       – А старшие сестры всегда уводят парней у младших?       Тут мы все с крайним недоумением осмотрели на Алису. Но та выглядела не менее ошарашенной. Даже Жулька казалась заинтересованной.       – Ты… Ты чего несешь, балбесина? – выдохнула рыжая.       – А вот то и несу! – вскочила на ноги Ульянка. – Этот идиот, с которым я вчера ходила, только про тебя и спрашивал! А что Алиса? А что нравится Алисе? А Алиса то? А Алиса се? Меня уже тошнило от твоего имени вчера, ясно?       Алиса дернулась, обиженно еле-еле поморщилась, но стерпела. Мы с Дэнчиком и Славей украдкой переглянулись. Вот же ж блин, а! Интересно, оказывается, девки-то пляшут.       – А я-то тут при чем? – растерянно прошептала Алиса. – Я же ведь его ничего не это… Да блин, я же его видела, ему лет-то сколько? Прикалываешься?       – Не знаю, – замялась Ульяна. Кажется, она начала понимать поспешность своих выводов. – Но я очень сильно обиделась на тебя!       Ох уж эти подростки. Логики – ноль. Зато трагизма столько, что Шекспир отдыхает.       – Улька, послушай, – взял слово Дэнчик. – Алиса тут вообще ни в чем не виновата. Как и ты. Просто, понимаешь, мальчики твоего возраста, они, ну, всегда смотрят на тех, кто постарше. Это нормально.       – А еще мы в таком возрасте туповаты, – подхватил я. – И бываем редкостными говнюками.       – Только ли в таком? – вкрадчиво поинтересовалась Двачевская.       – Рыжуля, ну нашла время! – фыркнул я. Алиса недовольно прищурилась, но промолчала. – Короче, Уль, мы с Дэном хотим тебе сказать, что вчерашняя ситуация, она, ну, да, неприятная. Но она ни в коем случае не должна становиться каким-то яблоком раздора между тобой и Алисой.       – Вот-вот, – закивал Дэнчик. – Ну, попался тебе на пути бестактный придурок, знаешь еще их сколько будет? Чего, из-за каждого расстраиваться? Нет, конечно!       Ульянка всхлипнула и стыдливо опустила личико в деревянные доски мостика.       – В самом деле, за мной много грешков, но чтобы у подруги парня увести, да я что, скотина что ли? – сконфуженно вставила Алиса.       – Ну, Улька, выше нос, – продолжил Дэнчик, улыбаясь. – Мы же с тобой «мясные». Великие, могучие, всех-всех… Ладно, это опустим. Короче, не пристало нам такой ерундой заниматься.       Ульянка еще пару раз всхлипнула и уже через секунду кинулась в объятия Алисы.       – Прости, прости меня! – причитала девчушка. – Ты ведь всегда меня слушала, всегда поддерживала… А я так разозлилась, я просто так старалась, чтобы все вчера было хорошо, а вот так вот все…       Я снял очки и промокнул глаза кончиком галстука. Ну, вот и помирились. И к черту мою маску цинизма, это действительно трогает. Миссия выполнена.       Алиса гладила Ульянку по макушке. У самой глаза тоже на мокром месте.       – Лис, давай пообещаем друг другу, что больше не будем… Эй, ты что, плачешь?       – Не дождешься, мелочь пузатая, – шмыгнула носом рыжая. – Это я так… Для приличия.       Рыжая-младшая хихикнула. В голубые глазки возвращался присущий им задор:       – Бим...       – Бам! – тут же подхватила старшая.       – Бум! – и звучная «пятюня» закончила их такой вот своеобразный рыжий ритуал. – Лис, давай пообещаем друг другу, что не будем больше ругаться из-за парней?       – С превеликим удовольствием, – живо кивнула та. – А еще я предлагаю как следует проучить этого мерзавца.       – Я вообще-то все слышу, – покачала головой Славя.       – Свали, Ясенева, – шикнула Алиса.       – Я к тому, что не переусердствуйте, – неожиданно подмигнула та. – Чтоб все ограничилось какой-нибудь банальщиной вроде вылитого на голову кефира. Зачем нашему отряду проблемы? А так пожурят немного, да и отпустят.       Интересно, это она специально так говорит или в самом деле прониклась женской солидарностью? Смотрю, и активистка-то наша не обделена своей собственной темной стороной.       Ясно было одно – нам действительно надо было двигать. Потому что этот момент должен быть только для Алисы и Ульяны. Поэтому я украдкой кивнул Славе с Дэнчиком, что нам, в общем-то, не мешало бы и свалить. Те меня поняли без слов. Даже Жулька, вильнув на прощание хвостом, потрусила за нами.       Пусть рыжие пообнимаются. И поговорят без посторонних ушек. Сердце девичье оно, конечно, может преподнести много сюрпризов. Но куда проще переживать эти сюрпризы с верным другом, верно? А Алиса как раз была таковой для этой непоседливой голубоглазой егозы.       А еще у меня, между делом, на примете был один добрый паренек, увлекающийся динозаврами. На роль молодого человека он, конечно, не тянул, но вот в качестве еще одного друга для Ульяны на эту смену – почему бы и нет?       А там уж через пару-тройку лет посмотрим. Если доживу, конечно.