Второй шанс для двоих

      – Скомканным каким-то торжественное приветствие получилось, – коварно хихикнула Алиса, победно зыркая в сторону удаляющейся Славиной спины.       – Алис, не злорадствуй, – честно говоря, все, чего мне сейчас хотелось – принять чертов душ. Хоть под умывальники уже лезь. Чесалось все. Какое тут уже боление?       – Злорадство? О чем ты? – Двачевская сделала самое невинное личико из всех, на которые была способна. – Обычная констатация фактов.       Ой, ладно. Ну вас всех через поперечную. Я пошел ополаскивать свою физиономию, пусть и преодолевая немыслимые страдания, а вы как хотите.       Ан нет, за мной обе барышни увязались в сторону умывальников. Оно и понятно – видок у них тот еще, пусть даже и в таком помятом состоянии, что Алиса, что Алена все равно выглядели очень даже. Как две воинствующие амазонки, не иначе.       – На полдник-то мы успеваем? – спросила Алиса даже с какой-то надеждой, чуть держась ладошкой за очевидно урчащий животик.       – Сейчас весь лагерь в предвкушении игры, почти уверена, что полдник отменили, – рассудила Аленка.       Рыжая поморщилась, слегка надув щечки. Поди уже представила, как мертвой хваткой в какую-нибудь ванильную ватрушку вгрызается. А тут такая оказия… Да я бы и сам не отказался. Следов присутствия в организме Аленкиных булок уже и след простыл. Но только если и я еще сейчас до кучи ныть начну – тушите свет, как говорится.       – Вот ведь гады, – стонет. – Все равно ведь в четыре ввиду опоздания не начнут, могли бы и устроить детям легкий перекус.       – Детям? – тут уже даже я не выдерживаю. Это она себя-то под дитем подразумевает? Но меня игнорят.       – Праздничный торт, – как бы невзначай напомнила Аленка. – Думается, что это компенсирует отсутствие полдника.       – Да все равно он для футболистов этих, – Алиса вздохнула, принявшись разглядывать себя по дороге. – Так и похудеть больше необходимого можно. А чему удивляться, когда тут голодом морят. Ладно, учитывая все обстоятельства… думаю, ничего страшного, если я за ужином возьму порцию чуть побольше обычного.       В последней фразе – вся грусть вечно непонятых никем и ничем девичьих душ. Начиная с вопросов излишков, заканчивая выбором «какое из n-го количества платьишек сегодня надеть». И это даже несмотря на то, что выбор дресс-кода здесь, скажем так, весьма и весьма ограничен.       – Рыжуль, если ты хочешь кушать – ешь столько, сколько влезет, тебе совершенно не обязательно наше одобрение, – бросил я, поняв, к чему она пытается сейчас клонить. – Помнишь, еще в первый вечер я недвусмысленно намекнул, что у тебя отличная фигура? И пару лишних кило ее точно не испортят. А может даже как раз наоборот, кто знает?       – Я не помню, я тебя тогда хотела покалечить, – фыркнула та. – И с того момента мало что в этом плане поменялось.       – Поведенческая стабильность это всегда хорошо, – гоготнул я, заблаговременно отбегая на пару метров. Но Алиса лишь покачала головой, да рукой махнула, мол, чего с дурака этого взять.       Дошли до умывальников, где я тут же, без какой-либо предварительной подготовки, сую голову под ледяную, как сам Ад, струю.       – Ты ж вашу мать! – выругался я, выскочив из-под воды под аккомпанемент девичьего смеха из-за спины. Нет, я к этому никогда не привыкну. А ведь еще и хотя бы подмышки сполоснуть было бы желательно. Ну так, сугубо для приличия. Матюгнувшись, снимаю рубашку и вновь подхожу к противнику. Ветврачи так просто не пасуют перед трудностями!       – Не припоминаю, чтобы мы заказывали стриптиз, – ехидно отметила Алиса, сама в это время уже принявшись с опаской отворачивать вентиль.       – А я предусмотрительный, – бурчу, набирая в сложенные ковшиком руки воды. – Где вы еще на такое зрелище посмотрите, да еще и за бесплатно? – Зажмурившись, окатываю ею себя, сдавленно пискнув. Вот оно – единение с природой, вашу налево.       – Конкретно на такое? Ну-у, даже не знаю, – издевается, зараза рыжая.       – Давайте о насущном, – заблаговременно предотвратила нашу очередную перебранку Алена. – Как думаете – наши-то победят?       – К-конечно, – отвечаю с уверенностью чуть подрагивающим голосом. – Без ш-шансов. Там в теории одного Дэна м-можно на поле выпустить, в одиночку зарешает.       – Ты прям так в этом уверен? – переспрашивает девушка.       – Еще бы, – киваю, уже потихоньку приходя в себя. – Дэн, он… Он отчасти сам не понимает своих возможностей. Точнее, понимает, но не доверяет сам себе. Разучился после одного небольшого казуса. Надеюсь, что предстоящая игра это исправит. Не зря же его агитировал, в конце-то концов!       Полотенца под рукой сейчас очень не хватает. Теплого такого, махрового. Оно бы сейчас ой, как кстати пришлось. Ладно хоть солнышко припекает нормально. Пару минут постою, подергаюсь, да и, глядишь, так высохну.       – Кстати, Макс, – обращается ко мне Алиса, выуживая из кармана заколки и вновь пытается соорудить на голове хвостики. – Айда в музыкалку после матча? Посидим, побренчим, может даже Мику раскрутим на чего-нибудь вкусненькое?       Звучит, как что-то отличное. Очень хочется сейчас просто расслабиться и ни о чем не думать. Хотя бы пару часов.       – Принимается, – улыбаюсь. – Если только ты не будешь уж слишком сильно меня терроризировать со своим струнным монстром.       – Не знаю, не знаю, – загадочно отвечает рыжая. – Ты ведь наверняка знаешь, что человек произошел от обезьяны, верно?       – Ну? – переспрашиваю с толикой напряжения. Уж очень мне не нравится эта хитрая физиономия.       – Баранки гну, – хохочет. – Там еще одно промежуточное звено есть – басист называется. Вот, пока не научишься хотя бы на таком уровне играть – я от тебя не отстану!       – Я тебе какое плохое зло сделал? – вздыхаю, вновь натягивая на себя многострадальную рубашку. Галстук по уже сложившейся традиции – на руку. Надоел он уже изрядно.       – А такое, – Алиса улыбается и подходит, чуть прикусив губу. – Связался со мной? Подружился? К себе расположил? Вот теперь расплачивайся.       – Ладно, допустим, уговорила, – а у меня еще были какие-то варианты? Сами попробуйте тут начать отнекиваться. Без вариантов, ага. – Но попрошу без издевательств.       – Не-а! – игриво ответила девушка.       – Ребят, извините, что отвлекаю, но, думается мне, пора потихоньку в сторону поля выдвигаться, – напомнила Аленка, своевременно предотвращая неотвратимо нарастающую бурю.       Нет, серьезно, я понятия не имею, сколько еще смогу сдерживаться.       У футбольного поля, без малого, собрался уже почти весь лагерь. Все пространство было заполнено радостной болтовней – все предвкушали захватывающее зрелище. Какие-то ребятки из младших отрядов развернули подобие флага, сделанного из потрепанной простыни. «Вперед, Совята!» – украшала его надпись. А поверх нее был нарисован мультяшный совенок. Словом – подготовились на славу.       На поле разминались гости, отрабатывая ленивую перепасовку. Вдоль бровки, лениво поигрывая стетоскопом, вышагивала Виола, плотоядно рассматривая каждого из них. Наших же футболистов пока не было видно. Поди в физкультурном корпусе, выслушивают Саныча.       – Привет, – услышал я знакомый голос.       Оборачиваюсь – Славя. Стоит какая-то потерянная. Алиса недобро прищурилась, но никаких колкостей не обронила. А Аленка вообще молодец – сострила предельно виноватую моську и тактично удалилась якобы в поисках старшей сестры. Хотя, чего ее искать – вон, торчит фиолетоволосая шевелюра, единственная на весь «Совенок».       – Привет, Славь, – киваю. – Ты это, извини, что немного речь торжественную испортили своим внезапным появлением, не хотели. Да и вообще... Там патовая ситуация была, а вожатую бегать по всему лагерю искать…       – Да понимаю я, – перебила меня активистка. – Уже понимаю. Впрочем, это сейчас в любом случае мелочи. Хорошо, что ты нашелся. А то я за Дениса переживала, он как узнал, что ты куда-то делся, так на нем лица не было. Пришлось ему в срочном порядке свой чай заваривать успокаивающий. Я ему, кстати, уже передала, что ты на месте. Он пообещал тебя убить, но с улыбкой.       Хотя в голосе недовольство-таки присутствует. Пусть и хорошо скрываемое. Но Славя была бы не Славей, веди она себя как-то иначе. Широкая русская душа. По другому тупо не умеет.       – Что поделать, сами не ожидали, что так внезапно пропадем, – да, неловко-то как. – Да и потом – сейчас кое-кто для него ничуть не менее важен. Даже если этот кое-кто считает футбол, как там, глупой игрой?       – Да ну тебя, – хихикает. Потом как-то странно смотрит на рыжую. – Алис, ты как?       – Я? – удивленно вздергивает бровь девушка. – Нормально…       – Хорошо, – просияла Славя. – Ладно, устраивайтесь, я пойду до Ольги Дмитриевны дойду. Уточнить надо, подготовили ли Федя с Толей баню.       – Баню? – переспросил я без участия мозга. Очень уж помыться хочется, душу готов продать.       – Да, надо же ребятам потом помыться сходить, – пояснила девушка. – Ну, да и в принципе, если кому надо перед праздничным ужином-то.       – Мне надо, – буркнула Алиса.       – Ну вот, – кивнула активистка. – Ладно, я побежала.       И уходит, оставив нас обоих немного ошарашенных.       – Чего это она? – наконец выговаривает Алиса.       – Да понятия, – говорю. – Не имею. Но догадываюсь. Думается, что проводил с ней мой лучший друг профилактические беседы. И, кажется, не одну. И, вполне возможно, что одна из них была как раз-таки вот-вот. И, что самое главное, Славяна его услышала.       Алиса замолкает. Причем так на пару минут. Словно как на стенку какую с разбега налетает, мне почему-то так кажется.       – Так ты, – выговаривает, наконец. – Исключительно в этом дело, думаешь? Что в ее белобрысой головушке умные мысли зарождаться начали? А не потому что она опять на меня какую хрень повесить попытается, прикрывшись дружелюбием?       Я тоже замолкаю. Только совсем по другой причине. Ошарашенно, если позволите.       – Алис, вот ты вроде не глупая, – выдыхаю. – И обсуждали мы это не один раз. Если она и хочет тебя как-то подставить, то сразу же после желания выиграть первенство мира по перетягиванию каната. И необходимости срочно научиться вязать на спицах крестиком.       – Ой, выпендрился, – фыркает. – Крестиком, чтоб ты знал, не вяжут, а вышивают. Тоже мне, философ выискался.       Вот мне делать-то больше нечего – знать такие тонкости.       На поле уже начали выходить наши. Лагерь поприветствовал их недружным гомоном – с какой-то стороны громче, с какой-то вообще молчали. Лица у всех были какие-то даже хмурые. Кроме Ульянки, которая, очевидно, дождалась своего звездного часа и теперь, улыбаясь во все тридцать два, радостно махала всем собравшимся. Завидев нас, она так вообще чуть не запрыгала. Буйство энергии слегка пресек Дэнчик, которому я, стоило нам встретиться взглядами, показал поднятый большой палец. Тот будто в последний момент нашел в себе силы улыбнуться, ответив мне каким-то обреченным взмахом руки. На ней я заметил что-то красное, до боли похожее на капитанскую повязку. Справедливо. Надеюсь, что Егорыч не сильно обижался на физрука за такое решение. Оно ведь по сути-то, насколько я знал, особо ни на что не влияет.       Замыкал процессию Саныч и вожатый Витя со свистком на шее. Беспристрастный судья. Я сейчас без иронии, выбор крайне удачный. Ну, хотелось бы верить по крайней мере. Мне-то все равно, но, зная Дэнчика, тот всяко рассчитывает на честную игру, безо всяких подачек. Ему они элементарно не нужны. Он и так все всем докажет.       Игроки рассосредоточились, вожатый Витя вышел на центр поля, к нему рысцой подбежали Леша с Дэнчиком. Встретились, пожали друг другу руки. Хорошее начало.       – Напоминаю, играем два тайма по двадцать минут, – донеслось до меня судейское оповещение. – Право на начало получают хозяева поля. Гостям предоставляется право выбрать ворота.       Леша безразлично пожал плечами, кивая на ту сторону поля, где уже расположилась вся его команда. Простая формальность, игроки уже и так все решили.       Краем глаза заметил, как Света подмигнула нам с Алисой. Улыбаюсь в ответ, за что тут же получаю пинок от рыжей.       – Я тебе ща поулыбаюсь всяким тут, – грозно сверлит она меня глазами.       Вздыхаю и, наплевав на всех вокруг, одной рукой обнимаю девушку за талию. Опешившая от такой прилюдной наглости Алиса даже не попыталась вырваться. Или она и не хотела? Черт ее пойми. Я уже говорил – надо капитально поехать кукухой, чтобы предсказать ее дальнейшие действия.       – Знаешь, рыжуль, – шепнул я ей на ушко. – Ты не смотри, кому я там улыбаюсь или нет. Я с тобой сейчас? С тобой. И менять твое общество не собираюсь. Так что заглохни.       Алиса еще больше растерялась, надулась, но очень-очень аккуратненько прижалась ко мне посильнее. Гляжу – Панамка смотрит на нас. И я даже не могу понять ее реакцию – то ли она радуется за нас, то ли мне готовиться к разносу.       «Ладно тебе, Оленька, ты же не бесчувственный робот, сама все прекрасно понимаешь».       Хотя, стоит отметить, что дело может быть и не в наших тактильных контактах. А в такой мелочи, как повязанные у обоих галстуки на руках. А злостные нарушители формы одежды должны быть если и не наказаны, то хотя бы награждены подобающим суровым взглядом вожатой. Которой по какой-то непонятной причине на это не наплевать.       А тем временем был дан стартовый свисток. И долгожданная игра между лагерями началась. Место в первом ряду, запасаемся попкорном. Или чем там на стадионах торгуют, понятия не имею. Оле-оле, «Совенок» чемпион!       Леша с Витей, когда я уже наконец-то смог полностью сосредоточить внимание на игре, уже успели разыграть мяч перед нашей штрафной, после чего будущий медик закинул снаряд вперед в направлении Ермака, которого не пустил один из наших. Но там еще и вожатый зафиксировал офсайд, так что все равно никакой опасности не предполагалось. Ермак начал было возмущаться, но легкий подзатыльник от капитана вернул того на землю. Петрович что-то было крикнул своим, но что именно – вряд ли кто-то понял.       Наши на первых парах, кажется, не стремились проявить инициативу. По крайней мере пока что существенно чаще владели мячом волчата. Думалось мне, что эта тактика была намеренной, а не какой-то расхлябанностью с нашей стороны. Словно они изучали соперника, намеренно давали ему продемонстрировать свои сильные и слабые стороны. Умно, но могло существенно аукнуться. Леша попробовал провести атаку через левый фланг, но там против него сыграли сразу двое наших, в том числе и Улька со взором горящим, которая и выбила мяч за боковую.       – Молодец, рыжик! – крикнула подруге Алиса. Та отвесила ей поклон и умчалась вглубь поля. – А она действительно неплоха, – заметила девушка, обращаясь уже к вашему покорному.       – Я же говорил – в технике ей не занимать, – киваю в ответ.       Аут вывел одного из волчат на ударную позицию, но первый удар в створ пришелся точно в руки нашему вратарю. Лагерь при этом синхронно охнул. Хотя там по факту ничего опасного не было. Но, что поделать – эмоции, они такие.       Вратарь выбил мяч в сторону Ульянки, та галопом поскакала в сторону ворот соперника, запуталась в ногах, заработала на себе нарушение правил, но никакого результата это все равно не принесло. Игра как шла, так и продолжилась. Поторопился я, кажется, немного про технику. Хотя рыжая-младшая совсем не выглядела расстроенной. Она даже, кажется, еще большей пчелой принялась по полю носиться.       А инициативу вновь перехватили волчата. И вновь их капитан прорвался к воротам, но защита совят вовремя взяла на себя всех прочих возможных атакующих, поэтому тот от безысходности самостоятельно пробил по воротам, но попал точно в ногу вратарю, тем самым заработав угловой.       Капитан кивком указал Ермаку топать к флажку. Тот мгновенно кинулся исполнять стандарт, прицелился и выполнил подачу на ближнюю штангу, но первым на мяче оказался Дэнчик, который выбил мяч куда подальше от своих ворот.       Мой друг держался собрано. Я единственный сейчас понимал, какая задача стоит перед ним – стараться играть с полной отдачей, но при этом не забывая, что его соперники обычные дети, которые, по сути, просто оголтело пинают мячик. Пусть и с замашками на какой-никакой профессионализм со стороны пары-тройки человек. Поэтому в его движениях чувствовалась некоторая скованность. Уж я это прекрасно видел, доводилось, знаете ли, еще в школьные годы наблюдать его играющим без каких-либо ограничений.       – Красавчик! – кричу я ему. Тот мне украдкой улыбается и возвращается полностью в игру.       Мячик тем временем попал к Сереже, который толком до него и не дотянулся, кое как попытавшись направить его в сторону своих. Но связка Дэнчика и Егорыча была уже тут как тут. Мой друг перехватил мяч, довел его до штрафной волчат и сыграл на Титова, который и рад был бы пробить по воротам, но Дэнчик слишком увлекся, и пас получился уж больно сильным, даже скорости будущего спартаковца не хватило, чтобы поспеть за такой пушкой. В сердцах Дэнчик одними губами высказал великое Слово на букву «Б».       – Мартынов, внимательнее! – прогремел из-за бровки Саныч.       Тезка моего друга выбил мяч на капитана. Леша, технично обрабатывая мяч, помчался по бровке, вскоре создав себе отличную возможность пробить по воротам метров с двадцати, но опрометчиво предпочел отпасовать налево, где мяч перехватила вездесущая Ульянка, после чего от души ударила в офсайд на игрока волчат.       Тут уже и Петрович начал метать молнии, прыгая кузнечиком по кромке поля. Капитан соперников, виновато приосанившись, крикнул что-то Свете Ларионовой. Девушка кивнула и юркнула в сторону наших ворот, но под бдительным присмотром одного из совят.       – Нехорошее у меня предчувствие, – шепнула Алиса.       – Почему? – спрашиваю.       – Не знаю… Кажется и все тут! Чего пристал?       Ой, да на здоровье. Кажется – креститься надо.       Леша покатил мяч в сторону Светы, та вернула его капитану в центр штрафной, но тот так и не дотянулся. Это сделала юркая защитница совят, которая в касание пробила в сторону трибун. Те ответили девчушке аплодисментами.       Волчата реализовали аут, но мяч перехватил Егорыч. Он прорвался по правому флангу к штрафной соперника и попытался выполнить подачу, но его наглухо закрыла защита, от ног которой мяч вновь улетел за боковую линию.       Наши начали потихоньку набирать. Все чаще и чаще мячи стали доходить до штрафной волчат. Вот снова Титов с Дэнчиком действуют в паре, мой друг пасует, на этот раз максимально точно, Егорыч прорывается по левому флангу, но прямо перед линией штрафной нарывается на ноги Ермака. Вожатый Витя, оценив ситуацию, не стал накладывать никакие штрафные санкции.       – Ну е-мое! – в сердцах воскликнула Алиса. – Виктор Семенович, там же чистый фол!       Тот тактично проигнорировал всплеск эмоций рыжей. И правильно сделал.       Мяч у волчат, Света мягко навесила в центр нашей штрафной на Витю, но тут в того внезапно влетает один из наших радостных пионеров. Бедный парень даже ойкнуть не успел. Вожатый тут же свистнул и безо всякой жалости показал на одиннадцатиметровый. Твою мать, как говорится. Вот именно этого-то сейчас и не хватало. Беда-бедовая.       Зрители засвистели, Ульянка попыталась наброситься на незадачливого ноголома, но вовремя была поймана за шкирку Дэнчиком, который тут же ей что-то горячо зашептал на ухо. Все правильно, думаю. А то еще и красной карточки до кучи сейчас не хватало. Девчушка явно через силу кивнула, все еще стреляя в товарища по команде мстительным огоньком в глазах.       К лежащему на поле Вите тем временем подоспели Виола и Леша с Егорычем. Пока парни о чем-то говорили, медсестра внимательно осматривала лодыжку пострадавшего. Закончив осмотр, утвердительно махнула рукой, и Витя с максимальным достоинством принял вертикальное положение. Титов пару раз хлопнул того по спине и кинул испепеляющий взгляд в бедного паренька, который уже вполне себе рисковал стать антигероем матча.       – Нет, ну нормально вообще? – негодовала Алиса. – Этим, значит, можно, а нам нет? Этот вожатый вообще на чьей стороне?       – Алис, к сожалению, там было явное нарушение, – вздыхаю, следя сейчас только за Дэнчиком.       – Да пофигу! Блин, вот говорила, что плохое предчувствие у меня! Меня хоть кто-нибудь послушал? Нет!       – Строго говоря, тебя никто кроме меня и не слышал, – я решил зачем-то сейчас сумничать, на что от рыжей последовал недвусмысленный намек, что кому-то желательно прикрыть варежку. А то неохота девушке брать грех на душу. Я, конечно, учел, но для себя все же на всякий случай напомнил, что драка между болельщиками в футболе – явление, в принципе-то нормальное.       На поле Витя встал на одиннадцатиметровый. Вздохнул и низом покатил в правый от себя угол, тогда как наш вратарь рухнул в противоположный. Его тут же кинулись обнимать товарищи по команде. Счет был открыт.       Ну, если это не повод для моего друга вспомнить, что он вышел играть в футбол и перестать строить из себя благородного опытного взрослого, дающего детишкам поиграть, то я даже не знаю. Видно, что далеко не в полную силу играет. Стоит, что-то в быстром темпе объясняет Ульянке, после чего бежит на распасовку к центру поля. В глазах – странная уверенность. Что-то он явно задумал.       Егорыч с Дэнчиком разыгрывают мяч и синхронно рванули в сторону чужой штрафной с Ульянкой в качестве подстраховки. Титов выполнил подачу от правого угла поля на ближнюю штангу, но до адресата мяч не дошел, первым оказался защитник волчат. Он ложным движением обыграл рыжую-младшую, после чего сыграл налево на Сережу, который выполнил неудачную подачу, чем мгновенно воспользовался мой друг, который, казалось только этого и ждал. И вот совята уже выбежали в контратаку, Дэнчик сыграл на правый фланг на Ульянку, которая покатила на дальнюю штангу на Егорыча, а будущий спартаковец пусть и со скрипом, но переиграл тезку моего друга в выходе один на один. И счет вновь становится равным.       Лагерь тут же взрывается аплодисментами. Я едва удерживаю повисшую на моей шее рыжую. Где-то опять начинает реять самодельный флаг. Даже, гляжу, Ольга Дмитриевна радостно подпрыгивает. Егорыч принимает на себя все лавры, а серый кардинал этого гола самодовольно ухмыляется.       До конца первого тайма оставались считанные минуты. Наша команда ушла в оборону, расположившись всем составом на своей половине поля. Волчатам же стоило перестроиться как раз на более атакующую манеру игры, но, видимо, те решили не испытывать судьбу и оставить силы на второй тайм. Поэтому все играющие просто беспорядочно бегали туда-сюда в попытках завладеть мячом. Так и добегали до свистка на перерыв. Первый тайм лидера не определил.       А дальше началась какофония. Зрители, несмотря на попытки вожатого Вити и физруков призвать всех к порядку, решили скрасить пятиминутный отдых наших спортсменов. Вот поэтому до нас Дэнчик добежать уже так просто не смог – оказался в объятиях Славяны. Пришлось резко тормозить, выдавливая неловкую улыбку, когда девушка на него налетела. Быстро сориентировался, слегка приподняв ее своими ручищами над землей и покружившись. Когда они остановились, а их лица оказались напротив друг друга, то я был уверен, что они сейчас поцелуются. Но, к сожалению, голубки покраснели и быстренько отвернулись. Рыжая в этот момент самодовольно хмыкнула:       – Так и знала, что заочкуют.       – У ребят романти́к, а ты так грубо, – поддел я ее.       – Молчал бы уж, – отмахнулась Алиса. – От тебя так вообще никакой романтики не дождешься.       – Спешу напомнить, что я за тобой прыгнул в движущийся поезд, – прокашлялся я. – Считай, что коня на скаку остановил. Я король романтики.       Алиса искренне посмеялась с моего такого внезапного даже для меня титула. Да и пожалуйста. Мы люди не гордые, свои достижения не выпячиваем.       – Привет пропавшим! – радостно поздоровался с нами мой друг, подставляясь уже для наших личных обнимашек. – Макс, тебя где черти носили? Пол-лагеря на уши подняли непонятно за каким хреном!       – Но-но, – всхохатываю. – Ты поговори еще мне тут в таком тоне. Мы, так сказать, выполняли функцию внешней разведки ваших оппонентов.       – Ага, блин, Штирлицы все как на подбор, Алиса так особенно, – ржет в ответ под усталый взгляд той. – Короче, Максон, жду от тебя офигительную историю после игры. Ох, помотали нас, конечно, знатно в первую половину тайма. А у нас ни идеи, ни скорости. Ульянка с Егорычем одни бегают, остальные, как, блин, по парку гуляют. На ходу пришлось импровизировать. И где, спрашивается, ваши разведданные, товарищ?       – Главное, что ты не потерялся, – я положил руку на плечо другу, искренне ему улыбаясь. – Давай, брат, время полностью менять все негативные файлы в твоем мировосприятии. И, это… знай, что больше я не пропаду.       – Уверен? – спрашивает Дэнчик с наигранным скепсисом.       – Уверен, – киваю. – Ну, только если в музклубе… С одним наглым, но… – поворачиваюсь в сторону Алисы. Задобрить надо. – Очень уж милым лисенком.       А тот самый лисенок мгновенно вспыхнул и начал искать глазами место, куда можно побыстрее провалиться под землю. Довольный воспроизведенным эффектом, я столкнулся взглядами со Славей, которая мне одобрительно кивнула.       – Да там хоть на весь остаток смены пропади, я возражать не буду, – заулыбался Дэнчик. – Алиса Викентьевна, Вам же можно доверить это чудо отечественной ветеринарии?       – Иди нафиг, кудрявый, – пробурчала та. Щеки – как у Ульяны волосы. Ладно уж, хватит смущать девушку.       – Итак, дружище, какие прогнозы?       – Да какие-какие… – смотрит подозрительно в сторону волчат. – Капитан их хорош. Даже очень. Вратарь тоже стоит стенкой, Егорыч его в один на один еле обвел, ну, сам видел. Короче, лучше вызова для меня и не придумать. Так что....       Чувствую, не на победу играет мой дорогой друг. Тут сейчас ставки куда более высоки. Личный интерес.       – Остальные, ну, так, плюс-минус на уровне нашей дорогой Улечки. Чернявый тот, разве что, неплох, – кивает в сторону Вити. – Техника хромает, но бьет прилично. Короче, силы объективно равные.       – А я не согласна! – надула губки Славя. – Я хоть и за дружбу, но вы – лучшие! И… И ты… тоже.       – И зачем только некоторые спортсмены употребляют допинг? – недоуменно покачал головой Дэнчик, приобнимая активистку за талию и легонько поцеловав в висок. – С такой поддержкой никаких других стимуляторов и не нужно.       – Ой, ну все! – замахала руками Алиса. – Меня прям тут сейчас скуксит от этих ваших… телячьих нежностей. Кудрявый, иди на поле, там свисток скоро уже. Не дай бог проиграете – я вам всем темную устрою.       – Ульянке тоже? – наигранно округлил глаза мой друг.       А где она пропадает, кстати говоря? Присматриваюсь к толпе – точно, вон она, в обнимку с Антохой, которому, видать подарила копию своей эсэсэсэрки, которая тому была определенно немножко велика. Но парнишке явно было все равно на такую незначительную мелочь.       – Она у меня первая в списке! – окончательно взбесилась Алиса, схватила Дэнчика за плечи и вытолкнула на поле под наш общий дружный хохот.       – Ребят, я с вами постою, вы не против? – осведомилась Славя.       – Конечно не против, – ответил я быстрее, чем Алиса успела бы сообразить смысл сказанного. – Так даже веселее будет.       Рыжая наверняка хотела возмутиться. Два сверкающих янтаря были достаточным доказательством. Но, видимо, сил уже не нашла. Либо надоело капризничать, либо у самой шестеренки начали крутиться в нужном направлении. Что не могло не радовать.       Опять же, я не питаю иллюзий, что Славя и Алиса подружатся. Но, поскольку мы с Дэнчиком взяли на себя роли радетелей добра и справедливости, то негативное отношение друг к другу должно быть устранено. Первостепенно.       А спорт, как говорится, сближает.       Второй тайм начался стремительной атакой волчат. Леша сыграл налево на Витю, тот навесил на дальний край нашей штрафной, откуда Ермак пробил точно в руки вратарю. Не то, чтобы это было опасно, но нашим определенно стоило подсобраться. Кипер попытался передать мяч с паса Егорычу, но до того тот так и не дошел, вновь оказавшись у соперника. Если совсем точно – у Светы. Девушка промчалась по левому краю к штрафной, обогнула Ульянку и в падении пробила в ближний угол, но вратарь опять справился.       – Ох, блин, – выдохнула Славя. Алиса в этот момент удивленно вздернула бровь – она всяко не ожидала от нее даже такого подобия ругательства.       У ворот волчат тем временем настал момент углового удара. Дэнчик выполнил подачу на ближний край штрафной, где до мяча добралась вездесущая рыжая-младшая, которая, увы и ах, плечом направила снаряд сильно мимо створа. Недовольно стиснув зубы и легонько с досады пихнув Егорыча, потопала в сторону своей штрафной. Судья хотел было свистнуть, но в последний момент махнул рукой.       – Ульяна доиграется, – покачала головой активистка.       – На удивление, соглашусь, – вздохнула Алиса. – Ладно, остается надеяться, что ее буйный нрав не проявится больше до конца игры.       Девушка вздернула руку и погрозила кулаком своему протеже. Та отреагировала в своей обычной манере, показав язык.       – Вот и пообщались, – констатировал я. – Воспитательный процесс прошел успешно.       – Макс! – одновременно шикнули на меня девушки.       Говорю же – спорт сближает.       Кто-то из волчат заехал по ногам нашему игроку, за что получил желтую карточку. Дэнчик встал на стандарт, отдал классную передачу на Егорыча, который с правого края чужой штрафной пытался пробить по воротам, но не попал в створ. И вновь мяч у волчат. Дэн сделал мягкий пас на до этого особо не выделявшуюся прекрасную половину своей команды в лице Вики и Насти, которые быстренько от греха передали этафету владения мячом Леше. Тот без проблем человек четверых обыграл на левом фланге, добежал до штрафной, но в последний момент все же ошибся, допустив потерю. Мяч себе совята быстро вернули и стали буквально продираться сквозь сопротивление на пути в чужую штрафную. Дэнчик с Егорычем аж притормозили, дабы посмотреть на это проявление футбольного чуда, яро поддерживаемое одобряющими Ульянкиными песнопениями. Закончилось сие тем, что кто-то из наших-таки пробил по воротам, но это уже было явно лишним, учитывая вполне себе очевидный офсайд.       А ведь, замечаю, все смотрят на это представление с нескрываемым интересом. Я, честно говоря, думал, что хотя бы некоторая часть зрителей, но будет сидеть, зевать. Ошибался, признаю.       – Улька! – что есть сил крикнула Алиса. – Играй, а не «Интернационал» там распевай!       – Она разве это пела? – спрашиваю. Я, конечно, не помню даже мотива этой песни от слова «совсем», но чего-то там явно не то было.       – Да понятия, на самом деле, не имею, не расслышала, – жмет плечиком рыжая. Оглядывается на полностью поглощенную игрой Славю и уже шепотом добавляет. – Будто я учила всю эту туфту, я тебя умоляю. Это я так, для емкого словца.       Леша вновь атаковал границы нашей штрафной, слабенько пробив в ближний нижний угол, но наш вратарь, вместо того, чтобы принять на руки, решил зачем-то отбить мяч в сторону. В итоге тот ушел за лицевую. Витя тут же кинулся исполнять аут, Ермак с его подачи получил мяч на правом краю чужой штрафной и пробил точно в нашего вратаря, который случайно отбил мяч прямо на капитана волчат. Тот пробил по центру и в соперника, но, к сожалению, мяч был выбит уже из-за линии ворот.       – Сука! – выругалась Алиса.       Я уж подумал, что сейчас получит рыжуля от блондинки по шапке, но та выражала готовность выругаться и похлеще. Дэнчик, беспомощно наблюдавший за этими кульбитами, обреченно схватился за голову. К нему тут же подоспел Егорыч, что-то шепнул. Тот хлопнул себя пару раз по щеке, быстро окинул взглядом поле, что-то прикинул, кивнул своим мыслям и поспешил к его центру.       Мяч разыгрывали Улька с Егорычем. Вдвоем, подстраховываемые Дэнчиком, они мчатся к воротам. Вот мяч у Ульки, внезапно она низом скатывает мяч Дэнчику, который резко вырвался вперед. Сыграл назад на рыжую-младшую, девчушка скидывает мяч обратно другу, а тот, после заминки, длившейся меньше секунды, поражает дальний угол ворот тезки.       Ух, как взревели зрители в этот момент. И не только они. На спины футбольной троицы всея «Совенка» сыпался град радостных хлопков товарищей. Даже издали я ощущал шум и тяжесть всей этой кучи-малы. Панамка прыгала как сумасшедшая, совершенно забыв о чувстве собственного достоинства. И, вот уж что меня окончательно добило, на эмоциях даже Алиса со Славей счастливо обнимались!       Третий раз повторяться будет уже моветоном, верно?       Счет вновь стал ничейным, а до конца матча оставалось всего-то ничего. И… Обменялись, конечно, еще парой моментов. Зафиксировали офсайд у первый раз добравшегося до ворот моего коллеги по ветеринарному цеху, который все равно не сумел бы обыграть нашего вратаря, при всем уважении. Не забили и мы, когда обретшая второе дыхание Улька вышла на рандеву с вратарем волчат, но тот ногой в падении спас свою команду. В целом, я даже не особо расстроился, когда прозвучал финальный свисток, огласивший ничью. Она была действительно заслуженной. И, честно говоря, справедливой.       Игроки обоих команд поочередно жали друг другу руки, принимая поздравления и благодарности за хорошую игру. Слышал, как наши физруки обменялись парой острот, после чего тут же принялись активно обсуждать все нюансы матча. Кто-то, вроде рыжего дуэта, был немного раздосадован, что победила, так сказать, дружба. Наверняка чисто из-за невозможности теперь пару раз выкрикнуть какие-нибудь безобидные гадости. А кого-то устраивало и это. Антоху, например, который со счастливой моськой носился между одной и второй рыжей, путаясь в Улькиной запасной эсэсэсэрке, и наперебой расхваливая свою подругу. После каждой новой реплики эго рыжей-младшей росло, а терпение старшей кончалось. Славя так вообще была счастлива с итогового результата, по глазам видно. Да даже едва видневшийся с этой точки постамент Генде будто сменил свое высокомерие на подобие довольной улыбки.       Но только все это было не столько важно для меня, как то, что когда матч закончился, ко мне подлетел мой лучший друг, обнял за шею и, едва заметно всхлипывая на моем плече, принялся повторять:       – Я смог, Макс! Я все-таки смог… Все так, как надо...       Конечно, дружище. Я в тебе никогда не сомневался. Все действительно так, как надо.