Молодёжь - на стадионы!

Дорога к заброшенному корпусу занимала около десяти минут. Из-за заросли высокой крапивы, служившей живой оградой опасной для детей территории, парням проходилось утаптывать каждые полметра своего пути и нагибаться, когда стебли жалящего растения преграждали путь на уровне лица. Все четверо шли молча, только иногда нарушая тишину тихим шипением из-за боли от ожогов. Наконец, под ногами стал ощущаться гравий, а потом и потрескавшаяся дорожка, и перед их глазами предстали стены с облупленной штукатуркой и наполовину поржавевшие перила низкой лестницы. Андрей первый вошёл в полуразрушенное здание через главный вход с покосившейся дверью, а за ним проследовал Артём, по пути стряхивая с себя паутину, Кеша, почёсывающий покрасневший ожёг на руке и Никита, с недоверием осматривая окружение. Парни прошли в правый угол просторного помещения, который выглядел менее нагромождённым всяким хламом и осыпавшимися хлопьями штукатурки. Там наискось лежали два бревна, на метровом расстоянии друг напротив друга. Меньшиков, шедший впереди всех, первый занял место, садясь на бревно спиной к углу. Потом, он наклонился назад, выуживая из-за импровизированной скамейки колоду карт и пачку сигарет со спичками. Второй Меньшиков с Деньковым сели напротив Андрея, так что Никите ничего не оставалось, как сесть на приличном расстоянии от блондина, тасующего в руках игральные карты. Потом, Андрей безучастным взглядом оглядел товарищей, начал раздавать, бросая по карте на пол рядом с каждым игроком. Не удосужившись наклониться вбок, чтобы докинуть карты до Никиты, он просто складывал его шестёрку близко к своей, так что Сидорову пришлось переместиться с конца бревна, чуть ли не в плотную придвинувшись к Андрею. —Зачем было так далеко отходить от лагеря ради игры в карты?— спросил Никита, пробегаясь оценивающим взглядом по выпавшей ему комбинации. —Глупый вопрос,— сказал Андрей, тоже осматривая свои карты. Он сказал это так просто, будто совсем не сомневался, что рыжий парень его поймёт. А потом достал из пачки две сигареты, зажигая обе спичкой, и протянул одну Сидорову, выжидающе смотря ему в глаза. Тот молча забрал её из пальцев Меньшикова, поднося к лицу, но не делая затяжку. —Играем в дурака. Победивший только один, и он придумывает задания для троих проигравших, — скучающи голосом объяснил Андрей и походил на Кешу, сидевшего напротив. —Ты не говорил, что мы играем в переводного,—тихо сказал Никита, обращаясь к Меньшикову, когда перед ним лежали три десятки, переведённые на него. —Какая жалость,— с усмешкой пропел Андрей. —Да, какая жалость,— повторил интонацию противника Сидоров и кинул четвёртую десятку, переводя карты на Меньшикова. Тот сделал затяжку, пару секунд смотря на них, а потом на свои оставшиеся пять карт. Цикнув, будто с досадой, он побил все четыре, бросив на козырную десятку короля. Тогда Никита, не проявляя ни одной эмоции положил рядом с козырем червонного короля. Под озадаченные переглядывания Кеши и Артёма, Андрей одним ловким движением собрал девять карт с пола и щелчком отбросил окурок в сторону. Игра обещала быть интересной. Парни минут 20 ожесточённо перекидывали друг другу карты. Играли грязно, никто не противился шуллерить, подглядывать в карты противников или спорить друг с другом про честность и правильность игры. Но, конечно, почти весь их интерес направлялся к Никите. Они пытались всеми силами перевести на него побольше карт, переговариваясь и советуясь друг с другом. В этой игре должен был победить самый хитрый, и никто не брал Сидорова в счёт. А он внимательно следил за ходами, переворачивая карты от любопытных глаз. Перед ним лежали две дамы, а на руках оставалось три карты. Он посмотрел в сторону Андрея, который без эмоционально наблюдал за действиями Никиты. В руках Меньшикова оставалось четыре карты. Сидоров перекинул три на блондина дамой треф. Тот в свою очередь стал медленно доставать по королю из своих карт, побив сначала даму буби, потом пиковую, козырную даму, а потом и даму пики. Никита выкинул предпоследнюю карту с дамой черви и стал выжидающе смотреть на Меньшикова. —Как бы ты внимательно не следил за игрой, кролик, кое-что ты всё-так упустил,— спокойно сказал Андрей без своего привычного ехидного тона, и положил на оставшуюся даму свою последнюю карту. Червонного короля. Кеша с Артёмом раздражённо вздохнули и выкинули свои оставшиеся карты на пол. Особенно негодовал Деньков, у которого было два туза, один из которых козырный. Вдалеке раздалась мелодия, созывающая всех на полдник. —Если поторопимся - ещё успеем перекусить.— заметил Артём. —Да, Андрей, давай поскорее говори свои задания, и пойдёмте уже отсюда.— поторопил Кеша. —Артём, ты больше не подходишь к той девчонке из второго отряда. Деньков, больше ни слова о футболе вне тренировок,— сказал Андрей, пряча сигареты с картами обратно за бревно, —А ты, кролик,— Меньшиков посмотрел прямо в глаза Никите, —Сегодня вечером, после отбоя, уходишь со мной. Сходим прогуляться.— —Ты совсем берега попутал?!— злобно выкрикнул Артём. —Ты согласился играть на моих правилах, братец.— пожал плечами Андрей, даже не смотря в сторону близнеца. Потом он прошёл мимо Сидорова, направляясь к выходу из здания, —За нашим корпусом в одиннадцать часов. Постарайся никому не попасться на глаза,—тихо сказал Меньшиков.