Жить

      К тому моменту, когда Лин Чжи почти добрался до южных каменных врат, солнце полностью село.       Раньше он мог пересечь предместье Лиша за пять-шесть дней, теперь ему требовалось на это больше недели. Плюс лишние полдня, а то и больше, пришлось потратить на обход пещеры недалеко от Цинсю — из-за засевших в ней хиличурлов. И если разогнать или просто на время спугнуть толпу обычных не составило бы ему труда, то иметь дело с двумя огромными тушами, таскающими весящие вдвое больше них каменные щиты, Лин Чжи рисковать не стал. Проще было потратить лишнее время на обходной путь.       Ночевать у самой дороги, памятуя, что не так давно поступали сообщения о бандитах, орудующих где-то на юго-западе от Тяньхэн, Лин Чжи разумным не считал. Отбиться, в случае чего, отобьётся… Но лучше было лишний раз в драку не ввязываться. Однако, к большому его сожалению, на открытом и ровном участке пути — ровном, если сравнивать с горным адом на севере — особо укрыться было негде. Разве что взять чуть южнее, к хребту, вглубь которого зарывалась кузница Черногорья, и попытать удачу рядом с заброшенной деревней. Последние жители оставили её лет десять назад, и теперь вокруг полуразрушенных домов витало немало историй о злых духах… Самая старая история, вроде бы, даже была правдивой.       И, похоже, он оказался не единственным, кто готов был рискнуть проверить правдивость сверхъестественных слухов во избежание столкновения с врагом вполне реальным. Вот только вместо какого-нибудь борющегося с суевериями торговца у одинокого костра недалеко от самого крайнего дома деревни… Лин Чжи увидел лишь поджаривавшуюся на огне рыбу и брошенный из-за поспешности вынужденных пряток спальный мешок.       — Я обычный травник, иду в Ли Юэ, — максимально дружелюбно произнёс Лин Чжи, покрутив головой, всматриваясь в каждую подёргивающуюся в свете костра тень. — Не против, если я устроюсь на ночь по соседству?       Можно было, конечно, вообще не подходить и не спрашивать, а просто расположиться подальше… Но тогда велик был шанс, что с проверкой нагрянут к нему, и кто знает, с каким настроем, мало ли, здесь кто-то очень мнительный, предпочитающий бить прежде, чем говорить.       — Травник, говоришь? — переспросил громкий шёпот из темноты.       Лин Чжи оценивающе хмыкнул. Похоже, ему попался предусмотрительный человек; голос обычной громкости сразу бы выдал местонахождение, тогда как шёпот терялся за гуляющим среди домов ветром и довольно быстро уносился тем прочь.       — Собираю травы для «Хижины Бубу», — сообщил Лин Чжу и, чуть повернувшись, указал большим пальцем себе за спину.       Деревянные ящики вроде того, что был у него, больше, наверное, ассоциировались с теми, в которых аптекари переносили лекарства… Но в целом и травники использовали подобные, чтобы не сминать травы в один бесформенный ком в обычных плечевых сумках.       Ответ заставил себя ждать чуть дольше, чем Лин Чжи рассчитывал. Если ему не поверили, то уже должны были попытаться прогнать, просьбами или угрозами, а если наоборот — то показаться, ну или, на крайний случай, просто сказать, что он может осесть где-нибудь через пару домов с обещанием сюда больше не соваться…       — Скажешь, кто владелец «Хижины Бубу», поверю, — пообещал знакомый шёпот, только на этот раз уже совсем с другой стороны.       Обычный человек не успел бы переместиться на такое расстояние за несущественные секунды, да ещё и неуслышанным. Неувиденным при должной сноровке — да, но любые шаги были слышны отчётливо, под ногами хрустела трава и шуршали потрескавшиеся мелкие камни.       — Понятия не имею, кто именно ей владеет, никогда его в лицо не видел, — показательно пожав плечами, соврал Лин Чжи. — Я сдаю травы тому, кто работает за стойкой или на складе.       — Их имена тогда, — радушно предложил шёпот.       Снова с нового места…       Лин Чжи, цыкнув, осторожно снял с плеч свою ношу и поставил на землю. И, прищурившись, вновь посмотрел в ту сторону, откуда доносился шёпот в первый раз.       Чуть подсветившаяся фигура человека, прячущегося в тенях у угла покосившегося дома, точно не принадлежала взрослому, и Лин Чжи из-за этого невольно осмотрелся и просто вокруг. Не мог же какой-то подросток шастать по брошенной деревне в сутках ходьбы от Ли Юэ в одиночку.       …Проверка, однако, показывала, что мог. А ещё прямо рядом с прячущимся собеседником бледно-зелёным подсвечивалась какая-то точечная элементальная аномалия: по земле в разные стороны едва заметной дымкой разбегались четыре ветряные нити. Вот, значит, откуда иллюзия шёпота с разных сторон, хотя говорящий не сдвигался с места, он удачно воспользовался местной аномалией, разносящей звуки. Лин Чжи натыкался на подобные чуть севернее: завывание потерявшегося в ущельях ветра вдруг начинало рычать словно бы отовсюду, заставляя неподготовленных людей испуганно вздрагивать.       Ещё одна схожая аномалия, как выяснилось, была у него за спиной, шагах в пяти от костра, заметилась краем глаза, пока он вертел головой в поисках неучтённых людей.       — Я тебя вижу, — оповестил Лин Чжи.       Можно было, конечно, ещё потянуть время и попытаться сыграть по чужим правилам, вдруг за называнием бесполезных имён работников «Хижины Бубу» эта глупая сцена действительно закончилась бы; но Лин Чжи слишком устал, чтобы затягивать.       Если этот подросток ещё и возьмётся карикатурно угрожать, то одним испугом не отделается.       — Сколько пальцев я показываю?       — Один. Средний.       — Обалдеть.       Фигура собеседника двинулась вперёд, и Лин Чжи, перестав щуриться, с облегчением выдохнул.       — Ну и зрение у тебя…       Вышедшей, наконец, в свет костра девчонке Лин Чжи не дал бы и пятнадцати. Она на ходу стянула с плеча небольшую походную сумку — её, в отличие от спального мешка, она у огня не оставила, возможно, с расчетом, что спальник можно и бросить, а вот вещи нет — и, кинув на приготовленное ко сну место, поспешно присела у костра, спасая точно подгоревшую рыбу.       Отсвет пламени отразился от нескольких разноразмерных метательных ножей, крепление с которым свешивалось с толстого пояса у правого бедра.       — Ты здесь… одна? — Лин Чжи хоть и убедился в этом лично, всё-таки оставлял шанс на ошибку. Мало ли, кто-то из взрослых просто был не прямо в деревне, а где-то неподалёку, и должен был подтянуться позже.       — Ага, — как-то слишком легкомысленно сообщили ему. — Провожала знакомых до ближайшего моста, а на обратном пути застряла тут.       Ближайший мост бы в нескольких часах пути на север и позволял обойти Тяньхэн с западной стороны, а там уже двинуться либо дальше на север к Дуньюй, либо на запад к Линцзю. Лин Чжи за свою жизнь исходил эти места вдоль и поперёк, так что ошибиться точно не мог.       — «Застряла», говоришь?       — Прозвучит слишком странно, если скажу, что мне захотелось устроить себе что-то вроде испытания на смелость? — Девочка скептически осмотрела рыбу и разочарованно цокнула языком: та заметно подуглилась с одной стороны из-за оставления над открытым огнём дольше положенного. — «Проведи ночь в якобы проклятой деревне», или типа того.       Именно «странно» это не звучало. Хотя обычно подобными глупостями грешили люди постарше, в поисках развлечения или острых ощущений, но никак не дети, убегающие в заброшенные деревни с ночёвкой.       — То есть, ты знаешь, что говорят об этом месте, — оценивающе протянул Лин Чжи. — Но всё равно пришла сюда… просто так?       Интересно, эту девчонку дома уже хватились и кинулись вовсю искать? Или некому было?       — Я много об этой деревне слышала. Например, что здесь лет десять или больше назад демон завёлся и людей кошмарил, пока его не изгнали экзорцисты, но люди потом всё равно из этих мест ушли. К тому же, здесь, вроде как, и свой собственный экзорцист жил, как раз в одном из этих домов на самой окраине.       Лин Чжи решил об источнике подобных знаний не спрашивать. Судя по тому, что он сейчас слышал, в голове этой девочки смешалось немало разных слухов. Кое-что из озвученного было даже правдой.       — В общем, если мы не враждуем… Можешь упасть, где угодно, деревня немаленькая, — радушно махнув рукой, дугой очерчивая окружающие дома, сообщила девочка.       На самого Лин Чжи она до сих пор ни разу не подняла взгляд.       Опасной доверчивостью здесь и не пахло, с учётом недавних расчётливых пряток, а вот попыткой изобразить максимум невозмутимости и уверенности в себе — очень даже. Возможно, конечно, на это были свои причины, в противном случае была бы показная бравада… Только вот Лин Чжи всё равно вышел бы из любой сложившейся ситуации победителем, в этом он был убеждён.       — Не против, если я останусь у твоего костра? — на пробу поинтересовался Лин Чжи.       Разницы, ночевать прямо здесь или пройти два дома и расположиться по соседству, не было никакого. Но всё-таки было немного любопытно посмотреть, что эта девочка из себя представляла, вдруг удастся разговорить, если не прогонит.       — Не против, это входит в понятие «где угодно», — только и махнули на него рукой. — В тесноте, да не в обиде.       И всё же… Столь быстрое согласие, с полностью отсутствующей опаской, что внезапно появившийся травник может, на деле, оказаться притворяющимся бандитом или ещё кем похуже, не могло не удивить. Будь на месте этой девочки человек постарше, Лин Чжи, наверное, всё-таки слегка насторожился бы.       — Представишься хоть, травник? — выдержав паузу, пока Лин Чжи хоть сколько-то устроится с другой стороны от костра, позвала девочка.       Ровный голос вкупе с вольным обращением. Выказать какое-то особое уважение случайно встреченному человеку, в котором можно было заподозрить кого угодно, девочка даже не попыталась.       Однако придираться к несоблюдению бесполезного непосредственно сейчас этикета Лин Чжи и не подумал.       — Можешь называть меня мастер Шу, — с готовностью оповестил он.       Это имя он использовал редко и преимущественно вне города, потому в Ли Юэ, если девочка вдруг решит спросить о нём у кого-нибудь, ни одна живая душа не поведает ей ничего путного.       — Как скажешь, — кратко кивнула девочка.       Она получила имя, чтобы в случае надобности обратиться по нему, а не каким-нибудь грубым «Эй, ты», большего ей нужно, судя по всему, не было.       Занятная, всё-таки, рисовалась картина.       — А ты сама?.. — в ответную поинтересовался Лин Чжи.       — Можешь называть меня Лянь, — намеренно скопировала и формулировку, и даже интонацию девочка.       Лин Чжи, сдержанно улыбнувшись, отзеркалил ранее адресованный ему кивок:       — Как скажешь.       Лянь, по всем признакам, было не впервой ночевать под открытым небом. И заодно вообще бродить вдали от города налегке.       В сумке, с лёгкостью закидываемой за спину, у неё были сложенный планер, моток верёвки, огниво и пара деревянных плотно закупоренных баночек с солью и ещё какой-то приправой, чтобы не травиться пресной пищей, которую при должных знаниях и умениях можно с лёгкостью раздобыть в пути, как ту же рыбу. Столовых приборов для облегчения жизни у Лянь с собой не было — по крайней мере, на этот раз, что тут эта пара суток ходьбы до моста и обратно, пусть и с ночёвкой; компас обнаружился привязанным к поясу, рядом с каким-то кустарным в плане изготовления амулетом, залитой прозрачной смолой ракушкой в окружении мелких цветных каменей.       Вопросы вызывал только болтающийся на шее небольшой тканевый мешочек, в котором Лин Чжи первоначально заподозрил кошель, однако это предположение пришлось впоследствии откинуть.       — Откуда ты знала про аномалию, которую использовала? — поинтересовался Лин Чжи.       Раз уж, несмотря на время, ложиться спать Лянь не спешила, он тоже предпочёл продолжать бодрствовать. Лянь, усмехнувшись, пообещала, что не станет ни ограбить его, пока спит, ни втихую перерезать горло, но о чём-то подобном Лин Чжи и не думал. По крайней мере, в первую очередь.       — Случайно наткнулась, пока осматривала деревню, их здесь таких несколько, — ответила Лянь.       — Ты их видишь?       — А их можно увидеть? — Лянь с сомнением покосилась примерно туда, где Лин Чжи между делом приметил вторую аномалию, недалеко от костра, а после перевела подозрительный взгляд на самого Лин Чжи. — Ты… У тебя есть глаз бога?       Моментально сделанный вывод буквально из ничего.       Это нынче дети такие смышлёные пошли, или сам Лин Чжи просто стал слишком стар и перестал за ними поспевать? Вроде бы сорок с небольшим — ещё не приговор…       — С чего вдруг ты это взяла? — Неправдоподобно отбрехиваться Лин Чжи не собирался, но уточнить, было это осмысленным выводом или случайной догадкой, всё-таки стоило.       — Я ходила по деревне и свистела себе под нос, а потом вдруг свист начал со всех сторон повторяться. Я обошла участок, нашла конкретную точку, где это случается… А потом вымерила приставным шагом почти всю деревню, чтобы узнать, есть ли ещё такие места. — Лянь отчеканила каждое слово, между делом ещё и загибая пальцы на перечисленные действия. — А ты… «Видеть». Элементальную аномалию. Ха.       Это было суждением человека, имеющего какие-никакие знания о глазах бога или просто об исследованиях элементальной энергии…       Впрочем, в этих знаниях не было ничего такого уж удивительного. Лин Чжи встречал ещё совсем молодых людей, которым был дарован глаз бога и которые умели использовать его едва ли не лучше взрослых. Встречал детей, которые знали обо всём этом просто потому, что глазом бога владел кто-то из их родителей.       — Покажешь? — Лянь в мгновение ока вскочила на ноги и обогнула костёр, подбираясь поближе к Лин Чжи.       — Нет, — кратко отрезал он.       — Нет?       — Нет.              Похоже, донесения о бандитах к юго-западу от Тяньхэн всё-таки были верными, однако подозревать в них что-то нормально организованное, судя по всему, было излишним. А ещё излишним было подозревать в них хоть что-то умелое; чтобы разобраться с парой человек, которые ступают нетвёрдо и оружие держат неуверенно, Лин Чжи даже глаз бога не понадобился бы. Хотя для простых людей одного вида направленного на них оружия, подкреплённого банальными угрозами, вплоть до заявления «нас здесь много», могло быть достаточно, чтобы перепугаться и впоследствии преувеличить.       Именно сражаться с парой неумелых идиотов, заметивших, видимо, свет костра, Лин Чжи не хотел абсолютно, проще было затушить огонь и затаиться, пусть бы порыскали вокруг и, провалившись в поисках, убрались восвояси…       Лянь, однако, так не думала. И пока Лин Чжи, осторожно задвинув ящик с травами в тень, поспешил укрыться внутри ближайшего дома, Лянь выудила из своей вещевой сумки бумажный свёрток, с лёгкостью помещающийся в ладони — о какой-то валяющейся на дне мелочи в добавок к показанным ранее вещам Лин Чжи как-то даже не задумывался — и подошла к костру.       Однако тушить огонь, загребши землю ногой, она точно не собиралась, лишь присела рядом на корточки.       — Лянь, — шёпотом позвал Лин Чжи.       Лянь повернулась в его сторону, прищурилась, стараясь разглядеть его, и приложила палец к губам, призывая к молчанию.       Лин Чжи со вздохом покачал головой. Что бы эта девчонка ни задумала, это было совершенно лишним и неуместным. Похоже, ему всё-таки придётся вмешаться. Лянь с её ножами, которыми она необязательно воспользуется, вряд ли сумеет что-то поставить против двух взрослых мужиков: даже если те и абсолютно ни на что не годны, как воины, против одной девчонки у них всё равно будет преимущество.       — Эй, малая, — окрикнул один из двух подошёдших к костру мужчин.       Второй заметно отстал, не то перестраховывался, не то просто трусил. Лин Чжи готов был поставить на второе, уж больно нервно он осматривался по сторонам; осталось только понять, опасался он наличия людей, кроме видимой девочки, или самого места, где они находились.       — Ты здесь, что, совсем одна?       Лянь поднялась в полный рост и медленно обернулась, сложив за спиной руки. Бумажный свёрток она принялась крутить между пальцами.       — А вы? — улыбнувшись, тягуче произнесла Лянь. — Вы тоже совсем одни?       — Чего? — Тот бандит, что подошёл ближе, заметно растерялся и даже на миг оглянулся на своего товарища.       — Это же здорово!       Лянь щелчком отправила крутимый между пальцами свёрток прямо в костёр и шагнула вперёд, навстречу бандитам. Огонь поглотил бумагу… И вдруг вспыхнул ярче прежнего, рассыпав вокруг себя сноп искр.       — Я так рада, что вы пришли. — Лянь сделала ещё пару широких шагов и развела руки в стороны, как будто предлагая объятья. — Так рада!       На последнем слове голос её резко стал громче… И эхом разнёсся сразу с нескольких сторон — Лянь встала как раз на место, где находилась обнаруженная ею аномалия. Костёр за её спиной полыхнул повторно, а сразу следом — ещё раз.       Интересно, что было в том свёртке, который Лянь кинула в огонь?       — Какого?.. — содрогнувшись всем телом, ошалело закрутил головой ближайший бандит.       Второй, и раньше не рисковавший подходить ближе, и подавно мелко попятился.       — Подойдите ближе! — Лянь снова повысила голос, и слова её пророкотали словно бы на всю деревню. Лин Чжи поморщился, бандиты, вздрогнув, машинально поднесли руки к головам, намереваясь прикрыть уши.       Лин Чжи беззвучно усмехнулся и, выгадав момент, выскользнул из своего укрытия. И поспешно двинулся ко второй аномалии, что была у угла соседнего дома. Что-то предательски хрустнуло под ногами, но если это и заметили, то, похоже, значения этому не придали, не до того было.       — Оставайтесь со мной. — С губ Лянь сорвался тихий, но с учётом ситуации немного жуткий смешок.       — Оставайтесь. — Лин Чжи осторожно ступил на место аномалии и понизил голос до свистящего шёпота. — И тогда ни вы, ни этот ребёнок больше не будете одиноки.       — Твою ж мать!       Бандиты развернулись, словно по команде, и кинулись прочь. Один из них, обернувшись, чтобы проверить, двинулась ли Лянь следом за ними, запнулся ногой за ногу и с глухим уханьем свалился. Товарищ его даже не обернулся.       — Ты решил остаться? — Голос Лянь наполнился неподдельной радостью, и она шагнула вперёд, выходя из зоны аномалии.       Приближаться к кое-как отползающему назад бандиту было не самой лучшей идеей, всё-таки её спектаклю играли на руку именно расстояние и мешающий рассмотреть лицо костёр за спиной.       Лин Чжи отступил чуть в сторону, тоже выходя из зоны аномалии, и вытянул руку в сторону как раз сумевшего подняться с земли на ноги бандита. Элементальное пламя вспыхнуло со всех сторон, парящий огонь, созданный силой глаза бога… Часть полетела следом за вовсю убегающим прочь трусом, часть устремилась прямо на его менее удачливого товарища.       Реально навредить Лин Чжи не своей целью не ставил, но вот подпалить одежду и, возможно, оставить несколько неопасных ожогов — вполне. После подобного из этих дурных голов напрочь вылетит всё, кроме панического страха перед деревней, и без того считаемой проклятой, и навсегда запечатлевшейся картины встретившейся им там девочки.       …Лянь хохотала, как ненормальная, Лин Чжи давно уже не видел такого громкого и чистого веселья. Словно бы в мире не было зрелища прекрасней, чем спины двух насмерть перепуганных, вопящих о демонах и злых духах идиотов. И ведь хватило им смелости вообще сунуться к деревне, веря во всю сверхъестественную дрянь.       — Значит, твой глаз бога — пиро. — На этот раз Лянь отлипать с расспросами не планировала и сверлила Лин Чжи требующим подробностей взглядом.       Что ж, возможно, она заслужила несколько ответов просто в благодарность за подаренное зрелище. И придумала же на ходу такое!       — Что ты бросила в костёр? — кивком указал на костёр Лин Чжи.       — Несколько семян огненного цветка, — сообщила Лянь. — Вообще, я собирала их, чтобы брату отдать… Ну да ладно, потом ещё найду.       Лин Чжи оценивающе хмыкнул. Наличие возможного брата… ничего не давало. Но выспрашивать подробности он не собирался, незачем.       Глаз бога Лин Чжи хранил зашитым во внутреннем кармане, и распарывать нитки только ради того, чтобы удовлетворить чужое любопытство, не сильно-то хотелось. Но так уж и быть, утром зашьёт обратно перед тем, как выступать.       — Он… даже не в оправе? — Лянь принялась разглядывать продемонстрированный ей глаз бога во все глаза.       — Зачем? Я не собираюсь им хвастаться каждому встречному, это время давно прошло. — Лин Чжи показательно пожал плечами. — В руки не дам, — чуть резче нужного добавил он, заметив, как Лянь потянулась было к глазу бога в надежде взять и рассмотреть получше.       — Зануда, — показательно надулась Лянь, однако попытку отобрать глаз бога всё-таки предпринимать не стала, хотя Лин Чжи, в каком-то смысле, этого ожидал. И даже приготовился бить за это по рукам. — Он… меньше, чем я думала. Хотя у Лизы, вроде, тоже он размером был с кулон на шее, хм…       — Знаешь ещё владельцев глаз бога?       — Вроде того. — Лянь как-то странно улыбнулась. — Ты использовал его силу, но… оружия у тебя нет.       — Сила глаза бога — в нём самом. Оружие — лишь инструмент, которым её удобно направлять.       К тому же, далеко не все использовали глаз бога для боя. Это, конечно, был самый распространённый вариант… Но тем же учёным лезть в бой было без надобности, многие и оружие-то правильно держать не умели, а вот завязанные на силах элементов исследования без глаза бога проводить было невозможно.       Лин Чжи знал даже человека, который после получения глаза бога ни разу его не использовал, а просто спрятал.       — А если… глаз бога мёртв? В нём ведь может сохраниться какая-то часть силы, чтобы её можно было использовать?       — Насколько я знаю, нет. Хотя о мёртвых глазах бога я лишь слышал, но никогда их не видел.       Лянь задумчиво потёрла пальцы, глянув куда-то сквозь Лин Чжи…       — Хочешь, покажу? Так сказать, равноценный обмен. — И она, развязав тканевый мешочек на шее, вытащила из него лишённый элементального цвета глаз бога.       Лин Чжи от неожиданности чуть не выронил собственный.       Мёртвый глаз бога не был внушительным по размеру — больше, чем его, но всё равно с лёгкостью помещался у хозяйки на ладони и мог быть спрятан в сжатом кулаке. Оправы у него не было, да и какой смысл, если носить его не собирались.       Но он, как ни крути, был настоящим.       — В руки не дам, — усмехнувшись, утвердила Лянь, повторяя не только недавние слова, обращённые к ней, но и интонацию.       Хотя непосредственно сейчас Лин Чжи обратил на это минимум внимания, просто отметил на автомате.       — Он… твой?       — Не знаю.       — Как это? — не понял Лин Чжи.       Вопрос был максимально простым, и ответом на него могло быть «Да» или «Нет». Откуда вообще взялось это странное «Не знаю»?       — Этот глаз бога просто был у меня… всё то время, что я себя помню. А помню я себя с шести лет, до этого — пустота.       О том, что ей на момент начала всё равно что новой жизни с чистого листа было шесть, Лянь знала из-за браслета с шестью перламутровыми бусинами. И она всё ещё продолжала его носить и пополнять, только символично сменила цвет добавляемых «лет».       — Значит, как он умер, ты тоже без понятия? — с некоторым сожалением заключил Лин Чжи.       У него перед глазами было нечто, чего он раньше никогда не видел… Но информации, при этом, он мог получить абсолютный минимум. А то и того меньше.       — К сожалению, — со вздохом кивнула Лянь. — Глаз бога вроде как умирает вместе со своим хозяином… Можно считать «смертью хозяина» полную потерю воспоминаний? Это ведь, фактически, убивает личность человека, а вместе с ней уходит и всё то, что позволило глаз бога получить…       Подобные рассуждения Лин Чжи в голову никогда не приходили. И, слушая их, он с каждым словом всё больше сомневался, что они могли прийти в голову ещё не повидавшему жизнь подростку. Кто-то точно должен был на подобное надоумить.       Ну или, если Лянь действительно дошла до подобного сама… То она тогда, скорее всего, была старше, чем выглядела. Или просто поразительно подкована в темах, о которых и не каждый взрослый взялся бы рассуждать.       — …А может, он не мой вовсе, и просто каким-то образом попал мне в руки.       Лянь отстранённо пожала плечами.       Она хранила мёртвый глаз бога, потому что считала его… чем-то вроде трофея, на который имела какое-никакое право. Ну, в своих собственных глазах, просто потому что он висел у неё на шее в тот день, когда жизнь её всё равно что началась с нуля.       — Ты спрашивала, мог ли глаз бога сохранить в себе какую-то силу, будучи мёртвым, — вспомнил Лин Чжи. — К чему был этот вопрос?       Лянь перекрутила своё мёртвое сокровище в ладони.       — Я не могу с его помощью использовать или даже просто увидеть элементальную энергию. Я пробовала. Много раз, по-разному. А это вроде как основное его применение. — Лин Чжи кратко кивнул, но говорить ничего не стал, позволяя просто продолжить. — Но он может это.       Лянь поднесла вторую руку к лежащему на ладони глазу бога. И когда она сомкнула пальцы, словно бы взяв в них что-то… буквально из воздуха появился свёрнутый несколько раз пожелтевший лист бумаги. Лянь показательно тряхнула им и сразу следом приложила его край к глазу бога — лист исчез так же неожиданно, как и появился.       — Он поглощает вещи и возвращает их обратно по моему желанию.       Обычно при использовании глаз бога начинал светиться, ярко или не очень в зависимости от того, сколько силы от него требовалось. Однако этот, мёртвый, оставался бесцветным и не породил даже самого тусклого свечения.       — Ну, то есть, как «вещи»… Ничего, кроме записей, которые я веду, мне внутрь него спрятать так и не получилось. — Лянь подкинула и поймала глаз бога, словно игрушку. — Я могу поместить туда бумагу или ткань, если что-то на ней запишу или нарисую. Кусок коры, если что-то на нём накарябаю. Или даже камень, если на нём что-то высечь, хотя это было исключительно эксперимента ради, заниматься таким всерьёз я не стану. Но — ничего кроме этого.       Лин Чжи ни разу не встречал ни одного человека, чей глаз бога был способен поглощать и возвращать предметы в принципе, даже будучи живым, что уж тут говорить о мёртвом. Да и не слышал ни о чём подобном никогда.       То, что он сейчас увидел, было настоящим феноменом. Или… скорее даже — аномалией, совершенно не поддающейся объяснению. Потому что если этого не мог понять обладатель, в чьих силах превратить глаз бога как в незаменимый инструмент научных исследований, так и в смертоносное оружие, то вряд ли сможет кто-либо ещё.                     Наутро Лин Чжи чувствовал себя не просто невыспавшимся, а словно бы уставшим ещё сильнее, чем после целого дня безостановочного пути. Лянь рядом не было. Вероятнее всего, она по-тихому собрала вещи и ушла сразу, как он уснул. И ведь умудрилась не разбудить, видимо, Лин Чжи оказался слишком выжат как физически после дороги, так и морально из-за бесконечно множащихся попыток чисто для себя придумать объяснение увиденному.       Они, конечно, в любом случае условились, что выдвинутся в путь в разное время, даже если окажется, что им по пути…       «Ты же не хочешь, чтобы мы пришли в город вместе, и кто-нибудь вдруг окрикнул тебя при мне настоящим именем, а не этим “мастер Шу”, — логично рассудила Лянь. — Так что лучше разделиться заранее».       …Однако Лянь лишила его возможности не только нормально попрощаться, но и успеть за ночь передумать, поддавшись любопытству из-за продемонстрированного мёртвого глаза бога.