Жить

      Янь Цзю не мог запретить жене и дочери общаться со внезапно появившейся в гавани Бо Хай, но сам ничего подобного делать не собирался. Веских причин для этого не было. Хотя, благодаря попавшим в ловушку собственного любопытства жене и дочери, Янь Цзю за минувший месяц с чем-то всё равно услышал и узнал даже слишком много.       И, как бы странно то ни звучало, слишком мало одновременно.       Бо Хай время от времени что-то рассказывала Ма Ян о своём родном мире и своей прошлой жизни, но это были настолько простые или максимально обтекаемые вещи, что чёткое понимание «Её родной мир кардинально отличается от Тейвата» не позволяло нарисовать себе даже примерную его картину…       «Примерно так же, как и здесь, но немного по-другому», Ма Ян посмеивалась, что примерно так можно было вкратце описать каждый третий ответ, но не сказать чтобы расстраивалась из-за отсутствия чёткого описания того, что необязательно поймёт. Какой-то один пример ей расписали во всех подробностях, со схематическим рисунком, набросанным прямо во время разговора… Янь Цзю тогда понял не больше жены, попытавшейся пересказать ему всё слово в слово; Ма Ян же с особой бережностью убрала отданный ей лист в шкатулку к важным хранимым документам, просто как память.       — Тебе… не нравится Бо Хай, да? — поинтересовалась одним вечером Янь Фэй.       Она вернулась домой после первой встречи с Бо Хай ужасно недовольной и надувшейся словно бы на весь мир… И вот, пожалуйста, выловив Бо Хай на улицах города ещё с десяток раз, просто из принципа, чтобы что-то доказать ей или самой себе, Янь Фэй сделала вывод, что в их семье Янь Цзю — единственный, кто к Бо Хай то ли настроен исключительно негативно, то ли просто беспричинно предвзят.       И это при том, что он ни разу не высказался хоть сколько-то резко. Янь Цзю, в принципе, Бо Хай никак не выделял, как и большую часть людей. Единственное, что делало её особенной, это суть пришедшего в Тейват из-за грани чужака, в остальном же она была таким же человеком, как и все вокруг. А если учесть, что она не жила в Ли Юэ и не имела шансов лишний раз попасть Янь Цзю на глаза, и подавно неоткуда было взяться особенному отношению, ни позитивному, ни тем более негативному.       — «Не нравится»… неправильное слово, — заметив, что дочь ждёт от него прямого ответа, всё-таки произнёс Янь Цзю.       Краем глаза он заметил, как в их сторону с интересом повернула голову сидящая за рабочим столом Ма Ян. Присоединяться к неожиданно поднятому обсуждению она явно не собиралась, но вот слушать точно будет со всей внимательностью.       — Тогда какое правильное? — тут же ухватилась Янь Фэй.       Усевшись на диван рядом, она с готовностью слушать сцепила пальцы в замок и чуть вытянула шею, чтобы заглянуть в лицо. То, что она не могла понять по интонациям, у неё неплохо получалось считывать с малейших изменений мимики или во взгляде.       — Хм. — Причин лишний раз задумываться на эту тему у Янь Цзю тоже не было, хотя мадам Пин, кажется, уже успела не только сложить о Бо Хай какое-то мнение, но и изменить его пару раз. Ей и все карты были в руки, благодаря личному общению. — Скажем так, — без особого желания начал Янь Цзю, — Я, скорее, просто не очень её понимаю. Из всех возможных решений она выбирает самые странные или даже сомнительные, хотя люди, вроде неё, обычно действуют иначе.       — «Люди, вроде неё»? — непонимающе переспросила Янь Фэй.       Точно, Ма Ян не стала рассказывать дочери ничего конкретного, а сама Бо Хай и подавно не спешила распространяться о самом главном своём секрете никому, кроме уже знающих просто из-за неудачно сложившихся обстоятельств.       Причин что-то скрывать от дочери, в отличие от принципиальной в этом вопросе Ма Ян, у Янь Цзю не было. Но, с другой стороны, у него была причина не выдавать всей правды сразу по первой просьбе. И именно с Бо Хай это вообще никак не было связано.       — Это из-за того, что Бо Хай иногда… немного странно ощущается? — Когда ответ заставил себя ждать чуть дольше, чем обычно, Янь Фэй вместо молчаливого смирения с отсутствием информации начинала строить предположения самостоятельно. И часто попадала прямо в цель. — Не как другие адепты, вроде тебя или мадам Пин, но и не как обычные люди. — Янь Фэй задумчиво прикусила губу. — Я сначала подумала, что, может, у Бо Хай есть глаз бога, и это из-за него, но…       Но у Янь Фэй было, с кем сравнить, потому этот вариант она отсеяла.       Мадам Пин, как с нотой искреннего недовольства сообщила дочь сразу следом, отказалась что-то пояснять, лишь загадочно улыбнулась — как она умела и любила — и предложила просто спросить напрямую у самой Бо Хай… И этот совет, в глазах Янь Фэй, почти на все сто процентов лишал её шанса вызнать истину. Потому что, если Бо Хай сама знала, что её аура отличается от других — и сразу причину этого — то для неё естественно будет желать это скрыть. А в случае, если оно раскроется, просто отказаться что-либо объяснять.       — Сомневаюсь, что Бо Хай станет рассказывать о себе что-то важное малознакомому человеку, — прогнув пальцы, со всей серьёзностью рассудила Янь Фэй.       В конце концов, она и сама неплохо знала, что значит хранить секрет о себе. Она следовала примеру Янь Цзю, пряча выдающие её сущность рога за отращенными волосами. Кто узнает, пусть с этим знанием живёт, но до тех пор куда удобнее было, чтобы её воспринимали, как обычного человека. Как равную, к которой не будет особого отношения, ведь то могло запросто усложнить ей жизнь выделением или из ниоткуда взявшимися требованиями.       Возможно, став старше, Янь Фэй передумает и, в отличие от отца, предпочтёт ходить среди людей открыто, но пока что она соглашалась с его мнением об удобстве лишний раз не выделяться.       — Тогда почему бы тебе просто не познакомиться с ней ближе? — впервые за всё время решила вступить в разговор Ма Ян.       Янь Цзю покосился в сторону жены, но та в ответ на его взгляд лишь обезоруживающе улыбнулась. В её понимании, у Бо Хай было полное право хранить свой секрет и раскрывать его только тем, кого сочтёт достойным; и Ма Ян не считала исключением из этого правила даже собственную дочь, несмотря на то, что сама оказалась в числе знающих отнюдь не за полученное лично доверие.       Именно в этом ключе Янь Цзю с женой был не до конца согласен, но… Янь Фэй, если сравнивать с её сверстниками, многое давалось очень легко, благодаря прекрасной памяти и хорошему чутью. Если преподносить ей на блюдечке всё остальное, по каким-то причинам не давшееся с первого раза, она очень быстро либо перенасытится окружающим миром, либо разочаруется в нём.       Хотя, с другой стороны, у Янь Фэй не было опыта встречи с чужими для Тейвата людьми, так что неоткуда было взяться знаниям об их особенности, чтобы применить на практике. Янь Фэй, скорее всего, даже мысли сейчас не могла допустить, что оно возможно, потому что Янь Цзю никогда с ней ничего подобного не обсуждал, хватало и перебирания того, что Янь Фэй стоило знать о самой себе как об адепте, хоть и с наполовину человеческой кровью.       — Не получится, — мотнула головой Янь Фэй. — Через неделю Церемония сошествия, а после неё Бо Хай уйдёт из города, потому что здесь не живёт.       — А она не говорила, почему не останется в Ли Юэ? — хмыкнул Янь Цзю.       Всё-таки отказ от самого простого и логичного варианта с самого начала был… странным. Но годы назад Янь Цзю не видел особого смысла этим интересоваться. Выбор был не его и сделан явно взвешенно.       Сейчас какое-никакое желание что-то узнать и оценить возникло только потому, что с Бо Хай по стечению обстоятельств связалась его семья.       — Потому что… «Нет ради чего и кого»?.. — Янь Фэй точно процитировала полученный ранее ответ, но интонация всё равно вышла вопросительной. — Её братья в Ли Юэ не живут и жить не хотят, как и все её знакомые. Она сказала, что не отказалась бы посещать Ли Юэ на праздники, потому что хочет посмотреть на все возможные, но в остальном она тут вроде как не к месту.       — Почему «не к месту»? — не мог не ухватиться за странную формулировку Янь Цзю.       Вряд ли это Янь Фэй подобрала столь неудачные слова, скорее всего, это было очередным повтором чужих.       — Я тоже не совсем поняла, почему она так сказала, — с сомнением пожала плечами Янь Фэй. — Но раз в городе нет никого знакомого, то и неудивительно, что она не хочет здесь оставаться.       Такое объяснение было самым простым и удобным. Но, памятуя, как лихо Бо Хай изворачивалась в формулировках и просто подаче информации, когда общалась с Ма Ян, как-то слабо верилось, что за этим не самым удачным «Не к месту» не крылось никакого подтекста.              Ответ на уже почти забытый за неделю вопрос настиг Янь Цзю в преддверии Церемонии сошествия.       Последние приготовления были уже закончены, патрули на улицах усилились из-за прибытия гостей, половина из которых была из соседних регионов, на террасе Юйцзин под бдительным контролем ответственных людей из Цисин проводились последние проверки всего и всюду… И на фоне этой суматохи инородным очагом спокойствия выделялась мирно попивающая чай мадам Пин за столиком у каменной лестницы. Рядом с её полупустой чашкой стояла ещё одна, полная и нетронутая, однако человек, вроде как составляющий мадам Пин компанию, вместе с ней за столиком не сидел…       …Бо Хай что-то тихо напевала, усевшись на расстеленную на земле ткань среди «спящих» при свете дня глазурных лилий. Судя по тому, как мадам Пин едва заметно покачивала головой в такт невнятным словам, — точно не на языке Тейвата — она вполне могла быть инициатором всего действа.       — О, Янь Цзю. — Если бы он прошёл мимо, не заострив на увиденном внимания, мадам Пин и не подумала бы его останавливать. Но он невольно замедлил шаг, чтобы рассмотреть открывшуюся глазам картину получше, и это сочли за достойное окрикивания любопытство.       Теперь просто уйти, не ответив, было не лучшим вариантом, поэтому Янь Цзю без особого желания подошёл ближе, исключительно для того, чтобы нормально поприветствовать мадам Пин. В конце концов, она немало помогла, когда он пытался прижиться в городе, и не раз подсобила уже им с женой в последние годы.       Бо Хай сменила неясные по значению слова на тягучее хмыкание, не выбивающееся из такта недавней песни, и, чуть прищурившись, посмотрела прямо на Янь Цзю. За всё время, что она была в гавани Ли Юэ, Янь Цзю ни разу с ней не разговаривал, оставляя это занятие на заинтересованных общением жену и дочь, однако просто на улицах они пару раз пересекались, один раз Бо Хай даже кратко кивнула ему, подтверждая узнавание, но не больше.       — Присоединяйся, посиди с нами, — с улыбкой предложила мадам Пин, приглашающим жестом указывая на столик.       — Не хочу вам мешать, — довольно слабо отмахнулся Янь Цзю.       — Ну что ты. Чем больше людей, тем больше тем для разговора.       Тема, насколько мог оценить Янь Цзю, здесь и сейчас могла быть только одна. И не то чтобы он горел желанием её лишний раз обсуждать, раз веского повода для того не было.       Янь Цзю даже был уверен, что Бо Хай могла бы сказать за такое отношение что-то вроде «Спасибо».       — Неужели у тебя действительно нет к нашей гостье никаких вопросов?       — Думаю, если у господина Янь Цзю будут ко мне вопросы, их задаст мне госпожа Ван или Янь Фэй. — Бо Хай окончательно оборвала свою мелодию. — И я необязательно пойму, где их интерес, а где — не их.       Мадам Пин усмехнулась в кулак. Янь Цзю в ответ на это разве что фыркнул. Если ему будет нужно, он не станет прятать это за женой и дочерью. Но в интересах Бо Хай, чтобы ему нужно не было, по крайней мере, со всей серьёзностью.       Заминка в пару незначительных секунд стоила Янь Цзю возможности спокойно уйти, потому что мадам Пин рассудила: раз он не откланялся сразу, значит, в своём предположении о заинтересованности Янь Цзю в разговоре она не ошиблась. Даже если отлично знала, что это совсем не так, — они были знакомы достаточно долго, чтобы понимать друг друга без лишних слов.       — Та песня… Это был язык твоего мира? — Янь Цзю всё-таки сел рядом с мадам Пин, игнорируя её довольную улыбку.       Что ж, раз уж так сложилось, он может выделить время достаточное, чтобы удовлетворить маленькую прихоть мадам Пин, и недостаточное, чтобы со стороны Бо Хай это начало выглядеть как настоящая заинтересованность.       — Один из, — кратко кивнула Бо Хай. Вставать и возвращаться к столу она, судя по всему, не планировала, оставаясь сидеть среди цветов. — Но не мой родной.       — А твой родной тогда как звучит?       Бо Хай на мгновение задумалась, после чего со вздохом потёрла шею.       — С моей точки зрения, я сейчас говорю на своём родном языке. Если буду на нём писать, для вашего мира он будет набором символов, но вот в плане разговора…       — Выходит, я была права, — задумчиво протянула мадам Пин. — Язык Тейвата просто заменил твой родной, но другие в плане произношения остались нетронутыми.       — Выходит, что так.       Поэтому, значит, Бо Хай что-то напевала на каком-то другом языке? Это было с подачи мадам Пин, судя по всему, ранее как раз заведшей разговор о разнице языков и решившей проверить, что к чему?       В таком случае, Янь Цзю мог просто продолжить интересную мадам Пин тему. Она куда проще отпустит его и не станет потом лишний раз вспоминать этот день, если он не будет мешать ей наслаждаться собственным любопытством, даже если она сама, приглашая его, предлагала задать собственные вопросы.       — Значит, в вашем мире много разных языков? И ты знаешь их все?       — Ни один полиглот не знает их все, — мотнула головой Бо Хай. — Ну… ни один человек, который изучает много языков сразу, — с некоторым сомнением пояснила она. Слово, и правда, было незнакомое, так что пояснение пришлось очень к месту. — Многие и одного языка чужой страны не знают, что уж говорить о двух или трёх. И у нас нет, как здесь, в Тейвате, какого-то устоявшегося общего наречия, так что люди из разных стран, чаще всего, совершенно не понимают друг друга без переводчика.       Звучало… не очень.       В Тейвате, конечно, тоже было не без трудностей, но основную проблему могла доставить разве что письменность разных регионов, да и та почти всегда имела копии, переведённые на общий разговорный язык.       — И на скольких языках могла говорить ты? — поинтересовалась мадам Пин.       — Эм… — Бо Хай немного смущённо улыбнулась. — Я учила один, но… Мои знания его на уровне, который просто не позволит мне умереть голодной смертью на улице, не больше.       — Разве, чтобы петь и понимать песни других стран, не нужно знание языка?       — Выучить слова понравившейся песни и её перевод — это несложно, а вот идеально выучить чужой язык с нуля, когда у тебя и без этого куча работы и других забот… — с заметным нежеланием протянула Бо Хай. — Я никогда не жаловалась на память, она, в каком-то смысле, моя главная гордость. Но именно с изучением иностранного языка дальше базового уровня как-то не сложилось. Да и не сильно хотелось.       По словам Бо Хай, будь что-то подобное основополагающей вещью в её жизни или чем-то, без чего она не смогла бы нормально работать, — и она бы наседала на обучение, несмотря на недостаток времени и усталость. Но раз от неё ничего подобного в обязательном порядке не требовалось, то и смысла тратить время и силы она не видела.       Либо собственный определяющий интерес, либо из-под палки. В этом, как ни крути, люди были похожи во всех мирах.       По мере того, как разговор, в котором Янь Цзю почти не участвовал, сменил ещё пару не особо интересных ему тем, Бо Хай всё-таки перебралась от цветов обратно к столу, и мадам Пин радушно выудила из своей спрятанной от людей обители, замаскированной под обычный чайник, — убранный со стола, чтобы не мешался — ещё один дополнительный стул. Чашку с остывшим чаем Бо Хай так и не тронула. Янь Цзю к своей, налитой мадам Пин, тоже так и не притронулся.       — Что ты будешь делать после Церемонии сошествия? — поинтересовалась мадам Пин как раз в тот миг, когда Янь Цзю счёл, что потратил достаточно времени и выразил достаточно требовавшегося от него, по мнению мадам Пин, внимания.       Что ж, вероятно, он мог задержаться ещё на несколько минут, просто потому что это был вопрос, на который Бо Хай так и не ответила ни его жене, ни его дочери. Вдруг мадам Пин сумеет вызнать что-то путное.       — Не знаю, — довольно просто пожала плечами Бо Хай. — Пара идей есть, но их нужно будет хорошенько обдумать.       — Остаться в Ли Юэ не хочешь?       — Чтобы развлекать Вас рассказами о доме? — прищурившись, усмехнулась Бо Хай.       — Необязательно, — улыбнулась в ответ мадам Пин. — Я бы и о твоём отношении к Тейвату послушала. В конце концов, ты тут уже много лет и явно повидала и оценила немало всего, раз не сидела всё время на одном месте.       Бо Хай, как показалось Янь Цзю, действительно задумалась…       Однако чуда не случилось, и следующие её слова оказались теми, который Янь Цзю уже слышал от Ма Ян и Янь Фэй:       — В гавани здорово, но… Не вижу особых причин жить здесь на постоянной основе. Нет ради чего или кого.       — И не появится, если не останешься, — вполне логично ответствовала мадам Пин.       — Тоже верно, — со вздохом согласилась Бо Хай. — Но я… вроде как не к месту здесь.       И это самое «Не к месту» Янь Цзю тоже уже слышал.       — Почему ты так думаешь? — То ли показалось, то ли мадам Пин этому заявлению удивилась действительно искренне.       — Я своим приходом в ваш мир и без намеренного сования носа всюду уже что-то изменила, — на удивление серьёзно произнесла Бо Хай. — Возможно, если бы не я, — переведя взгляд на Янь Цзю, продолжила она, — мои нынешние «братья» ещё семь лет назад либо попались бы миллелитам, либо их постигла бы участь и того хуже. Страшно думать, что может случиться, поселись я здесь, в Ли Юэ.       Это было…       — Рассуждаешь, как человек, который что-то знает о будущем, — прищурившись, опередила с комментарием мадам Пин.       …Да, именно на это и было похоже.       — О, я бы не отказалась знать своё будущее, — легкомысленно хмыкнула Бо Хай.       — Не о своём будущем, — покачала головой мадам Пин. — Узнав своё будущее, люди, наоборот, стремились бы его менять, подстраивая под имеющийся в голове идеал.       Бо Хай наградила её каким-то странным взглядом. Смесь оценки и… словно бы моментально проснувшейся опаски, до этого чутко дремлющей под мирные обсуждения максимально безобидных тем.       — Не нужно знать о будущем, чтобы не хотеть своим присутствием что-нибудь испортить, — наконец со вздохом покачала головой Бо Хай. — Мне нравится Тейват таким, какой он есть, и без моего вмешательства во что бы то ни было. А будучи чужаком, который знает далеко не все правила и законы, я могу таких дел наворотить! — Прозвучало на удивление ладно, да и прежняя невозмутимость вернулась к Бо Хай почти полностью. — Хотя это не значит, что я не попытаюсь сделать всё, что угодно и что в моих силах, если это будет для меня важно или коснётся людей, которые мне уже стали как родные. Независимо от… «будущего», если Вам именно это слово кажется подходящим. Может, я в этом мире незваный гость, но я теперь здесь живу, и в моих планах жить так, чтобы ни о чём не жалеть.       — Вот как.       Мадам Пин кратко кивнула, принимая сказанное. Вряд ли сразу закрывала тему, но именно давить не собиралась.       Янь Цзю, наоборот, крепко задумался.       Если и существовала сила, способная точно предсказать или предвидеть грядущее, то Янь Цзю никогда о ней не слышал. Ни среди адептов, ни, тем более, среди смертных. И как-то не особо верил, что услышит. Некоторые люди якобы читали судьбы других наперёд, но это, чаще всего, было дотошным анализом чужой жизни, опыта и умений, а также оценка вероятных перспектив. Кто-то просто говорил то, что другие хотели услышать, или намеренно запугивал. Были, конечно, что-то действительно умеющие астрологи, читающие звёзды, но их «предсказания» имели свои рамки и ограничения… А вот чтобы знать наверняка — подобного точно не встречалось.       …Могло ли вдруг оказаться, что подобную силу действительно принёс в Тейват чужак? Ни один из приходивших ранее ничего подобного не демонстрировал. Но, может, не стоило исключать саму возможность?       Если после ежегодной показательной Церемонии сошествия Рекс Ляпис задержится в Ли Юэ, хотя бы для той же почти традиционной беседы с мадам Пин, Янь Цзю, наверное, тоже присоединится, просто чтобы задать ему этот вопрос.                     Янь Фэй была на Церемонии сошествия несколько раз. Менялись подношения в зависимости от того, чем был богат год, менялись люди, проводившие ритуал — помощники, а не главные лица ответственных Цисин — менялась атмосфера, потому что настроение толпящихся на террасе Юйцзин людей определяло слишком многое…       Но сама Церемония оставалась почти без изменений, какие-то мелочи особого внимания достойны не были, потому что ничего не определяли. Поэтому после нескольких посещений Янь Фэй потеряла к этому ежегодному действу какой-либо яркий интерес.       Бо Хай, однако, никогда раньше на Церемонии не была, да и вообще в гавань, по её собственным словам, только ради этого и рвалась; и Янь Фэй вызвалась сходить просто с ней за компанию. Заодно, если понадобится, могла объяснить нюансы, которые со стороны человека, не вникавшего в уходящие в глубокую древность традиции, могли оказаться непонятными или просто банально интересными.       Время близилось к началу Церемонии, все люди уже толпились вокруг места проведения ритуала, а Бо Хай всё не было. А ведь они вроде бы договорились встретиться заблаговременно, у лестницы, там, где цвели выращиваемые мадам Пин глазурные лилии.       — Янь Фэй! — За окриком последовал привлекающий внимание свист. Янь Фэй сначала растерянно повернулась вроде бы в нужную сторону, а после озарено закинула голову назад, сообразив, что звали её всё-таки не просто со стороны угла, но ещё и несомненно сверху. — Сумеешь забраться?       Бо Хай обнаружилась на крыше дома, у которого Янь Фэй как раз её дожидалась.       — Ты как туда влезла?       Насколько Янь Фэй знала, в этом доме жил какой-то важный мужик, связанный с шахтами, она не раз видела, как туда приходили дельцы, занимавшиеся торговлей или переработкой руды. И этот мужик точно не впустил бы в дом неизвестно кого, чтобы этот человек вылез через балкон второго или третьего этажа на крышу.       — Бамбук за домом. Спрыгнула с него. — Бо Хай выглядела даже слишком довольной собой. — Давай ко мне.       — Зачем? — не поняла Янь Фэй.       — С крыши будет отличный вид, не то что с земли, да ещё и в толкучке. Я бы и просто на стене села, но там миллелиты точно заметят.       А задирать голову на крышу, особенно если устроиться с той стороны, которая смотрит на нижнюю часть города, а не на площадь, никто лишний раз не станет. С этим Янь Фэй была более-менее согласна…       Но смысла в этом всё равно не видела. Если Бо Хай так хотелось обзор получше, ей просто стоило прийти пораньше и занять место в первых рядах.       — Ой, да ладно тебе, не будь такой скучной занудой, — показательно скривившись, фыркнула Бо Хай. — Никакие законы я не нарушаю. А если всё же заметят и потребуют слезть, слезу.       Законы, может быть, Бо Хай и не нарушала, но вот банальные правила нормального поведения и, что важнее, безопасности — ещё как!       — Давай, залазь, — весело поманила пальцем Бо Хай. — А то скоро уже начало.       Янь Фэй с сомнением покосилась в сторону площади, на которой уже ожидающе притихли люди… И, кивнув самой себе, скользнула за угол дома. Если бы Бо Хай попыталась взять её на слабо, Янь Фэй отказалась бы из принципа, а так… Можно было один раз и подыграть. Однако карабкаться вверх по высокому стволу бамбука, чтобы потом перемахнуть на крышу, Янь Фэй всё равно не собиралась: просто приметилась и подпрыгнула, хватаясь за край и сразу следом подтягиваясь, а после повторила это снова, чтобы забраться ещё выше. Для неё это было проще простого, всё-таки её тело отличалось от человеческого, чисто физически было куда сильнее. И именно от Бо Хай не нужно было этого скрывать.       Бо Хай знала о том, что её отец — адепт, а значит, и что Янь Фэй — далеко не обычный человек. Она сама об этом сказала, когда Янь Фэй чуть не проговорилась, рассказывая всё подряд, а потом очень неудачно принялась исправляться, чем только сильнее загнала себя в угол. Обидные ошибки и тупики, множащиеся при каждом разговоре с Бо Хай, в первые несколько раз вызывали раздражение, но впоследствии начали скорее раззадоривать: стоило построить предложение или вопрос позаковыристее, и из человека можно было вытянуть кучу информации, которой он в противном случае необязательно стал бы делиться. Янь Фэй не отказалась бы эту науку постичь, потому больше запоминала и анализировала свои собственные проколы, чем злилась на них.       И это как-то естественно задвинуло на задний план не раз мелькавшую мысль, что Бо Хай, судя по манере её разговора и некоторым проскакивающим оценкам окружающих вещей и событий, рассуждала порой скорее как мать Янь Фэй, чем как обычные её примерно ровесники. Всё равно с ровесниками Янь Фэй через раз становилось слишком скучно.       — Ты же останешься на вечерний праздник? — усевшись рядом с Бо Хай на край крыши и свесив ноги вниз, поинтересовалась Янь Фэй. Вид с высоты третьего этажа действительно был неплох, хотя Янь Фэй на автомате отслеживала каждого дёрнувшегося по какой-то причине миллелита, вдруг всё-таки кто-нибудь задерёт голову и посмотрит в их направлении.       — Ага. — Бо Хай потянулась и прогнула пальцы. — За мной приедут завтра или послезавтра, так что сегодня вечером буду гулять до упора.       — А потом?       — А потом — домой.       Ян Фэй, задавая свой вопрос, совершенно точно подразумевала не настолько близкое будущее и совершенно точно не очевидную дорогу. Вот вечно Бо Хай изворачивала всё так, что приходилось переспрашивать снова, причём с максимальной точностью.       Янь Фэй теперь знала, что жила Бо Хай в деревне Чилун. Это было довольно далеко от гавани, нужно было пройти насквозь всё предместье Лиша и Яшмовый лес в придачу. Мама пообещала узнать, кто и когда ходит в том направлении для торговли или просто от Гильдии искателей приключений с поручениями…       Потому что, раз Бо Хай не жила в Ли Юэ, это не значило, что с ней больше ну вообще никак нельзя было связаться. Как минимум письмо отправить было можно, хотя сама Бо Хай немного растерянно почесала затылок, мол, она в этом деле вообще полный ноль и понятия не имеет, что в письмах писать; это ведь, всё-таки, не разговор при личной встрече, на особо длинный и подробный рассказ не разоришься, да и если забудешь что-то, уже точно не добавишь впоследствии.       Янь Фэй от подобного было даже немного смешно, потому что Бо Хай едва ли не впервые выглядела сбитой с толку чем-то настолько простым и обыденным. Ей, конечно, дома не нужно было ни с кем переписываться, все люди были либо под рукой, либо в паре дней ходьбы или езды верхом… Но всё-таки.       — И чего вы все заладили с этим «Чем будешь заниматься дальше?» и ему подобным… — услышав перефразированный вопрос, закатила глаза Бо Хай. Янь Фэй недоумённо моргнула, но уточнить ничего не успела, потому что Бо Хай продолжила. — Скажем так. Я буду делать то, что у меня получается лучше всего.       — А именно? — без особой надежды на ответ уточнила Янь Фэй.       Бо Хай состроила максимально серьёзное лицо и важно заявила:       — Жить.