Тропою тысячи свечей

Джисон

      Пробуждение было ранним. Ему снилось что-то тревожное, но сон обрывками разлетелся в предрассветных сумерках, стоило только протереть глаза. Потребовалась целая минута, чтобы сообразить, что он находился в одной из комнат дворца, которого еще не видел снаружи.       Вспомнив, что сегодня состоится встреча с королем, Джисон разволновался. Под ложечкой засосало, а ладони неприятно вспотели. А что если он зря так спокойно ко всему отнесся? Может, надо было как-то надавить на фейри, чтобы те рассказали ему о причинах его похищения? А может, надо было прежде, чем спасать Феликса, поставить условие: либо они все выкладывают, либо он и пальцем к раненому не притронется. Но эту мысль Хан отмел сразу. Это слишком подло, он совсем не такой человек.       Повертевшись в кровати и повздыхав, он решил, что валяться дальше бессмысленно, и, откинув одеяло, опустил ноги на пол. Пальцы сразу зарылись в длинный ворс ковра, и Джисон пошевелил ими, наслаждаясь ощущениями.       В его скромной квартирке такого ковра не было. Вместо него на полу гордо лежала старая циновка, которую, как иногда казалось, топтали ноги его предков еще с эпохи Чосон. Стоило отдать ей должное — от холода, исходящего от пола, она хоть и слабовато, но спасала, поэтому и не была выкинута в мусорный контейнер.       Комфорт дворцовых покоев был Джисону непривычен, но приятен. Особенно если учесть, что прошлую ночь он и вовсе провел в лесу. Интересно, сколько ему предстоит здесь пробыть?       Хан встал, и ноги сами понесли его к окну. На сей раз он не ограничился отдернутыми шторами (которые и раздвигать не надо было, так как одну из них он благополучно вчера сорвал), а решительно открыл окно. В комнату сразу ворвался свежий воздух, наполненный ароматом цветов и свежестью гор. Джисон поежился от прохлады, но мужественно стоял перед окном, наслаждаясь бодростью, которая охватывала тело.       За окном постепенно становилось все светлее. Он уже видел маленьких птах, заводящих утренние трели с явным намерением окончательно разрушить тишину, сопровождаемую лишь плеском воды в фонтанах.       Теперь его охватило спокойствие. В груди опять шевельнулось странное чувство, маленьким котенком скребущее изнутри. Ты дома, Джисон. Дома. Странное ощущение. Оно немного пугало и вместе с тем дарило умиротворение. Может, это так пытается улететь его кукуха? А может, наоборот — это защитная реакция организма, пытавшегося оградиться от лишнего стресса? Знать бы точный ответ…       Джисон перевел взгляд на стопку одежды, которую принес вчера Минхо. Черт! Ну зачем он про него вспомнил? Как будто не хватило дурацких мыслей перед сном. Он спрятал покрасневшее лицо в ладонях.       Фейри абсолютно точно был самым раздражающим человеком (если можно так сказать) в его жизни. У Хана не было друзей, он слишком много учился и работал, чтобы отдыхать и заводить знакомства. Но и затворником не был. Общался с людьми по мере необходимости и повидал всяких разных, особенно на работе в кафе. Но никто ни разу не выводил его из себя. У Минхо же это получалось с пугающей частотой. Фейри бесил, но одновременно Джисон чувствовал что-то такое, чему пока не мог найти название. Любопытство? Интерес? Что-то еще? Юноша не знал.       Проведя ладонями по лицу, он твердо решил выкинуть из головы мысли об остроухом и начал переодеваться. Одежда мягко льнула к телу и села идеально. Хан поискал глазами зеркало, но ничего похожего не нашел и даже немного расстроился. Уж очень хотелось посмотреть на себя в таких необычных для него вещах. Оставалось надеяться, что на пути к королю ему попадется зеркало, а может его поможет найти Феликс. Интересно, когда здесь появится блондин?       Внутри снова начало разрастаться волнение. Он принялся мерить шагами комнату, ожидая, когда за ним уже придут и точно бы успел себя накрутить, если бы не вошедший в комнату Феликс.       Джисон готов был кинуться ему на шею, но сдержал порыв. Приглядевшись, Хан с радостью отметил, что тот выглядел отдохнувшим, а самое главное — здоровым.       — Как твое плечо? — без всяких приветствий поинтересовался Джисон.       — Как новенькое. Только шрам небольшой остался. Но со временем он станет еле заметным. Спасибо тебе еще раз.       — Да брось, я же говорил, что не мог поступить иначе.       — Ты готов? — сменил тему Феликс.       — Да. Нет. Не знаю. Черт! — он пытался успокоиться. — Кажется, я начинаю немного волноваться.       Блондин подошел к нему, ободряюще сжал его плечо, заглянул в глаза и твердо сказал:       — Не бойся. Помни, что тебе здесь ничего не угрожает. Беспокоиться не о чем.       — Ладно, — протянул юноша не совсем уверенно.       — Если ты готов, то давай не будем медлить, — Феликс направился к выходу из комнаты.       Хан проводил его взглядом, вздохнул, проведя рукой по темно-каштановым волосам, неуверенно переступил с одной ноги на другую, а потом усилием воли отбросил страхи и подошел к фейри, ожидающему у двери.       Феликс открыл дверь, вышел вперед и, чуть наклонившись, отвел руку в сторону, приглашая идти следом:       — Добро пожаловать во дворец Неблагого двора!       И Джисон вышел из спасительного комфорта своей комнаты в ярко-освещенный светом факелов коридор. Любопытство тут же отодвинуло волнение и страх на второй план, и парень стал оглядываться по сторонам.       Коридор был не очень широкий, но достаточно просторный, чтобы сразу трое человек могли пройти по нему в одну линию. На светлых стенах тут и там попадались картины с пейзажами. На одной из них Хан даже узнал Паучий мост. К удивлению, кроме них с Феликсом больше здесь никого не было.       А потом коридор свернул налево и резко стал шире. Каменная плитка под ногами убегала вперед серо-голубым узором, свет факелов рассеивал тени и открывал вид на роскошные гобелены, картины в позолоченных рамах и затейливую лепнину. А самое главное, по коридору сновали обитатели дворца, то и дело бросающие удивленный взгляд на Джисона и почтительно приветствующие Феликса легким поклоном.       Было любопытно, сколько же разных народов населял дворец? Навстречу им попались похожие на гоблинов из леса, но со смуглой кожей существа, феи разных размеров, удивительно красивые, стройные девушки с голубыми и зелёными волосами и, конечно же, фейри.       А еще Хан задумался, какое место во дворце занимал Феликс, раз все с таким уважением ему кланялись. Может, он какой-нибудь знатный вельможа, чиновник, аристократ или кто тут вообще есть в этом мире? А если блондин занимал важный пост, значит и его брат тоже. Наверное.       Джисон снова вспомнил про Минхо.       — А где… — он только начал задавать свой вопрос, а тот будто прочитал его мысли.       — Ты скоро с ним увидишься.       — Да не особо-то и хотелось.       Феликс на это только загадочно улыбнулся.       Они еще несколько раз сворачивали в хитросплетениях коридоров и наконец встали перед большими двустворчатыми дверями. Фейри повернулся к Джисону, внося небольшую ясность:       — Сейчас мы войдем в Нефритовый зал. Хотя зал — слишком громкое название, скорее большой кабинет. Здесь обычно проводятся собрания Совета, который состоит из пяти самых верных подданных Его Величества короля Ли. Совет помогает решать серьезные и важные вопросы, но окончательное решение остается за королем. Некоторые члены совета могут показаться тебе странными, но не пугайся, они одни из лучших представителей нашего мира. Когда ты познакомишься с ними поближе, они тебе точно понравятся.       — А король? Там же будет и король?       — Да, — в глазах Феликса зажегся лукавый огонек, перекинувшийся на его улыбку. — Что-то мне подсказывает, что король Ли волнуется не меньше твоего.       — Что? Это как?       — Нам пора, — фейри просто проигнорировал вопрос и толкнул резные двери, делая шаг внутрь и чуть в сторону, освобождая дорогу Джисону.       Хан, затаив дыхание, шагнул к блондину и встал рядом с ним, обводя глазами зал.       Феликс был прав. Нефритовый зал представлял собой просторный кабинет зеленоватых оттенков. У стен стояли книжные полки, с высоких, стрельчатых окон стекали бледно-зеленым потоком невесомые шторы, а на полу лежал ковер, цвета бутылочного стекла.       Наконец, Джисон осмелился посмотреть на стол и сидящих за ним людей. Хотя людьми их можно было назвать с очень большой натяжкой. Чего стоила только красивая женщина с копной ярко-рыжих волос и дрожащими за спиной блестящими, чуть голубоватыми крыльями. А рядом с ней сидело настоящее чудовище с головой рогатого быка на человеческом теле. Хан громадным усилием воли заставил себя остаться на месте, а не позорно сбежать подальше от этого места.       Сделав несколько глубоких вдохов, он продолжил изучать оставшихся членов Совета. Напротив женщины с крыльями и грозного быка сидел вполне обычный старик, с длинными седыми волосами и бородой, сжимающий в руках деревянный посох, увитый плющом. Рядом с ним вальяжно, перекинув одну ногу через подлокотник стула и, качая ей из стороны в сторону, расположился светловолосый фейри. Вид у него был озорной, как и улыбка играющая на его лице. Джисон никогда бы не подумал, что такие личности могут быть в совете короля. Ему представлялось, что здесь только исключительно серьезные и мудрые подданные, похожие на того седовласого старца.       Хан перевел взгляд дальше. Следующие два стула, стоящие напротив друг друга были пусты, зато черный стул с высокой спинкой, расходящейся посеребряными лучами был занят. У Джисона перехватило дыхание.       Во главе стола, на самом почетном месте, сидел никто иной как Минхо. Хан не мог поверить своим глазам. Фейри, который его похитил, изводил своими шуточками и едкими замечаниями, а потом нежно прикасался к горящей румянцем щеке, король?.. Он с силой помотал головой, но тот никуда не исчез.       — Это какая-то шутка? — с надеждой спросил у Феликса.       — Нет, — краткий ответ, но в качестве извинения привычная ясная улыбка. — Твое место по правую руку от короля.       И Феликс поспешил занять свободный стул слева от Минхо.       Джисон медлил. Он точно не ожидал такого поворота. Все его усилия, направленные на поддержание внутреннего и внешнего спокойствия, постепенно сходили на нет. Почему? Почему ему ничего не рассказали? Может, хотели посмеяться? Он как наивный дурак полагал, что королем окажется тот фейри с портрета. Теперь ему самому казалось, что это была ужасно глупая и необоснованная мысль.       Нет-нет-нет. Он не будет участвовать в их играх. Он пришел сюда, чтобы найти ответы, а получил еще больше вопросов.       Ему стало душно. Паника поднималась и грозила окончательно затуманить разум. Ему бы подумать о том, что знакомый король лучше неизвестного чужака, но мозг упорно не хотел двигаться в этом направлении. Ладони мгновенно стали липкими от пота, громкие удары сердца отзывались в ушах набатом, воздуха еле хватало, чтобы сделать вдох, а по телу прошла волна дрожи. Хан лихорадочно заозирался по сторонам в поисках выхода, совершенно потеряв ориентацию и позабыв, что дверь находилась прямо за ним. Зато он наткнулся взглядом на арку, ведущую куда-то в другое помещение, а может и служащую выходом из зала.       Юноша быстро пошел к ней, почти срываясь на бег. К сожалению, тело совсем ему не помогало и на пол пути арка стала двоиться в его глазах. Совершенно сбитый с толку он на мгновение замер в попытках вернуть зрению четкость, но почти сразу же был подхвачен черным ураганом с вкраплением серебряных звезд.       Через секунду Джисон оказался в комфортном полумраке какой-то комнатки. Кто-то надавил ему на плечи, заставляя сесть на пол. Сердце все еще колотилось где-то в районе горла, а тело продолжала бить крупная дрожь. Он пытался сосредоточиться, но ничего не получалось. Не сразу, но сквозь шум в ушах удалось расслышать твердый и хорошо знакомый тембр:       — Джисон! Джисон, посмотри на меня.       Хан поднял голову и окунулся в спасительную черноту глаз напротив. Эти глаза были ночью, дарящей прохладу после жаркого дня. Ночью, делящейся магическим светом далеких звезд. Ночью, приносящей благословенную тишину и покой.       Джисон почувствовал прикосновение к своим волосам. Его нежно поглаживали по голове, и от этого движения по телу разливались первые волны облегчения.       — Джисон, посмотри вокруг. Расскажи, что ты видишь.       Хан нехотя оторвал взгляд, но, подчиняясь чарам бархатного голоса, сделал то, о чем его просили. Вглядываясь в полумрак комнаты, он начал перечислять предметы, которые смог рассмотреть:       — Стеллажи. Много стеллажей. Они все заполнены какими-то свитками. В центре стоит стол. На нем одна свеча. Кажется, рядом с ней перо и чернила.       — Ты молодец. Видишь еще что-нибудь?       Джисон понял, что начал успокаиваться. Его больше не трясло, да и шум в ушах прекратился. Наконец, он перевел взгляд на Минхо. Конечно же, сразу стало понятно, кто был рядом с ним, как только зазвучал этот вкрадчивый голос. А может, еще раньше, когда его подхватил черный вихрь.       Как странно, что фейри, ставший причиной его приступа, сам же и помогал с ним справиться.       Минхо смотрел на него почти не мигая, словно боялся пропустить малейшее изменение в его состоянии. Хан точно так же всматривался в ответ.       — Тебя. Я вижу тебя.       Облегчение и даже радость на секунду появились на бесстрастном лице, а потом сразу спрятались за равнодушной маской. Рука, поглаживающая Джисона по голове, исчезла в складках мантии.       — Ты немного меня напугал, — Минхо не отрывал от него взгляда.       — Это ты меня напугал.       — Я думал, это будет приятным сюрпризом. Кто не обрадуется тому факту, что близко знаком с королем? Да еще и провел с ним ночь!       Всю неуверенность и страхи смело как огромной метлой. Их место заняло негодование.       — Ничего я с тобой не проводил! Я вообще не знаю, как ты оказался рядом! И очень хотел бы забыть это ужасное недоразумение!       Минхо встал, потянув за собой парня. Еще раз осмотрел его и выдал свой вердикт:       — Кажется, ты пришел в себя. Готов вернуться к Совету?       Если честно, Джисон просто не успевал за мыслями фейри. То он его успокаивал, то дразнил. С ума с ним можно сойти. Но Хан все-таки прислушался к своим внутренним ощущениям. В теле еще была слабость, а сердцебиение до сих пор не пришло в норму, но, в целом, чувствовал он себя и правда лучше.       — Кажется, да.       — Тогда идем.       Только когда Минхо отпустил его руку, Джисон осознал, что все это время ее сжимали прохладные пальцы, унизанные перстнями. Поведение короля все больше озадачивало. В его представлениях великие правители должны вести себя совсем по-другому.       Минхо вышел из арки первым, а за ним уже осторожно ступал Джисон. Одного взгляда на Совет хватило, чтобы ему стало дико стыдно за свое поведение. Все как один смотрели с озабоченностью и волнением. Да уж. Хорошее начало.       Пройдя мимо единственного свободного стула, фейри чуть отодвинул его и повернулся к Хану, молчаливо показывая, что надо сесть за стол. Сам же как ни в чем не бывало занял свое место. Не успел Джисон устроиться поудобнее, как тишину прорезал сильный и уверенный голос Минхо, обращенный к Совету:       — Если хоть кто-нибудь прокомментирует произошедшее или хоть как-то заикнется, велю казнить в качестве развлечения перед ужином.       У Хана отвалилась челюсть. Он во все глаза уставился на короля, но тот обводил взглядом членов своего Совета. Джисон посмотрел на Феликса, ища объяснения, а тот, поймав его взгляд, лишь пожал плечами в ответ и одними губами произнес «шутка». Хан скосил взор на своего соседа, светловолосого фейри, который до сих пор сидел, дрыгая ногой в воздухе. От него не укрылось, что тот несколько раз закатил глаза, словно угроза короля была не то чтобы смехотворной, а даже скучной.       Джисон успокоился. Видимо, у Минхо и правда такое чувство юмора. Надо просто не обращать внимания.       Тишину прервал голос вставшего из-за стола Феликса:       — Уважаемый Совет. Вам хорошо известно, что из себя представляет наш гость, но вот сам Джисон ничего о нас не знает. Всех вас он видит впервые, и, прежде чем приступать к объяснениям цели его нахождения в Фейрилэнде, я предлагаю каждому представиться, чтобы соблюсти все приличия, — блондин на секунду перевел дыхание и продолжил: — Пожалуй, возьму на себя смелость начать первым. Меня зовут Феликс Ли. И я принц Неблагого двора, брат короля Ли и генерал его войска.       Только сейчас до Хана дошло, что если Минхо король, то Феликс, будучи его братом, автоматом получает титул принца. Вот это компания его сопровождала!       Тем временем блондин сел обратно и перевел взгляд на сидящего рядом пугающего человека-быка. Тот грузно поднялся, заставив стул противно проскрипеть ножками по полу, и заговорил глубоким, рычащим голосом:       — Меня зовут Астерий. Я из рода минотавров. Отвечаю за подготовку и тренировку воинов.       Бык с грохотом подвинул стул обратно и сел за стол, устремив взгляд на короля.       Очередь пришла к его рыжей соседке. Она изящно поднялась из-за стола, голубоватые крылья затрепетали, а их обладательница ободряюще улыбнулась парню:       — Здравствуй, добрый друг. Я Гэсса. Как ты, возможно, мог понять по моим дивным крыльям, я принадлежу к роду фей, — ее журчащий голосок звучал ласкающей уши музыкой. — В этой серой компании я отвечаю за красоту, а заодно и управляю всеми внутренними делами дворца от проведения праздников до составления меню на ужин. В общем, как ты мог уже понять, я здесь самая незаменимая.       — И самая скромная, — фыркнул сидящий рядом с Джисоном юноша.       — Ой, ну кто бы говорил! — фея состроила уморительную гримасу и села обратно.       — Ну, раз я вмешался в самовосхваляющую речь нашей прекрасной Гэссы, то, видимо, мне и продолжать, — фейри одним прыжком соскочил со стула и, шутливо отвесив поклон, произнес: — Позволь представиться, дорогой гость. Без ложной скромности смело заявляю, я — лучший знаток местных таверн и других увеселительных заведений. — Светловолосый подмигнул Джисону. — Меня зовут Вэрэльд и мои знания всегда к твоим услугам.       Изобразив еще один шутливый поклон, фейри уселся на свое место, нагло вытянув ноги и взгромоздив их на стол, за что сразу же получил по ним деревянным посохом от старика, сидящего рядом.       — Вэрэльд, ослиная ты башка! Где твои манеры? Сейчас же сядь нормально и скажи, чем ты на самом деле занимаешься при дворе.       Тот обиженно потер ногу, по которой пришелся удар, но все-таки сел как подобает и снова повернулся к Джисону. Придав лицу как можно более безучастное выражение, он скороговоркой протараторил:       — В нашем Неблагом дворе я являюсь дипломатом. А это самая скучная, то есть — я хотел сказать — важная работа на свете! — после этого заговорщически взглянул на Хана, перегнулся через подлокотники своего стула и громко прошептал:       — Но помни, что я сказал про развлечения. Если тебе наскучит эта унылая компания, то ты знаешь, к кому обратиться.       Для пущей убедительности он многозначительно зашевелил бровями, а потом так усиленно закивал головой, что колечки, вплетенные в его волосы, ударились друг об друга, издавав мелодичный перезвон.       — Не слушай этого олуха. В нем говорит буйная молодая кровь. Удивительно, но когда доходит до дела, он действительно проявляет неслыханные дипломатические навыки, — слово вновь взял старик с посохом. — Я друид Агнам. И это из-за меня ты оказался здесь.       После этого поднялся невообразимый гомон. Все заговорили разом, пытаясь перекричать друг друга. Джисон же сидел в полнейшем изумлении, боясь не то, чтобы что-то спросить, а даже пошевелиться.       — Замолчите! — через весь стол пронесся стрелой громогласный приказ короля.       Все затихли. Хан посмотрел на Минхо. Тот устало потирал виски, что-то бормоча себе под нос. Юноша мог поклясться, что там было что-то про «кучку идиотов», но расспрашивать, само собой, не стал.       Король Ли поднялся, оперся руками на стол и, взглянув на своего брата, спокойно попросил:       — Феликс, расскажи ты. Мне думается, Джисону будет проще узнать все от тебя.       Блондин кивнул и обратил взгляд на гостя.       — Наверное, стоит начать с самого начала, — прокашлявшись, сказал принц. — Около ста пятидесяти лет назад, во время нападения горных троллей, погиб Верховный король Рэйвен. У несчастного короля не было наследников, а значит его титул должен был перейти кому-то из королей Дворов. Регент Кристофер, временно правящий Фейрилэндом до коронации кого-нибудь из претендентов, созвал мудрейших друидов, чтобы приоткрыть завесу над будущим и узнать, кто же достоин Верховного трона.       Каково же было изумление, когда вместо того, чтобы показать имя следующего правителя, Кости Судьбы рассказали совсем другое. Многое осталось непонятным, но основную часть друиды расшифровать все-таки смогли. И открывшееся всех напугало. Кто-то использовал запретную магию, чтобы заставить троллей убить короля и вобрать в себя его волшебные силы. Тем самым баланс в Фейрилэнде нарушился, и боги прокляли всех его обитателей. Проклятие медленно, но неумолимо забирает магию из нас и нашей земли. От этого пострадал абсолютно каждый.       Но кости дали подсказку. Если найти искру бога Белена и в ночь Самайна вернуть ее в землю Фейрилэнда, то магия возродится и все станет как прежде, — Феликс на секунду перевел дыхание, заодно всматриваясь в лицо Джисона, ища хоть какую-то реакцию. — Каждый год друиды бросали кости, но больше те ничего не показывали.       Король Хван, одержимый желанием занять трон Верховного короля, начал строить козни Неблагому двору. Так началось столетнее противостояние двух королей и двух дворов. Помимо прочего, каждый из них пытался отыскать искру, чтобы обеспечить себе право взойти на Верховный трон.       Но чуть больше полугода назад дело сдвинулось с мертвой точки. Агнам по традиции бросил кости в ночь Самайна и те вдруг открыли, что искра Белена находится в мире людей. Король Ли почти не спал, бросив все силы своей магии на поиски. И вот наконец его старания увенчались успехом. Искра была найдена.       Феликс с ободряющей улыбкой посмотрел на ничего не понимающего Хана.       — Искра Белена в тебе, Джисон. И если ты нам не поможешь, то нашему миру — а заодно и всем нам — конец.