За две недели до первого семестра Юэй
— Здравствуй, мистер Айзава! Рад снова тебя видеть! — директор Незу просиял. — Чаю? Айзава знал, что лучше не отказываться. Он быстро кивнул, и к нему пододвинули чашку. Маленький, разумный крыса-медведь (…существо) слез со своего стола. Незу стоял на нем, чтобы налить чай. Теперь, когда он вернулся в свое кресло, а Айзава сел напротив, они были готовы начать. — Это время года всегда ужасно волнительно, ты согласен? — В некотором смысле, — нерешительно ответил Айзава. — После успеха класса А прошлого года я ожидал, что этот ты будешь ждать с нетерпением! — Я не могу сказать такого, пока не встречусь с ними лично. — Конечно нет, но это первый шаг. Айзава уже несколько лет имел ведущую роль в классе искупления, более известном как класс-угроза «А» Юэй. Когда-то он бы и не подумал, что в конечном итоге возглавит этот класс, но его существование имело особое значение лично для него. Он лицезрел не так много провалов, и большинство его учеников успешно стали жить полноценно и по правую сторону закона. Но он никогда не мог ожидать, что следующий год будет таким же простым, как предыдущий. Несмотря на то, что в прошлый раз все ученики закончили школу до конца лета, Айзава не мог позволить себе расслабляться. Некоторые из тех студентов тоже были особенно трудными. Если бы они не попали в Юэй, кто знает, в каких ужасах они могли бы оказаться. Но пока Айзава был занят, пытаясь изменить жизнь этих детей к лучшему, директор Незу уже нацелился на следующий год. И это причина, по которой они сегодня здесь. Незу уже выбрал учеников, организовал общежития и проинформировал семьи. Но это был первый раз, когда Айзава увидит их всех; по крайней мере, файлы с информацией о них. Встреча была одной и той же каждый год. За пару недель до начала семестра, Незу вызывал героя к себе в кабинет, чтобы они вместе просмотрели документы. В этом году была пара студентов, с которыми, Айзава знал, ему не удастся расстаться так просто. Игра вот-вот должна была начаться. — В этом году у нас очень интересная группа, — ухмыльнулся Незу. Он разложил перед собой двадцать папок в порядке нумерации. — С чего мы начнем? Айзава колебался. — Давайте с опасных причуд. Незу кивнул. — Номер 1. Он потянулся к папке. — Юга Аояма — лазерная энергия без контроля, да? Я понимаю, почему он здесь. — У него есть специальный пояс для смягчения его силы и ограничения вспышек. — Пояс? — Излучение идет из пупка. — Ну конечно… — Номер 2. Айзава закрыл первую папку и потянулся за второй. Они прошли через каждого студента подобным образом, оценивая их опасность и принятые меры предосторожности. Опасных причуд было меньше, чем обычно, но это компенсировалось бо́льшим количеством линчевателей. Злодеи составляли только половину класса. — Шото Тодороки, — вздохнул Айзава. Он знал, что увидит его здесь. — Я с нетерпением ждал появления сына Старателя в наших стенах! — Незу просиял. — А чтобы он оказался в классе 1-А? Никто не мог этого предсказать, даже я! — Он будет сложным, — предчувствовал Айзава, глядя на фотографию в документах. Мальчик уложил свои двухцветные волосы так, чтобы они скрывали шрам, и покрасил большую часть красного в белый. — Мы не знаем всей подноготной произошедшего и ни на шаг не приблизились к обнаружению Даби. Старатель что-нибудь говорил? — Он настаивает на том, что Даби испортил ребенка, — признал Незу, положив лапы друг на друга, — хотя я согласен с тобой. Мальчик исчез бесследно, без каких-либо признаков драки. Отец с юных лет дрессировал его под свой уровень, но Шото и не думал бороться со своим похитителем… Да, тебе предстоит много работы. — Его причуда указана как лед и пламя, — заметил Айзава. Он просмотрел фотографии, сделанные, когда мальчик убегал от полиции и героев. Шото всегда использовал только лед. — Он подавляет половину своих способностей… — А конкретно огонь, способность, которой обладают как Даби, так и Старатель. На мгновение их взгляды встретились. Айзаве это дело ни капельки не нравилось, и он знал, что Незу тоже. — Путь к нему лежит через других, — вынес Айзава вердикт. — Я герой, учитель и взрослый человек — он ни за что не подпустит меня к себе. Но если он прикипит к кому-то из других учеников, то это может ослабить его защиту, и мы сможем докопаться до сути произошедшего. Он закрыл папку и вернул ее на место. — Возможно, номер 4 был бы для этого полезен. Айзава знал, кто это будет. Он открыл дело, и на него уставилось лицо Теньи Ииды. — У этого парня был такой большой потенциал, — вздохнул Айзава. — Он все ещё есть, — напомнил ему Незу. — Мальчик извлек ценный урок. Его старший брат явно много значит для него, и паралич Тенсея от рук Убийцы Героев, Пятна, должно быть, уничтожил юного Тенью. — Думаете, он мог бы помочь нам подобраться поближе к Тодороки? — Ну, а как ты думаешь? — спросил Незу, потягивая чай. Айзава закрыл файл. — Нет, они слишком разные. Я знаю Тенью через Тенсея. Тенья твердолобый, у него едва ли не роботизированная личность. Он не сойдется с Тодороки даже несмотря на схожее происхождение. И Иида очень уважает героев. Тодороки — нет. Незу кивнул. — У меня были похожие мысли. Я просто хотел узнать твоё мнение. — Что ж, Тодороки определенно станет самым большим испытанием в этом году. Но затем Незу улыбнулся, и Айзава понял, что его ждет куча неприятностей. — На самом деле… есть еще двое, о которых у нас еще не было возможности поговорить. Взгляд Айзавы метнулся к двум файлам, которые он еще не трогал, лежащим прямо перед ним. 17 и 18. — Сначала открой 17-го. Айзава прищурился, делая, как ему было сказано. Его ждал номер 18; выделенная цифра маячила перед глазами, пока он пытался сосредоточиться на 17-м. — Я знаю этого парня, — понял Айзава. — Кацуки Бакуго. Его показывали в новостях около года назад… — У Бакуго был большой героический потенциал, — объяснил Незу. — У него есть чрезвычайно сильная причуда, которую он хорошо контролирует. Десять месяцев назад он был пойман злодеем, сделанным из грязи, который пытался его задушить. Бакуго запаниковал и устроил несколько пожаров. Герои, участвовавшие в инциденте, не подходили для этой работы, и все отчеты предполагают, что Бакуго погиб бы, если бы Всемогущий не прибыл как раз вовремя. — Но это ведь не все, не так ли? — Айзава нахмурился, пытаясь вспомнить. — Там был еще один ребенок. — Да, его одноклассник. Он вмешался, когда увидел, что Бакуго в беде: герои настаивают, что он встал у них на пути и мог усугубить ситуацию, но я просмотрел отснятый материал. Он выиграл им несколько жизненно важных секунд. Бакуго умер бы, если бы он не прибежал, чтобы спасти его. Теперь Айзаве все больше хотелось узнать о 18-м. — Но это не единственная причина, по которой он был в новостях. Улыбка Незу стала шире. — Его одноклассник собрал весомые доказательства того, что Бакуго был самым изворотливым хулиганом. Его жертва часто подвергалась физическому и эмоциональному насилию, и школа ничего не делала, чтобы остановить это. Бакуго был занесен в черный список любой школы героев, а его средняя школа сильно пострадала. — Но вы верите, что Бакуго все еще заслуживает шанса? — Айзава поднял брови. — Это зависит от тебя. Айзава хмыкнул. Конечно, так оно и было. Он отложил папку и, наконец, потянулся к номеру 18. Бросив взгляд в сторону Незу, он открыл ее и увидел до жути знакомое лицо. Снова взглянув на Незу, Айзава снова открыл файл 17-го. — Но… это тот парень, который спас Бакуго, — осознал Айзава. — Это номер 18? — Изуку Мидория, — просиял Незу. — Он также ученик, над которым Бакуго издевался. Айзава нахмурил брови. Он только что заметил кое-какую интересную информацию в досье 18-го. — Он… Беспричудный… — Я знаю. Разве не чудесно? Айзава моргнул, глядя на него. — Почему мальчишка здесь? Что он сделал? Незу потянулся к файлу 18, все еще угрожающе улыбаясь. — О, бедный Мидория. Он, должно быть, перенес много мучений от Бакуго и многих других за свою беспричудность. Кроме того, ему не очень хорошо жилось после нападения грязевого злодея. Конечно, это было до того, как он предоставил свои показания против Бакуго. Тем не менее, он все равно спас его. Должен признать, он метнул блокнот в глаз злодея с поразительной меткостью. Это не было самосудом: очевидно, причуду он не использовал. Он также не был наказан, когда впоследствии публично пристыдил каждого присутствующего героя за то, что они не предприняли никаких действий, в отличие от него; за то, что они не попробовали все, что было возможно. Они были готовы позволить Бакуго умереть, и Мидория был в ярости. Ты должен посмотреть это видео. Оно было отовсюду удалено, но все можно найти, если достаточно постараться. Мальчик даже не любил Всемогущего, пусть тот и спас ему жизнь. — Итак, парень ненавидит героев, — предположил Айзава. — Почему он должен быть в моем классе? — Ну, он также взломал систему безопасности своей школы, чтобы собрать улики против Бакуго. Вломился ночью, чтобы добиться этого. — Его единственное преступление — взлом и проникновение. Незу засмеялся. — Его не поймали. Нет, нет, он слишком умен для этого. — Тогда почему он здесь? Незу сделал паузу, улыбка исчезла. — Сотриголова, ты видел, как сотни студентов проходили через эти залы — герои, злодеи и все, что между ними. Но этот маленький мальчик без причуды… Это самый опасный представитель класса 1-А, которого ты когда-либо видел. Айзава посмотрел ему прямо в глаза. — Почему? Улыбка вернулась. Эта проклятая улыбка. — Посмотри на мир, в котором мы живем — мир героев и злодеев. Мы, герои, выступаем в роли вожака стаи. Злодеи — это всего лишь небольшой процент общества, который мы безжалостно пытаемся стереть с лица земли, но у нас никогда не получится; это всего лишь образ жизни. Посмотри на всех этих когда-то невинных детей. Они провалились под землю, но это не их вина. Мы здесь для того, чтобы… снова вытянуть их наверх. Однако помочь мы можем только очень немногим. Остальные будут гноиться во тьме, и лучшие или, возможно, худшие из них восстанут, чтобы напасть на наш свет. Конечно, это максимум, которого они достигнут. Они так и не научились объединяться — мощные причуды сталкиваются с такими титанами, как Всемогущий, и мир радуется поражению злодея. А теперь… представь, что через несколько лет молодой человек, который всю свою жизнь ходил по темной линии, соскальзывает с края. У него нет собственной силы, но есть огромная мотивация и решимость. Он видит силу в том, что когда-то было бессилием, и этот замечательный, блестящий ум встает и обращается к остальным, кого мы подвели. Представь себе лидера, который может сказать злодеям, что они не одиноки — что они не бессильны. Он знает, что они чувствуют, он знает, каково это — быть там, где они сейчас. Представь себе лидера — и взгляни еще раз на этого мальчика. Айзава снова посмотрел вниз на лицо Изуку Мидории. Фотография была сделана недавно. В его изумрудно-зеленых пылал гнев. И внезапно он тоже увидел это — потенциал. — Он бы не пал в битве грубой силы, где герой выглядел бы победителем и таким же легендарным, как древние воины, — сказал Незу. — Если бы он действительно захотел, я верю, что он мог бы вести битву умов, которую никто из нас никогда не видел. Все, что ему нужно сделать, это соскользнуть. Незу никогда не ошибался. Никогда. — О, и еще кое-что. После некоторых… случайных обстоятельств, за несколько мгновений до нападения грязного злодея наш номер 18 обнаружил пределы Всемогущего. Глаза Айзавы расширились. — Этот идиот… Как он выдал свой секрет подростку?! — Как я уже сказал, это был несчастный случай. Но это действительно вызывает некоторые проблемы, учитывая все остальное, что уже было оговорено. В конце концов, юному Мидории просто нужна группа, которую он мог бы возглавить, — улыбнулся Незу и вернул папку на место среди остальных учеников класса А. — И просто представь, кем он мог бы стать. Да, этот год действительно будет интересным.После первой недели нового семестра Юэй.
Мидория начал добавлять своих учителей в тетрадь А. Места было предостаточно, так что можно было добавить и их. Кстати говоря, его записная книжка постоянно исчезала на короткие промежутки времени и таинственным образом появлялась снова с дополнительными заметками, добавляемыми к случайным страницам. Ему не потребовалось много времени, чтобы понять, что это дело рук Урараки. Одним из самых неприятных был запрет на пользование интернетом. Никому из класса А не разрешалось вступать в контакт с внешним миром. Мидория предполагал, что людей, оказавшихся в более опасных группах, лучше всего было бы полностью изолировать от этой ситуации, и с остальными членами класса А следовало обращаться таким же образом. У Мидории также было тайное подозрение, что персонал был хорошо осведомлен о его технологических навыках. Но, если бы у него был доступ к интернету, он стал бы искать какую-нибудь информацию о мистере Айзаве. Ему еще предстояло разобраться в его причуде, но этот человек все равно казался отдаленно знакомым… Он просто обязан был быть подпольным героем, особенно учитывая наряд, который он носил в школе. Все учителя носили свои геройские костюмы, и мистер Айзава, соответственно, тоже. Если бы он был «дневным» героем, то костюм, по аналогии с остальными, был бы более броским, чтобы привлекать внимание. Несмотря на то, что Мидория не мог вспомнить, кем же был мистер Айзава, он считал, что это просто доказывало, что тот был хорошим подпольным героем. А также хорошим учителем. Мидория наконец–то понял, что означают цифры — это определенно был метод обучения. И он работал. Обращение ко всем по номерам изначально обесчеловечивало их; заставляло сожалеть о том, что они там, чувствовать себя так, будто они были в тюрьме, будто они поступили неправильно и что они не заслуживают того, чтобы их называли по имени. Что было довольно ужасно. Но, как только они начинали исправляться… мистер Айзава чудесным образом вспоминал, каковы их настоящие имена. Мидория был не единственным, кто загорелся при звуке своего имени. Он чувствовал себя щенком на тренировке, но ничего не мог с собой поделать! Юэй была школой, не похожей ни на одну другую, и Мидория… действительно начинал получать удовольствие от пребывания здесь. Единственные отвлекающие моменты на уроках возникали, когда остальная часть класса решала, что им надоел учитель. В нескольких случаях (во всех из которых присутствовал Сущий Мик) им удавалось фактически выгнать его из класса (очень громко кричащего). Возможно, Мидория учился не так много, как мог бы, и отсутствие интернета не помогало, но, по крайней мере, его вещи никто не поджигал, и он не ковылял домой, пытаясь скрыть свежие травмы каждый день. Может быть, остальная часть школы избегала их, как чумы, всегда выделяя и перешептываясь, но Мидория привык к этому со своей старой школы. По крайней мере, теперь он был не один. Кроме того, один взгляд Шото, и большинство бежали, так что это было весело. Может быть, на него навесили ярлык злодея. Возможно, внешний мир наблюдал и ждал Спортивного фестиваля, события, которое нависало над ними, как смертный приговор. Это был бы первый раз, когда их семьи увидели бы их с начала учебы в школе. Может быть, Мидория скучал по дому — может быть, ему было стыдно. Может быть… Юэй всё еще была не так уж хороша. Но он попытался забыть обо всем этом и сосредоточиться на лучшем, что с ним случалось до сих пор. У него действительно были друзья. И они были самыми крутыми людьми, которых он когда-либо встречал. Урарака обладала пугающе хорошими знаниями о боевых искусствах, которые, скорее всего, пришли из столь же пугающего источника, поэтому все решили держаться подальше от этой темы. Однако ученик номер 6, Оджиро, был чрезвычайно заинтересован в ее наборе навыков. Он был здесь из-за самосуда и отчаянно желал проявить себя. Присутствие Урараки для проведения между ними соревнований на физкультуре, вероятно, хорошо сказывалось на обоих. Это привело к тому, что они учили приемам всех, кто осмелился попросить об этом, и Мидория был одним из них. Иида был строгим, почти роботизированным и отчаянно старался не делать ничего плохого. Он был хорошим человеком и, казалось, по какой-то причине особенно защищал Мидорию. Он явно метил в старосты класса и сделал этот факт еще более очевидным всего несколько дней назад, когда накричал на Каминари за то, что тот не помыл посуду, поскольку была его очередь. В итоге тот поджёг предохранитель в здании, так как электричество плохо сочетается с водой. И смех, раздавшийся в темноте, стал только громче, когда они столкнулись с тем фактом, что Темная Тень Токоями, вероятно, сейчас собиралась убить их всех. Можно было с уверенностью сказать, что все они выжили чудом; Токоями был довольно горд собой за то, что не вызвал никакой катастрофы, а Иида был совершенно подавлен всем произошедшим. Цу была честна, ужасно прямолинейна и не имела ни единого изъяна. Она уже дважды выбросила ученика номер 19, Минету, из окна за извращенные комментарии и отказывалась извиняться. Ее лягушачья причуда давала ей несколько интересных способностей, о которых Мидория уже жадно расспросил и записал все в свой блокнот. Наиболее заметным был ее ненормально длинный язык, который она могла использовать, чтобы ударить Минету по лицу на расстоянии. Шото был суров, холоден и безжалостен. А также совершенно безнадёжен в дружбе. Он не знал, что делает, и обычно просто скрывался на заднем плане. Мидория взял на себя смелость убедиться, что он чувствует себя вовлечённым, и в конце концов все остальные тоже начали замечать его. Бедный Шото просто не понимал этого. Это была не его вина: его пугающая внешность скрывала личность, которую Мидория просто… понял как по нажатию кнопки. Кроме того, Кац-чан оставлял его в покое, когда Шото был рядом, что было дополнительным бонусом. Наконец, была Яойорозу — с самой крутой причудой, которую Мидория когда-либо видел. Она все еще не рассказала, почему оказалась в классе 1-А, но никто не давил на нее (кроме Минеты, и это был третий раз, когда он оказался в кустах под окном снаружи общежития). Сначала она открыла свою причуду Мидории. Ашидо, которая теперь настаивала, чтобы все звали ее Миной, тогда случайно расплавила дно кружки Мидории. Иида подписал их от одного до двадцати после того, как люди продолжали оставлять кружки в раковине вместо того, чтобы мыть. Выбросив свою и предположив, что ему придется подождать, пока мистер Айзава не закажет новую, Мидория обернулся и обнаружил, что Яойорозу вытаскивает из своей руки совершенно новую кружку и наливает в нее чай, как будто это было совершенно обычным делом. Мидория не фанател из-за чего-то так сильно с того момента, как ему еще нравились герои. Возможно, он немного смутил Яойорозу, но да ладно; девушка могла создать все, что хотела, в любой момент! Все, что ей было нужно — это правильно питаться и не переусердствовать, и она могла в буквальном смысле вытащить меч из своей ноги. О, Боги, это было потрясающе. А потом она, наконец, призналась, как попала в Юэй. — Мои родители слишком заботливы, — призналась она, когда все они шли в класс в начале дня. После первой недели мистер Айзава позволил им прогуливаться до школы, что привело их всех в странное возбуждение (дрессировка щенков). — Все было достаточно плохо с самого начала, но когда я получила свою причуду, они просто… стали такими стесняющими! Я… я не могла этого вынести. Я без конца практиковала свою Причуду от скуки, но когда у меня закончились идеи… Я начала… убегать тайком. Она нервно теребила свой хвост, как будто боялась того, что они могут подумать о ней после того, как узнают правду, но пока никого из них, казалось, это не беспокоило. Мидорию, разумеется, тоже. — Я… хотела создавать все, что родители мне не позволяли. Я… выгляжу немного старше, чем есть на самом деле, так что я наряжалась и пробиралась на вечеринки и… все такое… Но это было не более незаконно, чем проникнуть тайком! П-поначалу. Я познакомилась с группой девушек, и мы подружились, а потом… была такая ситуация — нас решили ограбить, но у нас не было с собой денег, и я запаниковала… Я сделала фальшивые деньги и передала их. Они отпустили нас, но после этого девочки захотели делать гораздо больше с моей причудой. И я просто не хотела их разочаровывать! У меня никогда по-настоящему не было друзей до… и… все просто пошло не так. У меня самой много денег, но я не могла взять их у своих родителей так, чтобы они этого не заметили! Я продолжала подделывать их и многое другое, и это просто вышло из-под контроля… В конце концов, они сдали меня, когда их поймали с подделками. Они сказали, что это моя вина, а потом мои родители узнали… — По-моему, они не похожи на настоящих друзей, — настояла Цу. — Да, никогда больше не думай о них! Теперь у тебя есть мы! — добавила Урарака со своей сияющей улыбкой. Яойорозу вздохнула с явным облегчением. — После всего, что произошло, я… счастлива, что оказалась здесь. — Да, я тоже! — И я, ква. Ни Шото, ни Иида, ни Мидория ничего к этому не добавили. Может быть, они еще не были уверены в своем ответе. Они добрались до класса А. Иида всегда настаивал на том, чтобы они приходили первыми, но остальные все равно не так уж сильно отставали. Кац-чан все еще кипел от злости в тишине, в то время как его новая, э-э-э, дружеская компания смеялась над ним. Кто-то написал Кац-чан~! розовым перманентным маркером на доске в общежитии. Парень провел все утро, пытаясь стереть это, но Мина случайно расплавила все их маркеры для доски, так что он не мог проделать трюк, когда ими писали поверх перманентного маркера, чтобы стереть последний. Но Кац-чан нашел тот перманентный маркер, и теперь почти у всех были смешные прозвища ярко-розового цвета. Как всегда вовремя, мистер Айзава вошел в дверь, и в классе быстро воцарилась тишина. Он производил на них такой эффект; особенно когда нес большую картонную коробку, а также свой спальный мешок. Мидорию так и подмывало спросить, пополняет ли он запасы пакетиков с фруктами, которые прятал в своем столе, или йогурта, или желе, или что бы это ни было. Но то, как он швырнул коробку на стол и посмотрел на них всех, заставило его думать иначе. — Поздравляю, вы уже неделю в Юэй, а это значит, что пришло время для следующего шага, — объявил Айзава, и внезапно все заинтересовались гораздо больше. — Обычно класс А не справляется с тем, чтобы научиться разговаривать друг с другом в течение недели или около того, но вы превзошли себя. Изначально они были придуманы для того, чтобы вы могли легко связаться со мной, если, например, чья-то причуда выйдет из-под контроля. Без дальнейших объяснений мистер Айзава поднял коробку вновь и прошелся по комнате. Мидория нахмурился в полном замешательстве, когда ему вручили кирпичный телефон с надписью 18 на обороте, а также зарядное устройство. — У вас уже есть номера друг друга, а также мой, — он поднял другой кирпичный телефон, который был у него в кармане, — и нескольких других учителей. Вы имеете право контактировать только с теми, кто также имеет эти специализированные телефоны. Если вы хотя бы попытаетесь связаться с кем-то еще, они будут конфискованы. Мы можем читать все ваши сообщения. Мидория посмотрел на свой и включил его. Он был примитивным: только для текстовых сообщений и звонков. У него были контакты с пометкой от 1 до 20 (номер 18 был, разумеется, пропущен), а также мистер Айзава, Влад Кинг и даже Миднайт. Кроме этого, был создан групповой чат, в котором были все его контакты за исключением Влада Кинга и Миднайт. Он мог менять имена контактов. Остальные не смогли бы увидеть, на что он изменил имена, но это неважно. Кнопки «Добавить новый контакт» не было — кто-то каким-то образом полностью удалил ее с экрана и, вероятно, также вовсе отключил эту функцию. Кроме того, нельзя было удалить ни одного контакта. Но обойти все это было бы нетрудно: он, вероятно, смог бы восстановить базовые настройки менее, чем за пять минут. Устройство было слишком старым, чтобы иметь подключение к Интернету, но если он попросит Яойорозу сделать ему пару вещей, то, возможно, он сможет— — И 18? Мидория вздрогнул и медленно поднял глаза на мистера Айзаву. — Нет. Он сглотнул и медленно положил телефон обратно. Тот тут же издал тихий звуковой сигнал. Мидория снова перевернул его, чтобы посмотреть: [20 → 18] Нет? Мидория знал, что лучше не отвечать, пока мистер Айзава наблюдал за ними, как ястреб. — Директор Незу также может видеть все ваши сообщения. И все положили свои телефоны; звуковые сигналы, эхом разносящиеся по комнате, немедленно прекратились. Мистер Айзава вздохнул, аккуратно сложил пустую коробку и сбросил ее со стола. — Через неделю произойдет еще кое–что, о чем я должен вам напомнить — выбор старосты класса. Мидория увидел, как Иида оживился с другого конца комнаты. Быть старостой класса означало доказать, что ты ответственный и пользуешься наибольшим доверием из всего класса А. Когда в будущем тебя спросят о твоем пребывании в печально известном классе, ты сможешь сказать, «на самом деле, меня выбрали лидером, и мне очень доверяли мои сверстники и учителя». Если Иида надеялся когда-нибудь вернуться на путь героя, то стать старостой класса было его лучшим выбором. Конечно, Ииде было бы легко получить эту роль. Он был самым воспитанным, уже командовал людьми и содержал общежитие в чистоте. Он был идеальным кандидатом. Единственная проблема состояла в том, что они не всегда слушали его, но класс А на то и было классом А: они никогда не слушали никаких авторитетов. — Обычно представитель выбирается самим классом, — объяснял мистер Айзава, — но с вами это так не работает. Я выберу сам, когда кто-то станет соответствовать самым важным критериям. Иида поднял руку. — И что это за критерии, сэр? Мидория увидел, как несколько его одноклассников закатили глаза и усмехнулись. Он был не единственным, кто знал, что Иида отчаянно хотел эту роль. — Я преподаю в классе А в течение многих лет, и я знаю, что вы, ребята, не будете слушать меня или кого-либо еще так сильно, как вы слушали бы кого-то из своих. Старостой вашего класса будет тот, кто окажется на вершине иерархии. Мидория откинулся на спинку стула — тогда это был не он. Но у Ииды все еще был шанс, и он поможет ему всем, чем сможет. — Кого бы я ни выбрал, этот человек потом может выбрать вице-президента. О, и вы не можете отказаться от должности президента класса — мое решение окончательное, — закончил их учитель. — Вот и все, постарайтесь не убить своего учителя японского. *** — Я думаю, из тебя вышел бы отличный староста класса, Иида! — воскликнула Урарака, когда они все вместе сели обедать. — Спасибо, но только мистер Айзава может считать меня достойным! — Похоже, в первую очередь это должна сделать основная часть класса, — напомнила Цу. — Неужели никто из вас не хочет эту роль? — Иида нахмурился. — Она может дать такую возможность в будущем! — Это… не для меня, — призналась Урарака, прежде чем запихнуть в рот еще еды. — Я бы не возражала, — вмешалась Яойорозу, — хотя сомневаюсь, что меня выберут. А как насчет тебя, Мидория? — О, меня тоже не выберут. Первый в иерархии и тот, к кому все прислушиваются, так? По-моему, это больше похоже на Кац-чана. Урарака рассмеялась. — Единственная причина, по которой все слушают Кац-чана — то, что он ужасно громкий! И никто не воспринимает его всерьез! — Бакуго был бы плохим президентом класса, — сказал Шото, который редко участвовал в разговорах, вероятно потому, что не знал, что сказать. Урарака снова хихикнула. — О, просто представьте. — Бакуго пытается заставить всех мыть посуду, ква, — ухмыльнулась Асуи. — Помой посуду, или я убью тебя! Умри, умри, умри! —Урарака передразнила его, хлопая при этом ладонями по столу, и Шото пришлось придержать свою воду, чтобы она не пролилась. — Я думаю, кто-нибудь запустил бы тарелкой ему в лицо… — хихикнул Мидория. — О, Боже мой, да! — Но он бы разбил тарелку! — воскликнул Иида, взмахивая руками в воздухе, как делал всегда, когда отчитывал кого-то. — Вот именно, — ответила Урарака, — тогда тебе не пришлось бы их мыть! И Юэй просто заменила бы их — здесь все практически бесплатно, это здорово! Мидория думал о том, насколько особенно вкусной была еда, прежде чем в шоке выронил палочки для еды и зажал уши руками. Громкий, пронзительный сигнал тревоги заполнил зал. В течение нескольких секунд люди начали паниковать. Тарелки с едой были брошены, и вся школа побежала к выходу. — Ребята, пойдемте! — крикнул Иида, поднимаясь на ноги. Урарака печально посмотрела на свою еду. — Но обед… Мидория надулся. — Ну, думаю, я просто останусь здесь, — и он отправил в рот немного риса. Все, кроме Ииды, поколебались и сели обратно. — Но… тревога! — воскликнул Иида. — Ну, это не пожар, — сказал Мидория. — У нас был один на выходных, помнишь? Какой-то студент с курса поддержки что-то поджег, и сигнал тревоги прозвучал совсем не так. — О, точно… — Урарака вспомнила. — Итак, из-за чего эта тревога? — Я не знаю, но они никогда не готовили нас к этому. — …Я скажу, что это их вина, если что-то случится. Они не сказали нам, что это значит, — решила Яойорозу, тоже принимаясь за еду. — Но все остальные эвакуируются! — настаивал Иида, указывая на охваченный паникой поток студентов. Мидория засмеялся. — Они никуда не денутся из этого коридора — он будет заполнен до краев! Вероятно, здесь мы в большей безопасности. — В любом случае, если это нападение злодея, зачем бы им нацеливаться на класс А? — указал Шото. Мидория кивнул. — Точно. Кроме того, Шото может справиться с любым возгоранием за нас. Шото даже не стал с этим спорить. — Конечно, как скажешь. Иида выглядел растерянным и не находил слов. Возможно, он попытался бы снова заставить их двигаться, если бы в этот момент их телефоны не запищали.ГРУППОВОЙ ЧАТ 1-А КЛАССА.
[7] Кто-нибудь знает, что происходит? [8] Почему вы не эвакуируетесь? [5] Мы голодные. [5] Мидория сказал, что это не пожарная сигнализация![18] Пожарная тревога звучала по-другому
[5] Также посмотрите, как эта еда пропадает вПУСТУЮ! [5] Возмутительно. [4] Могу я предложить нам всем быстро покинуть здание? [7] Не, давай сгорим заживо.[18] У нас есть Шото
[7] Все, кроме ребят с 15–тым — давайте сгорим заживо [2] Смерть! [7] Смерть![18] Разве учителя не читают этот чат?
[2] Смерть! [17] Вы все долбаные идиоты. [13] Ты тоже не двигаешься [7] Волнуется ли он о нас? [5] Кац-чану не все равно! [2] Авввввв! Мы любим тебя, Кац-чан~! [17] ТЕБЕ ЛУЧШЕ НАДЕЯТЬСЯ, ЧТО ОГОНЬ ДОБЕРЕТСЯ ДО ТЕБЯ РАНЬШЕ, ЧЕМ ЭТО СДЕЛАЮ Я. Раздался крик и небольшой взрыв с другого конца коридора, и все в классе А начали смеяться. Звук эхом разнесся по опустевшей комнате, когда сигнализация, наконец, перестала реветь. Крик Джиро «НАКОНЕЦ-ТО!» заставил их всех смеяться еще громче. Только намного позже им, наконец, сообщили, что пресса вторглась в кампус и что это вызвало охранную сигнализацию. Мистер Айзава сказал им несколько строгих слов за то, что они не ушли, но никто из них не принял это близко к сердцу. Мидория мог бы поклясться, что учитель смотрел на него дольше, чем на всех остальных. Он бросил на него такой угрожающий взгляд, когда Мидория спросил, почему пресса почувствовала необходимость врываться подобным образом, что Мидория был совершенно уверен, что его глаза на мгновение вспыхнули красным. — Пресса всегда немного сходит с ума в начале года, — вздохнул мистер Айзава, протирая глаза. — Они хотят узнать многое о вас. Учитывая присутствие 15-го, они немного более отчаянно нуждаются в информации, чем обычно. Мидория предположил, что в этом есть смысл. Можно представить, сколько статей они могли бы написать, если бы узнали хотя бы самую маленькую историю об одном из его одноклассников… — О, и Всемогущий преподает геройскому курсу в этом году, так что они, вероятно, хотят знать, как это происходит. Весь класс оживился. Никто из них не слышал о Всемогущем, Герое Номер Один, и не видел его! Взгляд Мидории стал жестче, и он знал, что мистер Айзава заметил перемену в выражении его лица. — Хорошо иметь мечты, молодой человек. Просто… убедись, что они достижимы. Мидория встречал Всемогущего. Должно быть, это случилось месяцев десять назад. Его бывший кумир, Герой Номер Один Японии, спас его от злодея, сделанного из грязи. Когда Мидория спросил, мог ли подобный ему стать героем… Тот… сказал «нет». А потом мужчина… сдулся. Невероятно высокий, мускулистый символ мира превратился в скелет с уродливым шрамом на боку. Причуда Всемогущего поддерживала иллюзию почти что полной неуязвимости, но теперь Мидория знал правду. После битвы, скрытой от остального мира пять-шесть лет назад, Всемогущий был ослаблен. И вся эта встреча в любом случае была глупой. Грязевой злодей сбежал и чуть не убил Кац-чана! Если бы Мидория не вмешался, когда все остальные герои, которыми он когда-то восхищался, сдались, он бы умер. Конечно, Всемогущий снова появился в последнюю секунду, но новая точка зрения Мидории уже укрепилась: герои были не такими, какими их представляли. После того, как его отругали за то, что он так ворвался, Мидория сорвал со стен плакаты с героями, сложил товары, которые он собирал годами, в коробки и спрятал все это под своей кроватью. Его комната была пуста — совсем как в его снах. Именно в этот момент он решил что–то изменить. Он уставился на последнюю тетрадь по анализу героев, которую он написал; ту самую, подпаленную и сожженную после того, как Кац-чан небрежно плюнул ему пойти и покончить с собой, и бросил ее в пруд. Всемогущий даже подписал её, игнорируя ущерб — ровно как и все остальные, — и Мидория пришел к выводу, что с Кац-чаном нужно разобраться. Школа знала, что Кац-чан делал с Мидорией. Они закрывали на это глаза. Если бы Кац-чан попал на курс героя Юэй, они могли бы вечно радоваться его успехам, как плоду своего превосходного преподавания. Но наказание за издевательства разрушило бы это будущее, поэтому они решили игнорировать происходящее. Школа никак не ожидала, что Мидория взломает их сеть безопасности и сохранит файлы, от которых они так тщательно пытались избавиться, и пойдет в полицию со своими доказательствами. Последним, что Мидория знал, было то, что Орудера все еще находилась под наблюдением, и, конечно же, то, что Кац-чан оказался в классе А. Все шло так идеально, пока… его мать тоже не получила письмо из Юэй. Мидория оступился по вине Всемогущего. По его вине все так закончилось. Теперь, когда Мидория обдумал все это, он был уверен. Может быть, это Всемогущий порекомендовал отправить его в Юэй! Да… Джиро послали сюда, потому что она знала что-то, чего не должна была знать… верно? Знала ли она то же самое, что и Мидория? …Она тоже знала о слабости Всемогущего? Или герои скрывают еще более грязные секреты? Когда мистер Айзава выходил из класса, чтобы начать их дневные уроки, он, должно быть, заметил улыбку Мидории, потому что заколебался. Он всегда уделял ему особое внимание, и теперь Мидория знал почему. О, так герои думали, что он опасен. Они видели, как он был зол на них после нападения грязевого злодея; видели, как он утянул Кац-чана на дно, не пошевелив и пальцем в применении грубой силы; поняли, что Мидория знал… И они подумали, что лучшим местом для него был бы класс А: место, где они могли бы присматривать за ним и, возможно, возродить его любовь к героям. Мидория осмелился оглянуться на мистера Айзаву и улыбнулся чуть шире. Он знал, почему он здесь. Теперь ему просто нужно было решить, что он хочет с этим делать.