***
Мелкий шрифт не поддавался чтению. Рон не мог разобрать слово на этикетке, поэтому попытался проговорить его вслух: — Дека… Де-ка-ден-дец, тьфу. Чёрт. Декадентское. Мерлин, чтобы это значило? — Рон? — позвал мелодичный голос Гермионы. Рон тут же поставил бутылку вина обратно на столик и, как ни в чем не бывало, откинулся на спинку дивана, неумело держа бокал за ножку пальцами одной руки. — Утащим немного сыра? — Сыр не трогать! — дала о себе знать Джинни в соседней комнате, хотя обещала, что они её сегодня вечером даже не заметят. Однако брат был рад, что она с ними и в безопасности. Гермиона, выглядывая из-за угла, закатила глаза и было уже обиделась на соседскую жадность, но Рон, подмигивая, прошептал ей: — Давай… Сдерживая ухмылки и смешки, они вдвоём забежали в тесную кладовку, в которой лишь слегка дрожало пламя свечки на подоконнике. Ветерок из окна лишился уединения. Она отрезала парочку тонких пластинок и осторожно угостила Рона с ножа. Он медленно жевал, смакуя каждую крошку, и не сводил с неё глаз, пока она допивала красный бархат. Чуть пьяное и горячее дыхание обоих заставило покрыться лица румянцем. Гермиона и Рон прикоснулись лбами. — Вкусное вино, — смущённо глядя в голубые глаза, прошептала Грейнджер. — Дегаданское, — с ошибкой применил он свою заготовку. — Какое? — Неважно. — Её губы были слаще весеннего винограда и горячее летнего солнца в зените. Тёплая и мягкая в его объятиях она сильнее прижалась к его губам. Отчего-то ей отчаянно хотелось забыться с ним сегодня. Сливочно-травяной и одновременно терпко-сладкий вкус ночи с новой силой опьянил их. Они легко сближались — будто не было тех ссор, взглядов и незаданных вопросов. Сердце Рона в крепкой груди так сильно билось, что Грейнджер могла бы спутать его со своим. Его кожа распалялась, заставляя кровь бежать быстрее. Под подушечками своих пальцев Гермиона чувствовала его напряжённые мышцы шеи, пульсирующие вены, легкую щетину и глубокий шрам от уголка челюсти до глаза. Его героический поступок в Битве за Хогвартс сам собой всплыл в чаше её воспоминаний. В мысли вот-вот хотели хлынуть и другие события. Усилием воли она не позволила ей помешать им. Поцелуй разорвался для необходимого вдоха. Гермиона откинула голову, обнажая шею. Томно и жарко его губы целовали её кожу, мочку уха и всё ниже и ниже спускались к ключице… Рон стянул свитер с её плеча. — С днём рождения, — промолвила она, не желая открывать глаза. Но жажда взглянуть на его так редко раскрепощённое лицо, расслабленные губы и нахмуренные в предвкушении брови победила. Гермиона открыла глаза. Ветерок потушил свечу. На улице прямо перед окном кладовки, словно уродливое приведение в кривых очках, замерло круглое и белое лицо. — А-а-а! О Боже! — Чёрт, что?! — Уизли инстинктивно дернулся от испуга и всмотрелся в лицо за окном. — Что за?... Тедди! Что ты тут делаешь? Рон отпустил Гермиону, и та сползла по стенке, приземляясь на ноги. — А вы что делаете? — любопытно поинтересовался ребёнок, наблюдая как Грейнджер поправляла свитер. — Зачем ты себе лицо измазал? — Гермиона успешно проигнорировала неудобный вопрос и принялась аккуратно стряхивать белый порошок с детских щёк, полностью открыв окно. — Чтобы лесные ду-у-ухи меня не заметили, — в свойственной ему манере волчонка протянул Тедди. — Глупость какая! Засохшая мука на лице не отпугивает духов, а только зря припасы исчерпывает. — Нет, отпу-у-угивает! Рон облокотился на подоконник рядом с Гермионой, с улыбкой наблюдая за непоседой. Конечно, их вечер наедине они упустили, но им всё равно было хорошо. — С чего ты взял? — закончив с его лицом, ухмыльнулась Грейнджер. — Вот один, там, — Тедди указал пальчиком в лес, — меня уже не заметил. Покой и маленькое счастье сбежали. Влюблённые наконец ощутили холод весенней ночи. — Какой один? — спросил Уизли, не пытаясь притвориться для мальчика, что ничего страшного не происходит. — Не знаю-у-у, — ответил хитрый ребёнок и отвлёкся на свои чудесные палки, что служили ему и луком, и стрелами, и мечом, и волшебным посохом. Тедди решил, что он выберет себе именно посох вместо волшебной палочки. Тогда он будет всех сильнее и мудрее. Порой, когда проказник находил палку побольше, он менял цвет волос на серый или белый. Его родители в такие моменты особенно тепло смеялись и подыгрывали ему. Рон и Гермиона безмолвно переглянулись, взвешивая слова ребёнка и пытаясь спрогнозировать ситуацию. Мальчику не разрешалось уходить из хижины без присмотра. Но когда он всё-таки сбегал погулять, члены Ордена не сильно беспокоились. Потому что он не мог близко подойти к границе барьера и уж тем более выйти за него. Но тогда кого он видел сегодня? — Тедди, ты ужинал? Пойдём-ка, — нарушила тишину Грейнджер. Без слов они с Роном приняли решение. Уизли подтянул ребёнка за руки и затащил его через окно в дом, а сам выпрыгнул наружу, оглядываясь по сторонам и прислушиваясь к шуму леса. — Проверь двери, — дав Гермионе последнее наставление, оборотень побежал в чащу.***
Кора дерева остро и неприятно впивалась в спину мальчика. Он сидел на корточках у корней, прижавшись к стволу. Теперь кулачки согревало слабое дыхание изо рта. Круглая сосулька на кончике носа растаяла. Ему не было страшно, хотя он догадывался, что должно быть. Голубой свет луны пробирался сквозь высокие сосны и осколками падал на поляну. Драко заколдовал мёртвую листву, та подлетела и улеглась обратно на землю, скрывая следы. Он обошёл ловушку по краю и вновь присел рядом с мальчиком. — Всё запомнил? — спросил Малфой. Ребёнок моргнул. Тогда Драко встрепенул ему чёлку и улыбнулся, предвкушая веселье.***
— Джинни? — тревожным голосом позвала Гермиона. Флакончик с драконьей кровью и круглые очки на столе подпрыгнули из-за неожиданного удара коленкой. Уизли оторвалась от очередного прочтения книги Элдреда Уорпла и скручивания папирос. — Джинни?! — тон голоса и удары дверей не сулили ничего хорошего. — Здесь я, — Уизли выбежала на кухню, где на высоком стуле сидел Тедди, вытирая вымытое лицо полотенцем и неутомимо покачивая ножками. — Какого чёрта ты не в кровати? — Не выражайся, — упрекнула Гермиона и тут же, в ответ на смешок мальчишки, сжала губы, сердито посмотрев на него. Грейнджер всегда заботилась о его воспитании. Соблюдала правила, режим дня и проверяла домашнее задание, которое сама ему и составляла. Одним из его любимых занятий и, по счастливому совпадению, одним из самых важных было зельеварение. Эдварду Люпину было всего пять лет, а он уже умел рассчитывать дозы аконита и вороньего глаза для волчьего зелья племени Тикуне. Разумеется, не без заслуги Гермионы. Джинни относилась к Тедди как к младшему брату и порой позволяла ему поблажки в виде тайных сладостей или игр с шалостями. Сегодня вечером её поблажка, кажется, вышла боком. — Он гулял в лесу! С выкрашенным мукой лицом, — Грейнджер забрала из детских рук полотенце, чуть-чуть промокнула ему шею для профилактики и жестом дала добро на то, чтобы он шёл переодеваться. — Нет, ты можешь себе это представить? Почему ты за ним не присмотрела? Джинни подняла ладони вверх и с неприятным выражением лица продемонстрировала покрасневшие пальцы. Гермиона глубоко вздохнула. — Этим можно было заняться и завтра… Дьявол, и… — она закрыла пальцами лицо, вспоминая неприятность. — Тедди кого-то видел в лесу. — В нашем лесу? — А в каком ещё? Так, Джинни, ты же не сняла с него заклинания? — С Тедди? Нет, конечно! — Уизли села на стул и забрала полотенце, чтобы протереть свои пальцы. — Рон ушёл проверить? — Да… — тихо произнесла Грейнджер и попыталась придумать тему для непринуждённого разговора, который давненько у них не получался. — Я всё! — проказник в пижаме выскочил из ванной комнаты и, улыбаясь, похвастался очищенными зубами. — Умница, — ласково заключила Гермиона. — А теперь марш в кровать! Тедди затрусил по узкому деревянному коридору. Добежал до двери своей комнаты, остановился, ещё немного потопал ногами с убывающей силой и, выждав паузу, кинул папье-маше с комода на кровать. Затаился. Гермиона и Джинни что-то тихо обсуждали. Сработало. Подозрений нет. Он проверил отцовскую деревянную рогатку за резинкой пижамных штанов и пальцами нащупал импровизированные шарики в кармане. Всё взял. Притворившись тигром, он несколько раз сжал и разжал пальчики ног, словно когтями разрыхлял землю. Как только, по его мнению, почва поддалась и кожа ступней перестала звонко липнуть к полу, он на цыпочках, точно кот, забрался на столик у окна и выпрыгнул наружу. Ветки возмутительно хрустнули и, качнувшись, вернулись на своё место.***
Гермиона с трудом сдерживала слёзы. Руки, струя воды и тарелки расплывались. Ей не требовалось их видеть: помыть посуду после маленького праздничного ужина можно было и с закрытыми глазами. А ещё можно было сделать это с помощью магии, но Грейнджер не хотела смотреть на лицо Джинни и какое-нибудь занятие сейчас было бы весьма кстати. Уизли произносила вслух те слова, которые Гермиона давно боялась услышать. Шум воды и случайный стук тарелки о тарелку позволяли скрыть резкие вздохи. Посуда закончилась. Гермиона выключила воду. — Я ошиблась, — признание сбросило камень с души. — Я ошиблась всего один раз. И я вернулась… Исправила… — Уизли сжала губы и не смотрела в сторону Гермионы. — А ты продолжаешь это всё тащить за мной. Прости, Джинни, но не тебе меня прощать. — Ты и меня обидела. Оскорбила. — Я не хотела этого… — Да, я знаю. Ты хотела другого. Тух-тух-тух! Волшебницы вздрогнули. Входная дверь чуть не слетела с петель. — Грейнджер?! — нетерпеливо вызвал голос снаружи.***
Тедди ритмично мычал и напевал себе под нос, пока оббегал острые камни и ветки. Его точно отругают за прогулку босиком, но тропинка такая мягкая и приятная, что навряд ли он не повторит этого приключения. Осталось пробежать пару холмиков до того толстого дерева и игра начнётся! Один прыжок, второй прыжок! Хогвартс, Хогвартс! Наш любимый Хогвартс! Мимо валуна и… земля чудесным образом упала вниз. Тедди взлетел вверх к макушкам деревьев.***
Никем не пахло. Рон хотел обернуться в волка, но передумал. Если он встретит Пожирателя смерти, то лучше быть в образе человека. Иначе, в случае побега, сюда могут прислать вампиров на поиски оборотней. Волшебная палочка мелко дрожала, о чём-то предупреждая. Интуиция где-то в сердце подсказывала, что стая Ордена уже рядом. Может, кто-то упал им на хвост и тут решил перехватить? Левое ухо дернулось, заметив нехарактерный для леса звук. Уизли не мог привыкнуть, что животные повадки остаются в его человеческом теле. Но каждый раз, когда они срабатывали, он был рад. Человек не всё замечал. Он жертва своих раздумий. Если что-то и подозревал, то неосознанно. Но и это не помогало, потому что люди зачастую себе не верят. Как сейчас своим глазам не поверил Рон. Мальчик. Перед ним в пяти метрах у дерева сидел мальчик с прижатыми к подбородку коленями. Глупость и очевидная ловушка. Он внимательно посмотрел на ребёнка из-за сухих кустов. Может, именно его видел Тедди? Может, он заблудился? Сбежал от каравана? Тогда что с караваном? Мальчик заметил Рона и всхлипнул. Сердце Уизли ёкнуло и ком встал в горле из-за горечи картины. Невозможно было просто так смотреть на замёрзшего ребёнка в лесу. Кажется, засады нет. Чужого запаха Рон тоже не чувствовал. Стая вот-вот вернётся в хижину. Как ни крути, у него больше шансов на победу. Можно было бы дождаться остальных, проверить территорию и только после осторожно вернуться за мальчишкой. Но чёрт возьми! Это просто ребёнок, а не Великолепная взрывчатка. И он уже напуган, сколько ещё ему нужно терпеть и зачем? Была не была. Уизли сжал палочку и с рывком бросился вперёд. Мгновенно в правую ногу будто вцепилась змея. Плечо ударилось о землю. Веревка схватила ступню Рона и вздёрнула её вверх. Дерево заскрежетало под тяжестью тела и после сразу стихло. С облегчением догадываясь о дальнейшем сценарии, Уизли просто повис на ветке дерева, ожидая, когда Тедди прицелится. Шарик муки со свистом вылетел из кустов прямо в лоб Рона. Кусты и мальчишка у дерева засмеялись. — Чтоб ты сдох, — поприветствовал Уизли. — Как-нибудь, — ответил Малфой, выходя из засады. Рон метнул из палочки заклинание и разрезал верёвку, удачно приземлившись на ноги. Драко держал руки в карманах мантии и приглядывал за бегающими по поляне проказниками. Тедди и мальчик улыбались, повторяли лицо удивлённого Рона, попутно рассматривали рогатку и делились новыми способами её применения. Дети удивительно быстро могут забыть о страхе, если вернуть им в жизнь игру. К сожалению, игра не помогала взрослым. — Скажи мне, что ребёнка выдали только тебе. — Нет. — А согревающие чары не мог наколдовать? — Чтобы нас от замка выследили по магическим следам? Умно, Уизел. Тедди запнулся, упал на землю и чуть-чуть поцарапал себе ладошку. Лёгкие Драко мгновенно набрали воздух сквозь зубы. — Займись ими. Я голоден. Вампир исчез вместе с ветром. Лишь задетая трава и кусты подсказывали в какую сторону он убежал. Рон нервно скрипнул челюстью, смотря ему вслед. Внутри не то завыл, не то зарычал волк. Совсем близко от поляны послышался беспокойный топот тяжёлых лап. — Тедди, — Уизли махнул рукой и позвал к себе мальчишек. Те подбежали, и второй ребёнок без настороженности подошёл так же близко, как и сын Люпина. — Ты теперь с ним заодно, да? — обратился к босоногому бандиту Рон. Тедди ехидно похихикал, радуясь удачной шалости прямо посреди ночи. Затем оборотень посмотрел на второго мальчика. — Как тебя зовут? — Коннелл, — выдохнул ребёнок так, будто спросили кто будет последний кусочек пирога. Он выглядел изможденным и очень худеньким. На запястье тёмным рванным кругом виднелся укус Малфоя. — А меня Рон, — Уизли наколдовал перевязку и магией согрел мальчикам ножки и ручки. — Коннелл, если не будешь капризничать и пакостничать, как вот этот щенок, — младший Люпин пытался побороть руку Рона, — тогда тётя Джинни угостит тебя сладостями. — Эй! — возмутился поблажкам Тедди, а Коннелл посмеялся над его жадностью и покрылся здоровым румянцем. Чары согрели мальчика. Сердце Уизли застучало быстрее. Показалось, что из-за крохотной радости, но нет. Шестое чувство, интуиция или нутро — что-то внутри чувствовало приближение стаи. Им было неспокойно. Рон наконец учуял их и, снова пробуждая в себе тревогу, заметил, что с волками верхом только один человек. Игра не помогала взрослым пережить страх, горе или беду. Но иногда они всё же притворялись для себя или для других, что всё хорошо. Наблюдая детство и вспоминая свою беззаботность, на миг можно поверить, что зла в этом мире нет. Рон взял Коннелла за руку и на этот раз притворился для ребёнка, что ничего страшного не происходит: — Пойдём, встретим наших друзей.