ноябрь, 2000 год
Хижина Ордена
Глаза ни капли не устали. Гермиона всё смотрела и смотрела то на треугольный потолок крыши, то на деревянный пол. Когтистая тень веток не шевелилась под луной. Наступил тот час ночи, когда в доме никто даже не храпел. Всех членов Ордена околдовал безмятежный сон. Сопящая Джинни справа, тихая Лаванда слева на другой кровати, парни и Тедди на первом этаже — все беспамятно погрузились глубоко в себя. Кроме Грейнджер, и, вероятно, разбитого на куски вампира в гараже. Видел ли он сейчас то, что мог видеть? Стол, инструменты или что-нибудь ещё? А может и ничего вовсе? Грейнджер который день крутила в голове всяческие варианты исцеления Малфоя. Говоря откровенно, ни один из них она не разобрала как следовало бы. Ведьма прекрасно знала из-за чего медлила с решением, почему больше беспокоилась о рутине, почему не спала почти каждую ночь. Гермиона положила ладони на лицо и пальцами прижала веки, желая слепить их края, как глину, и хотя бы тогда заснуть от неподвижной и равнодушной темноты. Ни то в воображении, ни то взаправду где-то на веках или внутри глазного яблока пульсировали, переливались и исчезали цветные пятна. В них не было света, закономерности или смысла. Однако их удавалось видеть: лица, узоры, очертания потолка и тени веток. Ведьма откинула руки на подушку, шумно вздохнув. Список ерунды, занимавшей Гермиону до утра, подходил к концу. Мысли в голове закипали и скакали из стороны в сторону, напоминая догадливых жаб в кастрюле. Домашнее задание Тедди, корни подсолнухов, зелье для оборотней, чары барьера, переписка с Дороти, положение Фреда, вести из других стран, завтрак, настойки, записи и уже тошнотворное раздумывание об исцелении вампиров. Вопрос о том, как вернуть им человеческую смертность сводил с ума, а уж дилемма как помешать умереть бессмертному совершенно не давала покоя. Учёные в случае тупика использовали один и тот же трюк — переставали думать о проблеме. Уходили в обыденность, в игры, в отдых и всегда неожиданно их озаряло. Гермиона теперь сомневалась, что приём срабатывал неизменно. Может быть никто не писал о провале такой когнитивной уловки, потому что в итоге умер от перенапряжения? Подобный исход тоже решение задачи, пусть и неприемлемое. Гермиона перевернулась на бок и щекой почувствовала прохладу подушки. Сладкие пару секунд свежести порадовали, будто её кожа была нелёгкой и удушливой курткой, чужой запах которой держал за горло. Ноги заболели и по обнажённым плечам пробежали мурашки. Ведьма недовольно выдохнула, словно выругалась, и убрала с себя одеяло. У неё снова поднялась температура.***
Кофе в кружке остывал и кружился вслед за чайной ложкой. Находить себя в отражении напитка или окна было удручающим зрелищем. Голова качалась, как крона большого дерева. Гермиона испытывала отвращение к подобным минутам беспамятства каждый день. Её не мучила болезнь или порча. Просто где-то внутри себя она терялась между шагами от одной двери до другой. Если задуматься, то ведьма видела и знала всё, что делала. Однако события происходили будто не с ней. Грейнджер глядела на чёрную жидкость, понимая что уже не выпьет её. После пары часов лежания в кровати в руках накопились силы на несколько рывков. Их можно было бы представить огненными шарами в воображаемой игре Тедди и Рона. Есть только три или четыре попытки превзойти самого себя. Использовать их нужно было с умом. Ведьма вылила кофе в раковину. Аппетита с раннего утра ждать не приходилось. Тело, как и напиток, уже остыло. Словно у организма была аллергия на кровать. Ноги повели её по привычному маршруту: в кладовую, где необходимо было взять несколько ингредиентов с собой; в ванную комнату по пути, где следовала переодеться из пижамы в джинсы; к комоду, где Гарри или Рон должны были бросить по привычке нужные ножницы; на веранду, где холодный почти зимний воздух, как магнит, возвращал её в реальность. Изо рта вылетел пар. В горле чувствовалась колючая сухость, которая обычно предвещала кашель и боль. Гермиона подумала, что её всё же стоило приложить усилия и выпить чего-нибудь горячего. Она запихала пузырьки с настойками и сушёными листьями в задние карманы и направилась по тропинке к гаражу. Под окном по деревянной стене полз корень подсолнуха. Его поползновения были слышны среди посиневшей тишины ровно до того момента, как из-за угла дома вышла ведьма. Упрямство растения заставило её улыбнуться. Гермиона достала волшебную палочку и встала на одно колено перед грядкой. Жёлтые лепестки лениво зашевелились. Цветы разбудили самым неприятным образом. Чёрные круглые сердцевины недовольно и медленно поворачивались к Грейнджер, пока она подрезала молодые ростки и небольшие листья со стеблей. Будто увязший в болоте клубок змей, закрученные и уже очерствевшие древесной корой растения отклонялись, путались и спасались от бессердечной. Гермиона скинула со стены на землю щупальце и закончила с очередным утренним делом. По груди, как освежающий сок, растеклось приятное чувство пользы. Понятные и выполненные задания были её бодрящими напитками, которые наполняли тело силой. Ведьма натянула рукава кофты до ладоней, ухватилась за железную дверь и немного толкнула её. В гараже зажглись лампы на столах и парочка под потолком. Светлое покрывало на столе сразу овладело вниманием, хотя Грейнджер прекрасно знала, что под ним ничего не изменилось. Она стянула ткань с тела вампира. Трещина на груди и шеи блеснула голубым светом льда. Острых осколков по краям стало меньше, потому как Джинни и Лаванда прибрали их в коробку после спасательной операции Тедди. Ведьма нашла пару гвоздей и собранные кусочки у ног Драко. Она достала фрагмент, чтобы рассмотреть его. Ничего, кроме мелких трещин в серо-синем камне, напоминающим лёд, она не нашла. Голова закружилась, когда ноги едва качнулись к столу. Гермиона усмехнулась с болью в горле. Ей нужно было выполнить все остальные обязанности прежде, чем она опять сядет перед Малфоем с пустой головой на плечах. Зелье Тикуне мирно грелось в трёх небольших котлах перед окном. Грейнджер достала из карманов пузырьки с соком волчьих ягод и лепестками аконита. Приготовление хотелось растянуть как удовольствие, но пальцы рук сработали быстро. Столько месяцев готовки одного и того же лекарства не оставили ей причин задержаться. На стекле снова отражалось её равнодушное лицо.***
Кожу шеи и губ согревал пар от кружки чая. Пальцы рук замёрзли. Холод уколол тело Гермионы и вновь вернул в себя. Она сидела перед вторым барьером чар, прижавшись спиной к стволу дерева. Иней уже растаял. Солнце не было видно на небе. Однако день наступил два или три часа назад. Серое покрывало в небе равномерно освещало тёмно-красные и коричневые ветки, грязные, охристые и оранжевые листья на земле, и стёганый плед на её коленях. Чары изредка мерцали цветными волнами. Грейнджер не могла вспомнить, обновляла ли она их и только пришла это сделать? Наколдовать лишние не будет чем-то неуместным. Ведьма подняла палочку с земли и, не вставая на ноги, взмахнула ей. Магия содрогнулась плотным прозрачным куполом. Защита была крепкой. Значит она опять всё сделала. «Зачем тогда я здесь осталась? — Грейнджер склонила голову к кружке и отпила горячий напиток». Мысль о том, что она присела только на минутку, улетучилась. На дне посуды показалась руны, согревающая жидкости. Гермиона могла сидеть здесь уже очень долго. «Но почему тогда меня не искали? — подумала она, оглядывая лес». Интерес к поиску ответа пропал также быстро, как проходили её дни. Чувство потери контроля над собственным умом пугал её, но не слишком. Грейнджер будто каждый раз знала, что ощущение тревоги в груди это всего лишь кошмар, который забудется при пробуждении. Она не боялась. Однако опасалась того, что остальные скоро поймут и заметят в ней опустошение. Начнут задавать вопросы, на которые ей придётся искать ответы, будто их у неё всегда навалом. Нужно будет говорить, смотреть, слушать, следить за чем-то и тратить уйму сил только на то, чтобы объясниться. В её травяном чае не было вкуса, и в её руках не было смысла. — Вот ты где! — А? — выдохнула Гермиона, когда к ней подошла Джинни. — Всё нормально? — Уизли рассмотрела её лицо. Подруга не ожидала увидеть Грейнджер такой бледной. — Ты давно тут сидишь? — Нет, — сказала она, глядя на барьер. — Скоро должна написать Дороти. Нужно разобраться с поставками, — кивнула Джинни в сторону хижины. — Займёшься мелким? — Да, без проблем, — Гермиона поднялась, опираясь на дерево.***
За окном лежало больше снега, чем казалось должно было. Несколько дней пролетели перед глазами. Всё тот же стол, то же зелье, те же задачи и те же вопросы. Рядом сидел Тедди. Мальчик пером выводил буквы и писал сочинение. Усердие на его лице мнимо отнимало у проказника, пожалуй, лет десять беззаботной жизни. Ребёнок не уставал от растянутых дневных часов, от хижины изученной от крыши до земли, от сложных домашних заданий, от тяжёлых обещаний и бессонных ночей. Он спокойно жил даже оставаясь наедине с самим собой. Грейнджер посмотрела на свои записи. Она недавно вычеркнула все недостающие ингредиенты, — похоже, что Дороти их уже прислала, — и посчитала количество отправленных стае пузырьков. Последнее с трудом отсвечивало в воспоминаниях. Но ведьма отчётливо помнила как сбавила огонь под котлами и перешла к проверке зелья Тикуне. Из важного осталось только одно. Гермиона посмотрела на флаконы с настойкой из волшебных подсолнухов. Сквозь тёмное стекло просвечивал золотой свет жидкости. — Тедди, ты уже пил лекарство? — она отложила перо и потянулась к полке у окна. — Да-а, — ответил мальчик, подозрительно взглянув на неё. Было похоже, что он ожидал загадки. — Хотела тебя подловить, — улыбнулась Гермиона, коснувшись кончика его носа. Позади них Гарри слегка дёрнулся над шеей Малфоя, а потом снял очки, чтобы протереть краем рубашки. Он несовсем понял, что его насторожило. Поттеру померещилось изменение в теле вампира и одновременно ложь в голосе подруги. Стёкла очистили. Кожный покров у трещины в сердце начал каменеть. Цвет был всё тем же серо-голубым, но пропал ледяной блеск. Похоже, у Драко заканчивалось время. — Гермиона, — позвал Гарри. — Нам нужно собрать ягоды, помнишь? — А, да, — сказала она, обернувшись. Вдруг ведьма заметила, что тело вампира туго связали верёвками, чтобы стянуть рану в груди. Даже при всём этом регенерация не началась. Вариантов для решения становилось всё меньше.***
Надев куртки, они вышли из гаража и за защитные чары. Снег под ногами хрустел, но он занял собой пока не весь лес. Где-то отчётливо виднелись следы босых человеческих ног и волчьих лап. Буквально вчера Лаванда вернулась с дежурства на территории Ордена. Вестей о чужом оборотне не было, насколько припоминала Гермиона. Она шла впереди Гарри и на пару секунд была рада, что он не увидел её задумчивого лица с сомнительной улыбкой. Усталость вызывала смех, согревающий изнутри и подозрительный снаружи, как цветущая земляника посреди зимней бури. — Подожди, — вслух сказала Грейнджер и остановилась. — Мы их собирали. — Ага, — ответил Гарри, когда обошёл её. Он наклонился у ближайшего сугробы и одной ладонью загрёб снег. — Расскажешь что с тобой? В колено Гермионы прилетел хлипкий снежок. — Всё нормально, — она слегка развела руки и ухмыльнулась. Не поверив собственному голосу добавила. — Я просто утомилась. Поттер смял второй шарик двумя ладошками. — Драко каменеет, — он слегка приподнял ногу как в бейсболе и без большой старательности бросил в неё снежок. — Надо с ним уже что-то делать, — Знаю что надо, — она повысила голос, всем видом давая понять, что игра ей сейчас не по душе. — Ты злишься на меня? — Нет, — однако Грейнджер зашагала обратно. В спину кинули ещё один шар. — Гарри. Друг вскинул брови и осмотрелся, словно здесь был кто-то ещё. — У меня на это нет времени. — Ну да, — Гарри отошёл к дереву, где снег был посвежее и более липким. Гермиона попробовала отойти туда, где между ними будет препятствие из веток или ствола дерева, но Поттер успел попасть подруге в плечо. Она недовольно цыкнула. Губы сами собой сжались. Только продолжать дурачиться ведьма не собиралась. Грейнджер, нарвавшись на непротоптанную часть леса, неуклюже прошла кусты. Гарри подсторожил момент, когда она добралась до ровной земли, замахнулся и выбил себе десять очков за голову. Холодные комки снега за шиворотом и потрёпанные волосы разозлили Гермиону. Та развернулась с такой несвойственной ей гримасой, что Поттер, посмеявшись, решил скрыться где-нибудь в чаще. Ведьма побежала за ним, достав палочку из кармана куртки. — Э-э-эй, нечестно! — убегал Гарри. Из большого сугроба в воздух взлетели снежки. Как только ведьма прошла мимо, они полетели за ней, как верные своей хозяйке питомцы. Поттер, через раз кряхтя, защищался. Шары взрывались ещё на подлёте к его дереву, но подруге удалось провести обманные манёвры. Ожидая, что друг воспользуется в дуэли своим любимым заклинанием «Экспелиармус», Гермиона спряталась и заранее ухватила несколько снежков в руки. Когда Гарри во весь рост выглянул из-за укрытия, Грейнджер наколдовала «Конфундус» и снесла его с ног. Припасённые снаряды полетели точно в живот сопернику. — Всё, ладно! Я сдаюсь, — засмеялся Поттер. Мокрое и румяное лицо повеселило подругу. Она протянула руку и помогла встать. Улыбка коснулась её глаз, которые из последних сил держали в себе накопленную боль. — У меня ничего нет, — призналась Гермиона, когда в уголки губ затекли слёзы. Она закрыла лицо ладонями и упала Гарри на грудь. Поттер крепко обнял её за плечи и услышал всхлипы, острые как кости в горле. Слова закопанные в плаче и рукавах куртки были едва различимы. — Я словно отпечаток самой себя на бумаге, — сказала она более разборчиво. — Это не так. — Гарри отпрянул и аккуратно встряхнул её за плечи. Гермиона не смотрела в глаза, пальцами вытирая щёки. — У меня со зрением проблемы, но… — О, лучше помолчи, — неожиданно рассмеялась она. Поттер тоже, заметив, что один из рукавов оставил чёрную полоску земли на скуле. Парень полез за платком в карманы джинс. Его штанины также испачкались. Видимо, они пробежали мимо какой-то лужи. Пальцы Грейнджер начали замерзать из-за растаявшей воды. Её неожиданно слегка затрясло из-за мурашек. Комочек снега упал с воротника на кожу спины. Когда Гарри наклонился, чтобы отряхнуть джинсы у кроссовок, она вспомнила о Хагриде. Как давно прошли те осенние дни… — Слушай, мы ведь можем… Поттер что-то говорил. Гермиона не слышала. Ведьма посмотрела на свои мокрые ладони. — Вода. — А? — не понял друг, посмотрев на неё снизу. — Он обезвожен, слаб, голоден… — Грейнджер уставилась на руки, как на раскрытую книгу. — Он должен голодать, Гарри!***
— Хотелось бы знать что мы делаем, — Гарри догнал Гермиону у железной двери в гараж. — Потуши свет, — велела она. Все лампочки погасли и оставили только холодные белые окна. Над головой вампира зажгли Люмос. Кончик палочки поднесли прямо к глазам Драко. — Держи тут, — сказала Гермиона, передав палочку Гарри, который молча и с большим нетерпением ждал от неё любые слова. Она отошла к столу и вернулась с иглой длиной с мизинец. — Ты же не… — Подожди. — Грейнджер наклонилась и аккуратно тыкнула в белок глазного яблока. Оно слегка продавилось под остриём. — Отлично. — Что это значит? — Его глаза после обращения не мутировали как остальное тело. Иначе бы они были твёрдыми, как мышцы, кожа или язык. — Ты проверяла его язык? — Да, он не мог его прокусить, когда мы собирали яд из желёз, — ответила подруга. — И чем ему это поможет? — с возмущением спросил Гарри. — Смотри на зрачки, — она указала на чёрные точки в бледно-охристых ободках. — Постепенно, но они расширяются. Он голодает, поэтому не восстанавливается. Я думала он просто отключён как тумблер. Будто сломанная игрушка. Но если ткани каменеют, а зрачки меняются в размере, то он жив. Ну, насколько он может. Он как бы включён, но обездвижен. — И как нам его накормить? У него шея треснута. Мы когда стягивали верёвками, осколки аж скрипели. Боюсь, если опустить ему челюсть, она отвалиться! — Ему нужно что-то вроде переливания, — Гермиона окинула взглядом мастерскую. Не найдя нож, ведьма обратно забрала у друга волшебную палочку и аккуратно провела линию у большого пальца. Гарри сжал губы, молча отчитав её за спешку. Она набрала крови в другую ладонь и поднесла её к горлу вампира, где нашла небольшие повреждения. Алые капли, упав на белую кожу, исчезли, почти как дождь в песке. — Не помогает? — спросил Поттер. Он затаил дыхание, когда Гермиона надавила на участок шеи. — Нет, — она взмахом палочки вновь зажгла лампы в гараже. — Смотри, тут оно уже немного блестит, а здесь ещё каменное. Кровь поможет ему не окаменеть, но она не исцелит. Из головы словно вытащили заросли, которые мешали течь ручью. Он теперь бил ключом, постепенно разрастаясь в реку. Гермиона старалась лишь не мыслить вслух. Перед глазами мелькали картинки из серебристых пятен на штанинах Хагрида, чёрного пастбища, засады Пожирателей смерти. — Нам нужен яд, — заключила она, заставив размышления на час другой умолкнуть. — Нам нужна кровь единорогов.***
Во дворе рядом с верандой снег смешался с машинным маслом. Запах поутих спустя несколько дней ремонта и смешался с ритмичными звуками закручивания цепи, хрипения радиоэфира и детским хлюпаньем горячего чая. Тедди без устали слушал разговоры взрослых о мотоциклах, о велосипеде и фордике Артура Уизли, об обстановке за барьерами, вредности Бена, — проказник представлял этого оборотня большим и почему-то зелёным, — и о самом лучшем, что можно было обсуждать в начале декабря — подарках. — Джинни никогда не угодишь, — продолжала Лаванда, но не успела закончить. Из-за угла хижины выскочил Гарри. Он чуть не снёс сложенные дрова и короб с инструментами — Тише! — сказал Рон — Что-то придумали? — Да! — Поттер молниеносно отыскал радио, схватил его за ручку и побежал обратно в гараж. Не долго думая, Тедди последовал за крёстным. — Я и не сомневалась, — Браун смотрела на поворот тропинки, в которой появилось парочка чёрных ямок от смазанной земли. — Похоже он не злится. — Припомнит мне ещё, — ответил Уизли и сел обратно перед мотоциклом лесничего. — Ты поступил правильно. Если бы Люпин не знал… — Лав, не будем об этом. Рон совершенно не хотел обсуждать разногласия с Гарри. Оборотень и сам понимал, что принял верное решение, спокойно сообщив профессору и о чужаке, и о возможной потери вампира. Как бы ни было неприятно, но будучи в команде нужно было считаться с каждым, чьи силы уходят на борьбу. Уизли находил странным нарастающую эгоцентричность Гарри. Ведь друг определённо точно придерживался тех же правил. Однако тогда речь шла о квиддиче, приятелях и предсказуемых соперниках. Интуиция давно подсказывала, что ответ заключён в страхе потери. Уизли подметил, что Лаванда замолчала. — Прозвучало грубо, — сказал он, сменив отвёртку на тряпку. — Немного, — она отпила чай Тедди и пролистнула его книжку. — Но ты оболтус в плане такта. — Это точно, — Рон тихо порадовался её лёгкости. — Подай тот ключ, пожалуйста. — Ты всё думаешь о чём-то. — Браун помогла и пересела поближе, чтобы на страницы падало больше света. — Готова поклясться, обратимся мы в волков и на меня целый рой твоих мыслей накинется. Уизли только ухмыльнулся, даже не посмотрев на неё. — Что думаешь, заведётся? — он встал на ноги и повернул ключ в зажигании.***
Ползунок выкрутили на максимум. Радио свистнуло и поймало нужную волну. Поттер подключил микрофон и, едва сдерживая волнение, забарабанил пальцами по деревянному корпусу устройства. В гараж забежал Тедди. Чтобы Гермиона наверняка его не спровадила, он притворился что бежит до двери в дом, а сам остановился у центрального стола, где лежал дядя. Грейнджер прекрасно видела проказника. Однако всем нутром сосредоточилась на помехах эфира. Ответ с восстановлением Малфоя взбодрил её. Казалось, что она даже подобралась к разгадке исцеления, нащупала в темноте выключатель и вот-вот зажжёт свет. Только ведьма не торопилась раздумывать над второй задачей. Было предчувствие, что её тело не выдержит умственного и эмоционального напряжения. Ей следовало поберечь себя и вернуться к иглам, глазным яблокам и яду позже. В колонке клацнул характерный шум. — Тихоня! — сорвался Гарри. Остальные двое в гараже аж вздрогнули. — Тихоня, это Молния. — Слышу вас. — Нам нужен… эм-м, — он посмотрел на подругу. — Мерлин, как это? — Тихоня, это Молния, — Грейнджер забрала микрофон и заговорила на удивление сдержанным тоном голоса. — Нужно найти жидкое зеркало. Тонкс и Люпин, сидя у коптящего огня, переглянулись. — Молния, нужно зеркало жидкое, я правильно понял? — Да, — Гермиона глянула на обеспокоенное лицо друга. Он полностью полагался на неё. — То, из-за которого сапожник бесится. Римус похмурился и проверил номер волны, по которой с ним связались. Микрофон выключил и глянул на жену. — Из-за чего Бен бесится? Она также насупилась, думая над образом и бегая глазами по лесу вокруг. — Речь о друзьях сапожника? — предположил профессор в ответ. — Чёрт бы побрал ваш шифр, — выругалась ведьма. Затем нажала кнопку. — Да. Нимфадора подумала о кентаврах и том, что их особенно раздражает в зеркалах: — Зеркала у Бена… Жидкие. Кровь единорогов? Люпин молча вскинул руку, будто дирижёр поймал ноту. — Молния, я тебя понял. Сколько понадобится? — радиоэфир исказился на миг и снова вернулся в нормальное звучание. Гарри и Гермиона посмотрели на Драко и на трещину в вампирском теле. — Проклятье, возможно, что нам понадобится не меньше литра, — вздохнула ведьма. Теперь ей стало тревожнее. — Давай я скажу, — Поттер перехватил микрофон и набрал воздуха перед нажатием. — Тихоня, нам нужен литр. Люпин хмыкнул и посмеялся с некоторыми нотками истерики. — Они с ума сошли? Где мы столько купим незаметно? Нас если не заметят, то сами продавцы выдадут Пожирателям, — сказал он жене и не дождавшись её ответа, проговорил в эфир. — Молния, это будет слишком большая добыча. Поттер будто скрипнул зубами. Он крепко сжал часть трубки, а потом плавно, словно ударяя, положил её на стол. Парень встряхнул пальцы. Секунды щёлкали в уме Гермионы. — Гарри, нужно ответить. — Подожди. Я думаю, — шикнул он сквозь зубы. — Тихоня, без этого добычи может быть больше. Поттер отжал кнопку. — Очень аккуратно, — также шикнула на него Грейнджер. — Есть формулировки получше? — съязвил он. Теперь мгновения тянулись для него. В эфире даже не хрипнули, как бывало при переворачивании или переносе трубки на том конце. — Давайте, профессор… — Может позвать Рона? — Нет. Тедди выглядывал из-за столешницы одним глазом. Ничего радостного с его родителями они не обсуждали. С каждым словом по чуть-чуть из дома улетало тепло. Из-за чего предметы становились меньше, а потолки ниже. Впервые неприятное чувство залезло куда-то в голову, а не в грудь, руки или ноги. Мальчик глянул на голову Драко и пригладил ему волосы. — Они меня в могилу сведут, — вздохнул Люпин, стукнув маленьким микрофоном себе по лбу. — Можем попробовать ночью поискать кровь на чёрном рынке, — прикидывала Тонкс. — Без толпы? Чтобы быть как на ладони? — Меньше людей, меньше разборок. Справимся с ними, — она сжала мужу предплечье. — А оно того стоит? Узнай Вольтури что мы искали, у них не зашевелятся мозги? Всё, что знает Гермиона, это записи Карлайла. А его исследований у них гораздо больше. Они опомнятся и смогут опередить нас. Ещё хуже — найдут нас. — Тихоня? — вмешался в эфир Гарри. Ему долго не отвечали. — Он верит, что всё получится. — Джеймс тоже верил. — Римус, — Нимфадора постаралась отогнать от супруга гнетущие мысли. — Мне жаль Драко, но разве ради него разумно рисковать нашей семьёй? — Давай, давай, — тихо приговаривал Поттер, пока профессор не слышал его. Гермиона прикусила подушечки пальцев. — Послушай, — Тонкс обошла костёр и села перед мужем. — Мы уже там, где мы есть. Лучше нам решить эту задачу, чем Гарри. Он ведь сам бросится, если откажем, ты же знаешь. — Это меня и раздражает. Если я принял решение, он должен слушаться. — Прими решение победить, Римус. Гарри нервно сжал микрофон и обернулся на подругу. Казалось, у них не получилось убедить профессора. — Молния. — Тихоня, мы здесь, — дёрнулся к радио Поттер. — Соблюдайте тишину в эфире до моего возвращения. — Мы можем рассчитывать? — Гарри, — Грейнджер побоялась лишнего давления. — Да, можете. До связи. Трубка клацнула и ползунок сам собой вывернулся в другую сторону. — Есть, — радостно выдавил Поттер. — Погоди радоваться, — Гермиона тоже обняла его и отпустила. — Нам нужно его ещё склеить. Они посмотрели на стол с хладным телом, за которым уже не прятался Тедди. — Может начнём заранее? — предложил Гарри. В его голосе чувствовался энтузиазм. — Залатаем царапины кровью.***
Ожидание вестей оставило Поттера без спокойного сна. Грейнджер запретила ему тратить собственную кровь объёмом больше, чем напёрсток. Наверняка нельзя было знать, когда именно профессору удастся раздобыть кровь единорогов и к тому же ведьмой управлял научный интерес. Ей хотелось знать процесс окаменения тканей, а для этого следовало оставить их на некоторое время. Гарри переживал, что в какой-то момент приращение будет необратимо. Потому жульничал и по ночам спускался в гараж, чтобы обработать раны вампира. Нельзя было сказать, что он оставался не замеченным. Но и спорить с ним никто не стал. Используя маленьких размеров кисть из перьев, Поттер закончил смазывать человеческой кровью окаменевшие края у трещины и кончики пальцев Малфоя. — Отлично, — сказал он сам себе под нос и пролил на ладонь бадьян. Залечивая порез, Гарри присмотрелся к неподвижным глазам Драко. — Интересно, слышишь ли ты меня? Знаешь, я сейчас подумал, что когда у нас будет кровь начнём не с головы. А то, если придёшь в себя раньше нужного, предполагаю, будет неприятно. Сколько раз он и Гермиона слушали наставления Люпина ребятам. Как он учил Рона и Лаванду прислушиваться к шестому чувству, различать его голос от шёпота страха, пищания тревоги и говора накопленных обид. Уизли рассказывал, что он до конца так и не понял как их узнавать. Однако момент, когда подсказывает интуиция трудно с чем-то спутать, но чувство легко переубедить разумом. Поттер на мгновение, не сводя глаз с лица вампира, постарался проигнорировать свои мысли. Что-то тёмное приближалось изнутри. Дверь из дома тихонько пнули. — Тедди? — Гарри не сразу увидел крестника в проёме. — Тебе следует быть в постели. Ребёнок в пижаме молча подошёл к нему и попросился на сиденье рядом. — Упрямец, — Поттер помог ему залезть на высокий стул. — Только плохому учишься? Выглядишь грустным. Тедди не отвечал. На щеке у него виднелся опечаток края подушки. У Гарри всегда защемляло в сердце, когда он видел мальчика без хорошего настроения и сил. Это неизменно возвращало его к ночам с руганью в палатке и к дням в чулане в доме Дурслей. Заточение — это то, с чем Поттер с самого начала был несогласен, но голосом разума его переубедили в обратном. Впрочем, тогда он никак не мог оспорить решение его родителей. — Он ведь плачет, да? — спросил Тедди. — Не думаю, — Гарри развернулся к столу, чтобы налить в кружку горячего чая и отломить шоколад, хранящийся в верхнем ящике. — С ним всё будет хорошо. Вампиры бессмертны, помнишь? — Дядя не выглядит живым. — Он спит, не беспокойся, — Поттер вручил ему кусочек с орехом. — Глаза не закрыты. — Дружище, не тыкай пальцем, — пробубнил Гарри, жуя свою порцию шоколада. — Скучно ведь так долго спать, разве нет? — О, ты так говоришь, только потому что ещё слишком молод. Держи, — он передал крестнику кружку с чаем. Проказник взял и запил сладость. — А ему снятся сны? — Сейчас? Возможно, что так, — Гарри съел ещё одну маленькую плитку. У него заметно разыгрался аппетит. — А мы можем ему что-нибудь показать? Вдруг он не успеет проснуться до Рождества? Можем наколдовать ему в голову какой-нибудь красный Гоголь-моголь. Он есть захочет, сразу поднимется! — Ты тот ещё выдумщик, — Поттер встряхнул Тедди чёлку, которая вдруг перелилась из русого в алый цвет. Шоколад всегда помогал поднять настроение. Гарри подозревал, что профессор его заколдовывал. В радио, за которым по очереди присматривали всё это время, послышались обычные помехи. — Я бы хотел ему помочь, — с грустью сказал мальчик. Больше конфет ему не следовало давать. Иначе он не уснёт, а потом от усталости будет капризничать. — Тедди, час поздний. Тебе давно пора спать. — Мне не спится, — он сполз со стула, чтобы отнести кружку на другой стол. Вдруг в коридоре послышались скрипы досок и шаги. — О-оо, — проказник оживился и спрятался за Гарри. — Тедди. — Гермиона выглянула из дверного проёма и сразу посмотрела ровно туда, где стоял мальчик. Порой внимательность пугала даже Поттера. — Я встал за водой. — Кухня на другой стороне дома. — Я заблудился в темноте, — оправдывался мальчик, шоркая тапками на пути к её вытянутой руке. — Конечно, — Грейнджер кивнула Тедди на проход, мол, иди дальше и повернулась к Гарри. — Связывались? Они вместе глянули на радиоприёмник. — Нет… Я прослежу, не волнуйся. Тебе тоже лучше спать. — М-да, не видел ловец снов? Гарри слегка поджал губы и помотал головой. Дверь плавно закрылась и в коридоре Тедди ещё что-то пробубнил о нежелании спать. Гарри протёр столешницу от упавших капель крови, оставшись с неприятным послевкусием на языке. И горечь шоколада здесь была ни причём. На этот раз действовать ему велел голос разума, который насторожившись из-за предчувствия, просто решил раздобыть себе доказательств для спокойствия. — Без обид, — вздохнул Гарри, надеясь, что Драко не припомнит его наглости. Поттер проверил шум в коридоре, поднёс кончик палочки к голове вампира и произнёс: — Легилименс. По спине пронёсся колючий холод. Когти рвали лёгкие и чьи-то клыки вцепились справа в шею. Адское пламя разливалось по всему телу, как горящее масло. Плоть вновь и вновь сгорала до тла, обращаясь в черноту перед глазами. Кто-то обернулся на Гарри и вздрогнул от крика и ужаса в серых глазах. Поттер отшатнулся и чуть не потерял равновесие, врезавшись поясницей в открытый ящик. Его дыхание немного сбилось, словно он бежал какое-то время. Парень приложил руку к пульсирующей боли в висках и обнаружил, что с волос стекло пару капель холодного пота. — Проклятье… Драко не припомнит вмешательство в его разум. Потому как Гарри сам его не забудет.