Давай заключим соглашение?

      Когда вечером Ван Ибо подъехал к семейному особняку, он отчетливо ощутил, как в крови разливается тот самый азарт. Адреналин подстегивал к решительным действиям, но разум повторял: «Подожди». Ван Донгэй – не сумасбродная Линь Цзянь... И то, что она опередила отца в попытках вмешаться в их отношения с Сяо Чжанем, возможно, даже было в чем-то их удачей. Сейчас Ван Ибо, наконец, мог играть в открытую. Взяв папку, молодой человек спокойно посмотрел на свое отражение в зеркале машины, убедившись, что готов к встрече с тигром. Ван Донгэй, как всегда, когда находился в семейном особняке, жил в своем рабочем кабинете. Молодой человек уже собирался войти туда, но неожиданно перед дверями появилась мать с обеспокоенными глазами. Госпожа Ван как-то нерешительно подошла к сыну и сдержанно приобняла его, что заставило парня немного растеряться. Он не помнил таких порывов от нее лет с тринадцати... Отца Ван Ибо застал в приподнятом настроении за просмотром каких-то бумаг. - А, Бо-эр. Наконец-таки, соизволил... Присядь. Надо обсудить детали. Надеюсь, ты уладил свои эмоциональные порывы? Давай поговорим о делах. Вскоре в кабинет вошла Ван Сунин, неся небольшой поднос с чашками кофе. Осторожно поставив его на журнальный столик, мать, взяв одну чашечку, тихо присела в углу. Молодой человек не обратил на кофе никакого внимания. Много его привычек изменилось. Семье пора привыкать. - Я и пришел сегодня прямо поговорить о своих эмоциональных порывах. И о делах. - Нашел своего любовника? И кто меня опередил? – проницательности старшему господину Вану не занимать. Он даже посмеивался над ситуацией. Госпожа Ван только судорожно вздохнула при этих словах, и рука, державшая чашку кофе, слегка задрожала. Ибо усмехнулся. - Твоя будущая невестка, - Ван Донгэй вскинул на сына пристальный взгляд, но тут же вернулся в прежнее невозмутимое состояние. - Удивлен? Хотя в свете последних событий, могу заверить – твоей невесткой она никогда не станет... Разве только а-Тао захочет... - Ты пришел поставить нас в известность об этом? – тихая спокойная угроза в голосе застывшего на этой фразе господина Вана была нешуточной. Любой бы испугался, зная его. Однако сейчас перед этим человеком сидел его собственный сын, который многое перенял от своего отца, даже не желая этого. Не меняя выражения лица, Ибо коротко ответил: - Да. Ван Донгэй вдруг со всей силы стукнул кулаками по столу. Ван Сунин от неожиданности подпрыгнула в кресле и вскрикнула, пролив на себя немного горячего кофе. Она так надеялась, что Бо-эр образумится, наконец... - Ублюдок, что ты творишь? Ты позоришь семью до десятого колена, понимаешь?! Вместо того, чтобы уничтожить этого человека, из-за которого унизили нашу семью, ты решил ЖИТЬ с ним?! Ты СПИШЬ с НИМ?! – лицо старшего господина Вана быстро краснело. В такой ярости жена никогда его не видела. Кажется, его сейчас вырвет кровью. Ван Ибо спокойно смотрел на отца. - Это моя личная жизнь. Она никого не касается. Не мог бы ты реагировать на мой выбор спокойнее? - Еще год назад ты был абсолютно нормальным! Тебе же нравилась Юнь Бию! Тебе нравились девушки! - Только это в твоем понимании «нормально»? Видимо, я ненормален. Постарайся принять этот факт. - Я снова тебе говорю... Нет, требую – расстанься с ним! И мы забудем о твоем глупом поступке, как о страшном сне. Ты представляешь, если это станет известно? Линь Цзянь готова закрыть на все глаза, кажется, девчонка неровно к тебе дышит. И примет твои странности. Мы уже начали работу по подготовке... - Нет. - Что ты сказал? – господин Ван недоуменно посмотрел на старшего отпрыска, словно не веря в прозвучавший отказ. - Я сказал «нет». Этот человек – теперь моя семья, я не откажусь от него. - Ты смеешь… Семья?! А кто мы тогда?! - Но если хочешь, я откажусь от своего кресла. Я откажусь от своей доли наследства. Откажусь от фамилии Ван, чтобы не порочить десять поколений ее предков. Ты не понимаешь, отец, если ты заставишь меня выбирать, то выбор будет не в вашу пользу. Я готов уйти. Просто оставьте нас в покое. Однако, если ты попытаешься причинить нам вред, я соберу прессу, и мы вместе озвучим правду об этих отношениях. Во всех подробностях. - ИБО!!! – Ван Донгэй страшно закричал на сына, сметая все бумаги со стола в ярости. – Ты ставишь свое будущее на это сожительство с мужчиной?! Ты сошел с ума?! Ты можешь иметь таких каждый день, кого захочешь, но не теряй лица! Ты – наследник, а не подзаборник! Ван Сунин тихо плакала, прижав кулак ко рту. Молодой человек устало вздохнул, что-то горькое разливалось внутри, оседая ощутимым привкусом на языке. - Отец, тебе не кажется, что пора меня воспринять не как твоего личного натасканного на бои пса, который верно и упорно зарабатывает для тебя безостановочное бабло? Восприми меня хотя бы раз как личность, у которой могут быть свои желания и свои эмоции, эти чувства могут не совпадать с тем, что ты нарисовал себе в голове. Я несу ответственность и за свою жизнь, и за свои поступки. Вопрос о свадьбе можешь закрывать прямо сейчас, я не женюсь. И раз уж все в курсе, хочу поставить вас в известность, что собираюсь купить квартиру для нас – мы будем жить вместе. Открыто. Ван Донгэй задыхался от ярости. Белки его глаз покраснели. Он вдруг потянулся к бутылке виски, неаккуратно налил немного в стакан, расплескивая янтарную жидкость, и залпом выпил. - Ты больше его не увидишь, Бо-эр… Даже следов не найдут. Я позабочусь об этом. А потом – о том, чтобы эта дурь была выбита из твоей головы. Ван Ибо ждал таких слов. Вот это уже открытая угроза. Игры в родительское волнение окончены. - Господин Ван, Вы по-прежнему думаете, что перед Вами сидит какой-то неопытный юнец? Или думаешь, раз ты мой отец - я не отвечу? Прошлый раз ты указал мне на возраст, называя мальчишкой. Но господин Ван совершенно забыл, что именно этот мальчишка держит сейчас в руках все нити твоего внешнего благополучия. - Ван Ибо!!! – господин Ван снова стал стремительно краснеть. Голос зло срывался. Он не мог поверить тому, что слышал от сына. Выражение лица невольно отразило растерянное удивление. – Ты посмеешь... - У меня есть выбор? Не забывай, что именно я в курсе всего того, что приносит нам большие деньги. И именно я могу сделать так, что все рухнет в момент. Семья Ван останется в пыли и нищей. Газеты долго будут писать об этом, им будет не до моей личной жизни, – Ван Ибо приподнялся и осторожно положил перед отцом толстую папку. Супруги с ужасом смотрели на своего старшего сына, понимая, тот не шутит. В спокойном голосе была даже не угроза – это было обещание. Мог ли их сын на такое осмелиться? Но Ибо, как ни странно, расслабился. Он был в своей стихии. Давить, прогибать, ставить условия, оценивать ситуацию для максимальной выгоды – это то, чему отец научил сына в первую очередь при ведении сделок. - Оставьте нас в покое. Если не сможете принять нас как пару, просто не мешайте. Мы не претендуем на родительскую любовь. Ее и так не особо было много. Если ты, отец, соглашаешься с моими условиями, все продолжается, как было. Я снова делаю деньги для тебя. Либо могу остаться, пока ты поднатаскаешь а-Тао. Пусть со временем заменит меня в этом кресле. Я готов начать сначала. Мне есть, чем заниматься. - И чем это? – презрительно. - У меня есть наработки. И варианты. Ты давно не имеешь представления о моих левых счетах, а также о личных инвестициях. Мне не нужны твои деньги, я давно делаю свои. Пассивный доход - отличная вещь. Не пропаду. - Не сомневаюсь… Только ты, неблагодарный щенок, получил это все от меня. И научил тебя этому всему тоже я. - Ты учил, не спрашивая, хочу ли я это знать. У меня был выбор не касаться этого? Нет. Кому были важны мои желания? Так за что ты хочешь спросить с меня? - Сын, я просто хочу, чтобы ты не ломал свою жизнь, а заодно, и нашу, – Ван Донгэй устало тер лоб. Материал в папке оказался предсказуемо известен. Но только единицам были доступны такие детали. – Рано или поздно ваша связь выйдет наружу. И нас потопят. - Я тебе сказал, что делать. А-Тао рано или поздно тоже появится на фирме. Если ты боишься, что скандал с моей личной жизнью вызовет какие-то последствия, введи а-Тао как представителя фирмы и основного наследника. Когда я стану лишь старшим сыном семьи Ван, а не исполнительным директором после тебя, такого скандала уже не будет. А-Тао порадует семью выгодным брачным союзом. Пусть твоим основным наследником будет он. Но ты, хотя бы, дай ему небольшой выбор. В кабинете повисла продолжительная пауза. Ван Догэй все еще не мог осознать тот факт, что его загоняет в угол собственный сын, готовый смять всех на своем пути к цели... Хотя именно так он его и воспитывал. В мальчишке скрыто даже больше, чем тот демонстрирует. Со временем это разовьется в полную силу. Но хищник всегда остается хищником. Старший господин Ван прекрасно представлял, что будет с компанией и ее фондами, если они сейчас лишатся контроля. Как только новость об уходе наследника станет известна, начнется ад. Кризис, как цунами, накроет всю структуру. Журналисты раздуют из этого сенсацию, начнут слежку за всеми членами семьи, перетрясут все грязное белье. Правда была в том, что как специалиста и доверенное лицо господину Вану заменить старшего сына было просто некем. Один он не справится. А-Тао отец всегда оберегал, считая что младший сын не создан для ведения бизнеса. В нем нет ни стержня, ни упорства, ни характера. Он мягок и беспечен. О нем самом нужно заботиться. Ван Ибо краем глаза уловил блики света от лампы на своей руке. Знакомая картина. Но сейчас он был совершенно в другом положении. - Я действительно хочу, чтобы ты понял, отец. У меня нет желания угрожать, я просто предупреждаю. Во-первых, если ты посмеешь сделать хоть что-то, тем более, за моей спиной – я узнаю. Поверь, это будет легко, ты же понимаешь. Но это будет последнее, что ты сделаешь. Я не пожалею никого. Во-вторых, если вы хотите, чтобы я продолжал быть вашим сыном, принимайте меня таким, с моим Чжань-гэ... Да, он мой Чжань-гэ... Это моя самая большая правда, которая, я надеюсь, будет для меня самой важной и в 81 год. В – третьих, вы не лезете в нашу жизнь никогда. Никаких провокаций. - Я воспитал редкого ублюдка... Ты продал семью за нищего художника. Но, думаешь, все предусмотрел? Может, мне проще прибить вас обоих, а? Тогда точно никаких следов не останется. И проблем, – Ван Донгэй зло усмехнулся, не желая признавать поражения. - Это я тоже предусмотрел, господин Ван. Все распоряжения у адвоката. Ван Донгэй неверяще взглянул на все такого же спокойного и даже расслабленного сына. Он же говорил несерьезно, просто от злости. Но вот его собственный сын, сидящий напротив, вполне рассматривал вариант собственного убийства. Ван Донгэй впервые почувствовал стеснение в груди. Осознавать тот факт, что твой ребенок видит в тебе врага, оказалось больно. Ван Сунин только тихо возразила: - Бо-эр, это же лишнее. Отец никогда... - У господина Вана изощренная фантазия. Я просто подстраховался. - Ты считаешь меня чудовищем, которое может причинить вред собственному ребенку? - Страховка, господин Ван. Это моя хорошая страховка. Не заставляй меня идти на крайности. Не воюй со мной, отец. Я не хочу вредить семье, – последнюю фразу Ван Ибо произнес неожиданно мягко. Ван Донгэй устало откинулся назад в кресле, ничего не говоря. Ван Сунин только молча продолжала смотреть на них с заплаканными глазами. Женщина ощущала каменную тяжесть на сердце. Она первый раз в жизни видела настолько безобразную сцену между мужем и собственным сыном… Кто же тот человек, что вывернул ее первенца такой неизвестной никому стороной? За которого ее Бо-эр готов перегрызть горло собственному отцу? Ван Ибо тем временем легко поднялся с кресла и кивнул на прощание матери. Его терпение подошло к концу. Он покинул особняк, не оглядываясь. Настороженность не отпускала, но молодой человек понимал, что отец сейчас бессилен. Эту ставку он пока выиграл.