Серебряный Принц, или Одиночество - это поправимо

Глава 65

      Услышав знакомый голос, я задрожал. Рин почувствовал это и пересадил меня к себе на колени.       — Что значит — какой? Джед, ты что, совсем уже? Последние мозги пропил? Да, правильно, тот самый. Зачем звоню? Даже не знаю с чего начать, наверное, всё-таки с новости хорошей. Твой сын сейчас рядом со мной. Ну, чего ты плачешь? Перестань. Давай, попроси кого-нибудь из малышей принести тебе водички. Попей-попей. Вот, умница. Можешь дальше слушать? Как он у меня оказался? Вопрос не ко мне. Он в порядке, да не совсем. Пару недель назад мне пришлось лечить его от желтухи. Где гепатит подхватил? Да нет, от механической. Упал, ударился. Да — хорошо, что не головой. Обстоятельства сложились таким образом, что мне срочно нужно было поставить его на ноги. Ты вряд ли в курсе, недавно люди изобрели новый препарат… Именно этот, ты уже о нём слышал? Не знал, что ты до сих пор интересуешься медициной. Как — бросили пить? Уже три месяца?! И Рурт работу нашёл? Ну, молодцы… А, ясно, побег сына из дома положительно на вас повлиял. Думаю, если бы он знал, что вы завяжете с выпивкой, сделал бы это намного раньше. Ладно, вернёмся к делу. Так вот, пока я Малыша, то есть Линка колол, никаких симптомов не наблюдалось. И протектор был, я круглые сутки возле малОго дежурил. Ты ж меня знаешь, всё как положено проверял, и тогда всё было в норме. Сейчас? А вот сейчас приготовься, если стоишь — сядь. На улице? Значит, в дом зайдите. Слушаешь? Сегодня утром Линк ослеп, — из трубки донеслись громкие причитания и всхлипы. — Не истери! Какая разница, где мы! Нет, подъехать не сможешь, я из другого города звоню. Лучше думай, как ему помочь, и мне нужна твоя консультация офтальмолога. Склеры чистые, не повреждены, но зрачки на свет не реагируют. Нет, никаких пятен и светотеней он не видит, полная слепота. Посмотреть глазное дно? У меня нечем. В больницу? Затем и звоню. Прежде чем везти его в стационар, хочу связаться с фирмой, откуда прислали «Митродионил». Я посчитал нужным заранее поставить тебя в известность. Да не за что. Если придётся на них в суд подавать, понадобится присутствие кого-то из родителей, Линк же только школу закончил, и еще год будет считаться несовершеннолетним. У меня вторая новость есть, правда не знаю, как ты её воспримешь. Нет, не волнуйся, не плохая.       Я понял, во что он собирается папу посвятить, и быстро пошарил в воздухе рукой, пытаясь поймать дока. Наверное, прикрыв трубку, он тихо прошептал:       — Что случилось, Малыш?       — Можно я сам ему об этом скажу?       — Конечно.       Я сжал в ладони телефон и боялся поднести его к уху.       — Малыш, денег на счету не очень много, и там человек ждёт, неудобно его долго задерживать.       — Слушай, — вмешался Рин, — Я сразу не подумал — хочешь, налички тебе подкинем, ты ж вроде как без работы остался?       — Обижаешь, начальник, мне и Митру ты очень хорошо платил, и кое-что у нас отложено. Не переживай, выкрутимся. Вот когда мы за дом ссуду выплачивали, было по-настоящему тяжело, а сейчас ерунда, справимся.       — Ну, если что — скажешь.       — Обязательно. Давай, Малыш, не тяни.       Набравшись мужества, я поднёс телефон к уху, оттуда, то и дело доносилось: «Алло-алло».       — Здравствуй, пап… — я вслушался в секундную паузу, — Не плачь, ну что ты. Чувствую себя хорошо, только ничего не вижу. Нет, домой вернуться не могу. Спрашиваешь — почему? В обморок не падай, ладно? Я замуж вышел, и у вас скоро родится внук. Что? Хочешь с моим мужем познакомиться? Дать ему трубку? Нет? А как тогда? Даже не знаю… возможно, как-нибудь и приедем, пока ничего обещать не могу. Ты извини, Дир просил его знакомого не задерживать. Да, хорошо, постараюсь не болеть. Отцу привет передавай. Где-где он? Я не расслышал. А, понял. И братиков за меня поцелуй. Подожди, у меня кто-то забирает трубку.       — Джед, ну как? Последняя новость понравилась?       Вот же, док! Даже не дал нормально поговорить, а я так долго не мог решиться! Только время зря упустил, и как идут у них дела, кроме того, что отец устроился работать на стройке, не узнал. Обидно.       — В шоке? Надеюсь, к вечеру отойдёшь и вместе с Руртом порадуетесь, только не пейте. Сам знаешь? Отлично. Я чего снова трубку взял. Телефончик себе купи мобильный, ты теперь круглые сутки должен на связи быть. Денег нет? Ничего, отыщешь резервы. Тебе же не нужны последние модели с наворотами, бери самый примитивный, чтобы просто звонил и всё, он совсем недорого стоит. И прежде чем попрощаться, хочу попросить — перепиши мой телефон, потом в свой загонишь. Поставишь на быстрый набор, если в твоей модели подобная функция будет. О.К? Супругу и детям привет. Ну, бывай.       — Почему Вы ничего не рассказали папе?       Я услышал, как док усмехнулся.       — А что, по-твоему, нужно было ему сообщить? Что его дорогой сыночек почти три месяца провёл в садо-мазо клубе? Или как ты стриптиз на сцене исполнял, в зале возник подлинный ажиотаж, ни одного равнодушного зрителя не осталось и вам с Айром аплодировали стоя? Лишнюю информацию на блюдечке не стоит подавать. Да если Джед об этом когда-нибудь узнает, его хватит настоящий удар, поэтому лучше помалкивай, учись держать язык за зубами. Вспомни, я уже говорил: не в моих правилах выдавать чужие секреты, и тебе советую столь полезное качество приобрести, поверь, в жизни очень пригодится.       — Выходит, Рин тоже никаких подробностей обо мне не знал? — Я пошарил рукой и сжал длинные пальцы, — Прости, что в твоём присутствии говорю о тебе в третьем лице.       — Да. Всем есть, что скрывать, и я всегда с уважением к конфиденциальной информации относился, и твою тайну храню, как и бессчётное количество известных мне секретов, не только Рина, но и многих других. Этому быстро учит врачебная этика.       — Док, я не хочу ложиться в больницу. — Слова о врачебной этике вовремя напомнили, о чём он по телефону говорил. — Лучше отвезите меня домой, папа сам меня вылечит.       — Ты не командуй. Во-первых, твой папа, хоть и очень талантливый, тем не менее несостоявшийся врач, а во-вторых — лечить нужно не следствие, а причину. Ты же не из-за какой-то глазной болезни ослеп, а от лекарства для печени, разницу понимаешь? Даже слепотой, возникшей вследствие удара по голове, занимается специалист уже совсем другого профиля. Тем более, что у тебя будет ребенок, значит, без обследования в любом случае не обойтись.       Док, как всегда, говорил всё правильно. Вопреки логике, мне отчаянно не хотелось расставаться с Рином. Вот, чего он молчит? Когда я просил сделать аборт и отдать меня в дом инвалидов, он на дыбы поднялся, а сейчас — хоть бы слово, для приличия, вставил поперёк! Я надулся, как мышь на крупу и, выражая своё недовольство, плотно сжал губы.       — Вот что, други — нечего сложа руки сидеть, — прервал неловкую паузу доктор. — Рин, у тебя сохранился круглосуточный телефон фирмы, где ты заказывал препарат?       — Нет, в офисе остался. Там всё залито пеной и водой, жуткий кавардак, найти ничего невозможно. Скорее всего, он с концами пропал.       — Тогда топай в кабинет и включай компьютер. Попробуем в интернете поискать. Обязательно нужно связаться с теми, у кого ты лекарство покупал, я из них душу вытрясу.       — А разрешите с вами? Лежать одному скучно, — робко подал голос я, в ожидании, что мне непременно откажут. Очень не хотелось от себя Рина отпускать, перед разлукой — пусть не долго, но побуду рядом.       — Маленький, тебе не нужно никуда идти, для непредвиденных обстоятельств в спальне предусмотрен ноут. Сейчас достану, — Рин подо мной завозился, пытаясь дотянуться до тумбочки. На грани слышимости скрипнул ящик, и я этот звук уловил. Неужели так быстро слух обострился?       — Не артачься, звони с моего, там безлимитный тариф, на междугородку у тебя по-любому денег не хватит.       Дир не стал возражать, взял протянутый телефон и поинтересовался:       — Интернет включил? Теперь немного подвинься, я сам гляну. Нет, Малыша можешь и дальше держать на руках, он не мешает, — остановил Рина док, когда меня попытались ссадить с коленей. — Ну-с… ага, вот этот сайт, есть на чём писать? — Зашуршала бумага, упал карандаш, на мобильном начали нажиматься кнопки.       — Здравствуйте, Вас беспокоит доктор Дир. Недавно для моего пациента у Вас приобрели новый препарат «Митродионил» и протектор. Да, для лечения печени. Совершенно верно, именно этого числа Рин сделал заказ. Значит, у Вас вся информация хранится? Что ж, отлично. Подождите, как — снят с производства. Когда! Две недели назад?! Какие имеются претензии? Я начал вводить «Митродионил» с точностью до минуты, в тот же день, что Ваш курьер доставил самолётом контейнер. Правила перевозки и хранения не нарушались, а сегодня утром мальчик ослеп. Нет, в том-то и дело, что остальные симптомы не проявились. Сколько лет? Семнадцать. Это какая-то запоздалая реакция пошла. Как это, зачем звоню. После введения изготовленного вашей фирмой препарата… Что значит, с чего я взял, что именно этот препарат повлиял?! Больше он никаких лекарств не принимал — ни в таблетках, ни в уколах!       — А как же опиум-м, — ладонь Рина быстро зажала мне рот, и я услышал тихий шёпот в самое ухо, должно быть, чтобы не было слышно в телефон.       — Ч-ш, так надо, Малыш, помолчи сейчас.       — Но…       — Я знаю. Пойми, те две таблетки — никак не могли повлиять, слишком много времени прошло с момента приёма «Митродионила», они не вступали между собой в реакцию, а вот кому-то об этом рассказывать — не советую. Честность не всегда приносит пользу. Если подобная информация попадёт в уши любому, мало-мальски грамотному адвокату — считай, твоё дело проиграно до суда, ты уже ничего не докажешь. А в фирме настоящие акулы сидят, так что Дир всё правильно делает. Давай лучше послушаем.       — Да, в этом я абсолютно уверен, пациент всё время под моим наблюдением находился, и повторяю: параллельно — никаких других препаратов не принимал ни в таблетках, ни в уколах. Вы же сами писали в аннотации… Хотите знать, кем он приходится Рину, что я с его телефона звоню и чрезмерно беспокоюсь? Мужем! И предупреждаю, мальчик беременный. Срок? Два дня. Вам смешно? Думаю, после получения судебного иска, смеяться Вам надолго, если не навсегда расхочется! А вот это совсем другое дело. Хорошо.       Я прямо почувствовал, с каким раздражением док отключил телефон. Что же ему сказали?       — Дир, не тяни резину, говори. Я правильно понимаю — пора звонить Грейду и подключать своих адвокатов?       Ой, только не снова Грейд! Мне уже кажется, что он живёт в нашей спальне. И сам себе усмехнулся: к хорошему быстро привыкаешь. Интересно, когда я успел ревнивым собственником стать, ведь на моём загривке еще не зажила метка.       — Оказывается, Минздрав запретил выпуск этого препарата две недели назад, да вы и сами всё слышали. Маленький, — потому, откуда теперь доносился голос, я понял, что док присел возле кровати на корточки. — Для того чтобы денежную компенсацию с них стрясти, понадобится не просто лечь в больницу.       — А что?       — Да не пугайся ты. Эти бюрократы требуют провести независимую экспертизу, и абы какая больница не подойдёт. Медицинский центр, который этим занимается, находится в столице. Понимаю, каково это, только-только обрести мужа и его покидать, но пять миллионов на дороге не валяется.       Рин аж присвистнул.       — Ничего себе!       — А ты как думал. Здоровье нынче дорого стоит, и за то, что по их вине Линк инвалидом стал, фирма должна раскошелиться, а если вдобавок и плод пострадал, компенсация увеличится вдвое, но это еще необходимо в суде доказать. Не расстраивайся, лапушка, не хочешь — насильно тебя туда никто не потащит, только не в твоём положении от денег отказываться. Правда существует вероятность, что это не «Митродионил», и твоя слепота — следствие какой-то другой причины, тогда денег ты не получишь. Сам решай, как поступить: ехать или не ехать.       — И сколько меня там будут мурыжить?       — Точно — не знаю. Скорее всего, останешься до родов, чтобы убедиться, повлиял этот препарат на ребёнка или нет.       — Это же безумно долго! Любое обследование занимает всего пару дней! А тут… — и сразу сник. Мало ли как жизнь повернётся, сегодня Рин со мной, а завтра? Если передумает, то будущее своему мальчику я обязан обеспечить. Теперь я не имею права думать о себе, нужно забыть о своих желаниях. Внутри меня растёт любимая кроха, с первых минут я должен о ней позаботиться. На эти деньги и дом вполне реально купить, и оплачивать ребёнку учёбу. Выбирать свой путь — он, безусловно, будет сам, но здесь ничего нельзя пускать на самотёк, моя задача взять сына за руку и вывести на дорогу жизни, иначе, он останется на обочине. И обречённо вздохнул. — Когда ехать?       — Чем раньше — тем лучше, можно прямо сейчас.       — Э нет, — вмешался Рин, — До отъезда есть одно очень важное дело. Дир, давай-ка в ЗАГС позвоним, пусть сегодня кто-нибудь приедет и нас с Малышом распишет. Маленький, надеюсь, ты не против узаконить наш союз? Как-то не хочется, чтобы сын бастардом родился. Свадьбу сыграть не предлагаю, сам понимаю, что получится не праздник, а танцы на костях.       — Хорошо. — Я ответил рассеянно, как будто меня здесь уже нет. Мне только что предложение руки и сердца сделали, а я…       — Ты не рад? — Рин всё-таки пересадил меня на кровать и поднялся, наверняка у него сильно затекли ноги.       — Нет-нет, — поспешил я его успокоить, удобно устраиваясь на подушках, — Прости, на меня как-то разом всё навалилось. Смерть Айра, пожар, беременность, слепота, теперь выяснилось, что я должен от тебя уехать. Мне очень тяжело. Я растерян, напуган, а больше всего — не хочу расставаться с тобой. — При доке, Лерда умышленно не стал упоминать. Рин умеет читать между строк и прекрасно понял, о чём я умалчиваю.       — Ну вот, ты опять плачешь! С чего ты взял, что в столицу поедешь один? Я ни за что тебя не оставлю, и… Дир, я оплачиваю тебе командировочные, ты едешь с нами на весь период пребывания Малыша в стационаре.       Док немного помолчал, обдумывая деловое предложение.       — Я, в общем-то, не против, но Митр мне уши оборвёт, это точно, а потом убьёт, чтоб не мучился.       — Ничего с тобой не будет, ты всегда с его капризами и истериками справлялся. Скажешь, что едешь зарабатывать деньги. Он же пока дома сидит? Пускай детьми занимается. Заодно Зитра к делу пристроит, помощь по хозяйству лишней не бывает никогда, всё равно ему сейчас делать нечего. Ну хочешь, я с твоим супругом поговорю?       — Спасибо, не надо, — поспешно отказался от такой помощи доктор, — Со своим мужем буду разбираться сам.       — Тогда иди и разберись, и не забудь подготовить вещи в дорогу.       — А где остановимся? У меня нет знакомых в столице. Вернее, когда-то были, но к сожалению, адреса и телефоны не сохранились. После того как все разъехались по распределению, мы не виделись, бог знает сколько лет.       — Не заморачивайся. У моего отца, кроме частного дома, в центре квартира есть. Если не получится в ней поселиться, ближайшую к больнице гостиницу найдём, или обычное жильё снимем. Кстати, захвати с собой документы и диплом.       — Зачем?       — Вдруг в Медцентре свободная вакансия имеется?       — Нет, от тебя я не уйду, ты же обещал платить командировочные? Мне хватит. На двух стульях всё равно не усидеть. Буду исключительно Малышом заниматься, а тебе предстоит побегать и собрать кучу разных справок. В суде же, кроме медицинского свидетельства, понадобятся и другие документы.       — Чего-чего?! Чтобы я еще за какими-то справками бегал?! У меня для этого адвокаты есть, вот пускай эти вопросы и разруливают, а я от мужа не отойду, ему и без того несладко. Не хватало только, чтобы Малыш скучал, пока я с кипой бумаг под мышкой буду носиться по всей столице.       — Чего это вы говорите обо мне, словно я пребываю где-то в другом месте? Док, не уходите. Вы очень важное дело забыли.       — Я? — удивленно переспросил Дир.       — Нет, оба. Если мы сегодня уедем, кто завтра Айра на кладбище отвезёт? Не поручать же похороны Грейду. Он ненавидел Айра всеми фибрами души, нельзя допустить, чтобы прах оскверняли его грязные руки. Это из-за его интриг Айр погиб.