Серебряный Принц, или Одиночество - это поправимо

Глава 6

      — Погоди-погоди, что-то я никак не соображу, то ли устал, то ли ты говоришь о том, что я не смогу выполнить.       Эх, всё же придётся его расстроить.       — Этот омега утверждал, что мои глаза восстановлению не подлежат. А мне срочно, ну очень срочно, нужно видеть!       — По-твоему, я должен поверить в нелепый бред твоего случайного знакомого? После операции же наступило улучшение, подожди какое-то время, тише едешь — дальше будешь, знаешь, как говорят? Или еще лучше — кто спешит, тот людей сме…       — Да не могу я ждать, понимаешь?! — Невежливо перебил я папу, нашёл время пословицам меня учить! — И это не бред, он каким-то образом мои глаза просканировал и сказал, что остальное лечение никаких результатов не принесёт.       — И ты хочешь, чтобы в сложной ситуации я опирался на мнение шарлатана?       — Нет, я хочу услышать от тебя, что можно предпринять, если человек совсем без глаз остался, существует ли способ снова сделать его зрячим?       Джед ненадолго замолчал.       — Вообще-то, подобная методика существует, но…       — Ну! — Господи, неужели после этого разговора я опять начну видеть! Если, конечно, папу удастся уговорить, что-то его голос совсем не блещет энтузиазмом.       — Не «ну», а «но». Он очень рискованный, и нельзя не принимать во внимание одну немаловажную деталь — как ты относишься к покойникам?       Теперь уже закашлялся я.       — Хвала Луне, пока никак не отношусь, а при чём здесь…       — При том. Глаза можно имплантировать, вырезав их у мертвеца. Вот я и спрашиваю — ты бы согласился на экстремальный вариант? В медицинской практике описывают случаи, когда нервы у людей не выдерживали. А ты? Ты выдержишь, или потом тебя вытаскивать из петли?       Я хватал ртом воздух, мне казалось, стало нечем дышать.       — Вот видишь, ты даже ответить не в состоянии, не то что через это пройти. Ты не сможешь смотреть на мир глазами усопшего, — сделал собственный вывод папа, — Давай-ка я отнесу Радзулу чай, а то он почему-то задержался, и пойдём спать.       — Нет, — я поймал руку Джеда, едва он начал подниматься, услышал тяжелый вздох, и папа снова сел на прежнее место.       — Ну, что опять?       — Папочка, сейчас ты мне быстренько и очень подробно расскажешь: что для такой пересадки глаз нужно!       — Сбавь тон, не стоит невежливо со мной разговаривать, — спокойно осадил меня Джед, — И я не шутил, когда предупреждал, чем вероятно, это для тебя закончится. Пройти психологическое испытание на прочность способен далеко не каждый, тут стальные нервы нужны, а ты — слишком эмоциональный, ты не операцию, ты последствия этого вмешательства не переживешь, кроме того, имплантат может и не прижиться. Что тогда?       — Папочка, миленький, — я подскочил и крепко обнял его за шею, — Пойми, мне это жизненно необходимо, вся надежда только на тебя!       — Ну, хорошо-хорошо. — Он похлопал меня по руке, усаживая обратно. — Прежде всего, донорский организм должен совпадать с твоим по многим параметрам. Тебе предстоит сдать кучу анализов, потом передадим запрос в морг, и когда к ним попадёт соответствующее нашим требованиям тело…       — Пап, позвони туда, вдруг уже есть подходящий мне донор!       — Ты совсем с ума сошёл с этой идеей фикс. Какая необходимость беспокоить людей ночью? Давай завтра прямо с утра поедем ко мне на работу, возьмём все анализы, потом свяжемся с моргом…       — Звони, — на папины уговоры я не поддался и упрямо придвинул к нему поближе свой мобильный телефон. — Это не спонтанное решение, я предельно серьёзен. И знаю, что морг работает круглосуточно, ты никого не разбудишь. Печенье я не ел, чай пил без сахара, экспресс-анализы можно сдать прямо сейчас, тем более, когда я лежал в твоей больнице, многие результаты сохранились в моей карточке.       Я почувствовал папин пристальный взгляд.       — Ты действительно этого хочешь? Не пожалеешь потом?       — Нет. Пожалуйста, позвони.       — Ладно, раз ты настаиваешь — пойдём в мой кабинет, разговаривать по скайпу намного удобнее, — папа вернул мне телефон и повёл за руку, чтобы по дороге я случайно куда-то не туда не свернул. — Может, ты прав и это давно нужно было сделать, но я так боюсь за тебя, ты себе даже не представляешь!       Пока включался ноутбук, я сидел как на иголках и старался не показывать насколько мне страшно. У меня уже был печальный опыт, после него я лишился зрения. Если что-то пойдёт вразрез ожиданиям, у меня не то что новых глаз, у меня и своих собственных уже не будет, только пустые глазницы с пластмассовыми вставками, имитирующими глазные яблоки и зрачок, чтобы при виде меня не шарахались люди.       — Ли-инк, — позвал папа, кажется, не в первый раз. — Когда у тебя течка была, ты не беременный?       — А? — Я едва понял, что от меня хотят, и сильно смутился. — Нет. Последняя закончилась за пару дней до отъезда. Ты сказал, чтобы мы предохранялись, после операции желательно выждать какое-то время, вот я этот год на подавителях и провёл.       — Что? — Голос папы стал озабоченным и чересчур серьёзным. — Собственно, я имел в виду презервативы. Длительный приём гормональных препаратов для здоровья омеги слишком вреден.       — Я же не знал.       — Зря со мной не посоветовался, запомни — теперь тебе нельзя их принимать, коли не хочешь заиметь проблем. Только, сам понимаешь, я бы не стал оперировать, если бы ты в положении был. На всякий пожарный, обязательно сделаем тест, — и сосредоточил внимание на ожившем мониторе.       — Привет, Зариф, извини, что дёргаю.       — Я всё равно не сплю, а ты чего полуночничаешь?       — Да как-то не спится. Полагаю, ты в курсе, что у меня сын слепой?       — Конечно. Когда его оперировали вся больница гудела. Обычно родственников не разрешают лечить, во избежание врачебных ошибок. Так по какому поводу ты звонишь?       — Ему нужен донор.       — Хм, — задумчиво протянул мужчина, — Хочешь рискнуть?       — Попробую.       Судя по голосу, с папой разговаривал альфа, наверное, в морге омеги не работают. А вообще, не обращайте внимания, это всё от нервов, приходит на ум разная ерунда.       — Погоди-ка, тут мне вызов пришёл.       В наступившей тишине, папа притянул меня за шею и погладил.       — Ну как, ты не передумал?       Я замотал головой, говорить — точно был не в состоянии.       — Знаешь, ты везунчик! — Снова послышался голос альфы. — К нам привезли молоденького парнишку с ножевым. У него анализы брать?       Джед молчал, ожидая от меня ответа.       — Да, — шёпотом выдавил я, на большее меня не хватило.       — Спасибо, Зариф. Сейчас будем.       — Радзул, — Джед на цыпочках зашёл в комнату, где сладко спал малыш, я в это время обувался в коридоре. — Простите, Вы так и не попили чай. Сможете отвезти нас в больницу? Мне нежелательно садиться за руль и напрягать руки.       — А, Линк всё же решился.       — Выходит, в аэропорту ты подслушивал? — зашипел я. Мне отчего-то стало обидно. И слова нельзя сказать, чтобы оно не подверглось тщательному досмотру!       — Я не подслушивал, а слушал краем уха, это моя работа. Да и услышал далеко не всё, что хотел, уж больно тихо старик шептал на ухо.       — Ну знаешь! — возмутился я, — А сам притворился, что заметил этого омегу только потом!       — Ребята, поехали, мне столько нужно успеть, пока не наступило трупное окоченение. — Джед поспешно направился к себе в комнату переодеваться. По дороге он скинул махровый халат, под которым оказалась футболка и домашние шортики.