Я не буду любить себя один

      Прикрывая за собой двери, выведшие старшего Дамблдора в коридор, пропахший козами и сыром, Альбус смог с облегчением вздохнуть. Тело до сих пор окутывал жар и вполне объяснимое волнение. Всë дело в разговоре, самом откровенном, в каком только приходилось участвовать Алу с того самого лета. И касалась беседа дядюшки и новоиспечëнного племянника — мужчины, чьё имя с рождения набито на обоих запястьях профессора трансфигурации. Альбус не мог поверить, что Геллерт привязан к нему не только духовно, что очевидно, ведь судьба сыграла шутку и над Гриндевальдом, пометив кожу клеймом имён возлюбленного врага, но и в романтическом, даже сексуальном плане. Этот, подходящий к концу год, открывает всë больше тайных дверей и Альбус больше не уверен, что хочет его отпускать.       Он с полной готовностью и решимостью направился в Хогвартс, где его ждали толпы любящих учеников. Аберфорту надо время, чтобы принять решение. Возможно чуть позже Ал получит письмо с согласием на лечение своего племянника. Как бы он ни старался и не хотел сам спасти свою и без того маленькую семью, его голос слаб. Это должно быть совместное решение, общее, единогласное.       Осталось немного. Впереди уже виднелись башни родного замка. И с каждым новым шагом, очередной вздох давался с величайшим трудом. Почему же произошедшее не могло оказаться дурным сном или самой примерзкой фантазией? Нужно двигаться вперёд и на время забыть про отягощающие заботы.       При виде родной школы нельзя не погрузиться в вязкое желание окружить себя детским смехом, предрождественскими хлопотами, традиционными сладостями и расслабившимися в конец студентами. Что профессор будет делать в каникулы и где — пока не известно, но можно предположить, что Минерва не стала брать на себя всю бумажную волокиту по предстоящим летним экзаменам, оставляя работëнку на плечи заблудившегося в себе друга. Уж кто, как не она знает, что в действительности может отвлечь Альбуса от мыслей о своëм горе-возлюбленном. И в каком именно месте это можно совершить — только в том, где Альбус Дамблдор является чуть ли не божеством, где каждый уголок пропитан магией.       Как и ожидалось, Альбуса встретили с теплом обитатели замка. Уже все в курсе, что произошло на выборах очередного министра магии. Только вот всего два человека, присутствующих на ужине в большом зале, знали, как Дамблдору не просто было переступить через себя, пойти против самого близкого и желанного во всëм мире. Первый из них тоже сидел за столом преподавателей: по правую руку от вернувшегося Альбуса — Минерва, что преподаëт заклинания, а иногда подменяет охламонов вроде своего друга или призрака-профессора истории магии. Она весь вечер медленно подносила вилку к губам, часто поглядывая на Альбуса, чьи приглушëнные рассказы доносились из приопухших губ.       Всем интересно во всех подробностях узнать о произошедшем. Альбус, как и всегда умело, уклонялся от колючих вопросов, превращая любую свою фразу в загадку. Он обожал это своё умение. Но не всегда удавалось скрыть то, что творится внутри. При одном таком эмоциональным порыве Альбус три года назад бездумно поведал своему главному фанату и прекрасному юному студенту историю единственного любовного опыта, отравившего позже ядом. Имя того слушателя, ныне шестикурстника — Мики МакЛаген.       Однако вспоминать прямо сейчас о той нелепо-ужасной опрометчивости не стоило. Покончив с ужином, профессор незаметно покинул обеденный зал, тайно, словно преступник, прижимаясь к стенам и скользя по ним вперёд, пробрался в одну из пустующих комнат. В другом конце стоял высокий предмет, закрытый полностью плотной мантией. Каждый раз, приходя сюда он стаскивал полотно будто впервые. Огромное количество пыли всегда ударяло в нос. Альбус мог и догадаться применить заклинание, но это слишком интимный момент. Чрезвычайно волнительный.       Дамблдор в очередной раз стоял у зеркала, которое наносило ему смертельные раны, но в те самые минуты и исцеляло его. Мужчина никогда не сможет стереть из памяти образ… Образ, который видит в зеркале ЕИНАЛЕЖ так часто, что давно сошёл с ума, но он не собирается останавливаться. Он знает, что придёт сюда опять и простоит около четверти часа, прежде, чем накрыть свое проклятие и счастье, уходя и оставляя волшебный предмет отдыхать до следующего раза.       В помещении было зябко и сыро, Ал сам не заметил как продрог. Его ногти посинели, а придавать значения дискомфорту он не хотел. Ледяной поток воздуха, взявшийся из ниоткуда, привёл в чувства мага. Дернув плечами, якобы сбрасывал с себя морок, Дамблдор наклонился за тканью, но замер на корточках, приковывая взгляд к отражению.       В отражении волшебного зеркала Альбус наблюдал частичку своего сердца, воплощëнную в человеке — Геллерта Гриндевальда. В разных возрастах, одеждах, бывало, акт заключения этой проклятой клятвы, но ничего больше. Уже много лет. Но теперь… Рядом с юным остроносым белокурым юношей стоял рыженький, едва пониже ростом и с ног до головы усыпанный веснушками. Альбус не мог не узнать себя в молодости, в самые счастливые два месяца своей жизни. На лице двойника за стеклом сияла искренняя улыбка, всецело отданная парню из северной скандинавской страны. Настоящий Дамблдор не заметил, как выровнялся, отпустив ткань бордовой мантии. Его губы разошлись и задрожали. — Быть не может, — прошептал в пустоту Альбус, его голос охрип и едва различался среди томного дыхания возлюбленной пары напротив.       День, отражаемый в зеркале, Альбус никогда не забудет. Их первая встреча. Альбус в лëгкой домашней рубашке, поношенной кем-то до него, в тëмных брюках, что ему слегка коротки, они оголяли щиколотки, что позволяло охладиться в жаркий день середины июня. Позади успешно сданные выпускные экзамены, но Альбус всë равно держит в руках парочку толстых книг, что собирался прочитать, оставшись наедине с собой в цветочном поле за их городком. На Геллерте красовалась нижняя часть камзола официального костюма Дурмстранга. Видимо, ещë тогда, не зная Альбуса по характеру и в лицо, он старался произвести на него необычайное впечатление. К слову, ему это удалось, к тому же, сверху на идеальную розоватую рубашку, Геллерт накинул чëрный пиджак с кучей блестящих цепочек и пуговиц. И в то же мгновение, как Дамблдор их заметил — захотел сорвать и спрятать в драгоценную шкатулку.

***

      День обещал быть неимоверно жарким, с утра на небе ни облачка, приносящего тенëк. Но это не проблема для мага, который успешно закончил школу буквально неделю назад. Альбусу хотелось больше использовать свою магию, но рядом с сестрой, которой только вредит подобный дар, Ал не мог себе этого позволить. Ещë один плюс жарких дней — Аберфорта ни под каким предлогом нельзя было вытащить на улицу. Это значит, что всë время торжествования солнца над головами Дамблдор будет предоставлен сам себе. Не долго думая после лëгкого пробуждения, юноша накинул на себя самую легкую одежду, привëл волосы, доходящие едва до лопаток, в порядок, забрав в хвост, отправился на кухню, чтобы быстренько накормить младших и освободиться от них до самого вечера.