***
Пит проснулся рано утром, обычно ему не требовалось много времени, что бы восстановить силы. Рядом, уткнувшись ему в плечо, спала Китнисс. Её волосы торчали во все стороны, Пит позволил себе тёплую улыбку, ему было приятно чувствовать рядом с собой тепло другого человека, особенно её, ту, которая запомнилась ему в последний день его детства, когда не было борьбы за собственную жизнь. Она словно лучик света в прогнившем до основания мире, забытое тепло, напоминающее о домашнем уюте и покое. Порой мужчина забывал, что мог испытывать нечто подобное. Можно всё облегчить, притворно улыбнуться и сказать то что хотят от тебя услышать, всё то, что он делал годами. Однако, если задуматься, это чертовски сложно так жить, скрывать себя под маской. У Пита в жизни всё сложно, искажено, изодранно. Ему бы хотелось найти укрытие, чистое и безопасное. Чтобы его обняли, сказав, что не оставят не смотря ни на что. Чтобы не смотрели на его поступки, слова, не нарушали болезненных границ прошлого. Мужчина хотел чувствовать себя нужным, не на жалкий промежуток кратковременного романа, а навсегда. Возможно, именно поэтому он выбрал такую форму брака, чтобы единственным возможным способом не быть одиноким. Он понимал, что привяжет к себе Китнисс навсегда, лишит её будущего, но разве при этом он не даст им шанс? Конечно, это слишком эгоистично желать, что бы в сокровенный момент рядом будет именно его человек, но соблазн оказался слишком велик. Пит хотел быть уверенным в том, что его будущего ребёнка защитят, крепко обняв и загородив спиной от любой опасности, если его уже не будет рядом. Он помнил девочку с двумя косичками, которая пела так же прекрасно, как и её отец, окончательно в память она врезалась, встав на защиту сестры. Такая женщина пойдёт на всё, лишь бы защитить тех, кого любит, и Пит был уверен, настанет день и она захочет детей, не Он, а именно она, и им нечего будет бояться, их защитят и подарят любовь, которой не было в жизни у мужчины. Только он сможет успокоиться, отдавая себя без остатка и зная, он всё-таки любит, а его принимают в ответ. Китнисс поморщилась от ярких солнечных лучей, но не проснулась. Мужчина высвободился из объятий жены и недовольно посмотрел на часы: он слишком расслабился, в полдень к нему должны были прийти с отчётом. Прикрыв спящую одеялом, Пит направился в душ.***
Девушка проснулась поздно, поворочавшись на широкой кровати, никого не нашла и снова провалилась в полудрёму. Окончательно Китнисс проснулась, когда стало невозможно переносить слепящее глаза солнце, опущенные веки не спасали от него. Она пряталась под подушкой или одеялом, но провалившись в сон переворачивается и вновь оказывается под палящим светилом. Когда это окончательно надоело, она встала. Пита естественно рядом нет. В квартире было тихо, не видно мужчины, Китнисс подумала, что он уехал, но, вспомнив про кабинет, решила проверить, там ли он. На негромкий стук, ей тут же ответили: — Я сейчас занят, — холодный голос отрезвил Китнисс и, потеряв всякое желание проводить совместный завтрак, девушка пошла на кухню. Китнисс сварила себе кофе, не заметив гостя за своей спиной. Обернувшись, она вскрикнула от неожиданности. Оперевшись на стол, на неё смотрел красивый мужчина с ровным загаром. — Ты та самая Китнисс. Приятно познакомиться, Финник Одэйр. — Вас всех на Голодных играх учат бесшумно подкрадываться со спины? — Это жизненная необходимость на играх. Как тебе брак с нашим горячо любимым Мелларком? — спросил мужчина, обаятельно улыбаясь. Он явно любил себя и был уверен в собственной неотразимости. — Спроси у него, раз субординация позволяет такое спрашивать. — А у тебя острый язычок, — Финник кладёт в рот виноградинку из вазочки на столе. — Пусть это будет наш секрет, он умрёт со мной, — мужчина подмигивает девушке. — У меня нет секретов, я — открывая книга, — Финник хотел, что-то сказать, но сзади появится Пит. — Держи, сам знаешь, что с этим делать, — Мелларк передал папку с документами обладателю золотых кудрей. — Свободен. — Как скоро вас ждать вновь в столице? — Тебе не хватит времени отдохнуть от моего надзора, — нахальная улыбка не сходила с лица Финника, кивнув на прощание, он удалился, одарив напоследок заинтересованным взглядом Китнисс. Услышав оповещения об уходе посетителя, Мелларк спросил: — Что скажешь о нём? — Напыщенный индюк, — выпалила первую мысль девушка. Пит усмехнулся. — Хотел выяснить твои секреты? — Это его коронная фраза? — Профиль. Своим обаянием он незаметно вытягивает важную информацию. — Что-то со мной не сработало. — А со мной поделишься своими сокровенными мыслями, — блондин обнимает жену со спины и целует в шею. — Ты завтракал? — Китнисс настойчиво уходит от мягких касаний. — Выпил чай. — Блинчики будешь? — Конечно. Китнисс занялась готовкой и, чтобы заполнить тишину, включила новости. Начало было, как обычно, тривиальным, пока не начался спецвыпуск о трагической кончине Сенеки Крейна. По показаниям очевидцев, которых не назвали, накануне ночью он подавился ягодой и скончался. — У тебя завтрак подгорает, — замечает Пит, не меняясь в лице от услышанного. Его супруга выключает плиту и, повернувшись, пристально смотрит на него. — Ты знал? — Да. Я проснулся раньше и уже слышал эту новость. — Ты меня не понял, я хочу знать, было ли тебе известно заранее, что он умрёт? — Китнисс не верила его невинному выражению лица. — Откуда мне было знать, что он подавится едой? Интриги, заговоры и другие подковёрные игры - предмет моего интереса, предугадывать естественную смерть — я не могу. — Точно ли она была естественной? Есть ли способ обыграть убийство так, чтобы никто не подкопался? — Китнисс, твой интерес к его смерти понятен, но не стоит искать чёрную кошку в тёмной комнате, особенно если её там нет. Разговор окончен, — с безразличным видом, он продолжил изучать свои документы. Китнисс ему не верила, но и доказать ничего не могла. Ситуацию спас звонок, и Пит ушёл к себе в кабинет, из которого так и не стал выходить.***
Вечером Китнисс всё же решилась постучать в дверь кабинета. На этот раз ей позволили зайти. Теперь она могла его рассмотреть: помещение существенно разнилось с кабинетом в двенадцатом, тот был сделан с уютом и заботой, а тут каждый сантиметр отдавал официальностью, лишённый индивидуальности. Гладкие серые поверхности из современных материалов, куча закрытых ящиков, открывающихся по отпечатку пальца. Большой стол и компьютер с тремя экранами были в центре просторного помещения, а сам хозяин сидел на длинном диване, рассматривая папки на журнальном столе. — Ты весь день работаешь, может чаю? — предложила Китнисс. — Да, было бы не плохо, — говорит Пит, потягиваясь и разминая шею. Китнисс возвращается. Пит сидел в том же положении, в котором его она оставила. По его спокойному лицу можно было предположить, что он спит, откинув голову на спинку дивана. Она поставила чашку на край стола и собралась уходить. — Постой, не уходи, — Мелларк потирает глаза и хлопает по свободному месту рядом с собой. Китнисс садится рядом и ждёт, что он ей скажет. Пит не спешил, он смотрел в потолок и о чём-то думал. — Ты устал, может, сделаешь перерыв? — предложила жена, она помнила, как мама заботилась об отце и, раз им суждено прожить жизнь только друг с другом, то почему не сделать её более похожей на настоящий брак? — Пока рано, впрочем, отвлечься не помешает. Почему ты не носишь платья? — спросил он, не проявляя особого интереса в голосе. — Они тебе очень идут. — Не люблю, — коротко ответила девушка. — Не практично. — Жаль. Я почти закончил, осталось решить один вопрос, — мужчина смотрит с лёгким презрением на стол, и её взгляд цепляется за папки на нём. Это были личные дела. Сверху лежала информация на недавнего знакомого — Плутарха. — Что это? — извернувшись, она берёт папку в руки, которую не спешат отбирать. — Личные дела кандидатов на должность. — Какую? — Недавно освободившуюся. — И кто станет главным распорядителем Голодных игр? — Идеальная кандидатура в твоих руках. — Так в чём проблема, почему не назначить его или в его прошлом есть какая-то тёмная история? — Нет, но… — Но? — Он мне не нравится, слишком правильный, скользкий, слишком преданный президенту. Президент Сноу доверяет ему, и, боюсь, будет склоняться к его кандидатуре, даже если я предложу другого человека. — Может, он хороший человек? — Хах, — Пит усмехается, — наш мир прогнил до основания. Хорошие люди остались под ногами у власть имущих. Других не бывает, милая Китнисс. Все люди — эгоистичны. Каждый ищет способ подняться выше, и самый распространённый способ - за счёт другого. Чем ты добрее и мягче, тем больше желающих воспользоваться этим. А если кто-то этого не делает, то либо он еще не нашел способ, как это сделать, либо его уже используют. Жизнь далеко не сахар и не сказка, — он гладит девушку по волосам, как глупого ребёнка. — Жизнь - это борьба, моя дорогая жена и выживает в ней, знаешь кто? — Сильнейший? — он мягко улыбается её ответу. — Наиболее приспособленный. И я чувствую, что Плутарх как раз из той породы, — Пит недовольно постукивает пальцами по подлокотнику. — Что будешь делать? — Пока не знаю. Я только должен подобрать данные, решение принимаю не я. Во всяком случае я бы в его присутствии не расслаблялся. Тебя это тоже касается. — А я тут причём? — удивилась Китнисс. — Притом, что ты моя жена и всё, что я говорю в твоём присутствии, не должно с кем-то обсуждаться, даже с сестрой. — Почему я должна обсуждать тебя или твои дела с Прим? — Мне всё равно, о чём вы с ней болтаете, главное - рот на замок. — Он коснулся указательным пальцем её губ. — Мы задержимся ещё на пару дней. Чтобы ты не скучала в четырёх стенах, займи себя чем-то. Завтрашняя гостья составит тебе компанию. — Решил приставить ко мне надзирательницу? — Конечно, нет. Рута - расторопная девчушка, которая не даст скучать, пока я буду работать. Желание вновь возразить потерпело крах из-за входящего звонка. На экране высветилась голограмма президента. — Можешь идти и прикрой за собой дверь. Посвящать в дела государства нельзя даже близких, — Китнисс без лишних вопросов покинула его кабинет, закрыв за собой дверь и не думая подслушивать. Она была уверена, что ночь проведёт одна в спальне, а Пит будет работать всю ночь, в лучшем случае к рассвету придёт досыпать пару часов. Не смея заставлять президента ждать, Пит принимает звонок, напоследок бросая взгляд на дела кандидатов.