[kodzuken]: Нет
[akaashi.keiji]: А что делаешь? [akaashi.keiji]: Или делаете?)[kodzuken]: Фильм досматриваю
[kodzuken]: ОДИН
[kodzuken]: Куро вырубился на середине
[kodzuken]: Я такого никогда не видел
[kodzuken]: Чтобы человек такой рофлит, а в следующую секунду вырубается
[akaashi.keiji]: Устал, видимо [akaashi.keiji]: Или фильм не очень[kodzuken]: Фильм — ОЧЕНЬ
[kodzuken]: «Мачо и Ботан», между прочим
[akaashi.keiji]: А, твой любимый[kodzuken]: Вот именно!!
[akaashi.keiji]: А он уснул на второй части?[kodzuken]: НЕТ!!!
[kodzuken]: На первой
[akaashi.keiji]: Оу…[kodzuken]: Да…
[kodzuken]: Но он так мило спит :3
[kodzuken]: Он такой пупсик
[kodzuken]: ЕГО РУКА НА МОЁМ БЕДРЕ
[kodzuken]: ОН СПИТ, ДЕРЖА МЕНЯ ЗА НОЖКУ
[akaashi.keiji]: Я бы, наверное, перестал дышать[kodzuken]: Я НЕ ДЫШУ
[kodzuken]: Как с котиком, знаешь, боишься, что он уйдёт
[kodzuken]: Я также боюсь, что он уберёт свою ладошку с моей ножки
[akaashi.keiji]: Может, он делает вид, что спит, чтобы подержать тебя за ножку?[kodzuken]: Он где меня сегодня только не держал
[kodzuken]: Ну в смысле…
[kodzuken]: Там, где бы я хотел, он меня, конечно, не держал АХАХ
[akaashi.keiji]: Это где бы ты хотел?)[kodzuken]: Где ты меня держал
[kodzuken]: Губами…
[akaashi.keiji]: Ааа [akaashi.keiji]: Прям там[kodzuken]: Да…
[kodzuken]: Я его хочу с Окинавы ахахахахах
[akaashi.keiji]: Хотеть — не вредно)[kodzuken]: Вредно — не хотеть
[kodzuken]: А ещё так мило было
[kodzuken]: Когда Куро такой
[kodzuken]: ПОШЁЛ В ДУШ
[kodzuken]: И ДОСТАЛ ИЗ РЮКЗАКА ЗУБНУЮ ЩЁТКУ И СМЕННУЮ ОДЕЖДУ
[kodzuken]: Мне в этот момент хотелось сказать: «Чувак, перевози ко мне все свои вещи. С этих пор мы живём вместе».
[akaashi.keiji]: Хахаха, Кен[kodzuken]: Да, я
[kodzuken]: Ты чё?
[kodzuken]: Почти семь
[kodzuken]: Проснулся уже, что ли?
[akaashi.keiji]: Только домой зашёл[kodzuken]: Интерестинг
[akaashi.keiji]: О, не то слово[kodzuken]: Я, конечно, понимаю, что ты невъебенно творческая личность и любишь интриговать людей, в конце главы оставляя «Продолжение следует», но ёб твою мать, Кейджи
[kodzuken]: Я твой главный ВИП-фанат
[kodzuken]: Где спойлеры о проведённом вечере?
[akaashi.keiji]: Тебе с начала или с разъёбного конца? [akaashi.keiji]: Хотя, это, скорее, нельзя назвать концом[kodzuken]: Что — ЭТО?
[kodzuken]: КЕЙДЖИ, ЧТО????
[kodzuken]: ОТКУДА СЛОВО «РАЗЪЁБНЫЙ» ВООБЩЕ В ТВОЁМ ЛЕКСИКОНЕ???
[akaashi.keiji]: Мне стоит оскорбиться[kodzuken]: НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ
[kodzuken]: Я ЗНАЮ, ЧТО ТЫ ГУРУ КРОССВОРДОВ
[kodzuken]: И ЧТО ТЫ ЗНАЕШЬ НАЗВАНИЕ ЭТИХ ПЛАСТМАССОВЫХ ШТУЧЕК НА КОНЦЕ ШНУРКОВ
[akaashi.keiji]: Мне кажется, что ты на меня кричишь[kodzuken]: У МЕНЯ КАПС НЕ ВЫКЛЮЧАЕТСЯ
[kodzuken]: А, всё
[akaashi.keiji]: Зря ты его выключил[kodzuken]: Почему???
[akaashi.keiji]: Ну… [akaashi.keiji]: Мы с Бокуто-саном…[kodzuken]: ЧТО ВЫ С БОКУТО-САНОМ?????
[akaashi.keiji]: Целовались[kodzuken]: ЧЕГО, НАХУЙ????????
[akaashi.keiji]: Я сам охуеваю сейчас, вспоминая, как это было[kodzuken]: А КАК ЭТО, БЛЯТЬ, БЫЛО?????
[akaashi.keiji]: С удовольствием, как ты скажешь[kodzuken]: Подробности, Кейджи
[kodzuken]: Мне нужны ПОдрОбНостИ
[akaashi.keiji]: Ты только ничего не подумай [akaashi.keiji]: Мы поцеловались на эмоциях один раз и потом просто катались по Токио и разговаривали [akaashi.keiji]: И кофе пили из «Мака» [akaashi.keiji]: Бокуто-сан пил, я молочный коктейль заказал[kodzuken]: Клубничный?
[akaashi.keiji]: Да[kodzuken]: Вкусно тебе было?))))()
[akaashi.keiji]: Очень[kodzuken]: Хуёчень
[kodzuken]: Ещё одна попытка уйти от ответа
[kodzuken]: И я убираю руку Куро со своей ноги
[kodzuken]: И МЫ С НИМ ОБА ПОСТРАДАЕМ, КЕЙДЖИ, НЕ ВЫНУЖДАЙ МЕНЯ ПОСТУПАТЬ ТАК С НАМИ ОБОИМИ
[akaashi.keiji]: Не надо, я всё скажу[kodzuken]: Хороший мальчик :3
[akaashi.keiji]: Бокуто-сан пригласил меня на свидание, перед этим уточнив, чего бы мне хотелось. Я ответил: «Ощущений», и он пообещал приехать к двенадцати.[kodzuken]: Так…
[akaashi.keiji]: Затем мы отправились, как оказалось, на заброшенную станцию. Тут-то я картинно и охуел[kodzuken]: Матерящийся Акааши Кейджи кинки/фетиши
[akaashi.keiji]: Тебя это заводит, да?[kodzuken]: Ещё бы
[akaashi.keiji]: Заводит то, как я чуть не обгадился?[kodzuken]: АХАХАХАХАХАХАХА
[kodzuken]: ОСРАМИЛСЯ
[akaashi.keiji]: Опарафинился[kodzuken]: Очканул
[akaashi.keiji]: Да! Моё очко пиздец взыграло! [akaashi.keiji]: И самое тупое — что я согласился идти с Бокуто-саном [akaashi.keiji]: Знаешь, Кенма, ты мне этой игрой в синонимы весь настрой сбил /╲/\╭(ఠఠ益ఠఠ)╮/\╱\[kodzuken]: Ебать
[kodzuken]: Откуда у тебя с смайлик Котаро?
[akaashi.keiji]: (╯°益°)╯彡┻━┻[kodzuken]: Ладно-ладно, ахахахахха
[kodzuken]: Если бы ты просто написал «я чуть не обосрался», я бы всё метафорично понял
[akaashi.keiji]: (╮°-°)╮┳━━┳[kodzuken]: АХАХАХ
[kodzuken]: Ладно, прости АХАХАХ
[kodzuken]: Пожалуйста, продолжи
[akaashi.keiji]: Дай мне минуту [akaashi.keiji]: Отсмеюсь[kodzuken]: (◕‿◕✿)
[akaashi.keiji]: В ОБЩЕМ [akaashi.keiji]: Мы пробрались на эту станцию через дыру в стене. Это важно.[kodzuken]: Пон
[akaashi.keiji]: Поднялись к ж/д путям и начали рисовать на вагонах. У Бокуто-сана были с собой баллончики.[kodzuken]: Ага
[kodzuken]: Дальше
[akaashi.keiji]: После он решил провести мне экскурсию по главному зданию, которое не уступало фильмам ужасов своим внешним видом [akaashi.keiji]: Там даже стёкол практически не было.[kodzuken]: А это важно? Что стёкол не было?
[akaashi.keiji]: Важно только в ситуации с тем, как эпически обосрался Бокуто-сан, когда пытался подпереть дверь в момент погони[kodzuken]: Какой погони???
[akaashi.keiji]: Охранников за нами[kodzuken]: Пиздеееееццццццццц
[akaashi.keiji]: Да, Кенма. Феерический. [akaashi.keiji]: Станция оказалась под охраной. Мы с этим… [akaashi.keiji]: Честно, не могу подобрать контекстного синонима…[kodzuken]: Фриком
[akaashi.keiji]: Спасибо [akaashi.keiji]: С ним самым прятались от этих чёртовых охранников. Как — я тебе при встрече расскажу. А потом со всех ног от них убегали. [akaashi.keiji]: А дыра в стене всего одна. И к ней нам путь преградили.[kodzuken]: И что вы делали???
[akaashi.keiji]: Перелезали через забор. [akaashi.keiji]: А потом я спрыгнул в объятия Бокуто-сана, потому что расстояние до земли было метра два [akaashi.keiji]: И он бежал со мной на руках [akaashi.keiji]: А потом я его поцеловал, когда мы оказались у машины [akaashi.keiji]: Случайно. Я просто… растерялся [akaashi.keiji]: У меня эмоции были через край [akaashi.keiji]: И потом ещё целовались в машине [akaashi.keiji]: И это так странно [akaashi.keiji]: После делать вид, что мы не обсасывали языки друг друга[kodzuken]: АХАХАХ ебать
[kodzuken]: Настолько прям?
[akaashi.keiji]: Страсть нас захлестнула. Я так не целовался никогда [akaashi.keiji]: Я даже не знал, что ТАК умею[kodzuken]: Ахахахахахахахахаах
[kodzuken]: Нихуя там навыки прокачались
[akaashi.keiji]: Мне даже стыдно…[kodzuken]: А чего стыдиться?
[akaashi.keiji]: Сама мысль [akaashi.keiji]: Боже, Кен, я целовался с Бокуто… [akaashi.keiji]: Со своим кумиром… [akaashi.keiji]: Как мне ему теперь в глаза смотреть?[kodzuken]: А как ты смотрел ему в глаза после этого?
[akaashi.keiji]: Я не смотрел[kodzuken]: Ты чё, рофлишь?
[akaashi.keiji]: Да[kodzuken]: Пон
[akaashi.keiji]: Просто пока мы были вместе, я не задумывался о таком [akaashi.keiji]: А когда он уехал… [akaashi.keiji]: Что, если мы не увидимся больше?[kodzuken]: Вы не увидитесь только в том случае, если у него сейчас по дороге домой сердце остановится
[kodzuken]: Из-за того, что он целовался с АКААШИ КЕЙДЖИ
[akaashi.keiji]: Сплюнь[kodzuken]: Не имею привычки сплёвывать, имею привычку сглатывать :D
[akaashi.keiji]: Иди ты ахах [akaashi.keiji]: Господи хаха[kodzuken]: Ты опять загоняешься
[akaashi.keiji]: Наверное[kodzuken]: Сходи в душ, охладись
[kodzuken]: Напиши Бокуто «спс за вечер, братан, споки-чмоки, я афк» и ложись спать
[akaashi.keiji]: Я не усну[kodzuken]: Можешь приехать ко мне, хахах
[kodzuken]: Я тебя уложу :3
[akaashi.keiji]: Моё место занято[kodzuken]: Куро со мной на моём
[kodzuken]: Твоё свободно
[akaashi.keiji]: Это многое меняет, да[kodzuken]: А то
[akaashi.keiji]: Тебе ещё долго досматривать?[kodzuken]: Я думаю оффнуть
[kodzuken]: Вырубаюсь, пппццц
[kodzuken]: Твоя сказка на ночь, конечно, охуеть
[akaashi.keiji]: Да [akaashi.keiji]: Но знаешь [akaashi.keiji]: Я счастлив[kodzuken]: Оу, бублик счастлив :3
[kodzuken]: Как давно я этого не слышал
[kodzuken]: Хочу это слышать каждый день
[akaashi.keiji]: Ты меня переоцениваешь :D[kodzuken]: Я просто желаю тебе лучшего
[kodzuken]: И пытаюсь помочь тебе этого достичь
[akaashi.keiji]: Я знаю [akaashi.keiji]: Ты — мой луч света в этой беспробудной тьме [akaashi.keiji]: Вот уже десять лет, да?[kodzuken]: Да
[kodzuken]: Десять лучших лет :3
[akaashi.keiji]: Да, для меня они лучшие, потому что ты рядом [akaashi.keiji]: Спасибо тебе [akaashi.keiji]: Обожаю тебя [akaashi.keiji]: И безмерно люблю[kodzuken]: Я тебя тоже люблю <3
[kodzuken]: И обожаю!
[kodzuken]: Хочешь, встретимся завтра?
[kodzuken]: Ну, сегодня уже :D
[akaashi.keiji]: Давай в понедельник? Хочу рисовать мангу)[kodzuken]: Оууууу
[kodzuken]: ДОЛГОЖДАННОЕ ПРОДОЛЖЕНИЕ????
[akaashi.keiji]: Да [akaashi.keiji]: Я наконец-то получил то, чего мне так не хватало [akaashi.keiji]: Теперь главное о поцелуе забыть, ахах [akaashi.keiji]: Иначе снова всё растеряю[kodzuken]: Ничё, найдём
[kodzuken]: На блюдечке предоставим <3
[akaashi.keiji]: Ох… [akaashi.keiji]: Пойду в душ[kodzuken]: Хашо, пупсик
[kodzuken]: Сладких снов :3
[kodzuken]: До понедельника :*****
[akaashi.keiji]: До понедельника ^^***
Куроо просыпается раньше. Не помнит, как уснул, а оттого винит себя за то, что не пожелал Кенме спокойной ночи. Или утра… Утра, да, потому что, когда они включали фильм, уже светло было. «На новом месте приснись жених невесте», — проскакивает где-то в мыслях. Так предрекал Лев менеджерам старших школ в последнем, для Куроо, Бокуто и всех третьегодок в целом, тренировочном лагере. Сейчас же — напрашивается новая формулировка: «На новом месте проснись жених с… женихом», и самое время узнать размер безымянного пальца Кенмы. Знать бы только, где у него сантиметр, или нитки, или хотя бы линейка. Они же могут выйти друг за друга замуж чисто по приколу? Обфриковаться официально. — Поскольку ни на что не было указано, что могло бы воспрепятствовать этому брачному союзу, я спрашиваю тебя, Куроо Тецуро, готов ли ты взять в мужья Кенму Козуме? Будешь ли ты любить, уважать и нежно заботиться о нём и обещаешь ли ты хранить брачные узы в святости и нерушимости, пока смерть не разлучит вас? Готов ли ты навеки прослыть фриком и обязуешься ли платить за интернет и новые игры для консоли, пока горящая жопа из-за боссов «Дарк Соулса» не разлучит вас? Способен ли ты посадить ребёнка, родить дерево и… Блять! — негодует про себя Куроо, представляя их свадебную церемонию. — Ошибся. Посадить дом, построить ребёнка… Ыэ… Построить дом, родить ребёнка, посадить дерево, пока артроз и остеохондроз не поразили суставы. Если это так, подтверди это перед Богом и свидетелями словами: «Да, обещаю». — Да, обещаю, — отвечает самому же себе, — и в горе, и в радости, и даже если он говорит про меня гадости… — Когда дрочишь, что бормочешь? — сонным голосом спрашивает Кенма, ворочаясь. Ну вот, о чём Куроо и говорил. Что, собственно, обещал секундой назад. — Любить тебя, говорю, буду. И в горе, и в радости, — с немного сконфуженным лицом отвечает. — О, Боже… — поворачивается к Куроо спиной, кутаясь в одеяло. — Будешь ли ты любить, уважать и нежно заботиться обо мне в Господе, — громко, торжественно начинает парень. Косячить, так по-крупному, — …и обещаешь ли ты хранить брачные узы в святости и нерушимости, пока смерть не разлучит нас? — Если ты не заткнёшься, смерть разлучит нас быстрее, — фыркает Кенма, зевая. — Я хочу подать на развод.***
В такие моменты, как этот, Кенма божится, что наладит режим, лишь бы поспать ещё немного. Куроо приносит завтрак в постель, вымаливая прощение. Те два часа, что он возился на кухне, были самыми ценными в этом дне, но яблочный пирог, пышный, мягкий и с корицей, заставляют гнев отступить. В конце концов, Куроо ниспослан Кенме Богом. Иначе не объяснить, что такой идеальный мужик делает в его доме. И пироги печёт. И заботится. И так мило размешивает сахар в огромной чёрной кружке с символикой «Bouncing ball». Кенма почти уверен, что хочет предложить Куроо переехать к нему. Он даже платить готов за его услуги «Муж на сутки». Круто, если «Муж на жизнь», но Кенма утром от этой возможности отказался. Сам собеседование не прошёл. Однако если Куроо снова предложит, то парень даст добро. Главное, чтобы был не сонный. — Признайся честно, — подкладывая подушку под спину, произносит Кенма. — Ты заказал доставку, пока я спал, и сейчас делаешь вид, что приготовил этот прекрасный пирог сам, чтобы покорить моё сердце. — Хорошо, признаюсь, — тяжело вздыхает Куроо, — правда в том… — Так и знал, что у тебя хульные помыслы, — обрывает, откусывая кусочек. В ответ парень хлопает глазами и растягивает губы, как микрочелик в пижаме со Спанч Бобом из мема. Ноздри надувает так же. — А что ещё ты знаешь? — спрашивает из чистого любопытства. Выражение лица не меняет. — Что ты самый лучший мальчик на планете, — задабривает. — Спасибо, Куро, очень вкусно. — Ложь и провокация! — протестует, смущаясь. — Нет, это правда. Я готов тебе дать за этот пирог. Какой. Же. Ты. Охуенный! Кенма, к слову, сейчас предельно искренен. Куроо ему не верит, считая, что это очередная манипуляция. Или проверка. Хотя, о какой, к чёрту, проверке может идти речь, когда они общаются в подобной манере подкатов по поводу и без. И Куроо пытается: — Нам следует вызывать полицию. Кто-то украл фонари и вставил тебе их вместо глаз. Теперь микрочелика в пижаме со Спанч Бобом косплеит Кенма. — Ой, то есть… блять… звёзды! Я хотел сказать, звёзды кто-то украл… — Сука… — Кис, ну прости…***
— Давай поиграем в спа-салон? — предлагает Кенма, когда после завтрака они зависают в «Три в ряд» на телефоне Куроо, по очереди проходя уровни «Гарри Поттера». — Я сделаю тебе массаж, а потом мы пойдём дышать над кастрюлями, типа в сауне сидим? — предполагает, как-то не особо желая вставать. Комфортно очень, когда обнимаются и слушают музыкальные подборки «Ютуба». — Нет, наберём ванну с пеной, сделаем масочки, поскрабируемся, а потом ты мне сделаешь массаж. Куроо, слыша слова «пена» и «ванна», как-то нихуёво напрягается. Боится, что всё это действо доведёт до греха, и простым массажем дело не ограничится. Потому сразу обозначает, пугаясь, что их отношения окажутся из разряда «С места в карьер». А масло-то скользкое, прости Господи! — Я фригидный, — волнуется Куроо. — Фрикидный, — не придаёт его словам особого смысла, поудобнее укладываясь у него на груди. — Я не ёбырь-террорист, Кенма, я вообще не могу без носков и если не под одеялом, а ещё у меня спина болит, — семенит, пытаясь отвести ауру секса, которая царит только у него в голове. И искусно пиздит. Спина у него не больная. — Зануда, — всё также не поддаваясь, отвечает парень, продолжая сдвигать камешки в игре. — А ещё… — Господи, блять, Куро, утешься. Не хочешь пену и масочки — я тебя не заставляю. Сиди тут один, пока я топлюсь и проклинаю жизнь, что тебя встретил. Нет, конечно же, Кенма это несерьёзно. Он и спокойно говорит, не злится, не бесится. Наоборот, пытается не ржать. Просто дурачится. — Час назад ты говорил, что я охуенный… — Я забыл добавить, что фрик. Охуенный фрик. Всё, я пошёл набирать ванну.***
Что-то в этом есть — лежать с огурчиками на глазах и наслаждаться лопающимися пузырьками пены, которая ещё и арбузом приятно пахнет. На лице — какая-то тканевая маска с тонизирующим эффектом. С экстрактом женьшеня, между прочим. Не хухры-мухры. Это Куроо ещё кокосовый скраб для тела не пробовал. — Уф… — растекаясь по ванне, расслабляется Кенма. Закидывает ножки поверх ножек Куроо, между которыми находится. Мечтает прижиматься спиной к его груди, а не к акрилу. — Тебе удобно? — беспокоится парень, сгибая ноги в коленях. — На тебе было бы удобнее, — даже этого не скрывает. — Слушай, давай я сейчас скажу, а ты, типа, сделаешь вид, что этого не было, если не прокатит… — Давай. — Иди… ко мне. Фу, Боже, какой же кринж, я всё знаю, пожалуйста, забудь… Но Кенма такое забывать не собирается. Улыбается, поправляя маску, и пока Куроо не видит, убирает огурчики с глаз. Поднимает с собой баночку со скрабом и, стараясь не поскользнуться, аккуратно умещается у парня между ног. Только теперь спиной к нему прижимается. Дожидаясь, когда Куроо его обнимет, прижмёт к себе покрепче, парень откручивает крышку и берёт немного скраба на пальцы, начиная растирать его по чужим предплечьям с красиво выступающими венами. — Воу, царапается… — удивляется ощущениям. — Будешь гладенький и пахнуть кокосом, — с особым энтузиазмом протягивает Кенма. — Ты что, снял огурчики? — говорит, как ущемлённый мастер масочных дел. — Да. — А можно мне тоже? — Нет. На нет — и суда нет. Куроо воспринимает это по-своему, свободной рукой, той, которую уже поскрабировали, он зачерпывает пену, начиная растирать её по кенминым волосам. Развязывает войну. — Ах ты! Кенма ставит баночку куда-то слева от них. Не может усидеть на месте, поднимаясь, следующим положением выбирая быть сверху. Опускается Куроо на бёдра, коленями упираясь в боковые стороны ванны, и поступает так же нечестно — набирает пену обеими руками и растирает её по чужим волосам. Парень, на котором проводят абузивные манипуляции, начинает волноваться. Грёбаные огурчики на глазах лишают обзора, а через дырочки в них, в самой середине, ничего не видно. И раз зрение отключено самым неподобающим образом, тело активирует другие органы чувств. И самый чувственный из них орган предательски реагирует на то, как Кенма близко. Спасибо, они в белье и ничего из того, что под водой, не разобрать, однако если парень придвинется, то найдёт ещё одну причину считать Куроо фриком. Ответ: «Это… чесалка для спины», нихуя не прокатит. Но пока он балуется, пытаясь победить в метании пена-боллов, беспокоиться не о чем. Появляется, когда Куроо прижимает Кенму к себе, чтобы так позорно не проигрывать. И слава Богу за огурчиками не видно ничего: эти маски превращают их в безносых ублюдков. Хорошо бы было об этом подумать, но обоим, увы, наплевать. Глупая война прерывается ничьёй, и чтобы хоть как-то отвлечься от нахлынувшего смущения, Куроо дотягивается до скраба и начинает растирать его по спине Кенмы. Ещё один отягчающий фактор. Ситуация усугубляется до предела, потому что Кенма дёргается из-за того, что щекотно, и тяжело дышит в паре миллиметров от губ Куроо. Буквально ему на губы. А когда он ещё и обнимает его за шею, прогибаясь, подставляясь под эти ладони, становится не до смеху. Чёрт! Вы когда-нибудь хотели поцеловать кого-то настолько, что дрожали от нетерпения и чувств, взрывающихся внутри желанием так же легко, как лопаются пузырьки пены? Вот и Кенма не хотел. До этих пор. Даже с Акааши такого никогда не было, а оттого это новое «хочу, блять» изводит до ёбаных искр перед глазами. В горле пересыхает. Сердце колотится дико у обоих, они чувствуют это, когда прижимаются друг к другу сильнее. И самое обидное — что нельзя. Кенма бесконечно завидует Акааши, который обогнал их с Куроо вместе с Бокуто. И даже не совсем понятно, почему нельзя. Но нельзя. Оба это знают, тормозя босой ногой на огромной скорости. Больно? Да. Жжёт? Ещё бы. Вот в груди — то же самое. Снаружи — жарко. Оба горят, как при простуде, но если поддаться, дороги назад не будет. И как же обидно ладонь по инерции соскальзывает к кенминым бёдрам, идеально ложась на ягодицу. — Назови мне хотя бы одну причину не делать этого, — шепчет парень в губы Куроо, прижимаясь к нему пахом. Времени на ответ крайне мало. Любая… просто любая хуйня сойдёт за причину. Мозг, пожалуйста, включись. И сам выбросись на мусорку, потому что: — Нас Боженька увидит. Кенма, мягко говоря, в ахуе. Куроо и правда фрикидный. — А-а-а, ебать, да? Пон. — Не богохульничай! Он всё слышит.***
— Слушай, кожа такая мягкая после этих водных процедур, — гладя себя по рукам, произносит Куроо в самом конце вечера. — А я тебе о чём, — не спорит Кенма. — А волосы после этой пены… м-м-м… шёлк. — Да-да. Они собираются спать: день выдался насыщенным. Последние бокалы вина допиты. Нервы и гормональный фон восстановлены. И никаких сожалений нет. Оба поступили правильно, решив не торопить события. Потому сейчас просто наслаждаются друг другом, лёжа под одним одеялом и на одной подушке. — Знаешь, что думаю? — интригует Куроо. — И что же? — сонным голосом спрашивает Кенма, поворачиваясь к парню лицом. Обнимает его, готовясь охуенно поспать. — Ты, наверное, сильно устал, ведь тебе пришлось прошагать километры в моих мыслях, — снова подкатывает, но на этот раз без запинок. — Я хотел бы быть слезой, чтобы родиться в твоих глазах, прожить жизнь на твоем лице и умереть на твоих губах, — отвечает тем же. — Оу… кис… Если бы на этой планете не было гравитации, я бы все равно притянулся к тебе… — Мур двоеточие три. — Мур меньше чем три. Да, пусть будет так. Кенма совсем не против.