Ещё не всё потеряно

      Приводить в порядок своё оружие – обязательный ритуал для каждого воина, а для Бога Войны, лорда пика Байчжань, Лю Цингэ, он был сродни медитации. Не то чтобы духовное оружие нуждалось в чистке или заточке, однако, Лю Цингэ находил в этом действе особое удовольствие и успокоение. Любовно оглаживая Чэньлуань мягкой бумагой, мужчина сосредоточил всю свою энергию и мысли на собственных действиях. Меч пульсировал золотистым свечением при каждом прикосновении, словно отвечая на них. От рукояти к острию. Раз – другой, ещё раз. Лицо Лю Цингэ излучало спокойствие и полную концентрацию, не было угрюмости, что привыкли видеть окружающие его люди – он был полностью расслаблен.       Повторив несколько раз скользящие движения, Лю Цингэ приподнял меч на уровень глаз, посмотрел под углом, наклонив голову; металл сверкнул, отражая пламя свечи. Кивнув сам себе, мужчина развернул клинок другой стороной и проделал то же самое. Полностью удовлетворившись проделанной работой, он уже собрался было убрать меч в ножны, как почувствовал колебания демонической ци. Успел только привстать, как в дверь постучали, брови его тут же сошлись над переносицей.       Лю Цингэ знал, кто может прийти внезапно в сопровождении демона и рад ему не был, особенно в столь поздний час. Хоть Бог войны и нечасто спал по ночам, отдавая предпочтение медитации или тренировке, но гостеприимным его было сложно назвать, а таких гостей он и вовсе привечать не хотел. В общем и целом, лорд Байчжань не удивился, когда за дверью раздался голос Шан Цинхуа:       – Шиди Лю, ты спишь? Мы войдём? – небольшая пауза, – Мы бы не потревожили тебя в столь поздний час, но есть дело чрезвычайной важности, с которым мы не можем ждать.       Лю Цингэ снова опустился на подушку для сидения. Какие могут быть у северного демона к нему дела и, неужели, он сам не в состоянии за себя говорить, обязательно шавку свою посылать? Лю Цингэ презрительно скривился.       Простить предательство Шан Цинхуа он не смог, несмотря на то, что между двумя мирами установился альянс, а все остальные горные лорды решили-таки дать тому второй шанс. Кто предал раз, предаст и два – таково было мнение главы Байчжань, да и к демонической расе его отношение не изменилось. Если бы не Юэ Цинъюань, Лю Цингэ не стал бы мешкать – придал предателя смерти, но приходилось, скрипя зубами, терпеть его присутствие.       – Шиди, – снова послышался голос, – это касается Шэнь Цинцю.       Лю Цингэ замер. Немного подумав, он ловким движением отправил Чэньлуань в ножны и бросил:       – Входите.       Получив дозволение, Шан Цинхуа распахнул дверь, пропуская, отнюдь, не северного демона. Вид всегда утонченно одетого, статного полукровки потряс горного лорда ещё больше: в простых холщовых рубахе и брюках, босой, волосы растрепаны, лицо бледное, встревоженное, губы без единой кровинки плотно сжаты, только глаза красные и припухшие, на руках покоилось обмякшее тело Шэнь Цинцю.       Лю Цингэ тут же поднялся на ноги, всё его презрение слетело с лица, оставив широко распахнутые глаза, да приоткрытый рот. Он даже не обратил внимания ни на приветствие Шан Цинхуа, ни на третьего визитёра, который прикрыв за собой дверь, остался тенью стоять рядом с ней.       – Что с ним? – спросил Лю Цингэ.       – Он мёртв. – коротко отозвался Ло Бинхэ, решив, что незачем тянуть и сочинять витиеватые ответы.       Шан Цинхуа медленно прикрыл веки, предвидя, что произойдёт следом. Импульсивный Бог войны не заставил себя долго ждать, вскинулся сжимая кулаки, глядя на демона с яростью выпалил:       – Что ты с ним сделал, ублюдок?!       Яркой вспышкой сверкнул Чэньлуань. Ло Бинхэ увернулся от меча. Комод за его спиной разлетелся в щепки от потока ци. На стене осталась глубокая вмятина. Лю Цингэ сделал ещё выпад. Раздался громкий лязг от скрещенных мечей.       Отбросив противника Ло Бинхэ перекинул тело учителя на одну руку, прижав его к себе покрепче. Уворачиваясь от очередного удара, он взглянул на лицо Шэнь Цинцю – всё как тогда. Ло Бинхэ горестно и немного безумно улыбнулся, и бросился в атаку. Воздух загудел и заискрился от противостояния двух энергий.       Шан Цинхуа, с ужасом взирая на развернувшуюся картину, отступил к двери.       – В-ваше Высочество. Сделайте что-нибудь. Нельзя, чтобы их услышали. – обратился он к Мобэй-цзюню, но тот лишь хмыкнул в ответ, кинув на сражающихся короткий взгляд.       Шан Цинхуа вцепился в волосы. Этот демон не собирается ему помогать!       «Ну, я же предупреждал! Я же просил! Сейчас сюда слетится вся школа и расспросов не избежать», – простонал он про себя.       Когда очередной волной духовной энергии с головы Шэнь Цинцю срезало несколько прядей, перед глазами замаячило предупреждение Системы и Шан Цинхуа уже не мог просто стоять, пустив всё на самотёк.       – Остановитесь! Перестаньте! – запричитал он. – Если повредите тело, назад Цинцю уже не вернуть!       «И меня тоже! Обо мне-то, конечно, в этот момент никто не думает!»       Он не кричал, но его звонкий голос достиг ушей обоих, как раз в тот момент, когда они, уворачиваясь, разлетелись в разные стороны. Противники замерли, проводили взглядом летящие вниз лёгкими пёрышками и укладывающиеся на пол чёрные локоны.       Ло Бинхэ зыркнул на Лю Цингэ таким взглядом, каким можно было бы разрезать последнего надвое, убрал меч и спешно осмотрел голову своего шицзуня.       – Какую чушь ты несёшь? – выплюнул Лю Цингэ, стирая с щеки, выступившие из тонкой раны капли крови, неотрывно глядя, как Ло Бинхэ бережно поправляет сбившуюся одежду Шэнь Цинцю. Поморщился, стиснул зубы – эту сцену ему не развидеть никогда, а он ведь ещё ту забыть не успел! Лицо его побагровело от гнева.       – Я… я… – замешкался Шан Цинхуа, не ожидавший, что его слова возымеют хоть какой-то эффект, а от того и растерявшийся. – Шиди Лю, шисюна никто не убивал. – наконец пробормотал он.       На лице Лю Цингэ отразилось недоумение вперемешку с недоверием. Он мельком взглянул на Шан Цинхуа и снова вперился на безжизненно висящего Шэнь Цинцю.       – Прекрати! – прорычал Лю Цингэ на воркующего полудемона. Тот вскинул на него прожигающий взгляд.       – Давай присядем, я всё тебе объясню. – предложил Шан Цинхуа, пользуясь моментом, пока эти двое снова не ввязались в драку.       – С какой стати я должен тебя слушать? – Лю Цингэ смерил заклинателя презрительным взглядом.       – Разве я посмел бы потревожить главу пика Байчжань, если бы дело не было столь важным и не требовало его вмешательства. – привычка лебезить похоже досталась Шан Цинхуа вместе с телом, ещё и въелась глубоко в кости за годы службы у ледяного короля. Только вот больше всего Лю Цингэ ненавидел подхалимов, от того заскрипел зубами, наградив Шан Цинхуа взглядом полным презрения. Тот моментально стушевался.       – Нужна твоя помощь, Шиди Лю.       Лорд Байчжань, немного помедлив, не меняясь в лице, зачехлил меч и махнул рукой в сторону стола. Все трое расселись. Накал немного поутих, вот только напряжение было столь ощутимым, что им можно было подавиться.       Ло Бинхэ не желая расставаться с телом своего мужа, опустил его себе на колени, придерживая под спину одной рукой, второй же убрал упавшую на лицо прядь.       Лю Цингэ старательно избегал смотреть в их сторону, устремив испытующий взгляд на инициатора их переговоров. Сейчас он заметил, что от мужчин пахнет дымом, а Шан Цинхуа так же, как и Ло Бинхэ был одет небрежно даже для него, словно накидывал одежду второпях, но решил ничего не спрашивать, полагая, что получит все ответы.       Шан Цинхуа начал свой рассказ:       – Не так давно из другого мира...       – Другого мира? – уточнил Лю Цингэ, скептически вскинув бровь. – Какой ещё другой мир?       Он знал лишь о царстве демонов, знал об обители небожителей. О каком мире толкует демонская сошка?       – Полагаю, параллельный. – пожал плечами Шан Цинхуа, а лорд Байчжань на это только нахмурился, однако промолчал, коротко кивнув, и Шан Цинхуа продолжил: – Так вот, из этого мира явился визитёр, под личиной лорда Ло он пытался втереться в доверие Шэнь Цинцю и забрать его с собой, но не вышло – Лорд Ло вовремя вмешался. Сражение кончилось тем, что пришелец скрылся в портале, но прежде чем уйти, он сказал, что так или иначе заберёт шисюна. Сегодня его душа покинула тело внезапно и без причины, а прежде, по словам Лорда Ло, шисюн смотрел на что-то перед собой и разговаривал с этим. Ни яда, ни повреждений не обнаружено. В доме и рядом никого больше не было, зато остался след энергии от заклинания, благо мы успели понять, чьих рук это дело, пока тот совсем не испарился.       Шан Цинхуа понимал, что Лю Цингэ не дурак, сразу поймёт, что ему врут, поэтому по дороге к хребту Цанцюн он поподробнее расспросил Ло Бинхэ о том инциденте с Бин-гэ. Это событие, хоть и осталось известным лишь нескольким людям, но являлось отличной основой, ведь любая небылица, приправленная правдой, становилась на порядок вкуснее и глоталась жертвой обмана уже куда охотнее. Лю Цингэ же, наоборот, насторожился, посмотрев с недоверием сначала на него, затем на Ло Бинхэ.       – Когда это случилось? – спросил он, пытаясь припомнить, какие-то события или предпосылки, которые бы могли указывать на появление гостя. Но не было ничего подобного: никто не жаловался на появление неизвестного, и никаких слухов о порталах он тоже не слышал.       Ему ответил Ло Бинхэ:       – Несколько месяцев назад. Он был ранен мной, а в Царстве демонов тогда было не спокойно, поэтому учитель отправился с ним на хребет Цанцюн, конечно, он не знал, что это не я, и посчитал, что на Цинцзин будет безопаснее залечить раны. Насколько мне известно, шишу тоже с ним виделся в тот день.       – А сам ты где был? – припечатал Лю Цингэ.       – Во время схватки с чужаком, попал в портал, из которого тот вышел, и пробыл в том измерении некоторое время, прежде чем смог вернуться.       Лю Цингэ воззрился на него со сложным выражением лица – гость побывал на Цанцюн, но никто не в курсе. Казалось бы, такое происшествие, как пришелец из другого мира, имеющий возможность открывать порталы не могло остаться не замеченным и, как минимум, Шэнь Цинцю должен был сообщить об этом Юэ Цинъюаню. Нужно было выяснить, кто он, откуда и какую опасность представляет, но ничего подобного Шэнь Цинцю не говорил. Эта информация была новой, что заставляло сомневаться лорда Байчжань в искренности своих гостей.       – Тогда почему об этом известно только вам? – прозвучал закономерный вопрос.       Шан Цинхуа не знал, что и ответить лишь рот открыл, но так и не проронил ни звука.       – Я не отношусь больше к школе Цанцюн и не обязан отчитываться за все происшествия, которые касаются только меня и учителя. – спокойно проговорил Ло Бинхэ.       – Ты всё ещё зовёшь Шэнь Цинцю учителем! – вскипел Лю Цингэ, сжимая рукоять меча до хруста костяшек.       – Не твоё собачье дело, как я его называю. – в той же манере ответил Ло Бинхэ. – Наши личные дела мы не обязаны выносить на обсуждение высокомерных выскочек, вроде тебя. – его метка замерцала красным.       – Тогда какого чёрта ты припёрся? – вскинулся Лю Цингэ, готовый обнажить клинок.       Шан Цинхуа чувствуя, как атмосфера вновь накаляется, затараторил:       – Уважаемые, успокойтесь. Это правда, шисюн Шэнь не хотел об этом распространяться, у него на это были причины.       – Однако шисюн Шан отчего-то в курсе дела. – не унимался Лю Цингэ, переведя взгляд на Шан Цинхуа, глаза которого изумлённо распахнулись. Удивило Самолёта то, что оброненная Лю Цингэ фраза источала горький запах разочарования с кислыми нотками уксуса. Вот это поворот! Стоит успокоить эти чувства или же, наоборот, разжечь? Решив прояснить ситуацию, он опустил взгляд и произнёс:       – Так уж вышло, шиди Лю, что мы с Шэнь Цинцю стали чаще общаться, много чего произошло за последние годы, что позволило нам сблизиться. – Шан Цинхуа мельком взглянул на Бога войны, подметив, что его лицо немного расслабилось, он продолжил: – Шисюн иногда рассказывает мне некоторые моменты, не все, конечно. Кхм. – он кашлянул в кулак. – Совсем немногие.       – Это на него не похоже… – пробормотал Лю Цингэ, подумав о том, что Шэнь Цинцю скрытую от всех информацию не стал бы распространять просто так за праздной беседой.       – Никому ведь не грозила опасность… – Шан Цинхуа неуверенно пожал плечами.       Лю Цингэ саркастически вскинул бровь на это заявление, – чем больше говорит этот заклинатель, тем большим идиотом он кажется.       – До сегодняшнего дня всё было в порядке. – тут же стушевался лорд Аньдин. Он начал понимать, что его слова только ещё больше раздражают Лю Цингэ, но так как Ло Бинхэ молчал, приходилось отдуваться ему и не время сейчас поворачивать назад.       – Об этом происшествии следовало сказать раньше. – отрубил лорд Байчжань, давая понять, что не намерен продолжать разговор, однако Шан Цинхуа не понял его намёк и предпринял ещё попытку:       – Видишь ли, шиди Лю, когда дело касается семейных тайн, то в них мало кого посвящают… – сказал это и осёкся, потому что взгляд лорда Байчжань мгновенно потемнел.       – О, – выдохнул он, скорчив презрительную мину, – семейные тайны? А ты, стало быть, член этой семьи?       – Это... Мы друзья. – Шан Цинхуа шумно сглотнул, – После своего выбора он нередко сталкивался с осуждением тех людей, что раньше поддерживали его. Каким бы ни был шисюн Шэнь нелюдимым, а совсем без общества ему тяжко.       – К чему это ты ведешь? – вскинулся Лю Цингэ. – Хочешь сказать его здесь отвергают? Такого ты мнения о братьях, что со снисхождением отнеслись к твоему предательству?       Лю Цингэ не понимал, что его заставляло продолжать этот не имеющий к делу разговор, куда важнее сейчас было выяснить обстоятельства смерти Шэнь Цинцю, но Шан Цинхуа словно задел внутри него какую-то очень звонкую струну, звук от которой болезненным эхом распространился по грудной клетке, заставляя реагировать на каждую нелепую фразу этого предателя, а во всём теле зародилось чувство неловкости, доставляющее ему дискомфорт, отчего Лю Цингэ не мог не злиться.       – Шишу понял неправильно. Ни в коем случае, этот лорд, не хотел возвысить себя над остальными. Все мы знаем, как для Шэнь Цинцю важна репутация и всё же он пошёл по этому пути рука об руку со своим учеником, не оглядываясь на мнение людей. Так же, никому не секрет, насколько он привязан к школе, но Ло Бинхэ не рады здесь, а жизнь шисюна теперь неразрывно с ним связана. Мне легко его понять. Это нас и сближает.       Шан Цинхуа не ожидал, что Лю Цингэ вообще заострит на этом внимание, скорее вернуть разговор к важной теме было ему более свойственно. Автор усмехнулся сам себе, втайне подивившись тому насколько изменились его персонажи, какими многогранными они стали, сами ваяют свою жизнь, делая его мир всё интереснее и интереснее на радость папочке. Подумалось ему и о северном короле, который тоже не мало изменился и отошел от задуманного им амплуа. Улыбнувшись собственным мыслям, он вздохнул:       – Иногда нужно идти против течения, чтобы достигнуть своего счастья. Многие ли на это отважатся?       Сейчас все взгляды были устремлены на него. Он невольно поёжился, чувствуя дискомфорт от столь пристального внимания к своей персоне. От неловких ощущений его отвлек голос Ло Бинхэ:       – То, что вы оба тут устроили, дела не касается.       Однако, вопреки его недовольному тону, Система расщедрилась на баллы:       [Очки расположения главного героя увеличены на 10 баллов].       Небольшая подачка порадовала Шан Цинхуа, – она означала, что выбранная им манера поведения – правильная, и надо продолжать в том же духе. Что ж, остаётся надеяться, что это подействует и на Лю Цингэ. Однако, тот не спешил верить в рассказанную историю, и, нисколько не смягчившись, гневно смотрел на Шан Цинхуа, разве что зубами не скрипел. Кажется, фраза вызвала прямо противоположный эффект.        Если бы дело не касалось Шэнь Цинцю, то Лю Цингэ уже указал бы на дверь в собственной манере, а точнее посредством пинка. Что ж выгнать визитёров он не мог, но и дальше вести бесполезные беседы тоже не имел желания – не известно куда они ещё могут завести, и без этого уже сказанное вызывало у него тошнотворное отвращение. Согласившись негласно с Ло Бинхэ, лорд Байчжань решил сразу перейти к делу. На кой-то чёрт они всё-таки заявились к нему со своей невероятно секретной тайной.       – Что вы хотите от меня? – прямо спросил он.       Шан Цинхуа тут же оживился: наконец-то тема подошла к самому главному.       – Дело в том, что Шэнь Цинцю можно и нужно вернуть, чем Лорд Ло и хочет заняться, но, чтобы его усилия не прошли даром, тело должно оставаться в сохранности. Именно об этой услуге мы и пришли попросить шиди – присмотреть за ним, поддерживая в нетленном виде, сохранив это в тайне ото всех.       Лю Цингэ застыл и с недоумением уставился на Ло Бинхэ, тот же сидел с нечитаемым лицом. Лорду Байчжань в такое поверить было ещё труднее. Помнится, он пять лет воевал за труп Шэнь Цинцю, чтобы спасти его из лап этого белоглазого волка и провести обряд погребения на хребте Цанцюн. Что же, выходит сейчас его противник сам добровольно принёс тело сюда сразу после смерти и просит его… просит его присмотреть?       – Что за нелепость? – наконец выплюнул он сам не понимая, что именно в его понимании нелепо: тот факт, что Ло Бинхэ добровольно явился за помощью к лорду Байчжань или то, что его, Лю Цингэ, пытаются приобщить к некрофилии и всей этой дурно пахнущей истории в целом?       Шан Цинхуа бессильно прикрыл глаза. Зря он надеялся, что это будет легко.       – Шиди Лю, я понимаю, что это не просто понять, но…       Ло Бинхэ встал, не дав ему договорить, коротко бросил:       – Мы уходим.       – Цзюнь-шан, подождите! – всполошился Шан Цинхуа, соскочив с места, мигом растеряв всю свою уверенность. – Незачем так горячиться.       – Нет времени ждать. – отрезал Ло Бинхэ. Он по-своему трактовал слова Лю Цингэ – его просят посодействовать в спасении брата по школе, а тот называет это нелепостью, лелея там какие-то свои принципы. Ничего другого и ожидать не стоило. Лучше бы он потратил это время на поиск другого способа.       – Лю Цингэ, о нашем визите не стоит распространяться. – не то просьба, не то приказ.       Лю Цингэ поднялся, в два ловких движения перегородив Ло Бинхэ дорогу, принял боевую стойку.       – Хмф, – усмехнулся Ло Бинхэ, – Хочешь сойтись со мной в поединке? В следующий раз.       – Ты не уйдёшь так просто, пока я не узнаю всей правды о смерти шисюна. – процедил Лю Цинге, собирая ци в кулаке.       Шан Цинхуа вдруг понял насколько тяжко приходилось Шэнь Цинцю находиться между двух огней. Удивительно, как он умудрялся сохранять самообладание и находить к ним обоим подход? Сегодня Шан Цинхуа уже порядком перенервничал за эти несколько часов, осознавая насколько не только вся эта ситуация, но и его жизнь зависит от исхода этой встречи. Накрыв лицо ладонью, переведя дыхание, он пробормотал:       – А правда в том, что Шэнь Цинцю сейчас очень нуждается в вашем сотрудничестве. – повернувшись к Лю Цингэ, он устремил на него свой самый серьёзный взгляд, – Шиди, нам правда очень нужна твоя помощь. Шисюн всегда на тебя рассчитывал. После Ло Бинхэ безопасность своей жизни он доверил бы только тебе.       Лю Цингэ с минуту сверлил шисюна взглядом. Юркий и скользкий тип – Шан Цинхуа, – никогда ему не нравился. Интересно, благосклонность северного короля он заслужил тем же способом: умело вворачивая нужные фразы в самый подходящий момент, манипулируя слабыми местами? От отвращения и чувства, будто к нему залезли в душу липкими цепкими пальцами, его внутренне передёрнуло. Он никогда ни к кому не привязывался, но этому Шэню удалось-таки влезть ему в голову и прочно там укорениться.       После его чудесной трансформации, после того как Шэнь Цинцю спас его от искажения ци, Лю Цингэ уже не мог как прежде относиться к лорду Цинцзин, каждый раз ощущая, что должен вернуть должок, а тот, как назло, всё вертелся рядом, наглядно демонстрируя свой дружелюбный настрой и невероятное везение вляпаться в очередные неприятности.       Стараниями главы Юэ, Шэнь Цинцю стал для Лю Цингэ братом не только на словах – он нехило привязался к этому непутевому, вечно находящему на свою задницу приключения, горному лорду, и чувство долга, что он испытывал после помощи в пещере Линси, мало-помалу превратилось в привычку и даже в потребность приходить на помощь и защищать Шэнь Цинцю. Как теперь он мог так просто отречься, даже не проверив достоверность информации?       Бог войны посмотрел на бледное лицо, покоящееся на груди Ло Бинхэ. Горло его словно набили ватой, неприятное давящее чувство возникло в груди. С трудом сглотнув, чтобы смочить пересохшее горло, он опустил руки и произнёс:       – Я хочу сам осмотреть тело.       Шан Цинхуа вопросительно воззрился на Ло Бинхэ, про себя молясь, чтобы тот не дал заднюю и позволил прикоснуться к своей святыне. Демон же в ответ бросил испытующий взгляд на Шан Цинхуа, но, нехотя, а всё же кивнул.       Лю Цингэ не был сведущ в лекарских делах, но кое-что он всё-таки понимал. По крайней мере прочувствовать течение ци и в общих чертах понять, какие есть повреждения, он мог.       Пока прощупывал пульс, пришел к выводу, что Ло Бинхэ не мог бы сделать какой-то коварный ход, пожертвовав своим учителем, поскольку сильно к нему привязан. Как бы ни противна была ему эта связь, но Лю Цингэ не мог не признать, что привязанность демона не была притворной.       В теле всё ещё плескалась чужая ци, судя по всему, принадлежавшая Ло Бинхэ, которая постепенно рассеивалась, пока Лю Цингэ прижимал пальцы к запястью Шэнь Цинцю. Оно было безжизненно, но абсолютно невредимо, – в этом его ночные визитёры не солгали, но всё остальное вызывало недоверие. Лорд Байчжань поднял глаза на Ло Бинхэ. Тот терпеливо ждал, смотря прямо перед собой.       «Во что на этот раз оказался втянут Шэнь Цинцю и почему это было тайной? Разве мог лорд Цинцзин скрыть такое серьёзное событие, как вторжение пришельца из чужого мира? Что их связывает? Зачем этому человеку понадобилось красть душу Шэнь Цинцю?» – любопытство и подозрение снедали Бога войны, он уже понял, что ответы на эти вопросы не получит, поэтому вслух он спросил совсем другое:       – Как вы собираетесь попасть в другой мир?       Ло Бинхэ медленно повернул к нему лицо, раздумывая стоит ли отвечать и всё же коротко пояснил:       – С помощью Синьмо.       Лю Цингэ нахмурился.       – Разве Шэнь Цинцю не уничтожил его?       – Не до конца. – отозвался Ло Бинхэ, – Я восстановлю его.       Лицо лорда Байчжань потемнело, стоило ему вспомнить, до чего коварный меч довел полукровку в прошлый раз и какими были последствия.       – Это исключено! – отрубил Лю Цингэ.       – Шиди Лю, другого способа нет. – подал голос Шан Цинхуа, – Без Синьмо мы не сможем его вернуть. Клинок придётся восстановить. В противном случае остаётся только вырезать траурную табличку. Ты сможешь себя простить, зная, что твоё бездействие сегодня привело к его гибели завтра? Он ещё не умер, понимаешь?       – Вы в своём уме? – процедил лорд Байчжань. Глаза его метали молнии.       Ло Бинхэ на это сладко улыбнулся:       – Похоже я и впрямь сошёл с ума, когда согласился сюда прийти.       Его порядком утомил этот разговор. Шан Цинхуа начинал раздражать, уговаривая Лю Цингэ так, словно между ним и учителем есть какая-то связь, какие-то особые узы, постоянно делая на этом акцент.       – На мой взгляд, это как раз самое разумное решение. – раздался прохладный бас со стороны входа. Теперь всё внимание было приковано к северному демону.       – А? – Ло Бинхэ склонил голову набок. Мобэй-цзюнь, как правило, никогда не встревал в разговоры, которые его не касались. Он давно понял, что северный демон не имел привычки давать указания, если в них не нуждались и крайне равнодушно относился к чьим-то проблемам. От того Ло Бинхэ удивило, что в этот раз Мобэй-цзюнь изменил своей привычке.       – Что ты этим хочешь сказать? – полудемон вскинул бровь.       Не то что Мобэй-цзюнь понимал все нюансы дела, но из сказанного он уловил общий смысл: душа мастера Шэня находится в ловушке другого измерения, чтобы туда попасть нужен мощный артефакт и этим артефактом является Синьмо. Мобэй-цзюнь хорошо помнит, что из себя представляет этот меч – оружие, которое имеет извращенный кровожадный разум, – пожирает слабого и подчиняется сильному. Ло Бинхэ не смог с ним совладать, а значит и в этот раз ему понадобится много сил, чтобы справиться и лучше бы, по мнению Мобэй-цзюня, отказаться от этой идеи. Но ещё демон очень ясно понимал – если есть шанс вернуть своего человека, Ло Бинхэ ни за что от него не откажется, а значит подпитка трупа энергией сейчас для Цзюнь-шана будет огромной помехой.       – На восстановление меча и установление контроля понадобится много сил и энергии. Ты не можешь расходовать ци на поддержание тела. Мы никуда не уйдём, пока не придём к соглашению. – слова звучали как приговор: холодно, спокойно, бескомпромиссно, решение будет принято по обоюдному согласию или путём применения силы.       Ло Бинхэ ненавидел собственное бессилие, в особенности выводило из себя, когда ему указывали, как поступать. Беспрекословно он мог слушаться только своего супруга. Он бы мог сейчас просто уйти, хлопнув дверью и, как всегда, не полагаясь ни на кого, сделать всё возможное, чтобы добиться своего. Ло Бинхэ знал, что сможет, выбьется из сил, будет на грани, но у него получится; он уже не раз доказывал и себе, и всем, что способен на многое, чтобы достичь цели. Так же он понимал, что это не разумно и учитель сказал бы ему то же самое – Цинцю бы не хотел, чтобы Ло Бинхэ приносил себя в жертву.       Лю Цингэ тоже не нравилось, когда ему угрожали. Где это видано, чтобы Бога войны припирали к стенке? Атмосфера снова накалилась.       В этот самый момент раздался тихий вкрадчивый стук. Все находящиеся внутри застыли, обратив своё внимание на дверь. Через минуту человек, стоящий снаружи, заговорил:       – Шицзунь? Вы спите? Я чувствовал демоническую энергию… Всё ли хорошо? – Ян Исюань замолчал, ожидая ответа.       Лю Цингэ открыл было рот, но его перебил Мобэй-цзюнь:       – Он не услышит.       «Ах, так вот почему он даже с места не сдвинулся, когда я просил его помочь – наложил звукопоглощающее заклинание. Позаботился об этом заранее, зная, что эти двое всё равно схлестнутся лбами», – подумал Шан Цинхуа, с обожанием взглянув на демона.       – Шиди Лю, не нужно ему знать о нашем визите. – мягко попросил он, вновь поворачиваясь к Лю Цингэ. – Незачем вмешивать ещё кого-то и усложнять дело.       По тени на отбрасываемой аккурат на бумагу было видно, как ученик переминается с ноги на ногу и несколько раз неуверенно поднимает руку, чтобы постучать, но так и не решается. Ян Исюань что-то тихонько пробормотал себе под нос и добавил громче:       – Шицзунь, я буду на тренировочном поле… – затем он неуверенно развернулся и ушёл.       Когда его шаги наконец затихли, Шан Цинхуа снова заговорил:       – Давайте не будем горячиться и терять время.       «Хотя, как раз времени-то у нас навалом. Огурец-то дома, ему ничего не грозит. Это моя жизнь зависит от ваших решений. И хотелось бы хоть немного вздремнуть сегодня, пока не рассвело», – мысленно посетовал он и покосился на Мобэй-цзюня. Скорей всего, вопросов ему теперь не избежать, остаётся надеяться, что ледяной король даст ему хотя бы отдохнуть.       Шан Цинхуа сделал шаг в сторону Лю Цингэ.       – Шиди Лю, не известно, какой оборот примет это дело и чего нам стоит опасаться. Лучше не мешкать и начать действовать прямо сейчас. И, на самом деле, – он немного помялся, пожевав губами и, коротко взглянув на всех по очереди, в итоге остановившись на Лю Цингэ, продолжил, – это крайне несправедливо, ведь Ло Бинхэ заслуживает большего доверия, чем ты думаешь.       Снова повисла пауза. И в общем-то удивили не сами слова, ведь трактовать их каждый мог бы по-своему, придумав тысячи смыслов и поводов, которые, по их мнению, мог бы вложить в них заклинатель, преследуя свою цель. Поражал тон, с которым они были произнесены: тихо, словно он говорил сам себе, но при этом твёрдо, искренне и с верой в собственные слова, как будто голос шёл из самой его глубины, отчего создавалось впечатление, что говорил не привычный лорд пика Аньдин слуга северного короля, а некто иной – человек, который прячется за маской жалкого и ничтожного подпевалы.       Ло Бинхэ меньше всего ожидал услышать такие слова от Шан Цинхуа. Их мог бы сказать учитель. И, откуда эта сквозящая меж слов искренняя забота, словно, заклинатель знает о нём всё, словно говорит о самом дорогом и близком человеке? Ло Бинхэ никогда не принимал его всерьёз, терпел только, потому что Цинцю нравилось с ним общаться, а Мобэй остервенело защищал.       Этой ночью Шан Цинхуа навсегда изменился в глазах Ло Бинхэ.       Пытается помочь.       Сердце полукровки живо отозвалось на эту открытую и глубокую искренность. Он уже давно никому не верил и никого до себя не допускал, кроме одного самого любимого человека и только его словам он безоговорочно верил. И, вот, Шан Цинхуа словно бы говорит его голосом, как будто тот рядом.       Пытается поддержать.       Ло Бинхэ проглотил остатки своего гнева, стиснув зубы, прикрыл глаза. Открыл. Посмотрел на лицо учителя. Так не хотелось повторять прошлый сценарий, не хотелось отпускать его, не хотелось без него жить. Эти желания горели в сердце так яро, сильнее, чем обида, сильнее, чем ненависть.       Ло Бинхэ умел маскировать свои чувства, когда это было нужно и выглядеть дружелюбным и учтивым, когда внутри клокотала ярость, умел проглотить своё негодование, спрятать за улыбкой боль, умел и льстить не хуже Шан Цинхуа. Он устремил на Лю Цингэ взгляд, полный противоречивых и сложных эмоций, склонился, поудобнее перехватив Шэнь Цинцю, и произнёс:       – Этот смиренный просит шишу Лю взять на себя заботу о теле учителя, пока ученик занимается подготовкой к походу и в его отсутствие. Он так же смеет просить оставить в тайне всё, о чём шишу сегодня узнал и не распространять информацию о смерти учителя. Бинхэ может рассчитывать только на помощь шишу Лю и его нерушимые принципы и силу воли. Этот Бинхэ обещает научиться контролировать Синьмо и вернуть учителя домой.       Лю Цингэ крайне редко изменял себе. Его повышенное чувство справедливости болезненно давало о себе знать каждый раз, как приходилось поступаться собственными принципами ради общего дела. Ввязываться в сомнительные дела, в которых замешаны два демона и один предатель, не очень-то хотелось, даже ради Шэнь Цинцю даже когда просят так смиренно. Он не понаслышке знает, какого это – довериться демону, – особенно этому, особенно если у него будет Синьмо. Хуже всего в этой ситуации то, что его просят не жизнью рисковать, сражаясь на передовой, а присматривать за трупом – вот что точно претило честолюбивому Лю Цингэ.       Другая же его часть тревожно отзывалась, подсказывая, что его помощь действительно требуется. Лю Цингэ внутренне колебался, внешне никак не выдавая себя, долго молчал, сверля Ло Бинхэ взглядом. Наконец приняв решение, спросил:       – Сколько времени это займёт?       Шан Цинхуа как-то рвано и шумно вздохнул. Глядя на упрямое лицо Лю Цингэ, после того, как перед ним склонил голову сам Ло Бинхэ, Шан Цинхуа уже отчаялся уговорить его и откровенно пожалел, что решился на этот абсурдный шаг, а он ведь приволок сюда протагониста, думая, что с Богом войны проблем не возникнет, а вышло с точностью наоборот. Небожители свидетели: с его плеч свалилась огромная гора. Лорд пика Аньдин, в руках которого держится вся структура хозяйственной части хребта Цанцюн и Ледяных пустошей, торговые отношения между мирами, которые веками враждовали, боялся ударить в грязь лицом и не оправдать доверия своего «сына». Даже системные уведомления о пройденной миссии и балы не могли его так порадовать, как удачный исход этой кампании и доверие Ло Бинхэ.       Сердце Шан Цинхуа ликующе подпрыгнуло. Он широко улыбнулся, смотря то на одного, то на другого – оба были подавлены, видимо, та самая гора, придавила теперь их статные спины. Вот и верно, пусть так, не ему ж одному горбатиться.       Ло Бинхэ с минуту размышлял над вопросом Лю Цингэ, затем не торопясь ответил:       – Я не могу сказать точно. В первую очередь, мне нужно достигнуть баланса. Я планирую уйти в закрытую медитацию на месяц. Восстановление меча тоже потребует немало времени. Чтобы вернуть Сюя, ушло где-то около трёх лун. Говорить об пребывании в ином мире, я не решусь и вовсе.       Лю Цингэ скрестил руки на груди, переваривая информацию, оглядел всех троих, остановился на лице Шэнь Цинцю, словно его следующие слова были обращены к нему:       – Прежде чем соглашусь, – проговорил он медленно, – я хотел бы услышать правду.