Сансара

В средней школе Робин влюбилась в чтение, и именно тогда определила свой путь. У Робин был план. К старшим классам она точно знала, какая у неё цель: Нью-Йорк, книжное издательство Лорелайн. Оно уже 50 лет принадлежало издателям из одной семьи, перешло от отца к сыну. Все лучшие авторы публиковались там. Фотография издательства красовалась на пробковой доске у неё над кроватью. Когда девушка уставала, она поднимала глаза на это фото, и мечта с новой силой грела её. Они с Сарой поступят в университет на факультет английской литературы, а после устроятся в издательство. Сначала будут помощниками редактора, дальше младшими редакторами, потом (наконец-то!) редакторами. А дальше, кто знает, может им дадут своё направление. Когда Бин представляла, что первой будет открывать книгу автора ещё до её публикации, по коже пробегали мурашки. Сколько историй увидят мир благодаря ей? Может она откроет новые звёзды на небосклоне литературы? Сара любила книги почти также, как и Робин. И так как своего плана у неё не было, она была не против следовать плану Бин. Сэм будет прекрасна в рекламе, она организовывала почти все школьные мероприятия, поэтому и её Робин подтянула в свой план. В Нью-Йорке она прекрасно впишется. Но, чтобы не выбиваться из плана, нужно было больше, чем просто хорошо учиться. Нужны дополнительные баллы за внеучебные достижения: кружки после школы, внеучебная деятельность, спортивные или творческие достижения, олимпиады, национальные конкурсы... Бин прекрасно справлялась, но друзьям об этом приходилось напоминать. Билли в её план не вписывался никак. Не потому что не хотела она, просто у парня была своя мечта. Калифорнийский технический колледж. Робин знала, каково это, иметь такую цель, поэтому всецело его поддерживала. Хотя и думала, что им будет очень недоставать друг друга. Заправив непослушную прядь волос за ухо, она старалась утолкать дождевик в сумку. Вечером обещали дождь, а она допоздна будет вести занятия для отстающих по литературе — не по доброте душевной. Просто это ещё одна галочка на пути к мечте. — Робин, завтракать! — позвала снизу мама. Девушка раздражённо бросила дождевик на кровать, словно он был в чём-то виноват. — Пусть мне повезёт, и погода порадует. Уходя, Бин ещё раз взглянула на фото издательства и улыбнулась. — Жди нас. День шёл как обычно. Читальный зал, занятия, ланч и снова занятия. После Бин попрощалась с друзьями и пошла в сторону 17й аудитории. Погода всё же вконец испортилась, пошёл дождь. Робин убрала всё лишнее в шкафчик и двинулась в кабинет. Открыв дверь, она увидела Майкла, небрежно сидевшего на парте. На лице тут же отразилось всё, что она о нём думает. Может, так просто положено и такие как Робин и Майкл не выносят друг друга на каком-то подсознательном уровне. Он спортсмен, которому нет дела ни до кого, кроме его подружки-балерины и футбола. Бестактный, раздражающий, невыносимый. Это всё, что Робин думала о нём. — Тоже рад тебя видеть, Мэлтон, — усмехнулся Майкл, глядя на спектр эмоций на лице Бин. Раздражённо хлопнув дверью, девушка вошла в кабинет. — Конечно, у кого ещё могут быть проблемы с учёбой, кроме как у тебя. — У тебя с этим какие-то сложности? — весёлость уже сошла с лица Майкла. — Никаких, — чуть ли не скрежеча зубами ответила она. — Какую контрольную ты завалил? — По Шекспиру. Король Лир. Робин очень хотелось грубо пошутить о том, что ему хватило мозгов запомнить название, но она воздержалась. Она подошла к полке с книгами и нашла нужную. — В общем смысле Король Лир о том, что нужно в любых обстоятельствах оставаться человеком, — начала девушка. Майкл рассмеялся. Робин удивлённо уставилась на него. На мгновение она даже подумала, что сморозила какую-то глупость. — Серьезно? И ты мне будешь об этом рассказывать? — парень посмотрел на неё так снисходительно, что Робин почувствовала, как начинает закипать. — И что со мной по-твоему не так? — сквозь зубы выдавила она. Майкла это забавляло. — А ты сама не видишь? Тебе же плевать на всех вокруг. Именно поэтому здесь только я. Никто не хочет на твой кружок для отстающих, потому что он нужен тебе только для галочки в списке достижений. Никто не верит, что ты можешь хоть кому-то помочь. Робин почувствовала, что готова проломить ему голову книгой, которую всё ещё держала в руках. Пальцы судорожно сжались на корешке. — Дак что ты тут делаешь? — со злостью произнесла она. — Потому что моя ситуация безвыходная. К тебе может привести только полная безысходность. — О да, конечно. Тебя ведь интересует только футбол и твоя пустоголовая подружка... Робин не смогла договорить, парень перебил её. — Заткнись, — Майкл угрожающе приподнялся с парты. — Моя подружка хотя бы замечает людей вокруг. А ты хоть знаешь, что о тебе говорят? Что ты спишь со всеми, с кем гуляешь. Сколько их? Семь? Десять? Двадцать? Майкл усмехнулся. Робин почувствовала, как сердце гулко ударило где-то под рёбрами, дыханье спёрло, как от удара в солнечное сплетение. Она с невероятной силой ударила книгой по парте. Словно огнедышащий дракон, она хотела бы уничтожить всё вокруг. Щёки пылали, уши горели, сердце колотилось где-то на уровне горла. — Садись! — приказала она, — открывай на первом действии. Майкл несколько утих, и послушно сел за парту. Робин выглядела так безумно, словно сейчас набросится на него и придушит. Парень опустил взгляд в книгу. Не потому что испугался. Просто драться с девчонкой — это в край стрёмно. Бин села рядом. Злость утихла и сменилась обидой и горечью. Ей казалось, что её только что вытолкнули на улицу под ледяной дождь. Она почувствовала, как предательски задрожали губы. Слеза скатилась по щеке и упала на парту. «Не хватало только разреветься при нём», — отозвался здравый смысл. Но остановить слезы было не в её силах. Майкл краем глаза заметил, как капля упала перед девушкой. Он осторожно перевёл на неё взгляд и изумился. Несмотря на милую внешность, Робин Мэлтон казалась непробиваемой глыбой. Буквально айсбергом, который топит Титаники. А сейчас перед ним была просто обычная плачущая девушка. Внутри стало мерзко. — Робин, — произнёс он. Девушка не отреагировала. — Если тебе важно, я не верю слухам, — негромко сказал Майкл. Бин продолжала пялиться на старую парту. Она слышала его, но продолжала разглядывать трещинки на столешнице. — Робин, — повторил парень, коснувшись её руки. На секунду ей захотелось расплакаться и позволить парню её успокоить. Но она тут же вспомнила, что именно он привёл её в это состояние. Робин подняла на Майкла полные слёз глаза, но смотрела куда-то сквозь него, а затем медленно достала свою руку из-под его. Взяла свою сумку и вышла из кабинета. Как было бы здорово взять себя в руки, не реветь, а поставить его на место. Потом как ни в чём не бывало рассказать этому недалёкому футболисту о великой классике литературы. Но Робин вместо этого шла под дождём, размазывая слёзы по лицу. — Надо собраться. Надо собраться. Надо собраться, — повторяла она. План был простой. Вернуться домой и загрузить себя грамматикой, чтобы вытеснить этот ужасный вечер из головы. Она шла под дождём и её потряхивало то ли холода, то ли от обиды. Майкл опустил взгляд в книгу. — Блядство, — выразил парень отношение ко всей этой ситуации. Он не собирался доводить девочку до слёз. Вообще-то он, и правда, не любил всезнайку Робин Мэлтон, но сейчас внутри было мерзко. Как будто он отнял конфету у ребёнка или толкнул немощную старушку. «Придётся извиниться», — подумал парень. Робин дошла до развилки. До дома можно было добраться двумя путями: по центральным улицам или через небольшой пролесок. Не задумываясь, девушка двинусь в лес — эта дорога была короче, и она ходила по ней тысячи раз. Вся одежда уже насквозь промокла и прилипла к телу. Земля под ногами превратилась в грязь и замедляла движение. С каждым шагом вырывать ноги из власти болота под ногами становилось всё сложнее. Внезапно краем глаза она заметила силуэт в лесу. Бин резко обернулась. Голова подсказывала, что людям в такую погоду в чаще леса делать нечего. Но он никуда не делся. Фигура в тёмном дождевике в капюшоне почти сливалась с деревьями, тем не менее, Бин была уверена, что это человек. «С другой стороны, я же тоже в лесу в такую погоду. Надо идти дальше», — успокоила себя девушка. Она с усилием сделала ещё несколько шагов и с опаской обернулась. Силуэта на прежнем месте не было. Но он стал ближе к ней на несколько шагов. Девушка была в этом уверена. Худощавый силуэт в капюшоне приблизился. — Кто здесь? — крикнула она в лес. Адекватный человек должен был что-то прокричать в ответ или хоть рукой помахать, но он остался неподвижен. Сквозь дождь Робин постаралась рассмотреть, стоит он к ней лицом или спиной. Она стёрла воду с лица вместе с остатками косметики, а когда вновь открыла глаза — она была уверена! — он стал ещё ближе к ней. Голова говорила, что это невозможно. Но тело подсказывало — беги ко всем чертям отсюда, пока ещё есть шанс убежать. Робин бросилась бежать. Она так отчаянно вырывала ноги из грязи, словно от этого зависела её жизнь. В тот момент ей так и казалось. Только выбежав из леса, она решила бросить беглый взгляд назад. Мелькнула надежда, что всё это ей привиделось, но силуэт никуда не делся. Некто стоял на выходе из леса. Совсем не запыхавшийся. Под капюшоном Робин смогла разглядеть часть его лица. Лишь мельком, но этого хватило, чтобы страх захлестнул её с новой силой. Вместо глаз у незнакомца были уродливые швы. Робин собиралась рассказать родителям о психе в лесу. Но когда начала подбирать слова, поняла, насколько сюрреалистично это прозвучит. Девушка даже с уверенностью не может сказать, что он за ней гнался. И отчего-то она почувствовала себя виноватой. Ей даже почти удалось убедить себя, что всё это она выдумала. Но те жуткие швы... Потемневшие от времени, грубым рубцом разделившим лицо на две половины — она точно их видела. «Расскажу, если увижу его ещё раз», — пообещала себе девушка.

***

— Сара, вставай. Опоздаешь, — заглянула в комнату мама. Девушка потянулась в кровати. Слабый дневной свет пробрался в комнату, и дом уже не выглядел таким жутким. Ночные страхи по-прежнему казались реальными, но как будто происходили в другой жизни. Булочка спрыгнул с кровати и стал ковылять вниз за своим законным завтраком. Сара умылась, быстро собрала сумку, надела короткую юбку в бордово-коричневую клетку и чёрную водолазку. Наскоро привела свои короткие светлые волосы в порядок, улыбнулась своему отражению в зеркале и побежала вниз. Мама Сары готовила хорошо, но сейчас у неё хватало времени только на то, чтобы поджарить тосты на сковородке и достать к ним арахисовое масло. — Милая, мне пора. Прибери потом со стола, хорошо? — прыгая на одной ноге в прихожей, стараясь надеть несговорчивую туфлю, крикнула мама. — Хорошо. Удачи, — попрощалась Сара. Завтракать в одиночестве стало здесь традицией. Сара съела свой подгоревший, как по негласному закону подлости, тост, налила кофе. Помыла посуду, слушая как за окном соседская девочка что-то весело выкрикивает, играя во дворе. Попрощавшись с псом, она вышла во двор. Лёгкая дымка тумана окутывала миниатюрные домики. Уже была поздняя осень, но во двориках валялись детские игрушки, самокаты, трёхколёсные велосипеды. Ей нравилось разглядывать все эти мелочи по пути в школу, будто читать чью-то жизнь. — Сара, хорошо, что наткнулся на тебя. Зайди ко мне в кабинет, — на входе в здание девушка столкнулась с директором. Полноватый мужчина в квадратных очках с усиками всегда вызывал у неё некоторое умиление, но тем не менее она немного заволновалась. Он пропустил её в кабинет и жестом указал на стул. Не глядя на ученицу, мужчина тут же занялся своими делами, параллельно рассказывая: — Твой шкафчик и ещё пары ребят придётся перенести. В этом месте... ну, скажем, придётся провести небольшой ремонт. Сара закатила глаза. «Эта школа просто трещит по швам», — подумала она. Директор продолжал: — Узнай код замка от нового шкафчика у уборщика. — Хорошо. Я могу идти? — Да-да. И не забудь про шкафчик. Сара зашла в подсобку, поговорить с уборщиком. Он же был и садовником, и завхозом. Мужчина открыл небольшую записную книжку, бегло её пролистал, покивал сам себе и назвал Саре цифры кода и номер шкафчика. «В самом конце коридора», — разочаровано подумала девушка. Старое место нравилось ей куда больше. Куча тетрадей, листов и книг так и просились рассыпаться по полу, но она уверенно несла свою ношу из старого шкафчика в новый. Внезапно свет заслонило что-то довольно большое. Сара оторвала голову от кучи книг и заметила впереди его. Она бегло оценила ситуацию. — Чёрт, чёрт. Ну чёрт же возьми! — выругалась она, резко поменяв направление движения и сворачивая за угол. Соседний с её шкафчиком был у Мэтта Харингтона. Сара его не знала, но Робин, Сэм и Бин уже успели очень красочно его описать. Он был очень импульсивным и агрессивным парнем, а когда подрался и сломал Эдди Лорсу нос, его отстранили на какое-то время от занятий. А дальше у всех были разные версии. Кто-то говорил, что он связался с запрещёнными веществами, кто-то, что парень влез в какую-то преступную группировку. В общем, поссорился с законом. Год он был в колонии и в этом году вернулся в школу. Сара не искала лишних неприятностей. Он в выпускном классе, она на год младше. Девушка старалась с ним не пересекаться и до сегодняшнего дня ей легко это удавалось. «Никогда больше к своему шкафчику не подойду», — решила девушка. С этими мыслями она утолкала всё, что смогла в сумку, а остальные книги понесла в руках. Ребята её мысль поддержали, а книги, которые не влезли, до конца дня вызвался поносить Билли. К сожалению, план был провальным. Оказалось, что таскать столько вещей, книг, и прочего с собой каждый день просто нереально. К концу второго дня спина почти отказывала. На третий день Сара решила, что есть другой вариант: подходить к шкафчику только тогда, когда Мэтта не будет поблизости. Утром, как всегда раньше занятий, она пришла в школу. Проверила, чист ли путь. Парня на горизонте не было. Она быстро прошла к шкафчику, но поняла, что не помнит код от замка. Недовольно проворчав что-то под нос, она начала искать бумажку по карманам, на которой записала цифры. От этого занятия её отвлекло непредвиденное. Краем глаза девушка заметила, что кто-то подошёл сбоку. Сара от неожиданности вздрогнула и выронила свою тяжеленную сумку со всеми вещами и книгами. Справа от неё стоял Мэтт. Под левым глазом на скуле у него был тонкий шрам, словно подтверждающий все рассказы о нём. Тёмно-русые короткие волосы были зачёсаны назад. На парне была кожаная куртка, хотя было уже прохладно для неё. Взгляд серо-зелёных глаз был непроницаем, Сара даже предположить не могла, о чём он подумал. Сердце тревожно заколотилось. Она смотрела на него, наверняка, как напуганный оленёнок Бэмби. Мэтт наклонился, поднял сумку Сары и на мгновение в его взгляде появилось удивление. Саре показалось, что после она заметила что-то вроде разочарования. Мэтт протянул ей сумку. — Спасибо, — пролепетала она. Харингтон слегка усмехнулся и, не проронив ни слова, ушёл. Сара поняла, что он догадался. «Он понял. Понял, что я таскаю всё с собой, потому что боюсь его», — подумала она. Отчего-то ей стало стыдно за своё поведение. Она решила, что с этого момента всё будет как обычно: она оставит вещи в шкафчике и будет подходить к нему в любое время. В любое. Независимо от того, будет там Мэтт Харингтон или нет. В конце концов, вряд ли он нападёт на девочку только потому, что ей достался соседний шкафчик.

***

Робин безумно хотелось, чтобы кроме Майкла на дополнительные занятия пришёл кто-то ещё. Но открыв дверь, она вновь обнаружила парня за той же партой. Перед ним уже лежал Шекспир. — Прости за прошлый раз... Девушка жестом остановила его. — Нет, забудь. Но Майкл не сдавался. — Просто я не думаю... — Мне без разницы, Майкл, о чём ты думаешь или нет. Не будем тратить время. Парень едва заметно закатил глаза: непробиваемая Робин Мэлтон вернулась. Спорить он не стал. — Я прочёл. Робин слегка удивилась. Должно быть он потратил на это весь вечер, а то и ночь. — И в чём была сложность сделать это раньше? — не удержалась от едкой ремарки девушка. — Это тебя уже не касается. Не будем тратить на это время, — повторил её же фразу парень. Робин безразлично пожала плечами. Дальше они обсудили персонажей, конфликт, и девушка с удивлением обнаружила, что Майкл видит куда больше, чем многие из её класса. Его понимание литературы чуть сгладило неприязнь. — Неприятно признавать, но ты довольно тонко всё понял. — Мне не понравился сюжет. Вернее, было не особо интересно. Но смысл я понял. Если возомнишь себя выше всех, то в конце поймешь, что уничтожил всё своими руками. — Откуда у тебя вообще проблемы с литературой? Майкл вздохнул и обернулся на девушку. — Мой единственный шанс поступить в колледж — футбольная стипендия. Для этого надо не отставать и по остальным предметам. Мне нравилась литература в начальной школе. Да и в средней, и сейчас. Не так, как футбол, конечно, но было интересно. Но к шестому классу я стал отставать по всем предметам, где были цифры. Всё время, которое не уходит на тренировки, приходится разбираться с этими цифрами и графиками. А литература и история как-то урывками, как пойдёт. С одной стороны, Робин расстраивало такое пренебрежение книгами. Словно это нечто незначимое, что можно отбросить. С другой — она понимала стремление Майкла. — Ладно, — подытожила Робин, — чтобы сдать контрольную, тебе достаточно знаний, которые есть сейчас. Но подскажу кое-что, что поможет тебе поднять средний бал. Мисс Трэвис оценит, если ты выразишь своё мнение к прочитанному. Даже если там не будет красивых оборотов речи. Наверно, в твоём случае даже будет лучше, если там не будет красивых оборотов речи. Тогда «хорошо» или даже «отлично» тебе гарантировано. — Спасибо, — слегка удивлённо произнёс он. Девушка расстроилась, что следующего занятия уже не будет, ведь Майкл сдал контрольную. Но он пришёл и в следующий вторник, а потом в четверг. Робин не признавалась себе, но ей нравилось обсуждать с ним книги и иногда даже спорить. И Майкл ей, похоже, нравился. Оказалось, что вешать на людей ярлыки — как судить о книге по обложке. Не все футболисты самовлюблённые болваны. По крайней мере, один точно не такой. Но зато он встречался с длинноногой танцовщицей, которая уже поступила на стажировку в Нью-Йорк. С Робин стало происходить то, о чём она читала в книгах и мечтала. Она влюбилась в душу человека, а потом стала замечать, какие глубокие зелёные глаза у Майкла. Какие длинные ресницы. А когда он улыбался, улыбка получалась как бы наполовину: уголок губ с правой стороны поднимался чуть выше, чем с левой. В книгах это было прекрасно. Но вот на деле оказалось паршиво. Друзьям Робин рассказала только о том, что Майкл ходит к ней на дополнительные. В остальном она даже себе не решалась признаться, поэтому умолчала.

***

Саманта стояла в спортивном зале школы и раздавала указания: она организовывала танцы Сейди Хокинс. Парни под её чутким руководством украшали зал. Схема была отлажена, но всегда выплывали какие-то новые проблемы. — Ты хорошо справляешься. Думаю, я тебе тут не нужна, — похвалила её мисс Трэвис. — Сейчас нет. Но вы же будете на танцах? Директор Кловерс, конечно, прекрасно справляется, но будет здорово, если кто-то помоложе будет помогать ему. Женщина улыбнулась. — Да, Саманта. Я уже согласилась. После украшения зала здесь же у Сэм пройдёт тренировка черлидеров. Она обожала черлидинг. Подруги не особо понимали её любви к этому спорту, но ей здесь нравилось. Всегда. И быть частью пирамиды, и на вершине. И поддерживать, и быть той, кого держат. Зои — капитан команды, была несколько заносчивой и иногда не замечала недостатков за собой, но была готова обсудить недочёты каждой. Но на тренировках и с ней удалось найти общий язык. Сэм, в отличие от всех остальных черлидирш, не носила свой костюм постоянно, а переодевалась лишь на тренировки. Казалось бы, сделала всё, чтобы быть белой вороной, но отношения с девочками у неё сложились хорошие. И хотя за пределами зала она не дружила ни с кем из команды, на тренировках они были единым целым. Наверное, потому что каждая из них была там, где хотела. По субботам она с мамой, отцом и бабушкой ходила в церковь. И там ей тоже нравилось. После всегда были открытые лекции, где прихожане дискутировали о вере, о том, что важно. Каждый здесь получал поддержку и помощь. С лекций Сэм всегда возвращалась окрылённой, даже если тема была тяжёлой. Смерть, одиночество, сложные моральные выборы, но в конце всегда была надежда. Там были люди разного пола и возраста, но это не играло никакой роли, мнение каждого было важно. Это было словно несколько отдельных миров, в которых она вращалась: друзья, команда и церковь. Везде она была разной, но это всё была она. Иногда Сэм спрашивала себя: а какая она настоящая? Хотя ни с кем она не притворялась, кое-чём в она не была честна. И с каждым днём этот груз давил всё больше.