Сансара

Годы спустя, вспоминая эту неделю, Сара не могла поверить, что она так просто продолжала жить, учиться, заниматься своими делами, попутно пытаясь придумать план выживания. Она точно знала, что больше она такого повторить не сможет. Наверное, на такое способны только 17-летние. Робин сказала, что придёт позже, поэтому Сара с Билли вдвоём шли к Сэм, чтобы копаться в хламе её подвала. Билли был хмурым. — Почему ты нам не веришь? — отвлёк его от мрачных мыслей голос Сары. — Ты девушка-неприятность, — буркнул он вместо ответа. — Я вообще-то пытаюсь нас всех спасти. — А иногда кажется, что наоборот. Сара вздохнула, но спорить не стала. Хочет — пусть молчит, дело его. Дверь открыла мама Сэм. Она тепло поздоровалась с ребятами, пропуская их внутрь. У Сэм дома Саре всегда было как-то спокойно. Заходишь в дом и сразу понимаешь, какой он. У Сэм он теплый, располагающий к разговорам. Безопасный. У Билли — неловкий, там всегда не знаешь, чем себя занять и куда пристроить. У Робин — требовательный, чего-то от тебя ожидающий. Саре впервые пришло в голову, что то что она чувствует в домах друзей — это просто отражение их взаимоотношений с семьёй. — Сэм сказала, у вас какой-то проект. Она уже в подвале, — произнесла миссис Косгроув. — Да, это Сара придумала, — сказал Билли, в очередной раз намекая, что он недоволен. Девушка едва удержалась, чтобы не закатить глаза, но вместо этого улыбнулась маме Сэм и кивнула. Женщина проводила их к лестнице в подвал. Сэм уже перебрала несколько коробок, но ничего особенного там не было. Ребята присоединились к поискам, а через полчаса подошла и Робин. Последней не очень-то нравилось копаться в пыли подвала, и когда она уже была готова отказаться от этой затеи, Билли позвал всех. — Кажется что-то нашёл, — нехотя произнёс он. Небольшая лампа едва освещала треть подвала, ребята тут же собрались под ней. Даже Билли был взволнован, хотя смотрел по-прежнему с явным скепсисом. Сара глядела на черную обложку книги или дневника. Нигде не было ни символа, но видно, что она пролежала в подвале довольно долго. И хотя сердце заколотилось, девушка произнесла: — Может это просто книга, не будем торопиться. Билли открыл первую страницу, медленно перелистнул следующую и так ещё несколько. Сара разочарованно выдохнула — пусто. Просто пожелтевшие от времени страницы. Но Билли, Робин и Сэм смотрели во все глаза. — Это что, латынь? Кто-то знает латынь? — спросила Сэм. Глаза Робин словно пробегали по какому-то невидимому тексту. — Никаэла, — произнёс Билли, — ты знаешь, кто это? — Кажется, прабабушка. Сара в недоумении смотрела на друзей. Это у них шутка такая? Больше всего её разозлил Билли, он ведь даже идти сюда не хотел, а теперь ещё и шутит на этой почве. — Стоп! Тут же пусто. Вы о чём? — спросила девушка, почувствовав, как всё внутри натянулось, словно струна. Ребята непонимающе уставились на неё. — Если ты о том, что это бред, то я, вероятно, соглашусь, — произнёс Билли. — Вы видите, что там написано? — спросила Сара. — А ты не видишь? — ошеломлённо ответила вопросом на вопрос Сэм. Робин внезапно истерично рассмеялась, отчего все вздрогнули. Она тут же взяла себя в руки. — Простите, это нервное. Сара сглотнула ком, внезапно подступивший к горлу. — И что это такое? — она постаралась всмотреться в листы, но там по-прежнему было пусто. — Что-то вроде книги заклинаний, — произнесла Робин. Она начала читать какой-то отрывок, но Сара резко её прервала. — Стой! Вдруг это нельзя произносить вслух. Вдруг что-то произойдёт... — Ты правда не видишь текст? — спросил Билли, поворачивая к ней книгу. Сара покачала головой, внезапно ощутив себя очень одиноко. — Ничего, мы узнаем почему так, — приобняла её Сэм. — Я не вижу ведьм, ты не видишь текст. Наверняка, у этого тоже есть причина. Сара в ответ грустно кивнула. Потом ребята пробежались по заголовкам и зачитали небольшие части книги, которые не были заклинаниями или чем-то потенциально опасным. Поднявшись наверх, они позавтракали, неловко отвечая на вопросы миссис Косгроув о школьном проекте, а после направились на учёбу. Книгу Сэм оставила у себя в комнате в шкафу. День шёл как обычно, но казалось, что наперекосяк. Книгу они нашли, а вот придумать, что делать дальше как-то не получилось. Мэтт попросил дождаться его после школы, Сара согласилась, потому что ей нужно было хоть как-то отвлечься. Уроки у девушки кончились на час раньше, чтобы скоротать время, она решила зайти в спортзал и немного понаблюдать за тренировкой черлидеров. У входа в зал Сара столкнулась с Билли. Парень на мгновенье стушевался, словно его застукали за чем-то непристойным, но уже спустя пару мгновений он вздохнул и произнёс: — Да, захожу иногда посмотреть. — А почему не внутрь? Можно же на трибуны сесть. Билли понимал, что лукавить уже бесполезно. — Не хочу, чтобы она знала, что я прихожу смотреть. Какое-то время они молча наблюдали за тренировкой в дверной проём. Сэм смеялась с девочками из группы поддержки точно также, как и в компании с Сарой, Робин и Билли. — Я понимаю тебя, — сказала Сара, — она удивительная. Могла бы тусить с популярными ребятами, а дружит с нами. Мы не то что бы аутсайдеры, но точно не из тех, кто попадёт в номинантов на короля и королеву выпускного бала. Билли молча кивнул. Сара вдруг вспомнила, как в прошлом году Сэм на спор в столовой залезла на стол и начала танцевать. Было глупо и смешно, Сара бы ни за что не решилась на такую выходку, а Сэм никогда не боялась косых взглядов. За обедом она могла легко подсесть к Зои, Кристине и Майклу поболтать, и они были рады её компании. Сара давно подметила это, но никак не могла понять: в чём секрет? Может, дело было в том, что когда не вешаешь ярлыки и видишь в окружающих просто людей, то и они ведут себя просто по-человечески? Сара ещё немного постояла рядом с Билли, а потом решила просто прогуляться, чтобы не мешать ему. — Замёрзла? — спросил Мэтт, выходя из здания школы. Сара улыбнулась и отрицательно покачала головой. — Пошли, — он взял её за руку и повёл в сторону парковки. Машина Мэтта выглядела так, словно принадлежала егерю из фильма ужасов. Его старенький додж пикап, похоже, доживал последние дни: краска облупилась да и ехал он будто каждый метр преодолевал какое-то сопротивление. Сара ненадолго остановилась поодаль. — Что, не хочешь садится? — в голове звучала прохлада. Девушка взглянула в его глаза и поняла, что даже если бы он сейчас предложил ей сесть в телегу, привязанную к трёхколёсному велосипеду, она бы согласилась. За этот взгляд под пушистыми ресницами она была готова на всё. — Хочу, — хитро улыбнувшись, сказала она, имея в виду не только машину. — Куда едем? — Увидишь, — парень ласково погладил пальцем костяшки её пальцев. Девушка планировала совсем не такой вечер, поэтому несколько растерялась. Мэтт привёл Сару к себе домой. Они пошли к дому, небольшому, но с виду довольно уютному. Вдруг женщина (её голос Сара узнала, именно она ответила на её звонок) окликнула сына откуда-то с заднего двора. — Милый, это ты? — Да, мам. Справа из-за дома вышла миссис Харингтон. На ней была простая куртка, перчатки для работы в саду. Увидев сына с девушкой, она тут же засуетилась. — Извини, я не знала, что ты не один. — Мы пойдём ко мне, — Мэтт говорил с матерью мягко, даже как-то слишком. — Подожди-подожди, хотя бы представь нас, — не отступала она. — Мама, это Сара. Сара, это моя мама, миссис Джулс Харингтон. Женщина тепло ей улыбнулась. В ней было нечто такое, чего недоставало маме Сары. Если быть матерью где-то учат, то миссис Харингтон точно овладела мастерством в совершенстве. Наверное, также Сара могла сказать и про маму Сэм. Девушка ничем не могла это объяснить или подкрепить, но это чувствовалось. Словно что бы миссис Харингтон ни сделала, все вышло бы замечательно, по-матерински. — Зови меня Джулс, — женщина сняла перчатку и взяла руку Сары в свои. — Хочешь посмотреть мой сад? Девушка с улыбкой обернулась на парня, а затем вернула взгляд на миссис Джулс. — Конечно. Мэтт прошёл вместе с ними на задний двор. Парень не выглядел смущённым от того, что привёл девушку домой, но Сара заметила, что он был очень аккуратен и осторожен. Словно наблюдал со стороны за их знакомством. Несмотря на то что было холодно, сад выглядел прекрасно даже в красках поздней осени. Миссис Джулс провела их по саду, рассказала, что где растёт, а после привела их в теплицу. — Мамина гордость, — пояснил Мэтт, — обманула природу. Её розы цветут до самого снега. Сара вспомнила, что Мэтт совсем недавно подарил ей такой букет. Он простоял в её комнате целую неделю, и каждый раз, глядя на него, Сара улыбалась. — Это, и правда, чудесно, — ответила девушка. В целом незапланированное знакомство с матерью Мэтта прошло прекрасно, но девушку смутило, что она несколько раз переспросила её имя. И это точно не было шуткой или какой-то издёвкой, миссис Джулс выглядела так, словно и правда его забыла, хотя Сара назвала его пару минут назад. Сара хотела спросить об этом, но как только они вошли в дом, она запнулась на полуслове. Внутри атмосфера не была уютной. Скорее, какой-то тягуче-давящей. Возможно, так ощущалось в контрасте с садом, который был выращен в любви и буквально дышал ею. Напротив входа была видна комната, очевидно, гостиная. В проём девушка заметила мужчину, сидящего там в полумраке. Единственным источником освещения служил телевизор. Мужчина резко вскинул руку вверх и звучно выругался. Сара замерла в нерешительности: вроде бы надо поздороваться, она пришла к ним в дом. Мэтт, заметив сомнения в её взгляде, коротко ответил: — Потом. Они поднялись на второй этаж, но тут путь им преградила девочка лет шести. Внешне они с Мэттом были не слишком похожи, разве что разрезом глаз, но Сара сразу поняла, что это его сестра. — Куда идёте? — Мне что, нужно пройти через всех членов семьи, чтобы просто дойти до своей комнаты? — его вопрос хоть и был по сути своей упрёком, но звучал ласково. — А мама знает? — девочка покосилась на Сару. — Да, мама знает. Сара, это Кэлси, моя сестра. Кэлси, это Сара. «Не добавил «моя девушка», — заметила Сара. Девчушка хитро улыбнулась, словно поняла, о чём думает девушка. — Очень приятно, Сара. Проходи, — с напускным радушием произнесла Кэлси. Тут Сару осенило. Такая маленькая, но всё равно женщина. «Она без ума от брата и чувствует во мне угрозу», — поняла она. Как только дверь в комнату Мэтта закрылась за ними, он сразу произнёс: — У тебя, наверное, много вопросов. Давай по порядку. Сара слегка растерялась. Она бегло оглядела комнату Мэтта: кровать, шкаф и большой стол со стулом. Мебель старенькая, но в комнате было чисто. «Интересно, он всегда прибирает или просто знал, что я соглашусь прийти», — подумала девушка. Стул стоял у стола напротив окна. Чтобы до него добраться, пришлось бы обойти кровать. Сара решила, что такой путь ей не преодолеть и села на край кровати, подобрав под себя одну ногу. Мэтт присел рядом, тут же утягивая её дальше на постель. Они облокотились на подушки, и парень приобнял её за талию. «И сколько девушек здесь было до меня», — невольно подумала она. Сара не могла и подумать, что это будет её волновать, но почему-то волновало. Естественно, спросила она о другом. — Твоя мама, и правда, забыла моё имя несколько раз? Или я просто ей не понравилась? — прямо спросила девушка. Мэтт взял руку Сары и сплёл их пальцы. Девушка удивилась, как от простого прикосновения внизу живота болезненно подводит. — Да, — не глядя на неё, произнёс он, — она болеет. Врачи говорят, это начало деменции. Мама иногда забывает слова, но в своём саду она ничего не забывает. Там её территория. Не в смысле, что мы не пускаем её в дом. В смысле, что там ей хорошо. Там она помнит всё. И работа в саду приносит ей радость, и врач говорит, это на пользу. — Мне жаль, Мэтт. Твоя мама очень милая. Недолго помолчали. — А внизу был отец? Я хотела поздороваться, но не знала, стоит ли отвлекать... Парень перебил: — Этого упёртого осла ничем не отвлечь. Он целый день смотрит в ящик передачи про Кеннеди и Никсона, кричит, что если бы Кеннеди не убили, не было бы войны во Вьетнаме. Не видит никого и ничего, кроме этого ящика. Приходит с работы и врастает в диван. Уверен, он даже не знает, в каком классе я учусь и сколько лет Кэлси. — Он был военным? Мэтт неоднозначно хмыкнул. — Это бы хоть что-то объяснило. Нет, он всю жизнь и провёл на этом диване. Тысячи раз слушая и глядя на события, на которые всё равно не смог бы повлиять. Когда родилась Кэлси, он как будто ненадолго выпал из этого прошлого и включился в жизнь. Вроде бы второй ребёнок, второй шанс. Со мной то не очень вышло. И хотя Кэлси умница, энтузиазм быстро пропал. Знаешь, она ведь отличница. Знает кучу всего, помогает маме в саду и вообще идеальный ребёнок. Но отцу плевать. Мэтт внезапно переключился: — И знаешь, когда Кэлси родилась, они думали, что я буду ненавидеть её. Ха, это объяснимо, я ведь был агрессивным малым. Но за что ненавидеть ребёнка? Меня не заставляли с ней нянчиться, я был только рад, что родители переключились на что-то другое и предоставили меня самому себе. Я проводил время с Кэлси только тогда, когда сам хотел. Наверное, поэтому... поэтому я так люблю её. Последнюю фразу он сказал тише, почти шёпотом. Должно быть, он никому этого ещё не говорил. Сара чуть погладила его руку и также тихо ответила: — Вопросов больше нет. Девушка бегло скользнула взглядом по двери: закрыто на защёлку. — Моя мама заставила бы нас сидеть с открытой дверью, — она улыбнулась. — Тогда нам повезло. Кэлси собиралась к подружке, мама в саду, а отец, он, — Мэтт не договорил, лишь изобразил на своём лице что-то вроде раздражения и пренебрежения. Сара легонько провела рукой вдоль бедра Мэтта, и этого было достаточно. Парень стал покрывать поцелуями её лицо. Сердце колотилось как ненормальное. Сара точно знала, что хочет этого, но почему-то было дико страшно. Девушка начала снимать джинсы, но на ступнях они запутались. Всего пара секунд, но ей показалось, что вечность. Парень помог избавиться ей от одежды, затем и его штаны отправились на пол. Девушка стянула с него футболку. На мгновенье они замерли друг напротив друга в одном белье. Сара с удивлением обнаружила, что ей не хочется закрыться. Она нежно коснулась его щеки, они стояли всего в нескольких сантиметрах. Сара поняла: сейчас ей кажется, что это самое важное. Всё остальное — не имеет значения. Хотелось продлить этот момент навечно. Девушка сама не поняла как они оказались на кровати. Казалось, что кожа горит от прикосновений Мэтта, его руки обнимали её спину, она буквально лежала на нём. На секунду парень прервал поцелуй. — Сара, я не хочу, — сбивчиво начал он, — не хочу, чтобы всё было так. — Как так? — не поняла она. — Хочу, чтобы ты тоже этого хотела. — Глупый, я правда этого хочу, — улыбнулась она. — Ты в курсе, что дрожишь? — парень коснулся её щеки. Сара заметила, что её действительно почти трясёт. «Чёрт я ведь правда его хочу. Почему тогда меня так дергает?» — не могла понять она. — Может, ты этого хочешь, но что-то тебя останавливает. Давай подождём, пока ты не будешь готова довериться мне, — он мягко убрал прядь, которая упала ей на лицо. Сара легла рядом, положив голову на грудь парня. Она слушала, как постепенно приходит в норму ритм его сердца, и молчала. С одной стороны, от слов Мэтта внутри стало тепло и спокойно, с другой — она не могла понять сама себя, и ей это не нравилось. Сара не заметила, как задремала. Совсем ненадолго, но этого хватило, чтобы когда она открыла глаза, на мгновенье изумиться: где она находится? Мэтт стоял лицом к окну, глядя на улицу. Он надел штаны, но футболку не стал. Вечерело, но в полумраке комнаты она смогла разглядеть татуировки на его спине. Сначала Саре показалось, что это абстракция, но потом она разглядела птичью лапку, пистолет и цветок в его дуле. Всё это причудливо сплеталось в единое изображение. Сара рассматривала детали татуировки и никак не могла взять в толк, откуда там птичья лапка. Тут её осенило: это не просто птичья лапка, это голубиная лапка, которая стала символом мира для хиппи — знаком пацифика. — All you need is love? — произнесла она. Парень слегка вздрогнул и обернулся. Он ласково улыбнулся ей, довольно быстро сообразив, о чём она. — Не думал, что ты так быстро проснёшься. Знаешь, о чём это? — с интересом спросил он, явно имея в виду своё тату. — Догадываюсь, — ответила Сара, — Думаю, что голубиная лапка — это отсылка к пацифику. И цветы лучше пуль, конечно. Убийство студентки в Кентском университете во время протеста против военного вторжения в... а вот куда, уже не могу вспомнить. Не думала, что тебе это близко. Культура хиппи и всё такое... А как же военная школа? Я думала, тебе там нравилось? Это просто не очень вяжется между собой. Мэтт присел рядом с ней и задумался, подбирая слова для ответа. — Мне нравилось не там, а как я ощущал себя там. Потому что смог вписаться, у меня получалось выполнять простые механические действия. Но то, что я подхожу, не значит, что там моё место, понимаешь? И что странно, именно там я понял, что не хочу больше приносить в этот мир разрушительное. На самом деле мне даже неприятно держать в руках оружие. — Понимаю, — кротко кивнула Сара. — Но там я впервые нашёл друзей. Понял, что моя ненависть и ярость могут приносить кому-то боль. То есть это и так всем понятно, но я понял это по-другому. Совсем иначе понял. Какое-то время помолчали. Мэтт вернулся в постель и приобнял Сару. Ей захотелось пошутить, чтобы немного приподнять ему настроение: — И что, ты хотел бы залезть в прокуренный травкой фургончик и путешествовать с духовной общиной? — Конечно, — улыбаясь, ответил он, — а ещё буду танцевать голым в поле с другими детьми любви. Сара рассмеялась, представив это. Рядом с Мэттом было хорошо и спокойно. И тут, как гром среди ясного неба, она поняла, что её остановило. Страх. Страх слишком привязаться. Близкие могут исчезнуть из жизни в любой момент. Это уже показал ей отец. И друзья из Нью-Джерси, которые совсем перестали звонить Саре уже через полгода. Старый пёс, с которым скоро придётся прощаться, просто потому что поезд жизни несётся вперёд. Это всё обещает боль и страдания, поэтому что-то внутри её останавливало. Самое жуткое, что люди были честны. Отец точно любил её, как много раз ей говорил, но в конечном итоге этого оказалось недостаточно, чтобы отказаться от увлечения, которое разрушило их жизнь. Даже когда люди говорят правду, дарят заботу и любовь, они могут пропасть из твоей жизни. Эта мысль вытеснила на какое-то время всё остальное, поэтому девушка даже не особо запомнила, как закончился вечер. Мэтт подвёз её к магазину мясника Джо. У Сары остались ключи от подсобного помещения, нужно было их вернуть. — Мэтт, почему ты привёз меня сегодня к себе? — Хотел показать тебе свой мир, — ответил парень. Сара улыбнулась и кивнула ему в ответ. Ей, действительно, казалось, что они сегодня стали ближе. Она попрощалась с парнем и пошла ко входу в магазин. Джозеф Спарклз был сварливым стариком, но Саре казалось, что они даже в какой-то мере нашли общий язык. Однажды он рассказал Саре, что оба его сына умерли в один день будучи детьми. Жена ушла после этой трагедии, с тех пор он одинок и мясной магазин — его единственное детище. Правда сразу после этого рассказа он прикрыл свою откровенность щедрой руганью и отправил Сару работать: — Это не благотворительность, а работа. Проваливай за прилавок! Девушка не обиделась на его слова. Это лишь его защита, потому что внутри скопилось много боли. Она не знала, как ему помочь, кроме как остаться подрабатывать в магазине. Работы было много, а платил он всего ничего, но сам Джо уже не справлялся. Работников он не искал, Сара просто сама однажды зашла к нему и предложила свою кандидатуру наобум, а он, видимо, был не самом плохом настроении и нанял её. Сейчас Сара не успевала и учиться, и работать. Девушка толкнула дверь. «Хорошо, что ещё открыто», — подумала она. Магазин встретил её привычным запахом сырого мяса. Внутри приглушёно горел свет. Она подошла к прилавку и перегнулась через него, хотя уже и так видела, что хозяина магазина здесь нет. — Мистер Спарклз? — позвала она. В ответ тишина. Девушка заметила, что справа приоткрыта дверь производственного помещения. Сара двинулась туда. Она вошла в просторную комнату. Здесь вдоль боковых стен стояли производственные морозильные камеры, в дальнем углу висели подвешенные к потолку какие-то части туш животных и рядом стоял большой разделочный стол. Тусклое освещение создавало жуткую атмосферу, потому что в этой комнате не было окон. Только четыре стены и дверь. Зачем-то девушка сделала несколько шагов внутрь, хотя и здесь Джозефа Спарклза явно не было. Два шага позади. Девушка резко обернулась на звук. Вдох застрял где-то внутри. На входе стояла ведьма с зашитым ртом. В последнее время девушка даже дома перестала слышать шаги и стала уже думать, что до Красной Луны они в безопасности. Но, оказывается, нет. Она снова попала в ловушку: единственный выход отрезала ведьма. — Нет, пожалуйста, — одними губами произнесла она, начиная отступать. Краем глаза она видела, как собственная неестественная тень двигается к стене. Ведьма стала наступать. Каждый шаг она делала словно через усилие сгибая ноги, и Саре казалось, что кость вот-вот прорвёт жалкие остатки голубоватой кожи. Девушка не могла оторвать взгляд от этого жуткого зрелища. Как запуганный зверёк, она медленно отступала к концу комнаты. Тело стало трясти, Сара почувствовала резкий прилив адреналина. «Она двигается медленно, если она отойдёт дальше от двери, возможно, я смогу проскочить мимо неё», — созрел план. Девушка была на взводе, всё тело было напряжено, как струна. Внезапно Сара коснулась чего-то спиной — мягкого, теплого и влажного. Она закричала, попыталась обернуться, но поскользнулась. «Мясная туша, это кровь с неё», — понимание пришло слишком поздно. Теперь было не успеть. Девушка испытала дежавю — совсем как тогда в школьном туалете. — Я знаю, кто ты! — выкрикнула Сара. — Тебя зовут Анна Мари Росси. Ты не сможешь причинить мне вред до Красной Луны! Она вовсе не была в этом уверена, но больше не знала, что предпринять. Готовясь принять неизбежное, Сара впервые решилась заглянуть в глаза женщине. Выпученные глаза когда-то красивейшей девушки Гринбрука как будто хотели о чём-то сказать Саре, но она не смогла уловить мысль, скользнувшую там. Ведьма издала какое-то невнятное мычание и сделала ещё шаг. За Сарой была только стена. Девушка вжалась в неё и закричала, не в силах больше сдерживать ужас. — Эй! Эй! Ты что тут устроила? — сквозь собственный крик услышала она голос Джозефа Спарклза. Сара открыла глаза и поняла, что Анна Мари исчезла. Она попыталась унять дрожь и быстро подняться, но тут же снова поскользнулась, чуть не упав прямо на лицо, но вовремя подставила руки. Потом Сара вновь поднялась и быстро подошла к мистеру Спарклзу. Пытаясь унять дрожь, она вынула из кармана ключи и буквально впихнула их ему в руки. — Я ухожу, — с этими словами она пулей вылетела из мясной лавки. — Всё в порядке? — бросил напоследок растерянный старик. Это было нетипичное для него проявление внимания, но Сара сейчас не хотела ни с кем говорить. Так быстро, как в тот вечер, она ещё ни разу не бежала до дома. Всюду ей мерещился её силуэт.