***
Сяо очнулся на полпути. Завозился, тыкаясь носом в его затылок, словно котенок, которому все еще тяжело держать голову. — Как ты? — настороженно спрашивает Тарталья. Он не был уверен, что все эти перемещения прошли без серьезных последствий. Сяо мычит что-то неразборчивое из раза в раз и только с пятой попытки четко произносит: — Мое копье. Тарталья останавливается. Все события складываются. Крик Сяо и ожог на руке — его ударило Электро собственное копье в момент, когда он вытаскивал их из реки. И, судя во всему, там оно и осталось. — Не расстраивайся. Мы потом тебе даже лучше найдем, — обещает он. Хотя, если Сяо попросит достать именно это копье, то он готов опуститься за ним на дно этой чертовой реки. — Не надо, — неожиданно отвечает охотник. Тарталья замечает, как тот в разрез словам сжимает и разжимает пальцы. Надеется, что оружие все же откликнется на призыв. — Точно? Сяо прекращает бессмысленные попытки и крепче обнимает Тарталью. — Да. Я устал сражаться. Остальную часть дороги Сяо молчал, задумчиво перебирая краюшек шарфа Фатуи.***
Пункт привала для путешественников оказался безлюдным и на вид даже заброшенным. Окруженный со всех сторон булыжниками и забытый кажется всеми. Усадив Сяо на сухую землю рядом с кострищем Тарталья спешно развел огонь. Охотник вздрагивая от холода сразу потянулся к теплу. Влажная одежда неприятно холодила и липла к коже поэтому Тарталья снял и рубашку оставив ее сушится. — Только не засыпай, — предупредил он и дождавшись вялого кивка, отправился в глубь палатки. Как он и ожидал, там не было ничего полезного. Ни запасов еды, ни одежды, ни каких-либо лекарств. Оглядевшись более внимательно его взгляд зацепился за отметку как бы случайно вырезанную на одном из бревен всаженных в землю. Осмотрев территорию он заметил, что недалеко от метки под подошвой проседает земля. Под тонким слоем почвы обнаружился тайник. Крышка оказалась не заколочена. Содержимое кто-то предусмотрительно прикрыл плотным покрывалом, и Тарталья уже понадеялся, что спрятали что-то действительно необходимое. Но, стянув покрывало, он не смог сдержать усмешки. Ящик был заполнен бутылками. Достав одну, он распечатал ее и, принюхавшись, сделал небольшой глоток. По телу за несколько секунд разлилось тепло, согревая и окутывая, как одеяло. Солнце все еще было скрыто за облаками, из-за чего ветер ощущался еще более пронизывающим. Он подошел к Сяо, который, свернувшись в калачик, уже погружался в дрему. Придерживая за плечо, заставил его сесть ровно. — Сяо, очнись. Тот нехотя открыл глаза. — Нельзя засыпать, пока не согреешься, — повторил Тарталья, накидывая на плечи охотника найденное покрывало. — Сделай глоток, — он поднес край горлышка к бледным губам. Отпив, Сяо поморщился и проглотил жидкость явно через силу. — Какая гадость, — выдохнул он, вытирая губы тыльной стороной ладони. — Это что, огненная вода? — Да. — Она же чья-то, — возразил уже более живо Сяо. Вкус алкоголя взбодрил его. — Прятать свое добро лучше надо, — отмахнулся Тарталья, но, заметив укоризненный взгляд, добавил. — Там их целый ящик. Ничего не случится, если мы одолжим одну бутылку, — он сделал еще один небольшой глоток и поставил бутылку на землю. — Снимай одежду. Сейчас будем тебя отогревать. Заметив, как Сяо растерялся и неловко начал возиться с завязками, Тарталья понял, что в нынешнем состоянии охотник даже сидеть ровно не может, не то что раздеться. Поэтому, сев перед ним на корточки, молча вклинился в процесс. Окоченевшие пальцы не слушались и, плюнув на распутывание узлов он попросил: — Подними руки. Сяо, помедлив, все же поднял и болезненно зашипел. Тарталья понял, что что-то не так. И, стянув с него рубашку через голову, убедился в этом. Сквозь распустившиеся бинты по середине грудной клетки красовался ожог. Аккуратно стянув непригодные повязки, он в четких очертаниях узнал форму кинжала. — А где? — спросил, пытаясь сообразить, где остался виновник следа. — Я его выкинул. Тарталья поднял взгляд, и Сяо сразу стыдливо отвел свой. Он не сомневался: будь у него возможность перемещаться, то охотник точно бы это сделал, лишь бы ничего не объяснять. — После каждого перемещения он обжигал меня Электро. И мне… — Сяо замолчал, поджав губы. Слова точно приносили ему больше неудобства, чем рана. — Мне было больно, поэтому я порвал нить, на которой он висел. Я даже не понимал, что делал. Я не хотел… — Сяо, все в порядке, — остановил его Тарталья, аккуратно приобняв за плечи. — Когда больно, не нужно терпеть. Ведь так? Сяо кивнул: — Да, — но голос его все-таки дрогнул. Убедившись, что раны на плечах хорошо затянулись, Тарталья протянул руку и нащупал во внутреннем кармане пиджака металлическую крышку. — Сам справишься? — спрашивает, протягивая лекарство. Заметив знакомую баночку, Сяо облегченно вздохнул, прикрыв глаза: — Ты взял ее с собой. — Конечно, такими вещами не разбрасываются, — Тарталья невольно улыбнулся от того, с какой благодарностью на него посмотрел Сяо. Хоть охотник и держался хорошо, но он знал, как много неприятных ощущений причиняют подобные ожоги. Чтобы не пялиться на то, как Сяо наносит на себя мазь, он решил помочь ему с обувью. — Объясни, как снимать твои ботинки, — попросил он, с болью смотря на застежку с нефритом. — Зачем? — спросил Сяо, не отвлекаясь от своего занятия. — Ты уже успешно снял их однажды. То, что он вспомнит случай на Постоялом дворе Тарталья никак не ожидал. — Мне тогда пришлось повозиться. Может, есть более легкий способ? — не подавая виду, усмехнулся Тарталья, надеясь, что Сяо не будет спрашивать с какой целью он тогда проворачивал эти действия. И Сяо действительно не стал ворошить прошлое. Вместо этого вытянул ногу, позволяя Тарталье обхватить его щиколотку. — Легкого способа нет. Расстегивать ремешки оказалось неожиданно волнительно. Тарталья ведь вправду делал это не в первый раз. Но сейчас возился дольше, чем до этого. В воздухе витал двойной подтекст, и его начинала распалять эта ситуация. А столкнувшись с внимательным взглядом, он чуть не заскулил в голос. Его недавние фантазии начали сбываться только в еще более извращенной манере, чем он мог себе представить. Там, в воображении, теперь все казалось примитивным и пошлым в сравнении с тем, что происходило в реальности. Последняя застежка поддалась нехитрым манипуляциям и, звянькнув, ослабила хватку на икре, позволив пальцам Тартальи скользнуть под колено. Не удержавшись от соблазна, ведет пальцы вверх, ощущая под тканью штанов крепкие мышцы бедра. Но, не позволив себе большего, быстро отдергивает сам себя, чтобы не выглядеть последним извращенцем: — В первый раз я справился быстрее. Мысленно Тарталья ударил себя по лбу. Он хотел что-то еще добавить, но замолк, почувствовав прикосновение к своим волосам. В голове мгновенно родилась совершенно иррациональная, но при этом желанная мысль, что сейчас Сяо погладит его по голове. Почему? Потому что он помог ему разуться. Потому что захотел сделать ему приятно. Или сделать приятно себе. Любая причина его устраивала. Все нутро с готовностью ожидало ласк. -У тебя щепки в волосах, — Сяо убрал руку и выкинул в костер найденную деревяшку. — Можешь вытащить остальные? А то не очень хочется носить на себе лишний груз, — отшутился Тарталья, намереваясь любым способом получить желанные прикосновения. — После того, как согреемся, — напомнил ему Сяо. — Я уже согрелся. Мне даже жарко. — Поделишься? — Чем? — Теплом. Внутри сердце громыхнуло так, что Тарталья почувствовал, как за секунду кровь вскипела и начали гореть щеки. Они в глуши. Полуголые. И Сяо просит его согреть. Неужели сейчас все может случиться? Или это алкоголь так искажает ситуацию? Но Тарталья знает: даже если все происходящее ему не кажется, то спешить нельзя. Отставив свои и чужие ботинки недалеко от костра, он подошел к Сяо и сел рядом, поднырнув под покрывало. Растрепанная макушка сразу упала на его плечо, а чужой бок придвинулся ближе. И время, по ощущениям Тартальи, остановилось. Ветер всколыхнул языки пламени. Безобидным сквозняком проник под покрывало. От Сяо веяло пахучей мазью и отголосками гари. Его до боли хотелось обнять. Но Тарталья сдержался, видя, как тот мерно дышит, постепенно погружаясь в сон. «Это мой шанс», — подумал он, разглядывая проступивший румянец на чужих щеках. — Сяо, — позвал он, надеясь, что тот поднимет на него взгляд. Но Сяо просто лениво отозвался: — М. — Ты ведь мне доверяешь? — спросил он, наощупь найдя чужое запястье. — Да. — А я могу тебе доверять? — Угу. — А хочешь, мы сейчас укрепим наше доверие? Сяо приоткрывает глаза, но едва понимает, о чем идет речь. Тарталья спешит продолжить: — Давай поделимся своими желаниями. Ты своими, а я своими, — как можно ласковее предлагает он, поглаживая большим пальцем чужие костяшки. — Что скажешь? Сяо обдумывает его предложение: — Желания… У меня их нет. «Быть такого не может». — Хорошо, — решает пойти в обход темы. — Но, может, есть вещи, которые ты раньше не хотел мне говорить по каким-то причинам. Сейчас ты можешь мне все рассказать. — Все, что хочу? — Все-все. Сяо делает паузу и, подняв голову, заглядывает Тарталье в глаза. Так прямо, без всякого смущения или отголоска эмоций. Этот взгляд, видевший века, заставляет почувствовать себя вывернутым наизнанку. Книгой, содержание которой Сяо знает наизусть. Историю которой видел тысячу раз. Впервые ощущается тот громадный разрыв их возраста и жизненного опыта, который человеческое сознание не способно осознать. Такой взгляд свойственен богам. Тарталье становится не по себе. На секунду ему кажется, что Сяо снова стал адептом. Бесчувственным и холодным. Что произошло самое невероятное и одновременно ужасное чудо — Сяо стал прежним. Что сейчас он поднимется на ноги и молча исчезнет, как видение. И Тарталья никогда больше его не увидит. Просто потому, что охотнику он не нужен. Он невольно крепче сжимает его руку в попытке удержать. — Знаешь, Тарталья, — от спокойного тона Сяо становится еще тревожнее. — Я думал, что все мои старые воспоминания уже исказила эрозия, но твои слова неожиданно вернули меня в одно из них. Тарталья напряг все свое внимание. — Раньше боги и адепты любили устраивать собрания, на которых изначально обсуждались вопросы защиты Ли Юэ. Но рано или поздно любые, даже темные времена подходят к концу. Поэтому эти собрания превратились в обычные чаепития. И каждый раз меня звали на них. Тогда я еще был юным адептом. Мне было не больше пары сотен лет. И я приходил на них, чтобы не показаться грубым и не обидеть никого. Но никогда ни с кем не заводил разговор, потому что был слишком высок риск ввязаться в сомнительную словесную игру. И сейчас твои вопросы вернули меня на одно из таких чаепитий, где я лучше предпочту промолчать. Тарталья обдумывал сказанное больше положенного. Хотя бы потому, что так много Сяо еще ни разу не говорил. Неужели этот взгляд был лишь отголоском ностальгии по былым временам? — Я вовсе не пытаюсь втянуть тебя во что-то. Просто хочу узнать, что тебе нравится. Его навык заговаривать зубы неожиданно перестал действовать на пьяного Сяо. Он просто видел его насквозь. — Ты сам настаивал на честности. Так что говори, как есть. — Как есть. Ладно, — уверено произнес Тарталья. И замолчал. Мысли не двигались в голове. Он просто разучился говорить прямо, без продумывания уловок. К моменту, когда он собрался, Сяо уже засыпал: — Сяо. — М. — А тебе когда-нибудь нравились адепты? В романтическом плане. — Нет. — А люди? — Тоже. — Архонты? — Мне никто никогда не нравился. — А ты… Ты когда-нибудь спал с мужчинами? Наступившее молчание нарушает тихий, но при этом легкий смех. И Тарталья не может поверить в то, что впервые слышит, как Сяо смеется. Таким приятный оказался этот звук, что он заслушался и растерялся, когда тот заговорил: — А ты? — Я первый спросил! Сяо заулыбался и, что-то вспоминая, прикрыл глаза: — Я не хочу отвечать. «Я у него не первый», — как он не пытался подавить ревность здравым смыслом, у него не получилось. Конечно, Сяо не мог за две тысячи лет не иметь никаких связей. Он сказал, что ему никто не нравился, но значит, кому-то удалось его заинтересовать свои телом… «А чем я его зацепил? А тот чем? Мы похожи? Я же лучше?» Фигура возможного соперника невольно заставила его напрячься. Хоть и не факт, что он до сих пор жив. — Сяо, ответь. Я хочу знать. Покрывало за его спиной зашевелилось, и он почувствовал, как чужая рука легла ему на затылок. Пальцы Сяо приласкали его, призывая расслабиться. — Да. Тарталья напрягся. — Нет. Тарталья растерянно посмотрел на Сяо, который продолжал улыбаться. — Тебя ведь не ответ интересует. А то, что за ним может последовать. Ведь так? — его пальцы скользнули выше, пустив волну мурашек. Тарталья, который представлял себя ведущим в этом разговоре, смутился, такого неожиданного и прямолинейного вопроса. — Ну да, — все, что он может из себя вытащить. — Видишь, как просто говорить о своих желаниях, не заворачивая их в глупые вопросы. Кстати, у меня тоже появилось одно. — Какое? — сейчас все, что Сяо назовет своим желанием, автоматически станет вызовом для него. И не важно что он добудет или сделает это. — Я очень хочу спать, — признался Сяо и убрал руку. — И сейчас ты можешь исполнить мое желание, позволив мне отдохнуть. А когда я проснусь, то исполню твое. Хорошо? — последние слова Сяо произнес едва внятно. Глаза его уже были закрыты. Он наверняка знал, что Тарталья согласится. Не дождавшись ответа, охотник замолк, мгновенно погрузившись в сон. Оставляя Тарталью переваривать услышанное. «А мне теперь как уснуть?»