Шахматный этюд

      В тишине уснувшего поместья стрелки настенных часов особенно слышно отсчитывают секунды. Ритмичное тиканье порой прерывается ударом ладони по шахматным часам и тихими шлепками фигурок о плоские клетки. Если бы кому-то в ночи взбрело прогуляться вдоль длинного коридора, то эти постукивания, доносившиеся из глубины запертой комнаты, могли бы ввести бедняжку в заблуждение или даже испугать. Я бы точно испугалась! Не то чтобы я очень верю в призраков и всякое сверхъестественное, но под гнетом темноты… бр-р-р.       Однако, бояться нечего. Желтый свет керосиновой лампы прячет от мира в мягком сиянии двух увлеченных людей. Это мы с господином играем очередной блиц. До сих пор не могу поверить в реальность происходящего, когда Дилюк переступает порог моей комнаты с предложением провести вечер за шахматами. Со мной… Со мной! Шутка ли.       И за все время я ни разу не смогла одержать верх, лишь бескомпромиссно проигрываю ему снова и снова. Боюсь, этот огненный рыцарь напротив непобедим. Восхищаюсь и трепещу на каждом ночном свидании, словно на первом.       Ох, я и не заметила как игра перешла в эндшпиль. Мне стоит собраться.       — Шах, — наступает Дилюк.       — С Вашего позволения, я немедленно убегаю, — переставляю фигуры, спасая никчемного короля-альбиноса от смерти.       — А так? — продолжает свой натиск соперник. И я ни капли не удивлена.       — С мистером Дилюком очень сложно играть, — опускаю ресницы, и обдумываю, как бы не завершить эту партию раньше времени.       — Однако, у Вас вполне неплохо выходит.       Мы проводим вместе не первую ночь (о, Архонты, как же это хорошо звучит), но господин перед каждой игрой справляется о моем самочувствии. Он переживает, за мой сон, который в разы сократился… А что сам Дилюк? После того, как мы завершаем игру, он почти никогда не ложиться.       Зашифрованное послание на столе… и вновь в оружейной не хватает большого двуручного меча. Не стоит недооценивать наблюдательность горничной, а с наблюдательностью влюбленной горничной, поверьте мне на слово, не сравнится ни один зоркий глаз самого профессионального детектива. Я знаю, что он уходит бороться с тьмой, возвращаясь лишь под утро.       Могу говорить о нем бесконечно.       Господин Дилюк.       Не безупречные манеры или дорогой гардероб делают его таким привлекательным. Однажды, волей случая, я увидела его в бою и влюбилась в этот непоколебимый взгляд, наполненный отвагой и страстью. Ох, не зря на бедре Дилюка поблескивает глаз бога жгучего оттенка. За аристократической оболочкой таится бесстрашный воин, готовый применить грубую силу, если такова требуется, чтобы отстаивать свои убеждения и защищать дорогих сердцу людей. Под покровительством такого мужчины можно смело ходить без брони, зато его недругов не спасет ни один доспех, пусть даже его изготовит известный мастер Вагнер.       Так почему же, вместо нескольких часов сна перед ночью, полной опасности и риска, хозяин винокурни тратит свое время на шахматы с горничной?       — Вам интересно играть со мной? Вам правда нравится? — задаю бестактные вопросы, поглаживая пальчиком своего ферзя по шапочке.       Молчание.       Архонты, я перегнула палку?       В неловкой тишине мне остается лишь сделать ход королевой, что недавно так удачно воскресла из пешки. Я взвесила все «за» и «против», но все еще не уверена…       Ладно, походим вот так. Будь что будет.       В ответ на мои действия Дилюк сложил из пальцев домик и, блуждая в размышлениях, взглядом прожигает доску насквозь. По выражению его лица так сложно что-либо понять… Господин медленно выпрямил широкую спину и потянулся к королю, отступая на шаг от моих белых солдат.       — Если вы хорошенько подумаете, то через три хода сможете поставить мне мат. Вот и ответ на Ваш вопрос, — с шумным выдохом Дилюк облокотился на спинку на кожаного кресла.       — Я? Мат? — переспрашиваю то, что и так хорошо расслышала.       Поставить господина Дилюка в затруднительное положение… ох, это можно написать в резюме! На любую работу примут. Шучу. Я в другое поместье ни ногой. Даже за миллион моры.       От головокружительного достижения решаюсь на ход, который, как мне кажется, мог бы приблизить меня к победе над шахматным гуру.       До бурлящей пены вскипает во мне азартное желание выиграть. Почему? Возможно от того, что просто взглянув на него — я проигрываю. Каждый день. Все его движения, слова, жесты — мой автоматический проигрыш. Да, влюблена. И сражение давно уже мною проиграно, но мне правда хочется попробовать, что значит выиграть хотя бы эту крохотную битву. Хотя бы в шахматах.       Разволновалась.       Случайно цепляюсь о столешницу и сбиваю фигуры с доски, наблюдая как те весело скачут, перекатываясь с боку на бок, падают со стола вниз.       Перед ним я… всегда такая растяпа. Ужас. Кошмар.       Падаю на пол и собираю неловкими ручонками сбежавших на волю коней и пешек.       — Я такая неаккуратная, прошу прощения. Как жаль… Теперь у меня не будет возможности попытаться обыграть Вас.       Господин не остался в стороне и, спустившись с кресла, успокаивающе произнес:       — Не страшно, я помню расположение фигур. Мы обязательно продолжим начатое.       Засматриваюсь на статную фигуру уж слишком откровенно, пока Дилюк, преклонив колено, помогает мне собирать с пола беженцев. В его ладони помещается столько фигур… Хочу стать ладьей, что он бережно поднимает за талию, сжимая в мужественных руках… Спасите.       Пока мой мыслительный процесс направил свою деятельность на подавление плохо контролируемых желаний, Дилюк поднялся, чтобы восстановить на доске картину легендарной битвы. Острый взгляд и пытливый ум. Господин с легкостью выстроил солдат по нужным клеткам.       Застенчиво подаю ему с пола двух оставшихся белых коней. Поднимаюсь, чтобы продолжить партию и… ударяюсь головой об стол!       Грохнуло как следует, аж зазвенело в ушах.       Вот же…       — Не слишком ушиблись?! Дайте, я посмотрю, — слышу встревоженный голос и приближающиеся шаги.       — Все хорошо, не стоит, — отмахиваюсь я, пытаясь устоять на ногах и не жмурить от боли глаза.       Не смотря на мои попытки отрицать очевидное, Дилюк аккуратно обхватил мою голову и наклонил, чтобы рассмотреть ушибленную макушку. Как стыдно, я словно ребенок малый, за которым глаз да глаз.       — Нужно приложить лед, — его пальцы спускаются по моим локонам, легкими касаниями задерживаясь на щеках, — Пожалуйста, в следующий раз будьте осторожнее.       Не хочу, чтобы он убирал ладони с моего лица. Неуверенно поднимаю голову, чтобы одним глазком взглянуть, с каким выражением лица господин произносит эти заботливые слова.       Смотрит на выход, собираясь идти за холодом. Серьезен. Нежен. Обеспокоен. Дает наставления, чтобы я берегла себя больше. Как жаль, что уберечься от своих чувств у меня не выходит. Слежу за четкими линиями скул, слушаю тихий пониженный тон его глубокого голоса. Прекрасно знаю, что мы не пара, но меня ведет от близости, от мужского аромата с примесью древесных нот, и я… неожиданно для себя самой оставляю невесомый поцелуй в уголке его губ. Пусть Архонты простят меня.       Зачем? Я не знаю. Наверное, знатно головой приложилась. Стоит начать оправдываться? Да, тут главное начать…       — Господин Ди… — собственно, договорить мне не дали.       Дилюк прислоняется, вжимаясь в уста мои, словно он не знает как жить без них. Отвечаю на поцелуй неумело, сумбурно… его горячие и импульсивные движения заставляют меня поверить, что нескромное желание близости — не только мое желание. Это взаимность. Я в раю?       Крепко обхватив меня руками, в порыве он легко усаживает меня на стол, с грохотом опрокидывая игровую конструкцию, что он только что усердно восстановил по памяти. Слышу, как игральная доска звонко шлепнулась вниз, хороня под собой черно-белых бойцов. Опять все уронили. Но сейчас как-то наплевать…       Наваливаясь, он прижимает за талию ближе, и мы почти падаем на жесткий стол. Не смею перечить его напору, лишь держусь за крепкие плечи. Чувствую, как жадно Дилюк хватается за мои бедра, подлезая под край юбки… нет сил терпеть. Я не могу насытиться жаром его касаний. Тихо упрашиваю нескромными стонами мужские руки забраться выше под подол… к черту уже стеснение. Поцелуй за поцелуем. Впускаю его язык, чтобы он смог попробовать меня больше и глубже. Ему можно все.       Однако, череда нетерпеливых движений обрывается так же резко, как и началась. Неожиданно Дилюк отстраняется и прижимает указательный палец к моим зацелованным губам, замирает, взглядом и жестами транслируя необходимость притаиться.       За дверью послышался переминающийся стук каблучков.       — Господин Дилюк? Все в порядке? Я услышала грохот, — мелодичный, слегка обеспокоенный, но серьезный. Голос нашей главной горничной я узнаю из тысячи.       По моему бедному сердечку пробежался табун лошадей. Аделинда чуть было не застала нас вместе. Смотрю на маячащую в замочной скважине связку ключей и благодарю Архонтов за такую предусмотрительность господина.       — Прошу прощения, что потревожил Ваш сон, Аделинда, — сдержанный, слегка хриплый, но всегда собранный баритон господина не дрогнул.       Сильные руки удерживают меня в объятиях, да так, что нет возможности пошевелиться. Хотя Дилюк делает все для того, чтобы мои мышцы испытывали наименьшее напряжение, поза, в которой мы застыли, не стала от того удобной. Ну и черт бы с ней, я согласна продержаться в любом положении хоть до конца света, если с ним вместе.       — Вам нужна помощь? — продолжают просачиваться вопросы сквозь запертую дверь.       — Нет, все в порядке. Вы можете идти, — Дилюк деликатно намекает оставить подозрительные звуки без внимания.       — Ночные шахматы?       — Ночные шахматы, — подтверждает Дилюк.       Аделинда с уходом от чего-то медлила, дрессируя нас маскировать сбившееся дыхание после настольных игр.       — Вашу игру слышно даже на первом этаже. Будте аккуратны, господин.       Не могу похвастаться умением видеть сквозь стены, но… мне показалось или она проговорила это с улыбкой на лице?

***

      Крепко-крепко сжимаю в объятиях одеяло. Прячусь в него лицом и делюсь впечатлениями от сегодняшней встречи с Дилюком. Таких возбуждающих до мурашек рассказов моему постельному белью еще не приходилось слышать.       После того как Аделинда удалилась к себе, Дилюк заботливо спустил меня с небес на землю, ох, то есть, со стола на пол.       «Вы в порядке? Как себя чувствуете? Кажется, я должен был принести лед…»       А я на тот момент совсем забыла, что расшибла голову. Даже не сразу поняла, о чем он говорит.       Чуть позже господин прикладывал холод к моей макушке, и мы оба неловко молчали словно провинившиеся ученики.       «Доброй ночи» — произнес на прощание Дилюк, убирая совсем уже влажный лед.        — Доброй ночи, — говорю я с подушкой и хихикаю словно дурочка, потираясь о нее носом, представляя на ее месте знакомые черты.       И как мне теперь уснуть?