И солнце выгорит

      17 декабря, 1996г. Хогвартс.       — Дэв?.. Что ты здесь делаешь? — её пронзил острый страх.       Как он оказался здесь? Зачем пришёл? Девушка чертыхнулась про себя за то, что не наложила запирающее. В груди защемило от неприятного осознания: если его сейчас рядом с ней увидит профессор или ещё кто-либо. Нет. Он не должен был здесь находится.        Какого чёрта?!        — Уходи, немедленно! — холодный липкий ужас возможной беды отчётливо читался в её глазах.       Слова гремели в сознание набатом.       Он не должен быть здесь. Только не он…       Дэрвин окончательно закрыл дверь в кабинет. Он явно не собирался уходить.       — Я бы хотел задать тебе тот же вопрос… — в глазах Дэрвина сквозили чувства, похожие на испытываемые сейчас девушкой; необъяснимый страх, непонимание и тревожность. — Сестра…       Он подошёл к столу на котором лежала старинная бархатная коробка. Она была открыта. Её содержимое привело его в оцепенение.        — Это что? То самое ожерелье? Анна… Я не понимаю, что происходит? — Дэрвин выжидательно смотрел на свою сестру.       Его младшая сестрёнка, Анна… Это словно была не она. Потому что это не могла быть та девушка, которая сейчас стояла перед ним в кабинете Снейпа, смотря на него взглядом загнанного волка и тихо шепча неизвестные ему заклинания, нависая над своей добычей.       Его сестра. В её взгляде никогда не было такой одержимости. Нельсон даже усмехнулся дурацкой мысли о том, что это могло быть учебным заданием. Но он смотрел на Анну и не понимал, во что она ввязалась. Зачем ей это ожерелье…       Неужели она к этому причастна?       Дэрвин мог поставить сотню галлеонов на то, что это было то самое украшение, которое чуть не стало причиной смерти Кэти Бэлл. Об этом гудела вся школа, из каждого угла: «бедняжка Бэлл была срочно отправлена в Мунго и уже три дня находилась там без сознания». Он не знал, откуда у Бэлл появилась эта побрякушка, но это вызвало большой шум и слухи, что, возможно, это была попытка покушения на директора… Уже три дня сыпались многочисленные вопросы и шли споры. Но факт, что эта вещица проклята и опасна, оставался подтверждённым.       Какого чёрта ты задумала, Анна?..       Она не дала ему задать этот вопрос вслух. Лишь нервно закусила нижнюю губу и дёрнула своей палочкой, закрывая с глухим стуком коробку с ожерельем.       — Сестра, я не знаю, что ты делаешь, но ты мне всё объяснишь. Мы уйдём отсюда вместе, сейчас. Снейп вернётся в любой момент, и подозреваю, что если он застанет тебя в своём кабинете с этим, ты навлечёшь на себя проблемы. Я надеюсь, что ты не имеешь никакого отношения к проклятью Бэлл.       Он старался говорить спокойно, подавить нервную сталь в голосе. Дэрвин смотрел и понимал, что в последнее время совсем не узнавал младшую сестру. Анна будто отдалялась от него. Стала слишком скрытной и замкнутой. И сейчас она не повиновалась ему, не пыталась даже оправдаться, что заглянула сюда из детского любопытства. Этим она ещё больше настораживала его. В её взгляде не осталось ничего из того, что принадлежало прежней Анне.       — Ты прав, нужно уходить, — она неуверенно улыбнулась. — Но уходить нужно тебе, брат. Я должна остаться.       — Зачем? Посмотри на меня, Анна…       Дэрвин отчаянно пытался не думать о том, что это она могла напасть на несчастную Бэлл.       Не могла же? Это невозможно! Где бы Анна достала это чёртово ожерелье?       Страшная догадка прокрадывалась в его мысли, но он задвигал её в самую глубь сознания.       — Ты имеешь к нападению какое-то отношение? Анна, ответь мне честно.       Её и без того чёрные глаза потемнели. Взгляд стал неподходящим её круглому детскому лицу — жёстким, неприятным.       — Чёрт, Дэв! Ты слышишь меня?! Уходи! — слова слетели со злостью и горечью. — Никто не должен видеть нас вместе, — она сделала акцент на последнюю фразу и раздражённо подошла к нему, грубо выпроваживая к входной двери. — Быстрее, ну же, брат! — движения дёрганные.       Но он стоял статуей, не веря. Не узнавая.       Они не успели.       Снаружи послышались шаги. Кто-то приближался к классу.       Первый голос Нельсон узнал сразу, он принадлежал профессору Северусу Снейпу, второй же голос… Это был точно не учитель. Но всё же отдалённо Дэрвин помнил, что где-то уже слышал его.       Он попытался вспомнить, игнорируя цепкую хватку сестры в его школьную мантию.       — Чёрт!.. — в глазах Анны сквозил липкий отчаянный страх. Она, не раздумывая, одним взмахом палочки наложила неожиданный Петрификус и скрыла оцепеневшего брата маскирующими чарами. — Прости… Но ты должен вести себя тихо, — прошептала она в пустоту.       Дверь тем временем открылась с лёгким гулом. Этот звук ей никогда не нравился. Сырые подземелья, в которых всё скрипело и было сложно дышать из-за низкой концентрации воздуха и стойкого запаха ингредиентов для зелий. Будь у неё возможность, Анна никогда бы не выбрала предмет зелий. Но сейчас она дожидалась здесь тех, кого так ждала уже добрых полчаса. Профессор Снейп и его особенный, такой важный сейчас для неё спутник.       — Мисс Нельсон? Насколько я осведомлён, учебные занятия давно закончились.       В голосе Малфоя-старшего звучала открытая неприязнь, смешанная с лёгким удивлением. Он явно не рассчитывал, что Снейп призовёт его только лишь для встречи с самой молодой и ничем не выразительной пожирательницей. Нельсон заметила, как Люциус Малфой вопросительно посмотрел на замершего профессора Снейпа, но тот предпочёл молчать — скорее всего, чтобы дать возможность объясниться ей самой.       — И вам доброго вечера, мистер Малфой, — Анна старалась не дёргаться и молилась, чтобы брат не был обнаружен. У неё больше не будет шанса использовать семью Малфоев. Нужно было действовать сейчас. Она натянула дружелюбную улыбку. — Думаю, профессор не успел объяснить причину вашего визита в школу, господин Малфой. Поэтому, если позволите, — одним взмахом палочки девушка подняла в воздухе увесистое украшение.       — Что это, Северус? — его тон был пренебрежительным, почти скучающим. Люциус Малфой подчёркнуто проигнорировал лестный наигранный тон девушки. Он лишь на мгновение, с лёгким раздражением, обратил взгляд на стоящего рядом с ним безэмоционального Снейпа, ожидая, что он всё же изволит объясниться.       — Твой сын, Люциус. Три дня назад он проклял студентку.       Мускулы на лице Малфоя напряглись. Он не показал ни единой эмоции. Но слова Северуса означали, что его сын провалил задание и был обнаружен.       — И какое отношение к этому имеет юная мисс Нельсон?       Лёгкое презрение в голосе Малфоя-старшего стало всё-таки достаточно осязаемым, чтобы Анна могла поклясться, что за ним скрывался неподдельный страх. Ведь она не должна была знать о задании его сына для Тёмного Лорда. Кажется, это было сродни лёгкой удачи. Один маленький провал Драко Малфоя открыл невероятную возможность для Анны воплотить свой замысел.       — Боюсь, Тёмный лорд будет очень недоволен этим фактом, мистер Малфой, — она говорила с притворным превосходством, растягивая каждое слово, стараясь не выдавать страха. — Ему было поручено такое простое задание, а в итоге я нахожу вашего сына трясущегося в туалете забегаловки Розмерты с этим прекрасным предметом в руках, — Нельсон перевела взгляд на переливающееся увесистыми камнями ожерелье, — а рядом несчастная, такая беззащитная, подчинённая его Империусом Кэти Бэлл… — на мгновение прикрыв глаза, она усмехнулась. — Знаете, господин Малфой, мне пришлось сильно постараться, чтобы никто не увидел его там. Ваш сын оказался весьма и весьма неосторожным. Наверное, это потому… — снисходительная улыбка широко озарила её лицо, потому что она знала, как подействуют следующие слова, — потому, что ваш сын слишком отвлечён одной несомненно известной вам ученицей Хогвартса — Гермионой Грейнджер.       — Заткнись!       О, да… Это было то, что ей нужно. Реакция Люциуса Малфоя оправдала себя. Вскинув костяной набалдашник трости, он медленно, практически по-змеиному шипя, приблизился к ней.        — Как ты смеешь, девчонка… Ты всего лишь жалкая пешка для Тёмного Лорда. Как смеешь оскорблять наш род, мерзкая дрянь! — он плевался ядом, опустив все приличия и осторожности.       — Ох, господин Малфой, нам ни к чему ссориться. По крайней мере, я здесь не для этого, — Нельсон увеличила расстояние между ними, всё ещё держа так искусно натянутую невидимыми нитями улыбку. — Видите ли, мы могли бы быть полезны друг другу.       Девушка пристально следила за реакцией мужчины. Он был зол и раздражён. Но в его глазах читался этот маленький для неё шанс — его заинтересованность. Это не давало ей возможности отступить.       — И только лишь по этой причине я попросила профессора Снейпа о встрече с вами. У меня к вам есть предложение, решение этой неудобной ситуации. Не скрою, в первую очередь оно поможет мне в решении некоторых моих собственных интересов.       Люциус, похоже, совсем не ожидал от этой младшекурсницы такой дерзости, и это привело его в откровенное замешательство. Он с каменной маской на лице остановился и молча осматривал девушку.       Её слова про некую связь сына с поганой грязнокровкой были для него не новы.       Конечно, Люциус знал.       Он долгое время закрывал на это уродливое влечение сына глаза. Ещё с начала четвёртого года его обучения в школе. Лишь по случайности увидев, как собственный, казалось бы, преданный ему во всём сын спас грязнокровку во время чемпионата мира по квиддичу, отвлекая и отправляя пожирателей по ложному следу. Девчонка должна была сдохнуть в тот день, так приказал Лорд. Но он бы никогда не выдал Драко. И сделал всё возможное, чтобы никто не узнал, что сделал его сын в тот день. Естественно, Люциус не мог не заметить, как Драко смотрел на её. Он не трогал сына лишь потому, что ему казалось, что Драко держался от неё подальше, как от огня, понимая, что его влечение противоестественно, и не переступал непозволительную черту.       Видимо, он ошибся. Что имела в виду эта дрянь? Кто ещё знал о том, что Драко увлечён этой грязью? Это перерастало в проблему. И в этом была вина Люциуса. Он должен был сам расправиться с девчонкой на чемпионате. Девчонка же Нельсон… Теперь она была однозначно опасна для их семьи. Если повелитель узнает, семейство Малфоев в этот раз не отделается простым позором. Лорд убьёт Драко. Нарцисса… Люциус даже не хотел знать, что может произойти с ней. Их семья и так была на испытательном сроке у Повелителя после того, как он упустил пророчество.       Семья Малфоев больше не была в фаворите, и именно поэтому он до сих пор достаточно терпеливо ждал, что может предложить ему самодовольная девчонка Нельсон.       Мог ли он убить её? Насколько она являлась важной фигурой для Повелителя? Об этом нужно подумать…       — Я предлагаю вам союз, мистер Малфой. Я помогу вам сохранить в тайне эту неловкую историю с вашим сыном. И даже с удовольствием помогу избавиться от мисс Грейнджер, — она звонко рассмеялась чистым детским смехом, и Люциус неосознанно вздрогнул. — Если, конечно, это потребуется. В обмен мне нужна всего лишь одна интересная вещица, которая находится в вашем поместье.       Малфой-старший скептично приподнял бровь.       — И что же вам нужно, мисс Нельсон?..       — Как многие знают, ваш род, господин Малфой, один из древнейших из чистокровных семей и поистине захватывающий своей историей. И по некоторой известности истории вашей семьи у вас хранится несомненно много ценных реликвий. Меня интересует лишь одна. Эта вещь принадлежала вашему предку, Николасу Малфою. Всего лишь одна из его книг, — глаза девушки на секунду загорелись чистым огнём. — Конечно, тоже очень ценная, и, не скрою, очень занятная.       — В нашей семье много занятных и ценных книг, мисс Нельсон.       Его уже раздражал разговор с этой девчонкой. Мысль о её убийстве раскручивала всевозможные варианты. Как она могла просить у него такое? Кроме его семьи, лишь у Повелителя был доступ к их семейной библиотеке. Он задумался о том, что она попросила. У его предка, Николаса Малфоя, действительно было самое большое собрание книг в их семейной библиотеке. Что именно она хотела? Люциус пытался понять её замысел.       — Не сомневаюсь. Как и ваша семья, ваша библиотека уникальна, — ей нужно было торопиться, действие Петрификуса должно было скоро закончиться. — Мне нужен лишь его дневник. Тот, который был с ним во время обучения в школе.       Люциус презрительно нахмурился. В их библиотеке действительно находились все личные дневники Николаса, но в них не содержалось какой-то особенной информации или списка заклинаний, рецептов зелий. В отличие от его коллекции, сотен забитых древними фолиантами полок, подписанных почерком предка. В дневнике были лишь биографические записи. Люциус самолично, когда был юношей, нашёл его записи и через пару страниц понял, что его предок был спесивым и эмоциональным подростком, скрупулёзно описывающим отношения с сокурсниками и учителями.       — Зачем он вам?       — Мистер Малфой, — она притворно вздохнула, — у меня есть свои причины прочитать этот дневник, и пояснения этих причин не входят в условия нашей с вами сделки. Поэтому вам просто нужно дать своё согласие, ну, или устроить последний ужин в вашей семье.              Северус всё это время молчал. Он лишь внимательно слушал их диалог. Раздражённо наблюдая за едва заметной в полутёмном кабинете рябью плохо наложенных маскирующих чар в правом углу кабинета. Он думал о том, как предупредить Нарциссу, чтобы она проверила дневник, интересующий девчонку, прежде, чем его найдёт Люциус. Девчонке нельзя было доверять. Её угроза — это было до нелепого смешно. Северус видел, как она скрывает дрожь за наигранной спесью. Но также Северус знал, что Люциус согласится на этот плохо прикрытый шантаж.       Люциусу Малфою, вопреки своим правильным убеждениям этого мира, отнюдь не было всё равно на свою семью.       — Хорошо, вы можете наведаться в наше поместье в это воскресенье. Я пришлю своего домовика, — он повернулся к декану, коротко и раздражённо кивнул: — Северус.       — Я очень рада, что вы сделали разумный выбор, господин Малфой.       Дверь с силой захлопнулась. Её последние слова, похоже, вывели из себя гордого Малфоя.       Что ж… Теперь нужно как-то вытаскивать Дэва…       — Профессор, пока вас не было, заходил директор, — на её лице невинная улыбка. — Он искал вас, — она откровенно лгала и знала, что Снейп узнает об этом, как только прибудет в кабинет Дамблдора. Но другого выхода не было.       — Имейте в виду, мисс Нельсон, если хотя бы один пузырёк пропадёт из моего кабинета…       — Что вы, профессор, предмет зельеварения — это не то, что мне интересно, — девушка увидела плохо прикрытую неприязнь во взгляде Снейпа. — Я предпочитаю тонкое, поистине удивительное искусство чар… С вашего позволения, я взгляну ещё раз на ожерелье? — она игнорировала ощущение напряжения, зависшего в воздухе, строя из себя нелепую невинность. — И, кажется, у директора было что-то срочное.       Северус внешне оставался как всегда безэмоциональным. Он решил принять правила игры и понаблюдать за Анной Нельсон. И, что немаловажно, нужно было узнать, зачем тут находился её брат.       Случайность? Или эта маленькая дрянь что-то замышляет? Как может она помешать Ордену в планах уничтожения Лорда? Чем была она важна для Лорда? И могла ли она играть против двух сторон? Если так, то в чём умысел этой девчонки?       Северус не мог выдать себя. Поэтому только хлопнул дверью, отмечая, что выставит за Анной Нельсон наблюдение.       1 декабря, 2000 г. Лондон. Министерство магии.       Гермиона сидела, погружённая в разбросанные по всему столу бумаги.        И как за один пропущенный день накопилось столько дел?       Она отодвинула от себя уже третью переаттестацию Симуса, старательно игнорируя лежащий отдельно от всей этой «бумажной империи» лист кремового пергамента с простой печатью Аврората.        Желаемый листок…        Гарри всё же согласился ей помочь. Но после вчерашнего инцидента Гермиона отодвигала от себя мысли обо всех Малфоях, решив на время оставить это дело и полностью погрузиться в рабочий процесс. Она даст себе отдых. Возможно, ей хватит недели?       Она слишком много думала о нём вчера, буквально ощущая целый день покалывающее тепло на своих губах и стойкий запах ветивера, сандала и терпкого табака в своих волосах.       Палочка так и не поднялась в её руках, чтобы избавиться от этих ощущений.       Гермиона тихо ругнулась, прикусив нижнюю губу до боли, и задвинула нежелательные мысли подальше.       Не думать.       Возможно, она возьмёт перерыв даже на две недели?              Посмотрев ещё раз на бумаги перед собой, Гермиона тяжело вздохнула.       Да уж… не повезло ему, — подумала она.       Финниган отчаянно пытался перейти в группу старших авроров, но ему, очевидно, для этого не хватало навыков.       В дверь постучали. Гермиона сложила бумаги и спрятала заветный листок в нижний ящик стола. Подальше от любопытных глаз.       — Войдите.       В маленький кабинет вошёл Невилл Долгопупс в компании уже знакомого ей Дэрвина Нельсона. Гермиона обеспокоенно посмотрела на часы.       — Я заставила вас ждать?       Присутствие в её кабинете Дэрвина Нельсона не выглядело чем-то необычным; два дня назад на обеденном перерыве в Министерстве они оказались за одним столом. Точнее, до этого Гермиона сидела одна, лениво ковыряясь вилкой в шопском салате, как её неожиданно прервал мягкий тембр голоса новоиспеченного друга.       Оказалось, что Дэрвин будет в их Министерстве по делам целых две недели. И поэтому он нашёл Невилла в его отделе и, чтобы не скучать в обеденный перерыв, предложил тому вместе перекусить. Парни стояли с наполненными подносами в руках, и Гермиона поняла, что невежливо было бы игнорировать друзей. А ещё больше ей хотелось избежать нежелательного вопроса — почему она сидит одна, где Гарри или Рон, ведь обычно они обедали все вместе.       Поэтому она в итоге пригласила их за свой стол. Впрочем, Гермиона была совсем не против таких посиделок. Ей понравилось проводить время с Нельсоном, да и Невилл наверняка обрадовался такой компании. По Долгопупсу было видно, что он всё ещё считал себя виноватым перед Гермионой.       Только вот он не знал, что она теперь всё помнила. И ему не стоило этого знать.       Обед прошёл, как она и предположила, весьма комфортно. Отвлечённая беседа о работе и всяких пустяках. Нельсон умел быть хорошим собеседником. Так они и договорились встречаться каждый день во время перерыва в течение этих двух недель. Гермиона была согласна.       Дэрвин одарил её улыбкой, намекая, что если она не поторопится, они пропустят обед.       Его улыбка. Девушка подметила, что та больше отражалась в агатовых радужках, чем в уголках губ. Это придавало его лицу особый, даже загадочный элемент.       Это было бесспорно красиво, вызывая предательское покраснение на щеках.       — Привет, Гермиона. Нет, мы с Невиллом просто решили зайти за тобой. Я был в отделе исков, у Эверин.       Это похоже на дежавю… Позавчера она уже слышала похожую фразу от Драко…       Нет-нет-нет. Хватит об этом думать, Гермиона! Прекрати!       Но разум уже услужливо подставлял размытые картинки её гостиной из вчерашнего дня; мягкие, осторожные касания тёплых губ и его серый, как сладкий туман, взгляд…       Наверное, именно так смотрят, когда влюбляются?       Гермиона знала, что Малфой осознавал, какую совершил ошибку, решившись на этот жест.       Стряхнув наваждение, она даже не заметила, насколько механически отвечала на вопросы собеседников, пока они добирались до министерской столовой. Обед шёл довольно оживлённо. Невилл рассказывал о недавней поездке в Италию — о соборе Медичи и невероятной красоты тысячелетнем оливковом дереве. Оно скрывало в себе красивую печальную легенду про неумирающее сердце волшебника, когда-то превращенного в дракона злым колдуном, закованное в стволе дерева в саду его возлюбленной. Невилла особенно восхитило то, как оно было окружено отдельной оранжереей под одним из куполов собора. И он всё время повторял, что они обязательно должны это увидеть. Ей было так комфортно в отвлечённой от насущных проблем беседе. Гермиона мельком прокрутила мысль, что нужно обязательно познакомить Нельсона с Гарри и Роном.       Хотя, возможно, они уже знакомы?       — Гермиона, — Дервин проницательно посмотрел на неё, но это не доставило дискомфорта. Наоборот, он будто тёплый лучик солнца коснулся её аккуратно, окутывая чарующим светом. — С кем ты идёшь на предстоящий вечер?       Нельсон говорил о предстоящем официальном визите министра Франции. По случаю его приезда организовывался большой приём в Виндзорском дворце, где отпразднуют заключение союза Англии и Франции по магическому обороту различных ресурсов. На этом приёме должны были присутствовать практически все сотрудники Министерства и, естественно, там будет весь бомонд и аристократия Англии. Но Нельсон не был аристократом или министерским сотрудником… По крайней мере, Гермиона не допускала об этом мысли.       — Не думала об этом. Ты тоже там будешь?       — Да, — парень снова одарил её мягкой улыбкой. — Я буду сопровождать своего начальника.       — Понятно.       Её голос прозвучал несколько безразлично, отчего парень издал удивлённый смешок.       — Тебе не нравятся такие мероприятия?       — Не то чтобы. Просто этот приём сложно будет назвать развлекательным вечером, к примеру, как у Горация Слизнорта, с танцами и расслабленными разговорами, — Гермиона усмехнулась, вспоминая всю помпезность поместья Слизнорта. И как позорно она напилась на последнем приёме у бывшего профессора, позже облевав всю подъездную дорожку рядом со своим крыльцом. — Этот вечер будет чём-то вроде сверхурочной работы. Конечно, я не сомневаюсь, что министр позаботится о развлечениях, вроде музыки и танцев, но всё же там собирается слишком много снобов.        От этого заявления Грейнджер теперь уже усмехнулся в голос сам Нельсон, но, ничего не сказав, продолжил слушать её изъяснения.       — Ну, и таких как вы, предполагаемых инвесторов, что уже, — девушка вымученно скривила губы, — предполагает работу, нежели отдых.       Гермиона, несмотря на то, что очень любила свою работу и легко поддерживала официальные приёмы до этого, в данный момент была совсем не прочь взять отпуск и отдохнуть где-нибудь в Италии по настойчивому совету Невилла. И даже пропустить пару-тройку бокалов игристого в связи с последними событиями.       — Я понял тебя. Могу я предложить быть твоим спутником на этом вечере? Возможно, я смог бы сделать его не таким скучным, — лучи его губ грели, становилось слишком тепло, расслабляя и внушая спокойствие. — Не подумай ничего, всего лишь как друг.       Нельсон намеренно сделал акцент на последних словах и поднял руки в невинном жесте. Невилл, наблюдая со стороны их диалог, странно и немного криво улыбнулся.       Но Гермиона не заметила этот нервный и неоднозначный жест Долгопупса. Её затягивало затмение, не прекращающее сражаться с самим солнцем.       И как такое вообще было возможно?       Чтобы в одном человеке было столько чарующих и поистине завораживающих эмоций…       — Как весьма очаровательный друг, — она подавила нервную улыбку, давая этой фразой согласие.       И что-то предательски кольнуло изнутри, что-то знакомое, такое неправильное, предостерегающее.       Она старательно игнорировала это едва ли знакомое ей чувство.        Дэрвин же азартно сверкнул темнотой глаз и резко, даже слишком неожиданно, переключился обратно на Невилла, продолжив расспрашивать его про Италию.       Гермиона задумчиво ткнула вилкой в рагу. Мероприятие должно было пройти уже послезавтра. Вечер, на который она пойдёт под руку вместе с Нельсоном в качестве спутника. Поправочка — друга.       Собственное сознание продолжало скрести острыми штыками, заставляя подумать о нежелательном.        Будет ли там Малфой?       Конечно, он там будет.       И от этой мысли в груди снова неприятно кольнуло.       След от поцелуя был всё ещё свеж…       Где-то в И́сафьордюр, 2000 г.       — Эту комнату нужно сделать так, как всё было прежде. Всё должно быть готово к её приезду.       — Да, господин.       — Мистер Лэнсэн уже прибыл?       — Нет, господин, но я пошлю за ним Химлига.       — Хорошо… — молодой человек поправил тесный ворот рубашки и сделал большой глоток джина. На языке тут же почувствовался терпкий вкус можжевельника. — Не затягивайте с приездом Лэнсэна. Мы прибудем в поместье до нового года вместе с госпожой. Он не отвертится от своего задания.       — Как будет угодно, господин.       Домовик, истощённый, со следами многочисленных побоев на тельце, с налипшим страхом перед своим хозяином, отражающимся в больших блестящих от влаги глазах, с тихим щелчком покинул холодную комнату, оставляя своего хозяина одного.       Страх — это то, чем было по-настоящему пропитано это место.              3 декабря, 2000 г. Виндзорский замок.       Десятки роскошных карет, запряжённых фестралами, стояли в окружении великолепной аллеи, засыпанной снегом, при Виндзорском дворце. Магия здесь по-особому, как никогда ощущалась сильной, пронизывающей и пьянящей тело вибрацией.       Влиятельные волшебники со всего Лондона сегодня собрались здесь, как и чиновники из Франции, бомонды чистокровных семей, инвесторы и собственной персоной министры двух стран и их бесчисленные заместители.       Гермиона тяжело вздохнула. Вечер предвещал многочисленное общение и поток информации по самым разным проектам и предложениям для их Министерства, включая её собственный отдел. Ведь она была напрямую связана с Авроратом и их постоянной переподготовкой в виде тестов на улучшение квалификации. При помощи мышления самих авроров, оказывающихся в сложных ситуациях на своих заданиях. Эти тесты включали в себя в первую очередь проверку стрессоустойчивости, коммуникации со свидетелями, аналитику портрета преступника. Гермиона показывала цепочки построения схемы мышления возможных мошенников и убийц, и как с этим можно было работать.       Одним маханием палочкой и физической силой нельзя было стать хорошим аврором. Именно поэтому Кингсли предложил эту должность Гермионе. По его мнению, она обладала нужными качествами. И Гермиона не подвела, она построила целую систему заданий для аттестации авроров, которая стала успешной. Кингсли говорил месяц назад, что один из заместителей, некий Ферье Ланс, возглавлявший во Франции одноименный отдел, очень заинтересовался её методикой и хотел обменятся опытом.       Гермиона должна была радоваться и быть в не себя от счастья, что её труд замечали в других странах. Что она смогла разработать важный элемент в мире магии. Но она бы сделала это в менее снобистской обстановке. Ведь чистокровные семьи даже после войны очень сложно принимали общение от таких, как она.        И сегодня это было заметно.       Скованные и надменные взгляды.       Их собрались сегодня здесь десятки…       Поправив подол вечернего платья, она шагнула из кареты, и перед ней неожиданно оказалась протянутая мужская ладонь.       — Прости, Гермиона, я немного опоздал.       Они с Дэрвином договорились встретиться у её дома, но в последний момент он послал сову с тем, чтобы пересечься на самом приёме. Её этот факт не огорчил. Наоборот, она с облегчением вздохнула, прочитав письмо.       Согласие, данное Нельсону день назад — пойти вместе с ним на этот приём — уже не казалось чем-то разумным. О чём вообще она думала, когда соглашалась?       Идиотка…       Ведь она ясно понимала и видела, как он на неё смотрел. Каждый раз она попадалась на этот взгляд. И это было на грани чего-то большего, чем дружеские отношения.       В каждом его взгляде что-то заставляло её забываться, на мгновение чувствуя, что она должна полностью ему довериться. В такие моменты, а они случались при каждой их встрече, Гермиона не узнавала себя. Только потом, спустя время, она будто бы выходила из транса, понимая, что с каждым шагом переступала неизвестную ей черту.       Была ещё одна проблема — Малфой.       Гермиона не знала, как будет смотреть в его глаза. Как он отреагирует на её пару на этот вечер?       Гермиона, конечно, повторяла себе, что ничем не обязана ему, и прошлое должно остаться в прошлом, отталкивая подальше обречённый самой судьбой факт их «связи». Но вот только её собственный разум и то, что находилось чуть левее меж рёбер, похоже, с ней не соглашались.       И как она вообще загнала себя в такую ситуацию?       — Гермиона?       Она смахнула наваждение и поняла, что все ещё стоит на ступенях кареты и рассеяно смотрит на вежливо протянутую ей руку.       — Прости, — извинение получилось скомканным, как и её улыбка. — Ты отлично выглядишь.       Гермиона замерла, не ожидая от себя этого выпада, но ни капельки не смутилась от сказанного комплимента.       Нельсон и правда выглядел красиво. Тёмная строгая мантия цвета индиго, украшенная антрацитовым меховым воротом, сливалась с цветом чёрных глаз и по-деловому уложенными кудрями. Его светлая кожа при таком контрасте с одеянием будто бы подсвечивалась.       Он рассмеялся.       — Знаешь, ты невероятная, — мягко взяв Гермиону под руку, Дэрвин повёл её вдоль заснеженной аллеи. — Ты заставила меня почувствовать себя дикарем, Гермиона Грейнджер.       Её имя было произнесено так, будто бы он пробовал его на вкус. Она приподняла бровь, а Нельсон снова усмехнулся её жесту.        — Я хотел сказать тебе то же самое, но ты, честно… заставила меня врасплох. Хотя, я всё же скажу это, Гермиона. Ты невероятно прекрасна сегодня.       Её лицо залил лёгкий румянец.       — Ещё немного, и я подумаю, что ты со мной флиртуешь, Дэрвин.       — Никакого флирта, — он игриво подмигнул ей. — Лишь дружеский комплимент.       — Ну конечно…       Они перебрасывались незначительными фразами и шутками, пока шли ко дворцу, и по мере приближения у Гермионы захватывало дух. Когда день назад она говорила о «скучной вечеринке», то не ожидала такого масштаба мероприятия. У входа парили тысячи, даже сотни тысяч голубых, сияющих морозом, геометрически правильных полупрозрачных снежинок. Ажурные ледяные фигуры зависли в воздухе, сверкая и озаряя холодным светом весь дворец. Через большие зеркальные стёкла дверей, переплетённых тонкими ветвями боярышника, проглядывалось всё великолепие золотого зала с ослепительным светом. Слышалась чарующая музыка фортепиано и арфы.       Она почувствовала на своей спине лёгкое касание.        — Прошу, дамы вперёд, — Нельсон учтиво и заботливо пропускал Гермиону впереди себя, помогая на ходу снять верхнюю тёплую мантию.       Пока он снимал с неё мантию, она почувствовала тёплое и достаточно интимное касание на собственных плечах, далёкое от дружеского допустимого жеста. Гермиона не успела ничего сказать, её прервал густой низкий голос, который довольно громко окликнул Нельсона. Гермиона обернулась и увидела, что он принадлежал незнакомому ей волшебнику. Судя по его виду, он мог быть одним из присутствующей тут аристократии.       — Дэрвин, ты опоздал, — на лице приблизившегося к ним мужчины нарисовалась улыбка, предназначенная Гермионе, от которой ей стало неуютно. — Представишь меня своей спутнице?       — Конечно, мистер Гошольд, — Нельсон учтиво поклонился и повернулся в сторону теперь уже напряжённой Грейнджер, подбадривающе и мягко улыбаясь. — Это мисс Гермиона Грейнджер, господин. Думаю, она не знакома с вами лично, но вы, как и каждый волшебник в Англии, вероятно, знакомы с этой удивительной волшебницей. Гермиона, рад представить, это мой руководитель — мистер Генри Гошольд.       — Приятно познакомиться с вами, сэр.       Слова были слишком дежурными. Мужчина полностью отталкивал её, хотя, его внешний вид и был весьма обычным и даже добродушным. Этакий добрый дядюшка Сэм, только одетый в роскошную мантию за сотни галлеонов. Гермиона внимательно искала в его виде то, что её так отталкивало, вызвало неприязнь и напряжение во всём теле. Но никак не могла зацепиться.        — Как вам вечер?       — Всё прекрасно, мисс Грейнджер, — мужчина чему-то едва заметно усмехнулся. — Позвольте мне ненадолго забрать мистера Нельсона, обещаю, вы не успеете заскучать.       — Да, конечно, — Гермиона повернулась к Дэрвину и согласно кивнула. Мысль о том, что она избавит себя от дальнейшего разговора с Гошольдом, стала облегчением. — Всё в порядке, — заверила она. — Я пока поищу Невилла.       Нельсон, задержав проницательный взгляд, ничего не сказал, лишь согласно кивнул в ответ и оставил её. Мужчины скрылись из вида, позволив ей наконец-то расслабиться.       Гермиона, вопреки данному обещанию, совсем не собиралась искать Долгопупса. Вместо этого она направилась к фуршетному столу.       Ей срочно нужно было снять напряжение.       5 января, 1997 г. Хогвартс.       — Слышала, тебе запретили встречи с твоей милой грязнокровочкой, — звонкий, чистый смех раздался эхом в стенах астрономической башни, заставив Малфоя в момент напрячься и зажечь Люмос.        Ну конечно, блять…       Это была она.       — Что ты здесь делаешь, Нельсон?       — Я ждала тебя, — Анна спрыгнула с подоконника и вплотную подошла к наряжённому Малфою, протянув маленькую бледную ладонь к его чёрной школьной мантии, касаясь пальцами в районе сердца.       Драко отшатнулся. Его холодное напряжение усилилось и чувствовалось в воздухе. Нельсон, похоже, этот факт весьма позабавил, и она продолжала растягивать «невинную» улыбку. Её глаза искрились чистым азартом и удовольствием.       — Ты так напряжен, Драко, — она снова приблизилась к нему и чуть сильнее надавила на грудную клетку. — Я чувствую его, Драко, твоё сердце.       — Отъебись, Нельсон, и убери свои руки!       Анна обманчиво нахмурилась, задумчиво сведя слишком тёмные для светлого лица брови.       — Не будь таким грубым со мной, Драко. Мы с тобой в одной лодочке плаваем, — она озорно подмигнула, но всё же отодвинулась от Малфоя. — Ты уже начал чинить волшебный шкафчик?       — Да.       Малфой отвечал холодно, отстранённо. Его злило присутствие этой девчонки. Но он не хотел тратить на неё свои истинные эмоции. Он был раздражён одним лишь фактом того, что она с недавнего времени была подослана самим Лордом для его задания — убить Дамблдора. Это больше не принадлежало ему и Северусу.       Драко усмехнулся мысли о том, что люди, которые предполагали, что Драко Малфой самый молодой пожиратель смерти, даже не представляли, как ошибались на этот счёт. И кто по-настоящему мог быть опасен для школы.       Анне Нельсон было всего четырнадцать. Он не знал подробностей, как именно она приняла метку и почему Тёмный лорд так доверял девчонке. Ведь её семья, насколько знал Малфой, не была к этому причастна. Он был уверен, что они не знали, чем занимается их дочь, находясь в школе. А Тёмный Лорд поощрил её тайну.       И всё же, Драко было интересно: в чём её польза?        Зачем она выбрала этот путь?       Как можно пожелать в четырнадцать стать убийцей и прислуживать такому, как Рэддл?       Малфой за все годы обучения в Хогвартсе никогда не замечал от Нельсон какой-либо выраженной неприязни к маглам или грязнокровкам. На собраниях она всегда вела себя тихо. Почти не разговаривал ни с кем, кроме Рэддла.       И всё же…       — Поговори со мной, Драко, — из противоречивых мыслей Малфоя вывел её голос. — Не заставляй лезть в твою голову.       Её улыбка… Драко бы с радостью вырезал её с этого жуткого, обманчивого своей невинностью детского лица.       — Попробуй, Нельсон, — его ответная улыбка — чистый яд.       Приняв его вызов, Анна лишь на мгновение встретилась с его глазами и, видимо, сосредоточилась. Улыбка сползла с её лица.        — Оклюмент… Что ж, так предсказуемо… — она кивнула, подтверждая известные ей одной мысли. Будто размышляя, что делать дальше.       Мгновенье прошло, и её лицо снова окрасилось раздражающим счастьем.       — Так зачем я тебе понадобился?       — Ты должен будешь сопроводить меня в мэнор в это воскресенье. Твой отец обычно забирал меня сам. Но не в этот раз. Мне кое-что нужно забрать.       — Воспользуйся меткой.       — Ты же знаешь… — Анна обманчиво лениво растягивала слова, будто это было для неё столь неважным, — самостоятельно попасть в мэнор могут только члены вашей семьи или если кого-то призовёт наш Лорд. Без этого метка бесполезна.       — Мне это неинтересно. Отправь сову отцу. Или обратись к Тёмному лорду.       Нельсон снова громко рассмеялась, и Драко ещё больше напрягся.       У неё с его отцом какое-то дело? Зачем она посещала их мэнор вне собраний?       — А ты забавный, Драко… — она снова подошла вплотную, вставая на носочки и приникая к месту между шеей и ухом, практически шепча, вливала собственный яд: — У нас есть маленькая тайна с твоим папочкой, и ты в ней — один из главных действующих лиц.       От её слишком теплого, невыносимого удушающего дыхания, от которого хотелось содрать с себя кожу, у Малфоя напряглась челюсть.       Жаль, он не мог просто так убить её сейчас. Вряд ли Реддл спустил бы ему такое с рук.       — Не напрягайся, — Нельсон продолжала шептать слишком сладким голосом, практически касаясь своими губами его шеи. — В воскресенье после обеда ты отведёшь меня в мэнор. И в твоих же интересах не болтать об этом, Драко. Ты же не хочешь, чтобы твоя милая грязнокровочка умерла раньше времени?       Она сказала это с особым наслаждением.       В груди разрастался лёд острыми пиками. Он не мог даже сглотнуть. Он знал, что это она была той, кто сдал его отцу в декабре.       С тех самых пор его мучил вопрос, на который даже отец не смог дать ответа: почему она сразу не рассказала об этом Тёмному лорду?        Что стало частью сделки? Молчание? Скорее всего. Но в обмен на что? Что могло заинтересовать её в мэноре? Судя по тому, что она не могла обратиться напрямую к Рэддлу… Значило ли это, что она могла работать на Орден, как Северус?       — Что тебе нужно в моём доме?       — А это уже мой маленький секрет, — она отцепилась от мантии Драко, непринуждённо похлопав его по плечам, скользким движением отходя от него в сторону выхода. — Я надеюсь на твоё благоразумие. Твой лёд рядом с ней не настолько твёрд, как тебе кажется, — улыбка стала похожа на оскал. — В воскресенье, после обеда.       Нельсон ушла, оставляя Малфоя одного в полном оцепенении, с невыносимым чувством беспомощности и непонимания, что делать дальше.       Его нутро скрутил острый спазм.       Он был благодарен самому себе, что пропустил обед и завтрак, и блевать было попросту нечем, кроме разве что обжигающей горло желчи.       Очистив себя и каменный пол с помощью заклинания, Драко отменил сегодняшний план по починке исчезательного шкафа. Вместо этого он, как полнейший безумец, не видя никого и ничего, практически бежал в подземелья Слизерина.       Ему нужно связаться с отцом.       Срочно.