***
Прыжок. И падение. Аня приземлилась на бок. Слава Богу, что это была не спина, но по позвоночнику всë равно прошлась неприятная дрожь, которая распространилась по всему телу мурашками, что доставляли дискомфорт. Но они не переплюнут той боли, что она однажды испытала, повредив спину и отстранившись от катания на льду на неделю. Тогда и ходить с непрямой спиной казалось адовым занятием. Теперь каждый сильный удар в спину, даже шуточное прикосновение, сопровождалось тем, что Щербакова молила всех богов, чтобы ничего не случилась и она смогла продолжить кататься. Аня каталась ради любви, с помощью любви, с еë силой. Не будет любви — не будет Ани на этом катке. Поэтому, пока была возможность, чемпионка отдавала все свои силы на то, чтобы кататься так хорошо, чтобы никто и не усомнился в том, что она огромная молодец. Пока она может кататься. — Ань, всë хорошо? — Усачëва быстрее всех среагировала и уже была рядом с Аней. — Всë в норме, — коротко ответила она. Щербакова больно упала, из-за чего к ней сразу подъехала подруга, заволновавшаяся из-за того, что падение пришлось на бок, но Даше показалось, что это была спина, а если бы это было так, то пришлось бы, возможно, снова вести фигуристку в больницу, так как, как сказали врачи, травма спины новая может привести к тому, что она и вовсе кататься перестанет или восстановление будет очень долгим. Этот факт всех вокруг волновал даже больше, чем Аню, кого и касалось это показание врачей. О нëм прекрасно помнила Саня, наплевавшая на всë и бросившая все свои дела ради того, чтобы проверить, в порядке ли была еë девушка, в чëм она сомневалась, потому что Анна выглядела достаточно уставшей и измотанной. Рыжеволосая пыталась раньше времени не делать выводы, но накручивать себя, кажется, вошло в еë привычку и в обычной жизни. — Ань, ты как? Это был сильный удар. Очень. Спина… Как она? Тебе же сказали, что… — запаниковала Саша. — Нормально, не переживай, я не на неë приземлилась, кататься, жить буду. Сама же несколько раз упала, а волнуешься за меня. Синяки будут на ногах, — подметила Щербакова, вспомнив о первом сегодняшнем падении девушки. — И не только, — говорила Трусова, чувствуя, как колено сильно ныло. В этот же момент, когда они начали болтать, Этери Георгиевна сказала им, что тренировка окончена и что нужно себя теперь настроить на поездку в Ташкент, последнюю, завершающую для шоу. Фигуристки переглянулись и собрались выходить со льда, так как понимали, что не стоит задерживаться и стоило бы уже лучше прийти домой раньше, отдохнуть и настроить себя на то, чтобы отдать все последние свои силы на предстоящую поездку. Зайдя в раздевалку, Аня начала всë больше думать о том, как пройдёт завтрашний день, что будет, как их встретят, чего им стоит ждать, сколько они будут взаимодействовать, какие эмоции им принесëт завершающее шоу Тутберидзе. Было очень много ожиданий, о которых думала всë с большей и большей силой по сей день Аня. Надеясь на то, что они оправдаются, Щербакова продолжала думать о том, сколько энергии будет у ребят и сколько они выплеснул своих сил для того, чтобы показать поклонникам то, насколько фигуристы рады им. Это точно будет незабываемым. Собравшись, Щербакова пошла за Саней, которая, очевидно, застряла у себя в раздевалке, потому что Лана сегодня особенно энергичной была настолько, что та забежала к другим девочкам и предпочла с ними развлечься, поиграть. И до сих пор в собаке было достаточно сил, чтобы до утра бегать и искать, с кем она могла бы побеситься. Постучав, Аня не услышала ответа, хотя дверь была приоткрыта. Заглянув в щель, Аннушка заметила, что рыжеволосая сидела уже одетая, но с задранной штаниной и она никак не могла намазать место, на котором был синяк. Решив в этот раз войти без стука, Щербакову первым делом встретим питомец Саши, которая сидела в наушниках, поэтому и не слышала еë. Пойдя к младшей, Анюта похлопала по плечу девушку, от чего та испугалась. — Саш, ты скоро? — спросила Аня, ждущая Трусову. — А? Что? — рыжеволосая вынула наушники из уш. — Глухомань. Спрашиваю, ты долго ещë тут будешь? Я тебя жду, — сказала Анюта. Не говоря больше ни слова, Александра указала на избитые коленки, которые нужно было заживляющей мазью намазать, но, по всей видимости, рыжеволосая не могла этого сделать, потому что было очень больно. Рядом лежало несколько пластырей. Почему-то кареглазая сразу подумала, что, возможно, Саша не совсем правильно наносила мазь, из-за чего ей было очень больно. Это можно было понять по тому, что несколько салфеток уже было использовано, а пластыри некоторые потратились зря и лежали все в средстве, которое должно было убрать боль у девушки и заживить ранки. По зеленоглазой было видно, что она сдерживалась, чтобы не обматерить всех и каждого из-за боли в ногах, которую она не могла переносить, но терпела. Видно было, что ей уже осточертело сидеть тут и разбираться с этими синяками и царапинами, которые она получила за один день. Она будто не могла сосредоточиться. — Давай помогу. Дай сюда, пожалуйста. Будет больно — говори, — попросила Щербакова, указывая на мазь. Александра немного смутилась от такого предложения, но протянула старшей всë, что нужно было для того, чтобы скрыть боль в коленях у девушки и облегчить еë. Сев на пол, Щербакова убедилась, что рану обработали девушке и можно вокруг неë наносить средство, которое поможет заживить болячку. Перед этим фигуристка протëрла руки салфеткой, пачка от которых оказалась рядом. Предупредив, что может начать щипать, Аня начала легко проводить холодной мазью по покрасневшему месту. Зеленоглазая ничего не сказала, но вздрогнула. Анюта посмотрела на неë, спрашивая всë ли нормально, на что спортсменка только кивнула, зажмурившись. Аня лишь охнула, думая о том, какая еë девушка упрямая, сколько ей не говори, чтобы она сообщала, что ей может быть больно, она всë равно делала вид, что всë прекрасно. Проверив, что все ранки и ссадины были намазаны и проработаны, по очереди на каждый из них Аня стала клеить пластыри. Бинтов на случай чего не оказалось, так что пришлось довольствоваться тем, что было. — Всë. Так-то лучше. Пошли, бедолага, — позвала зеленоглазую Аннушка. — Спасибо, но не обязательно было это делать, — Саша поблагодарила девушку, стесняясь того, что она сама не могла себя излечить. — Да брось. Это мелочи, — Щербакова мило улыбнулась девушке. Встав, Трусова поправила свои штаны, привела себя в человеческий вид и посмотрела на Аню, которая уже стояла собранная и ждала фигуристку, которая спешила всë убрать за собой, чтобы никакого мусора не осталось после них двоих. Лана выбежала из раздевалки вслед за своей хозяйкой, которая закрывала дверь за ними. Ещë раз отблагодарив Аню за то, что она сделала, девушки вместе вышли из здания. У обеих в мыслях было только то, как они выступят в скором времени в Ташкенте. Все мысли были только о том, как бы с своими больными местами выступить так, чтобы о них никто и подозревать не стал. Сашиной целью всегда было то, чтобы больше никто не увидел еë слабостей. Никогда. Аня была того же мнения. Она хотела запомниться поклонникам самой яркой звëздочкой на свете, сияющей именно сейчас особенно ярко. Ярче солнца. Пока она сияет — это должны увидеть все и запомнить. Навсегда.***
Все вокруг суетятся, одни от скуки танцует, другие записывает кружочки, третьи фотографируется, кто-то веселится в коридоре. Каждый разделился по своим компаниям. Ками с Женей записывают какие-то приколюхи которые они, конечно же, не выложат, Аля и Даша надумывают, что и когда им выложить в «Неопознанных», рядом с ними и все остальные наводят шум, но на них внимания особо Щербакова не обращает, пока советует своим подругам, какое фото потом лучше выложить. Совсем недалеко сидят родители, которые прибыли вместе с детьми. Иногда что-то приспичивает Даше начать снимать какие-то фрагменты для влога. То Медведеву с Загитовой заснимет и они начнут спорить кто первый что сделал, то Алине захочется заснять очень активную разминку Жени, то в кадр резко попадает Саша, чуть не сбивающая всех своими прыжками, то Аня с уставшим взглядом не понимает, что происходит и почему еë снимают. Это определëнно одна из самых весëлых и интересных поездок. Во время неë даже Саша стала больше с девочками контактировать и вливаться в их компанию, хотя рыжеволосая и сопротивлялась моментами. От неë были слышны громкие возгласы, она танцевала с Валиевой вместе, насильно никто не вëл еë. Потрясающе было смотреть на то, как дорогой тебе человек цветëт буквально и сияет на глазах. Щербакова не могла взгляда оторвать от младшей весь день, приходилось другим даже еë возвращать в реальность. Когда зеленоглазая отошла отдохнуть, то Щербакова сразу почувствовала неладное, будто у еë девушки не просто социальная батарея разрядилась, а есть что-то ещë, что могло тревожить ту. Первым делом она глянула на тихо сидящую еë маму в самом углу, которая рассматривала очень интересный, по всей видимости, пол. Сколько бы не следила за рыжеволосой Анна, она не видела ту рядом с мамой, не слышала ни единой ссоры с той, да и Трусова всë время была по-настоящему очень счастливой незадолго до шоу и она не уходила беседовать с мамой. Был только один единственный телефонный звонок сразу после того, как она выступила. Фигуристка была энергична и весела, ничто не могло ей испортить настроение в один миг. Если Анюта не ошибается, то это мог быть разговор с папой. Но ведь с ним только-только наладились отношения, нелогично было бы, если бы старшая подумала плохо о нëм. — Саш, ты чего? — Аня подошла к сидящей тихо Трусовой. — Да так… Страшно немного, — попыталась уйти от ответа Саня. — Что-то случилось? Если тебе сложно сказать об этом, то не стоит себя заставлять, — успокаивала девушку Аннушка. — Да там ничего особенного. Я хотела с папой поехать, чтобы он посмотрел вживую, как я выступаю, а в итоге… Приехала с кем обычно. Боюсь, он не увидит мой прокат, — рыжеволосая попыталась натянуть на себя улыбку. Всë же папа, но в положительном контексте. От этого Анюта облегчëнно выдохнула, подумала о том, что хотя бы это никакая не ссора, не конфликт или что похуже. Даже так, фигуристка всë равно была в подавленном состоянии и ей нужно было, чтобы кто-то подошла к ней, обнял еë, поддержал, успокоил. Когда рядом нет человека, внимание которого тебе сейчас было очень важно, то тебе становится трудно, когда ещë с тобой и ездит та, с кем у тебя отношений уже можно сказать и нет, они были уничтожены. Но папа занят, работает, а Светлана ни чем не занята больше. Бабушку с собой не позовëшь, ей сейчас бы не помешал бы отдых. Варианта иного нет. Ещë и приходится с ней везде находиться как на зло, на шаг не отпускает Сашу. Из-за этого Саня и чувствует себя подавлено, когда недалеко сидит еë мама, которая куда-то отошла ненадолго. — Твой папа точно сейчас смотрит шоу. Он ждал тебя с самого начала, даже сомневаться не нужно. Уверена, он гордится тобой, — говорила Анюта, поглаживая плечо девушки. — Ты так думаешь? — зеленоглазая подняла взгляд на старшую. — Конечно, я тоже тобой горжусь. Как и он, — Щербакова взяла руку Саши в свою. Рыжеволосая словно ребёнок смотрит на Аню невинными глазами, полными любви к старшей, благодарности к той за каждую секунду, проведëнную с ней, в еë компании, за каждое приятное слово, за каждый раз, когда она была рядом и поддерживала еë. Аня притянула не сильно тыльную сторону ладони Александры к своим губам и поцеловала ту незаметно, еле ощутимо. Саша сразу же залилась краской от этого жеста, из-за которого она чувствовала щекотку по коже от тëплого, приятного, ровного дыхания Ани. Карие глаза смотрели на неë проницательно, заглядывали в душу, которую лечил от ран этот взор заботливых очей. Идиллию пары прервал крик о том, что всем нужно выходить. Его услышали девушки даже находясь подальше от всей остальной компании фигуристов, которые самые первые услышали, как их зовут. Взявшись за руки, обе пошли быстрее, чтобы догнать остальных ребят, которые на пару метров их обгоняли. Ускорив шаг, Аня сжала руку Саши посильнее, переплетая их пальцы, надеясь, что девушка так не споткнëтся, не упадëт, не ускользнëт. Она держала еë настолько крепко, насколько могла. Остальные всë же подождали, заметив, что главных звëздочек этой кучки фигуристов не хватало. Добежав до выхода, запыхавшиеся девочки принялись быстрее восстанавливать дыхание, чтобы никто ничего не заметил. Когда все остались на своих местах и готовы были, первые, кто стоял в самом начале, сказали, что пора выходить. Первый шаг, второй, третий… Хумо арена, здравствуй. Аня и Саша, стоящие сзади, успели за спинами других рассмотреть, разглядеть быстро всех зрителей, некоторые из которых махали телефонами с фонариками, а другие были с красивыми плакатами. Громкие крики были слышны, кажется, на большом расстоянии и вне здания. В зале каждый абсолютно ждал прихода фигуристов, которые успели порадовать всех и каждого одним своим выходом, присутствием. Трусова всматривалась в ребят с плакатами и отмечала, что некоторые лица были ей знакомы. Спортсмены показывали сердечки людям, махали им руками, кричали приятные фразы, хотя их и не было особо слышно. — Порадуешь папу? — кареглазая за собой потянула девушку. — Порадую, — сказала уверенно Александра. — Как же красиво. Невероятная атмосфера, — восхищалась Аня, отойдя от темы. — И не говори, — согласилась Саша. Обе девушки разогнались и покатились по разным сторонам, договорившись потом встретиться. Недалеко от Саши находились Женя с Ками, которые что-то бурно вместе обсуждали, возможно, какую-то крутую идею, в руках Медведевой уже было несколько букетов, которые уже мешали видеть, что у неë перед глазами творилось, поэтому пришлось искать кого-то из тренеров, чтобы они забрали этот цветочный завод из рук Евгении. В пару к ней сразу поехала Алина, которой тоже в руки накидали цветов. Кажется, у кого-то сегодня будет соревнование в том, кому больше подарили букетов за день. Младшие летали по льду только так, неугомонные. Понятное дело, что они держались все вместе. Некоторое время Щербакова успевала болтать со всеми, кто проезжал мимо неë. В том числе и с Трусовой она успела поговорить, при чëм несколько раз. Настроение было болтать именно с рыжеволосой сегодня почему-то, будто как в последний раз. Тут их позвали взяться за руки и вместе с ними из ниоткуда будто появилась Этери Георгиевна, уже вставшая на своë место. Девочки заранее договорились, что буду стоять рядом и так, чтобы их, как в Москве, не разлучили. — Подожди, сейчас догоню и вместе встанем, — сказала громко Ане Саша. — Хорошо, — Аннушка немного притормозила. Все уже становились на свои места, Саша с Аней встали и взялись крепко за руки. Руки обеих были в этот раз холодными, но они согревали друг друга. Дальше весь вечер проходил самым приятным образом. Все специально себе позволяли отъезжать подальше, чтобы поболтать прямо перед сотнями людей о своëм. Щербакова рассказывала Саше о том, как она будет сразу после этого сидеть над биологией днями и ночами, даже во время отпуска, потому что, еë целью было — сдать на максимальный балл. Александра не понимала половины терминов, которые использовала кареглазая, но внимательно слушала ту, вспоминая о том, как Косторная ей также рассказывала про что-то связанное с человеческим организмом. Вспомнив об этой блондинке, Саша на секунду улыбнулась, но продолжила слушать свою девушку так, чтобы ничего не пропустить, даже если это ей было не к чему. — Всеобщие обнимашки! — напомнила всем Женя о главной части. — Поехали, Ань, — Трусова позвала Анюту. Все начали собираться в одну точку для объятий. Пошли первые, вторые, третьи. Саша прилетела в объятья к фигуристам, а Аня встала за ней, дотронувшись до неë. Каждый раз при этом жесте обе чувствовали какую-то будто семейную теплоту в кругу фигуристов. Тепло, уют, комфорт. То, чего всем так бывало не хватало — они обретали в кругу друг друга. Конец шоу прошёл так быстро. Время пролетело незаметно. Только кажется, что недавно они ехали в Минск, только собирали чемоданы в первый город, а теперь нужно было уезжать из последнего по списку места, где они проводить шоу должны были. Последний. Даже и не верится. Все ребята выходят, прощаясь с своими поклонниками. Кто-то, кому особенно повезло, получает сердечко руками от его кумира, кому-то посчастливилось дотронуться до фигуриста, дав ему пять рукой. Все убедились, что вещи, которые им кидали, оказались унесены тренерами. Спортсмены уходят под бурные аплодисменты и крики зрителей. Конец шоу. Только оказавшись за пределами арены, некоторые уже начали рыдать то ли от грусти за то, что всë закончилось, то ли из-за радости и счастья, что принесло им это выступление. Некоторые пытались держаться и не плакать, как это сделали старшие и Аня с Сашей. Тех, кто плакал, успокаивала Медведева, которая попросила Алю помочь ей всем поднять настроение. Щербакова на эмоциях шла обнимать абсолютно всех и каждого из парней и девушек. Она не знает почему, но ей срочно нужен был телесный контакт со всеми еë знакомыми и коллегами. Рыжеволосая наблюдала за этим до тех пор, пока Анюта наконец не дошла до неë. Зеленоглазая почувствовала, как Аня ту обняла со спины быстро и отстранилась, из-за чего Саня даже немного расстроилась, но видя девушку, которая была будто накачана адреналином, она улыбалась во все 32 зуба. — Это было потрясающе, — прокомментировала Щербакова. — Согласна. Я обожаю этот день всем сердцем, — Трусову располняла энергия. — Это лучшее, что случилось со мной. После встречи с тобой, конечно, — Щербакова подмигнула рыжеволосой. — Тебе ничего в водичку не подлили перед прокатом? Жутко ты энергичная, Анют, — Трусова скривила лицо от этого подката, хотя он ей и понравился. — Я просто тебя люблю. Я не могу своей девушке сказать о том, что она лучшее, что случилось в моей жизни? — Аня сделала хитрое личико. — Можешь-можешь. Могу сказать тоже самое о тебе. Девушки присели на стульчики, стоящие рядом. Тут же ко всем фигуристам, что были с родителями, подбежали их папы и мамы. Все начали обниматься, слушать похвалу от своих предков, поздравления с окончанием шоу и началом отдыха. Саша понимала, что для вида ей сейчас придëтся тоже обниматься с мамой. Она была права. Женщина подошла к дочке, сказала такие же банальные слова, которые говорили и остальные, и обняла одной рукой за плечи Сашку, на что она не ответила, всë равно все суетились и занимались своими делами. Как бы Трусова не старалась, она не могла себя заставить хотя бы делать вид, что у неë с мамой всë хорошо, хотя она и понимала, что иногда придëтся применять своë актëрское мастерство в случае чего. После короткого тактильного контакта, все родители первыми начали собираться и уходить по своим делам, покинув фигуристов. Щербакова заметила, что Саша немного погрустнела и чувствовала себя неудобно из-за того, что у всех остальных с родителями были искренние объятья, любящие с обеих сторон, понимающие, а у неë будто ради галочки это произошло. Поэтому Аня решается на то, чтобы когда почти все фигуристы уйдут каждый по своим сторонам, сделать так, чтобы она подняла настроение Трусовой. Наконец, когда начался шум и все разошлись по своим сторонам, Анна нашла подходящий момент для того, чтобы подойти к Саше со спины и обнять ту за талию. От этого действия рыжеволосая вздрогнула. Поняв, что это кареглазая, в этот же момент Александра расслабилась в руках спортсменки, что так ласково и удобно расположила свои руки на талии младшей. — Ты умница, Саш. Показала себя на все 100, даже больше. Я так горжусь тобой. Это было лучшее шоу в моей жизни, — Щербакова поцеловала фигуристку в плечо. — И в моей тоже. Мы хорошо справились, — ответила Трусова, слегка смутившись, и повернула голову в бок, чтобы поцеловать шатенку в ответ в макушку. Фигуристки, отпрянув друг от друга, пошли переодеваться и собирать чемоданы, чтобы потом побыстрее по коридору к автобусу пройти, который довезëт их до аэропорта. Всю оставшуюся поездку девушки спали и уже глядели в будущее, думая о том, что из ждал дальше. Взлëты вверх, падения вниз, победы, проигрыши. Всë это будет их ждать в скором времени. Совсем скоро.***
Мама: Ань, всë хорошо? Уверена, что ничего не болит? Ты весь день вялая была после осмотра врача Он что-то без меня сказал? Только не скрывай ничего от меня, пожалуйста Я волнуюсь за тебя, солнцеАня:
Мам, не переживай, я в порядке, врач ничего другого не говорил Я только прогуляюсь и вернусь сразу домой
Я тут недалеко буду, возьму себе кофе, а потом как получится
Обещаю не пропадать и брать трубку сразу, как ты позвонишь
Мама: Хорошо, как скажешь Домой чтобы приходила не позже 11 часов, а то тоже мало ли кто попадëтся на улице Знаю, ты уже взрослая, но такой ребёнка для меня до сих пор И всегда будешь ребëнком Люблю тебяАня:
Хорошо-хорошо, как и обещала
Никто не украдëт меня, не переживай так
Я тебя тоже люблю
Дописав маме, девушка положила телефон в карман сумочку. Как же сильно стала женщина переживать за неë в последнее время. Щербакова только и делала, что тренировалась на износ за пару дней до шоу в Ташкенте. По времени стала задерживаться, больше обычного делает, прыгает больше, после каждого замечания начинает делать всë заново, даже если осталось докатать совсем немного из того, что она себе наметила. А прогнозы врачей говорили о том, что лучше было бы поберечь спину, которая болела каждый раз всë сильнее и сильнее, если девушка падала на неë. Фигуристка могла почувствовать, как в эти моменты у неë кости болезненно хрустели и ныли, создавая ощущение, что всë тело стало никакущим, оно будто не выдерживало тех нагрузок, которые раньше спокойно выполняла Аня. Спортсменка быстро уставала, но через силу шла к своей цели. Если упасть неудачно, то так можно и лишиться возможности кататься, поэтому Анюта всегда готовила себя к падению и знала, как сделать, чтобы она не пострадала. Сегодня Щербакова решила прогуляться недалеко от своего дома, тут неподалёку можно было купить себе кофе, которое она так любила покупать каждый раз, когда хотелось чем-то заполнить свой желудок, а на другую еду еë не тянуло. Даже сейчас в еë руках был почти допить стаканчик напитка, который был всегда с ней каждую прогулку. Рано не темнело уже, ближе к вечеру поднимался слабый ветерок, который сопровождался неприятным звуком, от которого девушка отвлекалась с помощью музыки. В этот раз она не позвала с собой никого из подруг, хотелось побыть одной, посидеть и насладиться спокойствием природы в ближайшем парке, который в это время уже пустел, ни единой души не оставалось вокруг. Только издалека были слышны громкие голоса, которые можно было услышать, так как Щербакова не включала звук в наушниках на полную громкость. Кажется, недалеко шли несколько человек, трое. Один говор был достаточно знакомым для ушей Олимпийской чемпионки. — Ну Саш, я есть хочу! — жаловался Ваня. — Я тоже! Пошли зайдëм куда-нибудь. Мой желудок уже воздух жрëт, — присоединился к брату Егор. — Вы и так мой кошелёк опустошить успели, негодяи. Это третий раз уже! Хрен с вами, держите вот, видите там булочную? Возьмите себе что-нибудь, буду вас ждать на лавочке, — Трусова достала немного оставшихся денег братьям и указала им, где можно было им купить себе поесть. Радостные мальчики запрыгали на месте от того, что им позволили себе накупить хлебобулочных изделий и они побежали со всех ног в место, на которое указала пальцем их старшая сестра. Вздохну и улыбнувшись от того, какими забавными были ребята, рыжеволосая направилась на ближайшую лавочку, находящуюся в парке, из которого было еле-еле заметно местечко, в которое понеслись мальчишки. Надеясь на то, что они не натворят там делов, зеленоглазая уже подходила к месту, куда она хотела присесть, как вдруг она заметила, что там сидела уже другая девушка. Поругав себя за своëм зрение мысленно из-за того, что она не заметила вдали человека, она направилась ближе рассмотреть, кто это был, так как фигура была до жути знакомой. Оставив между общественным сидением и собой метр расстояние, темноволосая девушка наконец повернулась лицом к ней. — Какая встреча неожиданная, — посмеялась Аня с того, что они встретились даже в их свободный день в одном месте. — Действительльно. Носишь всë же мой подарок, ещë и с тем, что я тебе предложила. А ты что тут делаешь? — поинтересовалась Трусова. — Угу, кардиган с белыми штанами. Как ты и говорила. Я, как видишь, гуляю. Ты, по всей видимости тоже. Вообще я не так далеко отсюда живу. Ты чего в такую даль зашла? — Щербакова указала в сторону, которая вела к дорожке, которая чертила дорогу до еë места жительства. — А, точно. Да так, вспомнила, что тут недалеко есть, где кофе выпить можно и перекусить. Эти двое меня достать успели просьбами пожрать, — Саня показала своë недовольство двумя мелкими оболтусами. Щербакова поняла, что рыжеволосой уже вошло в привычку ходить сюда, так как обычно это было их местом встречи. Во время глубокой ночи или тëмного вечера, когда нормальные люди уже спали и видели 10 сон, девочки иногда находили время 1 или несколько раз в неделю видеться. В парке, где в такой период гуляли только дворовые кошки, а дорогу освещали только вывески ближайших забегаловок с фонарями около дорог, была своя атмосфера, которую так любили они обе. Может, они просто привыкли уже к ней и она казалась им особенной, уютной, своей, но в любом случае они были готовы так сидеть вместе каждый раз хоть до самого утра раньше. Сейчас не было так много времени на встречи в каких-то других помещениях кроме «Хрустального» и арен других городов. Вот остальное время у Щербаковой уходило на учëбу, а Саша больше стала времени проводить с папой, который, как она говорит, пытается что-то понять в фигурном катании, но каждый раз ошибается с терминами или вообще не отличает один элемент от другого, но внимательно слушает дочь, что ему каждый раз объясняет разницу между какими-то двумя прыжками, среди которых батя мог точно отличить только аксель, про который он слышал больше, чем про что-то ещë. Аня хорошо понимала стремление Саши к тому, чтобы начать больше общаться с другим членом семьи, потому что раньше точек соприкосновения у них особо и не было, а тут столько всего за пару дней произошло, что рыжеволосая теперь держала порядок в семейных отношениях почти со всеми, кроме мамы, которая обычно приходила домой после сеансов, как в трансе. Видимо, у неë происходили в голове какие-то переосмысления, к которым она не была ещë готова. Общалась дочь с матерью на уровне «Привет, всë нормально? Ну тогда пока». Даже во время последней поездки Щербакова не замечала, чтобы Трусова особо много общалась с родительницей. Кажется, их отношения были натянутыми по сей день. Хотелось вставить какое-то своë слово, но Щербакова понимала, что еë советы сейчас в такой ситуации были бы лишними. Сказать, что не стоит строить огромную пропасть Саше между ней и еë мамой? Чушь. После такого не только пропасть может образоваться между ними, а целый континент, который лично Трусовой не было бы лень построить, лишь бы не слышать о маминых «Я меняюсь», потому что фигуристка уже и не верила Светлане от слова совсем. — Какие же они шебутные. Как только с ними справляется папа сейчас… — спортсменка склонила голову, указывая на братьев вдалеке, которые ходили по кругу и не могли найти еë издалека. — Папа? Один? — Аня не поняла до конца, что имела ввиду Саша. — Мать к психологу же ходит, ну, к разным точнее, поэтому папа с ними сидеть больше стал, ей же ещë нужно время дома осознать всë, что ей там сказали. Один психолог травму еë лечит, другая отношение ко мне меняет. Буду молиться на эту женщину, если что-то она ей вправит там, чтобы не трындела на меня, — говорила довольно спокойно Саша, улыбаясь уголками губ натянуто. Щербакова кинула небольшой смешок в ответ на последнее предложение, которое произнесла в шутливой форме Саша. Щербакова понимала, что таким способом, шутя, смеясь над собой и всем, что с ней происходит, рыжеволосая просто защищалась, пыталась забыться, перенести все трудные моменты в шутку, чтобы о них не было так сложно говорить. На лице всë было написано у Сани на этот счëт. Сейчас рыдать не вариант, да и ещë ни раз в жизни придëтся вспоминать про такие колкие моменты, поэтому девушка решается на то, чтобы затмить свои чувства хотя бы ненадолго чем-то позитивным, приспособить свой организм к тому, что когда-то из еë сознания смогут достать что-то, о чëм она не сможет говорить спокойно, не плача. Нужно привыкну к ношению маски, говорящей «У меня всë хорошо, мне не больно от воспоминаний». — Вот же они… Погоди, мне надо их окликнуть. А ну сюда идите! — крикнула Трусова парням. Аня посмеялась с отношения зеленоглазой к своим сиблингам, которые доставали ту даже в выходной день. Понятное дело, что она их любила и очень сильно, но эти моменты казались Щербаковой такими забавными и даже милыми со стороны, что она не могла сдержать смеха от того, как рыжеволосая начинала кричать своим братьям и махать им руками, чтобы тебя не заблудились и увидели еë издалека. С первой попытки не получилось, поэтому сразу же Александра пошла за ними, чтобы те не потерялись, иначе ей прилетит за то, что она без двух младших вернулась домой. Щербакова недолго со стороны наблюдала за тем, как Трусова таскалась за младшими, пыталась их догнать, а они капали на нервы старшей сестре и убегали от неë. Поняв эту тактику, она смогла загнать их в угол, так, что они не смогли убежать. Через пару минут Саша наконец подошла к Ане. — Как на расстрел ведëшь нас, — жаловался старший из братьев. — Так, хватит, не позорьтесь перед человеком, — приказала девушка им, указывая на Щербакову. Оба парниши повернули свои головы вперëд, чтобы понять, о ком говорит надоедливая сеструха. Увидев перед своим лицом Аню, они пару раз поморгали, посмотрели друг на друга и снова на девушку. Когда они наконец полностью смогли осознать, что перед ними Анна, парни ровно встали, будто перед ними стоял генерал какой-нибудь или важная шишка, перед которой за какие-то ошибки лучше было бы на колени встать. Рыжеволосая вопросительно вскинула бровь, не понимая такой реакции братьев на Анюту. Вздохнув от моральной усталости от еë братьев, Трусова наконец решила представить парней своей девушке, раз уж им угораздило встретиться. — Знакомьтесь, это — Аня. Аня, это — Егор и Ваня, — зеленоглазая представила людям друг друга. — Систр, поделишься девушкой? — спросил в шутку Егор. — Как там звали девчонку, которой ты подарил колечко за 100 рублей? Настя, да? Рассказать ей? — широко улыбнулась Александра. — Не-не-не, не надо, молчу-молчу, я рофлю просто, — замотал головой младший. — Вот и славно, — похлопала по плечу брата Трусова. Щербакова неловко посмеялась с того, какими и вправду были энергичными и озорными братишки Саши, которые начинали заваливать бедную девушку вопросами о своей сестре, как она себя ведь, когда влюблена, какие милые прозвища та даëт Анне, какие подарки она получает от рыжеволосой и прочее, на что Аня неловко и вежливо отвечает им, уходя от половины ответа, за что еë пытались будто допросить мальчики, за что они получали словесных люлей от Саши, ведь, как она говорит, бестактно спрашивать у человека о таком ещë и так навязчиво. Аня старалась спокойно относиться к этому огромному интересу со стороны парней, которые, по всей видимости, просто искали повод над сестрой подшутить потом на счëт еë поведения рядом с Аней, которое значительно отличалось от того, что они видели дома. Сестра была более громкой, в шутку дралась и ругалась с братьями, а потом сидела вместе с ними и с серьезным видом пыталась понять, как играть во всë, что было закачено в телефоны младших. — Ну так какая наша Сашка, когда ну того… Влюбляется? — спросил тихо Ваня, потянув за рукав Аню. — Она романтичная, заботливая, милая. Сестра у тебя прекрасная. Не говори ей, что это я тебе сказала, — говорит на ушко тому Щербакова, чтобы остальные не услышали. — Договорились, — мальчик остался довольным. Щербакова мило улыбнулась Трусову, который, кажется, от этой милой улыбки успел смутиться. «Главное, чтобы глаз не положил на меня» — подумала Аннушка, смотря в сторону Александры, которая пыталась, кажется, запомнить имя какого-то персонажа из игры, которого ей показывал Егор, начавший задротить во время их прогулки вчетвером. По лицу рыжеволосой было видно, что она только делала вид, что понимала каждое слово брата, хотя на деле еë максимум было — попробовать вместо брата пройти какое-то там задание, которое ему выполнить нужно было. Вручив брату телефон через несколько минут со словами «Нафиг эту твою игру», девушка начала жаловаться на то, что она хотела поесть или выпить что-нибудь. Щербакова, вспомнив о стаканчике кофе в руках, который она купила пока Трусова бегала по кругу за двумя мальцами, подала фигуристке напиток, когда им удалось остановиться и отдохнуть от ходьбы по городу. — Саш, солнце, держи, — Щербакова протянула девушке кофе. — Когда ты успела? Спасибо, — протянула последнее слово Саня с загоревшимися глазами, поцеловав в щëку свою девушку. — Пока ты гонялась за ребятами успела зайти. Надеюсь я правильно помню твой любимый… — Аня заволновалась, что купила не тот кофе, который любила Саша больше других. — Ты не ошиблась. Хорошо меня знаешь, Анют, — Трусова готова была тоже прыгать на месте, как младшие некоторое время назад. Рыжеволосая любя посмотрела на свою спасительницу, которая наконец спустя полчаса бурления в животе у девушки дала ей хоть что-то, что могло спасти еë от замерзания и выпрашивания у желудка еды, которой неподалëку она не могла найти. Точнее, не было вокруг того, чем она бы могла насытиться, учитывая то, сколько денег она с собой взяла и сколько осталось в карманах после двух маленьких, но голодных ртов. Трусова отпила немного горячего питья, зная, что до дома ей ещë долго идти и нужно растянуть удовольствие. Щербакова мирно сидела и наблюдала за тем, как еë девушка мирно наслаждалась напитком, который пила как будто в первый раз. Казалось, что Аня совсем зависла, смотря на Сашу, всматриваясь в еë черты лица. — Я щас блевану от милоты, — высказался Иван. — Егор, это ты его научил так говорить? Я твои словечки знаю! — возмущалась Саня. — Опять Егор во всëм виноват, да что такое… Не любят меня в этой семье, уйду я от вас, — обиделся парниша. Всю оставшуюся дорогу, которую они провели вместе до самого вечера, они провели вместе, разговаривая обо всëм подряд. Парни и вправду были очень заинтересованы в том, как девушки пришли к тому, чтобы начать встречаться. Саша пыталась умолчать большую часть всей истории, которая была с ней, а Аня лишь иногда говорила парням на ушко какие-то милые детали, на что Трусова возмущалась, говоря, что она потом живая из дома не выйдет, потому что над ней будут смеяться с утра и до вечера, но Щербакова договорилась с парнями, чтобы они не мучали Сашу тем, что она человек очень мягкий на самом деле и нежный. Теперь послушались еë, на что глаза Саши расширились, так как она не могла понять, как так легко у Щербаковой получились этих двух балбесов уговорить на то, чтобы не смеяться над сестрой. Саша так и не смогла поверить тому, что они сами по себе на простую просьбу согласились. Одному Трусова точно была рада — Щарбакова не рассказала тëмной части их истории, связанной с тем, что многие были против них и среди них была не только Светлана, отношение которое к дочери видели парни своими глазами. Аня не рассказала о том, о чëм Саше было бы неудобно, неприятно говорить. Поэтому она еë и ценит. Анюта никогда не сделает чего-то против Сашиной воли, не спросив. Никогда.